Игрушка для Слизерина

      

Когда мы прощаем других людей,       Мы по сути, прощаем себя.              Джордж Мартин

       Рон произнес имя Тэо ещё несколько раз. В ответ — полная тишина.              В внутри всё сжалось. Невыносимо, стало трудно дышать.              Что теперь сказать? «Прости»? Разве эти слова исправят ошибки?              Кретин, какой же я кретин. Совсем голову потерял от мести. Как я мог забыть про Тэо.              Рон бросился в тайную комнату. В спальне была ванная. Он забрался под прохладный душ и долго стоял под струями воды. Может из глаз текли слёзы, он сам не понимал, плачет ли, или это просто вода. Он отомстил. Но внутри было противно и омерзительно. Он доказал, что он не пустое место и пойдёт по головам, если потребуется. Но почему так горько от всего этого? Где он ошибся? Тэо, Тэо… Как смотреть теперь в глаза ему? Какие слова подобрать для прощения? Ведь и сам он себя не простит.              Неприятный озноб, тело омывала холодная вода. Уносила с собой мысли. Казалось, он пробыл здесь вечность, один, наедине со своими мыслями. Но так ничего и не придумал.              Вышел из душа, упал на большую мягкую постель.              В комнату вошёл Тэо, сощурил глаза, глядя на Рона, и произнёс:              — А я-то думал, что знал тебя.              — Прости, — это всё, что смог сказать в ответ Рон.              — За что простить? Разве ты совершил ошибку? За что мне тебя прощать? Расскажи, — Тэо говорил, улыбаясь, но из губ сочился яд, который сейчас отравлял всю комнату, и Рону стало не по себе от этого голоса. В нём больше не было тепла, только холод и яд.              — Я не должен был этого делать. Я виноват перед тобой.              — Ты хотел отомстить Поттеру, и ты это сделал. Ты хотел его растоптать, и ты это сделал. Ты хотел этого. Где же тут ошибка? — Тэо уже явно издевался, на губах играла усмешка.              — Я изменил тебе, и это было ошибкой. — Рон закрыл лицо руками, ему казалось, что он вот-вот расплачется. Тэо был единственным самым близким, но сейчас таким далёким, что от его холодных фраз внутри всё разрывалось на части.              — Дело не в «измене», — Тэо задумался на секунду и сделал глубокий вдох. — Я думал, что знал тебя. Я полюбил тебя. Но в последнее время я просто тебя не узнаю. Я вижу другого человека, которого я совершенно не знаю.              — Я все тот же и люблю тебя, — Рон убрал руки от красного лица.              — Ты надел патрульную форму, и тебя будто подменили. Я уже не уверен, что ты любишь меня. Не уверен уже ни в чём.              — Так как мне доказать? Как исправить? — Рон говорил искренне, он не знал выхода из ситуации. Почему даже такой близкий перестал его узнавать.              — Есть один способ, который расставит все точки над «i», сорвёт все маски и распутает все узлы. Но это опасно. Тёмный древний ритуал. Нашёл в книге. Если ты его пройдёшь вместе со мной, станет ясно, останемся ли мы вместе. Этот ритуал показывает истину. — Тэо бесцеремонно плюхнулся на кровать рядом и просверлил взглядом.              — Я на все готов ради тебя, — Рон ответил, не думая ни секунды и положил руку на грудь Тэо. Стук сердца через одежду, руку не убрали.              Тэо демонически улыбнулся:              — Но пока сделка не состоялась, ты все ещё принадлежишь мне, — рука мгновенно пробралась под резинку трусов и с силой сжала яйца почти до боли. — Поэтому раздевайся. Я больше не знаю тебя, но твоё тело все так же привлекательно.              Неожиданный поворот событий. Только что Тэо сверлил его взглядом и сочил яд, только что Тэо его игнорил. А теперь?              — Хочу тебя выебать, — Тэо уже навис сверху и рывками срывал одежду.              Движения были грубые, болезненные. Но Рон в душе радовался, что хотя бы не игнор. Тэо сам остался в одежде, а когда раздел Рона, перевернул его на живот. Все было быстро. Холодная липкая жижа, пальцы. Без нежности, методично погружались внутрь. Не очень приятно.              — Терпи, — язвительно произнёс Тэо и стал быстрыми толчками трахать пальцами оголённый подставленный зад. Рон закусил губу, теперь он не узнавал своего Тэо. Вот он рядом, но кто он? Где то тепло? Где те чувства, в которых они тонули? Как они все потеряли?              Теперь кто-то грубый проталкивал внутрь член из расстёгнутой ширинки. Кожа пахла все так же, лицо все тоже, но внутри у Рона было уже всё не так. Член погрузился полностью, Тэо жёсткими пальцами схватил ягодицы, больно надавливая и стал быстро трахать зад Рона. Это был даже не секс, это была ебля.              Что-то точно изменилось. Свет пропал и как его вернуть? Как озарить свое собственное сердце и выдернуть из липкого болота неприязни.              Рон ничего не ощутил, кроме грубых холодных пальцев на ягодицах и жестких толчков внутрь. Ни удовольствия, ни боли. Только тошнота и пустота. Захотелось чтобы все это поскорее закончилось, хотелось просто остаться одному.              Все вскоре и закончилось. Тэо встал, поправил ширинку и молча вышел из комнаты. Больше в этот день Рон его не встречал. Куда он ушел, Тэо никому не сказал.              Драко и Блейз же выглядели спокойными.              — Да не переживай, побесится и вернётся, — поддержал Драко. — Это же Тэо. Он вспыльчивый как спичка у бензоколонки. Это норма. Я не знаю, чего он так обиделся. Вроде ничего не произошло. Но творческие души сами ищут себе драму, они без нее не могут. Не переживай. Вернётся ещё, стихи тебе посвятит. Он же у нас музыкант, поэт. Песню новую напишет.              — Да нет, я и правда виноват перед ним. И, наверное, я перегнул. То, что я сделал с Поттером… Не уверен, что это правильно. Я думал, что так надо. Но теперь уже и сам не знаю.              — Расслабься, Поттер получил по заслугам, — Драко утешал. — А не нужно было лезть на рожон, сам полез, вот и получил. Головой нужно думать потому что. А она ему видимо только для того, чтобы бладжеры отбивать, да перед камерами светить. Что ты, герой нашёлся.              — Может ты и прав. Тогда в чем моя беда?              — Беда твоя в том, что тебя воспитали неправильно. Тебе же наверняка с детства в голову вбивали всякие нормы приличия, что такое хорошо и что такое плохо, как можно и как нельзя. Хочешь правду? Все это чушь. Нету никакой правды, нету никаких правил.              — Я в это и поверил. Но все равно как-то мерзостно от себя.              Драко слегка улыбнулся.              — Не поверил. Иначе бы не грыз себя сейчас. Мой совет: ты уже наказал Поттера, прости его и себя прости. Жить станет легче. Он получил по заслугам. Живи дальше. Ты уже отомстил. А Тэо… Вернётся, никуда он не денется. Знаешь какой он приставучий? Если уж он тебя выбрал, так просто не отстанет. Уж поверь.              Рон облегчённо выдохнул. Как хорошо, что рядом оказался Драко и расставил всё по местам. Тэо — подождать, а его он готов ждать вечно. Поттера — простить, да и хер бы с ним. Себя — тоже попробовать простить. Вот уж и правда, гриффы сами нарвались. Рон внезапно вспомнил, что подписался на какой-то неизвестный опасный ритуал, в груди ёкнуло.              Подписался непонятно на что.              Тэо никто не видел три дня. Рон начал не на шутку переживать. Все остальное отошло на задний план, все чувства вины, сомнения. Теперь было важно лишь, чтобы он вернулся.              Спустя три дня Рон встретил Тэо в штабе. Была как раз пятница и многие студенты покинули школу просто прогуляться или уехали на выходные домой. Патрульные не уезжали, они всегда несли службу.              Блейз и Драко собирали какие-то вещи в штабе, что-то по мелочи и упаковывали в сумки.              — Что случилось? — первое что спросил Рон.              — Тэо попросил оставить вас вдвоём на выходные. Мы переночуем в спальнях Слизерина.              Рон слегка приоткрыл рот, наблюдая, как друзья поспешно собирают вещи и выходят. Когда они остались вдвоем, Тэо открыл секрет:              — Ты согласился на ритуал.              Рон кивнул головой.              — Мы проведём его здесь. Я все подготовил. Честно, не знаю всех его эффектов, в книге говорится очень абстрактно. Это старый ритуал, его уже век не использовали, и информации осталось мало. Но я хочу попробовать.              — А что он делает?              — Я же говорю, там все очень абстрактно. Но по отзывам нескольких магов, которые сохранились, он творит что-то невероятное. Я хочу это испытать. С тобой. Я хочу всё понять.              За время разлуки Тэо переменился, исчезла злость. Свой яд он куда-то дел. Вернулся каким-то спокойным и умиротворенным, говорил уже без язвительности. Просто. Открыто.              — Что ж, давай, — Рон пожал плечами. — Надо так надо.              — Цвет нашей магии покажет наши настоящие чувства. Оранжевый — похоть, красный — тоже похоть или злость, голубой — интеллект, зелёный — сердечная привязанность и так далее.              Они прошли в тайную комнату штаба. Окно было раскрыто настежь. Уже свечерело, Рон поёжился.              — Во время ритуала может быть горячо, по советам из книги я открыл окно, — Тэо провёл рукой по спине, нежно поглаживая. Вернулся он какой-то уж больно шёлковый. Может стыдился за тот грубый секс в их последний раз, может ещё из-за чего. Но теперь он шёл на контакт, и Рон радовался. Рон был готов пойти на всё, пройти любые ритуалы, что угодно, лишь бы вернуть их чувства и доверие Тэо. Вернуть ту возвышенную сладость, которую Рон испытал впервые в жизни с ним, тот трепет, единение. Любовь.              — Я готов, говори, что делать.              И Тэо стал рассказывать. На вид ритуал оказался довольным простым, даже странно стало, почему его никто не использовал и не изучал уже сотню лет. Ведь всё просто: прочесть заклинания, нарисовать узоры на теле, принять позу, ещё раз прочесть заклинания и… Заняться сексом. Если бы в этом списке не было секса, его мог бы выполнить любой первокурсник.              Ритуал с самого начала казался каким-то странным. Где только Тэо его нашёл, непонятно.              — А в чем опасность? — Рон пытался разобраться в деталях.              — Ну… — Тэо загадочно почесал голову. — Во-первых, он мало изучен. Во-вторых, он как бы обнажает, и далеко не все готовы на такое. Тем более в примечаниях говорилось, что есть риски. Может поэтому его и забросили. Но я нашёл несколько восторженных отзывов, и меня сильно заинтересовало. Я хочу испытать. Ну пожалуйста, — Тэо уже не ставил ультиматумы, а с мольбой и по-щенячьи смотрел на Рона.              Рон не был трусом. Но сейчас ему казалось, что и ссору Тэо выдумал сам, и просто нашёл предлог, чтобы совратить его на этот ритуал. Хотя точно Рон не знал. И уже подписался на всё это действо. Ругаться с Тэо ещё раз не хотелось. Это оказалось весьма болезненно и неприятно. Лучше уж потерпеть рисковые эффекты от неизвестного ритуала, чем разлуку с ним. Они несколько раз перечитали заклинания, Рон уточнил, где ставить ударения.              Затем приняли душ по очереди, и стали приступать к действу. Уже близилась ночь.              Они встали друг напротив друга, взялись за руки и стал читать заклинания. Тела завибрировали. Тепло стало разноситься по телу. Хорошо, что несмотря на холод на улице, окна они оставили открытыми. Становилось жарко.              Тэо заранее изготовил смесь из волшебных трав, которой они стали наносить друг другу символы и сигилы. Мазь тоже слегка обжигала кожу и позже превращалась в мягкое тепло. Тэо нарисовал багровой мазью на левом плече Рона око в центре спиральной бездны. Из своих тел они сложили символ, точно так, как было на рисунке из конспектов Тэо. Затем забрались на кровать и стали снова читать заклинания. Комната всё больше и больше наполнялась теплом и даже жаром. Магия вибрировала в телах. Постепенно становилось спокойно и легко, с каждым новым кругом заклинания они всё больше входили в транс.              Пройдя последний круг заклинаний пришла пора заняться магическим сексом.              В полной тишине они лежали друг напротив друга. Из раскрытого окна на первом этаже доносилось пение сверчков в ночи. И свет Луны заливал комнату. Долгий взгляд. Рон пытался отыскать в нем прежние эмоции: ненависть, презрение, снисходительность… Но не мог. Жгучее тепло разливалось по телу. Терпкий запах лимона от кожи Тэо опьянял и сводил с ума. Их накрывало магической дымкой ранее не знакомого фиолетового цвета. Значит не просто похоть. Энергия изменилась. Рон чувствовал ее по коже и на кончиках пальцев, как напряжение выходило из подушечек на пальцах, из открытых ладоней, превращаясь в фиолетовый туман с зеленым отливом. Глаза Тэо казались в этом отблеске ещё красивее и роднее. Сердце ритмично билось ровным стуком, но так громко, что казалось и Тэо слышит. Сейчас. Слышит и видит всё. Тэо приблизился, и дыхание обожгло нежную шею. Дрожащими руками Рон притянул его ближе и крепко сжал в объятиях. Обнажённые тела соприкоснулись. Между ними пролетели искры от напряжения тока их магии, которая сейчас объединялась и вспыхивала. Больше не хотелось закрываться, отталкивать, убегать. Нежные пальцы на спине молили и выводили замысловатые узоры. Губы на коже еле слышно шептали молитву. Пальцы сделали круг по шероховатой спине, задевая бесцветные мягкие волоски. Невозможно терпеть. Рон сам повернулся спиной и прижался, сгорая от нахлынувших чувств.              Тэо долго целовал спину, вызывая мурашки. Прижимался стоящим членом между ягодиц, но не входил. Кажется, это длилось вечность. Он нежно касался всего тела, гладил, бесконечно долго гладил. И от каждого прикосновения хотелось кончить. Только Тэо предусмотрительно надел силиконовое кольцо на основание члена. Безумно нежные касания стали отдаваться в теле почти болезненным трепетом, они проникали под кожу, сквозь тело. Магия.              Тэо поднёс к губам пальцы Рона, и от касания горячего языка кожа вспыхнула светом.              Но никто не проронил ни слова. Сегодня слова были не нужны. Они сказали друг другу уже достаточно слов прежде. Но еще никогда не говорили так откровенно, как сейчас, без слов, одними взглядами, телами и магией.              Эта ночь казалась волшебством.              — Можно? — спустя долгое время Тэо спросил тихо, и голос его дрожал.              И он ещё спрашивает? После стольких вторжений и бесстыдств. Сейчас? На полном серьёзе? Спрашивает?              Искупление. Слово как молоток ударило в голову и зазвенело в ушах. Медленно растворяясь в разуме. Искупление. Все цвета радуги должны были слиться и стать единым белым. Алхимия на кончиках пальцев.              Рон бережно взял его руку, облизал палец и приложил к своему анусу, надавливая, и поддаваясь бёдрами навстречу. Тэо зарылся в его волосы, вдохнул запах дешёвого шампуня, который от чего стал казаться ему по райски сладким. Снял силиконовое кольцо, огладил набухший член Рона, провёл указательным пальцем, размазывая эякулят по головке и щекоча уздечку. Затем нащупал под подушкой тюбик с мятной смазкой и приступил к подготовке.              Два скользких прохладных пальца без труда прошли внутрь. Рон тихо задвигал тазом, прося больше. Еще и еще. Так скорее хотелось ощутить его внутри. Стать одним, целым. Стать тем белым.              Три пальца. И Рон застонал.              Из окна дунула ночная прохлада, пение сверчков смешалось со стоном.              Наконец Рон ощутил, как большая влажная головка упирается в задний проход. Он расслабился и потянулся назад, прижимаясь спиной к любимому, медленно насаживаясь на крепкий и толстый член. Достигнув основания, прижимаясь и дрожа всем телом, Рон закрыл глаза, и стал уносится в ощущения полноты и близости. Запах лимона. Сверчки. Горячие губы на шее. Руки, которые больше не брали, но принимали.              Тэо задвигался в такт его движениям и комнату оглушил тихий совместный стон. Тэо больше не вёл, не играл по своим правилам, он плавился сам и лишь отвечал на движения и стоны. Дымка над ними обретала перламутровый отлив. Он больше не завоёвывал. Он принадлежал. Так же, как и Рон… Так же, как и Рон, безоговорочно и любя.              Сверчки затихли.              Когда рассвет пробивался сквозь шторы, они лежали на шелковых белых простынях, переплетая руки и смотря, как перламутровый туман растворяется и оседает на предметах вокруг и на их коже. От ласк до изнеможения, не хотелось шевелиться. И даже говорить не хотелось. Просто теперь Рон знал точно, знал то, что он не мог выразить никакими словами.              И всё же Тэо обессиленный придвинулся для поцелуя. Рон снова ощутил знакомый вкус сладкой малины, но теперь уже узнал в нём новый оттенок, горьковатый и травяной. Они утонули в нежном поцелуе. Тэо как никогда осторожно касался губами, очень медленно и робко, будто целовал дитя.              А потом просто потерял сознание. Слишком много энергии потерял, слишком большие всплески магии. Нужно было немедленно спасать его. Рон сам еле сполз с кровати, накинул халат, и шатаясь пошёл звать на помощь. В глазах темнело. Он упал на пороге и тоже потеряв сознание, отключился. Найдут ли их раньше, прежде чем Смерть ступит на порог? Смерть любит белое, сладкое, чистое. Смерть любит Любовь. Ведь Любовь это и есть маленькая Смерть.