Императрица Шэнь

Шэнь Цинцю путешествовал в паланкине на Чжучжи-лане, когда как Ло Бинхэ змей держал в своей пасти. Заклинатель был готов потерпеть звереныша с собой еще немного, но змеиный демон уверил его, что в его пасти молодому демону ничего не грозит, а даже может быть полезно провести некоторое время для успокоения демонического наследия, так и для понижения температуры. Но долго Шэнь Цинцю за Ло Бинхэ не переживал. Иметь в личном распоряжении не такой уж и просторный паланкин из темного дерева и россыпь мягких подушек было прекрасно после стояния на мече или ночевки на земле. Он верил Чжучжи-лану в отношении Ло Бинхэ. Небесный демон явно должен понимать побольше его, что происходит с зверенышем. А Шэнь Цинцю захватили виды Царства демонов… Какие там заботы, когда он попал как будто в другой мир. Хотя почему «будто»? Это действительно был другой мир, другая плоскость, другая реальность. Сказочный мир, где небо - это смесь оранжевого и фиолетового, где совсем другой воздух. Воздух, который, по ощущениям, имеет не только запах, но вкус и текстуру. Тут даже земля другая. Красная, желтая, зеленая. Пески и скалы сменялись непроходимыми чащами и болотами. Посреди пустыни, в трещинах земли текла лава. Тут были и высокие неутихающие вулканы, и цепи озер, и быстрые или наоборот спокойные реки. Это был совершенно другой мир. Мир на вкус, запах, цвет, текстуру отличающийся от мира, в котором жил Шэнь Цинцю. И заклинатель чувствовал это намного глубже, чем обычный человек. Новые ощущения заполнили его до отказа, приводя в экстаз. Целый новый неисследованный мир! Мир, о котором так мало известно! Мир со своей флорой и фауной! Со своим народом и обычаями! Ученый в Шэнь Цинцю попал в свой личный рай. И пускай этот исследовательский рай обыватели назвали адом. Цинцю мало волновало мнение большинства людей, в чьих умственных способностях он сомневался. А впереди, среди песчаной карминовой пустыни, виднелся черный дворец из вулканического камня с высокими толстыми стенами с шестиугольными башнями. Взгляд заклинателя останавливался на больших балконах, колоннах, открытых залах, переходах из павильонов. И везде были демонические багряные знамена с белым узором Небесного рода. Тяжелые ворота открылись при приближении Чжучжи-лана, который вполз на огромную территорию императорского дворца. Шэнь Цинцю же теперь рассматривал не только открывающиеся ему виды, но и демонов. Чжучжи-лан за очень короткий срок преодолел несчитанное количество земель то ли специально, то ли без особого умысла, избегая демонических городов или других населенных мест, которые, по соображениям Шэнь Цинцю, должны были существовать. Теперь же заклинатель видел отнюдь не пустеющий двор. Их встречали. Конечно, Чжучжи-лана в виде исполинского змея было трудно игнорировать, но что-то подсказывало Цинцю, что целая процессия у высоких дверей дворца не обычное явление. Тяньлан-цзюня было сложно не заметить. В черных одеждах с золотой вышивкой он совсем не терялся на фоне темного камня. Он светился. Цинцю был готов поспорить на свой веер, что от демона шло какое-то излучение, по типу того, что можно увидеть вокруг духовного оружия. И Тяньлан- цзюнь встречал их. Лично. В своем настоящем обличии с полным набором демонической атрибутики. Цинцю на его фоне должен был почувствовать себя облезлой молью в своем простом белом платье, не меняемом уже два дня и пережившем заплыв по реке, и пару лесных ночевок. Но Шэнь Цинцю абсолютно об этом не думал, когда Чжучжи-лан опустил голову на землю напротив Цзюнь-шана. Тяньлан-цзюнь сверкал улыбкой. Он широким шагом полным радостного нетерпения отделился от свиты и слуг в красных одеждах, приближаясь к паланкину. Цинцю уже опустил назад дымчатую занавеску, ожидая того, что будет дальше. — Сиятельный лорд Цинцзин, этот Император приветствует вас в своем царстве, — все также улыбаясь, произнес Тяньлан-цзюнь, изобразив небольшой поклон, а после протянув руку в сторону паланкина. Ответ заклинателя не заставил себя ждать и демон вопреки всем законам мира засветился еще ярче. Тяньлан бережно сжал руку лорда Цинцзин, не удержавшись и порывисто прижавшись к тыльной стороне ладони в чувственном поцелуе. Белые мягкие руки сохранили свой особый, ни с чем несравнимый запах, но теперь к аромату кожи прибавились нотки и демонических земель. Тяньлану пришлось сглотнуть и напомнить себе, что для всех слов и прикосновений еще будет время, а для начала нужно хотя бы пригласить А-Цина внутрь своего дворца. Он никогда еще не волновался о том, понравится ли кому-то его дом. С самого возвращения в демонические южные земли он гонял слуг, заставляя их вычистить дворец до блеска и выкидывать все старье. Он занимался защитой дворца, делая из неприступной крепости закрытый от враждебно настроенного мира свой личный уголок. Дворец и раньше был защищен, но теперь передаваемая через поколения потомкам Небесного рода специфическая кровная защита, которой закрывали особо охраняемые комнаты, была вплетена во все двери. Только благодаря этой защите за годы его отсутствия не были разграблена ни сокровищница, ни библиотека, ни ряд других помещений. Но и этого Тяньлан-цзюню было мало. Он собирался привезти сюда свою Императрицу. Разумеется лорду Цинцзин будут открыты все двери его дворца в любое время. Но также разумеется, что остальные демоны могут рассчитывать только на минимум простора в перемещении. Он зачаровал весь дворец. Каждую стену, каждую дверь, пол и потолок. Он рассчитывал на то, что только он и Шэнь Цинцю могут перемещаться беспрепятственно в этих стенах, когда как остальным будет грозить смерть за нарушение границ дозволенного. Шэнь Цинцю, опираясь на руку демона, спрыгнул на землю, оказываясь непомерно близко к Тяньлан-цзюню. Демон не приминул этим воспользоваться, обняв заклинателя за талию, а лорду Цинцзин так и хотелось сказать какую-нибудь гадость, да закрыть глаза веером, чтобы не видеть этого ослепляющего счастья на лице демонического Императора. Но как назло на язык просились только слащавые фразочки, достойные девы измученной разлукой с любимым. — Мой А-Цин скажет этому бедному демону что-нибудь? — спросил Тяньлан-цзюнь, склонив голову на бок. — Или моя Императрица снова потеряла дар речи от одного вида этого Достопочтенного? С громким треском веер сломался о лоб демона, а Тяньлан заливисто засмеялся, запрокинув голову назад. — Я хочу помыться, поесть и лечь спать. И новый веер, — ультимативно заявил Шэнь Цинцю, а в зеленых глазах заклинателя мелькали искры смеха, что прикрывали разлитую нежность. — Все, что захочешь, — прислонился своим лбом к лбу заклинателя Тяньлан-цзюнь. Цинцю только прикрыл глаза, поднимая руку, чтобы лишь кончиками пальцев погладить чужую щеку. Он так устал. Он не мог отдохнуть ранее, постоянно находясь в напряжении. Но сейчас объятия Небесного демона были самым безопасным местом для лорда Цинцзин. Они дарили ему покой и умиротворение. — Я волновался, — одними губами признал Цинцю, оставляя быстрый и смазанный поцелуй на щеке демона. Тяньлан лишь на секунду больше зажмурился, рефлекторно усиливая хватку на чужой талии. Никуда. Никуда больше Шэнь Цинцю от него не денется. Его Императрица должна быть всегда со своим Императором. — Пойдем со мной. Я покажу тебе твои покои, — позвал тихо Тяньлан-цзюнь. Мастер Сюя наверняка устал, а он до сих пор держит его на пороге своего дворца. — А что так скромно? Ты при всех зовешь меня Императрицей, так еще и недвусмысленно подчеркиваешь это, — усмехнулся Шэнь Цинцю, намекая на руки демона. Тяньлан-цзюнь действительно не изменял себе. Как прилип, так и не отлипал. Одна рука демона лежала на талии заклинателя, когда как другая мягко сжимала ранее поцелованную кисть. — Ничего не могу с собой поделать, — улыбался Тяньлан-цзюнь, не отводя взгляда от лица заклинателя. — Ты здесь. Цинцю снова оказался вжат в демона, который зарылся носом в его волосы и что-то вынюхивал там. Вот только пока Тяньлан-цзюнь был погружен в свои романтические фантазии, то Шэнь Цинцю рассмотрел целую толпу демонов. Слуги были в тускло-красных одеждах и стояли преимущественно у стен тихо и неподвижно, уставившись себе в ноги. Демоны явно посильнее и повыше статусом держали себя совсем по-другому. Их одежда была сложнее и богаче, были разнообразные украшения, а также они не тупили взгляды, а смотрели прямо на него в объятиях своего Императора. Смутился ли Шэнь Цинцю? Он уставился на них в ответ, не предпринимая ни единой попытки, чтобы освободиться из объятий Цзюнь-шана. Он вот привык к Тяньлан-цзюню и его восторженному романтизму. Пусть и они привыкают. Император же немного повернул голову, так и не отрываясь от заклинателя. Темные глаза Небесного демона ярко вспыхнули алым. Цинцю, конечно, ощутил тяжелую ауру Тяньлан-цзюня, но ему намного интереснее было наблюдать за чужим страхом, чем пытаться реанимировать свое чувство самосохранения. А понаблюдать было за чем. Демоны явно уловили настроение своего Императора и сделали лица попроще, уже не смотря на бессмертного в объятьях Небесного демона как на досадное недоразумение с недоумением и презрением. — Пойдем, А-Цин. Мне не терпится показать тебе весь дворец, — сказал Тяньлан-цзюнь.