9 сентября.
Начало осени — прекрасное время года. Летняя жара спала, оставив после себя приятную прохладу, а улицы выглядели неимоверно красиво с пожелтевшими листьями и чисто-голубым небосводом. Даже большие города, так называемые бетонные джунгли, с наступлением осени преображались до неузнаваемости: люди в разноцветных пальто спешно носились вокруг, повсюду толпились шумные группы школьников, открывалось бесчисленное множество лавок, где можно было приобрести горячий чай и приятно пахнущую выпечку. Казалось, люди Ларриной профессии должны безмерно восхищаться столь волшебным временем года. Считалось, что каждый уважающий себя художник должен был написать хотя бы одну картину, вдохновлённую наступлением осени… Ларри пнул кучку опавших шуршащих листьев. Он был из меньшинства художников, что недолюбливает осень и уж точно не посвящает ей свои драгоценные шедевры. Да, возможно, осень и была красивой, но постоянные дожди, грязные лужи и без остановки падающий градус Цельсия основательно портили всю картину. Ларри спрятал замёрзшие ладони в карманы пальто и, грустно шмыгнув не менее заледеневшим носом, вошёл на территорию детского сада. Вроде бы только начался сентябрь, а он уже представлял, как в ближайшем будущем сляжет с сезонной простудой. Слыша звонкий гул со всех сторон, Ларри отметил единственный плюс ненавистной ему осени — дети вновь отправлялись в детские сады. Так, дочь, которая провела чуть ли не всё лето в его квартире, наконец-то была отправлена в учреждение, созданное специально для воспитания таких гиперактивных созданий. Нет, безусловно Ларри любил её, но далеко не у всех хватало нервов чуть ли не двадцать четыре часа в сутки на протяжении трёх месяцев находиться рядом с ребёнком, вечно требующем внимания к своей персоне. Тем более когда параллельно со всем этим ты работаешь над картиной, заказчик которой — любитель каждый день напоминать о себе с помощью торопящих смсок. Это было первое лето, полностью проведённое с дочерью, для Ларри. Он знатно вымотался и считал, что заслуживает получить хотя бы небольшой перерыв, но оказалось, что мать Меган устроилась на новую работу, рабочий день на которой зачастую заканчивался почти в восемь вечера, а это значит, что забирать дочь с садика она не сможет. И эта обязанность снова легла на плечи Джонсона. К счастью, на время учебного года Меган снова будет жить у матери, изредка навещая отца. Ларри не был уверен в том, что ему стоит чувствовать по этому поводу. Долго плутать среди детских площадок не пришлось. К счастью, знакомый девичий визг раздался очень скоро, иначе пришлось бы убить на поиски дочери минут двадцать, не меньше. — Папа! — некрупная тушка врезалась в его ноги, что чуть не вызвало потерю равновесия. Пришлось поднять Меган на руки, чтобы хоть как-то унять её прыть. Тем не менее она снова вскрикнула, прижимаясь тёплой нежной щёчкой к покрывшемуся краснотой от холода лицу отца: — Папа! Видимо, скучала. Причём явно сильно. Странно это, конечно, учитывая, что они в последний раз виделись всего-то два дня назад, перед выходными, но пытаться понять логику детей в некоторых случаях — себе дороже. Долго Меган сидеть не стала, вместо этого спрыгнула на землю и побежала в противоположную от отца сторону. Ларри ничего не оставалось, кроме как скучающе посеменить за ней, на ходу сообщением оповестив мать Меган о том, что он забрал её. От экрана телефона Ларри вырвала очередная фраза дочери: — За мной пришёл папа, до свидания! Отослав сообщение, Ларри поднял глаза на Меган, прижавшуюся к ноге какого-то мужчины и улыбающуюся во все имеющиеся у неё зубы. Сколько их там, кстати, у детей её возраста? Шестнадцать, двадцать? Не то чтобы это было очень важно, но Ларри отметил у себя в голове, что нужно узнать более точную информацию по этому поводу. Мужчина мягко похлопал девочку по голове: — Тогда до завтра. — Да! — радостно согласилась Меган и хлопнула в ладоши, подбегая к отцу. На лице мужчины застыла ненавязчивая вежливая улыбка. Ларри улыбнулся в ответ, поддерживая этот формальный обмен уважением. Кажется, или у Меган в прошлом году был другой воспитатель? Хотя навряд ли Ларри забыл бы воспитателя с голубыми волосами и чёрным лаком, потрескавшимся от холода, на ногтях. Да и как-то странно видеть, что в роли воспитателя выступает мужчина, причём его же ровесник. Такие личности уж точно не покидают пределы памяти. — Вы?.. — первым начал мужчина. Ларри неосознанно посочувствовал ему, ведь знакомство с большим количеством мамаш и папаш за один раз — не самая весёлая задача. — Ларри Джонсон. — Ларри приветственно протянул руку. — Сал Фишер. — а Сал её пожал, не прилагая никаких усилий для сжатия пальцев, словно подобным пожатием оказывал одолжение. Тем не менее его слова звучали вполне искренне: — Приятно познакомиться. Стоило бы ответить, что это взаимно, но вместо этого Ларри лишь кивнул головой. Чувствовалось, что «взаимно» создаст вокруг них чересчур формальную обстановку, а это, честно признать, мало кто воспринимает как что-то хорошее. Прошло ровно три секунды. Ларри и не думал считать прошедшее время, но счётчик сам по себе возник в мыслях. Четыре… Наверное, на этой ноте нормальные люди, имеющие связь родитель-воспитатель, должны разойтись и встретиться только на следующее утро. Ларри приготовился развернуться на пятках, но по какой-то причине мозг работал куда быстрее организма. Пять… Только сейчас сигнал из определённой части мозга — сложно назвать, из какой именно, ведь Ларри кое-как дотянул до четвёрки на уроках анатомии в школе — по нервам достиг своей цели, и всё тело развернулось на сто восемьдесят градусов. Правая рука даже потянулась к Меган, хватая её маленькую ладошку. Шесть… Ларри на выдохе попрощался: — До свидания. — До свидания. — негромко вторил Сал.***
Ларри бросил курение в двадцать лет, ровно в тот день, когда узнал, что у него будет ребёнок. Вернее будет сказать, что ребёнок получился совсем не его, пусть и с частью его ДНК. Эшли не хотела, чтобы он принимал активное участие в жизни дочери, позволив лишь на выходных навещать Меган и проводить с ней время как настоящая семья. Но двух дней в неделю для полноценного отцовства не хватало, а Эшли как раз решила пойти в магистратуру. Основное воспитание ребёнка легло на плечи Кэмпбеллов-старших и, конечно же, Ларри, который никогда не чувствовал себя отцом. Возможно, старшим братом?.. Нет, и не братом, и не отцом, и не кем-либо ещё. Между ними складывались особенные отношения. Хотя, кто знает, скорее всего, так происходит у всех детей и родителей, что живут отдельно друг от друга. Скорее всего, это нормально. Что-то повествование свернуло немного не туда… Точно! Ларри бросил курение в двадцать лет. Четыре года назад. А этот срок довольно большой, уж поверьте. Но сейчас Ларри хотелось закурить. Это желание не было навязчивым, больше фоновым, такие желания обычно ворошат старые и не самые приятные воспоминания из прошлого. С сигаретой во рту и едким дымом в лёгких порой думалось намного легче. И если бы сейчас рядом не было Меган, усердно поспевавшей за темпом отца, был бы шанс, что Ларри сорвался бы. А, возможно, держаться заставляла мысль о том, как можно быстрее добраться до тёплой квартиры. Ибо тратить время на поход в магазин — совершенно не рациональное решение. Ларри свободной рукой выудил телефон из кармана, открыл верхнюю вкладку в списке чатов и не без сложности напечатал короткое сообщение: Ларри. 17:22 У Меган новый воспитатель? Ответ, на удивление, пришёл сразу. Вот и замечательно, не пришлось лишний раз морозить пальцы. Эшли. 17:22 Да. Мне кажется, это и так ясно, зачем спрашиваешь? Ларри задумчиво прикусил губу. Эшли задала хороший вопрос. Эшли. 17:24 Ладно, можешь не придумывать глупое оправдание. Но Джонсон только что отправил названное ею глупое оправдание: Ларри. 17:24 Я же теперь на постоянке забираю Меган из детсада, так что на всякий случай спросил. Эшли. 17:25 Если бы это действительно тебя так сильно волновало, то ты бы уточнил все детали ещё до начала осени. Сложно поспорить. Эшли. 17:25 Я знаю, что он в твоём вкусе. И здесь тоже нет причин для оспорения. Сал действительно подходил под типаж Ларри. Пожалуй, это всё. Хотя Сал показался ему милым… Ну слегка. Ларри опомнился только тогда, когда уже напечатал прямолинейную просьбу: Ларри. 17:25 Скинь его номер. Ларри не был уверен, стоит ли ему втягиваться в это, но тот факт, что Сал ему совсем слегка понравился, уже мог означать многое. Ну как это происходит у взрослых людей? Если человек тебе симпатичен, то ты пытаешься выстроить с ним контакт, а то кто знает, может, второго шанса уже не встретится. Ларри не был приверженцем этой идеи и вообще старался не вникать в людские отношения, но раз подсознательно уже решил, что ему нужен номер Сала, то противиться не стал. Эшли. 17:25 Ха! Ещё чего? Я в твою личную жизнь лезть никоим образом не собираюсь, учти. Если хочешь узнать его номер, то делай это самостоятельно. Ларри закатил глаза. Как же похоже на Кэмпбелл. Меган дёрнула отца за рукав, выпрашивая толику внимания: — Папа! — Да, милая? — привычно отозвался Ларри. — Зайдём к маме на работу? Девочка состроила такие щенячьи глазки, что отказаться было попросту невозможно. Ларри. 17:27 Как скажешь, любимая, я разберусь с этим сам. В любом случае мы с Меган скоро зайдём к тебе. Эшли. 17:27 Конечно, дорогой, только перед этим покорми её. У меня сегодня не так много дел, так что мы с ней сразу поедем домой. У Ларри не было причин для отказа, пусть вопрос о том, почему именно он должен кормить дочь, если они, Эшли и Меган, сейчас собирались домой, так и остался без ответа.