12 июня.
Нет, наверное, Ларри сошёл с ума. Когда он успел полюбить лето настолько, что намеренно проснулся пораньше с целью насладиться приятным летним утром? Ну, ещё чтобы отвести Меган домой (последние три дня она провела у отца), но Ларри предпочитал смотреть на столь ранний подъём сквозь розовые очки. Нужно ведь хоть как-то разбавлять тяжёлое бремя жизни слащавой романтикой! По крайней мере, Ларри пытался это сделать. Но когда он глубоко вдохнул свежий утренний воздух, стараясь проникнуться атмосферой беззаботности, что царила исключительно летом, Меган резко дёрнула его за руку, мгновенно выбивая из колеи. Лето снова стало обычным промежутком между весной и осенью, характерезующимся наиболее высокой температурой окружающей среды и ничем более. Никакой романтики, ей-богу! — Папа! — продолжая дёргать за руку, воскликнула Меган. — Что? — Ларри сжал ладонь посильнее, пресекая попытку дочери убежать в неопределённом направлении. Откуда в ней столько прыти, оставалось лишь догадываться. — Киса! — она радостно ткнула пальчиком в стоящую неподалёку скамейку, на которой вальяжно разлеглась рыжая кошка, до недавних пор в спокойствии принимающая солнечные ванны. Маленькая девочка же разрушила всю идиллию бедного животного, не оставляя своих уверенных попыток вырваться из хватки отца. — Можно погладить? Ларри с сомнением оглядел кошку, раздумывая над тем, какой ответ дала бы Эшли. Придя к выводу, что Кэмпбелл уж точно не позволила бы трогать бездомную кошку, отпустил Меган в сторону скамейки. Мысленно представив недовольно скривившуюся гримасу Эшли, Ларри самодовольно ухмыльнулся. Какой же он всё-таки прекрасный отец. Меган энергично заползла на скамейку, потянув ручки к кошке, на что та удивлённо мурлыкнула. Убедившись, что животное не планировало выпускать когти и настроено в целом было дружелюбно, Джонсон встал рядом, оглядывая окружающую обстановку. Зелёные деревья шуршали пушистыми от листьев ветками на ветру. Прохладный ветерок обдувал плечи, заставляя волосы взлетать в воздух. Ларри зажмурился, когда особенно сильный поток ветра ударил в лицо, принося с собой сладковатый цветочный аромат. Вся аллея была усажена пионами и лилиями. Между ними пробивались более мелкие растения-сорняки вроде вьюнков, цепляющихся за стебли цветов покрупнее. Картина максимально яркая, моментами казалось, что даже чересчур яркая. Будто кто-то в настройках выкрутил яркость на максимум. К счастью, Ларри любил не просто яркие картины, а по-настоящему вырвиглазные, так что благоухающие клумбы оказали на него исключительно положительное впечатление. Пышные кроны деревьев закрывали собой чисто-голубое небо, мелкие участки которого с большим трудом пробивались сквозь щели между ветками. Оттуда же выглядывали и солнечные лучи, создавая необыкновенные тени на асфальте, разрисованным детьми разноцветными мелками. Одним словом, красота, достойная быть запечатлённой на века. Ну, с веками Ларри, конечно, переборщил, но на будущие десятки лет его картина точно сохранилась бы. Хотя кто знает, может, в будущем на него обратит внимание чертовски известный художник и расхвалит его творения на весь мир? Или, возможно, судьба сложится так, что он сам по себе станет известным творцом? Откроет собственную картинную галерею, где его лучшие шедевры будут храниться столетиями? Впрочем, дальше придумывания идей возможного будущего Ларри никогда не заходил да и как-то не планировал париться насчёт него. Его главным жизненным кредо был латинский фразеологизм, с точностью описывающий ларрино мировоззрение, — carpe diem, живи мгновеньем. В округе совсем не было людей, и Ларри наконец ощутил на себе позитивную сторону раннего пробуждения. Одним отточенным движением руки он достал из кармана джинсов телефон, открывая на нём камеру. Первый щелчок — в галерее сохранилось изображение густых крон деревьев, отражающих изумрудным сиянием солнечные лучи; второй щелчок — в галерее сохранилось изображение клумбы с разнообразными цветами; третий щелчок — в галерее сохранилось изображение аллеи в перспективе так, чтобы в кадр попадала большая часть неаккуратных детских рисунков и стоящий вдалеке фонтан. — Папа, и меня! — Меган растянула уголки губ настолько широко, насколько только могла, и прижала мурчащую рыжую кошку к себе. Четвёртый щелчок — в галерее сохранилось изображение счастливой беззубой девочки в цветных шортах, испачканных травой, когда та играла во дворе под «пристальным» присмотром отца, и с косичками, на которые Ларри потратил столько сил и нервов ради того, чтобы сделать их как минимум аккуратными. На безрезультатных попытках он, к слову, и остановился. Рассматривая фотографии, Ларри словил себя на мысли, что хочет поделиться этим прекрасным моментом с кем-нибудь прямо сейчас. Не с кем-нибудь, если точнее, а со всеми, кто был ему дорог: с мамой, с Эшли, с Салом. Только что сделанные фотографии мигом отправились по трём чатам. Первым отреагировал, конечно же, Сал. Порой Ларри казалось, что тот всегда держал телефон под рукой в ожидании сообщения от него. По крайней мере, ему нравилась мысль об этом. Сал. 08:22 Ого, мистер Предпочитаю-спать-до-обеда соизволил встать до полудня! Не успел Ларри язвительно ответить на эту колкость, как пришло ещё одно сообщение: Сал. 08:22 Вижу, Меган вся в тебя пошла. Ларри. 08:22 Почему же? Сал. 08:23 Выглядит так же неряшливо)) Ларри закатил глаза, словно Сал смог бы увидеть это через экран, и принялся печатать аргумент в свою защиту, как на весь экран высветилась иконка вызова. Господи, за какие грехи Сал всячески мешал Ларри защитить свои честь и достоинство! Сейчас-то он ему покажет! — Доброе утро-о, о свет очей моих! — артистично почти пропел Сал, на что Ларри снова закатил глаза, глупо улыбнувшись. Что он там хотел показать ему?.. О какой защите чести и достоинства думал?.. Во всяком случае, не так уж это и важно, раз так быстро вылетело из головы. — Мог бы просто назвать меня лучшим мужчиной всей своей жизни. Этого было бы вполне достаточно. — сказал Ларри с целью смутить Сала, а в итоге покраснел сам. Когда-нибудь он точно научится флиртовать без последствий в виде порозовевших щёк, но этот день наступит явно не скоро. — Хорошо, лучший мужчина всей моей жизни, я хотел узнать причины твоего бодрствования в столь раннее время суток. — Ничего, что могло бы показаться тебе интересным. — нарочно вымученно вздохнул. — Эшли решила жестоко поиздеваться надо мной и попросила отвести Меган домой до девяти, потому что, видите ли, бабушка и дедушка захотели забрать её к себе именно сегодня. Что за пытки! — Ларри чётко уловил смех на том конце провода. — Эй, это не смешно. — Да? А по-моему, очень даже смешно. Взрослый мужчина плачется о том, что ему раз в жизни пришлось проснуться на несколько часов раньше. — Спасибо за поддержку! — Всегда пожалуйста! Я готов поддержать тебя в любую минуту. — ехидно бросил Сал, после чего послышался звук шкворчащего масла. — Что-то готовишь? — с ноткой зависти в голосе спросил Ларри. Он-то так и не успел поесть перед выходом, приняв взвешенное решение подольше понежиться в кровати, пренебрегая сытным завтраком. — Ага, яйца с беконом жарю. — Ммм, ясно. Сал снова рассмеялся: — Ты не позавтракал, да? В ответ Ларри лишь вымученно промычал, стараясь подавить желание пожаловаться и на голод. — Так уж и быть, приготовлю порцию и для тебя, если ты не планируешь задержаться у Эшли. — Не планирую! — радостно воскликнул Ларри. Второй плюс раннего подъёма в копилку. — Я мигом! Пока! Меган, будто понимая, что тискать кошку ей больше не дадут, жалобно произнесла: — Я хочу ещё посидеть. — Милая, у тебя будет ещё очень много возможностей погладить уличных животных. — а возможность позавтракать с Салом — удовольствие крайне редкое. — К тому же бабушка с дедушкой расстроятся, если им придётся долго тебя ждать. Меган грустно кивнула, но когда папа поднял её на руки, вновь улыбнулась, крепко ухватившись за его шею.***
Ларри вилкой подцепил кусочек остывающей яичницы, наконец-то получая свою утреннюю дозу калорий. Сал сидел напротив, смотря какой-то фильм по ноутбуку и скучающе допивая чай. — Пялься в свою тарелку, а не на меня. — не отрываясь от экрана, бросил Сал. В противовес собственным словам, улыбнулся, сделав глоток чая. Ему несомненно нравилось ощущать чужой взгляд на себе. В конце концов, выбор между тарелкой, полной еды, и его прелестным личиком можно было назвать воистину тяжёлым, а то, что Ларри без сомнений выбрал второе, говорило о многом. — Тебе жалко, что ли? — смущённо отводя взгляд, буркнул Ларри. — Да нет, — оторвался от фильма, ехидно прищурив глаза. — Просто мне нравится… — Стебаться надо мной. — закончил за него Ларри. — Я хотел сказать, что мне нравится, как ты смущаешься. Но и стебаться над тобой тоже прикольно. — О, ну спасибо, это самый романтичный комплимент, который я только от тебя слышал. — Стараюсь, лучший мужчина всей моей жизни. — хохотнул Сал, поставив фильм на паузу. Собрав грязную посуду в две руки, он направился к раковине. Какой прилежный, ты погляди, моет посуду сразу же после еды. У Ларри она бы простояла минимум несколько дней, пока от неё не начало бы вонять тухлятиной. Зашумела вода, ударяющаяся об керамическую тарелку. До того, как звук прекратился, Ларри успел подумать об умиротворённом шуме волн и о том, как давно не был на океанском побережье, несмотря на то, что находилось оно совсем не далеко от города. Почему-то в воспоминаниях всплыли моменты, как он, будучи подростком, регулярно ездил туда каждый месяц, а летом — каждые выходные. Столько набросков картин было нарисовано в уединении от городского шума, что не сосчитать. Когда он забросил традицию проводить на берегу одинокие вечера с карандашом и альбомом в качестве компании? Что уж скрывать, там он проводил не только одинокие угрюмые вечера, но и самые счастливые дни в компании Эшли. Там он впервые поцеловался, впервые увидел обнажённую девушку не в экране телефона, впервые оголился перед ней сам и много чего ещё сделал впервые. Безжалостно расправляясь с пересоленным беконом, Ларри думал о том, что тогда был по-настоящему счастлив. Он и сейчас счастлив, честное слово, но почему тогда перестал посещать своё тайное убежище у океана, о котором знали только двое? Может быть, там было проведено слишком много времени вместе с Эшли. А они вроде как расстались, ворошить же прошлое не очень-то хотелось. Если он избегал побережья только из-за разрыва с Эшли, то Ларри готов был наречь этот поступок самым глупым в своей жизни. Ну надо же додуматься оставить такое прекрасное место, позабыв обо всех «впервые» из-за детской обиды на бывшую девушку. — О чём задумался? — Сал сел рядом, заглянув в карие глаза, будто надеялся найти в них ответ на свой вопрос. Впрочем, плевать на эту бывшую. Она — давно пройденный этап, с ней было много хорошего и плохого, как это обычно бывает у всех старшеклассников. Сейчас важен Сал, такой весь из себя зрелый и уверенный. Хотелось поцеловать его в щёку, крепко прижать к себе и шептать тому на ухо всякие бредовые нежности, да так, чтобы краснеть от смущения наконец-то начал он. — У тебя есть планы на сегодня? — прозвучало вместо ответа на заданный вопрос. Безусловно Ларри знал, что никаких планов у Сала нет: у него был летний отпуск, а свободные от работы дни он предпочитал просиживать дома. Но спросить надо было хотя бы ради приличия. — А что, приглашаешь меня на свидание? Ларри неопределённо пожал плечами: — Свидание — не самое подходящее слово, но я всё равно не могу придумать что-то более правильное, так что называй это, как пожелаешь. Я хочу показать тебе кое-что. — О, пытаешься заинтриговать меня. — понизив голос, почти прошептал: — Поздравляю, у тебя получилось. — Тогда собирайся! — радостно хлопнул в ладоши Ларри. — Прямо сейчас? — Да, лучше выедем как можно раньше. — Выедем? — недоумённо выгнув бровь, спросил Сал. — Куда ты собрался меня отвезти? Вместо ответа Ларри многозначно ухмыльнулся, предупреждая: — Поедем надолго, так что возьми что-нибудь перекусить, а я пока сбегаю до дома, чтобы машину забрать.***
Сколько Ларри не был на своём берегу? Наверное, лет пять, не меньше. А дорогу помнил всё так же прекрасно, словно последний раз ездил туда совсем недавно. Да и за рулём он давно не сидел за ненадобностью, ведь если и выходил из квартиры, то за пределы ближайших районов не забредал. Интересно, а срок его водительских прав ещё не истёк?.. Ларри не был уверен, но и проверять не было желания. Какая-то дата на бумажке, которой и без того пренебрегают многие, не имела права портить весь день одним своим наличием. Сал сел на переднее сиденье. Его явно не особо волновало то, куда конкретно они направляются, но в голубых глазах отчётливо читалась заинтересованность. Территория города вскоре оказалась позади, и Ларри наконец смог выдохнуть, ослабив хватку, в которой на всякий случай с силой сжимал руль. Расслабившись, Ларри периферическим зрением заметил, что Сал смотрел на него. Долго смотрел. — Что? — не выдержал испытующего взгляда на себе Ларри. — Что — что? — невинно протянул Сал, даже не удосужившись уткнуть глаза во что-то другое, помимо ларриного профиля. — Ой, да ты сам знаешь что. — Знаю что? — Сал нагло продолжал строить из себя белую и пушистую овечку. — Когда я пялюсь на тебя, то мне обязательно нужно предъявить за это, а как только ты начинаешь глазеть на меня, то я должен игнорировать твой взгляд, да? Сал рассмеялся, несомненно довольный реакцией Ларри. Джонсон было подумал, что на этом тот остановился, но смех быстро прекратился, а Сал вновь сделался излишне серьёзным, как в дешёвом фильме, где актёры чересчур перебарщивают с выражением эмоций: — Может, меня просто возбуждают мужчины за рулём? Ларри показалось, словно у него во рту мгновенно пересохло, но показной флирт всё равно поддержал: — Да? Тогда буду чаще возить тебя по городу. Солнце медленно поднималось вверх, всё сильнее разогревая воздух. Ларри любил лето, но жара была его единственным минусом. Волосы предусмотрительно пришлось завязать в тугой пучок, чтобы они лишний раз не напекали шею и спину. Ларри был искренне удивлён, узнав, что Сал спокойно ходил с распущенными волосами даже в самую жаркую пору, даже сейчас они его ни капельки не напрягали. Пейзаж за окном сильно изменился после выезда за город: бесконечные бетонные джунгли сменились одноэтажными разноцветными частными домиками, а позже и от них не осталось и следа. Весь периметр шоссе был усажен высокими деревьями и разнообразными кустарниками. Они были ещё не близко к месту назначения, но Ларри уже был доволен открывшимся видам. Периодически по пути встречались огромные фермы и гуляющий по полям домашний скот, а спустя почти час на горизонте замоячил первый общественный пляж, пусть и находился тот довольно далеко. Доезжать до него не было смысла, и Ларри свернул на ближайшем повороте, сменив ровное асфальтированное шоссе под колёсами на бугристую дорогу. — Так значит, мы едем на пляж. — подытожил Сал, высовываясь из окна, и довольно произнёс: — Я уже чувствую солёный запах океана. — Спешу тебя разочаровать, отсюда ещё минут пятнадцать ехать до нужного нам пляжа. — Тц! — возмущённо цокнул Сал. — Чем тебе этот пляж не угодил? — Там полно людей, сомневаюсь, что оно того стоит. — Ларри посмотрел в зеркало заднего вида, встречаясь взглядом с Салом: — Хочу показать тебе мой пляж. — Прям уж твой? — Ну, я бывал там довольно часто и видел за всё это время только одного человека, не считая себя, — Эшли. — Э-эшли. — Сал саркастично скривился, закатив глаза. Это не была ревность, как могло показаться на первый взгляд, а просто непонятно откуда взявшаяся неприязнь. Хотя зная характер Эшли, можно было смело утверждать, что словесной перепалки с ней не избежал даже миролюбивый Фишер. Тем не менее от возможности подшутить над Салом Ларри отказываться не собирался: — Ревнуешь? — К ней? Пфф, да ни за что! К тому булыжнику я ревную тебя больше, чем к ней. — Ладно-ладно, я верю. Спустя некоторое время деревья вовсе исчезли с поля зрения, а какая-никакая дорога сменилась на песок. Впереди возникла гора из крупных камней и мусора, перекрывающая дальнейшее движение автомобиля. Но для человека препятствием она не была. — Идём. — бодро скомандовал Ларри, вываливаясь наружу из салона автомобиля. Мужчины обошли гору, больше напоминающую скопление всякого хлама, и оказались на небольшом участке побережья, отдалённого от остальной его площади двумя невысокими холмами из камней и мусора. Участок этот действительно был небольшим, зато на нём совсем никого не было, а рядом торчал волнорез. Здесь всё было по-прежнему, так же как пять лет назад, Ларри словно вернулся в прошлое и широко улыбнулся, позволяя лёгкому бризу бить его в лицо. Сал шумно вдохнул, стараясь вобрать в лёгкие как можно больше свежего воздуха. Его волосы растрепались на ветру, сливаясь с небом глубокого голубого оттенка. Он мило жмурился от солнца, стараясь горделиво смотреть вперёд. — Даже не знаю, что красивее: океан или мой парень? — на свой страх и риск сказал Ларри. Обычно на такого рода флирт Сал отвечал в два раза больше пошлостей, чем было сказано изначально. Но на этот раз он промолчал, лишь через несколько секунд произнёс: — Что значит не знаешь? По-моему, тут всё очевидно. — Да. — согласился Ларри. — Конечно же ты.***
Ларри запустил ладони в разгорячённый песок, пропуская крупинки сквозь пальцы. Ветерок, дующий со стороны океана уже не охлаждал, поэтому он предпочёл спрятаться от жары в тени, отбрасываемой грудой камней. Прикосновение голой кожей спины к холодным камням вызвало множество приятных мурашек. Пусть солнечные лучи в тень не попадали, но жаркий воздух всё равно грел с огромными усилиями. Ларри смотрел на шумящие волны, разбивающиеся до того, как достигали береговой линии; на безоблачное небо, где часто пролетали небольшие стаи птиц; на сидящего на волнорезе и свесившего ноги в воду Сала. Кажется, именно с этого ракурса была нарисована картина Ларри, впервые победившая в городском конкурсе между старшеклассниками и студентами. Именно тогда он решил как можно крепче связать свою жизнь с искусством, даже в художественный класс записался, что было ему совершенно не свойствено. Если сейчас достать ту картину из завалов чердака в доме Лизы и поставить на расстоянии вытянутой руки от глаз, то между ней и пейзажем найдётся всего одно отличие — наличие голубоволосого мужчины в лёгкой рубашке, смотрящего куда-то вдаль. — Знаешь что, Ларри? — Сал уже шёл по берегу, но был по-прежнему далеко, так что ему пришлось кричать. Ларри почему-то пропустил тот момент, когда тот слез с волнореза и начал двигаться в его сторону. — Я пойду в воду. — в доказательство своим словам он на ходу принялся расстёгивать пуговицы рубашки. — Прикалываешься? Вода ещё не прогрелась. — Ничего страшного, переживу! — он успел подойти на достаточное расстояние, чтобы кинуть рубашку прямо рядом с Ларри, после чего стянул с себя брюки и швырнул их туда же, к рубашке. — Ты со мной? Ларри скривился от мысли о леденящей воде, намереваясь дать чёткий и уверенный отказ, но его прервало нижнее бельё, полетевшее к куче остальной одежде. — Что ты делаешь? — Ларри приложил колоссальные усилия, чтобы невзначай не опустить взгляд ниже лица Фишера. — Думал, я по пути домой буду в мокрых трусах сидеть? Надо было предупреждать, что мы к океану поедем. — Да кто ж знал, что ты в воду полезешь! Сал звучно цокнул языком, разворачиваясь на пятках: — Так ты со мной или как? — Ты знаешь, — недолго подумав, начал Ларри. — Не такая уж там и холодная вода, наверное. Сал усмехнулся, так и намекая на то, что в ларрином выборе ни разу не сомневался. Вода и вправду оказалась прохладной, но вполне терпимой. Ларри понадобилось несколько по-настоящему долгих минут, чтобы привыкнуть к её температуре, пока Сал вовсю наслаждался прелестями летнего отдыха. Его невосприимчивость к температурам поистине поражала. — Иди сюда! — Сал стоял в нескольких метрах от берега. Намокшие волосы накрыли его бледные плечи. — На хер сходить не хочешь? — Ларри же находился лишь по пояс в воде, мечтая оказаться в своей уютной кровати под мягким одеялком. Сал в край решил поиздеваться над ним, да? — Да не ссы ты, тут неглубоко, даже я до дна достаю. — Меня немного не это беспокоит. — указывая на кожу, покрытую сотнями мурашек, признался Ларри. Сал тяжело вздохнул, словно разговаривал с маленьким глупеньким ребёнком. Подплыл ближе и схватил Ларри за руку, затаскивая того всё дальше от спасительного берега: — Сал! — бессмысленно было сопротивляться, поэтому оставалось мужественно терпеть внезапно расплывшийся по телу холод. К слову, долго терпеть всё-таки не пришлось: замёрзшие руки сомкнулись на талии Сала, а к бёдрам прижались его ноги. Сал был тёплым, словно вовсе не погружался в воду, вместо этого греясь на солнышке, и таким мягким, что хотелось вжаться в него по самое не хочу и расцеловать каждый участок нежной кожи десятки раз. Его тепло мгновенно передалось и Ларри, что наконец перестал дрожать. — Тепло? — Тепло, но, по-моему, как-то не достаточно. — пробурчал Ларри, после чего оставил смазанный поцелуй аккурат в уголках губ Сала. — Уже лучше, но чего-то всё равно не хватает. — задумчиво протянул он, крепче прижимая тёплое тело к себе. Сал закатил глаза и расплылся в довольной улыбке, когда Джонсон утянул его в глубокий поцелуй. — Вот сейчас идеально. — прошептал Ларри, слегка отстранившись от него и наслаждаясь умиротворённым шумом далёких волн и размеренным криком чаек.