You don’t know how lovely you are

Всё следующее утро Азирафаэль мучился жутким похмельем Когда же к полудню он наконец-то проспался и выпил два чайника зеленого чая с мятой, то решил, что можно было бы попробовать вспомнить вчерашний день. Точнее вечер. И он вспомнил! Азирафаэль простонал так громко и несчастно, что даже сам себя испугался. Какой кошмар! Это же просто катастрофа! Не знающий чувств мозг предлагал тотчас же набрать номер Ньютона и попросить передать Энтони настойчивую просьбу никогда больше не звонить! Сердце же требовало самостоятельного извинения и… О Боже! Прогулки?! Прислушавшись к своим ощущениям, букинист понял, что душа его стремилась к чему-то совсем иному, нежели мозг Душевный раздрай настиг блондина когда тот совсем его не ожидал. Над всем этим предстояло очень хорошо подумать. Но наверное немного позже… Телефон пронзительно зазвонил и его подставка ходуном заходила по столу. Азирафаэль от неожиданности даже подпрыгнул в своём кресле, и с невиданной для себя прытью, кинулся снимать трубку, с затаённой надеждой, что на том конце провода окажется… Гавриил? -Азирафаэль, твой недельный отпуск подошёл к концу! Когда ты выйдешь на работу? - строго спросил ректор -Право слово, я не могу сказать точно… - замялся букинист -Сегодня? Ты можешь выйти сегодня? У тебя две лекции по расписанию, а ещё мистеру Брауну нужна помощь - его некому заменить, так что ты мог бы… -Нет, нет, сегодня никак не могу. Завтра - может быть! - блондин колебался всего секунду, - Отмени мои лекции и пусть мистеру Брауну поможет кто-нибудь ещё. Я не могу - плохо себя чувствую - и для достоверности Азирафаэль погромче кашлянул в трубку -Ну, выздоравливай - послышался недовольный голос начальника Букинист тут же повесил трубку. Больше откладывать невозможно. Нужно подумать обо всём сейчас! —- С самого начала Энтони вызвал в нём какие-то противоречивые чувства. И чем дольше они узнавали друг друга, тем больше этот резонанс усиливался В первую встречу в парке, он показался ему просто невоспитанным человеком, невесть как привязавшемся к мисс Гаджет. Но после этого произошло столько всего другого, начиная от книги Джейн Эйр и заканчивая его вчерашним пьяным состоянием, что разобраться в том, кто ему противнее - Кроули или он сам - Азирафаэль уже не мог И если собственные глаза Азирафаэля не обманывали - то казалось, что Энтони чувствует к нему что-то большее, чем банальный интерес. Букинист бы даже рискнул назвать этой «симпатией» Хотя, тут же одернул себя блондин, кто знает: может для татуировщика он не больше, чем забавная зверюшка, одетая по моде прошлого века и в своих познаниях схожая с Викепедией. Только и всего! Задетое самолюбие обиженно гудело где-то в груди. Но что-то ещё сжимало её не меньше. Какое-то другое чувство, имя которому было как минимум всё тот же «интерес», а как максимум… Азирафаэль, хотевший, что-то сказать вслух, вдруг в ужасе закрыл рот. Нет, нет! Больше ему этого не надо - слишком мало времени прошло! Да и последняя такая история грозила ему поджогом книжного магазина совсем недавно! Тем более все его предыдущие «пассии» (от этой мысли блондин скривился) были весьма прямолинейны в своих желаниях: если уж им и нравился Азирафаэль, то они требовали весьма стремительного развития отношений, или по крайней мере активно намекали на что-то большее От Кроули же не исходило ничего кроме какого-то что ли…тепла? Или может… заботы? Эти мысли ещё больше сбили блондина с толку Но он быстро взял себя в руки. Нет, он больше не хочет! Ему никого не нужно! Он прекрасно справится сам! И с Оскаром, и с невесть откуда взявшимся интересом к татуировщику! —- Азирафаэль был настроен настолько решительно, что тут же позвонил в деканат своего университета и вызвался главным помощником на приближающую зачётную неделю и зимнюю сессию А потом решительно набрал номер одного почтенного профессора и изъявил желание присутствовать на двухнедельной конференции в Венгрии. Профессор возражений не имел. А потом дозвонился в музей и сказал, что готов быть куратором следующей главной выставки. Ну и чудесно! —- Энтони с замиранием сердца ждал следующего звонка. Он так надеялся, что Азирафаэлю понадобиться помощь ещё хоть в чём-то. Не важно в чём. Выгнать бывшего? Легко, считай монтировка уже в его руках! Подбросить на другой конец земного шара? Конечно, ведь он уже завёл Бентли! Прогуляться в парке? Без проблем, ведь всё его дела отложены и больше не важны! Но звонка не было День, два, три…. Неделю… —- Азирафаэль всё ходил вдоль рядов с продуктами и никак не мог понять, что он хочет найти на этих бесконечных полках. Молоко? Банановый кекс? Электрошокер? Он снова выбрался в магазин и снова чувствовал себя небезопасно. Это странное чувство паранойи… Выйдя из очередной секции, Азирафаэль замер, прижав корзинку с покупками к телу. Впереди него маячила белая макушка, безуспешно пытавшаяся достать что-то с верхней полки с фруктами Нет. Нет. Нет! Этот платок, расписанный словами из мужской партии оперы «Корсар» Азирафаэль знал и очень хорошо. Ведь он сам подарил его Оскару Прикидывая, как бы незаметнее покинуть магазин, и не дай Бог не привлечь внимание того, кто с такой скрупулезностью и придирчивостью сейчас выбирает бананы, блондин принялся пятиться, совершенно не глядя назад И разумеется именно поэтому он налетел на один из стендов с куриными яйцами, что сиротливо притаился в углу зала -Мужчина, всё в порядке? Нам тут погромы не нужны! - к букинисту подскочила какая-то бойкая девчонка с фирменным бейджем -Благодарю Вас, леди. Со мной всё в порядке, не стоит беспокойства - на одном дыхании выпал блондин, но кажется чуть громче, чем нужно Услышав грохот и знакомый голос, белая голова, исчезнувшая было за стеллажом с печеньем, появилась вновь Азирафаэль остолбенел. Причём непонятно от чего больше: от Оскара или от его прикида… Что это на нём? Майка? И что за кожаная куртка, снятая, похоже с подпившего громилы-механика (Азирафаэль судил по тому, как лихо эта куртка болталась на его бывшем молодом человеке - не хуже, чем мешок из-под картошки на пугале посреди огорода!) Оскар медленно сузил глаза и неторопливо зашагал в его сторону Теперь блондину придётся вежливо стоять - не бежать же ему срочно в отдел баварских колбас… Так, Азирафаэль Фэлл, ты сможешь! Вдох, выдох! -Надо же, какая встреча! Признайся, ты шпионишь за мной? Ха, а говорил, что я тебе безразличен! - самодовольно усмехнулся его бывший молодой человек -Оскар, это глупости. Я просто зашёл сюда, мне было нужно … -Увидеть меня? Ну, да я и забыл, что в оперу тебе теперь ходить стыдно, вот и приходится меня выслеживать! -Вовсе нет! -Мужчина, Вы собираетесь оплачивать ущерб? - обратилась к букинисту всё та же милая девушка -Да, разумеется, сию минуту -О, я смотрю ты так жаждешь… яиц. Никогда бы не подумал! Что ж, я не против, чтобы ты меня умолял - с похабной ухмылкой сказал Оскар, - А то я вижу, что твой новый "дружок" тебя трахать не спешит! -Прошу тебя перестань! Если ты хочешь ещё раз обсудить наши отношения и мою тебе помощь, то дождись пока я возмещу ущерб и после мы можем поговорить. И не приплетай к этому Энтони! - стараясь говорить спокойно предложил блондин -Ещё чего! Обойдёшься, тюфяк. Раньше нужно было - а сейчас я спешу. Но я не прощаюсь, возможно тебе удастся ещё раз напасть на мой след. Чёрт, кажется теперь придётся тщательнее следить за своим расписанием! - с притворной жалостью воскликнул певец -И тебе «до свидания»! - холодно, но вежливо ответил букинист, давая понять, что разговор окончен -Вот именно - до свидания! Ещё увидимся! Ты всё равно мне поможешь -мне чертовски нужен этот клавесин! - и Оскар неторопливой походкой удалился в сторону касс Азирафаэль же поплёлся за администратором, дабы оплатить свой яичный прокол. В голове была только одна мысль: почему его бывший молодой человек был одет столь странно? —- Кроули всё делал как всегда: ел, спал, работал Но он не мог решиться на то, чтобы позвонить хотя бы Анафеме, не говоря уже о Фэлле, чтобы узнать как его дела. Энтони никак не мог понять, почему же он хочет увидеть его ещё раз. И ещё раз. И каждый раз, когда они расстаются Он что - по нему скучает? И тогда Кроули в отчаянии закатывал глаза к потолку Нет-нет. Он - холодный, бессердечный. Все его татуировки, весь его пирсинг, весь его гардероб, да что уж там - весь его внешний вид так и кричат об этом! Но что говорит его сердце? Его душа? Если они, конечно, у него есть… Татуировщик тяжело вздохнул - время браться за работу. Вот-вот должен прийти новый клиент —- Последние недели ноября Азирафаэль провёл в Венгрии на симпозиуме. Они чудно побеседовали о литературе в узком кругу широких гуманитарных специалистов - так что блондин смог как выразить своё бесценное мнение, так и наесться чудесной венской сдобы! Идеально! Про Кроули или вообще про кого бы то ни было, искусствовед старался не думать. Жил же он ведь как-то 30 лет без него, так? Вот-вот! Единственное, что его терзало и мешало полностью сосредоточиться на вкуснейших булочках и серьезных дискуссиях - это то, как бы с его книжным магазином ничего не случилось (в том числе и с лёгкой подачи Оскара) Но Ньютон-добрая душа, был так любезен и безотказен, что каждый день приезжал в Сохо и докладывал, как у магазина дела и стоит ли он ещё, родимый По словам Пульцифера, магазин стоял и это успокаивало Азирафаэля лучше всего. Ведь главное, что с любовью всей его жизни всё хорошо - а уж остальное он как-нибудь переживет! Поверьте! —- Энтони узнал об отъезде букиниста в Венгрию от Анафемы, когда та пожаловалась, что Ньют ездит к магазину в Сохо, как на работу «Так вот в чём дело!» - как-то устало подумал Кроули. Тогда можно не волноваться И искусствовед и его книжный в безопасности. И это хорошо Тогда можно вновь сосредоточиться на свой жизни и эскизах, как впрочем и 30 лет до этого. Жил же он как-то ведь, да? В общем-то да, но Энтони явно чувствовал, что ему чего-то отчаянно не хватает. Или кого-то? Нет! Он не может быть влюблён…