Выйти из тени

.... Они дошли до станции и в полупустом вагоне поехали в центр города. Мегуми, если быть честным, даже не особо заметил момент в своей жизни, когда с Годжо для него все изменилось. Природа наделила его исключительной сдержанностью. И то, что он сейчас чувствовал к Годжо на самом деле было своеобразной личной тайной Мегуми. О которой он никогда никому не рассказывал. Фушигуро умел уходить в тень не только в магическом смысле, но и во многих других. Не зря технику часто считают отражением души. Но помимо исключительной скрытности, Фушигуро также был наделен и прямотой. Иногда до грубости и рукоприкладства - в школьные годы это проявлялось особенно явно. Но здесь тема была иная. И сейчас Мегуми, наверное, уже стало невмоготу оставаться в тени. Ясность и тень две стороны одной монеты, Мегуми был той самой монетой в каком-то смысле. Короче, Мегуми любил Годжо. Любил так сильно, что иногда перехватывало дух от объятий или другого близкого контакта. Это началось, конечно, не в детстве, и даже не в отрочестве, скорее всего это началось, когда случилась беда с Цумики. Когда окончательно стало понятно, что сделать ничего нельзя и в ближайшее время остается только молиться, чтобы Цумики не умерла в коме, Мегуми рыдал как маленький целый вечер. Сатору слонялся по квартире, заваривал ему чай, который остывал нетронутым, приносил салфетки, одеяло и в конце концов лег с ним рядом, обнял и кажется врубил свою бесконечность в какой-то особый режим, поглощающий горе, а может эмоции вообще, уносящий их куда-то в бесконечно расширенном сознании далеко далеко… И Мегуми уснул, обняв его, а на утро чувствовал себя гораздо лучше. Скорбеть по сестре он не прекратил, но это стало переносимым чувством. А вот к Сатору он ощутил нечто новое. Сначала Мегуми злился, даже пару раз огрызнулся на сенсея из-за каких-то пустяков. Но быстро научился себя контролировать, сообразив, как это выглядит со стороны. Он не хотел, чтоб Годжо его расчислил, о нет. Когда тебе 15 совершенно лишнее признаваться в любви взрослому человеку, да еще своего пола. Что он ответит? Погладит по голове и предложит лучше учить уроки? Ну примерно. Мегуми дураком не был, и так бесславно терять свой шанс на взаимность не планировал. То, что шанс у него есть, Мегуми тоже выяснил случайно. Годжо проговорился, что у него в студенчестве был бойфренд. Потом, конечно, свел все в шутку. Но Мегуми запомнил, и при случае спросил доктора Секо, правда ли, что Годжо встречался с мужчиной, когда они учились. - У тебя на него виды что ли, Мегуми-кун? - фыркнула Секо. Мегуми похолодел, но быстро взял себя в руки. - А у кого их нет? - ответил он дерзко, в тон девушке. - Хахах, один один, Фушигуро, тебя не прошибешь. Ну что ж, да, Годжо гей, хотя, думаю, что женщины у него тоже были, но так, несколько случайных связей может быть. Мегуми кивнул. - Он сам проговорился. Но я думал, может шутил. - Да, какие уж тут шутки. Там мелодрама та еще была. Но это ты сам у него спрашивай. - Доктор Секо, с меня причитается. - Что там с тебя может причитаться, кыш с глаз моих, мелкота. И да, я не скажу Годжо, что ты спрашивал, обойдется. - Спасибо. - Иди уже, тайный ромео. Мегуми вышел из лаборатории и потер пылающий лоб. Секо было сложно выносить, зато он узнал, что хотел - Годжо не отвергнет его на том основании, что он парень, это уже что-то. Но у него могут быть и другие причины отвергнуть. Так что Мегуми предпочтет пока остаться со своими чувствами в тени. И надо сказать это оказалось весьма непросто. И даже не молчать, этого умения у Мегуми было даже с излишком. Сложно оказалось изображать "правильную" дистанцию. Ребенком Фушигуро легко мог влезть Сатору на руки или на закорки. Парень был веселый и часто развлекал мальца, катал его на себе или подбрасывал. Не то, чтобы Мегуми хотел, чтобы Сатору сейчас начал его подбрасывать, но объятий ему недоставало, а лезть к Годжо как раньше было как-то неудобно. И Мегуми маялся. В конце концов Годжо кажется начал что-то подозревать. Из него, как из рога изобилия, начали сыпаться уменьшительно-ласкательные, мать их, окончания. А чего стоил тот момент, когда какая-то миловидная девушка спросила у Мегуми дорогу к станции, ладно Нобара с Итадори идиоты малолетние, но этот великовозрастный кретин что отколол. Мегуми потом, когда они сидели вечером в техникуме в общей гостиной, а все ребята уже разошлись по комнатам, не удержался от подколки. - Годжо-сенсей, а если я соглашусь с тобой заниматься, где ты скрипку-то возьмешь? - Мм, Фушигуро-кун, есть много разных занятий, которым мы могли бы посвятить время, но я думаю ты вряд ли готов это обсуждать, - поднялся, взял моти из общей коробки, что стояла на столике, закинул его в рот, подмигнул и сбежал. А Мегуми остался осмыслять, что это было. Подкат и признание? Или шутка просто зашла слишком далеко. Чертов Годжо-сенсей никогда не говорит по-нормальному. И вот сейчас, прошло уже почти три года, Мегуми очень повзрослел и многое пережил. Чувства к Годжо не угасли, они просто окрепли и стали чем-то очень важным в самой глубине души. И Мегуми понял, что пора выходить из тени. Нужно объясниться, и если нет, то просто отпустить его уже от себя. Но если да... О. Мегуми очень надеялся, что ответ будет "да". "Может быть" его тоже вполне устроило бы. В конце концов, в жизни Сатору слишком мало стабильности. И слишком много он видит своими шестью глазами. Может ли быть так, что он вовсе не заметил чувства Мегуми? Вот уж вряд ли. Скорее всего, Годжо просто не воспринимал его всерьез, типа подростковая влюбленность, с кем не бывает. И вот в своей серьезности Мегуми планировал его убедить. Но именно в этот момент Сатору нашел способ исцелить Цумики. На Мегуми свалилось сразу так много счастья в один момент, что он какое-то время вообще не мог спать. А дальше они оба мотались в больницу почти ежедневно, отмечая как скоро Цумики идет на поправку. Обратная техника Секо, конечно, сыграла не последнюю роль, без нее Цумики не восстановилась бы так скоро, но еще была масса всего, что Цумики нужно было узнать, не каждый день человек просыпается пропустив пять лет своей жизни. Так что Мегуми стало совершенно не до личного, и к тому же он снова боялся, что Сатору сведет все это в шутку в такой суете. И вот сейчас эту суету словно обрубили. Прекрасный принц увез принцессу Цумики на белом коне в свое королевство, а они с Сатору остались, одни, вместе, без дела и в приятном чувстве легкой опустошенности. Казалось, что теперь все встает на свои места. В конце концов Мегуми переживал за Цумики. Как она сможет адаптироваться после такого перерыва, найти друзей, начать общаться с кем-то. А теперь на месте тех переживаний теплая пустота. Поезд неторопливо подъехал к перрону, и они с Сатору вышли на платформу, направляясь в парк развлечений, который открыли совсем недавно после длительного ремонта. Мегуми помнил, как ходил туда с Сатору, когда они с Цумики еще были детьми. Это было весело, где-то дома даже болтались те фотки с масками в виде заячьих ушек, которые его, Мегуми, в его десять лет почему-то ужасно злили. Годжо шел не спеша и улыбался чему-то своему. На нем не было повязки, он снял ее, еще когда общался с женихом Цумики, и снова не надел, обошелся очками. Густая белая челка падала на глаза. Мегуми хотелось ее убрать, снять с него очки, заглянуть в глаза и дальше... У меня слишком бурная фантазия, подумал Мегуми, невольно краснея. Мне надо с ним объясниться, но это не значит, что мы тут же начнем эээ... Но как же ему сказать... - Мегуми-чан, смотри, игровые автоматы открыли, там и мотоциклы есть! Пойдем погоняем!! И стрелялки! И вон даже стоит один для танцев!! - Что? Только не танцевальный автомат! Годжо, нет! - Фу, какой ты скучный, это же лучшее развлечение в аркаде!! - Вот и потанцуй! А я пока куплю кофе и что-нибудь пожевать. - Вот зануда! А кто меня будет снимать на видео??? - Ладно, ладно, я поснимаю, а кофе пойдем пить потом вместе.. Они славно развлеклись, поиграв почти на всех автоматах. К мотоциклам Мегуми, наконец, уже перестал напрягаться и оторвался на полную, сделав сенсея в двух раундах из трех. И вот они идут по аллейке парка, взяв кофе и сладких таяки. А в голове у Мегуми пусто и совершенно нет никаких стоящих идей. Опуститься посреди дорожки на одно колено? Ахах. Ну и фантазии. Годжо будет хохотать до завтра. Что же придумать? - О, пойдем на колесо обозрения, - говорит Сатору, - скоро должны пускать фейерверк. И Мегуми понимает, что вот оно. А если откажет? мелькает мысль. Мегуми гонит ее прочь, чтобы не сбить решимость. Будь что будет. Время выходить из тени. Это его Сатору, и он скажет ему сейчас о своей любви. Которая уже давно переросла из детской привязанности в любование и влечение. И Мегуми хочет открыть себе доступ, и обнимать своего любимого человека именно так, как хочется больше всего, запоем, а не держать себя дальше в узде до бесконечности. Детство давно кончилось. Кабинка качаясь едет наверх, Сатору приник к окну, и смотрит на город. - Годжо-сенсей, - окликает Мегуми негромко, - эй, Годжо-сенсей, разговор есть. - Мм? - отзывается тот, повернув голову. - Я люблю тебя, - просто говорит Мегуми, - давно уже, если я тебе тоже нравлюсь, давай встречаться? - Что? - голос у Сатору ломается, а глаза расширяются, словно он сильно испугался. - Я тебя люблю, - повторяет Мегуми ласково, как маленькому, и тянется погладить. Сатору накрывает ладонью его ладонь на своей щеке. - Мег, ты это серьезно сейчас? - Даже слишком. Видишь, и момент выбрал, чтоб ты сбежать не смог. - Это коварно, - ухмыляется Сатору, первый шок у него сошел, и самообладание явно возвращается, - а если я отвечу да, что ты станешь делать, отважный парень Фушигуро Мегуми? Мегуми смотрит на него широко открытыми глазами, в которых, наверное, больше недоверия, чем чего-то другого, а потом просто резко подается к нему, врезаясь губами в губы. Сатору сначала судорожно вздыхает, а потом и сам втягивается в поцелуй, отвечая. Кабинка едет все выше, парни самозабвенно целуются, руки Мегуми уже у Сатору под футболкой, а руки Сатору уже на заднице Мегуми, который сидит у него на коленях. - Тебе не кажется, что нам надо остановиться и все обсудить? - спрашивает Сатору, задыхаясь. - Не кажется, - Мегуми сейчас уверен как никогда, - все и так отлично. - Но разница в возрасте! - Идет на хуй - А мое опекунство? - Закончилось полгода назад. - Что скажет Цумики. - Уверен, она порадуется за нас! - А я вот не уверен!! - А я не уверен, что мнение Цумики меня интересует. - Это еще почему? - Сатору заткнись, пожалуйста. Ты меня хочешь? - Это ужасно, но да... - Это прекрасно, - Мегуми проехался ладонью по паху Годжо, убеждаясь, что тот не врет, - как в моих влажных фантазиях… - Малыш Мегуми, кто и когда успел тебя так испортить? - Годжо не душни, я сам испортился, все нормально. Просто давай мы перейдем уже эту черту, потому что я больше не могу на тебя просто смотреть день за днем, а хотеть совсем другого... Хочу целовать тебя, гладить, хочу прижиматься, видеть твои глаза близко близко. Тебя хочу. А ты? Ты будешь со мной? - Мегуми, ты просто ненормальный, знаешь? - Годжо отстраняет его от себя и смотрит долго, изучающе, в раскрасневшееся лицо, поплывшие глаза с расширенными зрачками, на всклокоченную одежду и лохматые волосы. Годжо закусывает губу и сглатывает. Во рту сухо. Мысли путаются и сердце, которое не дрогнет даже в смертельной опасности, трепыхается и сбоит сейчас. Потому что нет. То, что происходит невозможно. Сатору многократно доказывал это себе, приводил доводы и аргументы. Он верил, что это лишь его тайна, его сдвиг. Мегуми - Его проблема, о которой не стоит кому-то знать. Потому что Годжо хочет его, хочет его всего. Хочет давно. Едва у Мегуми начался пубертат, у Годжо начался крышеснос. Но Годжо взрослый маг, его самоконтроль весьма хорош. К тому же отношения с Гето завершились весьма плачевно, и Годжо зарекался после этого иметь отношения вообще. И все шло прекрасно и четко по плану, пока у Мегуми не начался, мать его, пубертат. Сколько раз Годжо ругал себя чертовым извращенцем? Он определенно уже сбился со счета. Мегуми рос, взрослел, крышеснос становился только гуще и тяжелее. Годжо уже привык дрочить в туалете магического техникума после тренировок с Мегуми, воспринимал это буквально частью этого гребанного процесса. Потому что он что? Чертов извращенец, все верно. Он позволял себе немного невинных шуток, и всяких подстебывающих (скорее самого Годжо) обращений типа Мегуми-чан и тому подобное. Но он и в мыслях не держал, что когда-нибудь предмет его мокрых снов, будет, захлебываясь, целовать его, чуть ли не раздевать и предлагать встречаться. Это, наверное, сон. Тот самый, который мокрый. Какой-то уж слишком правдоподобный мокрый сон. Мегуми должно быть не в себе. Подростковые гормоны еще не выветрились. Он точно пожалеет позже, его нужно остановить. Мысль болезненная, но это же правильно. - А, если я скажу, что я по женщинам? - делает неуверенную попытку Сатору. - Ты это сейчас серьезно? - спрашивает его Мегуми, усмехаясь и ерзая на его, черт бы его сейчас побрал, стояке, - и потом я знаю, что у тебя уже был бойфренд, ты как-то проговорился. - Чеерт, - тянет Сатору, закатив глаза. - Так что просто скажи мне да. Я знаю, что ты по парням, и я вижу, что я в твоем вкусе, все будет хорошо. - Мег, нет. - Сатору, да! Ну! - Мееег... Мегуми приближает свое лицо, так, что они почти соприкасаются носами. Кабинка зависает в пиковой точке. И одновременно над их головами взрывается первый фейерверк. - Да, - просто говорит Годжо, закрывает глаза и целует Мегуми. И тот, откидываясь в его объятиях, делает обеими руками жест "уеss". - Я тебя тоже люблю, - говорит Сатору ему в губы, - очень давно, с твоих 13 примерно, но, - губы Годжо кривятся в усмешке, - я думал извращенец тут только я. - Нет, это взаимно, - Мегуми откидывает голову и с облегчением смеется. - Сегодня какой-то день откровений, - говорит Годжо задумчиво, - Цумики со своим женихом, ты с признаниями, дурдом какой-то, а не день. - А мне все нравится, - вздыхает Мегуми мечтательно, лениво увлекая Годжо в еще один поцелуй. Кабинка уже приближалась к земле. Что ж, надо сказать, идея оправдала себя на 200% из ста.