A Butterfly Flapped its Wings

      Ханагаки Такемичи почесал зад, поедая картофельные чипсы из пакета и просматривая полуденные новости. Пустые пивные банки валялись на столе перед ним, и беспорядок эхом разносился по всей остальной части его квартиры-студии. «Надо бы действительно прибраться здесь, это такой свинарник», — лениво подумал он. Лишь наполовину обращая внимание на телевизор, он покачал головой, когда увидел тревожную сцену с коммерческим грузовиком, врезавшимся в толпу на фестивале, по периметру была натянута предупредительная лента.       — Что за черт? — спросил он вслух.       «Эти группировки действительно выходят из-под контроля». Он оживился в конкретной части.       — Ха? Тачибана... Хината?       Он сел, заставив ещё больше пустых банок скатиться с его футона, и наклонился вперед, чтобы лучше расслышать отчет. Кажется, Токийская банда Манджи добавила невинных прохожих к своему списку жертв.       Тачибана Хината была единственной девушкой, которая когда-либо была у Такемичи, ещё в средней школе. Её брата звали Наото, он был другой жертвой. Это должна была быть именно она, совпадение было бы слишком велико, если бы это всё же была незнакомка. Он напряг свой мозг, пытаясь вспомнить, как она выглядела. Постепенно в его памяти всплыли розовато-каштановые волосы и выразительные карие глаза.       — Почему я расстался с ней? — задумался Такемичи. Он не беспокоился о том, что кто-то осудит его; жизнь в одиночестве означает, что никого не волнует, разговаривает ли он сам с собой.       Он сел и потянулся, накинул рабочую одежду и бегло провел расческой по волосам. Он почистил зубы, хотя никто не подходил к нему достаточно близко, чтобы почувствовать запах его дыхания, и сунул ноги в поношенные кроссовки. У него была поздняя смена в DVD-магазине, и ему не хотелось становиться объектом снисхождения своего молодого менеджера. Он направился к станции Синдзюку, заметив блестящий черный «Бентли», невинно припаркованный у обочины.       — Богатенький придурок, — пробормотал Такемичи себе под нос, выуживая из кармана монету в сто иен и проводя ею по всей боковой поверхности машины. Сердитый окрик сзади заставил его сорваться с места и побежать, рюкзак за спиной раздражающе подпрыгивал. Он добрался до станции и спустился по лестнице, оглянувшись один раз назад, чтобы убедиться, что оторвался от преследователя.       Такемичи стоял, переступив пальцами ног желтую линию, и ждал своего поезда. Он не мог перестать думать о Тачибане. Его память проявляла всё больше черт её лица в его сознании. У неё была стрижка до подбородка и челка, родинка чуть ниже рта. Он все пытался вспомнить, почему они расстались. Такемичи почесал затылок, думая, что, возможно, если бы они остались вместе, он не был бы таким жалким неудачником, каким был сегодня. Ни одна другая женщина никогда не интересовалась им, а ему было двадцать шесть лет, и у него не было никакого опыта, чтобы продемонстрировать что-то.       Внезапно он начал заваливаться вперед, размахивая руками и пытаясь удержать равновесие.       — А? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь, когда упал на рельсы. Он уставился на приближающийся поезд, фары ослепили его и жизнь пронеслась перед глазами. И, как раз в тот момент, когда он ожидал сильной боли от удара перед смертью, всё потемнело.       Он медленно приходил в себя, открывая глаза и чувствуя движение поезда, в котором ехал. «Что за черт? Так вот на что похожа загробная жизнь? Ездить на работу с кучей других людей?» Он осмотрел себя в замешательстве. На нем были мешковатые черные брюки и белая рубашка с короткими рукавами на пуговицах. «Это почти похоже на школьную форму», — подумал он про себя, нервно посмеиваясь. Дама на соседнем сиденье крепче прижала к себе сумочку и отодвинулась, бросив подозрительный взгляд на смеющегося про себя странного человека. Поезд остановился на следующей станции. Он поднял глаза, пытаясь понять, где находится, когда услышал свое имя.       — Такемичи! Чего ты ждешь?! — чья-то рука схватила его за плечо и выдернула из поезда, когда двери уже закрывались. Внезапно он оказался лицом к лицу с людьми, которых не видел годами, но они выглядели точно так же, какими он их запомнил.       — Аккун? — тихо спросил он, открыв рот. Что-то было не так.       Они направились к эскалатору с Такемичи на буксире, пока он рылся в своих карманах. Пятьсот иен и… «Телефон-раскладушка?» Он не обращал внимания на голоса своих спутников, но чуть не упал с эскалатора, когда увидел дату. «5 июля 2005 года?!»       Его взгляд уловил движение справа от себя, и он внезапно остановился. «Кто этот стремный панк?!» Перед ним стоял светловолосый мальчик с прической «лже-ястреб», и, понаблюдав за движением фигуры, когда он двигался, ему пришлось признать, что это было его прошлое «я» из 2005 года. «Так это моя жизнь проносится перед моими глазами, хах? Но с какой стати это должно было начаться именно здесь? И быть таким подробным?» Он снова включился в разговор, когда услышал, как его друзья говорят о его двоюродном брате Масару и драке с какими-то второгодками в Третьей средней школе в Сибуе. Такемичи попытался протестовать, не имея абсолютно никакого представления о том, как вообще драться, так как он уже много лет ни на кого не поднимал кулак. Протест был напрасным, и он поймал себя на том, что в оцепенении следует за своими друзьями, пытавшимися выследить второгодок. Он слепо последовал за ними, решив просто подыграть, поскольку на самом деле его, скорее всего, раздавили, как жука, в передней части поезда линии Яманотэ.       Следующее, что он помнил, он и его друзья оказались лицом к лицу с группой из шести здоровенных парней, а его двоюродный брат Масару плелся в хвосте. «Он не был главным в этой банде, он был их мальчиком на побегушках!» — вспомнил Такемичи, но слишком поздно.       Такемичи и его друзья старались изо всех сил, но в конце концов все они оказались поваленными на землю, выдерживая многочисленные удары руками и ногами от старших преступников. Они были объявлены рабами Токийской банды Манджи, и эти слова помогли вернуться Такемичи в полубессознательное состояние. «Токийская... банда Манджи?»       Хромая домой, Такемичи думал о Токийской банде Манджи и не мог поверить, что уже столкнулся с группой, ответственной за смерть Тачибаны. Внезапно ему стало совершенно необходимо увидеть её лицо, и узнать, была ли она так же красива, как он помнил. Он начал бежать, спотыкаясь на ходу, мышечная память вела его в правильном направлении. Он резко остановился перед знакомым на вид зданием.       — Тачибана... Тачибана... Вот! — он поднялся на третий этаж, остановился у нужной квартиры и позвонил в звонок.       — Да? — раздался приятный женский голос из динамика. — Ох, Ханагаки-кун?! — дверь медленно открылась, и лицо, которое его, возможно, сотрясенный мозг пытался сфокусировать, внезапно оказалось перед ним. Его память не отдавала ей должного; от нее захватывало дух. — Ханагаки-кун, ты снова подрался? Неужели ты не можешь держать свой нос подальше от неприятностей? — она продолжала читать лекцию, в то время как эмоции переполнили его, и он почувствовал знакомое покалывание в глазах, когда слезы потекли по его лицу. Он попытался уйти, но она остановила его, требуя больше информации.       Они поговорили несколько минут, а затем Такемичи оставил её делать свое домашнее задание. Он остановился на детской площадке перед её домом, сел на качели и почувствовал себя несчастным. Он не мог поверить, что какие-либо боги, которые могли бы существовать, подвергли бы его этой, самой жалкой части его жизни как его чистилищу. Он уныло пнул мульчу у себя под ногами. Внезапно он услышал голоса и звенящий звук. Он обернулся, совершенно разозленный, и увидел трех преступников, кружащих вокруг мальчика поменьше. Они заставляли его прыгать вверх-вниз, чтобы убедиться, что у него всё ещё есть деньги в карманах. Такемичи больше не мог этого выносить, он попытается улучить момент, черт возьми!       Он вскочил, подбежал к группе и закричал на главаря. Он ударил их так сильно, как только мог, затем схватил выброшенную бутылку и разбил её.       — Я не в настроении, и я РЕАЛЬНО взбешен. Убирайтесь нахрен отсюда!       Хулиганы разбежались, в страхе оглядываясь на Такемичи. Он отбросил бутылку в сторону и заговорил с мальчиком. Оказывается, он был Тачибаной Наото, младшим братом Хинаты и другой жертвой Токийской банды Манджи в будущем. Поскольку у него по какой-то причине было действительно яркое видение, или что бы это ни было, он решил, что не помешает рассказать Наото о его будущем.       — Защити Хинату-тян и спаси себя. 1 июля 2017 года. Не забудь! — он протянул руку решительному мальчику, который взял его руку и пожал её. Он почувствовал странный толчок, и всё снова потемнело.       Он очнулся в лазарете на станции присутствии Тачибаны Наото, который вырос и стал офицером полиции. Жизнь молодого человека была спасена благодаря предупреждению, которое Такемичи озвучил несколько коротких минут назад для себя и двенадцать долгих лет назад для Наото. Такемичи сначала усмехнулся, уверенный, что это была ещё одна странная часть его жизни, мелькающая перед глазами. Наото наконец убедил его своей искренностью, и он согласился сопровождать детектива со станции.       Они вернулись в квартиру Тачибаны, где он узнал, что Хината всё-таки умерла, хотя Наото сделал всё возможное, чтобы защитить её. Наото определил, что Такемичи совершил прыжок во времени, оставив свое нынешнее тело в состоянии анабиоза, в то время как его сознание захватило его прошлое тело. Они провели бесчисленные бессонные часы, исследуя Токийскую банду Манджи, поскольку Наото был полон решимости пожать ему руку в попытке отправить его обратно в прошлое. Он знал, что если его теория верна, то Такемичи снова отправят назад ровно на двенадцать лет. Ему нужно было узнать как можно больше о Токийской банде Манджи.       Его цель: Сано Манджиро или Кисаки Тетта. Они являются нынешними лидерами преступной группировки, и, согласно исследованию Наото, познакомились двенадцать лет назад.       — Тебе нужно сделать так, чтобы эти двое никогда не встретились. Если ты сможешь это сделать, то Хината будет в безопасности. Я рассчитываю на тебя! — Наото протянул руку, и они снова пожали их друг другу.       Такемичи пришел в себя и оказался в центре большой группы парней. Он схватил свой телефон и увидел, что сейчас было 6 июля 2005 года. Пока он пытался сориентироваться, ему врезали, а потом всё снова потемнело.       Следующее, что он помнил, это то, что он лежал на земле, слушая лекцию о падении после одного удара. Очевидно, это не было достаточно захватывающим для Киемасы и его головорезов, потому что они продолжили избивать его ещё более жестоко, чем в прошлый раз. Однако он был полон решимости не сдаваться в этот раз, поэтому с трудом поднялся на ноги и спросил, может ли он увидеть Сано или Кисаки. Это было ошибкой.       Позже, когда он снова смог двигаться, он, спотыкаясь, бесцельно бродил по городу. Он никак не мог этого сделать. Он никак не мог спасти Хинату, он был слишком слаб. Он не хотел умирать. Такемичи решил вернуться в квартиру Тачибаны, полный решимости пожать Наото руку и признать поражение. Когда он добрался до их двери, практически потеряв сознание на ногах, он заколебался. «Неужели я снова убегаю?»       — Ханагаки-кун? — Такемичи подпрыгнул, вырвавшись из своих самоуничижительных мыслей.       — Тачибана? Почему ты здесь?       — Потому что... я живу здесь, — сказала она, глядя на него с беспокойством. — Ты снова подрался? — она нахмурилась, взяв его лицо в свои руки. Она снова принялась основательно ругать его и пожалела, что не была мальчиком, чтобы защитить его. Они мило поговорили, и он понял, почему так сильно заботился о ней в прошлом.       Возвращаясь домой, он решил, что абсолютно не может позволить ей умереть.       На следующий день Такуя должен был драться в бойцовском клубе Киёмасы. Он был самым слабым из их группы, и Такемичи подумывал о том, чтобы предложить сражаться за него. Однако он всё ещё был сильно ранен со вчерашнего дня, и знал, что никак не сможет этого пережить ещё раз.       Такуя столкнулся с другим мальчиком поменьше, и они обменялись несколькими ударами. Такуя неплохо блокировал удары, но не добился большого прогресса в нанесении ударов другому парню. Через несколько минут, под насмешки и освистывание толпы, Киемаса начал спускаться по ступенькам в своих ботинках.       — Эй, эй, эй, это скучно! — он схватил мальчика, с которым дрался Такуя, и отбросил его в сторону. — Теперь моя очередь.       Раздавались ставки. Большинство людей делали ставки на то, сколько ударов потребуется, чтобы нокаутировать младшего мальчика.       — Аккун, он собирается убить Такую! — заплакал Такемичи.       — Нет, если я смогу что-нибудь с этим сделать, — сказал Аккун с мрачным выражением в глазах.       Он начал спускаться по ступенькам, расталкивая людей, в то время как Такемичи озадаченно смотрел, чувствуя, как страх растекается в его желудке. Аккун остановился на нижней ступеньке, между двумя другими мальчиками, которые не обращали на него внимания. Внезапно Аккун подбежал к Киемасе, вытащил из кармана нож и ударил им Киемасу в спину. Он выдернул нож после того, как повернул его, и убежал так быстро, как только мог, оглянувшись на Такемичи с выражением паники на лице. Над толпой воцарилась тишина, сопровождаемая бормотанием «Киемаса-кун?» Люди разбегались по одиночке и по двое, и Такемичи схватил полубессознательного Такую, наполовину ведя, наполовину волоча его за Ямагиши и Макото.       — Эй, что, черт возьми, происходит? — разнесся по округе голос, и Такемичи оглянулся. Он увидел высокого парня со светлой косой и татуировкой дракона на бритой голове. Позади него стоял маленький светловолосый мальчик, его волосы мягкими волнами падали на плечи, часть их была убрана с лица. Такемичи чувствовал исходящую от них опасность даже на таком большом расстоянии, особенно от меньшего из них двоих. Дораяки, которые он невинно жевал, противоречили бездонной глубине его полуночных глаз. Такемичи и его друзья ускользнули прежде, чем двое мальчиков смогли их заметить, под крики толпы.       — Добрый день, Командир! — эхом раздавалось позади них.