A Butterfly Flapped its Wings

      Храм Мусаши был пуст, когда они прибыли, и они припарковали свои байки у подножия лестницы. Не было никаких признаков чудовища с леопардовым принтом, но там было больше одной парковки. Они взобрались на вершину, Дракен шел впереди, чтобы обезопасить Майки и Такемичи. Он остановился на последней ступеньке, не сводя глаз с единственного человека, который сидел на маленькой лестнице, ведущей к самому святилищу. Он жестом пригласил Майки и Такемичи присоединиться к нему, и они все вместе подошли к Ханме.       Он сидел, скрестив руки на груди, его обычно встрепанные волосы спадали на лоб, а из уголка рта торчала сигарета. Он хмуро посмотрел на Такемичи, насмехаясь и качая головой:       — Итак, предатель, зачем ты привел с собой своих новых телохранителей? Ты вдруг не доверяешь мне после того, как я научил тебя драться? — ообычно жизнерадостный характер Ханмы был подавлен гневом, его голос был холодным и недружелюбным.       — Ханма-кун, пожалуйста, позволь мне объяснить! — Такемичи подошел к нему ближе, протягивая руки. Дракен схватил его за руку, и Такемичи оглянулся на него. — Со мной все будет в порядке, Дракен-кун. Ханма-кун — мой друг, он не причинит мне вреда, — заверил он, адресуя это заверение и Майки. — Дай мне минутку поговорить с ним, хорошо?       — Хорошо, Такемичи, но мы остаемся прямо здесь, — сказал Майки, садясь на ступеньки в нескольких метрах от него.       Дракен встал между Ханмой и Майки, всегда его защищая. Майки перевел взгляд на Ханму, обсидиановые глаза встретились с золотыми, прежде чем Ханма, наконец, обратил свое внимание на голубоглазого ребенка перед ним. К его удивлению, Такемичи опустился на землю, уткнувшись лбом в ноги Ханмы.       Голос Такемичи был тихим, еще более приглушенным из-за его положения:       — Прости, Ханма-кун, я не пытался предать тебя! Я считаю тебя другом, понимаешь? Я просто не могу согласиться с тем, что пытается сделать Кисаки-кун. Во-первых, он хотел убить Дракена-куна, и он ведет себя так, будто передумал, но я не знаю, могу ли я ему доверять. Я имею в виду, если я проигнорирую свою собственную мораль, то убийство Дракена, а затем присутствие рядом с Майки, вероятно, сработало бы для Кисаки-куна. Он достаточно умен, чтобы воспользоваться горем Майки и присосаться к нему, как... пиявка! Но я также давно знаю Кисаки, и Хина, кажется, все еще заботится о нем, хотя она понятия не имеет, во что он вовлечен... — он поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Ханмой. — Я просто не знаю, что чувствовать!       Выражение лица Ханмы было непроницаемым, его глаза не отрывались от Такемичи все время, пока он говорил. Он изучал его, как энтомолог изучал бы бабочку, приколотую к карточке с образцами, и его взгляд пронзал так же остро. Слезы навернулись на глаза Такемичи, ледяной взгляд Ханмы растекся лужицей ужаса в его животе.       — Почему я должен найти в своем холодном, мертвом сердце силы простить тебя, Ханагаки? Что мне за это будет, а?       Лицо Такемичи просияло, когда он выпрямился, все еще стоя на коленях перед более высоким мальчиком.       — Почему ты следуешь за Кисаки-куном?       Ханма фыркнул, качая головой:       — Отвечаешь вопросом на вопрос, Ханагаки? Тебе повезло, что с тобой твои маленькие телохранители, потому что обычно за такой уровень неуважения чувак получил бы взбучку, — он сделал паузу, чтобы затушить сигарету, и с ухмылкой щелкнул ею в направлении Командиров Томана. Он оперся локтем о колено, опираясь на кулак с надписью ПРЕСТУПЛЕНИЕ. — Кисаки делает жизнь интересной. Мне стало ужасно скучно одному, я имею в виду, что есть не так уж много никчемных маленьких банд, которые я могу уничтожить. Кисаки сказал, что однажды он станет главным преступником в Японии. Он рассказал мне о своем десятилетнем плане достижения этой цели и о том, что ему нужен был кто-то сильный и умный, кто мог бы сопровождать его, выполнять его грязную работу, быть его телохранителем, и делать все о чем бы он меня попросил.       — Ханма-кун, я не убежден, что ты плохой человек. Я имею в виду, что ты нравишься Хине, и она довольно хорошо разбирается в людях. И... и ты мне тоже нравишься! Ты забавный, и умный, и сильный-       — И красивый, и великолепно целуюсь, держу пари, лучше, чем этот маленький чиби...       — Ханма-кун, я как раз собиралась сказать, что ты был милым, так что не говори так о Хине! И откуда, черт возьми, мне знать, как ты целуешься?! — Такемичи нахмурился, глядя на него снизу вверх, и покраснел.       — Кто сказал, что я говорил о Хине? — Ханма растянул слова своим радостным, певучим голосом, глядя на Майки с умильным выражением лица, пока наклонялся, чтобы взъерошить темные волны Такемичи, раздуваемые ветром.       — Я собираюсь пойти и убить его, Кенчин, — прошипел Майки, и Дракену пришлось сдерживать его изо всех сил.       — Хех, все в порядке, Майки, он просто дразнится… Я... я думаю, — Такемичи оглянулся на Майки широко раскрытыми голубыми глазами. — Кроме того, я хочу, чтобы мы все были друзьями! Нет никаких причин, по которым мы должны быть врагами. Мы можем пригласить Кисаки-куна прийти и поговорить, верно? Это при условии, что он уже не хочет убить меня, — сказал он, и выражение его лица стало хмурым.       — Ну, на самом деле он не знает о твоем предательстве, если это то, что происходит на самом деле. Я вроде как ждал, не подашь ли ты мне сигнал убираться отсюда, потому что ты никак не мог предать Кисаки. Но поскольку я слышу, как люди приближаются через лес, теперь я вижу, что это ловушка, — Ханма разочарованно покачал головой.       — Отойдите! — позвал Майки, и движение прекратилось. Баджи вышел из-за деревьев, слегка поклонившись.       — Лес пуст, он не привел никакого подкрепления, — сказал он, свирепо глядя на Ханму, затем снова переключил свое внимание на своего командира. — Здесь все в порядке, Майки?       — Все в порядке, Баджи. Вы, ребята, можете идти, — посоветовал Майки, и шаги его Капитанов затихли вдали, единственным звуком остался теплый ночной ветерок, шелестящий в листве. — Видишь, Ханма? Мы разумны. Если ты хочешь позвать сюда Кисаки, я готов с ним поговорить. Я соглашусь на перемирие на сегодняшний вечер в надежде, что мы сможем прийти к мирному соглашению.       Майки подошел к Ханме, Дракен следовал в нескольких шагах позади. Майки протянул руку к более высокому мальчику, который встал, чтобы посмотреть сверху вниз на Командира Томана. Такемичи с трудом поднялся на ноги и отошел в сторону, переводя взгляд с одного на другого. Хотя Ханма возвышалась над миниатюрным блондином, Майки явно доминировал в этом взаимодействии. Прошло несколько мгновений, пока Ханма переводила взгляд с протянутой руки Майки на его бездонные глаза. Он взглянул на Такемичи, который ободряюще кивнул Ханме.       Рука Ханмы, наконец, сжала руку Майки, на удивление мягко взяв его за меньшую руку НАКАЗАНИЕМ. Он усмехнулся, один уголок его рта приподнялся в усмешке.       — И тут я подумал, что ты попытаешься сжать мою руку так сильно, как только сможешь. Я впечатлен твоей сдержанностью, Майки~!       — Это Майки-кун, будь почтителен, Ханма-кун! — отчитал Такемичи Ханму, и обиженное выражение его лица в сочетании с упертыми в бока руками вызвало у Майки и Ханмы приступ фырканья и хихиканья.       — О, прости, ты бы предпочел, чтобы я называл его Майки-сама? — пошутил Ханма, отпуская руку Майки и обнимая Такемичи за плечи. Он ткнул его ПРЕСТУПЛЕНИЕМ в живот, вызвав у Такемичи пронзительный визг. На этот раз Дракен не смог сдержать свой собственный взрыв смеха, и Такемичи, наконец, тоже начал хихикать.       Наконец они успокоились, встав в свободный круг и выжидающе глядя друг на друга.       — Ладно, придурки, я собираюсь позвонить Кисаки. Я верен ему в первую очередь, так что, если его это не устраивает, я ухожу. Извини, Мичи, ты мне нравишься и все такое, но если Кисаки говорит, что мы не можем быть друзьями, значит, так и должно быть. — Ханма грубо обнял Такемичи, и Такемичи застыл, как неодушевленный предмет, шокированный этим жестом. — Я решил, что лучше обниму тебя на случай, если мне придется убить тебя при следующей встрече. Без обид.       Ханма отошел на пару шагов, чтобы позвонить, и Майки скрестил руки на груди, хмуро глядя на Ханму. Он неторопливо подошел к Такемичи, обнял младшего мальчика за плечи, наклонился ближе и тихо спросил:       — Почему я не познакомился с тобой первым, Такемичи? Я на самом деле немного ревную, понимаешь? Я чувствовал, что между нами установилась связь, но этот парень, похожий на Токийскую башню, ведет себя как твой лучший друг, обнимает тебя и все такое, — голос Майки звучал подозрительно плаксиво, Такемичи посмотрел в его широко раскрытые темные глаза. Нижняя губа Майки была немного выпячена.       — Ха-ха-ха, Майки-кун, ты забавный! — усмехнулся Такемичи, отчего губа Майки выпятилась еще больше.       — Я серьезно! Ты мне нравишься, Ханагаки Такемичи. Ты нравишься моим Капитанам. Даже Баджи, я могу сказать. Если ему кто-то не нравится, он просто игнорирует его. На самом деле мне не нравится Ханма, но в знак доброй воли я готов дать ему шанс, если ты готов. Кисаки... — он умолк, впиваясь пальцами в плечо Такемичи едва ли не до боли. — Я не знаю, смог бы я когда-либо доверять кому-то, кто замышлял убийство одного из наших членов. Если я все же решу впустить его в Томан, он будет находиться на испытательном сроке до тех пор, пока не сможет доказать свою лояльность, — Майки ослабил хватку на плече Такемичи, запустив пальцы в его черные кудри и нежно взъерошив их, когда Ханма подошел к ним, закрывая свой телефон.       — Кисаки готов встретиться, но не здесь. Мы пойдем в кафе, где я впервые встретил тебя, Мичи, — Ханма приподнял бровь, выжидающе глядя на Такемичи сверху вниз. — Вы, ребята, можете следовать за нами, — сказал он, снова переключая свое внимание на Майки и Дракена. Он протянул руку и схватил Такемичи за руку в тот же момент, когда Майки схватил другую.       — Он поедет со мной, Ханма, — взгляд Майки был вызывающим, его глаза сузились под золотистым взглядом старшего мальчика. Ханма отпустил руку Такемичи, с хихиканьем покачав головой.       — Помни, Майки-тян, сначала Такемичи подружился со мной и Кисаки. На этот раз я позволю ему поехать с тобой, если он захочет, но пока он официально не присягнул Томану, он волен принимать свои собственные решения. И Мичи, если ты скучаешь по мне, не волнуйся, мы можем устроить еще одну вечеринку с ночевкой в любое время, когда ты захочешь!       Долговязый мальчик сбежал вниз по лестнице, и остальные трое последовали за ним в более разумном темпе, Дракен шел впереди. Такемичи чувствовал на себе взгляд темных глаз Майки всю дорогу к байкам, бормоча себе под нос «Ночевка?». Это было необычное ощущение; во взрослой жизни он привык отходить на второй план, поэтому такое повышенное внимание немного нервировало. В прошлом Такемичи никогда не привлекал никто, кроме девушек, и все же он то и дело ловил себя на том, что поглядывает на Майки, краснея, когда их взгляды встречались.       Такемичи ускорил шаг, пытаясь избежать пронзительного взгляда своего нового Командира. К сожалению, он не смог так легко избавиться от своих противоречивых эмоций. Дракен с усмешкой оглянулся, когда Такемичи зашагал рядом с ним:       — Он немного напорист, не так ли?       Такемичи кивнул, улыбнувшись в ответ. Дракен понизил голос, взглянув на Майки, чтобы убедиться, что он все еще на несколько шагов отстает от них:       — Я бы сказал тебе, что ты привыкнешь к этому, но, скорее всего, нет. Майки получает то, что хочет, а когда он этого не делает, за это приходится жестоко расплачиваться. Хотя он не шутил, когда сказал, что ты ему нравишься. Он ни к кому не проявлял такого интереса со времен других членов-основателей. Так что пристегнись, Такемичи, — Дракен закинул руку ему на плечо, затмив маленькое тело Такемичи своими широкими плечами.       Такемичи поехал в кафе вместе с Майки и, наконец, снова положил руки на подтянутый живот Майки из-за отсутствия лучшей опоры. Он абсолютно не замечал едва заметной ряби под своими руками; поскольку куртка Майки была расстегнута, между его кожей и пальцами Такемичи была только тонкая белая футболка. Когда они остановились на светофоре и Майки понимающе ухмыльнулся ему через плечо, Такемичи густо покраснел. Он чувствовал вибрацию смеха Майки под своими ладонями, которые, он был уверен, оставляли потные отпечатки на чистой белой рубашке Майки.       Они припарковали свои байки рядом с Ханмой на обочине перед знакомым кафе, все остановились, чтобы полюбоваться фиолетовыми сиденьями с леопардовым принтом на безвкусном монстре Ханмы. Дракен повернулся к ним, вопросительно приподняв бровь при виде влажных отпечатков ладоней Такемичи на рубашке Майки.       — Не думал, что на улице так жарко, Такемичи. Почему ты весь потеешь рядом с Майки?       Такемичи что-то пробормотал себе по нос, его лицо покраснело еще больше, чем было.       — Оставь его в покое, Кенчин. Здесь влажно, и я заслонял ветерок, верно, Такемичи? — Майки подмигнул парню чуть повыше ростом, легонько подтолкнув его плечом, когда тот, шаркая, вошел в кафе следом за Дракеном, засунув руки в карманы.       — Э-э... да! — Такемичи ворвался в дверь, которую все еще держал открытой очень терпеливый Дракен.       Майки уже занял место за круглым столом напротив Ханмы и Кисаки, прижав одну ногу к телу и поставив обутую в шлепку ступню на стул. Ханма ухмыльнулся Майки, потирая исчезающий синяк на щеке, полученный им от младшего мальчика. Лицо Кисаки ничего не выражало, его взгляд был сосредоточен на Майки, который положил подбородок на колено. Майки указал на место справа от себя, куда покорно сел Такемичи, и оставил стул по другую сторону от Такемичи для Дракена.       Майки наклонился, чтобы прошептать на ухо Такемичи:       — Я не доверяю их поведению, поэтому мы с Кенчином защитим тебя, — темные глаза Майки скользнули по двум другим мальчикам, в его глазах был явный вызов. Он сосредоточился на Кисаки, выжидающе подняв брови.       Подошел официант, чтобы принять их заказы, Майки выбрал горячий шоколад, в то время как остальные заказали кофе, черный для Кисаки и со сливками и сахаром для остальных.       — Я бы сказал, что рад снова видеть тебя, Майки, — сказал Кисаки, его улыбка не коснулась глаз. — Но я не понимаю, почему Такемичи, кажется, внезапно так сильно привязался к тебе, — продолжил он. Легкая складка между его бровями была единственным признаком о крайнем раздражении, которое он испытывал.       Майки ухмыльнулся:       — Должно быть, это моя страсть и преданность Томану и всем моим друзьям, — ответил он, подмигнув Кисаки, который нахмурился в ответ. — Я уверен, что мои натуральные светлые волосы и пресс как у стиральной доски тоже помогают, верно, Такемичи? — поддразнил Майки, игриво ткнув Такемичи в бок. Ханма захохотал, смех невольно сорвался с его губ, когда Такемичи снова покраснел.       — Я имею в виду, он действительно предпочитает, чтобы они были действительно короткими. Ты когда-нибудь встречал его маленькую подружку-чиби, Хину? Она даже крошечнее тебя, Майки! — поддразнил Ханма, носком ноги толкая колено Такемичи под столом. — Дай нам знать, если ты решишь оставить Хину ради Майки, я уверен, Кисаки с радостью займет твое место.       Такемичи почувствовал, как кровь внезапно отхлынула от его лица, когда его взгляд метнулся к Кисаки. Он усмехнулся и закатил глаза, глядя на Ханму, но его лицо было красным, как помидор, и он отказывался встречаться взглядом с Такемичи. Где-то в глубине своего подсознания он осознавал, что Майки пытается привлечь его внимание, но не мог оторвать глаз от виноватого выражения лица Кисаки.       — Это не смешно, Ханма. Все, что я сделал, это сказал, что Такемичи повезло иметь такую симпатичную девушку, но это не значит, что я хочу занять его место, придурок.       Кисаки, наконец, посмотрел на Такемичи, и на его лице появилось огорченное выражение.       — Без обид, Такемичи. Кроме того, тебе не о чем беспокоиться. Даже если бы я захотел занять твое место, Тачибана-чан смотрит на тебя так, словно ты повесил луну и звезды; она бы никогда не посмотрела ни на кого другого.       Такемичи, наконец, взглянул на Майки, который мягко улыбался ему:       — Хина действительно хорошенькая. У нее не было бы абсолютно никаких причин бросать тебя ради этого скользкого червяка, — заверил он его.       Такемичи улыбнулся в ответ на это заверение, в то время как Дракен подозрительно оглядел двух мальчиков через стол. Кисаки что-то шипел себе под нос Ханме, который потирал затылок с извиняющимся видом. Такемичи оглянулся на Ханму, который встретился с ним взглядом.       — Извини, Мичи, я не пытался ничего начинать. Я думаю, мы все можем согласиться, что Хина хорошенькая, так что давайте двигаться дальше, хорошо? Иногда я не знаю, когда заткнуть свой большой рот, — признался Ханма, подмигивая Такемичи. Его золотистые глаза были теплее, чем его обычная ухмылка, и Такемичи, наконец, расслабился, кивком приняв его извинения.       — Итак, — Майки наклонился вперед, оперевшись локтями о стол и пристально посмотрев на Кисаки. — Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я должен доверять тебе, потому что Такемичи считает, что я не должен, — потребовал Майки, его бездонные глаза почему-то были еще холоднее, чем у Кисаки.       Кисаки встретил пытливый взгляд Такемичи, его загорелая кожа побледнела под обвиняющим взглядом Майки. Его серые глаза сузились, и Такемичи приподнял бровь, чувствуя себя гораздо увереннее, сидя между двумя лидерами Томана.       — Понимаю. Так разочаровывает видеть, что твоя лояльность меняется так быстро, Ханагаки.       Такемичи не упустил, что он снова изменил обращение на фамилию.       Кисаки отвел свое взгляд от Такемичи.       — Майки, я имел в виду то, что сказал, когда мы разговаривали раньше. Я нужен тебе. Я собрал огромную сеть других сильных преступников, которые могут помочь нам сделать Томан сильнейшим босодзоку в Канто. У вас есть сотня, а у меня около пятидесяти бывших участников Мебиуса, в основном из молодого поколения, которые готовы присоединиться к Томану. Новая банда под командованием Ханмы, Вальгалла, с радостью объединится с Томаном по его приказу. Это увеличило бы численность Томана на четыреста человек, и многие из новых членов смогли бы заняться прибыльным бизнесом, чтобы набить ваши карманы, — он наклонился вперед, положив растопыренные пальцы на поверхность стола. — Запомни, Майки, луна не может светить сама по себе, — Кисаки улыбнулся, и в выражении его лица не было абсолютно ничего доброго. Его белые зубы сверкали в ярком освещении кафе, а глаза не отрывались от Майки.       Выражение лица Майки было непроницаемым, когда он изучал лицо Кисаки. Такемичи переводил взгляд с одного на другого, гадая, кто сломается первым. Ханма сидел, откинувшись на спинку стула, напуская на себя скучающий вид и положив лодыжку на колено, позволив сандалии свисать с ноги. Он взглянул на Такемичи и снова подмигнув ему. Такемичи снова посмотрел на Майки.       — М-могу я поговорить с Майки-куном наедине? — внезапно спросил Такэмичи, и все взгляды устремились на него.       — Конечно, Такемитчи, — сказал Майки, вставая и хватая его за руку, чтобы вытащить за дверь. — Что случилось? — спросил он, когда они присели на скамейку возле кафе.       — Ну, ты же знаешь поговорку: «Держи своих друзей близко, а врагов еще ближе», верно? — спросил он, упираясь локтями в колени и нервно теребя кутикулу. Майки кивнул, подталкивая его продолжать. — Возможно, если ты согласишься на слияние Мебиуса и Вальгаллы под руководством Томана, это поможет вам создать новое имя для преступников, как вы и хотели. Другие банды тоже дважды подумают, прежде чем связываться с Томаном, у них четыреста членов! Кроме того, если ты не примешь Кисаки в члены Томана, то ты знаешь, что Вальгалла захочет затеять драку, — он повернулся, чтобы встретить задумчивый взгляд Майки, и мягко улыбнулся. — Подумай об этом, а?       Майки подпер подбородок ладонью, несколько мгновений наблюдая за Такемичи:       — Хорошо, — сказал он, вставая и поднимая Такемичи на ноги. — Я доверяю тебе, Такемичи. Ты ведь поможешь мне присмотреть за ним, верно?       — Конечно, Майки-кун! — сказал Такемичи, почтительно кланяясь. — Я рад помочь тебе, что бы ты у меня ни попросил!       Майки взъерошил волосы Такемичи, взявшись за них сзади и нежно прижав их лбами друг к другу.       — Я буду иметь это в виду, Такемичи. Отныне ты моя сучка! Хорошо? — Майки отпустил волосы Такемичи, схватил его за руку и потащил обратно в кафе, не дав ему возможности ответить.       Они вернулись на свои места, где Дракен и Ханма обменивались оскорблениями туда и обратно.       — Слава богу, вы наконец вернулись, нам нужно разделить детей, — усмехнулся Кисаки, указывая на двух высоких парней. — Они сравнивали размер своего эго, но, по крайней мере, остановились, прежде чем сравнивать размер чего-то другого, — Кисаки покачал головой, закатывая глаза. — Итак, каков вердикт? Ханагаки вразумил тебя, или ты планируешь избить меня до полусмерти и объявить войну?       — Что ж, ты будешь рад узнать, что я пока не собираюсь тебя убивать. Я позволю тебе стать временным Капитаном Третьего отряда, однако ты будешь находиться на испытательном сроке. Кроме того, я не собираюсь переводить никого из твоих людей в твой отряд, они будут частью Первого, Второго, Четвертого, Пятого и Шестого отрядов.       Такемичи озадаченно посмотрел на Майки. Ханма и Кисаки нахмурились, в то время как Дракен выглядел так, словно у него был запор, пока он пытался скрыть улыбку.       — Капитанов Шестого отряда не было на ужине или что-то в этом роде? — спросил Такемичи, и Майки широко улыбнулся в ответ.       — Был только один. Но сейчас они здесь, с нами, — сказал Майки, взглянув на Ханму. — Кенчин и я объявим об изменениях на встрече завтра вечером. К счастью, Мицуя уже сшил тебе форму, Такемичи. У нас найдется форма и для тебя, Ханма. Я надеюсь, что все будет готово вовремя, нам пришлось как бы угадать с твоими размерами, ты, небоскреб.       Такемичи и Ханма уставились друг на друга, и выражение удивления неприятно отразилось на лице Ханмы. Он редко бывает чем-то обеспокоен, но эта ошеломляющая новость заставила его мысленно отключиться.       — Согласны ли вы занять должности Капитана и вице-Капитана недавно сформированного Шестого отряда, Ханагаки Такемичи? Ханма Шуджи? — официально спросил Майки, наблюдая, как на их лицах отразилось несколько различных эмоций, от шока до задумчивости и убежденности. Решимости, сияющей в голубых глазах Такемичи, было достаточно, чтобы затронуть струны сердца Майки, и его восхищение младшим мальчиком каким-то образом снова возросло. Он сохранял нейтральное выражение лица; прямо сейчас он действовал как их Командир, а не как друг и поклонник Такемичи.       Такемичи внезапно встал, его стул громко заскрипел по деревянному полу. Он поклонился в пояс, сложив руки за спиной:       — Большое тебе спасибо, Майки-кун! Для меня было бы честью стать капитаном Шестого отряда!       Дракен потягивал свой кофе, наблюдая за Ханмой и Кисаки, заметив, что Кисаки метает кинжальные взгляды в Ханму, который демонстративно игнорировал его. Ханма не сводил взгляда с Майки и Такемичи все время, пока Майки говорил, выражение его лица было необычайно спокойным и уважительным. Как только Такемичи закончил свое выступление, Ханма встал, глядя на всех сверху вниз со своего высокого роста.       — Я в деле, если Мичи в деле, я должен последовать за своим братаном, — сказал Ханма, улыбаясь и кланяясь Майки.       Майки и Дракен встали, кланяясь в ответ новым Капитанам Шестого отряда. Кисаки допил свой кофе, прежде чем встать. Майки снова обратил на него свое внимание:       — Кисаки, хорошенько позаботься о Третьем отряде. Пе-ян, твой вице-Капитан, не будет в восторге от этой новости. Будь терпелив с ним, он все еще злится из-за ареста Па-чина.       Кисаки почтительно поклонился:       — Большое спасибо! — сказал он, и Майки промурлыкал в ответ.       Они все бросили на стол немного наличных, Майки допил остатки своего горячего шоколада, и они вышли из кафе.       Кисаки и Ханма забрались в леопар-мобиль Ханмы, помахав рукой, когда Ханма ускорился.       — Кенчин, отвези Такемитчи домой вместо меня? Мне нужно поговорить с Пе-яном, чтобы предупредить его о его новом Капитане.       — Конечно, Майки, — согласился Дракен, и Такемичи забрался на свое место позади него. Майки сжал плечо Такемичи, перед тем как подойти к своему собственному мотоциклу, завести двигатель и уехать, не сказав больше ни слова.       Дракен завел двигатель, протягивая Такемичи его розовый шлем. Такемичи вопросительно взглянул на него, прежде чем надеть на голову и застегнуть ремешок под подбородком. Кто он такой, чтобы судить кого-то за выбор цвета шлема? Это, безусловно, делало их более заметными на дороге. Дракен нажал на газ, и они тронулись с места, татуированному парню не нужны были указания, как найти дом Такемичи. Поездка была относительно спокойной по сравнению с тем, как Майки управляет своим Бабу, и Дракен по дороге не проронил ни слова.       Они остановились перед ухоженным двухэтажным зданием, и Такемичи слез с байка.       — Хочешь зайти или еще что-нибудь? — спросил он, желая быть вежливым со своим новым другом.       — Нет, мне пора домой. Трудно собрать Майки в школу, я должен буду прийти к нему как можно раньше, иначе мы опоздаем. Спокойной ночи! — Дракен помахал рукой, отъезжая от обочины.       Такемичи лег спать, не потрудившись переодеться. Он пожалел о выпитой чашке кофе, потому что его мысли метались из стороны в сторону, и он не ожидал, что ему удастся долго поспать. Он был совершенно ошеломлен тем, как быстро превратился из члена Мебиуса, не желавшего иметь ничего общего с Томаном, в капитана Шестого отряда, с Ханмой в подчинении. Он никогда ни за что в своей жизни не отвечал, даже став взрослым, как, черт возьми, он собирался командовать группой парней, которые были крупнее, сильнее и в основном старше его? У него не было никаких лидерских качеств, и он провел несколько минут, размышляя, не совершил ли он ошибку, приняв предложение Майки.       Его лихорадочные мысли обратились к будущему. Теперь, когда он собирался стать Капитаном Томана, было ли этого достаточно, чтобы обезопасить Хину? Он также не мог перестать думать о маленьком замечании Ханмы о Кисаки и Хине. Он понимал, что другие парни обязаны были считать Хину хорошенькой, потому что так оно и было, но ему показалось, что реакция Кисаки на поддразнивания Ханмы была слишком бурной для обычно стойкого парня. Хотя это не имело смысла, почему Хину должны были убить в будущем, если Кисаки неравнодушен к ней? Может быть, она просто оказалась не в том месте и не в то время? Если бы это случилось только один раз, это было бы одно, но она была убита одним и тем же способом в двух разных будущих, это не могло быть совпадением.       — Я должен защитить ее, — произнес он вслух.       Он решил, что после завтрашней встречи с Томаном он встретится с Наото, чтобы узнать, что происходит в будущем.