Спасти Сириуса Блэка

Они нашли её в рекордно короткие сроки. Уже в воскресенье вечером мы вшестером стояли около портрета Варнавы Вздрюченного, которого избивали тролли в балетных пачках. – Это единственная картина с танцующими троллями в замке, – сказал Джеймс. – Они вроде и не танцуют, – флегматично заметил Питер. – Скорее, явно протестуют против этого занятия. – Но они же в балетных пачках, – возразил Сириус. – Да, но все-таки не танцуют, – поддержал Питера Люпин. – В общем, мы думаем, что это то самое место, – решил плюнуть на препирания Сириус, – но мы так и не смогли открыть комнату, сколько бы не ходили туда-сюда. Я задумчиво смотрела на стену, прикусив губу. Что же ещё за условие, которое я забыла? Вроде комната становилась такой, какой её желал видеть человек. – А вы что-то представляли, когда ходили мимо стены? – спросила я. – Ничего особенного, – пожал плечами Джеймс, – просто комнату. – Кажется, я поняла в чём дело, – я подошла к стене, и начала ходить вдоль неё. «Мне нужно безопасное место. Я больше не могу в страхе прятаться от Мальсибера, сидеть целыми днями в библиотеке и бояться зайти в собственную гостиную» – я специально усиливала свой страх перед слизеринцами в голове, даже зажмурив глаза, чтобы не отвлекаться. – Получилось! – услышала я радостный вскрик ребят и распахнула глаза. Передо мной была дверь, такая же, как и множество других в замке. Я потянула за ручку, открывая её и заходя внутрь. – Недурно, – заметил Сириус, осматриваясь по сторонам. Комната была уютной, с камином, диванчиками и даже письменными столами. Такая уменьшенная копия факультетских гостиных, правда, без преобладания какого-либо цвета. Тёмное дерево мебели, бежевые обои. Подойдя к шкафам, стоящим у стен, я обнаружила полный набор учебников за все курсы и много дополнительной литературы по предметам. У диванчиков стояли столики, и там даже были чайники с небольшими горелками. У стены напротив шкафа стоял сервант с посудой. Окна не было, но помещение не давило, и воздух был свежим. – Просто супер! – воскликнул Питер. – Что ты представляла? – спросила Лили. – Я вспомнила, что прабабка нашла комнату, когда с «не-женихом» убегала как раз-таки от жениха. Я подумала, что она боялась, и нуждалась в укрытии, – продолжила я развивать свою легенду. – Так что я представила, что мне нужно безопасное место, чтобы прятаться от слизеринцев. – Совсем плохо, да? – сочувственно спросил Римус. – Я бы переехала сюда жить, – вздохнула я. – Они ничего не делают, но я устала от всеобщей неприязни. – Может, переведёшься к нам? – внёс безумное предложение Джеймс. – Малышка, это же суперская идея! – воскликнул Сириус, обнимая меня за плечи. – И как вы себе это представляете? – скептически подняла бровь я. – Приду в кабинет к Дамблдору и напялю шляпу, со словами: «Давай-ка ещё раз, плохо распределила»? Лили, ты слышала, чтобы когда-нибудь хоть кто-то сменил факультет? – Нет, – покачала она головой, – но можно поискать в библиотеке… – Бросьте, – махнула я рукой, – учиться осталось полгода. Как-нибудь продержусь, да и теперь у меня есть эта комната. В библиотеке вечно торчать надоело, если честно. – Как так, покусилась на святое место Лили! – притворно закатил глаза Джеймс и прижал руку к сердцу, выражая всю трагичность такого заявления. – Поттер! – рявкнула Лили. – Я не заучка! – Ага, рассказывай, – пробормотал Сириус себе под нос, чтобы это не услышала рассерженная Лили. Она была страшна в гневе, быстро вспыхивала, но так же быстро и успокаивалась. А я счастливо улыбалась. Мы нашли выручай-комнату. Нужно будет проверить, покажет ли она мне склад потерянных вещей. Но это может подождать, а сегодня меня ждёт вечер в приятной компании и наконец-то в такой же приятной обстановке. *** С появлением в моей жизни выручай-комнаты будни стали гораздо комфортнее. После библиотеки можно было отдохнуть в красивой гостиной на мягком диване, а то иногда мне казалось, что моя пятая точка приняла бы форму жёсткого библиотечного стула к концу года. Часто я бывала в комнате в одиночестве, готовясь к урокам или размышляя о своей сложной жизни, ещё чаще – вдвоём с Сириусом. Ребята в полном составе присоединялись довольно редко, будто признавая за мной право распоряжаться этим убежищем. То ли потому, что это я поспособствовала его нахождению, то ли потому, что у меня не было возможность отдохнуть в гостиной своего факультета. В общежитие Гриффиндора с ними я не ходила, чувствовала себя там чужой, уставала от активного красного цвета и таких же активных жителей башни. Дни проносились со скоростью света. Мы успели отметить день рождения Лили, которое было тридцатого января. Вечеринка походила на праздник, что был у Сириуса, но в этот раз я не задерживалась после отбоя, с сожалением уходя в подземелья задолго до окончания веселья. Не стоило злоупотреблять расположением декана, слишком часто прося о мелочах. Прошёл и февраль, запомнившись лишь днём влюблённых, выделившемся в череде учебных будней. Я подарила Сириусу самую большую и уродливую валентинку, какую только смогла найти. Какого было моё удивление, когда он встретил меня точно с такой же. – Дураки думают одинаково, – засмеялась тогда я. Мы не пошли в Хогсмид, оставшись вдвоём в моем маленьком убежище. Отдыхали, болтали, ели конфеты, которые принёс Сириус. – У тебя шоколад на губе, – потянулась я к нему, сидящему рядом на диване. Он хотел вытереть, но я перехватила его руку. – Я сама, – шепнула ему на ухо и пересела на колени. Я облизнула уголок его губ, чувствуя на языке сладость шоколада. Сириус сидел неподвижно, отдавая инициативу в мои руки, так что я начала нежно целовать его, гладя руками плечи и шею. Я втягивала в рот то верхнюю, то нижнюю его губу, ласкала языком, а потом спустилась к шее, проложив дорожку влажных поцелуев. Когда я легонько прикусила мочку его уха, он не выдержал, и резко выдохнув, перехватил контроль. Я стонала и плавилась в его руках, тая от каждого поцелуя, от каждого его движения. Мои пальцы путались в пуговицах рубашек – моей, его, не имело значения. Я хотела быть ещё ближе, кожа к коже ощутить его тело, вдохнуть его запах, пропитаться им насквозь. Сириус потянул меня за волосы, облегчая доступ к моей шее, обжигая её прикосновениями упругих губ и лёгкими укусами. Я наконец скинула рубашку, открывая ему вид на свою небольшую грудь в белом кружеве белья. Он обхватил её рукой, поглаживая, а потом добрался и губами, втянув сосок в рот через тонкую ткань, и я громко застонала. Внизу живота было очень горячо, я чувствовала, что бельё давно промокло между ног. Силясь хоть как-то помочь себе, я прижалась к Сириусу ближе и поёрзала, сидя сверху на его бёдрах. Ощущение его твёрдого члена через ткань брюк почти лишило меня рассудка. Я снова перехватила инициативу, жадно целуя его губы, стаскивая с плеч уже давно расстёгнутую рубашку. Сириус не собирался оставаться в долгу, и резко сдёрнул меня с себя, укладывая на диван. Теперь он нависал сверху, и мне так нравилось ощущение его власти надо мной, его сильных рук, которые наконец смогли забраться под юбку. Он гладил и сжимал мои бёдра, почти добравшись до трусиков, где я сильнее всего хотела ощутить его пальцы. Внезапно мне стало холодно, и такая приятная тяжесть тела Сириуса пропала. Я открыла глаза, приподнявшись на локтях и непонимающе посмотрела на него. – Сириус, что такое? – обеспокоенно спросила я. – Подожди, – глухо простонал он. Блэк стоял далеко, спиной ко мне, опирался руками на шкаф с книгами и глубоко дышал, склонив голову и смотря в пол. Собравшись с мыслями, он повернулся ко мне. – Мы не можем. – Что? – не поняла я. – Почему? Сириус смотрел на меня почти с болью в глазах от всё ещё раздиравшего его желания. Он подошёл и поднял с пола мою рубашку. – Оденься, пожалуйста, – протянул он её мне, подхватывая свою с дивана. – Я все равно не понимаю, – начала говорить я, застёгивая пуговицы. Пальцы дрожали от возбуждения, и я никак не могла попасть в петли. – Что не так? – Элен, я не могу так, это всё неправильно. – Давно ли ты моралистом заделался? – я чувствовала себя отвергнутой, а потому мне хотелось его уколоть. – Ты перегулял с половиной Хогвартса, а я чем плоха? – Что ты несёшь? – разозлился он. – Ты не плоха, ты слишком хороша. Ты достойна большего, Элен. Я люблю тебя, и я хочу все сделать правильно, как положено, и как ты этого заслуживаешь. Я замерла, пропустив дальнейшие его слова мимо ушей. – Повтори, что ты сказал? – проговорила я непослушными губами. – Что хочу сделать все правильно? – улыбнулся он. – Нет, до этого. Сириус наконец сел рядом со мной и посмотрел мне в глаза. – Я люблю тебя. Если бы я умела создавать патронуса, это был бы идеальный момент. Меня распирало от счастья, я хотела обнять весь мир, но вместо этого я прошептала, еле справившись с голосом: – Я тоже тебя люблю. Лицо Сириуса озарила счастливая улыбка, и он заключил меня в объятия, целуя куда попало – губы, щёки, волосы, ничто не скрылось от атаки счастливого Блэка. – Как банально, признания в любви в день святого Валентина, – рассмеялась я, когда мы немного пришли в себя и просто сидели в обнимку. – Иногда банальность – лучшее, что только может быть, – усмехнулся Сириус. – Мы ещё вернёмся к тому, что было перед разговором, – с намёком промурлыкала я. – Вернёмся, – кивнул Сириус. – Как положено, после свадьбы. – Ты что, шутишь? – возмущённо уставилась я на него. – Элен, я говорил серьёзно, – нахмурился Сириус. – Всё как положено, сначала помолвка, потом свадьба, а уже потом шалости. – Сириус! Мы что, в прошлом веке живём? Я не собираюсь пока замуж! – Нет, но сама посуди, как я буду смотреть в глаза твоему отцу, если обесчещу его дочь? – попытался отшутиться он. – Что ж, посмотрим, чья возьмёт, – упрямо сказала я, но всё-таки решила закончить бессмысленный спор. Я не думала, что Сириус долго продержится, если я стану его соблазнять. *** Я ещё никогда так не ошибалась. Сириус держался, как кремень, всегда останавливая меня вовремя. Максимум, мне удавалось оставить нас без рубашек, как в тот раз, но после этого он снова отходил от меня и просил одеться. В начале марта, десятого, отметили день рождения Римуса, все по тому же примеру, что и у его друзей. Жизнь была спокойной, размеренной и счастливой. Такое затишье меня напрягало, не происходило ничего необычного. Даже Пожиратели смерти затихли и не предпринимали каких-то серьёзных шагов, новости в газетах были сплошь хорошими уже месяц. Я считала себя параноиком, но мне казалось, что вот-вот должен грянуть гром. Что-то произойдёт. Солнечным весенним утром в понедельник, тринадцатого марта, на завтрак мы пришли в Большой зал, облачённый в траурный чёрный цвет. Сердце ухнуло в пятки, и я замерла на пороге, вцепившись в руку Сириуса мёртвой хваткой. На автомате я прошла вместе с ним и впервые села за стол Гриффиндора, не имея сил услышать новости в одиночестве. Когда собрались все ученики, Дамблдор вышел из-за стола учителей и встал перед нами. – С прискорбием должен сообщить, что вчера вечером неподалёку от Хогсмида была убита студентка третьего курса Гриффиндора Мэри Гиллис, – объявил страшную новость директор. – Виновной в этом считается организация под названием «Пожиратели смерти». Руководство школы приносит свои глубочайшие соболезнования родным и друзьям мисс Гиллис. Прощание состоится сегодня в полдень во внутреннем дворе, после чего тело Мэри заберут её родители. Занятия на сегодня отменены. Подождав, пока утихнут негромкие шепотки, Дамблдор продолжил: – В целях усиления безопасности учеников походы в Хогсмид отменяются до конца учебного года. Выход на территорию школы позволяется только до захода солнца. Я осмотрела стол Гриффиндора. Неподалёку сидела кучка маленьких девочек, жавшихся друг к другу, как воробушки на морозе. Их маленькие личики были заплаканы, а косы растрёпаны. Моё сердце сжалось от жалости. – Лили, – негромко позвала я подругу. – Им нужно помочь. Я скинула форменную мантию и галстук на лавку. Белая рубашка и тёмная юбка были без символики факультета, и я могла сойти за свою. Мне не хотелось, чтобы дети испугались меня. Мы тихонько подошли к девочкам. Их было четверо, соседки Мэри по комнате. Мы ничего не говорили, лишь обняли бедняжек, а потом достали из сумок салфетки и расчёски, приводя их в порядок. В полдень вся школа собралась во внутреннем дворе. На родителей Мэри было страшно смотреть. Бледный как полотно отец пытался удержать на ногах свою рыдающую жену. Мать девочки беззвучно выла, почти помешавшись от горя. Как я успела узнать, отец Мэри был магглорождённым волшебником, а мать – обычной женщиной. Девочка считалась «грязнокровкой» по меркам Волдеморта, поэтому её и выбрали жертвой. Я отвела взгляд, не в силах смотреть на страдания матери и отца, потерявших своего ребёнка. Бессмысленно скользя глазами по толпе учеников, внезапно остановилась на светлых волосах Розье. Он стоял в компании своих дружков, Мальсибера, Уилкиса и Эйвери. Их, казалось, совсем не трогала развернувшаяся на наших глазах трагедия, и они вовсю что-то обсуждали, хотя и негромко. Вместе с ними был и Снейп, однако он в беседе не участвовал и был мрачен, что вселило в меня надежду на то, что он ещё не совсем испорчен. После церемонии прощания мы все молча направились в выручай-комнату. Настроения разговаривать особо не было. Лили до сих пор утирала непрекращающиеся слёзы, а я смотрела в никуда пустым взглядом, не в силах даже расплакаться. – Я слышал, Лонгботтомы недавно присоединились к Ордену Феникса, – нарушил тишину Джеймс. – Думаю, я тоже вступлю после экзаменов. Мальчишки все согласно кивнули. Я же вроде как впервые слышала об этой организации, раньше при мне её не обсуждали, поэтому спросила: – Что за Орден? – Организация, которую возглавляет Дамблдор. Они борются против Пожирателей, – пояснил Люпин. – А что Министерство? Разве авроры не справляются? – задала я резонный вопрос. – Аврорат делает, что может, но у них во многом связаны руки законом, да и бумажной работы куча. Орден зачастую действует эффективнее и быстрее, – ответил Сириус. – Мы вступим туда и поможем поймать этих ублюдков, – сказал Джеймс, сжав кулаки. – Ещё каких-то три месяца, и мы сможем отомстить. – Стоп, что? – тихо спросила я. – Ты собираешься воевать сразу после окончания школы? – Не только я, все мы, – обвёл рукой ребят Джеймс, и они согласно кивнули. Я спрятала лицо в ладонях и потёрла глаза. – Вы идиоты? – устало взглянула я на них. – Почему идиоты? – опешил Сириус. – Много вы навоюете, вчерашние ученики школы, – горько усмехнулась я. – Станете пушечным мясом и погибнете в первой-второй операции. – А что ты предлагаешь? – спросил Джеймс, угрюмо глядя на меня исподлобья. –Отсиживаться в стороне? Сама-то что будешь делать, а, маленькая тепличная леди? Он не на шутку рассердился, и Сириус предостерегающе положил руку ему на плечо. – Конечно, сидеть дома и вышивать, – горько съязвила я. – Чтобы ты знал, Джеймс, сразу после экзаменов я пойду на стажировку медсестёр в Мунго, а потом устроюсь к отцу в отделение, – я поморщилась от предстоящих перспектив. – Я никогда не собиралась заниматься медициной, мечтала совсем о другом, но так я смогу принести реальную пользу и помочь. Джеймс застыл в замешательстве, а потом стыдливо отвёл взгляд. – Лонгботтомы, о которых вы сегодня говорили, уже действующие авроры и опытные бойцы. И вам я предлагаю именно это, – с нажимом в голосе проговорила я, – сначала отучиться на авроров, а потом участвовать в каких-то боевых стычках. – Элен права, – сказал Люпин, разрушая повисшее молчание. – Я согласен, – поддержал его Питер. Лили смотрела на нас во все глаза. «Ну, зато плакать перестала», – философски подумала я. – Я тоже пойду на курсы авроров, – решительно заявила девушка. – И ты пойдёшь вместе со мной, Джеймс Поттер! – Конечно, милая. Извини меня, Элен, – покаялся Сохатый. – Я был несправедлив к тебе и неправ. Ты такая молодец, что решила помогать спасать людей. – Ничего, Джеймс, я не обиделась, мы все сейчас на нервах, – отмахнулась я. – Сириус? Я внимательно посмотрела на него, последнего, кто ещё не высказал окончательное решение. – Вы как всегда умны и дальновидны, моя леди, – он обаятельно улыбался, вспоминая старую шутку с манерами. – В моих ли силах перечить таким мудрым советам? – Паяц, – засмеялась я. – На самом деле, я не против вашего вступления в Орден Феникса, да и сама бы присоединилась. Но участвовать в операциях вам рано. Однако, можно оказывать другую помощь. – Например? – заинтересовалась Лили. – Гуманитарную, помогать с размещением пострадавших или тех, кого преследуют, лечить, собирать слухи и сведения, – перечислила я. – Вести радиопередачу со сводками, например. В конце концов, помогать средствами. – Элен, я чувствую себя дураком, – сказал Поттер. – Для меня война – это битвы, ты же смотришь на это более широко и глубоко. – Это нормально, вы все у нас рыцари в сияющих доспехах и горячие головы, лишь бы мир спасти лишний раз, – улыбнулась я. – Что бы вы делали без мудрых женских советов. Так как там подавать заявку в Орден? А то у меня отягчающие обстоятельства в виде зелёной школьной формы, могут и не взять.