The XOXO Files: Милая мумия

У Фрэйзера вырвалась целая череда ругательств. Не обращая на него совершенно никакого внимания, я поднял с пола фотографию в рамке, упавшую ранее со стола. Там была изображена темноволосая женщина, которая улыбалась в камеру, облокотившись подбородком на руку. Жена доктора Сольвани? Фрэйзер наконец-то перестал ругаться. -Надо позвонить в полицию. Или шерифу. В общем, в любую правоохранительную организацию, которая действует в этом захолустье. - Не уверен, стоит ли, - произнес я, уставившись на фотографию. Что-то в ней казалось знакомым, но я не мог понять, что именно. - То есть «не уверен»? - Подумай сам, - перевел я взгляд на Фрейзера. – Одно появление мумии можно принять за совпадение. Два появления мумии могут считаться глупой шуткой. Три появления – это уже план. - План? Какой к чёрту план? Я покачал головой. - Не знаю... Но мы же не случайно здесь оказались. - С чего ты взял? Никто не знал, что мы сегодня зайдем сюда. Даже мы сами не знали еще пятнадцать минут назад. - Да ну? Твое оборудование здесь. Принцесса должна сегодня восстать из мертвых. И чтобы ты не забыл об этом, постоянно появляется этот мужик-мумия. Мне кажется, что не хватало только письменного приглашения прийти сегодня в музей. Фрэйзер нахмурился, обдумывая мои слова. - А зачем кому-то это делать? - Понятия не имею. Он отвлеченно почесал подбородок. - Подумай хорошенько, - сказал я. – Что еще он мог делать здесь, кроме как ожидать нас? Даже свет не включался, пока мы не подошли к музею. Я думаю, что мы будем выглядеть как идиоты, если вызовем копов. Может, в этом и весь смысл. Его глаза потемнели. - Ты считаешь, что кто-то пытается дискредитировать мое шоу? - Ну… Возможно ли вообще дискредитировать такое шоу, как «Разоблачители»? Я не настолько глуп, чтобы озвучивать эту мысль, но раз уж Фрэйзер об этом заговорил, то вряд ли целью злоумышленников было уничтожить его авторитет в научных кругах. И так же маловероятно было то, что мы случайно наткнулись на нашего друга-мумию в третий раз за вечер. - Твое оборудование цело? – меняя тему, спросил я. - Да, все невредимо. Кстати, спасибо, что спас камеру. Я признательно кивнул. - Ритуальные урны… - А что с ними? - Они наполнены песком. - И что? - Ты знаешь, что должно в них быть? - Внутренние органы усопшего. - Вот именно. Урны использовались древними египтянами для хранения крупных внутренних органов после мумификации, чтобы умерший мог воспользоваться ими в загробной жизни. - Я знаю. И про высасывание мозгов через соломинку тоже знаю. Я вздохнул. - Что-то в этих урнах приводит в действие мою систему предупреждения. - У тебя есть система предупреждения? Типа системы аварийного оповещения на радио? Или Национальной службы по штормовым предупреждениям? - Нет, умник. Скорее, как система по избеганию столкновений транспорта. Мне кажется, что мы попадем в цепную аварию, если вызовем копов, даже, если нам и удастся убедить их, что это не телефонный розыгрыш. - Наверное, ты прав. Не стоит спешить, - сказал Фрэйзер и взглянул на часы. – Сейчас два часа ночи. Вряд ли пара часов что-нибудь изменит. Для полиции – точно не изменит. Я готов был убить за пару часов сна. - Ты убедил меня, возвращаемся в отель, - решил блондин. – Утром расскажем о взломе Бэйб. Я не очень хорошо помню путь назад. Наверное, я был на автопилоте. Или даже шел во сне, как лунатик. Но когда мы добрались до отеля и вошли через стеклянную дверь, я начал понемногу просыпаться и спрашивать себя… Я взглянул на Фрэйзера, но тот был занят своими мыслями. Мы прошли мимо ряда торговых автоматов. Когда мы оказались в вестибюле, Фрэйзер будто очнулся от своих дум. - Я провожу тебя до дверей. Я улыбнулся. Конечно, ты проведешь меня до дверей, а потом – до кровати. Но когда мы добрались до моего номера, и я с трудом нашел ключ-карту и открыл дверь, Фрэйзер учтиво поцеловал меня в щечку и отступил назад. Я схватил его за рукав куртки. - Ты куда? - Ну… - неохотно произнес парень. – Уже поздно. Пора пожелать друг другу спокойной ночи. - Спокойной ночи? Разве ты… То есть, я думал, ты хочешь… - Да, я хочу, но… ты, наверное, устал. - Устал? Это была такая неубедительная отговорка, что я почти обиделся. - Да и я тоже устал. - Что ж. Прекрасно. Сладких снов, - пробормотал я и отвернулся. Мне на плечо легла рука Фрэйзера. Я снова повернулся к нему лицом. - Дрю, я не настолько устал. - Тогда в чем проблема? - Ну, ты постоянно повторяешь, что чувствителен к алкоголю. Я не хочу на тебя давить. - Не надо разводить дипломатию. Да, я большую часть вечера был пьяный в доску, но это не значит, что я не знаю, чего хочу. Просто теперь я осмелился спросить об этом. Фрэйзер прикусил губу. Не удивительно, что ему понадобился бальзам для губ. - Мне бы очень хотелось провести с тобой остаток ночи, - сказал я ему. – Но не из-за того, что не хочу быть один – хотя, честно говоря, не хочу – и не из-за того, что боюсь проклятия мумии. У него вырвался смешок. - Просто… мне нравится быть с тобой, - несмело договорил я. - Да, но понравится ли тебе это утром? - А почему нет? На секунду его лицо стало юным и беззащитным. - Правда? Я кивнул. - Какой бы странной ни была эта ночь, кроме этого она еще была самой веселой ночью за долгое время. Фрэйзер вполне серьезно ответил: - Да, со мной весело. - Я знаю. И честно говоря, я весь вечер не мог выбросить из головы твои слова о чудесном, страстном и крышесносном занятии любовью. - Ты хочешь заняться со мной любовью? Он спросил это так серьезно, что я на мгновение засомневался. - Хочу. Но если вдруг ты не заметил, то я не совсем трезвый, поэтому давай остановимся на сексе и забудем о слове на букву "Л". Пока что. Фрэйзер вдруг широко улыбнулся. - Ты так медленно и старательно выговариваешь слова, когда выпьешь. - Во дворе трава, на траве дрова. Он рассмеялся. - Да, но ты же слушаешь меня, верно? – убедился я. Ведь я говорил абсолютно серьезно. Я не допускал даже мысли о том, чтобы заставить Фрэйзера страдать или ввести его в заблуждение. - Я хочу тра… провести эту ночь с тобой, но я не хочу, чтобы кто-то страдал. На сегодня страданий уже достаточно. Выражение его лица изменилось. - Я не причиню тебе боль, Дрю. И я уже знаю, что у тебя был эмоциональный день. Поэтому, если ты хочешь, то я с радостью трахну тебя. Я рассмеялся над его словами, и Фрэйзер тоже присоединился ко мне. Наверное, в наших организмах еще оставался алкоголь, потому что мы вдруг начали смеяться так сильно и при этом так тихо (чтобы не разбудить других жильцов), что еле вошли в номер. В конце концов, я умудрился закрыть дверь и упал на кровать рядом с Фрэйзером. Матрац под ним трясся от сдерживаемого смеха парня, но вскоре тот успокоился. Я начал стягивать с себя штаны. Фрэйзер вдруг подскочил к окну, заставив матрац спружинить, и наглухо задернул шторы. - Удачная мысль. Но когда он вернулся на кровать, выражение его лица было угрюмым. - Что такое? – спросил я. - Угадай. - Что? - У меня нет презерватива. - У меня есть. Я приподнял бедра и вытащил из заднего кармана пакетик. Брови Фрэйзера взлетели вверх. - Ты всегда носишь их с собой? - Я купил его в туалете бара. Вообще-то, их у меня два. - А ты не шутил насчет того, что планировал это. - Неа. Я потянулся к лампе и выключил свет. *** Когда Фрэйзер уснул, я еще некоторое время наблюдал за тенями, танцующими на потолке, и слушал его тихое сопение. Даже несмотря на темноту, сонливость и нетрезвость, я отчетливо ощущал, что я не с Ноа. Из-за этого я вдруг заскучал по дому. Взглянув на часы, стоящие на тумбочке, я спросил у себя – чем сейчас занимается Ноа? Должно быть, спит. И скорее всего - дома, на нашей огромной кровати, и спит спокойно, потому что уверен в своей правоте. А был ли он прав? Вчера в это же время я тоже не спал. И был несчастен, потому что утром я улетал, а Ноа сердился на меня за то, что я испортил выходные. И, если говорить искренне, то в том, что я решил уехать именно в эти выходные, действительно было что-то ребячливое и зловредное. Я мог бы отложить поездку в Вайоминг еще на неделю. Просто мне было больно из-за того, что Ноа не защитил меня перед Лайонелом и остальными. Он сказал, что для меня было жизненно важно опубликовать статью, и я уцепился за эту фразу, хотя знал, что он не имел это в виду буквально. И знал, что срыв планов на выходные его расстроит. Я мог бы поехать на следующие выходные, и Ноа не пришлось бы переживать из-за того, что я пропущу пикник Мирабель. Если бы я подождал, то мы бы не поссорились. И я бы никогда не встретил Фрэйзера Фортуну. Я взглянул на лицо парня, освещенное луной, и обнаружил, что улыбаюсь. Весь сегодняшний вечер казался каким-то нереальным. Будто бы всё это только сон. Частично в этом был виноват алкоголь, но все равно это была странная ночь. Но и веселая в то же время. Наверное, самая веселая за много лет. Точнее, за два года. И самое смешное - я ведь с самого начала посчитал Фрэйзера полным придурком. И он все еще мог им оказаться. То, что из него получился хороший собутыльник, не означало… не могло означать… В конце концов, я только через год понял, что люблю Ноа. Поэтому, то странное чувство расслабленности и привязанности не могло быть любовью. Скорее переизбытком алкоголя и лучшим сексом в моей жизни. - Все хорошо? – сонно спросил Фрэйзер, и я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Его глаза блестели в темноте. - Я не знал, что ты не спишь. - Я спал. Ты думал так громко, что разбудил меня. Я уловил улыбку в его голосе и расслабился. - Извини. - Так все хорошо? - Кажется, да. - Ты чего так далеко? - Что? Он протянул руку ко мне. - Я даже не дотянусь. - А… Ноа не любит, когда к нему прикасаются во сне. - Кажется, я ненавижу Ноа. Я подавил виноватый смешок. Мы затихли, слушая, как вайомингский ветер дребезжит металлическими стульями во дворе. Казалось, что я ужасно далеко от Лос-Анджелеса. Я был рад, что Фрэйзер со мной. Наконец, он хрипло спросил: - Ты вернешься к нему? - Вряд ли я теперь смогу. - Потому, что переспал со мной? Я повернул к нему голову, пытаясь разглядеть его лицо и убедиться в том, что он верит мне. - Нет. - Тебе не обязательно ему рассказывать. - Обязательно. Парень молча обдумал мой ответ. - Если он любит тебя, то простит. - Да, наверное. Только вот я не знал, хочу ли сам его прощения. Фрэйзер потянулся ко мне и пробормотал: - Иди сюда. Я придвинулся поближе и позволил ему обнять меня. - А ты любишь, когда к тебе прикасаются, - подметил парень. - Да… - шепнул я, спрятал лицо у него на груди и закрыл глаза. Это оказалось чертовски приятно. *** Проснулся я со звоном в голове и отвратительным привкусом во рту, смахивающим на запах потной гориллы. И пока я лежал, слушал шум воды в ванной и пытался убедить свое тело в том, что я еще сплю, в моем мозгу всплыло имя. Как будто я даже во сне пытался решить эту проблему. И я всё-таки пытался решить кое-что, но не это. Эту проблему звали Сольвани. Доктор Сольвани. Дверь в ванную открылась, и я выпалил: - Доктор Сольвани. Наверное, это прозвучало как просьба о медицинской помощи. - Да ладно, тебе станет лучше после чашечки кофе и аспирина, - пообещал Фрэйзер. – Кофе уже почти готов. Я идентифицировал запахи, разносящиеся по моему номеру, и различил аромат шампуня и растворимого кофе. - Я кое-что вспомнил. Я встал (очень осторожно), доковылял до стола, включил ноутбук и поспешно уселся на стул. - Что тебе известно о музее «Лассе Дайм»? - Что мне неизвестно – так это почему он называется «Лассе Дайм», если он был открыт в 1904-м Уоллесом Хайрамом. Сейчас он принадлежит Джиллиан Хайрам. Кажется, она его пра-пра-пра-правнучка. Я, прищурившись, уставился на экран. Это он мигал или у меня в глазах мигало? - Ты разговаривал с доктором Сольвани, когда организовывал все для съемок своего шоу? - Конечно. - Лично? - Нет, не лично. Кажется, Джинни говорила с его секретаршей. Мы в основном общались по электронке. Я тоже общался с доктором только по электронной почте. - Зачем куратору такого крохотного музея, как Лассе, понадобилась секретарша? Откуда они вообще берут деньги, чтобы платить ей зарплату? - Я не знаю, - ответил Фрэйзер, вытирая волосы. - А я знаю – нигде. И вот что я тебе скажу… Я поморщился и прикрыл глаза ладонью, когда на экране появился логотип Windows, сопровождаемый оглушительным звуком приветствия. - Великий Сольвани – это персонаж из фильма «Рука мумии». Фрэйзер застыл с полотенцем в руках. Наконец он сказал: - Уверен, что это не единственный человек на свете с фамилией Сольвани. Но все же он подошел ко мне и стал наблюдать за тем, как я печатаю. - Да, но и Бэйб Дженсон – персонаж из того же фильма. Последовала напряженная пауза. - Ты серьезно? Я кивнул… и сразу понял, что сделал ошибку. Я застонал и прижал пальцы к вискам. Руки Фрэйзера легко опустились мне на плечи и начали нежно их массировать. - О боже, не останавливайся. Вообще никогда не останавливайся. Он тихо засмеялся. - Не буду. Расслабившись немного, я вздохнул и вернулся к своему занятию. - Я – огромный фанат старых добрых фильмов о мумиях. Я пересматривал их все миллион раз. И вообще, не представляю, как я мог не заметить, что здесь происходит. - И что же здесь происходит? - Она пытается спасти свой музей, сфабриковав проклятье мумии. - Кто «она»? Я открыл веб-сайт музея "Лассе Дайм" и нажал на ссылку «О нас». Возле надписи «Директор музея» появилась маленькая фотография. Фрэйзер нагнулся к экрану, чтобы разглядеть фото получше. - Эй, а разве это не… Почему она кажется мне знакомой? - Это та самая фотография, которую мы столкнули со стола прошлой ночью. Ну, то есть, ее уменьшенная версия. - Хм… Ну, да, наверное. Пора бы им обновить информацию. - А я думаю, что она достоверна. - Но это не… - Да, - перебил я. – Это именно она. - Это не доктор Сольвани. - Что я и пытаюсь тебе доказать. Доктора Сольвани не существует. - Это невозможно. Она постоянно ссылалась на доктора Сольвани. - Кто «она»? - Она, - Фрэйзер кивком указал на экран. – Джиллиан Хайрам. Она сказала, что директор музея сейчас – доктор Сольвани, и что она переадресовывает меня к нему. - К ней. - К… кому? Парень выровнялся и уставился на меня сверху вниз. Я терпеливо произнес: - Посмотри на экран. Посмотри на фото. Это единоличная операция. И эта женщина – Джиллиан Хайрам. Она же – Бэйб Дженсон. Она же – доктор Сольвани.