All for You

      Хисаши позвонил Гараки вчера перед отъездом Незу. В ту ночь он снова не спал по многим причинам. Паранойя из-за здоровья Изуку. Избегание ночных кошмаров или воспоминаний. Мысли о похоронах Инко, с которыми ему ещё предстояло что-то сделать. Его разум был взбудоражен, и, как всегда, в ОИТН не было выхода.          Не то чтобы он мог читать «Одна Рыба, Две Рыбы, Красная Рыба, Синяя Рыба» — это была литература, стимулирующая Изуку, но не его.          Не найдя ничего, что могло бы отвлечь его, Хисаши наконец взял телефон, чтобы посмотреть что-то, кроме своих сообщений. Он нажал на приложение новостей и тут же получил новости о Гараки. Казалось, главной новостью был арест доктора и его секретные, извращенные эксперименты.    Ещё не прошло и двадцати четырёх часов!          Хисаши вздохнул, уставившись на фотографию лаборатории, которая стала для него такой близкой за эти годы, и которая теперь казалась опустошённой. Он надеялся найти какую-нибудь глупую историю о знаменитостях, чтобы отвлечься от своей ситуации, а не... Получить больше информации о своей ситуации с другой точки зрения.    Хисаши выключил телефон и сунул его обратно в карман. Он тупо уставился на свои руки.          Он не мог сказать, что действительно был удивлен. Это имело смысл только в том, что роспуск его империи попадёт в новости. Он мог только надеяться, что они не смогут отследить это до него — и Изуку.          Хисаши отвёл взгляд от своих колен и посмотрел в окно. Небо всё ещё было тёмным, огни и звезды всё ещё сверкали, как драгоценные камни в кольце. И всё же на горизонте мелькали намеки на новый рассвет, солнце слабо ползло по небу.          Звонок Гараки оказался на удивление трудным. Вести себя нормально, когда всё изменилось, привести одного из его самых доверенных соратников к верной гибели... Это было болезненно.          Он не мог не чувствовать себя опустошенным из-за потери всей их тяжелой работы. Хисаши так долго работал с Гараки. Он бы доверил Гараки всю свою жизнь, и всё же...   Хисаши не смог бы так поступить с Изуку.    Он чуял это нутром.          Изуку был слишком хрупок, слишком похож на мишени, на которые они положили глаз для будущих испытаний на людях.         Если бы Изуку попал под опеку Гараки, что-то пошло бы не так, он был в этом уверен. Его состояние ухудшилось бы, и он бы умер, как Инко, как и Йоичи. Тогда он исчез бы в одной из этих светящихся трубок, и ему суждено было бы стать подопытным, посвящённым бессмертию Все за Одного, и ничем большим.   С этим решением бессмертие теперь было действительно вне его досягаемости.    Хисаши напрягся. Знакомый страх вспыхнул под его грудью.   Призрак смерти снова навис над ним, ожидая. В нужное время. За правильную ошибку.    Стоило ли оно того? Он принял правильное решение?         Изуку тихо пошевелился рядом с ним. В нос Изуку входила новая трубка — он был далеко не в порядке, даже если выздоравливал, но они собирались начать давать ему очень маленькие порции донорского молока — Мицуки настаивала, чтобы оно было её — чтобы хотя бы начать переход от внутривенного питания к еде, как у нормального ребёнка.          Он был недоволен введением трубки. Казалось, что он плачет, несмотря на молчание. Изуку не мог издать ни звука, находясь на аппарате ИВЛ. Хисаши пришлось сдержаться, чтобы не оторвать медсестру от его ребенка — даже если они сказали, что ему совсем не больно, просто это было странно.          Хотя сейчас он был спокоен. Хисаши оглянулся, наблюдая, как он вытягивает конечности, пытаясь найти новое, более удобное положение. Он поднял руки, его крошечные пальцы растопырились в плавных, расслабленных движениях. Вытянулась одна нога, потом другая. Изуку свернулся калачиком, скрестив ноги на животе и прижав руки к груди. Один кулак уперся ему в щёку, сморщив лицо. Изуку пососал соску и снова погрузился в сон, несмотря на то, что ранние утренние солнечные лучи пробивались сквозь пластик его инкубатора.          Хисаши улыбнулся. Он осторожно просунул руку, руку, которая не касалась его телефона, в одну из дырок инкубатора и натянул детское одеяло Инко на ноги Изуку.    Он не хотел представлять жизнь без Изуку.   Он не мог.    Это сломало бы его.    Теперь это была его реальность.   Так что да. Да, он выбрал Изуку.