Почта
Люциус вернулся в Хогвартс, с радостью обнаружив, что никакие доспехи его не поджидают. Идя по коридору, он испытывал искушение спуститься в подземелья, чтобы побольше побыть с Северусом. Только осознание того, что тот учит и не будет иметь на него времени, позволило светловолосому аристократу миновав вход в нижние помещения, подняться в свои комнаты. Проходя мимо портрета Салазара Слизерина, Люциус удивился, когда Основатель окликнул его. Подойдя ближе к картине, блондин поднял бровь. Салазар усмехнулся. — За все свое время я не встречал ни одного Малфоя, который не мог бы высказаться одним лишь наклоном бровей. Я рад видеть, что ваша семья не утратила это умение. —Я благодарю вас, - царственно произнес Люциус, отвесив небольшой поклон. — Я подумал, что вы хотели бы знать, что мальчики внутри, - сказал Салазар, сделав небольшой рывок головой, указывая на комнаты за своим портретом. — Что-то случилось? - спросил Люциус, забеспокоившись. — Ничего серьезного. Насколько я понимаю, произошла ссора между вашим сыном и девушкой, которая так грубо вела себя со мной на днях. Очевидно, она не усвоила урок, раз повела себя таким шокирующим образом. Люциус застонал. — Грейнджер! Что она сделала на этот раз? У Слазара появилось злобное выражение лица. — Насколько я понимаю, она возмутилась, когда юный Драко отправил одного из учеников, пытающегося соблазнить его партнёра, в озеро. Но ничего хорошего это ей не принесло. В итоге она превратилась в осла. Конечно, Хогвартс решил протянуть парню руку помощи, так что конечный результат мог быть несколько иным, чем он планировал. Но все обошлось, и теперь она живет в конюшне, пока заклинание не сойдет. Разрываясь между желанием рассмеяться и застонать от отчаяния, Люциус решил повесить голову и устало покачать ею. А он-то надеялся, что, когда Драко найдет свою пару, его более... детские наклонности утихнут. Похоже, вместо этого он нашел идеальную пару в лице Гарри. Люциус содрогнулся при мысли о том, какие неприятности эти двое могут доставить ничего не подозревающим людям, не говоря уже о нем и Северусе! - как только им станет комфортно вместе. — Драконы и парселтанг, - вздохнул Люциус. — Я мог бы пойти и проверить их. Салазар кивнул в знак понимания и распахнул дверь, позволяя блондину войти. Лавируя между стопками книг, Люциус направился в спальню Драко, после того как беглый взгляд показал, что комната Гарри пуста. Поднимаясь по нескольким ступенькам, он не мог не задаться вопросом, в чем проблема Гермионы Грейнджер. Из того, что ему рассказывал Драко, девушка всегда была уравновешенной. Всезнайка, считавшая, что знает все лучше всех, только потому, что прочитала половину, если не больше, библиотеки Хогварта, но все же она всегда была уравновешенной. Или это было лишь прикрытием? Если она хоть немного изучала вопрос, то должна была знать, что такое узы Вейлы, и что вставать между Вейлой и его или ее добровольной парой практически бесполезно. Правда, мальчики еще не сблизились, но они были привязаны друг к другу, это мог увидеть любой дурак, даже слепой. Нет, у девушки должна быть своя цель, в которая не касается Драко Малфоя. Но что это может быть? Перечисляя в уме все, что он знал о ведьме, Люциус в задумчивости скривил лицо, пытаясь вспомнить, что же это была за шутка, о котором Драко упоминал на третьем курсе. Или это было на втором? Он помнил, что это было как-то связано с домовыми эльфами. Стремилась ли эта девушка занять должность в Министерстве? Надеялась ли она использовать Гарри как средство, чтобы подняться по социальной лестнице? Тогда почему она так возражала Драко? Разочарованно качая головой, стараясь не спускать глаз с девушки и при первой же возможности попытаться узнать мнение Северуса, Люциус остановился, разглядывая милую сцену перед собой. Драко лежал на боку, свернувшись вокруг Гарри, обнимая брюнета, а Гарри свернулся вокруг Драко, положив голову на грудь блондина. Они оба мирно спали, и Люциус ощущал от ожерелья счастье и удовлетворение. Присев на край матраса, Люциус знал, что ему следует отправиться в свою комнату, чтобы переодеться и перекусить. Однако, глядя на открывшееся перед ним зрелище, светловолосый аристократ чувствовал, как безмятежная картина, созданная двумя подростками, залечивает некоторые раны в его душе. Вопреки всему, Драко обрел счастье. Он нашел свою половинку, и хотя Люциус вначале сомневался - ведь это был Гарри Чёртов Поттер! Проклятие Тёмного Лорда — он стал все больше и больше заботиться об мальчике-сироте. С каждым днем брюнет все глубже прокладывал себе путь в сердце Люциуса, и тот был бессилен остановить его. Не то чтобы он хотел этого, Гарри был очень привлекательным молодым человеком, который поднялся над событиями, которые заставили бы большинство людей рухнуть. Но не Гарри. Гарри принял все, что дала жизнь - не говоря уже о Дамблдоре! - и каким-то образом справился со всем этим, сохранив при этом свой милый любящий характер. О, у мальчика было много проблем, которые нужно было решить. Ему предстояло многое исцелить, прежде чем он сможет полностью оставить прошлое позади. Но все это было правильно. Теперь у него был Драко. Не говоря уже о Северусе и о нем самом. Все они с радостью были рядом с юношей, с удовольствием давая ему все, в чем он нуждался. С готовностью сделают все необходимое, чтобы помочь ему принять себя таким, какой он есть, и делать то, что ему нужно сделать, независимо от того, чем это обернётся. Бросив последний взгляд на мальчиков, Люциус поднялся на ноги. У него были дела, бумаги, которые нужно было прочитать. Меркьюри, добрейшей души человек, дал ему целую охапку бумаг перед тем, как он покинул офис адвоката, заявив, что все они срочные и нуждаются в его подписи, желательно позавчера. Покачав головой, блондин направился к двери. Оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что не нарушил их покой, Люциус обнаружил, что ему не хочется уходить. Ему нравилось присматривать за мальчиками. Он обнаружил, что ему даже необходимо быть рядом с ними, чтобы убедиться, что их ничто не беспокоит, ничто не причиняет им страданий. Долг и потребность боролись в нем несколько долгих секунд. Затем Люциус пожал плечами и спокойно наколдовал большое, удобное кресло из черной кожи. Он был Люциусом Малфоем, он мог делать все, что хотел. И если он хотел присматривать за своими мальчиками, кто мог ему помешать? Кивнув головой в знак удовлетворения, Люциус заколдовал свою одежду во что-то более удобное и устроился в кресле, положив ноги на изножье кровати. Откинув голову назад, он глубоко вздохнул, чувствуя, как спокойствие комнаты овладевает им, как напряженные мышцы начинают разжиматься. Не успел он опомниться, как уже крепко спал.***
Гарри медленно проснулся с широкой, глупой ухмылкой на лице. Это был один из лучших снов в его жизни, и пока он лежал в постели и вспоминал его, он надеялся, что они с Драко снова будут мечтать вместе, только на этот раз без помощи зелий. Держа глаза закрытыми, Гарри слушал ровное биение сердца у себя под ухом и успокаивался тем, что его голова и верхняя часть тела поднимались и опускались с каждым вдохом Драко. Подумать только, он так боялся сблизиться с кем-то. Позволить кому-то, кому угодно, приблизиться к нему. Гарри не знал, что именно изменилось, он знал только, что его связь с Вейлой изменилась. Они стали как-то ближе. Не пытаясь понять, что изменилось, или даже как он узнал, что что-то изменилось, Гарри был доволен тем, что просто лежал тут. Однако неожиданно его мысли вскоре обратились к прошлому. В частности, к Дурслям. Вспоминая, как они обращались с ним, сравнивая это с тем, как они всегда опекали Дадли, Гарри вспомнил все те времена, когда он испытывал зависть к своему кузену. Как он мечтал, чтобы хоть раз его тетя уделила ему столько внимания, сколько всегда уделяла своему сыну. Ему никогда не нужны были подарки или деньги, которые они всегда дарили Дадли. О, он завидовал и этому, особенно на Рождество и на дни рождения Дадли, но на самом деле он хотел, чтобы они сказали, что гордятся им. Показать ему каким-то образом, неважно, насколько незначительным был этот жест, что он важен для них. Что им не все равно. Этого, конечно, никогда не случилось, и Гарри в глубине души знал, что никогда и не случится. Дурсли всегда будут считать его уродом, ненужной обузой, которую на них взвалили. И Гарри не мог не чувствовать глубокой печали по этому поводу. Наверное, он всегда будет оплакивать то, что могло бы быть. Но, вспоминая две недели, проведенные с тремя Слизеринцами, Гарри не мог отделаться от ощущения, что в поведении его родственников было нечто большее, чего он не мог понять раньше. Возможно, из-за того, что он был слишком молод и неопытен. Мысленно представив себе Люциуса Малфоя, Гарри не мог не улыбнуться. Белокурый аристократ оказался совершенно не таким, каким он его себе представлял. Внешний облик Люциуса был безупречен, он лишь демонстрировал свое безразличие и презрение к тем, кого считал ниже себя, а поскольку он считал ниже себя практически всех... Гарри тихонько хихикнул и удовлетворенно вздохнул, когда руки вокруг него на мгновение сжались. Однако он не стал отвлекаться и вернулся к мыслям о старшем мужчине. Лицо Люциуса Малфоя, когда он оставался наедине с семьей, было полной противоположностью тому, что он показывал публике. Он никогда не был бессердечным, резким или жестоким. Он не усмехался, не заставлял чувствовать себя ущербным или никчемным. Нет, внутренний Люциус Малфой был теплым и заботливым. Он мог смеяться и шутить со своим сыном, ничуть не заботясь о его достоинстве. Он также умел обнимать и не возражал против эмоциональной поддержки, когда это было необходимо. Он даже не возражал, когда Гарри рыдал на нём, ради Мерлина. Он просто продолжал показывать, что он рядом с Гарри, и что он всегда будет рядом, пока Гарри в нем нуждается. А Северус... Он был гораздо менее язвительным, когда они оставались наедине. Однако Гарри не мог представить, что обратится к нему, когда ему понадобится обнять его. Этот человек просто не был... обнимательным. И вдруг он вспомнил предыдущий день, когда Гарри рыдал рядом с ним, а Северус просто посадил его к себе на колени и успокаивал, пока не вернулся Драко. Гарри был потрясен, осознав, что Северусу не все равно. О, он знал, что Мастер зелий заботится о Драко и Люциусе, но Гарри был уверен, что Северус просто терпит его ради Вейл. Но человек, который утешал его вчера, который делился с ним болезненными воспоминаниями о его прошлом... Это не были действия человека, который едва терпит кого-то. Это были действия человека, которому небезразлично то, что с ним произошло. Гарри изумленно моргнул. Каким-то образом он прошел путь от одиночества, когда ему не к кому было обратиться, до трех верных сторонников, готовых на все ради него. И Гарри обнаружил, что готов сделать для них все. Что бы ни случилось, если бы это было в его силах, он бы сделал это. И в этом, с внезапной поразительной ясностью осознал Гарри, заключалась разница между Дурслями и его новой семьей. Драко, Люциус и Северус сделали бы все, чтобы помочь ему, независимо от личной цены. Гарри очень сомневался, что Дадли может сказать то же самое о своей семье. О, его родители осыпали бы его деньгами и вещами. Вернон говорил ему, как он гордится им, даже когда он приходил домой с плохими оценками, а любое плохое поведение объяснялось или даже сваливалось на Гарри. Но если бы дело дошло до драки, Гарри сомневался, что кто-то из родителей поддержал бы своего сына. В самом деле, разве их поведение уже не показало, что они не заботятся о благополучии своей собственной плоти и крови? Если бы они заботились о будущем Дадли, разве они не прекратили бы его истерики, пока он был еще маленьким? Разве они не требовали бы, чтобы он старался в школе, помогая ему улучшить себя и свои оценки? Испытав настоящую любовь, заботу и поддержку, Гарри впервые смог понять, что то, что сделали Вернон и Петуния Дурсли по отношению к своему сыну, не было любовью. Дадли был совершенно не готов к встрече с реальным миром. Он был хулиганом и был на пути к тому, чтобы стать бандитом. Его оценки были недостаточно хорошими, чтобы он мог поступить в хорошую школу, а без образования он ничего не добьется в этом мире. Постепенно до Гарри доходило, что Дурсли не способны любить. Лица, которые его тетя и дядя показывали миру, были теми же, что и дома. Они осыпали сына деньгами, сладостями и подарками, поскольку это было проще, чем дать ему любовь. Чтобы любить кого-то, нужно сначала заботиться о нем, а Гарри чувствовал, что ни один из них не испытывает настоящих чувств ни к кому, кроме себя. У него не было причин завидовать Дадли. Напротив, у него были все основания жалеть своего кузена, потому что у того было только золото дураков, в то время как у него, Гарри Поттера, урода, ненужной обузы, было настоящее. Долгие мгновения Гарри лежал, ошеломленный своим осознанием. Затем его охватили облегчение и счастье, и ему пришлось сдержать желание безумно захихикать. Уткнувшись лицом в грудь Драко, Гарри сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, он не хотел будить другого мальчика. Если он все еще спит, значит, ему нужен отдых. С другой стороны, Гарри был слишком полон энергии, чтобы оставаться в постели еще хоть минуту, и он начал медленный процесс освобождения от объятий Драко. Это заняло некоторое время, так как Драко, похоже, был полон решимости не отпускать Гарри, но в конце концов подросток встал на ноги. Увидев Люциуса, сидящего и спящего в кресле, он приостановился и поднял бровь, но Гарри не мог сказать, что был удивлен. Постаравшись не шуметь, Гарри начал двигаться к двери, но потом приостановился, на его губах появилась озорная улыбка. Драко лежал в постели и выглядел одиноким и покинутым. Люциус сидел в кресле и выглядел неуютно. Почему бы не решить две проблемы одним махом? Вытащив палочку, Гарри направил ее на Люциуса и осторожно переместил его с кресла, чтобы тот удобно устроился на кровати. Накрыв спящего мягким одеялом, Гарри на несколько мгновений замер, желая убедиться, что никто из них не проснулся. К счастью, оба спали, мертвые для всего мира. Слегка ухмыляясь про себя, Гарри повернулся, чтобы уйти, когда Драко слегка отодвинулся. Затаив дыхание, брюнет ждал, что произойдет дальше. А произошло то, что Драко придвинулся ближе к отцу и прижался к нему, положив голову на грудь Люциуса, а аристократ обнял сына, как Драко обнимал Гарри всего несколько мгновений назад. Сентиментальная ухмылка Гарри превратилась в нежную улыбку, и он с облегчением на сердце оставил спящих одних. Теперь они оба будут в порядке. Теперь они все будут в порядке.***
Спустившись по ступенькам в гостиную, Гарри огляделся, пытаясь решить, чем заняться. Увидев стопку книг, он усмехнулся, понимая, на что именно он потратит свое время, пока будет ждать, когда Драко проснется. Подойдя к тому месту, где они спали предыдущей ночью, Гарри освободил место, отправив несортированные книги обратно в сундук. Сжав сундук и придвинув его к стене, Гарри снял повязку, с нетерпением ожидая, когда она снова превратится в сундук. Забравшись внутрь, он быстрым шагом направился в комнату рядом с главной библиотекой. Гарри не соврал, когда сказал Драко, что хочет, чтобы книги из лавки старьевщика были в их собственной библиотеке. Книг из поместья Блэков было так много, что одними ими можно было заполнить всю библиотеку Хогвартса, включая секцию ограниченного доступа. Именно поэтому он никогда не собирался включать в нее другие книги. Управлять ею и так было трудно. Нет, Гарри заранее спланировал этот день и подготовил вторую библиотеку, куда он добавит свои "книги из лавки старьевщика". С тех пор как он услышал об успехе Бартоломью в поиске редких находок во время посещения барахолки, Гарри знал, что пойдет по его стопам и будет делать то же самое. Кроме того, он находил чрезвычайно интересным читать о жизни других людей, а изучать историю таким образом было гораздо интереснее. Он в любой день предпочел бы читать дневники, чем слушать нудные лекции профессора Биннса. Насвистывая веселую мелодию, Гарри подошел к пьедесталу, стоящему посреди пола, и стопке книг, лежащей на его поверхности. Поколебавшись немного, Гарри взял в руки переплетенную в темно-красную кожу книгу. Он аккуратно вывел слово "Дневники" на обложке книги, стараясь не делать слишком глубоких надписей. Положив его в сторону, Гарри взял в руки бухгалтерскую книгу из бледно-голубой кожи и так же аккуратно вырезал на ней "Рабочие журналы". Сморщив лицо в попытке понять, стоит ли заводить третью книгу, Гарри в конце концов пожал плечами и выбрал одну, не особенно заботясь о том, какого она цвета. Взяв три книги, Гарри подошел к одному из деревянных книжных шкафов, которые покрывали стены комнаты, доходя от пола до потолка. Достав свою палочку, он осторожно коснулся четырех углов на лицевой стороне книги с надписью "Дневники", двигаясь по часовой стрелке, начиная с правого верхнего угла. Затем он дважды постучал по центру, после чего повернулся к книжной полке и также дважды ловко постучал по ней своей палочкой, произнося при этом "Соединение" на языке парселтанга. Учитывая размер книжного шкафа, Гарри проделал то же самое еще с четырьмя книжными шкафами, завершив заклинание переворачиванием бухгалтерской книги, дважды постучал по середине задней части, затем постучал по четырем углам, начиная с правого нижнего и двигаясь против часовой стрелки. Положив книгу на место, Гарри сделал то же самое с синей и золотой книгами, перемещаясь по библиотеке, выбирая разные книжные шкафы в комнате, чтобы соединить их с книгами. Неся все три книги, Гарри вышел из библиотеки и, осмотрев оранжерею и отметив, что она требует внимания, покинул сундук. Ему было немного не по себе от того, что он нарушил обещание, данное Люциусу и Драко, но не мог же он разбудить их сейчас? Не сейчас, когда они так нуждались в отдыхе. И он был уверен, что их радость от того, что они разобрались с беспорядком, перевесит его маленький проступок. Кроме того, чем скорее гостиная опустеет, тем скорее они смогут начать строить планы, как заполучить в свои руки сокровища Дамблдора. Удовлетворенно кивнув головой, уверенный в том, что сумеет выкрутиться из любого затруднительного положения, которое может возникнуть, Гарри отодвинул сундук и поставил его у дальней стены, подальше от посторонних глаз. Взяв одну из брошенных подушек, лежавших на конце ближайшего дивана, Гарри поменял ее на что-то более большое и поддерживающее. Положив ее на пол рядом с одним из диванных столиков, Гарри опустился на подушку и устроился поудобнее. Подкрутить ножки стола до удобной высоты было делом нескольких мгновений, и Гарри переместился на подушку, положив три бухгалтерские книги на столешницу. Подумав о ближайших к нему стопках, Гарри решил начать с дневников, поскольку с ними придется возиться дольше всего. Осторожно прицелившись, он направил палочку на одну из стопок и аккуратно переместил ее так, чтобы она оказалась рядом с ним. Отменив заклинание, удерживающее сцепленные книги вместе, Гарри вызвал ту, что лежала на самом верху, и открыл ее. Слегка прищурившись, Гарри с трудом прочитал слова, написанные на первой странице, и только через несколько мгновений догадался, что дневник был написан девушкой по имени Лукреция Даркмур, и что она начала писать в 1042 году. Аккуратно записав эти факты в книгу, Гарри позволил дневнику закрыться. Гарри осторожно постучал по книге кончиком своей палочки, затем по дневнику и, наконец, по книге еще раз. Произошла тихая вспышка, и дневник исчез. Тихонько посмеиваясь, Гарри мысленно увидел, как дневник был помещен на одну из полок в одном из книжных шкафов, к которым он отнес эту книгу. Он почти жалел, что не может сделать это в библиотеке, он не думал, что когда-нибудь устанет наблюдать за этим волшебством. К сожалению, перетаскивать все книги в сундук было бы слишком хлопотно. Он должен был подумать об этом раньше. Кроме того, он не думал, что Драко будет рад обнаружить его там, внизу, одного, даже если это будет благое дело. Отбросив бесполезные размышления в сторону, он подозвал к себе следующий дневник. Открыв его, он с облегчением увидел, что он написан на рунах, причем на одном из языков, которыми он владел в совершенстве. Он быстро вписал имя Дугала О'Хары и год 1501, завершив его заклинанием связи, которое отправило книгу в путь. Благодаря времени, проведенному в библиотеке Блэков, Гарри умел читать латынь и несколько различных стилей Древних Рун - правда, не тех, которые использовал Киллиан Лонгботтом в своем рабочем дневнике. Он также достаточно хорошо читал по-французски и мог, спотыкаясь, прочесть текст, написанный на немецком. Древнеанглийский и древнелатинский до сих пор не давали ему покоя, во многом из-за того, как они писали слова. Или лучше сказать, как они не писали свои слова? Ничто не было постоянным, и часто написание слов зависело от того, в каком настроении находился автор, когда записывал свои мысли и идеи. Слишком часто Гарри приходилось гадать, какое слово использовал автор, используя контекст, чтобы понять, какое слово автор имел в виду. Можете ли вы написать слово "мигрень"? Решив не думать об этом сейчас, Гарри взял следующую книгу из стопки и тихонько напевал, пока работал.***
Драко уже начал просыпаться, когда до его ноздрей донесся райский запах. Его нос дернулся, и мозг с радостью сообщил ему, что, да, это действительно была особая китайская еда Добби. Слегка застонав, Драко задумался над тем, что ему делать. С одной стороны, у него не было никакого желания вставать, ему было тепло и уютно, и он не хотел двигаться. Обхватившие его руки только усиливали чувство удовлетворенности и безопасности. С другой стороны, и он, и Гарри пропустили обед, и теперь, когда он вспомнил о его существовании, его желудок был слишком рад сообщить ему о том, что он слишком пуст. В конце концов голод победил, как он и знал, и Драко начал вырываться из рук, надежно прижимавших его к широкой груди. Открыв глаза, Драко посмотрел вниз на тело, к которому он был прижат. Вглядываясь в спящее лицо отца, блондин задался вопросом, когда он пришел и где, черт возьми, Гарри? Чувствуя, как страх сжимает его сердце, Драко быстро вскочил с кровати, но его толчок разбудил Люциуса, который смотрел на него раздраженным взглядом. — Куда ты спешишь, сынок? Не думаю, что сегодня тебе нужно беспокоиться о занятиях, - с язвительной усмешкой произнес Люциус и снова забрался под одеяло. — Как бы ни было приятно спать рядом с тобой, отец, в данный момент меня больше волнует, где Гарри. Как ты вообще оказался со мной? Последнее, что я помню, я был с Гарри, а не с тобой! - Драко зарычал, его беспокойство сделало его раздражительным. Что, если бы Гарри проснулся и испугался? Что, если бы он решил, что больше не хочет быть другом Драко? Что если...? Люциус сел и огляделся. Гарри не было видно, но по ароматам, доносившимся через открытую дверь, можно было легко догадаться, где находится заблудший подросток. — Последнее, что я помню, это как вы с Гарри спали, свернувшись калачиком друг вокруг друга. Вы представляли собой такую милую картину, что мне не хотелось уходить, и я устроился в кресле, стоящем вон там, - сказал Люциус, указывая на кресло, по-прежнему стоявшее рядом с кроватью. — О, - пробормотал Драко, слегка покраснев. Проведя рукой по волосам, он сполз с кровати. Встав, он натянул на себя свою промокшую во сне одежду, старательно избегая смотреть на Люциуса. — Что случилось, что ты так встревожен? По-моему, я не видел тебя таким нервным с тех пор, как вы с Гарри нашли друг друга. —Ну... Видишь ли... - Драко запнулся, не зная, как объяснить, что произошло, пока они с Гарри спали. — Что-то случилось, я так и знал! - простонал Люциус, тоже поднимаясь с кровати. — Так кто же расстроил тебя на этот раз? Грейнджер? Но, как я слышал, ты уже разобрался с ней. Драко поднял голову. — Ты слышал, что случилось с Грейнджер? - недоверчиво спросил он. — Да, сынок. Салазар был очень рад сообщить мне о ссоре. Я уверен, что Северус с удовольствием расскажет остальные подробности. - Люциус бросил на сына недоверчивый взгляд. — Если это не та грязнокровка, то что же заставило тебя сжаться в комок? — Папа! - Драко застонал от досады. — У меня был один из моих снов, знаешь, сон Вейлы. Но потом все изменилось, и я оказался на Кицуне, скачущей к моему любимому месту в Австрии. Каким-то образом Гарри оказался там, и мы поцеловались, и это было чудесно, но что, если он проснулся и испугался? Что если он больше не хочет быть моей парой? Что если...? — Судя по звуку, это ты проснулся и вышел из себя, как ты так метко выразился. Почему бы нам не найти твоего приятеля и не спросить у него? - спросил Люциус, обхватывая плечи сына и уводя его из спальни. Они оба остановились на верхней площадке лестницы. Пока они спали, гостиная претерпела изменения. Хотя пол по-прежнему загромождали многочисленные стопки, теперь здесь можно было передвигаться без ощущения, что идешь по лабиринту. Гарри явно усердно трудился. — Гарри? - спросил Драко, спускаясь по ступенькам, на мгновение забыв о своей панике. — Привет, соня, - ответил Гарри, поворачиваясь и посылая блондину дразнящую улыбку. — Я подумал, что запахи разбудят тебя, к счастью для тебя, я попросил Добби все удвоить. — Должен сказать, что я впечатлен, - прокомментировал Люциус, подходя к месту, где сидел Гарри, только он шел гораздо медленнее и с большим достоинством. Гарри послал ему забавный взгляд, но ничего не прокомментировал. Вместо этого он обернулся и закончил дневник, над которым работал, поразив их обоих, когда он исчез с приглушенной вспышкой. Люциус посмотрел на Гарри, подняв бровь, но тот лишь усмехнулся и поднялся на ноги, слегка морщась, так как натруженные мышцы протестовали против движения после столь долгого пребывания в неподвижности. — Кто-нибудь голоден? Как я уже сказал, я попросил Добби принести много всего, - сказал Гарри, прихрамывая и подходя к столу, который просто стонал под тяжестью всех яств. — Я проголодался, а потом вспомнил, что так и не принес Драко его китайскую кухню, и решил, что принесу ее сейчас, - объяснил Гарри с легкой заминкой в голосе, когда вспомнил, почему обещанный обед был отложен. Драко не любил, когда его пара впадала в уныние, он подошел к Гарри и обхватил его руками. — Эй, это была не твоя вина, ты же знаешь, да? Я вернулся, цел и невредим. И я больше никогда и никуда не пойду без тебя, если только смогу! - пылал он. Гарри нежно улыбнулся и потянулся вверх, чтобы убрать прядь волос с глаз Драко. — Да, я знаю это. Меня беспокоят те моменты, когда ты ничего не можешь с этим поделать, - признался он, глубоко заглядывая в серебристые глаза Драко. Люциус резко прочистил горло. Он был за то, чтобы мальчики сблизились, но они могли бы сделать это после еды. Словно услышав его мысли, два желудка выбрали этот момент, чтобы заурчать, и оба подростка улыбнулись. Погладив щеку Драко, Гарри неохотно отошел и направился к столу. Драко последовал за ним. Все вместе они сели за стол и принялись изучать сокровища, лежащие на столе. Выбрав самые любимые блюда, все трое нагрузили свои тарелки и принялись за еду, слишком увлеченные своим голодом, чтобы даже пытаться поддерживать приличный разговор.***
— Итак, - сказал Люциус с блеском в глазах, аккуратно вытирая салфеткой уголок рта. — Хочу ли я знать, о чем был твой сон? Драко бросил на отца мрачный взгляд, а Гарри поперхнулся своим напитком, и его лицо залил румянец. Взяв дыхание под контроль, Гарри зарылся лицом в ладони. — Мы можем поговорить об этом после приезда Северуса? Зная его, он захочет узнать каждую мельчайшую деталь, а я не собираюсь говорить об этом дважды! — Северус? Зачем ему знать об этом? - спросил Люциус, чувствуя, что он упускает что-то жизненно важное. Гарри тихо вздохнул, ему не нравилось признаваться в слабости, но Люциус заслуживал знать. — Когда мы вернулись в нашу комнату после... спора с Гермионой. — Это был не спор! - Драко горячо протестовал, схватив Гарри за руку. —Она назвала его подстилкой, папа. Она практически обвинила Гарри в том, что он моя секс-игрушка. Так что, да, я проклял её с помощью того хитрого маленького заклинания, которое Меркьюри показал мне в прошлом году, - вызывающе сказал он Люциусу. Затем он нахмурился: — Что-то случилось, но я не уверен, что именно. —Хогвартс - вот что случилось. Видимо, замок тоже был недоволен девушкой. Драко выглядел удивленным, а затем самодовольным. Он предчувствовал, что Гермионе Грейнджер придется нелегко в будущем, и это не могло случиться с более достойной девушкой. — Но это все равно не объясняет, причем тут Северус, - предположил Люциус, пообещав себе поболтать с девушкой, как только она придет в себя. — Я принял это довольно тяжело, - просто сказал Гарри, глядя на руку Драко. — Драко быстро заснул, но я не мог расслабиться настолько, чтобы заснуть. Северус пришел и проверил нас, когда мы пропустили обед, и дал мне немного "Сна без сновидений", пообещав, что его можно принимать. Но что-то пошло не так, потому что в итоге я все равно увидел сон. — Да, и какой сон, - влез Драко с преувеличенно мечтательным выражением лица. Гарри взглянул на него, покачал головой в отчаянии, но при этом не сдержал забавную улыбку. Люциус наблюдал за этой игрой, но его ум был занят анализом того, что ему сказали. — Это действительно очень необычно. Я понимаю, почему вы захотели ввести его в курс дела. Поскольку до прибытия Северуса, вероятно, пройдет еще какое-то время, я предлагаю найти себе занятие на время ожидания. Гарри кивнул в знак согласия, поднимаясь на ноги. — Я собираюсь вернуться к книгам. Хочешь помочь, Драко? Ты мог бы вести рабочие журналы. Драко с улыбкой кивнул головой в знак согласия. Он просмотрел несколько из них предыдущей ночью, и некоторые показались ему очень интересными. Ему не терпелось взглянуть на них еще раз, гораздо внимательнее. Люциус наблюдал, как они расположились за низким столиком, не понимая, почему они сидят на полу, когда вокруг полно удобных стульев. Пожав плечами, он не стал их расспрашивать, вероятно, это было подростковое увлечение. Он смутно помнил, как они с Северусом провели несколько ночей на полу, мирно занимаясь вместе. Рассеянно теребя салфетку и наблюдая за тем, как Гарри показывает Драко, как записывать книги и подключать их к бухгалтерской книге, Люциус пытался придумать себе занятие. Ему не хотелось возвращаться в свои временные, очень пустые комнаты. Он провел слишком большую часть своей жизни в одиночестве, и ему не хотелось снова оказаться в таком положении, если бы он мог помочь. Наблюдая за тем, как две головы, темная и светлая, склонились над своими задачами, Люциус не мог не вздрогнуть, вспомнив, как близок он был к тому, чтобы потерять их. Закрыв глаза, он вознес благодарственную молитву за то, что они оба благополучно вернулись к нему. Вспомнив об этой чертовой штуке, Люциус вдруг понял, что он будет делать. Он просмотрит почту Гарри и убедится, что она безопасна для мальчика. Отогнав остатки еды и посуду на кухню, Люциус встал и решительными шагами направился в спальню Гарри. Драко бросил на него короткий взгляд, но не стал спрашивать. Увидев как решительно настроен его отец, он просто решил подождать и вернулся к работе. Если его что-то беспокоит, он был уверен, что Люциус даст ему знать. Кроме того, он догадывался, что именно хочет сделать его отец. Войдя в спальню Гарри, Люциус с удивлением обнаружил большое количество накопившейся почты. Юноша не так уж долго пролежал больным. Не имея намерения собирать почту вручную, пока не будет полностью уверен в ее безопасности, аристократ превратил лист пергамента в ящик и переложил в него все письма. Поставив ее перед собой, Люциус вернулся в гостиную и сел за пустой стол. — Есть ли кто-нибудь, от кого вы ждете письма? - спросил Люциус, произнося обычное заклинание обнаружения, которое должно было подсказать ему, есть ли здесь что-нибудь Темное. Заклинание не помогло. Гарри поднял глаза от дневника, который он сейчас расшифровывал, и повернулся так, чтобы видеть старшего мужчину и то, что он делает. В его глазах зажглось понимание, и он попытался вспомнить, ожидал ли он чего-нибудь от кого-нибудь. — Хм... единственные, о ком я могу думать, это Ремус Люпин и Эбигейл Свитуотер. Она - та дама из магазина, - добавил он, когда стало ясно, что Люциус понятия не имеет, о ком он говорит. — Возможно, будет письмо от близнецов Уизли, но кроме этого... нет, я ничего не жду, - добавил он, покачав головой. — Что вы хотите, чтобы я сделал с остальными письмами? - спросил Люциус, накладывая более тонкое заклинание обнаружения, которое должно было подсказать ему, есть ли в письмах что-то опасное, например, сглаз, проклятия или другие опасные вещи, такие как портключи. — Я не знаю? - ответил Гарри, бросив на Драко беспомощный взгляд. — Я имею в виду, что мне больше не интересно читать предложения о браке. И я определенно не хочу знать, кто заинтересован в том, чтобы выносить моих детей! - добавил он, сморщив нос от отвращения, игнорируя сердитый рык блондина. — Ты не возражаешь, если я просмотрю их, чтобы понять, что это за письма? - спросил Люциус, обращая все свое внимание на Гарри, желая убедиться, что он понял его истинные чувства по этому вопросу. Гарри пожал плечами. — Не стесняйся, только не рассказывай мне всякую ерунду, хорошо? — Обещаю не дразнить тебя слишком сильно, - с усмешкой сказал Люциус и снова обратился к почте. Но не раньше, чем поймал мрачный взгляд сына. Нет, Драко определенно не находил эту ситуацию ни капли смешной. Люциус, наверное, тоже не нашел бы, если бы был на месте своего сына, но он не был на его месте. Однако, как отец, он имел право дразнить своего сына, а вскоре и зятя. Открыв первое письмо, он быстро проанализировал его, скорчив гримасу. Предложение о браке. Взяв письмо в руки, Люциус задумался, что с ним делать. В конце концов, он взял конверт и превратил его в коробку, пометив ее словом "Брак". Положив письмо внутрь, он взял следующее. Ожидая очередного предложения руки и сердца, белокурый аристократ поперхнулся, когда до него дошло истинное послание. — Так плохо, да? - с сочувствием спросил Гарри. — Хуже, - кашлянул Люциус, пытаясь взять дыхание под контроль. — Что может быть хуже, чем предложение руки и сердца? - поинтересовался Гарри, не понимая, как может быть что-то хуже этого. Разве что... — Это письмо от Темного Лорда? - спросил он почти со страхом. — Нет, - ответил Люциус, покачав головой и ободряюще улыбнувшись юноше. — Они хотят, чтобы он сделал что? - возмущенно вскричал Драко, размахивая в воздухе письмом, которое он выхватил из рук отца. — Кем эти люди себя возомнили? Когда они попадут мне в руки, я... я... что-нибудь сделаю. Что-то мерзкое! Я знаю, я накачаю их Черной Истиной! - сказал Драко, наконец придумав что-то действительно плохое. — Что в мире...? - спросил Гарри, наблюдая, как обычно уравновешенный мальчик полностью распутывается на его глазах. — Люциус? Что в этом письме? - спросил он, не собираясь приближаться к нему ближе, чем на десять футов. Гарри знал, что ему совершенно не хочется знать, из-за чего произошел переполох, но все же... Любопытство пожирало его заживо. — Это от компании, которая делает... ну, они делают календари, и они хотели бы узнать, не согласишься ли ты позировать в качестве модели для них, - сказал Люциус, чувствуя себя крайне неловко. Гарри поднял бровь. И это все? Судя по тому, что говорил Драко, он подумал, что это угроза смерти от самого Темного Лорда. По крайней мере. — Я не понимаю. Мы просто скажем им "нет", так? — Можешь не сомневаться, мы скажем им нет! - прорычал Драко, надвигаясь на Гарри, его глаза сверкали. — Драко! - огрызнулся Люциус, спокойно глядя на своего сына. Драко опустил глаза и сделал глубокий вдох. Задержав его, он медленно сосчитал до десяти на древнегреческом языке. — Прости, что набросился на тебя, Гарри, - сказал Драко низким голосом, когда ему удалось взять себя в руки. — Но разве ты можешь винить меня? Гарри лишь настороженно посмотрел на него, пожевав нижнюю губу. — О, любимый, мне так жаль, - прошептал Драко, опускаясь на колени рядом с Гарри и беря обе его руки в свои. — Мне очень, очень жаль, что я на тебя набросился, но... эта компания, календари, которые они делают... — Мой сын пытается донести до тебя, Гарри, что они в основном известны своими фотографиями обнаженных мужчин-волшебников, - сказал Люциус, когда стало ясно, что Драко с трудом подбирает слова, чтобы объяснить своему приятелю, почему он вышел из себя. Глаза Гарри расширились почти комично. Затем он покраснел. Горячо. — Ты хочешь сказать, что они хотели, чтобы я...? О, Мерлин! - простонал Гарри, пряча свое пылающее лицо в груди Драко. — Да. Но этого никогда не случится, - заявил Драко своим самым бесстрастным голосом. Будь проклята свобода воли! Его товарищ не собирался становиться объектом эксплуатации этих стервятников! — Я бы никогда не сделал ничего подобного! - сказал Гарри, в голосе которого звучала досада, все еще прячась в груди Драко. — Мы знаем, - сказал Люциус, пытаясь успокоить обоих мальчиков. — И Меркьюри сообщит им об этом факте. Поверьте мне, они больше не будут вас беспокоить! Внезапно Гарри напрягся и сильно ударил другого мальчика по руке. — Ай! Что это было! - воскликнул Драко, потирая больное место и дуясь. — Это все твоя вина, Драко Малфой! - шипел Гарри, выглядя разъяренным. — Я говорил тебе, что рассказывать Нотту о том, что я разработал одежду, было плохой идеей! Если бы ты не сказал ему, "Ежедневный пророк" не написал бы эту чертову статью, не показал бы эти чертовы фотографии, и ничего бы этого не было. Чёрт возьми. Случилось! - сказал Гарри, в конце концов закричав в последний раз, еще раз ударив Драко по руке для выразительности. — Ай! Эй, прекрати это, ладно? Откуда мне было знать, что все выйдет из-под контроля! Я гордился тобой, болван! Да, я хотел, чтобы весь мир узнал, какая красивая и умная у меня пара. Так что подай на меня в суд! - сказал Драко, начиная раздражаться. — Достаточно! - окончательно сказал Люциус. — Никто из вас не виноват. Рано или поздно слухи о том, что именно ты занимаешься дизайном одежды, распространились бы. Статья была бы написана, и все было бы пущено в ход, независимо от этого. Когда Драко рассказал своим товарищам по Слизерину, у него был определенный контроль над тем, что было раскрыто, и, что более важно, как это было раскрыто. Поверь мне, все могло быть гораздо, гораздо хуже. Гарри сделал паузу и обдумал это заявление. Он хотел продолжать злиться на Драко, но то, что сказал Люциус, было правдой. Учитывая его прошлое с прессой, он мог только представить, какие заголовки могла бы придумать Скитер, если бы она получила информацию из других источников. Вздохнув от поражения, Гарри посмотрел на Драко. — Прости, - пробормотал он, все еще недовольный, но уже не злясь на блондина. — Я прощу тебя, если ты простишь меня? - с надеждой сказал Драко. Гарри наклонил голову в сторону. Затем он улыбнулся и кивнул. Поколебавшись совсем недолго, он наклонился вперед и крепко обнял своего парня. Сияя от счастья, Драко ответил на объятия, завершив их быстрым поцелуем в соблазнительные губы. Отстранившись с неохотой, но Салазар, эти губы были просто восхитительны, Драко вернулся на свою сторону стола и снова принялся за работу, с опаской поглядывая на Гарри, чтобы оценить его реакцию. Гарри прижал пальцы к губам, выглядя ошеломленным. Затем он ухмыльнулся и, радостно напевая, вернулся к своей работе, бросая частые взгляды на Драко. Люциус вздохнул с облегчением. Еще одна катастрофа предотвращена. Посмотрев на почту с выражением полного отвращения на лице, блондин решил, что просмотрит оставшуюся часть наедине. Драко совершенно незачем было узнавать, что содержит этот бред. Перелистывая письма в поисках имен людей, о которых упоминал Гарри, рука Люциуса остановилась, когда он наткнулся на одного неожиданного отправителя. Слегка улыбнувшись, Люциус посмотрел на сидящего Гарри и дразнящим тоном сказал: — Гарри, это письмо, на которое, я думаю, ты захочешь взглянуть. Гарри поднял голову, как и Драко. — Что это? Это письмо от Ремуса? - спросил Гарри, поднимаясь на ноги. — Нет, я еще не нашел его письма, - ответил Люциус, надеясь, что ради волка, где-то в этом беспорядке действительно есть письмо от Люпина. — Тогда что это? - повторил Гарри, принимая конверт от аристократа. Переворачивая письмо снова и снова, брюнет с некоторым замешательством посмотрел на отправителя. — Лорелея? Кто это? - спросил он, смутно понимая, что это имя ему знакомо. — Не кто, а что! - с волнением сказал Драко. — Разве ты не помнишь? Шахматные фигуры! Северус предложил тебе связаться с ними по поводу шахматных фигур, которые ты создал на уроке. Глаза Гарри расширились, когда он вспомнил. Мастер зелий очень настаивал на том, чтобы Гарри отправил их, и Гарри, ни на секунду не поверив ему, что компания заинтересуется, безропотно уступил и сказал, что он может сделать это, если его это волнует. Опустив взгляд на конверт и держа его так, словно он мог взорваться в любую секунду, Гарри перевел обеспокоенный взгляд на Малфоев. — Как вы думаете, почему они пишут мне? - спросил он, внезапно почувствовав тошноту в животе. — Ты шутишь? - спросил Драко, глядя на Гарри как на сумасшедшего, не понимая, почему брюнет не рад этому. — Я думаю, что мой сын пытается сказать, что он уверен, как и я, что компании понравилась твоя идея, и они просят твоего разрешения начать производство шахматных фигур по твоему проекту, - сухо сказал Люциус, внимательно наблюдая за разными эмоциями, промелькнувшими на лице Гарри. Салазар, мальчик был неуверен в себе и своих силах. Гарри только покачал головой. — Откуда ты знаешь, что они не просто пишут вежливое письмо о том, что я их не интересую? - возразил он, уверенный в таком исходе больше, чем в оптимизме Драко. Люциус слегка наклонил голову в сторону. — Почему бы тебе не открыть письмо и не узнать? - мягко спросил он. Гарри открыл рот, собираясь попросить кого-нибудь из остальных сделать это. Но потом он снова закрыл его. Он должен был сражаться с Темным Лордом, а у него даже не хватило духу открыть одно маленькое письмо? Чувствуя отвращение к себе, Гарри вскрыл конверт, не обращая внимания на нож для письма, который протянул ему старший Малфой. Вытащив листок пергамента, Гарри медленно развернул его. Стараясь не обращать внимания на Драко, который пытался читать через его плечо, Гарри глубоко вздохнул и начал читать. Драко вскрикнул от радости, поднял кулак в воздух и начал исполнять победный танец по комнате. Ворча себе под нос, что крик Драко практически оглушил его на это ухо, Гарри передал письмо Люциусу, потирая пострадавшее ухо. Уважаемый мистер Поттер, Я очень рад направить вам это предложение. Ваши шахматные фигуры привели нас в восторг, заставив восхититься превосходной детализацией и продуманностью работы. Мы, компания Лорелеи, хотим приобрести права на включение вашей идеи в нашу следующую линию шахматных фигур. Мы также считаем, что ваш дизайн заслуживает специальной шахматной доски. Хотите ли вы создать ее сами, или вы хотите, чтобы это сделали мы? Ниже мы приводим несколько идей, которые возникли у наших создателей, но последнее слово, конечно же, за вами. Пожалуйста, ознакомьтесь с прилагаемым договором и свяжитесь с нами при первой же возможности. Искренне Беттани Лорелей Директор Лорелеи. PS. Я понимаю, что у вас были некоторые сомнения по поводу того, что вас будут оценивать по вашим навыкам, а не по вашему имени. Позвольте заверить вас, что Северус Снейп, когда связался с нами, хранил информацию о создателе чудесных фигурок в запертом конверте. И только когда решение уже было принято и записано на специально зачарованной бумаге, которая гарантировала, что мы не сможем изменить свое решение, узнав имя создателя, информация стала нам доступна. Ваша работа действительно замечательная, восхитительная, не говоря уже о том, что она новая и бодрящая. Если бы не тот факт, что вы еще учитесь в школе, я бы сразу предложил вам работу. Если у вас появятся другие идеи для шахматных фигур, пожалуйста, не стесняйтесь присылать их нам. Я с удовольствием включу их в нашу коллекцию. Люциус поднял глаза от письма с довольным выражением лица. — Не хочу показаться грубым, но я считаю, что "я же тебе говорил" здесь уместно, - заявил он с дразнящей улыбкой. Гарри мотнул головой и удивленно посмотрел на Люциуса. Затем он горько улыбнулся. "Чёрт", - ласково произнес он, осознавая реальность письма. Взяв письмо обратно у старшего Малфоя, Гарри еще раз перечитал его, на этот раз гораздо медленнее, не торопясь, вдумываясь в слова и ища скрытые смыслы. Люциус тем временем изучал контракт. Он был очень щедрым и выглядел простым. Тем не менее, он отослал его Меркьюри, чтобы тот просмотрел его. В бизнесе никогда нельзя быть слишком осторожным. — Как ты думаешь, мне стоит сделать шахматную доску? - спросил Гарри, глядя на Люциуса и прерывая ход его мыслей. — Я имею в виду, в их идеях нет ничего плохого, я просто... - Гарри запнулся, не зная, как выразить свои чувства словами. Тем более что он и сам не был уверен в том, что чувствует по этому поводу. — Да прекрати ты, большой ребенок! - огрызнулся Гарри, глядя на Драко, который все еще исполнял победный танец по комнате, время от времени добавляя "Да!" или восклицание для выразительности. К несчастью для вейлы, эмоции Гарри были достаточно взбудоражены, чтобы его слова имели неожиданный побочный эффект. Драко замер на середине прыжка, тяжело и неловко упав, и почувствовал боль в ноге, когда приземлился не на левую ногу. Выплюнув предмет, внезапно оказавшийся у него во рту, блондин с трудом осмелился посмотреть на собственное тело. По крайней мере, он не уменьшился в размерах, но по внезапному сквозняку он понял, что больше не одет в свою собственную одежду. Гарри и Люциус тоже застыли в шоке, их глаза были расширены, как у дыни, а рты открыты в безмолвном ужасе. В этот момент портрет распахнулся, и вошёл Северус, ворча себе под нос об идиотских тупицах и пубертатных имбецилах. Подняв голову, он споткнулся, но сумел выпрямиться, прежде чем упал на лицо. Он стоял, не уверенный, верить ли своим глазам, или взрыв после последнего взорванного котла подействовал на него сильнее, чем он предполагал, заставив его видеть странные, кошмарные видения, когда он не спал. —Драко? - неуверенно спросил Северус, протягивая руку, чтобы... он не был уверен, что собирался сделать. Может быть, взять мальчика на руки и утешить его? Драко надулся - возможно, не самый мудрый поступок в данных обстоятельствах - и сложил руки на груди, раздраженно хмыкнув. Его действия нарушили застывшее состояние, в котором оказались остальные. Гарри зажал рот руками, пытаясь подавить смех, но у него это плохо получилось. Столкнувшись с заразительным хихиканьем Гарри, Люциус не сразу проиграл битву с собственным весельем, и в итоге стал держаться за ребра, пытаясь отдышаться. Северус почему-то пострадал больше всех. Обычно суровый, контролирующий себя человек разразился истерическим смехом, обнимая себя за живот в попытке удержать больные ребра, а по его лицу текли слезы. Не стоит и говорить, что прошло очень много времени, прежде чем кто-то из троих снова обрел здравый смысл.***
— Ладно, ладно, вы уже повеселились, не могли бы вы теперь переодеть меня обратно? Становится холодно, и я хочу, чтобы Северус посмотрел на мою лодыжку, кажется, я ее вывихнул, - простодушно сказал Драко, умоляюще глядя на своего партнёра, который тут же принял сокрушенное выражение лица. — Мне жаль, Драко. Болит? Хочешь, я принесу тебе зелье или что-нибудь еще? Что касается изменения тебя обратно... что случилось? В смысле, как ты оказался...? - Гарри махнул рукой на сильно изменившийся облик Драко. Северус сдержал хихиканье, когда подошёл к месту, где стоял его крестник, подхватил его без особых усилий и отнес на один из диванов. Пощупав больную ногу, он не сразу согласился с прогнозом Драко: лодыжка действительно была вывихнута. Потянувшись в карман за подходящей мазью, мастер зелий принялся лечить ногу, ожидая объяснений. Драко вздохнул, откинув голову назад. Он полагал, что в этом виноват только он сам. Он должен был сказать об этом раньше. Тем не менее, могло быть и хуже, его действительно могли превратить в ребенка. — Гарри, о чем ты думал, когда говорил мне эти слова? - спросил Драко, решив, что это самое подходящее место для начала. — Эм... я думал о том, что ты ведёшь себя как ребенок, и... - сказал Гарри, пытаясь вспомнить слова, сказанные в момент накала страстей. — Да? - Драко мягко спросил, когда другой мальчик замялся. Пригнув голову и покраснев, Гарри сказал: — У меня в голове возник образ, как бы ты выглядел одетым... ну, вот так, - признался он, указывая на голубую вязаную шапочку, надежно завязанную под подбородком блондина, дополненную двумя голубыми кисточками. На ногах у него была пара детских носочков из той же голубой пряжи, а посередине... — Что, во имя Салазара, это такое? - спросил Драко, проследив за тем, как его приятель перевел взгляд на Драко, чтобы еще раз рассмотреть его одежду. С отвращением он провел пальцем по странному материалу, из которого был сделан подгузник, обвязанный вокруг его интимных частей. — Такими подгузниками пользуются магглы. Я так понимаю, что волшебники не используют ничего подобного? - спросил Гарри, на мгновение отвлекаясь. — Нет, не используем, - сказал Люциус, его губы все еще подергивались как сумасшедшие. — И как бы забавно это ни было, я думаю, что пришло время позволить Драко одеться более прилично, не так ли? — Но я понятия не имею, как это произошло! - сказал Гарри, начиная расстраиваться. — Эй, тише, иди сюда, - пробормотал Драко, притягивая сопротивляющегося Гарри в свои объятия. Взглядом он умолял старших мужчин отступить, и после недолгого колебания они подчинились, отступив туда, откуда они могли наблюдать за парой, но не подслушивать их разговоры. — Послушай, Гарри, я не сержусь на тебя. Ну, не больше, - поправил Драко, решив перейти к жестокой честности. — Я знаю, что ты сделал это не нарочно. На самом деле, мне самому пришла в голову эта идея только сегодня утром, когда Уизел потерял свои волосы. Я думаю, ты способен творить беспалочковую магию, особенно когда твои эмоции на взводе. — Я сделал это!? - пискнул Гарри, внезапно вспомнив, как он пытался представить себе, как выглядит рыжий без волос. — Я так подозреваю. Я также думаю, что ты - причина, по которой он только на днях мог говорить как осел. Ты ведь назвал его ослом, не так ли? — Да! Но... Я никогда не предполагал, что произойдет что-то подобное! - запротестовал Гарри. — Мерлин, я большая опасность, чем я думал! Мне нужно убираться отсюда! - закричал он, пытаясь вскочить на ноги. Только крепкая хватка Драко удержала его на месте. — Нет! Ты не опасен! Помнишь, что я говорил тебе раньше? Что в твоем теле нет ни одной злой кости? Так вот, это все еще правда! Ты не знал, что делаешь это. Теперь мы знаем, и мы можем найти способ сделать так, чтобы это не повторилось. — Помнишь, что тебе сказали Основатели? О том, что ты Темный эльф? - Драко продолжал, его мысли кружились в голове, пока говорил. Незаметно он предложил мужчинам снова присоединиться к ним, им тоже нужно было знать об этом, и было бы неплохо не повторять это дважды в одну ночь. Гарри неохотно кивнул, все еще напряженный и готовый вырваться, как только руки Драко хоть немного ослабнут. Драко почувствовал это и изо всех сил прижался к своему товарищу. — Помнишь, что говорили о темных эльфах? Что они были воинами, но также они были и строителями? Гарри снова кивнул, не совсем понимая, к чему клонит Вейла, но готов был слушать, потому что какая-то часть его сердца надеялась, что Драко тоже сможет все исправить. — У всех эльфов, но особенно у темных, их магия связана с их излучениями. Ты был раздражен, взволнован, называй это как хочешь, но твои эмоции были чрезвычайно высоки, когда произошли эти инциденты, так? Гарри сделал паузу, чтобы подумать, а затем снова кивнул головой в знак согласия. — Видишь? Ты никому не опасен. Ты не желал никому смерти, увечий или чего-нибудь еще. Рон Уизли вел себя как осел, поэтому он был вынужден играть эту роль некоторое время. Я уверен, что это пошло ему на пользу, дав время подумать о своих поступках, - сухо добавил Драко, довольный тем, что ему удалось вызвать небольшое хихиканье со стороны Гарри. — Потом был инцидент с волосами, ты не был расстроен в тот раз, но ты был уставшим и раздраженным, не так ли? Не полностью контролировал свои эмоции и магию? — Эй! Я не был раздражительным! - запротестовал Гарри, но за его словами не было настоящего пыла, и Драко проигнорировал его. — А потом было сейчас. Очевидно, я вызвал у тебя раздражение, и за это я прошу прощения. Я просто так гордился тобой! Лорелеи - лучшие в своем деле, и то, что они предложили тебе контракт и будущую работу, если ты захочешь, это просто... Вау! — Ничего себе, да? - сказал Гарри со слабым смешком, слегка сдвинувшись, чтобы посмотреть Драко в глаза. — Ты серьезно? Ты действительно-действительно это имеешь в виду? Драко нахмурился в замешательстве. — Что ты имеешь в виду? Что это вау? Еще бы. — Нет! - взволнованно запротестовал Гарри. — Ты имел в виду часть о том, что я не... не боишься меня? — О, Гарри, конечно, я не боюсь тебя! Я знаю тебя! Ты никогда не причинишь мне вреда, никогда. — Как ты можешь быть так уверен? Посмотри, что только что произошло, - сказал Гарри, жестом указывая на распростертое тело Драко. — Почему ты так уверен, что я не причиню тебе вреда? - ответил Драко. —А? — Я сильный волшебник. Черт возьми, я сильный, Темный волшебник, который, возможно, знает больше проклятий и заклинаний, чем ты. Откуда ты знаешь, что я не сделаю тебе что-нибудь болезненное в отместку? Гарри был ошеломлен. Драко никогда бы не сделал ничего подобного. Не по отношению к нему. Вейла просто не была такой, не когда дело касалось его, и это было не только потому, что Гарри был его парой. Подросток не знал, откуда он это знает, он просто знал. — Потому что это не в твоём характере, - с ласковой улыбкой сказал Гарри, потянувшись вверх, чтобы нежно погладить лицо Драко. — Мы были врагами пять лет, Драко, и за это время ты ни разу не поступил с нами хуже, чем мы с тобой. На самом деле, у меня такое чувство, что мы втроем были гораздо хуже, чем ты. Рон все-таки пытался заколдовать тебя, чтобы ты извергал слизняков. Драко хихикнул. — Видишь? Так же, как ты знаешь меня, я знаю тебя. Если ты не можешь доверять себе, когда дело касается твоих способностей, то доверься мне, - искренне сказал он, глядя глубоко в глаза Гарри, желая, чтобы тот поверил ему. Гарри смотрел в красивые серебристые глаза Драко, ища в них обман, но находил только любовь. В конце концов, он прижался к щеке другого мальчика и прошептал: — Я буду. Его глаза засветились от счастья, и Драко осторожно потянул Гарри вперед, чтобы поцеловать его, и тихонько захихикал, чувствуя, как детская одежда исчезает, и он снова оказывается одетым в свою собственную одежду. Это было облегчением, потому что в этой пеленальной штуке было не очень-то приятно возбуждаться!***
— Ты, мой друг, воспитал прекрасного молодого человека, - сказал Северус, когда они с Люциусом сидели и разговаривали, наблюдая за двумя мальчиками, которые обнимались на диване. Они тоже тихо разговаривали, пока Гарри грелся в любви, которую проявлял к нему Драко. В свою очередь, вейла и сама не прочь была погреться в любви, исходящей от Гарри. Люциус рассказал своему приятелю о том, что произошло днем, и оба согласились, что в отношениях между мальчиками что-то изменилось. Казалось, они пришли к какому-то негласному соглашению, и Люциус понял, что ему нужно как можно скорее отправить письмо эльфийскому королю. — Я уже поблагодарил тебя за то, что ты отправил письмо Лорелеям? - спросил Люциус, возвращая свое внимание к Северусу, который усмехнулся. — Да, благодарил. Несколько раз, на самом деле. Я знал, что они им понравятся, но не предполагал, что они предложат такой щедрый контракт. И он был написан до того, как они узнали, кто его создатель. Я был довольно конкретен в своих требованиях. Я даже получил довольно неприятную записку от Беттани Лорелей, в которой она спрашивала, не хочу ли я рассказать ей, как управлять ее компанией. Я просто написал ей в ответ и сказал, что если она хочет, чтобы эти шахматные фигуры производила ее компания, то она должна действовать по моим правилам. Очевидно, она так и сделала, - сказал Северус с самодовольной ухмылкой. — Очевидно, так и есть, - согласился Люциус с усмешкой. — Возможно, вы оказали нам плохую услугу, - предупредил он, понизив голос, чтобы мальчики его не услышали. — Оказал нам услугу? - повторил Северус, бросив на Люциуса непонимающий взгляд. — Да, нам. Он уже уговорил меня помочь ему открыть магазин сладостей, а ты разеваешь рот при мысли об экспедиции в тропический лес. Деньги - это главное, что сдерживало его до сих пор. И еще отсутствие веры в собственные идеи. — Мы оба знаем, что Драко не позволит ему отказаться от подписания контракта, и да, меня тоже удивило, сколько денег они готовы ему заплатить, особенно если он разработает дизайн шахматной доски, что, как я чувствую, он и сделает. — Теперь, не беспокоясь о денежных вопросах и имея бесконечную поддержку со стороны любящих людей, как ты думаешь, что этот мальчик будет делать дальше? - спросил Люциус с укоризненным взглядом. Северус открыл рот, закрыл его, затем снова открыл и сказал: — Знаешь, у меня нет ни малейшего представления. Однако я знаю, что, скорее всего, не хочу этого знать. И все же, я не могу дождаться, чтобы узнать. Люциус рассмеялся и сердечно похлопал его по спине. — Значит, мы чувствуем практически одно и то же. Рад знать, что я не единственный, кто чувствует себя запутавшимся в этом вопросе. Северус проигнорировал его с практической легкостью. — Остается проблема с его характером. Если я правильно тебя понял, у вас двоих было хорошее начало медитации? Люциус вспомнил их урок, Салазар, казалось, это было так давно! — У него были некоторые проблемы, но этого следовало ожидать, поскольку это был его первый раз. Однако он еще не готов к изучению Окклюменции, если ты это имел в виду. Северус бросил на него нетерпеливый взгляд. — Конечно, он еще не готов к Окклюменции! Не говоря уже о том, что никто из нас сейчас не в состоянии его учить. Я больше думал о ежедневных медитациях. Если у них войдет в привычку делать это каждый день, то это будет большим шагом к тому дню, когда они выучат Окклюменцию. В идеале это должно быть утром, но, зная подростков, это не идеальное время, не тогда, когда вы только начинаете, и есть достаточно вещей, чтобы отвлечь вас. Нет, я больше думал о том, чтобы они занимались этим по вечерам. Возможно, прямо перед сном? Люциус обдумал это предложение. Это была неплохая идея, и она помогла бы мальчикам расслабиться, что помогло бы им хорошо выспаться. — Я думаю, что так будет лучше. Когда Грейнджер уйдет, отношения между Гарри и гриффиндорцами должны успокоиться. Судя по всему, в основном она и Уизли нагнетают обстановку. Мальчик Лонгботтом открыто поддерживает их, а в доме Слизерин мало раздоров, не считая Пэнси, конечно. Оба мужчины ухмыльнулись. Девушка не должна была стать проблемой надолго. Она была толстокожей, но даже она не была настолько тупой. Рано или поздно она поймет, что Драко больше не продается. Они сидели вместе в уютной тишине, расслабляясь после насыщенного событиями дня. — Не знаю, как у тебя, а у меня всегда зудит между лопаток, когда Драко молчит, - сказал Люциус, бросив взгляд на тихо переговаривающихся мальчиков. На их лицах то и дело появлялось тревожно-радостное выражение, и то, как они хихикали, не внушало оптимизма. — Я считаю, что ты прав, Люци. Наш долг как отца и крестного следить за тем, чтобы наши подопечные не залезли глубже, чем они могут справиться, - торжественно сказал Северус, бросив на Люциуса серьезный взгляд. Они кивнули на несколько мгновений, оба выглядели серьезными и серьезными. Затем Люциус фыркнул, и оба растворились в смехе. Драко, сидя на диване, посмотрел на этих двух мужчин и в отчаянии покачал головой. — Что с ними? - с любопытством спросил Гарри, пытаясь понять, что же тут смешного. — Не спрашивай меня, я не знаю, - ответил Драко, все еще качая головой. — Думаешь, нам стоит пойти и выяснить это? - спросил Гарри, потянувшись за одеялом, которое укрывало их обоих. — Слишком поздно, они уже идут сюда. Так что смешного? - спросил Драко, бросив на отца ищущий взгляд, надеясь понять, о чем шутка. — Ты поймёшь, когда у тебя появятся собственные дети, - сказал Люциус, не собираясь пытаться объяснить сыну то, что он не сможет понять, пока не испытает это сам. — Это родительское дело, - сказал Драко, закатывая глаза. — Это его способ сказать мне, каким чертенком я был в детстве, и чтобы я не жаловался ему, когда у меня будут свои дети. — О? - сказал Гарри, его глаза загорелись озорством. — Нет! Мы не собираемся начинать делиться историями о том, что я делал в детстве! - с сочувствием сказал Драко. — Не волнуйся, милый, такими историями лучше делиться, когда Драко нет рядом, - сказал Люциус, подмигнув. — Тогда я никогда не выпущу Гарри из поля зрения! Проблема решена, - ответил Драко, самодовольно глядя на отца. Не желая начинать спор между отцом и сыном, Северус повернулся к Гарри и сказал: — Я заметил, что здесь гораздо меньше книг, занимающих место, когда я вошёл, наконец-то ты поступил разумно и выкинул все? Гарри поднялся во весь рост, что было несколько затруднительно, поскольку он все еще находился в объятиях Драко, и решительно сказал: — Прикусите язык, профессор Снейп! - Он бы, наверное, обиделся, если бы не увидел дразнящий блеск в глубине ониксовых глаз. Почти отчаявшись сменить тему, поскольку он не хотел думать о том, что у него нет родителей, которые могли бы рассказывать постыдные истории о его детстве, Гарри был слишком рад подыграть. Северус поднял сардоническую бровь. — Тогда где же они? Ты же не положил их в мою комнату? - спросил он, с ужасом представляя свою безупречную гостиную, заваленную грязными старыми книгами. Гарри бросил на него извиняющийся взгляд. — Но это было единственное место, где было достаточно места, - пожаловался он, делая удивительно правдоподобное дрожание нижней губы. Глаза Северуса сузились, когда он увидел, что Гарри выглядит подавленным и опечаленным, а в его зеленых глазах мелькнул смеющийся дьявол. — Сопляк! - ласково сказал он, и Гарри растворился в хихиканье. Полушутя отмахнувшись от мальчика, Северус с сожалением признал: — Ты меня почти поймал. Так где они? — Конечно, в сундуке, где же им еще быть? - невинно спросил Гарри. — Действительно, куда же еще, - фыркнул Драко. Я работаю над каталогизацией рабочих журналов и хотел бы услышать твое мнение о некоторых из них. Ничего, если я покажу их Северусу? - спросил Драко, глядя на Гарри. Он только что понял, что эти книги принадлежат ему. — Конечно, я совсем не против, - сказал Гарри с улыбкой. — На самом деле, почему бы вам с Северусом не осмотреть мою лабораторию зелий, я уверен, что профессор умирает от желания рассказать мне, что я все в ней сделал совершенно неправильно, - добавил Гарри с дразнящей улыбкой. Он по-прежнему очень уважал, даже боялся профессора зелий, но Северус - это совсем другое дело. — И что ты будешь делать? Если я могу быть настолько смелым чтобы спросить об этом, - надменно сказал Северус, довольный тем, что Гарри начал относиться к нему так же, как он относился к Люциусу. Это показывало перспективу их будущей совместной жизни. — Мне нужно начать разбираться с АД, - ответил Гарри с небольшим вздохом. — Я взял на себя обязательство перед студентами, и мне нужно его выполнить, даже если сейчас мне этого не хочется. В последнее время все было так... странно, - пожаловался он. — Я понимаю, о чем ты, любимый. Но еще несколько заклинаний, и я уверен, что они научатся держать свое нежелательное внимание подальше от нас, - сказал Драко с успокаивающей улыбкой. — Несколько окунаний в озеро, несколько превращений в ослов - или еще хуже - и я уверен, что они поймут, как не стоит нас злить. — Сынок, ты больше не будешь превращать никого ни во что нечеловеческое, пока Грейнджер не вернут в ее нормальное состояние, это понятно? В конце концов, профессорам понадобятся студенты для обучения. — Ха-ха, в наше время все комедианты, - надулся Драко, недовольный тем, что его веселье было прервано. Затем его разум вспомнил, что именно сказал его отец, и он обменялся взглядом с Гарри. Брюнет тоже услышал и понял приказ. Оглянувшись на отца, Драко изобразил свою лучшую невинную улыбку и кивнул в знак согласия. Увидев ангельскую улыбку на лице сына, Люциус почувствовал, как призрачные пальцы пробежали по его позвоночнику. Драко что-то замышлял, и он совершенно точно знал, что ему совершенно не хотелось бы знать, что именно.