Poly—amore

Все начинается с того, что Виктория входит в его комнату поздним воскресным вечером. Он лениво лежал в постели, слушая музыку, в попытках найти вдохновение, чтобы написать что-нибудь. Он почти не видел ее после завтрака, так как она была занята сбором вещей и даже не пошла пообедать с группой и их менеджером. — Приятно наконец-то снова увидеть тебя, принцесса. Сколько у тебя одежды? — подтрунивает он. Она ухмыляясь подходит к кровати и плюхается рядом с ним. — Не так много, как у тебя, дорогуша, — кривит рот в капризной улыбке и целует его. Дамиано отвечает на поцелуй и вздыхает. Он определенно соскучится по ней за эту неделю. Но она вернется в субботу поздно вечером и он рад, что она увидится со своей семьей и сможет провести с ними время. Ей нужен отдых. Но пауза затягивается и он оборачивается к Вик. Она смотрит в потолок и ее явно что-то беспокоит. Он не настаивает. Он ждет еще несколько минут в комфортной тишине. — Мне нужно поговорить с тобой о Томасе, — произносит она и Дамиано хмурится. — С ним все хорошо? — обеспокоенно интересуется он. Томас еще слишком юн, особенно внутри. За последние несколько лет он сильно раскрылся для них, но временами Дамиано все еще не мог понять, что ему нужно. Тут в дело вступает Виктория. — Сейчас он, кажется, в порядке, но боюсь, что он притворяется и когда я уеду он сорвется, — Ее голос дрожит, когда она говорит это. — О… О поворачивается к ней боком. Они оба слегка вспотели от жары и ее щеки порозовели аж до самого носа. Это восхитительно. — Пообещай, что ты позаботишься о нем. — Конечно же, я присмотрю за ним. — Немного более… Мне нужно, чтобы ты был готов взять на себя заботу о нем, и поставить его на место, если он начнет капризничать. Это то, что действительно ему нужно. Он видела как она делала это. Боже, он видел как она проделывает это со всеми ними. У нее нет проблем с тем, чтобы указать им свое место. Подле ее ног. Дамиано не думает что испытывал что-то более горячее, чем то, как она ударила его по лицу, едва они вошли в гримерную после очередной особо докучливой пресс-конференции. «Если ты думаешь, что это такой способ представить нас как группу, то тебе лучше начать ценить целибат!» И это именно то, что она имела ввиду. Несмотря на то, что он множество раз извинился, умолял ее на коленях и жалко рыдал около их кровати. Целую неделю она лишала его удовольствия. Это был ад и он не хотел бы, чтобы это когда-нибудь повторилось снова. Он может быть таким для других. Он знает, что достаточно универсален, чтобы поставить кого-то на место и взять над ним контроль. Но возникала одна значительная проблема, когда дело касалось Томаса. — Но я ведь не могу сделать ничего сексуального с Томасом. Томас натурал. Он достаточно уверен и гибок в своей сексуальности, чтобы флиртовать, целоваться или делить постель со всеми ними. Но когда дело доходило до настоящего секса — только Виктория. Он и Итан всегда уважали его ориентацию и старались никогда не доставлять ему неудобств. — Дело не в сексе. доминирование над кем-то может быть сексуализировано, но это не обязательно. Просто попробуй. Если он начнет страдать херней просто возьми ситуацию под свой контроль. Если ему будет некомфортно он просто скажет свое стоп-слово. Если неудобно станет тебе, позвони мне, и мы что-нибудь придумаем. Дамиано кивает, но все еще не уверен во всем этом. Утро наступает быстрее, чем им всем хотелось бы и около шести утра они все прощаются с Викторией, когда та садится в такси чтобы уехать в аэропорт. Дамиано пристально следит за Томасом. Он ищет что-то, что отражало бы вчерашние волнения Виктории. Но тот выглядит таким же сонным и усталым как и все они. Они возвращаются в постель. Два дня пролетают достаточно быстро. Они все еще борются с припевом новой песни, которую планируют выпустить, а в перерывах между долгими скучными разговорами с компанией отдыхают у бассейна и смотрят фильмы. Только в среду вечером Дамиано замечает неладное. Он пошел выпить с другом и вернулся домой довольно поздно. Было, вероятно, уже за полночь, и он ожидал темного и тихого дома, но обнаружил ярко освещенную гостиную, наполненную звуками видеоигры. — Томас? — зовет он. Парень лежит на диване в одном нижнем белье, рядом с ним огромный открытый пакет из-под чипсов, на столе три пустые бутылки пива и контроллер в руках. — Дам? Ты уже дома? — он звучит очень искренне. Как будто понятия не имел, что нарушил их собственный комендантский час. Дамиано хмурится и уже открывает рот. чтобы выругаться, но понимает, что и сам вернулся слишком поздно и тоже нарушил правила. Он не вправе ругать кого-то. Кроме того, Томас, похоже, даже не понял насколько уже поздно. — Вообще-то уже поздно. Как насчет того, чтобы принять душ и лечь спать? Томас улыбается и, хотя Дамиано что-то кажется неправильным он отпускает ситуацию. Он обожает эту щенячью улыбку. На следующее утро, когда он просыпается, Томас все еще лежит посреди кровати и крепко спит. Итан уже проснулся и, судя по запаху, готовил кофе. Он встает, идет в ванную и после приятного долгого душа идет на кухню, где Итан, кажется, борется с тестом для вафель. — Нужна помощь? — он подходит к Итану сзади обнимает и целует в шею прежде, чем боящийся щекотки барабанщик успевает ускользнуть от него. — Ага, — хмыкает Итан и вырывается из объятий. — Как насчет того, чтобы сделать это, а я закончу с кофе? Когда они заканчивают накрывать на стол к завтраку, Дамиано замечает беспорядок на диване, оставшийся с ночи и снова хмурится. — Эй, ммм, во сколько Томас ушел вчера спать? Итан обернулся к нему с растерянным выражением лица. — В тоже время что и я. Мы закончили джем-сейшн, заказали доставку еды и легли спать. Было не слишком поздно, думаю около десяти. А что? — О, просто я застал его за видеоиграми, когда вернулся домой ночью. — Ну… я думаю ему тяжело без Виктории. Я просыпался во вторник ночью, чтобы помочиться, а его не было с нами в постели. Я подумал что он ушел покурить. Дамиано мычит, обдумывая информацию. — Вот он, спящая красавица. Как раз к завтраку, и пальцем не пошевелив, чтобы его приготовить. Итан протягивает руку и взъерошивает и без того растрепанные волосы Томаса. Гитарист застенчиво улыбается и все садятся есть. Дамиано постоянно косится на Томаса, но ничего необычного в его поведении не видит. Ничего, что могло бы объяснить, почему он не спал или почему не говорил им, что не спит. Он пообещал всегда говорить, если что-то будет не так. Они провели еще один джем-сейшн, потом встречу, затем Итан и Томас пошли что-нибудь перекусить, а Дамиано вернулся домой чтобы немного прибраться. Он предпочел бы чтобы Виктория вернувшись домой не застала там полный хаос, но, честно говоря он просто делал это чтобы хоть чем-то себя занять до наступления ночи. Сегодня он, так или иначе, собирался выяснить что происходит. Его так и подмывало позвонить Виктории и спросить что делать, но он не хотел беспокоить ее. К тому же, ему нужно было доказать, что он справится. Когда Томас с Итаном возвращаются он пылесосит. Они оба смеются над ним и он грозится отомстить, но в конце концов все снова оказываются у бассейна. Остаток дня проходит довольно быстро, Дамиано тайком выпивает эспрессо перед тем, как отправиться спать. Он знает, что Томас все еще принимает душ, и находит Итана, уже лежащим в постели и уставившимся в свой телефон. — Эй, — с улыбкой зовет Итан. — Я у подумал ты собрался спать на кухне. Что ты задумал? Он весь день размышлял стоит ли сказать Итану или нет, но не было никаких причин волновать и его тоже… он справится. — Это секрет, — подмигивает он и залезает под одеяло. Итан следом. Он ничего не говорит, но Дамиано чувствует руку на своем бедре, чужие пальцы заползают под рубашку. Он этого не планировал, но если бы он отказал Итану, это выглядело бы подозрительно, в этом тоже нет ничего нового, Томас не будет возражать, если они немного пошалят. — Хм, ты выглядишь немного напряженным, уверен, что все в порядке? — спрашивает Итан, но Дамиано знает, как его отвлечь. Он поворачивается на бок, слегка придавливая Итана, и целует его. — Мы должны поторопиться, — говорит он Итану шепотом, прежде чем запустить руку в его штаны. — .Все еще не отошел от про-оох-шлой ночи? — со стоном интересуется Итан. — Немного, — с усмешкой отвечает он и начинает целовать Итана в подбородок, в шею, затем переключается на грудь. — Нам нужно купить больше шампуня, и под «нами» я подразумеваю Итана и Викторию… — разглагольствования Томаса резко обрываются, когда он входит в комнату с полотенцем на голове и замечает Дамиано с членом Итана во рту. Скользящим глубже в его глотку. Итан слишком увлекся чтобы заметить и уж тем более переживать о нем, но Дамиано смотрит на него и изо всех сил старается ухмыльнуться. — Ладно… не обращайте на меня внимания, — со смешком говорит томас и начинает одеваться. — Если вам, ребята, нужна кровать, я всегда могу поспать… — начинает он, но тут Итан издает долгий отчаянный стон, затем рычит и с силой утыкает голову дамиано себе в промежность. — Черт! Уф, это… это было потрясающе! Дамиано отстраняется, чтобы вздохнуть и сглотнуть, а затем поворачивается к Томасу с широкой улыбкой на влажных красных губах. — Мы закончили, дорогой, — говорит он, обтирая Итана салфеткой и снова накрывая его, прежде чем слезть с него, освобождая место для Томаса в центре кровати. — Конечно, ты… ммм не хочешь ответной услуги Дам? — лениво интересуется Итан. — Неа, все в порядке, я же говорил. что устал. — Дамиано отказывается намочить член? Ок, Google, это вообще нормально? — комментирует Томас, забираясь в постель между ними. — Ты забавный, милый. — говорит Дамиано и начинает щекотать Томаса, который отчаянно пытается оттолкнуть его, в то время как Итан только раздраженно стонет. Бодрствовать когда рядом с тобой крепко спят двое парней оказалось тяжелее, чем Дамиано предполагал изначально. Он смотрит на часы и видит, что уже почти полночь. Его веки тяжелеют, а ритмичные звуки чужого дыхания и легкое похрапывание делают их еще тяжелее. Он почти засыпает, когда чувствует движение по кровати. это легкое движение и он почти отмахивается от него когда кто-то переворачивается, но затем видит тень в комнате. Он остается неподвижным, пока не слышит как закрывается дверь, затем оборачивается и видит, что место посередине, где спал Томас, пустует. Он остается на месте следующие десять минут, изо всех сил пытаясь убедить себя, что, возможно, Томасу просто нужно было помочиться, или попить воды, или чертово курево. Что, может быть, он вернется в постель. Что то, что произошло несколько лет назад и чуть не лишило их гитариста больше не повторится. Что он не скрывал этого от них только потому, что Виктории здесь не было. Каждая тикающая секунда подобна удару молота по груди. Затем, сквозь легкий храп Итана, он что-то слышит. Он сбрасывает с себя одеяло и так осторожно, как только может в своей жгучей ярости, выходит из комнаты. В коридоре слышно еще громче. Телевизор внизу. Он останавливается у лестницы, чтобы перевести дух. Он не хочет злиться. Как бы он ни ненавидел тот факт, что Томас не доверяет ему настолько, чтобы прийти к нему с этим, нужно держать себя в руках. Он медленно спускается и снова замечает Томаса на диване. Еще одна пачка чипсов перед ним, и, кажется, он смотрит какой-то рекламный ролик. Он не слышит, как Дамиано спускается и подходит к нему. Вздрагивает только тогда, когда рядом с диваном скрипит половица. — Блядь, Дам! Ты напугал меня! — нервничает он. Как будто знает что его поймали за чем-то, что он не должен был делать. — Что такое? — неопределенно спрашивает он. Он действительно хочет, чтобы у Томаса было объяснение этому. Или, может быть, чтобы он просто признался, что ему тяжело, и извинился за то, что ничего не сказал. Если бы он это сделал, Дамиано просто отвел бы его обратно в постель и помог бы ему уснуть любыми доступными способами. Но Томас только пожимает плечами и съедает еще одну чипсину. — Не спится. Слишком жарко. Я не хотел будить тебя или Итана своей возней. Он не метался и не ворочался, Дамиано бы заметил. Кроме того в доме было не так уж и жарко. — То есть, вместо того, чтобы включить кондиционер или снять пижаму, ты решил спуститься сюда и посмотреть телевизор? — Он знает, что звучит грубо, а тон серьезный, и сразу видит реакцию Томаса на это. То, как он смотрит на Дамиано и сглатывает, достаточно красноречиво. — Я… эмм… — Он вздрагивает и оглядывает комнату, лихорадочно пытаясь придумать что-нибудь еще. Дамиано неожиданно садится на диван рядом с ним. Он чувствует, как Томас слегка отстраняется, и это почти причиняет ему боль, но ему нужно держать себя в руках. — Есть идея. Если тебе так жарко, почему бы тебе не пересесть на пол? Там гораздо прохладнее. — Чт… — Вниз, — командует он самым низким тоном, на который способен и подносит руку к шее Томаса. Не толкает, но сразу чувствует движение. Томас быстро сползает с дивана на пол к ногам Дамиано. Он больше ничего не говорит несмотря на смущенное напряжение, повисшее в воздухе. Просто поворачивается к телевизору, устраивается поудобнее, тянется к пульту и начинает переключать каналы. В это время не слишком большой выбор, но он находит запись вчерашнего футбольного матча и останавливает выбор на нем. Он слышит слегка разочарованный вздох, но решает не обращать на него внимания. Проходит около двадцати минут. Дамиано изо всех сил старается сосредоточиться на игре, но чаще его взгляд скользит по стройным плечам, гладкой коже и растрепанным, спутанным золотистым волосам. Поначалу Томас был напряжен, вероятно, сбитый с толку тем, что Дамиано командовал им, но через несколько минут он, казалось, расслабился и даже заскучал. По крайней мере, так думал Дамиано. Пока он не заметил особенно интересное движение. Он понятия не имеет, как долго это продолжается, но если бы он сосредоточился на правом плече Томаса, то увидел бы, что оно почти дергается. На самом деле ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что он видит, и, твою мать. — Томас, — начинает он, но не чтобы задать вопрос, он говорит это для того, чтобы пожурить его. Движение немедленно прекращается, но уже слишком поздно, и Томас явно знает об этом. — Чем именно ты занят? — быстрое видение правого плеча Томаса очевидно. — Н-ничем. — Нет, я совершенно уверен, что видел, как ты что-то делаешь. — Томас больше не отрицает, но и не говорит ничего другого, только сухо сглатывает. — Встань и повернись. Не споря, Томас вскакивает и поворачивается к Дамиано лицом. Его лицо большей частью скрыто под еще слегка влажными волосами, но то, что на том, что видно из-под них очевидно волнение. Его футболка мешковатая и мятая, а штаны от пижамы слишком длинные. Его хрупкая фигура буквально тонет в ткани. Это раздражает. — Покажи мне, что ты делал. — требует Дамиано. Он хотел закурить прямо сейчас, и не потому, что ему это нужно, а потому, что он знает, что это сделает его присутствие еще более унизительным. — Я просто… — У тебя был шанс рассказать мне, но ты его упустил, теперь я хочу, чтобы ты мне показал. Взгляд Томаса снова блуждает по комнате, будто он что-то ищет. Отговорку или пути побега. Что-то, что вытащит его из этого положения. Дамиано думает, что, может быть, сейчас самое подходящее время напомнить хрупкому гитаристу, что он действительно может сбежать. — Стоп-слово? — буднично интересуется он и видит, как расширились глаза Томаса, как будто он только сейчас понял, что безопасные слова — это вариант. Дамиано делает по меньшей мере три вдоха, прежде чем Томас качает головой. — Тогда покажи мне. Томас вздыхает и засовывает трясущуюся руку под мешковатую рубашку и, предположительно, под спортивные штаны. — Нет, любовь моя, что именно ты мне показываешь? Я ничего не вижу. — До Томаса доходит не сразу, поэтому Дамиано поясняет. — Сначала разденься. Без сомнений, они все видели друг друга настолько обнаженными, насколько это возможно, как физически, так и эмоционально, но этот сценарий отличается, это то, чего они вдвоем еще не пробовали. Сначала рубашка, затем брюки, затем Томас тянется к нижнему белью, но сначала останавливается, чтобы взглянуть на Дамиано. — Я могу увидеть, что ты делал с этим? — спокойно спрашивает он. Томас не отвечает, просто стягивает ткань со своих узких бедер и позволяет ей упасть к ногам. Боже, какой он красивый. Почти ничего кроме кожи, костей и чернил, но эта хрупкость выглядит на нем почти извращением. Обескураживающе. Дамиано чаще всего хочется просто толкнуть его на ближайшую поверхность и показать, что такое настоящий член. Не только те безжизненные силиконовые штуки, которыми Виктория любит его трахать. Но он никогда не перейдет эту черту. Хотя дразнить его забавно. И он, и Итан часто комментируют какой он ебабельный. Что его член — самое красивое, что они видели. И это так. Даже сейчас, наполовину затвердевший в руке Томаса, он великолепен. — Ты просто держал свой член? Не может быть, я уверен, что видел движение. Томас издает раздраженный звук, а затем начинает двигать запястьем. Это медленное ленивое движение, он поглаживает только головку своего члена своими длинными мозолистыми пальцами. Он может представить, что Томас начал делать это подсознательно, или нет, может быть, ему просто очень нравится подчинение. Дамиано мычит. Наконец-то он доволен тем, что видит. Но это не значит, что этого достаточно. — Я разве просил тебя остановиться? Глаза Томаса снова расширяются, и он открывает рот, словно собираясь что-то сказать, но Дамиано останавливает его взглядом в упор, который затыкает его. И он продолжает гладить себя. Дамиано ничего не делает. Ему отчаянно хочется сжать себя сквозь штаны, чтобы снять напряжение, но это все не для него и он не хочет портить момент. — Скучаешь по Виктории? — спрашивает Дамиано, и, когда Томас на секунду колеблется, он бросает на него еще один холодный взгляд, после чего Томас кивает и продолжает, но закрывает глаза. Его движения начинают ускоряться. Его член теперь полностью напряжен. Глубокого восхитительно красного цвета. — Ты скучаешь по тому, как она может заглотить твой член до основания? — Томас снова кивает, но Дамиано не обращает на него внимания и ухмыляется. — Не то, чтобы это действительно подвиг. Глотать то особо нечего. Но, я думаю, по крайней мере тебе ощущается неплохо. — У Томаса вырывается скулящий звук. — Возможно, это ей ничего не дает. Вот почему нам с Итаном всегда приходится заканчивать твою работу. Это был такой удар ниже пояса, что он мог видеть, как лицо Томаса покраснело еще больше, чем раньше. Его глаза открываются, чтобы взглянуть на Дамиано. Он как будто умоляет. Его глаза всегда выглядели так, будто они умоляли о чем-то, но теперь взгляд стал еще более отчаянным. — Да, это так. Она заканчивает с тобой как можно скорее, а потом приходит к нам, чтобы мы могли трахнуть ее, как она того заслуживает. Звуки издаваемые Томасом отражаются эхом в пустой комнате, его бедра беспрерывно дергаются навстречу каждому движению, а головка блестит от влаги когда он оттягивает крайнюю плоть вниз. — Какая жалость. Тяжелое дыхание Томаса усиливается, его движения становятся неистовыми, и Дамиано быстро понимает, насколько близок гитарист к тому, чтобы кончить. Поистине удивительно, что он ему достаточно только унижения. — Остановись, — говорит он и его голос дрожит. Но Томас, кажется, вообще не обращает на него внимания. Его глаза закрыты, и он лихорадочно дрочит, полностью погруженный в себя. Дамиано прочищает горло и пытается снова. — Стоп. — На этот раз достаточно громко, чтобы его услышали, но Томас не слушается. Он открывает глаза, но продолжает движение. — Я сказал тебе остановиться! — Дамиано практически рычит. — Н-не могу… я собираюсь, — он отвечает самым отчаянным голосом, который Дамиано когда-либо слышал. Если честно это шокирует. Он никогда не видел, чтобы Томас ослушался прямого приказа Виктории. Неужели тот так далеко зашел, что не понимает, что делает? — Угх… ааа… — Он вздрагивает всем телом, явно на грани. Дамиано колеблется на долю секунды стоит ли прикасаться к нему, но у него действительно нет другого выбора, если он хочет, чтобы это осталось наказанием, а не превратилось в награду за то, что Томас пиздит. — Я сказал… — он хватает Томаса за оба запястья и убирает его руки с его явно ноющего члена. Тот сопротивлялся, но Дамиано сумел его одолеть. — Нет!!! Ай… блядь! — Томас рухнул на колени прямо к ногам Дамиано. — Ебать! Черт — это больно! Пожалуйста! — Дамиано, затаив дыхание, смотрит, как Томас заваливается, плача и дрожа. Слишком поздно. Дамиано сидит, держа обе руки Томаса, пока бедный мальчик всхлипывает и задыхается, уткнувшись лбом в колено Дамиано и дрожа всем телом. Дамиано смотрит вниз и видит бедный член Томаса, почти лиловый у головки. И каплю спермы — жалкие остатки болезненно прерванного оргазма. — Мне жаль, — Томас всхлипывает снова, продолжая дрожать. Дамиано планировал наказать его не так, но нашел то абсолютно уместным. — Все хорошо, любимый, иди сюда. — Он тянет за тонкие запястья, и Томас едва успевает встать чтобы упасть в объятия Дамиано.- Давай сейчас отведем тебя спать. Обсудим это завтра. Томас больше ничего не говорит. Он позволяет Дамиано очистить себя, переодеть и уложить в постель и даже принимает ленивый поцелуй, прежде чем его глаза закрываются. Он засыпает через несколько секунд, и Дамиано не может не гордиться собой. Он знает, что ему тоже нужно немного поспать, но чувствует, как чистая энергия течёт по его венам, и он все еще чертовски тверд. Поэтому он решает подышать свежим воздухом и выходит на балкон покурить. Он задается вопросом, позволит ли Томас когда-нибудь снова проделать с ним что-то подобное, или это было просто счастливой случайностью. Он думает, что с Викторией здесь он, вероятно, больше не будет ему нужен. Но, по крайней мере, у него останутся воспоминания о сегодняшней ночи. Открывается раздвижная дверь, и он быстро оборачивается, думая, что это Томас. Но вместо этого видит длинные черные волосы. Итан ничего не говорит, просто подходит к нему и отбирает его сигарету. Несколько секунд они стоят молча, пока Итан не поворачивается к нему. — Что это было? Дамиано усмехается. Он действительно чувствует себя довольным. — Я расскажу тебе завтра. — Потому что он даже не знает, с чего начать. Кроме того, у него есть другие заботы в данный момент. — Тот минет, который ты предложил, все еще в силе?