Poly—amore

Он определенно проспал более двенадцати часов. Это было ясно по тому, что его мышцы были полностью расслаблены. По тому, как все его тело казалось ватным, а в уголках губ застыли корочки засохшей слюны. Многие могли бы ненавидеть это медлительное утреннее состояние, но для Томаса это рай. Он любил ощущать это больше всего на свете. Полностью пресыщенным сном. По мере того, как он постепенно приходил в себя, он все больше и больше осознавал, насколько, вероятно, уже поздно. Он целую вечность не спал так долго. Это просто великолепно. Но весьма интересно было то, что в этот раз в постели он был не один. Еще до того как по-настоящему почувствовать других, он мог ощутить исходящий от них жар. Так как редко бывает, чтобы кто-то спал дольше него, он уже забыл каково это — просыпаться запутавшись в конечностях. Жалюзи были опущены, но как только он открыл глаза, стало ясно, что сейчас, должно быть, почти полдень. Он знал, что прямо перед ним Дамиано, потому что под подбородком ощущались его короткие волосы. Дамиано легко посапывал прямо ему в грудь, его двухдневная щетина немного кололась, но Томас не обратил на это внимания. Позади, прилипнув к спине Томаса, храпел Итан. Его губы на шее Томаса, грудь прижата к его спине, а его ноги переплетены с его собственными. Его также волновала промежность Итана, плотно прижатая к пояснице. Томас ощутил насколько тверд вжатый в него итанов член, который легонько двигался. Это нормально. В этом доме чей-то стояк постоянно прикасается к кому-то. Но это послужило напоминанием о прошлой ночи. Он сглотнул. Не похоже, чтобы у него случился кризис ориентации или что-то вроде того. На самом деле он удивлен тем, как мало сомневается в своей сексуальности, несмотря на то, что буквально стелется перед парнями. Сколько он себя помнил, его привлекали девушки. Их длинные волосы и нежная кожа всегда манили его. А Виктория — королева. Боже, в большинстве случаев ей достаточно только взгляда, чтобы завести его. Он никогда не думал, что что-то может так сильно превзойти его любовь к музыке, но, о, он бы отказался от слуха, если бы это означало, что в его жизни больше не будет ни дня без нее. Это не значит, что ему не нравятся парни. Он испытывает к ним чувства, но не в сексуальном плане. Он просто не считает мужские части сексуально привлекательными. Это не значит, что он не думает, что Итан и Дамиано — два невероятно красивых парня. Только то, что у него не будет стоять колом, потому что они вошли в комнату без рубашки. И тем не менее, его никогда не беспокоила их привязанность к нему. Будь то поцелуи, объятия или сухое трение по утрам. Для него это просто означало, что они его очень любят и ценят. И то, что Дамиано сделал прошлой ночью, возможно, относится к той же категории, но на этот раз это действительно возымело действие. На самом деле, это сильно на него повлияло. Но опять же, он не паникует из-за этого. Он просто не знает, как с этим поступить. — Ммм… — Дамиано потянулся во сне и обнял его рукой. — Утра, — раздался шепот из-за спины. Он не знал как Итан понял, что он проснулся. Но Итан всегда все знает. Твердость у его поясницы немного сдвинулась. Он развернулся так осторожно, как только мог в объятиях Дамиано, и посмотрел на Итана, который понимающе улыбнулся ему. Томас почувствовал что краснеет. — Пошли завтракать, — предложил Итан тихонько, а затем помог Томасу выпутаться из объятий Дамиано, который, как ни странно, все еще беспробудно спал. — Хорошо выспался? — поинтересовался Итан, пока они спускались на кухню. — О, да, все тело занемело, — умехнулся он. — Ставлю на это, — шутит Итан, и Томас не может не пихнуть его. — Кто бы говорил, если бы я проспал еще хоть час, вероятно лишился бы девственности. Итан засмеялся достаточно громко, чтобы, иметь возможность разбудить Дамиано, и ему пришлось брать себя в руки. Томас обошел его и направился к кухонному шкафу, в поисках своей кружки. — О, это было бы прекрасно, любовь моя. И не хотелось бы тебя расстраивать, но этот корабль давно уплыл. — Вик — девочка, это не считается, — ответил он тихонько между глотками кофе. Итан замер на секунду, затем подошел к нему, обхватил за затылок и громко чмокнул в лоб. — Это то, как ты хочешь считать. Томас поднял на него взгляд и кинул, а затем они услышали шаги. — Это было грубо… оставить меня в постели одного, замерзать до смерти, — с чувством выдал Дамиано, заходя на кухню. — Сейчас лето, Дами, и тут чертовски жарко, — ответил Итан, присаживаясь за стол, совершенно не впечатленный его словами. — Слышал такое, — ответил он с ноткой злобы в голосе, поворачиваясь, чтобы взглянуть на Томаса, который закашлялся и отвел взгляд. — О? Я наконец-то узнаю что было? — спросил Итан между глотками. Дамиано продолжил рассматривать Томаса: — Не знаю, он узнает что было, дорогой мой? Он, вероятно, покраснел как рак и ничего не смог бы с этим поделать, но все еще прятал голову. Кто-то подошел к нему и он почувствовал как мягкие губы и жесткая щетина касаются щеки. — Все в порядке, — произнес Дамиано, — когда будешь готов. Он налил себе кофе и больше никто ни на чем не настаивал. Они перешли к обсуждению футбола, пока Томас не заговорил снова. — Простите, что не сказал вам обоим, что у меня проблемы со сном. Сначала это было всего несколько часов, но потом я не спал двое суток и испугался, что это больше, чем просто тоска по Вик. Я думал, что плохие привычки снова берут верх, но не был готов признать это. Поэтому я держал все при себе. Я знаю, что это было неправильно, и мне следовало довериться вам обоим. Пожалуйста… простите меня, — тихо проговорил он. Хотя это была самая простая часть. — Конечно, мы прощаем тебя, любимый, — он ощутил как они оба обняли его. — Посмотрим как пойдет сегодня вечером. Если ты и сегодня не сможешь заснуть, то сначала мы попробуем чай, а потом, может быть таблетки, — ответил ему Итан вырисовывая круги на спине. — Да. хм, не то, чтобы я не хотел делать ЭТОГО снова, но сначала мне нужно все обдумать. Томас сглотнул. — Что ты имеешь в виду под «этим»? чем именно вы с Дами занимались прошлой ночью? — На губах Итана появилась ухмылка, как будто он уже кое-что знает об этом. — Эмм… — попытался начать Томас, но услышал смех Дамиано. Ему удалось стукнуть старшего парня газетой, но тот даже не попытался увернуться, вместо этого просто плюхнувшись прямо на колени к Томасу. — Этот засранец испортил мне оргазм, — пожаловался он. — Это было не то, что я планировал, — смеясь ответил Дамиано, пытаясь пресечь попытки Томаса его защекотать. — Я что-то пропустил? Ты перешел на темную сторону, Томас? Натуралы лишились бойца? — спросил Итан, чем только сильнее раззадорил Дамиано. — Я… Это не так. Просто… — попытался оправдаться Томас. — Я думаю он просто завелся от того, что я командовал им. Похоже Вик была в курсе. томасу нравится подчиняться независимо от его сексуальной ориентации? Как-то так, да? Томас задумался на какое-то время, но потом медленно кивнул. Ему было интересно какое отношение ко всему этому имела Виктория но решил не спрашивать. — О, а это уже интересно, — с ухмылкой прокомментировал Итан. — Я… Просто я не хочу давать никаких обещаний… — Тебе не нужно ничего обещать, ты же знаешь, что мы бы никогда ни о чем не попросим, если не будем абсолютно уверены, что тебя это устраивает. И мы всегда будем рядом, если тебе что-нибудь понадобится, — сказал Дамиано и еще раз поцеловал его в щеку, а Итан поднял за него тост своей кружкой кофе. Они закончили завтрак, и пока мыли посуду, Итан заглянул в свой телефон и ухмыльнулся. — Я забыл, что у нас сегодня выходной. Какие у нас планы? — Вообще-то, я собираюсь встретиться с мамой за ужином, так что вы вдвоем сами по себе, — ответил им Томас, заканчивая убирать посуду. Итан надулся, но Дамиано положил руку ему на плечи. — Не волнуйся, дорогой, мы найдем, чем заняться, — пообещал он насмешливо. Итан застонал и вышел из комнаты. Томасу понадобился еще час, чтобы помыться и привести себя в порядок, чтобы выглядеть перед мамой хоть немного приличнее. Когда он оделся и собрался уходить, он обнаружил на улице, курящего во время игры с собакой. — Скажи своей маме, что я люблю ее. — Обязательно, если мне удастся вставить хоть слово, — рассмеялся он и поцеловал Итана на прощание. — Ты видел Дами? — спросил Итан. Томас был уверен, что тот будет здесь, но это оказалось не так. — Я слышал, как кто-то играл на барабанах, когда вышел из душа… — Он играет на моих барабанах? — Итан немедленно поднялся. — Что ж, тогда понятно, почему звучало так паршиво. — ответил он, но его слова остались без внимания, потому что Итан уже шел к дому. Томас пожал плечами и пошел дальше. Его никогда не заботило, играл ли кто-нибудь на его гитаре, но он понимал, что с ударными все иначе. Итан становится довольно озабоченным, даже если кто-то просто наткнется на его установку или сдвинет ее хоть на дюйм. Его мама выглядела все так же прекрасно но, конечно же, первое, что сорвалось с ее губ, — это замечание о его весе. — Ты слишком худой, солнышко. Ты хорошо питаешься? Она продолжила вещать о важности здорового питания, прежде чем он успел хоть что-то ответить, и он тихонько вздохнул. Он знал, что у нее добрые намерения и давно перерос ненависть к ней за то, что она так много комментирует его вес. Видимо этого никогда не изменится, независимо от его возраста и успеха. Он просто был рад, что теперь в его жизни есть люди, которые никогда не станут говорить ему, кем он является, а кем нет. Вот почему он сразу же влюбился в Викторию. Его привлекал не только ее талант или потрясающая внешность. Она просто знает, что ему нужно. Она знает, когда нужно надавить, когда подтолкнуть, а когда просто оставить его в покое. Не то, чтобы другие не учились, не спрашивали и не старались изо всех сил, просто для нее это было так естественно. — Как она? — поинтересовалась его мать. — А? — Виктория. Я спросила, как у нее дела. В прошлый раз, когда мы разговаривали, ты сказала, что она навещает свою семью. Она еще не вернулась? — А, нет еще. Завтра, — ответил он и это утешало. — О, отлично, она хорошая девочка. Он чуть не фыркнул, потому что нет. Она не та, кого бы его мать назвала бы «хорошей девочкой», если бы знала, какова она на самом деле. Что она частенько несет всякую чушь, большую часть времени отказывается носить лифчик или как она надевает страпон и трахает его, пока он не начнет безвольно рыдать и трястись. — Она классная. — Я рада, что в твоей жизни есть такой человек, Томас. Он не ответил ничего, потому что знал, что хочет от него мать. Чтобы он сказал, что они вместе, что влюблены и поженятся, что у них будет много-много детей и, возможно, они даже найдут нормальную работу. Но это было бы несправедливо. Все не так просто, ведь его сердце принадлежит не только ей. Но он никогда не смог объяснить своей матери, какую любовь он питает к двум другим своим товарищам по группе. Она, вероятно, убежала бы, причитая о том, что ее сын гей. А это даже не так. По крайней мере, он считал, что это не так. Он не совсем был уверен, что обязательно нужно подвергаться физическому контакту с мужчиной, чтобы считаться геем. Вероятно, есть какой-то причудливый термин для обозначения того, что он собой представлял и что он чувствовал. Но ему просто было плевать. Это все для него просто ерунда в психологическом плане. Скорее это ход мыслей, идея. Он попрощался со своей мамой, пообещав есть и звонить чаще, и в обоих этих вещах, вероятно, с треском провалится. Затем направился к своей машине. Он был уже на полпути домой, когда понял что больше не может ждать. Ему нужно сделать это сейчас, прежде чем он лишится мужества. Он притормозил на обочине и набрал Викторию по видеосвязи. У него была идея, и он должен поделиться с ней. — Щеночек! Я скучала! — сразу же ответила она. — У тебя все нормально? — поинтересовалась она прежде, чем он успел что-либо сказать. Все трое договорились, что не будут звонить ей в эти пять дней, чтобы она могла спокойно провести время со своей семьей. Они довольно часто переписывались, но ему чертовски не хватало ее голоса. — Да, я в порядке, просто очень по тебе скучаю. Ее прекрасные голубые глаза были такими же жесткими, как и обычно, а губы были слегка надуты. — Я буду завтра в это же время, обещаю. — Мы можем, ммм… можем поговорить наедине? — застенчиво поинтересовался он. — Я одна в своей комнате, щеночек, можешь говорить что угодно. — Эмм, я… я сделал кое-какую глупость… но теперь все в порядке, Дамиано помог. Я думаю, сегодня все будет хорошо… — Милый, я не понимаю тебя, сделай глубокий вдох и расскажи мне, что случилось. Его нижняя губа задрожала. Хоть он и знал, что это все не так уж важно, но он ненавидел разочаровывать ее. — Я… не мог спать после того, как ты уехала. Я правда боялся, что у меня снова начнется бессонница, но отрицал это и говорил себе, что все пройдет, когда ты вернешься домой. Что я могу провести пять дней без сна. И я знаю, что это было неправильно, но я ничего не говорил, потому что не хотел никого волновать, — он сделал еще один глубокий вдох, отведя взгляд от экрана. Он не мог смотреть ей в глаза, когда совершал какую-нибудь тупость. — Тебе виднее, любимый, — ответила она и это не было упреком. Попыткой успокоить. — Я знаю и сожалею. Но Дамиано узнал об этом и он… гм, он позаботился об этом вчера ночью. — Он позаботился о тебе прошлой ночью? — спросила она с легкой улыбкой в голосе. — Д-да, — он снова сглотнул. — Я рада, что он сделал это. Тебе понравилось? — Я… Типа того. Блин… мне это нравилось в процессе, но он… эмм… он прервал мой оргазм и… это больно. — У него пересохло в горле, и он не мог помочь своему члену, начавшему напрягаться от одного воспоминания о прошлой ночи. — Но это была хорошая боль. Уф, я не слишком помню что было дальше, кажется я снова словил дроп, но отлично спал после этого. Она лучезарно улыбнулась и поцеловала камеру. И он понял, как сильно соскучился по ее губам. — Я счастлива, что он позаботился о тебе. Обязательно вознагражу вас всех, когда вернусь домой, — она улыбнулась тому, как он рад, что он прощен, но это подвело его к настоящей причине звонка. — Я…могу надеяться, что мы попробуем что-то новенькое, когда ты вернешься домой? — начал он, облизывая губы. — Новое… по крайней мере для меня, — пояснил он и она приподняла бровь. — О! Что имеет в виду мой щеночек? Новая секс-игрушка? — он не мог не залиться румянцем. Может быть, ему стоило дотерпеть до дома, а не делать это на улице, в своей машине. — Н-нет. Знаешь же, я бы попробовал с тобой что угодно, но, я подумал, что хочу, чтобы Итан и Дамиано были вовлечены в… мф… — он явно испытывал сложность, но Виктория слушала терпеливо. — Я хотел бы попробовать сделать что-то и с ними тоже, — сказал он и посмотрел на нее в надежде на понимание. — О? Неужели Дамиано был так хорош? — рассмеялась она, и это смутило его ещё больше, но он не смог сдержать улыбки. — Нет, не совсем так. Наверное, я только понял, что меня не заботит моя ориентация. — Ты уверен дорогой? Не заботиться и находить всякие штуки приятными — две большие разницы. — Думаю… если бы я не знал, кто именно… прикасается ко мне, это было бы приятно. — Если бы ты был с завязанными глазами пока мы все заняты тобой? Хмм… теперь мне еще больше не терпится вернуться домой. Солнце уже садилось, когда он, наконец, вернулся в дом. Было чуть больше девяти вечера, но все фонари снаружи уже были погашены. Что было не так уж редко, но когда Томас зашел в гостиную, там тоже не было признаков жизни. — Ребята? — позвал Томас, но не получил ответа. Он подумал, что они, быть может, пошли куда-нибудь поесть, поэтому снял куртку и направился в главную спальню. Ему очень нужен был душ. — Осторожно! Тьфу — это дерьмо, блядь, жжется! — услышал он крик Дамиано и нахмурился. Интересно, что, черт возьми, творилось в спальне? — Сам виноват, терпи, — строго ответил Итан, и, когда Томас наконец вошел в комнату, все обрело смысл. Дамиано, совершенно голый лежал лицом вниз на кровати. Его задница была темно-красного цвета и выглядела так, будто светится. Глаза Томаса расширились, когда он разглядел на ней три еще более темные и выпуклые линии. Итан рядом с ним вылил что-то на его кожу и начал втирать. — Уже вернулся? — интересуется Итан почти пропустив его появление. Дамиано похоже, его присутствие не слишком заботит. — Ч-что у вас произошло? — спросил он раздеваясь. Воспоминание о том, что происходило до того, как он ушел, помогло сложить паззл еще до того как Итан что-либо ответит. — Дамиано решил сегодня побыть мудаком, — без обиняков ответил Итан и Томас фыркнул. Он задался вопросом, не нужно ли Дамиано немного уравновешивать себя после того, что он сделал для него прошлой ночью. Просто такова его натура. Ему нужно бросаться из крайности в крайность, чтобы чувствовать себя полноценным. Итан и Виктория любят контроль. Ни одному из них не нужен контроль над ними, чтобы чувствовать себя полноценными, но они всегда с радостью могут его предложить. С ним и Дамиано все несколько сложнее. Дамиано слишком сложен, чтобы даже попытаться объяснить. Но Томас думает, что довольно прямолинеен в своих желаниях. Ему нравится, когда о нем заботятся. Он жаждет внимания, любит быть хорошим и получать за это вознаграждение. Он тоже любит наказания, не столько из-за острых ощущений, сколько из-за того, что когда его ставят на место лучше чувствует свою принадлежность кому-то. Он просто не понимал, что эта потребность выходит даже за рамки его ориентации. После душа он вернулся в спальню и застал Дамиано в той же позе. Итана уже не было, но он слышал, как тот разговаривает по телефону в коридоре. Пока он одевался и шел к кровати, он не мог отвести глаз от пылающей задницы Дамиано. Как бы ему хотелось быть здесь, чтобы увидеть, как это наказание свершилось. Он всегда испытывал определенные чувства, когда видел, как Дамиано наказывают. — Я думал, ты больше по сиськам, — прокомментировал Дамиано ухмыляясь. — Ты так же думал, что это хорошая идея — добиться наказания от барабанщика… который живет ударами. Твои мысли не так уж надежны в эти дни. Дамиано протянул руку, чтобы хлопнуть Томаса по бедру, но гитарист поймал ее и удержал за запястье. — Я не думаю, что тебе стоит напрашиваться на новую порку, Дам, это выглядит болезненно, — Дамиано отстранился и хмыкнул. — Что он использовал? Виктория в качестве наказания только шлепала его по ладони, и обычно она использовала очень легкую линейку. Но он видел, что она была более агрессивной с Дамиано. — Сначала только рукой, но потом я его обматерил и он закончил барабанной палочкой. Я не думал, что эти гребанные штуки могут быть настолько болезненными, — пожаловался он. — И снова… они созданы для того, чтобы буквально бить по предметам, — не может сдержать смеха Томас и Дамиано на то только бессвязно мямлит. — Я могу… потрогать? Томас не может не задаваться вопросом, будут ли они ощущаются такими же пылающими, как выглядят. — Угу, если хочется, только прошу осторожнее. Он очень аккуратно провел кончиками пальцев по воспаленной коже. Дамиано слегка вздрогнул, но промолчал. Томас просто продолжил движение, избегая выпуклых рубцов или более темных пятен. Кожа оказалась такой же горячей, как он и предполагал. Он видел, как глаза Дамиано закрываться, когда его дыхание выровнялось, и продолжил поглаживания еще несколько минут, пока не убедился, что Дамиано действительно спит, а затем присоединился к нему на подушке. Вблизи он заметил высохшие слезы и сопли на лице Дамиано и был вынужден бороться с желанием приласкать и поцеловать его. Через некоторое время в комнату вернулся Итан и увидел их обоих на кровати. Он перебрался через них и занял свое место позади Томаса, который автоматически прижался к нему. — Мне жаль, что Дамиано был с тобой сегодня груб. — тихо проговорил он. Рука Итана нежно поглаживала его бедра, и Томас понял, что его ладонь тоже горячая. — Ты не при чем. Просто это в духе Дами и, честно говоря, ему давно это было нужно. Они молчали так долго, что Томас подумал было, что Итан заснул. Но затем он почувствовал, как тот целует его в шею сзади. Медленный влажный поцелуй, от которого по спине побежали мурашки. — Я рад, что ты хочешь попробовать с нами что-то новое.