***
Утро выдалось хуже некуда для обоих парней. Стэн опоздывал на первый урок из-за ссоры родителей, а Кайл пролил на синтезатор компот… Чуть ли не плача, Брофловски пытался высушить его, но вскоре все попытки были оставлены. Жизнь этого инструмента оборвалась, совсем как скоро оборвётся его собственная. Парень ещё немного посидел на кровати, после чего взял телефон и набрал Стэна. Да, он всё ещё был обижен на него, но, если так подумать… жить всё равно осталось недолго, тогда какой смысл дуться и заставлять его винить себя? — Извини, я не могу сейчас говорить. Это срочно? — Перезвони мне, как освободишься. — Кайл? Погоди, я… Да, это глупо, но Брофловски по-другому не может.***
Стэн стоял в коридоре с телефоном в руках и никак не решался войти в кабинет. Он и без того всегда боялся опаздывать, а сейчас и вовсе не знал, что ему делать. Вся ситуация с Кайлом вмиг показалась ему настолько глупой, что Стэн на секунду подумал развернуться и как можно скорее побежать к нему. Потому что он не сможет пять часов находиться в этом здании и угнетать себя своими же странными мыслями. Что ж, так он и сделал. Погода была отвратительная: хлопья снега вперемешку с холодным дождем падали на грязную растоптанную землю, ветер безжалостно раскачивал флаг на крыше школы и больно щекотал открытую шею и руки. Лужи, покрытые ледяной плёнкой, расположились на каждом шагу, так что прежде чем наступить, нужно было оценивать каждое движение. Но Стэну на это плевать. Он лишь хотел скорее оказаться рядом с Кайлом. И вот опять он стоит напротив огромного кирпичного здания. В этот раз окно Кайла закрыто плотными шторами. Стэн опять боится. — Ладно, времени больше нет. Соберись, тряпка. Одна ступень, вторая, третья… Руки трясутся. Почему? Стэн не понимает. Спустя пять минут ему удалось преодолеть тяжелый путь от зала регистрации к палате Кайла. — Привет, — сказал рыжик, сидя на кровати и потирая уставшие глаза. — … — Стэн, подойди, пожалуйста. — Ближе. — Ещё ближе. — Ай, Кайл! — Дурак, блин. Ты вообще пришёл бы сегодня, если бы я тебя не позвал? А завтра? Слушай, я ведь не вечен! — П-прости! Я думал, тебе нужно время… — Нет никакого времени. Всё, что у меня осталось, это жалкие… сколько там? Неделя? Две? Или меньше? Ай, неважно, я хочу провести их с тобой. Только с тобой, — Кайл наконец поднял глаза, — Ох, если бы ты знал, как я хочу выбраться отсюда… Куда угодно. Хочу сыграть на фортепиано. Прямо как раньше, на настоящем. Я прямо чувствую, как эти стены съедают меня. Не знаю, как это можно объяснить, но они будто высасывают из меня жизнь. Стэн стоял неподвижно. Он не понимал, к чему клонит Брофловски. — Иногда мне кажется, что если бы я сейчас был дома, — продолжал он, — всё было бы иначе. Знаешь, я… я умираю оттого, что считаю дни. Прошу тебя, Стэн, помоги мне! Маршу потребовалось чуть больше минуты, чтобы переварить всё сказанное в голове: — Как я могу помочь тебе? — спросил он, садясь на кровать рядом с другом. — Забери меня отсюда. — Чего? Может, ему послышалось? — Хотя бы на один день. Я больше не могу здесь торчать. — Кайл, да ты бредишь! Как я, по-твоему, это сделаю? Тебя не просто так сюда положили, знаешь ведь. — Но я всё равно скоро исчезну, тогда какой смысл? Зачем?! — Брофловски успокоился, шмыгнул носом, затем продолжил, — Я знаю способ. С тобой всё будет хорошо, обещаю… Хочешь, оставлю завещание? — Кайл. — Я скажу, что сам попросил, ты не будешь виноват. — Кайл Брофловски, остановись! Я переживаю не за себя, ясно? Мне все равно, что со мной будет. Это опасно для тебя. — Нет-нет-нет, — Кайл криво усмехнулся, — Ты, должно быть, не понимаешь, о чём я. — Так и есть. — Это моё предсмертное желание. — Чувак, какое ещё желание?! Перестань. Поняв, что Стэн одерживает победу, Брофловски решил применить беспроигрышный прием. — Пожа-а-а-алуйста, — протянул тот, состроив глазки печальной собачки, оперевшись брюнету на колени и заглянув в глаза — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. — Бля, не тряси меня, хватит! Нужно всё обдумать… Какой там у тебя способ? — Слушай внимательно, — сказал весьма довольный Кайл, отодвинувшись от друга, — На первом этаже, за лестницей в конце коридора есть запасной выход. Каждый день примерно в семь вечера его открывает один и тот же работник больницы. Насколько мне известно, он плохо видит, так что, думаю, у нас получится незаметно проскользнуть. — … — Это пока всё. — Боже… — Да ладно тебе. Если подумать, не так уж и нереально. — Хорошо… Так, ладно… Э-эм… Представим, что у нас ничего не выйдет. Не успеем спрятаться, например. Или ты упадешь. Что тогда? — Ну… Я не думал об этом. — Вот-вот, а ведь это самое главное. — Чёрт… ты наверное прав. Я не знаю, что будет. В голове это выглядит так легко… В дверь постучали. — Кайл, — выглянула молодая медсестра, — Тебе надо позавтракать. — Я пойду, — сказал Стэн и, обойдя Оливию, поплелся по коридору. «Опять уходишь от проблем, Стэн?» «Да. Это будет продолжаться всегда», — сказал он себе.***
Проводив парня взглядом, Оливия повернулась к Кайлу: — Это тот парень, про которого ты рассказывал? — Да, он самый. — Держи, тебе нужно много питаться, чтобы восстанавливать силы и энергию. — Спасибо. Дождавшись ухода медсестры, Кайл лёг и закрыл глаза. Как же грустно. Проводить последние дни вот так — полный отстой. Окончательного ответа от Стэна Брофловски так и не услышал, но был почти на сто процентов уверен, что он его не устроит. Отчасти понять друга было не трудно — тот никогда не любил рисковать. Да и для Кайла, в общем-то, этот побег ничем хорошим не кончится — как раз-таки этого Марш и боится, он уверен. Но всё же, он надеется на то, что Стэн придёт к нему сегодня вечером. Будет ждать его прихода как брошенная собачка. Ужасные мысли вновь настигли его. Что, если на самом всем всё равно? В первые дни к нему приходили разные дорогие ему люди чуть ли не каждый час. Но вскоре им всем, видимо, надоело. Может, они просто не знают, что может произойти? Может, родители никому больше не рассказали? Как бы Кайл иногда не хотел, он не может обижаться на них. Ему просто не хватает сил думать о том, насколько равнодушны его друзья, одноклассники, знакомые, с которыми он часто проводил время. Да и, наверное, уже нет смысла искать виноватых. Они пришли, если бы хотели его увидеть.***
— Ты опять опоздал сегодня, — протянул блондин, поправляя запачканный в снегу капюшон. — Да, ходил к Кайлу. — Как он? — … — Эй, Стэн! А ну-ка встань, ты чего вытворяешь?! Яйца себе отморозишь! — Меня сейчас это меньше всего ебёт, Кенни, — вскинул руками брюнет, рассевшись на снегу. — Я понимаю, — ответил тот, аккуратно садясь рядом, — Ох, Стэн… До сих пор не могу поверить в это… Как ты считаешь, он…? — Я никак не считаю. Просто надеюсь, что всё будет нормально. — Кто ещё знает? — Меня просили никому пока не рассказывать. Не знаю, зачем. Как по мне, это ужасно глупо, но… раз просили, наверное, нельзя. Я рассказал тебе только потому, что не выдержал бы этого один. Мне просто нужен тот, с кем можно обсудить всё это. — Чёрт, я чувствую себя полным говном. Всё это время я думал, что у него осложнения после гриппа… Возмущался ещё, что он валяется и нихуя не делает… Мне так стыдно, Стэн. Наверное, нужно сходить к нему и желательно как можно быстрее. — Не думаю, что сейчас подходящее время. — Почему? — Кайл хочет сбежать из больницы. — Че? — поднялся Кенни, — Хочет сбежать? Из больницы? У него крыша едет? — У меня была примерно такая же реакция, — отряхиваясь, поднялся следом брюнет. — И что ты ему ответил? — Ничего. — Чувак… — Я растерялся! Это ведь невозможно! А даже если возможно, лучше от этого никому не станет. — Но если он этого хочет, почему бы не помочь ему? — Кенни… Иногда ты меня поражаешь… Блондину не пришлось долго уговаривать друга. Уже спустя сорок минут они были возле больницы. — Так… — заговорил после долгой паузы Стэн, — Вот мы и здесь… — Есть идеи, как мы его вытащим? — Кхм. Пока не придумал. — Кайл что-то втирал мне про запасной выход, — вспомнил Марш, — Он находится на первом этаже в конце коридора, значит, — они оббежали здание, — Вот она! — Отлично! Ну, пойдем. — Стоять! — Стэн резко схватил капюшон Кенни, отчего тот прогнулся назад и едва не упал на покрытые льдом ступени, — Дверь откроют только в семь часов. — А что бы случилось от того, что я дерну ручку? — Мало ли! Вдруг там кто-то стоит! — Э-э… ну ладно… Так, сейчас 18:40. Где мы просидим двадцать минут? — Пойдем сядем вон там, — брюнет указал на маленькую беседку среди деревьев. Парни, не теряя ни минуты, пошаркали к временному убежищу.***
Брофловски встал с кровати и осторожно выглянул в коридор. Уже поздно, надежд на внезапный приход принца Стэна Марша уже не осталось. Что ж, значит придётся спасать себя самому. Старые окна были закрыты плотными шторами, тусклые лампы слабо освещали пожелтевшие цветочные обои и доисторические картины. Ни одного человека. Все пациенты — которых в этой больнице было не так уж и много — либо спали, либо молча лежали в постелях, отсчитывая часы до смерти или обеда — кому как повезет. Кайл аккуратно перешагнул порог. В нос ударил едкий запах болезни и медикаментов. Оценив обстановку, Брофловски поплёлся к лестнице. Каждый шаг эхом раздавался по помещению. Он посмотрел на потолок, пытаясь найти камеру, но увидел лишь плесень и черные пятна. «Ладно», — подумал он, — «Моя жизнь — делаю что хочу». Проходя мимо последней палаты, в дверном проёме Брофловски увидел спящего Дэрелла. Выглядел тот, мягко говоря, неважно. Морщинестая кожа окрасилась в несвойственный человеку бледный, из-за чего старик стал похож на что-то не совсем естественное для этого мира. Слева от него, скорее, лежал космический объект, инопланетянин, призрак, труп — кто угодно, но точно не человек девяноста пяти лет. И всё-таки Кайл ему завидовал. Ужасно завидовал, хоть и не признавал этого. Стыдно, не правда ли? Ему казалось, что такие люди как он, способные жить так долго, ни в чем больше не нуждаются. А что еще нужно для счастья? У тебя есть способность дышать, плакать, смеяться, злиться, радоваться, развиваться. Да, жизненный путь Дэрелла, возможно, подходит к концу, но зато он был долгим, и, как рассказывала Оливия, счастливым. Он успел набрать своё собственное маленькое море из приятных и теплых воспоминаний, которое может согреть и успокоить его душу в такой непростой период. И Кайл, конечно, надеется, что ему станет лучше. Опомнившись, парень дошёл до большой белой двери, и, открыв её, оказался возле лестницы, что вела вниз. Четыре раза спустившись по комплектам ступеней, он оказался возле заветного места, благодаря которому вот-вот сможет почувствовать себя таким, как все — живым и настоящим. Брофловски притаился за открытой дверью, ведущей в подвал. Долго ждать не пришлось, уже через пять минут послышались тихие, осторожные шаги, как будто человек тщательно подбирал место, прежде чем наступить. Кайл задержал дыхание — ему вмиг стало очень страшно. Что, если его заметят? Дойдя до двери, врач стал искать ключи. Было видно, что это даётся ему совсем нелегко. Из-за плохого зрения мужчине приходилось подносить их к лицу, с носа тут же спадали огромные очки. Поправляя их, он снова приступал к поиску. Наконец, отыскав нужный ключ, он с пятой попытки вставил его в замочную скважину, и, повернув его два раза, вышел на улицу. Глаза Кайла внезапно ослепил очень яркий свет. Дождавшись, когда врач выйдет, мальчик следом выглянул в открытую дверь. На крыльце никого не было — мужчина ушёл в сторону уличного туалета. — Кайл! Брофловски обвёл глазами поляну и увидел макушку Стэна, торчащую из окна заросшей виноградными ветками беседки. — Кайл, ну иди сюда быстрее! Чего ты встал?! Брофловски не мог шевельнуться, — Это бред, — думал он, — Стэн не хотел приходить… — Быстрее сюда, совсем что ли страх потерял? — зашептал второй голос. — Кенни? Осознав, что рыжий так и будет неподвижно стоять, Стэн выскочил из беседки и, подбежав, схватил того за рукав оранжевой куртки, — Быстрее, Кайл, не тупи. Убедившись, что их никто не видит, парни перевели дух. — Вот, надень скорее, — Марш снял свою шапку и протянул беглецу, — совсем не думаешь о своем здоровье. Кайл, казалось, до сих пор не мог поверить, что парни решили ему помочь. — Зачем вы пришли… Я бы и сам прекрасно справился. Стэн лишь переглянулся с Кенни. — В смысле спасибо вам. Мне приятно, что вы решили помочь, но это лишь моя прихоть. Я всё тщательно обдумал, и… ты был прав, Стэн. Но я правда вам очень благодарен. — Кайл… — Кенни обнял его, не смея подобрать нужных слов — он в принципе никогда не отличался многословием. — У нас мало времени. Я не до конца понимаю, что дальше по плану, но мы однозначно должны смыться отсюда, — краем глаза Марш заметил, как пытливо на него смотрит Кайл, но проигнорировал это, — Думаю, нам придётся перелезать через забор. — Но разве Кайл сможет? — взволнованно спросил МаКкормик, но Стэн не успел ответить, как Брофловски тут же вышел из беседки, и, слегка пригнувшись, побежал меж деревьев. — За ним! — Стой! — брюнет пытался как можно тише докричаться до него, но Брофловски будто не слышал. Его слегка покачивало, отчего казалось, что он вот-вот упадёт. — Ему нельзя бегать, — прохныкал он, задыхаясь. Бег — явно не его конёк. — Ладно, Стэн, главное, что у него хватает на это сил. Кайл остановился, чтобы отдышаться. Рыжая кудрявая прядь выбилась из шапки ему на лоб, закрывая глаз. — Ты как? — Спросили парни, догнав его. — В норме. Фух, давно я так не бегал, — улыбнулся тот, — Вот, кстати, — он указал на кривые прутья забора, которые, согнувшись, образовали небольшую дыру, — Отсюда и пролезем. Один за другим парни покинули территорию старой больницы. Сзади это здание выглядело более угрожающим: старые окна с решёткой, черные метки, покрытые снегом доски, закрывающие непонятные двери. Стэн чувствовал себя мягко говоря не очень, но он знал, как был счастлив его друг в этот момент, и это успокаивало его. Действительно, главное, исполнить его желание. Стэн смотрел на улыбающегося Кайла, стоящего в метре от него, и внезапно время остановилось. Нет-нет-нет… Опять это чувство. Осознание. Тяжесть. Как же ужасно. Марш старался игнорировать эти мысли, но когда их причина так близко… — Чувак, — Кенни толкнул того в бок, — ты чего? Тебе плохо? — Нет… Пойдёмте, нельзя останавливаться.***
Парни кое-как дошли до дома Брофловски. Пару раз больной падал и его приходилось нести на спине. Путь, мягко говоря, выдался нелегким, но это того стоило… наверное. В доме никого не было. Зайдя в гостиную, Кайл, не теряя времени, сел за фортепьяно. Он играл до невозможного красиво, отдавая мелодии каждую свою частицу, выплескивая через клавиши все эмоции, которые накопились у него в этот ужасный период, и, если приглядеться, на фарфоровых щеках можно было заметить слёзы. Невинные слёзы прощания. Не только с музыкой, но и со всем миром. «Delusion» — вспомнил Стэн — его любимое произведение. Он пытался держаться, не отрывая от Кайла глаз, но спустя время мог лишь пялиться в пол и разглядывать мокрые разводы на полу. Кенни вовсе пришлось выйти. Он просто не мог находиться в той комнате. Это было ужасно. Красиво, но отвратительно. Мелодично, но… — Стэн. — А? Что такое? — Мне плохо. — Черт, — Марш взял его за руки, — так… всё хорошо, ложись. М-может, ты просто устал, — его руки тряслись, губы дрожали, — Кенни! Никто не ответил. — Кенни! — брюнет подбежал к лестнице и через считанные секунды увидел оранжевое пятно, летящее на него сверху. — Ай, БЛЯТЬ. Ох… Кайлу плохо. Где телефон? — Спросил Стэн, с трудом отлепившись от стены. — Должен быть на диване! Кайл, ты как? — спросил тот, подбежав к Брофловски, который лежал, свесив голову. — Я не знаю.***
Спокойствие зимних сумерек нарушил громкий звук сирены. — Приехали, — крикнул Кенни, поджидавший машину у окна. — Надо одеть его, — Стэн нацепил на Кайла толстую куртку, ботинки и шапку. Тот, казалось, даже не понимал, что происходит, но покорно протягивал руки и ноги. — Всё хорошо, Кайл, — Стэн плакал, — всё будет хорошо. Сейчас… сейчас врачи помогут тебе и всё будет замечательно. Потерпи немного. Когда врачи уже вынесли больного и Марш надевал куртку, его остановил Кенни: — Я останусь здесь, езжайте без меня. — Нет, Кенни, ты нужен мне! — В машине мало места, я не хочу мешаться. Лучше попытаюсь как можно деликатнее объяснить его родителям, что произошло. — Хорошо, — чуть замявшись, ответил брюнет и выбежал на улицу.***
Воспоминания Кайла о дороге ужасно размытые и нечеткие. Вот он лежит на кушетке, смотря в бездонные глаза какого-то человека в медицинской маске – видимо, это был врач. И тут взгляд мужчины резко меняется. Дрожащими руками он трогает его запястье, пытается что-то сделать, зовёт помощницу. Та прибегает, и тут Стэн целует его в полуоткрытые губы. Что? Нет, не может быть. Или может? Кайл, едва находясь в состоянии, умудряется стушеваться. Ему кажется, что он умер, и это предсмертная галлюцинация. Когда Стэн отходит, всё вокруг постепенно темнеет. Ошарашенные медики стоят с инвентарём в руках.***
— О боже, мой мальчик, — не успел Брофловски прийти в себя, как услышал свою мать. Она плакала. Отец стоял рядом, глядя на него и улыбаясь. А рядом сидел Стэн. Такой очаровательный, красивый Стэн, держащий его за руку и поглаживая её большим пальцем. Что-ж, видимо, дальнейших вопросов не избежать. Но это неважно. Сейчас он проведёт время с дорогими людьми, после чего Оливия принесёт ему завтрак. Хоть бы не компот.