Небо из чужого окна

Монотонная людская радость проходила мимо. Её смывало волной уличного шума. Джонатан отмечал эти детали вокруг только автоматически, не пытаясь задержаться или сфокусироваться. Так он теперь проводил почти четверть своего времени. Остальные три посвящал изучению собственного состояния и возможностей, размышлению о разнообразнейших, но волнующих вещах и следованию за Клэри и Джейсом. Сейчас он занимался как раз последним. Парень и девушка направлялись на утреннее дежурство и Джонатан шагал им в такт. Так он делал каждый день на протяжении недели, поэтому походка была уже отработана до мелочей. Расстояние, количество вдохов и покойная тишина между влюблёнными. Всё это вошло в привычку и воспринималось бы данностью, если бы Джонатан не вспоминал каждый день о своём положении, о том, что был мёртв. Клэри и Джейс на самом деле молчали чаще, чем сын Валентина себе это представлял. Они активно взаимодействовали на публике. Крики, многоликие жесты, оголённые эмоции. Но как только оставались одни - молчание заполняло пробелы между ними. Сначала он не мог понять причины такого двуличия. Джейс и Клэри не были отличными лгунами и все окружающие прекрасно это осознавали. Мимолётные сожалеющие взгляды, подёргивания рук и вздохи перед словами, которые не оформлялись в звуки. Это натолкнуло его на мысль, но Джонатан не желал её принимать. Не мог заставить себя поверить в это. До определённого момента. В тот день Клэри была ранена на дежурстве и осталась в лазарете Института до полного восстановления и домой вернулся только Джейс. Начиналось всё обычно. Нефилим принял душ, быстро переоделся, разогрел себе остатки вчерашнего ужина, съел их и.. В этот момент привычная цепочка действий прервалась. После ужина в любой другой день Джейс бы вышел на вечернюю пробежку или остался помочь Клэри с грязной посудой, но точно не стал бы подниматься на общественный балкон. Джонатан, как и в любой другой день, неспешно последовал за ним. На улице брызгами распадались последние искры заката и задувал холодный ветер. К счастью, Джейс об этом помнил и во время подъёма успел натянуть тёплую косуху. Он прошёл к дальней стене балкона, а после этого момента картина представления Джонатана о человеке с фамилией Лайтвуд-Эрондейл затрещала по швам. И поэтому все следующие действия парня Моргенштерн наблюдал в ступоре, лишь фиксируя их проявления. Джейс вынул из кармана косухи пачку сигарет и явно привычным, отточеным движением вытащил одну из них. После он размеренно начертал руну горения на кончике, зажигая сигарету, и затянулся. Джонатан видел курящих людей только на улицах и вообще мало понимал во всех этих примитивных штучках. Но кое-что про сигареты он инстинктивно понял - это символ бунтарства. И хотя бунтарства такого домашнего и повседневного, что люди перестали его замечать, но явно популярного у молодых людей. Конечно, сам Джонатан считал эту модную тенденцию курения полнейшей тупостью и был уверен, что данный способ привлечения внимания создан для тех, кто не обладает никакими яркими и выдающимися знаниями или талантами. Но во время зрелища, разворачивающегося перед ним, решился пересмотреть эту позицию, потому что Джейс в этот момент был невероятно горяч. Действительно горяч, как чёртов Ангел. Блики гаснущего заката, клубящиеся пары дыма, уплывающего в уличные перекрёстки, полуприкрытые глаза, обозначающие расслабленность. Все эти мелкие детали сбивали Джонатана с ног своим потоком, не давали ему рационально мыслить. В голове набатом стучало только имя нефилима и проносились, отщёлкиваясь, как на старых экранчиках, картинки происходящего. Джонатан впал в какой-то ступор. Полутранс. И не послушными губами прошептал лишь то, что не могло покинуть его мысли. - Джейс.. Хрипло и немного сбито прозвучало вырвавшееся имя, но Эрондейл смог услышать. - Что? Джейс резко обернулся на звук, а Джонатан мгновенно вышел из этого странного, подобного мутной глади, состояния. Он его услышал. Услышал. Голос Джонатана был материален. Материален лишь на секунду. Но как? Каким образом? Сам Джонатан не мог этого понять. Шок от осознания всё ещё был с ним. Нужно побыстрее от него избавиться. Нужно сосредоточиться на чём-то другом, убрать подальше все эти тормозящие мысли. Тем более, что с Джейсом сейчас явно что-то творилось. Нефилим был напуган и очень сильно. Его тело подрагивало, а взгляд бегал по стенам. Джейс явно не понимал того, что сейчас произошло. Или не мог осознать? Да, в этом всём Джонатан был с ним солидарен. Эрондейл схватился сначала за уже полупустую пачку сигарет, но не найдя желаемого, резко сунул её обратно в карман. Затем уже схватился за голову, мизерные капельки пота поблёскивали на его висках от хаотичной и напряжённой работы мозга. Лицо выражало полнейшее непонимание и ужас. Джейс вдруг резко вскрикнул и бросился сквозь Джонатана вниз по лестнице. Интересно было то, что он ни разу не вспомнил про ножи, которые всегда держал при себе и не потянулся в первое же мгновение именно за ними. Что же на него нашло? Этого Джонатан тоже не мог понять, поэтому поспешил вниз за парнем. Джейса он нагнал уже у квартиры, которую тот безрезультатно пытался открыть дрожащими руками. В конце концов, двинув по кожаной обшивке, он опустился спиной к двери. Дрожь его не отпускала. И тут неожиданно зазвонил телефон. Эрондейл очень медленно выудил его из кармана. Абонент не был обозначен, но по тому, как часть тревожных морщин Джейса разгладилась Джонатан понял, что звонила Клэри. - Привет, что-то случилось? Его голос был немного охрипшим и отрывистым от тревоги. - Привет, ничего такого, просто подумала о тебе, а сам-то ты как? - Я..это прозвучит очень странно, но.. Джейс сделал глубокий вдох, а Клэри на другом конце провода явно напряглась. - Я слышал голос. Снова. Тот же самый голос, что и на похоронах.. - Что..? Клэри была ошарашена. Видимо, рассчитывала услышать нечто другое. Но буквально через несколько секунд она собралась и решилась на более конкретный вопрос. - Что он сказал? - Только моё имя - Ты.. серьёзно? - Да, я там сам от страха чуть не сдох - Мда.. и что будем делать? Просто так оставлять это нельзя. - Сам знаю, но у тебя есть идеи? - Вообще-то да. Тебе не показался знакомым этот голос? - Теперь ты надо мной прикалываешься? - Ни разу - Да нет, голос как голос, хоть и ощущения странные.. - Что за ощущения? - Да знаешь.. Будто с тебя глаз не сводят. Знаешь, в тот момент я реально подумал, что там кто-то есть, но это потому, что я ощутил его взгляд, просто почувствовал спиной и развернулся. Именно это меня зацепило, а не голос. Клэри замолчала, обдумывая ситуацию. Но Джейс и сам теперь решился задать вопрос. - А почему ты спросила про то, знаком ли мне голос? Клэри на этот вопрос смутилась и шумно выдохнула. - Знаешь, ты только не смейся, но я в тот раз испугалась не из-за наличия этого голоса, а из-за того, что он до жути был похож на голос Себастьяна.. то есть Джонатана, ну, ты понял Джейса её слова очень удивили. - Ты уверена, что именно Джонатана? Не кого-то другого? - Сейчас уже не знаю. Но тогда это было так явно, я чуть с ума не сошла, ведь его тело было прямо передо мной и.. Клэри всхлипнула и начала захлёбываться подступающими слезами. Джонатан сразу переменился в лице как и Джейс, который кинулся её успокаивать. - Хээй, дорогая, не надо, я тебе верю. Не нужно плакать, всё будет хорошо. Ты скоро вернёшься домой и мы обязательно отыщем ответ на все наши вопросы. Не плачь, Клэри. Девушка быстро успокаивалась с каждым словом его монолога и под конец уже только тихо всхлипывала. Джонатану было очень жалко её. Из-за его действий и их последствий прекраснейший человек заработал себе нервный срыв, который явно был уже не первый и не последний. Джонатану было невероятно стыдно. Хотелось вернуться в прошлое и набить самому себе морду как сделал это Джейс, чтобы Себастьян даже думать забыл о своей миссии и сосредоточился на Клэри. Сами нефилимы ещё недолго проговорили по телефону и таких важных тем уже не касались. Напоследок они пожелали друг другу спокойной ночи. Так закончился очередной день в этом неприспособленном теле. И именно сегодня он погружался в полудрёму с тяжёлым, бесконечно накатывающимся чувством вины и осознанием того, что сломал единственным любимым его прогнившей, за счёт демонической крови, душой людям.