***
Эндрю всегда ненавидел начало года, но этот… этот был еще хуже, потому что первогодки казались еще более раздражающими, чем обычно. И если в прошлом году Миньярду было не до мелких — уж слишком много всего происходило — то в этом реальность ударила по его миру, как кувалда по наковальне, как и осознание того, что вообще-то до выпуска осталось не так много, а он сам не на первом и даже не на втором курсе. Вернувшись в общежитие и отправив своего лиса к братьям, по которым тот, несомненно, успел соскучиться, Эндрю принялся исполнять свой маленький коварный план по перестройке их с псиной комнаты. Из головы не выходил тот плохой день Ната, поэтому голкипер старательно искал решение этой проблемы. Что-то подсказывало ему, что подобное будет повторяться. Результат — он заказал огромную кошачью башню, которая доставала почти до потолка и была раза в полтора выше самого блондина. Но его это не волновало. Важно было лишь то, что состояла та из маленьких «комнаток» обитых мехом, где Нат мог спрятаться как в норке и почувствовать безопасность, но при этом не лежать на холодной земле или в грязи. Эндрю лишь надеялся, что у его идиота не появится новая привычка спать именно там. В конце концов, в самой глубине своей души, за тысячей дверей, в кромешной темноте… голкипер мог признать, что уже не мог спокойно спать без своего лисенка рядом. — Слушай, Дрю, я… — не договорив, Натаниэль замер в дверях, глядя на то, как блондин, встав на мысочки, закрепляет пушистые мячики с колокольчиками. Резко обернувшись, Миньярд мысленно дал себе подзатыльник. Рыжий смотрел на кошачью башню с искренней обидой и почти злобой, будто та оскорбляла его до глубины души одним своим существованием. — Ты решил завести кошку? — Хэтфорд правда старался контролировать свой голос, но вот на последнем слове он все же сорвался на глухой рык. И, что ж, Эндрю слегка промахнулся в своей догадке. Лис не оскорбился новой игрушке, а, что куда хуже и забавнее, решил, что Миньярду приспичило завести домашнее животное. Будто ему кто-то нужен. — Нет. Просто это явно лучше, чем валяться на холодной и грязной земле в корнях деревьев, — проворчал себе под нос блондин, внимательно следя за оборотнем. И, что ж, оно того стоило. Сапфировые глаза вспыхнули осознанием и восторгом, а губы растянулись в счастливой искренней улыбке. Медленно подойдя к своему человеку, Натаниэль осторожно поднял руку и, дождавшись кивка, устроил ладонь на скуле Миньярда, словно баюкая. Он ничего не говорил. Просто смотрел, смотрел, смотрел… пока наконец не прикрыл глаза и не прислонился своим лбом к его. Эндрю не смог сдержать довольной ухмылки и запустил пятерню в буйство рыжих волос, заземляя их обоих, как вдруг… Распахнув глаза, он чуть отстранился и не смог сдержать шумного вздоха, потому что Хэтфорд, глаза которого лучились теплом, сейчас стоял с лисьими ушками на голове. Идиот. Его идиот. Только его идиот. — Я не забуду, — пообещал оборотень, улыбаясь и обнажая заострившиеся клыки. И, черт возьми, Эндрю не знал, кем надо быть, чтобы не поцеловать Ната. Поэтому именно это он и сделал. Только вот идиллия и покой не продлились долго, потому что уже через десять минут раздался настойчивый стук в дверь, а потом голос Кевина, оповестившего о том, что вообще-то им всем нужно встретиться и познакомиться с первогодками. Боги, да будь на то его воля, Эндрю игнорировал бы вообще их всех, но лисьи ушки его бомжа заинтересованно дернулись, что не могло не ударить по эго Миньярда. Ну и по будущему мелких, ведь он никогда им не простит этот прерванный момент. Плевать, что они напрямую в этом не участвовали. Он все равно был зол. Встречаться было решено в гостиной девочек, и да, народу было чертовски много. Даже слишком много. Все-таки так уж вышло, что в прошлом году выпускников в команде Пальметто не было, в связи с чем их число перевалило за пятнадцать, что определенно точно раздражало. Как и в прошлом году, Эндрю устроился со своим лисом на подоконнике, только в этот раз они сидели спина к спине, а буйная рыжая голова лежала на плече Миньярда. Жан уже привычно играл роль мебели для Рене, сидя в кресле, тогда как девушка устроилась у него на коленях, кутаясь в крепкие и огромные по сравнению с ней руки, улыбаясь тому, что ей на ухо мурлыкал Моро, тогда как Кевин и Аарон вместе с Ники захватили диван и играли — боги, Дэй изменял экси, вызывайте скорую — в компьютерную игру, приобретенную Хэммиком в Германии. Все, как и в прошлом году, но так по-другому… Эндрю прикрыл глаза и отключил слух. Он не хотел быть здесь, а значит ничто не заставит его участвовать в этом цирке, ведь даже если кто-то бессмертный обращал свой взгляд к обитателям подоконника… хватало одного резкого и злого взгляда сапфировых глаз с вертикальными зрачками, чтобы глупцы передумали и отстали.***
Эндрю уже упоминал, что ненавидит начало учебного года? Теперь он готов был орать об этом на весь Пальметто, потому что, конечно, среди первогодок не только в команде, но и во всем университете были те, кто поступил сюда для того, чтобы поглазеть на Натаниэля, на «открытого» оборотня. К ним могли подойти на улице и попросить Хэтфорда перекинуться, снимали — очень незаметно, ага — на камеры, словно рыжий должен был перекинуться именно в эту секунду… Видимо, они были слишком глупы, чтобы понять, что, если рыжий принимал свою семью и позволял голкиперу практически все, что тому угодно, если это не пересекало границы самого оборотня, это не значило, что подобное сработает с остальным миром. Эндрю это бесило, но он даже не представлял, что испытывал его лис. Нравиться это не могло, а перекидываться Натаниэль снова перестал. Совсем. Словно боялся, что из-за угла вот-вот выскользнет кто-то с камерой и начнет прыгать вокруг него, тыкая пальцем. Миньярд даже начал скучать по лису. Конечно, он понимал, что стоит только сказать, и Нат тут же окажется рядом с ним на четырех лапах, не откажет, но… голкипер не хотел, чтобы тот пересиливал себя или делал что-то против собственной искренней воли. Апогеем безумия стал день, когда они зашли в кафе выпить кофе перед тренировкой, и официантка, приняв заказ, улыбнулась и погладила Хэтфорда по волосам, как щеночка. Натаниэль, что обычно отшатывался от чужих рук, на мгновение замер. Кровь отлила от его лица, а глаза затопила ярость. Эндрю уже вскочил было со своего места, выхватив нож, но… его вмешательство и не потребовалось. Извернувшись всем телом, рыжий перехватил чужую руку, а потом вывернул под таким странным и неестественным углом, что Миньярд даже не понял, как тот это сделал. Девушка пискнула, а в ее глазах промелькнул ужас, но она даже не успела закричать, когда услышала приглушенное рычание над ухом, не доносившееся даже до соседних столиков. К собственному удивлению, Эндрю осознал, что остальным посетителям кажется, будто она наклоняется, чтобы разобрать что-то, что говорил ей Нат, а не сдерживает слезы, удерживаемая крепкими руками. — Еще раз прикоснешься ко мне, и я сломаю каждую кость в твоей руке, — на грани слышимости пообещал оборотень. — Но я ведь просто… — Я тоже сделаю это очень просто, — не дал ей договорить Натаниэль. — Если принимаешь человека за животное, будь готова к тому, что он будет вести себя соответствующе. А теперь ты встанешь и с улыбкой уйдешь делать нам кофе. Я понятно изъясняюсь? — Да, — пискнула она и, стоило цепким пальцам отпустить, как тут же отшатнулась. — Большое спасибо, — Хэтфорд солнечно улыбнулся, однако его глаза остались холодными и острыми. — Я очень рад, — зрачки лиса дрогнули, а потом превратились в вертикальные щелочки, — что мы друг друга поняли, — дождавшись, пока нахалка скроется из виду, оборотень наконец расслабился, а потом лег на стол, пряча лицо. — Они меня задолбали уже. — Может просто убить кого-нибудь в назидание остальным? — зло прошипел Эндрю, продолжая смотреть в след официантке, которую бы с радостью четвертовал здесь и сейчас. — Тебя за это посадят, Дрю, — вымученно, но ласково улыбнулся лис, кладя щеку на свои сложенные на столе руки так, чтобы смотреть на блондина. — Покалечить? — И за это тоже. — На что тебе дядя мафиози, если даже убить никого безнаказанно нельзя? — в напускном возмущении закатил глаза Миньярд, а потом отзеркалил позу Ната, так же укладываясь на столе. — Я хочу с этим что-то сделать. — С этим ничего не поделаешь. — Я что-нибудь придумаю. — Например? — усмехнулся Нат, а его глаза наконец потеплели. — Выложим видео, как ты дерешь одежду Аарона и подпишем фразой типа: «Того, кто подойдет ко мне на улице и попробует погладить, настигнет та же учесть», — пожал плечами голкипер и… рыжий рассмеялся. Тихо, слегка скрипуче, но так искренне и мягко, что Эндрю не сдержал слабой улыбки, что изогнула уголки его губ. — Думаю, Аарон будет против, — отсмеявшись, вздохнул Хэтфорд, наконец садясь ровно. — Когда тебя это в последний раз останавливало? — вопросительно вздернул бровь голкипер. — Тоже верно, — хитро прищурившись протянул Натаниэль и, о да, Эндрю увидел на дне его синих-синих глаз тот самый озорной огонек, что не предвещал посторонним ничего хорошего, а семье — лучшее шоу, к которому нужно было готовить ведра попкорна.***
С довольной ухмылкой на губах Эндрю полулежал на кровати, наслаждаясь тем, как легкий вес Ната придавливал его к матрасу. Рыжий устроился на его груди, накрыв их обоих одеялом, тогда как одна рука Миньярда держала телефон с десять минут назад опубликованным видео, а другая размеренно расчесывала буйные волосы. Впервые за последние месяцы им было спокойно, на лице лиса не было ни тени тревоги, а все его тело было расслаблено. На видео, на снятие которого потребовалось несколько дней, было отчетливо видно, как плохо может закончиться прикосновение к оборотню в любой форме, когда он того не хочет. Там были и кадры с тренировки-спарринга с Рене, на который впервые решил зайти рыжий, и реакция лиса, когда Ники в очередной раз попытался его потискать — он никогда не учился на своих ошибках — и видео того, как Нат на четырех лапах воюет с Аароном за территорию, превращая давно испорченные домашние вещи в лохмотья, и в заключение — видео того, как с лисом на плечах Эндрю делал кофе, поглаживая того по переносице, в ответ получая ласковый тычок слегка шершавого носа в висок, тогда как сверху всплывала надпись: «Исключение из правил». На телефон сыпались уведомления, лайки и комментарии, репосты и подписки, но Хэтфорда это не волновало от слова совсем. Он снова и снова с улыбкой на губах просматривал смонтированный ролик и, кажется, все больше вжимался в крепкую грудь Эндрю, растекаясь по нему и кутаясь в тепло. Миньярду же было только в радость. Он наслаждался этим покоем, обнимал своего оборотня и раз в несколько минут вздыхал, потираясь носом о копну рыжих волос. Возможно, ему тоже передались кое-какие звериные повадки его лиса, но кого это волновало? Главное, теперь только сумасшедшие будут их трогать.***
— Меня это заебало! — всплеснул руками Аарон. — Ты линяешь, как черт! В чем проблема вычесать твою шерсть?! — Я не буду этого делать, — безапелляционно крутанул головой Хэтфорд, гордо вскинув нос. — Ты правда сильно линяешь, братец, — не сдержал ухмылки Жан, стрельнув глазами в Эндрю, сидевшего с щеткой для собак на краю дивана, на лице которого отображалось страдание поколений. Натаниэль оскорбленно посмотрел на предателя, окинул взглядом всех собравшихся, что изо всех сил старались уговорить его на эту унизительную процедуру, а потом, фыркнув, перекинулся и… юркнул под диван, буквально проскользнув у Эндрю между ног. Возможно, отчасти его семья была права. Из-за того, что на улице уже был ноябрь, а в общежитии включили отопление, рыжий и правда начал сильно линять. Шерсть клоками валялась по всей квартире, как бы часто все ни старались пылесосить, а самому оборотню постоянно было жарко. Только вот Хэтфорд прекрасно помнил, насколько это больно — когда тебя расчесывает кто-то помимо тебя самого. Когда он был маленьким, мать делала ему прически на все эти дурацкие мероприятия, стараясь укротить непослушные волосы сына, которые были так же упрямы, как и их обладатель, но и они никогда не сдавались. Женщина заливала их лаком, прилизывая к черепу, а потом сама ночью, когда все заканчивалось, терла его голову чуть ли не до крови, чтобы смыть всю химию. Мэри всегда действовала с такой одержимостью, словно хотела вырвать волосы с корнем. Возможно, сказывалось то, что он был таким же рыжим, как отец. Сейчас же… это не имело значения. Натаниэль просто знал, что не подпустит к себе никого с расческой. Особенно когда он в форме лиса, когда у него есть густой подшерсток. Именно поэтому парень решил, что лучше всего пока что обосноваться под диваном. Все, что допускалось до его волос и шерсти — осторожные пальцы Эндрю и изредка Жана или Кевина, но уж точно не орудия для пыток. Не-а. Лучше уж он будет жить под диваном. Вот существуют подкроватные монстры, а он будет поддиванным. — Ты же понимаешь, что выбора у тебя нет? — устало спросил Эндрю, садясь по-турецки на ковре, что еще в прошлом году был куплен Аароном взамен того, что был использован, как мусорный мешок для тела Дрейка. Нат угрожающе заворчал, отказываясь признавать логику чужого утверждения. Он не вылезет отсюда. Ни-за-что. — Нат, серьезно, вылезай, — простонал Кевин. — Иначе отстраню тебя от тренировок. Рычание из-под дивана стало еще более низким и угрожающим, но рыжая мордочка так и не высунулась. — Ладно, вообще без проблем, — Аарон спрыгнул с подоконника, стряхивая с темных джинс прилипшую шерсть, которая стала их извечным спутником. Не помогали даже ролики для одежды. — Тогда я съем все твои яблоки, те, что останутся, выкину, а новые покупать не будем, — грозные звуки стали громче и отчетливее, но, конечно, как и всегда, не произвели на защитника и доли предполагаемого эффекта. — А ибо нефиг. И если продолжишь упрямиться, вся твоя коллекция футболок окажется на свалке, — Нат высунул морду из-под дивана, озлобленно скаля зубы, но не-тот-Миньярд и бровью не повел, продолжив говорить, словно, как и близнец, научился понимать оборотня, пока тот на четырех лапах. — Что слышал. Вылезай и дай себя вычесать, или я сейчас же пойду и исполню свою угрозу. Все в комнате, затаив дыхание, смотрели на великое противостояние невосприимчивого к злобе лиса Аарона и обозленного оборотня, что сидел в своем укрытии, отказываясь от вычесывания вот уже целую неделю. Только сегодняшние «переговоры» длились уже целых полтора часа. Нат заворчал, огрызаясь, но… и правда вылез из-под дивана, забрался на Эндрю и обреченно лег, понурив голову, словно из него сейчас будут делать шубу. — Не за что, — усмехнулся Аарон, надменно глядя на поверженного лиса на коленях своего брата. — Будешь рыпаться, угроза вновь придет в действие, — напомнил защитник, утягивая Кевина за руку в их комнату. Несколько секунд Эндрю смотрел то на захлопнувшуюся дверь, то на лиса, пока наконец не закатил глаза. Все-таки было что-то хорошее в нестабильных и военных отношениях между его оборотнем и близнецом, потому что никто другой из присутствующих не смог бы придумать ничего подобного. Ники считал милым все, что бы Нат ни делал, братья слишком любили своего блохастого младшенького, а Эндрю… просто Эндрю. Зато Аарон и правда не побрезговал бы столь жестокими и радикальными мерами, лишь бы избавиться от переизбытка рыжей шерсти в их жизни. Дождавшись, пока лишние, а точнее Жан и Ники, покинут комнату, голкипер наконец принялся за дело, стараясь сделать свои прикосновения как можно более мягкими и легкими, начиная с верхних слоев шерсти, самым деликатным образом обращаясь с редкими маленькими колтунами. Конечно, можно было бы справиться куда быстрее, действуй он агрессивнее, но это было ни к чему. Вечер был свободным, а ради такого дела Кевин даже согласился отменить ночную тренировку. Нат то и дело ворочался и ворчал, но, к собственной чести, почти не избегал несчастной расчески, за что то и дело получал ласковые поглаживания в награду от Миньярда. На весь процесс ушло, наверное, больше часа, рядом уже лежала целая гора вычесанной шерсти, а Хэтфорд свернулся ворчащим обиженным клубочком, но… миссия была выполнена. И неважно, что, вероятно, придется все повторить через пару недель. К тому моменту Эндрю что-нибудь придумает. Ну или Аарон воспрянет духом и сформулирует новые, не менее работоспособные угрозы.***
Аарон ненавидел этот день. Ненавидел эту неделю. Да он весь этот месяц ненавидел. Чертова сессия. Чертовы экзамены. Чертовы преподаватели, каждый из которых считает, что их предмет единственный и самый важный. Чертовы часы, которые вечно куда-то бегут. Чертов экси. Чертов… да весь этот мир! Войдя в гостиную в их общежитии, Аарон просто скинул одежду, обувь и рюкзак прямо в коридоре, наплевав на все и, дойдя до дивана, на котором с ноутбуком устроился Кевин, просто рухнул сверху, даже не особо обращая внимание на Жана с очередной книгой, к которому давно привык. Он воспринимал Моро как своего рода мебель, умеющую иногда говорить умные мысли и играть в экси. Француз, вроде, всегда был рядом, но в то же время не отсвечивал и не раздражал, как, например, его младший рыжий братец. Правда, и с этой четвероногой псиной пришлось смириться. То, что последнее время они начали ладить, Аарон отрицал из принципа. Нет. Вот ни секунды. И плевать он хотел на то, что неизменно уделял три часа в неделю на их совместные посиделки, когда они обсуждали все, что угодно, а Натаниэль помогал ему с анатомией и фармацевтикой. Не могли же они стать друзьями! Нет. Никогда. Это просто вынужденное перемирие, в связи с тем, что они определенно точно надолго застряли в жизни друг друга из-за Кевина и Эндрю. Они просто минимизируют урон для самих себя. Никак иначе. С тяжелым вздохом Аарон подумал над тем, чтобы встать, но потом обреченно выдохнул, понимая, что это бессмысленно. Кевин был слишком теплым, слишком удобным, а его рука слишком приятно перебирала слегка отросшие светлые пряди на затылке защитника, чтобы Миньярд мог заставить себя подняться и начать заниматься делами. Хотелось просто остаться тут и не двигаться. Он устал. Кевин был уютным. А то, что их может видеть Жан, вообще ничуть не смущало. Может, стоило слегка вздремнуть? Дэй так и так разбудит его, когда будет вставать на общую тренировку через три часа… Мысли Аарона уже давно улеглись и начали покрываться туманом, как вдруг на всю комнату практически заорал припев песни «What does the Fox say?». И источником было ни что иное, как задний карман джинс Миньярда, который буквально вскочил на собственном месте и скатился от испуга на пол, хлопая заспанными глазами, даже не замечая ошарашенных взглядов Кевина и Жана. Лихорадочно дрожащими руками защитник достал телефон и нажал на зеленую кнопку, а потом тыкнул на громкую связь: — Псина?.. — О-о-о, ты записал мой номер телефона, — сладко пропел Натаниэль на той стороне. — Мы тут с Эндрю заехали взять ужин на всех, тебе что взять? — Ты издеваешься надо мной? — застонав и потирая лицо рукой, пробормотал Миньярд. Несколько секунд он подумал над тем, сбрасывать ли, и все же решил, что ужин ему не помешает. — То место с лапшой и вкусными удонами? — Да. — Тогда то же, что в прошлый раз. — Дрю, ты помнишь, что этот придурок брал в прошлый раз? — судя по тому, как отдаленно звучал голос Хэтфорда, он отнес телефон ото рта, чтобы поговорить с голкипером. — Да. Ага. А мне свинину с рисом и яйцом… Миньярд, еще раз пошутишь про любовь лисов к яйцам!.. Да иди ты! Все, я буду говорить с твоей неудачной копией. Айболит? — Отстань. Не звони сюда больше, если не умираешь, — сказав это, Аарон сбросил и ничком упал на пол, раскинув руки и ноги на манер морской звезды. Эх, не поспать ему нормально в этой жизни… — У тебя же всегда включен беззвучный, — недоверчиво пробормотал Кевин, глядя на своего парня с дивана. — Да, но эти два придурка у меня в контактах «SOS», поэтому сообщения и звонки всегда приходят со звуком, — сонно пробормотал блондин. — И ты поставил на Ната «What does the Fox say?» — подрагивающим от смеха голосом уточнил Жан. Аарон открыл было уже рот, чтобы ответить, но комнату снова взорвала все та же мелодия, и оба бывших Ворона, не сдержавшись, разразились хохотом, тогда как Миньярд застонал, сворачиваясь на полу в комочек и прижимая треклятый телефон к груди. Боги, как же он устал… но на губах все равно растянулась мягкая глупая и совершенно необъяснимая улыбка. Возможно, стоило чаще напиваться с Ники и делать такие глупости. Хорошо, что Кевин и Жан еще не знают, какие песни у парня стоят на остальных членов их поломанной семьи, что так резко выросла за прошлый год..｡❅*⋆⍋*∞*｡
— Чего ты хочешь? — в который раз переспросил Кевин, что пребывал в весьма приподнятом настроении, в связи с тремя последними выигранными играми. — Чтобы вы все полетели со мной в Англию, — пожал плечами Натаниэль, закидывая в рот ломтик яблока. — Подожди, — замахал руками Аарон. — То есть твой мафиозный дядя позвал тебя к себе на Рождество, и вместо подарка ты решил потащить с собой не только моего брата, но и всю нашу ораву?! — Типа того, — кивнул рыжий. — Вы — моя месть. — Мы тебя тоже очень любим, — фыркнул Жан. — Спасибо за веру в нас. — О, Наполеон, уверен, вы с Рене будете именно теми, кто разочарует, — драматично протянул Эндрю, глядя в потолок. — Соглашайтесь уже. Не каждый день вам предлагают провести три недели в имении под Лондоном. — В окружении оборотней и мафии, — закончил за брата Аарон. — И никому эта идея не кажется очень бредовой? — Это может быть весело? — осторожно предположил Кевин. — В конце концов, кузины Ната еще маленькие, так что… Что такого может произойти, верно? Именно с этих слов обычно и начинались приключения, но это никогда их не останавливало. Этот раз не стал исключением, потому что уже через двое суток они были в джете, который за ними прислал Стюарт, а еще через десять часов стояли перед особняком, заваленном снегом и уже украшенном еловыми ветками и гирляндами, а навстречу им шел сам хозяин дома. На секунду он замер, заметив куда больше лиц, чем ожидалось изначально, но тут же отбросил свое смятение, начав улыбаться еще шире. Где-то в стороне на немецком выругался Аарон, но это мало кого волновало. Все взгляды были устремлены на старшего Хэтфорда, что с самой счастливой улыбкой подошел к своему совершенно не впечатленному племяннику. — Вижу, ты решил пригласить и своих друзей. — Ты сказал, что каникулы семейные, — пожал плечами Натаниэль. — Я привез свою семью. — Что ж… — мужчина окинул взглядом парней и остановился на Рене, что грела свою руку в кармане куртки Жана, — мисс Уокер, рад видеть самого здравомыслящего члена семьи своего оболтуса. — Добрый день, мистер Хэтфорд, — сдержанно улыбнулась она. — Пойдемте внутрь. На улице холодно и… Договорить Стюарт не смог, потому что откуда-то справа послышался звонкий щенячий визг, а потом из-за угла здания выскочили два силуэта, что размылись из-за своей скорости. Гости замерли на месте, изумленно глядя на попискивающий клубок, что наконец замер, лишь ударившись о ноги старшего Хэтфорда. Тогда они и смогли их рассмотреть. Это были два наимилейших зверька, походивших на лисиц, но все же совсем не таких, как Натаниэль. Одна — совсем малютка пшеничного цвета с огромными ушами, аккуратной мордашкой и большими неестественными светло-зелеными глазками, а вторая — с белоснежной шерстью и носом черной кнопкой. Ни у кого не было ни малейших сомнений, кто перед ними, особенно когда лисята, тут же подобравшись, резко вскочили на ноги и юркнули за отца, с любопытством поглядывая на незнакомцев. Наверное, все присутствующие так и продолжили бы смотреть друг на друга, если бы из-за угла здания следом за щенками не вышел запыхавшийся Ичиро, вся одежда которого была в снегу. На щеках горел яркий румянец, а от укладки осталось одно название. И, конечно, теперь все внимание было приковано именно к нему. К главе якудзы, что прилетел в Англию к Хэтфорду на Рождество и, видимо, играл с его детьми. Натаниэлю казалось, что его мир просто не может стать еще безумнее. Как он вообще оказался в такой ситуации? Почему именно он? Может, было еще не поздно развернуться и улететь обратно в Штаты? Ваймак и Эбби точно найдут для них место, да есть и дом в Колумбии. — Явились наконец, — хмыкнул Ичиро, окинув Лисов скептическим взглядом. — Еще не откинулся, — в тон ему ответил Нат, тут же ощетинившись. — Эх, не получил Санта мое письмо… — Ты плохо вел себя в этом году, — закатил глаза Морияма. — Тебе откуда знать? Я был очень послушным мальчиком, — где-то за спиной рыжего воздухом подавился Кевин, но лиса это не интересовало. — Уж поверь, я знаю. Наслушался. — Недостоверные источники. — Хватит, — прервал обоих Стюарт, ущипнув себя за переносицу. — Это будет сложнее, чем я думал, — пробормотал он себе под нос. — Так. Вот как мы поступим. Девочки, — мужчина посмотрел на фенека и песца у своих ног, — поиграете еще с Ичиро, пока я буду показывать вашему кузену и его друзьям дом? — оба щенка с готовностью тяфкнули, и, если песец тут же помчалась куда-то вперед, быстро теряясь среди снега, то вот младшая успела подойти к Нату, покрутиться вокруг, втянуть воздух, и только после этого убежала. — Ро, давай хотя бы мы побудем взрослыми? — разве что не взмолился Стюарт, глядя на своего, да простят боги, парня. — В честь Рождества и ради девочек, — словно делая одолжение, кивнул Морияма и неспешной походкой двинулся следом за детьми. — Спасибо, — вздохнул Хэтфорд, расплываясь в улыбке, после чего наконец обратил все свое внимание к гостям. — Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты. Как выяснилось, снаружи особняк с элементами английского барокко выглядел куда внушительнее, чем оказался внутри. Он действительно вместил в себя множество поражающих своей расточительной помпезностью комнат, вот только большинство из них были совершенно не пригодны для жилья. Пока Натаниэль возглавлял цепочку членов своей семьи, ощущая фантомную необходимость на этот раз забрать у Эндрю роль вожака стаи, и гордо шагал нога в ногу со своим непривычно-расслабленным дядей, то успел зафиксировать: две столовые — одна крытая, вторая — на крытой веранде, где даже сейчас, зимой, можно было с удовольствием сидеть, завернувшись в плед; обычную ванную и непонятный аналог ванной, а именно круглую нишу, заставленную живыми растениями с главным акцентным элементом — гидромассажным джакузи. Бильярдную. Комнату, из-под двери которой просачивался красный неоновый свет — Натаниэль уже открыл рот, чтобы поинтересоваться о предназначении данного помещения, но одного взгляда на подозрительно опущенную голову Стюарта ему хватило для осознания — он не хочет этого знать. Сауна, гостиная и наконец… просто комната — совершенно пустое пространство без окон, в центре которого гордо, словно подснежник в толще льда, стоял позолоченный… рояль. — Я кое-что уточню? Зачем тебе отдельная комната для… этого? — всё-таки не сдержался Натаниэль, когда мысленный крик «нахрена?!» буквально заложил ему уши. Стюарт хмыкнул с оттенком вялого юмора и внезапно остановился, как вкопанный, вынуждая лиса притормозить рядом с ним. Следом замер Эндрю, который из какой-то непонятной вежливости не шёл со своим парнем вровень, а сохранял дистанцию в пару шагов, а затем и остальная цепочка также взяла паузу, чтобы вдоволь поозираться по сторонам на данном участке неизведанной территории. — Благородно с твоей стороны было спросить разрешение на вопрос, но всё пошло псу под хвост, когда ты задал его до того, как я дал тебе это самое разрешение, — тихо поддразнил Хэтфорд, даже не пытаясь выглядеть осуждающе. Натаниэль выразительно закатил глаза на эти шуточные уроки хорошего тона. Он хотя бы попытался. Провально попытался? Ну, в данном вопросе стоит сделать ударение на «попытался», а не на уточнении результата. — Я безмерно сожалею, честно-честно. Кхм, нахрена роялю отдельная комната? — Ты умеешь играть, — весело констатировал старший оборотень, снова уходя от прямого ответа. Натаниэль настороженно прищурился. — Почему это не прозвучало, как вопрос? — Потому что это факт, так что ты должен знать ответ на собственный вопрос, — пожал плечами Стюарт, а затем… просто продолжил движение вперёд, словно картина порядком опешившего племянника нисколько его не беспокоила. Натаниэль смотрел то на рояль, то на идеально-ровную спину удаляющегося Хэтфорда, то на… руку в чёрной повязке, которая по-хозяйски обхватила его собственное запястье и потянула следом, спасая компанию от угрозы затеряться в лабиринтах бесполезных комнат. — Ты умеешь играть? — прошептал знакомый голос в самое ухо. — Спасибо, блять, что на этот раз это выражают вопросом, — мрачно буркнул Натаниэль, но сразу стушевался, заметив в тёмных ореховых глазах нотки искреннего интереса. — Да, — пробормотал он после небольшой паузы. — Я не играл уже… давно. Если я когда и сяду за инструмент… это услышишь только ты. Эндрю промолчал, но его рука переместилась с запястья в ладонь оборотня и сплела их пальцы в замок. Это говорило куда яснее любых бесцельных слов..｡❅*⋆⍋*∞*｡
В конечном счёте «полезных» комнат, где можно сделать какую-нибудь интересную вещь, например, поспать, в доме оказалось всего четыре. Одна спальня отводилась дочерям Стюарта, вторая — ранее супружеская, далее холостяцкая, сейчас… снова занятая двумя телами, связанными не узами брака, а исключительно деловыми и максимально профессиональными отношениями. И ещё две гостевые. Стюарт искренне извинился за то, что не предугадал превышающее его ожидания количество гостей и не подготовил для них спальные места, но тут уж скорее собак следует спускать не на него, а на нерадивого племянника, который не удосужился об этом уведомить. Поэтому по законам справедливости Натаниэль и Эндрю изъявили желание занять роскошный диван в гостиной, на котором они поместятся, даже если его не раскладывать, а, учитывая привычку оборотня проводить ночи в звериной форме на груди своего человека, окруженным руками — фактически поводов для драмы не находилось. Остаток первого дня старший Хэтфорд выделил компании на знакомство с особняком, дав добро на посещение практически любых комнат, и пообещал, что со следующего утра приступит к организации культурной программы для желающих. Аарон шикнул Кевину на ухо только одно слово — «сауна», и Дэй, тепло улыбаясь, кивнул, с радостью соглашаясь на подобное времяпрепровождение. Рене осторожно сообщила Жану, что Господин Хэтфорд упоминал о наличии на втором этаже библиотеки с панорамными окнами, и Натаниэль не смог не напеть Багету на ухо одну хорошую песню… А Эндрю и лис, оставшись в распоряжении друг друга, решили не изменять своему посредственному представлению об отдыхе и расположились на отведённом для них диване по старой традиции с небольшим изменением — Эндрю читал очередной предсказуемый детектив, а Натаниэль растянулся спиной на его груди, но в этот раз… в человеческой форме, что прекрасно позволяло ему комментировать все смехотворные события вслух. Так они провалялись до самых сумерек. Когда в широком панорамном окне зажглись бусинки первых жемчужных звёзд — в Англии они казались чуть больше, чем в Пальметто, ярче — и снежные массивы подсветились серебром лика восходящей луны, Эндрю заложил книгу на логической точке и бесцеремонно отложил её на ковёр. Натаниэль легко догадался, каким образом они собираются сменить свою деятельность — пальцы, обхватившие его подбородок и царапнувшие путь вниз по горлу, совершенно не оставили почвы для воображения. И не сказать, что оборотень имел наглость возражать, вот только… наличие десятка сторонних зрителей в доме заведомо не позволяло им зайти дальше ленивых поцелуев, и поцелуи — это тоже замечательно, всё, что давал ему Эндрю замечательно — но этим безмятежным вечером в лисьей голове висело нехорошее желание разорвать себя на куски. Как бы сильно он ни старался выбросить из головы воспоминания, ничего не получалось. И если обычно с этим помогали справиться физические нагрузки, то в доме дяди вариантов было в разы меньше. — Дрю, — Хэтфорд перекатился вбок, чтобы следующим действием забраться на своего парня сверху и замереть лицом к лицу. Эндрю терпеливо ждал продолжения реплики, мягко поглаживая чужое бедро сквозь ткань потёртой джинсы. — Давай посетим «просто комнату»? Эндрю моргнул, не совсем понимая, какому помещению оборотень дал такую нелестную кличку, поэтому Натаниэль благородно пояснил: — Комната с роялем. — М-м-м, — выражение лица голкипера одновременно выражало сомнения и заинтересованность. — Ты не обязан мне что-то демонстрировать, особенно, если… — он замялся, словно не мог подобрать верное слово или не знал, что именно хочет сказать. Вселенной иногда свойственно забывать, что Эндрю был очень-очень проницательным человеком. Ему не составило никакого труда дойти своим умом, что в план обучения Гнезда навряд ли входили уроки музицирования, а, значит, научиться играть Натаниэль мог только в один временной промежуток. Болезненный и кровавый. Да и рояль в той комнате больше походил на экспонат в музее, а не регулярно используемую вещь. Возможно, он стоял там еще с тех пор, как… Но и Эндрю было свойственно забывать, что Натаниэль не предлагает того, в чём не уверен, и не даёт обещания, которые не сможет сдержать. — Ты прав, — улыбнулся Хэтфорд, но не насмешливо или резко, а непривычно уязвимо, из-за чего руки Миньярда чуть плотнее прижали лиса к себе, словно хотя защитить от всего мира. — Я не обязан, но не значит ли это, что я волен делать то, что хочу? Эндрю улыбнулся в ответ. Так, как не видел никто из команды или семьи. Это был мягкий изгиб губ, свет от эмоций поджигал золотые искры, и Нат не мог налюбоваться. Ему хотелось смотреть и смотреть, сделать тысячи фотографий… Он был готов хоть Землю закрутить в другую сторону, если это заставит Эндрю чувствовать что-то такое, что заставит его так улыбаться. — Всегда. В комнате с роялем не было окон, но после щелчка выключателя лампы вспыхнули под потолком, озаряя широкое пространство холодным, прозрачным светом. В комнате была прекрасная акустика, и каждый шаг оборотня к инструменту отскакивал эхом от стен и растворялся в воздухе. Комната была рассчитана на пребывание в ней не одного и даже не десяти человек, но они могли, хотели находиться там исключительно вдвоём. По какому-то негласному соглашению, Эндрю подошёл к ближайшей стене и привалился к ней таким образом, чтобы вид Хэтфорда за огромным инструментом удачно открывался ему сбоку. Натаниэль глубоко втянул носом воздух и на пробу провёл по монохромным клавишам самыми кончиками пальцев, словно боясь обжечься, а затем встретился с Миньярдом взглядом и послав все шепотки прошлого в путешествие по живописным местам, сыграл несколько пробных нот. Он не помнил, как играть с листа, или как назывались разные сочетания нот, но его руки помнили все, и, стоило отдаться во власть мышечной памяти, как пальцы умело заскользили по клавишам, безошибочно воспроизводя нужную мелодию. Парень помнил, как тогда, много лет назад, нашел ее в пыли и паутине среди вещей матери. Он разучивал песню самостоятельно, тихо напевая текст, потому что… тогда ему очень хотелось верить, что так бывает, что слова в произведении не ложь. Эндрю узнал песню с первой секунды и почувствовал, как его внутренности сначала опустились в пятки, а потом подскочили к горлу, но это не шло ни в какое сравнение с тем моментом, когда Натаниэль прочистив горло и запел удивительно чистым голосом. Эндрю даже не знал, что тот так умеет, ведь… лис никогда не пел при нем. Ни разу за все эти полтора года. Ники, Элисон, Дэн, Мэтт, Рене, Жан, да даже Кевин и Аарон иногда да напевали себе что-то под нос, но не Натаниэль. Но сейчас, впервые за долгие годы, играя только для Эндрю, он пел. When I'm away from you, I miss your touch You're the reason I believe in love It's been difficult for me to trust And I'm afraid that I'ma fuck it up Натаниэль не смотрел на него, по сути, он вообще никуда не смотрел, его глаза были плотно прикрыты, а ресницы слегка подрагивали, тогда как пальцы бегали по клавишам, словно жили собственной жизнью. Казалось, он практически не дышал. На этот раз Эндрю оказался тем, кто беззастенчиво пялится, впитывая в себя каждый звук, каждую ноту, чтобы сохранить этот миг и разместить где-нибудь глубоко, в безопасности, в тесном пространстве под грудью, куда никто и никогда не заберется, не причинит боли и не обидит. Потому что эта картина… она навсегда должна остаться с ним. Ain't no way that I can leave you stranded 'Cause you ain't never left me empty-handed And you know that I know that I can't live without you So, baby, stay Натаниэль сыграл финальные ноты, прошептав последнюю строчку настолько тихо и хрупко, что если бы Эндрю не подошёл к роялю вплотную, то рисковал ничего не расслышать. Но он расслышал. I need you to stay, need you to stay. Они долго молчали. Слов было слишком много и совершенно недостаточно одновременно. Нат все так же держал руки на инструменте, а его глаза были все так же закрыты. Мир замер, словно на фотографии, а Миньярд не мог заставить себя пошевелиться. Казалось, последняя нота все еще звенела где-то между его костей. Наконец, скинув с себя оцепенение, Эндрю буквально рванул оборотня за предплечье, вынуждая подняться, и притянул его к своей груди. Натаниэль не сопротивлялся, только ещё плотнее вжимался в чужое пространство, вдыхая знакомый, успокаивающий запах, цепляясь пальцами за чужую одежду. Он не услышал, скорее почувствовал тихое «спасибо», произнесённое в волны его волос. Его ответ был очевиден с самого начала и беззастенчиво копировал раннюю реплику голкипера. «Всегда»..｡❅*⋆⍋*∞*｡
Глубокая ночь быстротечно сменила поздний вечер. Сначала Нат и Эндрю тихо разговаривали, пока лежали на диване напротив друг друга, ненавязчиво сплетаясь конечностями. Потом Натаниэль быстро перекинулся и заполз на грудь голкипера так, словно это была самая естественная вещь в мире, изредка издавая звук наподобие урчания, когда пальцы блондина особенно ощутимо проходились по позвоночнику. Свет в помещении погас. Постепенно дыхание Эндрю под Хэтфордом выровнялось, а рука, обнимающая его пушистую спину, стала в несколько раз тяжелее. Натаниэль мысленно фыркнул. И почему Эндрю до сих пор считает, что он хрустальный, раз удерживает руку в неудобном положении до последнего? Сам оборотень спать не планировал, точнее, он не отрицал такую возможность, но была одна необычная деталь, которая держала каждый его мускул в состоянии натянутого напряжения. Запах. Запах шерсти и полевых цветов с примесью молока. Он почуял гостей ещё до того, как аккуратные жёлтые лапки появились в зоне его видимости — на самом краю дивана. Оборотень встретился глазами с двумя огромными сияющими хризолитами. Крошечный фенек радостно пискнул, понимая, что его заметили, а лис беззлобно щёлкнул зубами по воздуху. «Заткнись, мой парень вроде как спит!» К счастью, щенок правильно расценил чужой посыл и по-птичьи склонил голову набок, ожидая хода от своего родственника. Натаниэль послал небесам крепкое проклятие, отчего пара ангелов несомненно свалилась с инсультом, и, осторожно выскользнув из кольца рук Миньярда, первым поплёлся к выходу из гостиной. Фенек догнал его у ближайшего поворота и игриво боднул головкой в бок. Натаниэль не отшатнулся, хотя ощущение было, мягко сказать, экзотическое. Лиса привели к громоздкой входной двери, и он не смог не фыркнуть, когда щенок прорвался на улицу сквозь самую настоящую дверцу для собак. Хотя… в Пальметто он иногда прятался в кошачьем домике. Насмехаться с его стороны было на грани с лицемерием. Натаниэль скользнул в маленькую дверцу, и его лапы ожидаемо приземлились в пушистый сугроб, посылая волны обжигающего холода до самых костей. К этому он был готов. А вот к чему он не был готов, так это к тому, что на его уши мгновенно приземлится маленькая, детская рука — не дёргая, просто с интересом ощупывая. Оборотень поднял морду и поймал взгляд до смешного очаровательной девочки. Её светлые, желтоватые волосы забавно торчали во все стороны и слегка завивались на кончиках. Лицо ещё не лишилось детской округлости, огромные светло-зелёные глаза казались несколько непропорциональными рядом с изящным маленьким носиком, в результате чего ребенок походил на настоящую куклу. В общем-то, как и в звериной своей форме. В голове Нат дал ей имя «кукленыш». Босые ноги Кукленыша зарывались в безжалостный сугроб практически по щиколотку, но обнажённое тело прикрывало тёплое, шерстяное пальто. Очевидно, что пальто возникло не из воздуха. Заботу о своей сестре проявила… да, точная миниатюрная копия его матери, которая стояла в шаге от них, полностью одетая, и сжимала в покрасневших пальцах ещё одно огромное меховое чудовище, как несложно предположить, для самого Натаниэля. — Алисия, не трогай его без разрешения, — пожурила аналог его матери, и под взглядом её строгих глаз малышка послушно убрала пальцы от чужих многострадальных ушей. Лицо старшей девочки сразу смягчилось. — Прости, она не знает значения слова «манеры». Обратись, пожалуйста, чтобы я могла поприветствовать тебя со всеми почестями. Натаниэль настороженно подобрался к девочке почти вплотную, принял человеческий облик и буквально вырвал свободное пальто, кутаясь в него, как в капустный лист. Чего он точно не хотел, так это наносить неокрепшим умам ненужную травму. И, да, ему было плевать, что, вероятно, среди оборотней было нормальным видеть друг друга обнаженными. Он был «бомжом» и привык соблюдать человеческие приличия. — Вау, его волосы такого же рыжего оттенка, что и мех! — восхищённо выкрикнула Алисия, прыгая вокруг Ната с такой прытью, словно не видела разницу между поведением в разных обличиях. — Ты Натаниэль, не так ли? — прямо предположила старшая, и Хэтфорду немного не понравилось, что он не мог прочитать её эмоции по выражению лица. Кажется, с подобной проблемой он уже сталкивался когда-то очень-очень давно… — Да, — парень мелко кивнул, — а ты…? Девочка опустила взгляд и провела по верхушке сугроба острым кончиком зимнего сапога. Её голос прозвучал гулко и отрешённо. — Тебе не понравится. Желудок лиса неприятно скрутило, но он не позволил этому отразиться на его лице. Дети — не отражения своих предков, людям не обязательно быть теми, кем их готовят от рождения. Порой ребёнок — ошибка, а порой — незаслуженный второй шанс. Поэтому Натаниэль улыбнулся, вяло, но искренне. Он приехал сюда изводить Стюарта и Ичиро, но уж точно не этих маленьких пушистиков. Да, точно, так он и будет ее звать — «Пушистик». — Приятно познакомиться, Мэри. Девочка одобрительно хмыкнула и протянула ему ладонь тыльной стороной наверх. Натаниэль быстро обработал, что это действие несколько отличается от предпосылки к рукопожатию и, использовав все свои специфические (и крайне ограниченные) воспоминания о правилах хорошего тона, склонил голову и невесомо поцеловал кончики чужих пальцев. Его не осадили, а значит, он каким-то чудом угадал. — А я Алисия! — ещё одна рука потянулась в его сторону, и Натаниэль, посмеиваясь, повторил предыдущее действие с новым объектом. Малышка зарделась, а потом снова возбуждённо подпрыгнула, буквально впечатываясь в Хэтфорда всем своим воробьиным весом. Натаниэль мужественно не пошатнулся, но правая рука инстинктивно легла на хрупкую детскую спину, придерживая, на тот случай, если девочка случайно оступится. — Теперь нас трое! А значит, мы можем поиграть в «укради хвост»! Мэри послала ему маленькую сочувствующую улыбку и прошептала одними губами: — Тебе не обязательно в этом участвовать. Натаниэль несогласно тряхнул волосами, чувствуя крайнюю необходимость как-либо разбавить горько-сладкое послевкусие от знакомства с кузинами. — Нет. Мы играем в «укради хвост». Кстати, а что это?.. Словами ему никто не ответил. Вместо этого пальто и груда другой одежды с тихим хлопком упали в сугроб, а два задорных щенка наглядно продемонстрировали правила. Алисия игриво куснула роскошный белый хвост сестры и с заливистым лаем понеслась сквозь величественные снежные нагромождения. Мэри спокойно села в метре от него, прикрывая лапки недавно укушенным хвостом. Она походила на статуэтку. Только шерсть слегка переливалась, да кончик хвоста и ушки чуть подергивались. Неужели его мама была такой же красивой и все равно считала это проклятьем и болезнью?.. Натаниэль подумал, что это глупое ребячество. Натаниэль подумал, что он уже взрослый и слишком стар для этого. Натаниэль подумал, что это чертовски весело, и он просто обязан поучаствовать. Спустя мгновение пушистый лис выбрался из-под ставшего слишком огромным пальто и благородно протянул песцу всклокоченный кончик хвоста. Мэри не стала брезговать предложением и ощутимо прикусила, задев зубами не только мех, но и сам хвост, а затем счастливо уркнула и побежала вслед за сестрой в ночь и снег. Хэтфорд дал им небольшую фору, но вскоре звериный инстинкт догнать слишком наглую и довольную собой добычу взял над ним верх. Он звонко тявкнул, предупреждая о начале игры, и рванулся по следам маленьких когтистых лапок. Три шерстяных силуэта радостно прыгали друг на друга, безобидно кусались и порой сплетались в единый лающий комок. Натаниэль чувствовал, что снег покрывал его абсолютно везде — путался в шерсти, в ушах, застывал на морде и забивался в нос… Белые иголки обжигали звериное тело своим жестоким холодом, но почему-то талая вода у него под глазами казалась подозрительно горячей..｡❅*⋆⍋*∞*｡
Стюарт не обманул, когда пообещал им богатую культурную программу. Семье провели обширную экскурсию по окрестностям, и, если в голову одного японского придурка прилетел фанатично скомканный тугой снежок, а неизвестный рыжий парень довольно оскалился — это можно оставить за кадром. На следующий день им запланировали поездку к надёжно заледеневшему озеру, а несчастный курьер, который добрался в ту срань разве что не на оленьей упряжке, доставил несколько комплектов хороших, качественных коньков. И если все и правда катались, то оборотни решили, что можно повеселиться и иначе. Точнее так решила Алисия, которая, не предупреждая, перекинулась и побежала по льду, регулярно поскальзываясь и катясь по затвердевшей зимой воде. — Я присмотрю за ней, — пообещала отцу Мэри и, так же перекинувшись, рысцой побежала ко льду. Нат замер, с коньками в руках, завороженно глядя на то, как две лисы катаются по озеру, плюхаются на лед, падают, снова встают… Эндрю тут же заметил перемену в настроении своего оболтуса и, проследив за его взглядом, тут же сопоставил два и два. Ткнув Ната в бок и тут же получив его внимание, Миньярд чуть дернул коньки рыжего на себя, а подбородком кивнул в сторону кузин идиота, что все еще далеко не всегда позволял себе делать то, что хочется. Несколько секунд лис просто тупо смотрел на него, а потом расплылся в благодарной улыбке. Секунда, и вот уже рыжий ураган на четырех лапах выворачивается из одежды и несется на встречу приключениям. Кузины приветствовали Натаниэля радостным визгом и вилянием хвостов, а Стюарт на выходку племянника весело фыркнул, тогда как Ичиро закатил глаза: — Не говори, что тоже решил вспомнить молодость, умоляю. — Я не такой старый, — тут же посерьезнев, заметил Хэтфорд. — Но достаточно взрослый, чтобы не… — договорить Ичиро не смог, потому что мужчина перед ним без слов перекинулся, с вызовом глядя ему в глаза. — Ну конечно. Шакал окинул Морияму оценивающим взглядом, круто развернулся, задними лапами закидал ботинки японца снегом, а потом размеренно двинулся в сторону озера. Рядом послышался смех Кевина и Жана, но, когда Ичиро вперил в них свой гневный взгляд, оба тут же замолкли и сделали вид, что безмерно увлечены своими коньками, тогда как Рене и Аарон обменялись хитрыми ухмылками. — Это у них семейное, — прокомментировал Эндрю, уже надевший коньки и подошедший к Морияме. — Уж ты-то должен это знать. — Он взрослый человек и отец двух детей, в отличие от твоего… лиса. — Что лишь подтверждает сказанное мною ранее, — пожал плечами Эндрю, а потом криво усмехнулся, заметив краем глаза, что все остальные уже тоже выходят на лед. — Догоняй, пенсионер. Ичиро открыл было рот, чтобы ответить, но Миньярд уже повернулся к нему спиной и неспешно двинулся ко льду, чтобы потом лениво заскользить в сторону оборотней. Стюарт, в облике шакала, был чуть больше Натаниэля, поэтому габариты не мешали ему принимать участие в играх, что он и делал, пусть и сдерживаясь. При появлении рядом Эндрю, лис тут же бросился к нему, запрыгал вокруг, явно зовя за собой в игру… но интерес к голкиперу проявили и младшие, прекратившие свою игру. Если Мэри осталась в стороне, просто рассматривая, то Алисия подбиралась все ближе, забавно наклоняя голову то в одну сторону, то в другую, тогда как Натаниэль замер у ног своего человека, явно готовый в любую секунду вмешаться, как и Стюарт, лежавший на льду рядом со своей старшей дочерью. Прикинув, чего хочет девочка, Эндрю хмыкнул и плюхнулся прямо на лед пятой точкой. Фенек счастливо тявкнула, подбежала вплотную и, поставив передние лапы ему на колено, начала внимательно рассматривать. Нат под боком что-то недовольно заворчал — маленький собственник, пусть побывает в шкуре Миньярда, когда тогда еще Веснински притащил в лисью башню Жана — но вмешиваться не спешил, просто смотря. Сняв с руки перчатку, Эндрю протянул фенеку ладонь и, когда та не отпрянула, а, наоборот, боднула головой, осторожно погладил. Все-таки девочка была меньше даже лиса, по размером походя скорее на крохотную кошку. Памятуя о том, как Нат каждый раз реагировал на почесыванием под подбородком, Миньярд решил проверить свою теорию и… да, это было слабостью всех Хэтфордов, потому что девочка, как и ее старший кузен, тут же блаженно прикрыла глаза и растянулась на ноге голкипера, безоговорочно ему доверяя. Звуки ворчания Ната рядом стали громче, отчетливее и, будем честны, очевиднее, но, вместо того, чтобы уйти, Алисия громко гавкнула на него, окусываясь и… забралась к Эндрю в куртку, где было тепло и мягко, видимо, устав от всех кувырканий и игр. Конечно, ребенок не знал об отношении голкипера к прикосновениям, поэтому и поступила так опрометчиво, насмотревшись на коммуникацию кузена с парнем. Миньярд же замер с поднятыми руками, тупо глядя на комок меха у своей груди, не понимая, что с этим делать. Не мог же он взять девочку за шкирку и выбросить на холодный лед, когда она уже начала даже посапывать?! Сказать, что все были в шоке — ничего не сказать. Натаниэль стоял с самым преданным выражением морды из возможных у лисов; Жан и Кевин ржали, как кони, сгибаясь пополам; Рене нежно улыбалась, радуясь за своего друга; Аарон ухмылялся, явно готовя тысячу и одну шутку на тему укрощения маленьких и пушистых; Стюарт внимательно следил за происходящим, но даже не поднялся со своего места, тогда как Ичиро, вышедший на лед… обреченно повесил голову. Миньярд понравился Алисии, что означает, что девочка будет жаждать его видеть как можно чаще. А она получала, что хотела. Всегда. — Это у них семейное, — хмыкнул Морияма, решив вернуть блондину должок. — Уж ты-то должен знать, — передразнил он издевающийся голос Миньярда..｡❅*⋆⍋*∞*｡
На третий вечер старший Хэтфорд уведомил своих гостей о том, что намерен повторить рождественское застолье в полном составе. Он с гордостью заявил, что большую часть еды для стола готовили девочки, отчего Натаниэль не сдержал саркастичного цыканья, отлично зная, что девочки всё свободное время с обеда до ужина гонялись на заднем дворе за его хвостом или докучали Эндрю, Кевину и Жану, которые превратились в их личные игрушки. Точнее… Не совсем так. От Рене Кукленыш и Пушистик любили получать нежные поглаживания по шерсти; Жан был любимым скалодромом, который можно было заваливать в снег, на диван, куда угодно, и наслаждаться хриплым смехом; Нат — тот, кто так же мог поиграть с ними на четырех лапах; Кевина можно было долго изводить, из-за чего после он бросался гоняться за девочками, тогда как Эндрю… почему-то именно он стал любимцем Алисии. Девочка, уставая, регулярно забиралась к Миньярду на руки и просто сворачивалась там клубком. Не то что бы эта новая необъяснимая привычка кого-то злила, просто Нат явно ревновал — что удивительно, молча, лишь после вился вокруг Эндрю, словно хотел втереть в того свой запах — а Стюарт неизменно поглядывал краем глаза, пусть и понимал, что голкипер не причинит вреда ребенку. Единственным человеком, кто не особо контактировал с лисятами, оставался Аарон, который… начал разговаривать с Ичиро. Наверное, это была самая неожиданная комбинация из возможных, но эти двое очень легко сошлись, объединенные сухой, но крепкой привязанностью к рыжему идиоту и, конечно, извращенным и циничным чувством юмора. Ужин в честь Рождества даже отдаленно не походил на банкет или что-то пафосное. Скорее… английская и более выдержанная и дорогая вариация ужина дома у Эбби. Даже если все роскошные блюда на самом деле были приготовлены межнациональной аристократией (с неочевидными перерывами в готовке каждые несколько минут), это не отменяло того факта, что стол выглядел богато и со вкусом выдержанно. За столом стоял приятный и живой гул. Аарон настойчиво заменял виски в бокале Дэя на апельсиновый сок, а Рене ненавязчиво накладывала в тарелку Жана очищенное от кости мясо цыплёнка. Кузины периодически препирались, но в основном пытались казаться паиньками. Всё шло настолько хорошо, насколько в принципе могло идти с такой гремучей смесью характеров. Наконец Мэри внезапно отодвинула стул, поднялась на ноги, разгладила складки на серой вельветовой юбке и произнесла с лёгким гордым напором: — Я бы хотела произнести тост, хотя бы с опозданием. Все глаза за столом вежливо устремились на смелую девочку, что явно старалась соответствовать своему статусу, пусть это, по сути, и было семейное застолье, и она нисколько не стушевалась от усиленного внимания, а даже напротив, как будто задышала свободнее. Стюарт гордо заулыбался, а Нат тепло усмехнулся уголками губ. Ладно, возможно, все-таки он был похож не только на своего отца. — Это замечательная идея, — одобрительно кивнул старший Хэтфорд. Мэри сдержанно хмыкнула. — Я знаю, — о, Натаниэль определенно плохо на нее влиял. Как он был горд. — Так вот, — она подхватила собственный бокал с яблочным соком, используя его, как импровизированный микрофон. — Я хочу, чтобы в новом году наша семья наконец снова стала целостной и счастливой. Алисия подскочила следом за сестрой. — Я хочу, чтобы в новом году дядя Ро купил мне и сестре конюшню, как и обещал! По столу прокатились приглушённые смешки, и эстафета негласно передалась вышеупомянутому. — Я хочу, чтобы в новом году некоторые люди оставили прошлое в прошлом и более увлечённо следили за настоящим, — размеренно проговорил Ичиро, хитро стреляя глазами в Стюарта, Нат очень старательно контролировал свои мысли. Он не хотел об этом думать. — Хм, я хочу, чтобы в новом году один дурак понял, что у меня нет проблемы с финансами и перестал покупать всё, о чём я упомяну, — Хэтфорд вернул другому мужчине взгляд, но с удвоенной интенсивностью. Ичиро улыбнулся, как довольный и обогретый кот. — Боюсь, что Санта тебя не услышит. — Хочу, чтобы в новом году общество осознало, что порой те, кто выглядят, как животные, имеют больше человечности, чем те, кто с рождения ходит на двух ногах, — неожиданно забрал право голоса Аарон, удивив, пожалуй, всех присутствовавших. И он стал переходным мостом от британской части семьи к семейству Пальметто. — Хочу, чтобы в новом году я продолжил придерживаться альтернативных способов борьбы со своим прошлым, не прибегая к алкоголизму, — пробормотал Кевин и наглядно тряхнул бокалом с недавно подменённым апельсиновым соком. — Хочу, чтобы в новом году это самое прошлое не догоняло нас настолько часто, и прибегать даже к альтернативным способам не приходилось, — тихо дополнил Жан, встречая благодарный взгляд брата тёплой улыбкой, тогда как Рене ободряюще сжала руку своего парня в немой поддержке. — Хочу, чтобы в новом году люди стали менее колкими и научились более открыто говорить о своих чувствах друг к другу, — невинно хихикнула Уокер, отчего практически все присутствующие за столом виновато поёжились. — Хочу, чтобы в новом году спокойная жизнь, которую мы наконец обрели, научилась стабильности и подольше не менялась, — произнёс Эндрю, мгновенно приковав к себе всеобщее внимание. Натаниэль смотрел на своего парня во все глаза, чувствуя, как сердце поёт и колотится у него в груди от великолепия человека буквально в метре от него. Благодаря заключительному месту в очереди он уже успел придумать множество вариаций просто восхитительного бреда, которым можно будет разрушить слишком приторную, как сахарный зефир, атмосферу. Но теперь… он не хотел портить, он хотел потакать, поэтому, забрав со стола свой полупустой бокал, лис продолжил слова Миньярда, как данность, как самую очевидную вещь на всём белом свете. — И не меняла нас.