Нежелезные дровосеки

Олег мягко поправляет спортивную винтовку в руках Серого, стойку поправляет, говорит тихо на ухо почти: – Дыхание задержи и стреляй. Серый вздыхает судорожно, стреляет вместо этого в Олега глазами. И Олег ему улыбается. Пиздец. Кругом ёбаный балаган, музыка какая-то, дети орут. Олег смотрит на подсвеченные банки в пяти метрах. Серый – удивительное дело – пристрелявшись, уже не промахивается. Талант. Ева говорит, это последний. Последний, и всё. Олег смотрит на рыжую башку. У него много вопросиков к себе-двадцатиоднолетнему. Серый сбивает все свои банки и смеётся счастливо. Олег на автомате кладёт ему руку на плечо. Говорит: – Выбирай. Среди медведей и котов Серый находит одного лиса, говорит вдруг: – У меня в детстве был лис, страшный такой, в пижаме фиолетовой. Его никто не хотел брать, мне отдали. Сказали: рыжему рыжего, – взгляд опускает грустно, смотрит в пластиковые пуговицы глаз, добавляет зло. – Взрослые в детдоме – хуже детей. Хорошо, Олег, что тебе не пришлось... Олег сжимает руку на его плече. В детдоме не пришлось. Ева говорит: Олег, не тупи. Тебя никто не заставляет с ним трахаться. Можешь даже не целовать. Просто будь собой – ему хватит. Это последний. Олег думает, что странно доверять словам людей, которые похищают людей. Но Ева только отмахивается: Олег, не тупи – это же секта, у них всё чётко. Ева говорит: ну слушай, Волчонок, мы же их не убиваем. Олегу всегда хочется уточнить: мы с тобой? Проблемы начались месяцев через шесть после того, как Олег купил салон. Ну, то есть он знал, что салон нельзя просто купить, им надо ещё и управлять, но на кураже надеялся, что как-то всё само рассосётся. Не рассосалось. Салон был убыточным, Олег сменил три управляющих – симпатичных девочки – (и все, как одна, охуенно сосали) и понял, что надо что-то делать. Потому что деньги начинали заканчиваться. Ева появилась из ниоткуда – типа, татуху хотела набить на голени: пять японских карпов. Потом разосралась с мастером после первого же сеанса, пришла через три дня и затребовала Олега – он как раз уволил очередную управляющую девочку и страдал сам. В кабинете посмотрела на Олега спокойно, уже безо всякой истерики и сказала: – Я слышала, у вас проблемы, Олег? Есть деловое предложение. Олег был уверен, что сейчас начнутся попытки всё отжать за копейки. Или бесплатно. Олег посмотрел на Еву внимательно – она была чуть постарше него, с породистым носом, не особо красивая. Олег подумал, от скольких любителей деловых предложений сможет отбиться, если те пожалуют следом – бита под столом у него лежала. – Я помогу вам с вашим бизнесом, а вы мне поможете с одним делом. – Чего, блядь? Наркотиками торговать, что ли? Ева рассмеялась: – Нет. Нужно... помочь одной организации собрать людей. – В каком смысле? – В прямом. Как покемонов. Олег спросил: – Вы чё, ёбнулись? Вы чё несёте вообще? Я не буду похищениями людей заниматься. Ща полицию, на хуй, вызову. Или дурку. Ева рассмеялась. – Олег, у вас долгов на салоне на полтора миллиона. Насколько я знаю, у вас эти деньги пока есть. Но это всё, что у вас есть. Что дальше? Квартиру будете продавать? Или дом тёткин? Олегу такая осведомлённость не понравилась. – Слушайте, у меня друг в органах работает, вы уверены, что угрожать мне можете, блядь? – Про друга в органах я тоже в курсе. И о его делишках. Олег. Ещё раз. Никакого криминала. Просто помочь собрать людей. – А я-то почему? – Вы красивый. Олег тогда охуел. Девочкам он всегда нравился, конечно, его даже ни спортивный костюм не портил, ни стрижка под ноль три. Тётка говорила, ему это от матери глаза достались такие, что все сами штабелями укладывались. – И чё? – Господи, ничё. Двенадцать человек. Ничего сложного. А я закрою долги по салону и помогу разобраться с дальнейшими делами. Захотите – научу вас, нет – помогу подобрать нормального управляющего, а не этих... сосок. Олег её зачем-то тогда увёз с собой домой и трахнул. Больше на автомате, хотя Ева его откровенно пугала. Ни на что не соглашался ещё неделю, зачем-то продолжая с Евой трахаться. После того, как очередной счёт пришёл, и долги выросли ещё на сотку, всё-таки решился. Ева расхаживала у него дома в его же футболке с Iron Maiden и с его же кружкой с волком. Спросила: – Ну что, созрел, наконец? На осуждающий взгляд она только рассмеялась. Сказала: – Я тебе обещаю: это будет быстро и безболезненно. Для тебя – вообще полностью безопасно. Олег согласился. Долг она закрыла тем же вечером. Сказала: – Сделаешь мне предложение. – Схуяли? – Чтобы моё нахождение в твоей жизни было оправдано. – Чтобы ты меня отравила и всё себе забрала? – Волчонок, не тупи: жениться не нужно. У тебя должен быть непогрешимый образ натурального натурала с мечтой о детях и собаках. – Не понял. – Будем совращать парней. Олег посмотрел на неё голую в своей постели. – А чё, сама не можешь? – Не могу. Потому что они все геи. Олегу это всё не понравилось. – Но я-то нет. – Ты нет. Но тебе и не нужно. Они всё сами сделают. – А я? – А ты просто красивый, Волчонок. Олег на неё почти обиделся тогда. Типа, гомофобом он не был. Ну, то есть, ему было похуй, но с пидорасами он как-то дел особо не имел. В зале, правда, познакомился с мужиком лет на пять постарше, они таскали друг у друга блины, Олег в раздевалке разглядывал татуху во всю грудь, яркую, неместную. И пулевые. Не завидовал, но интересовался. Ещё у мужика – Вадима Адольфовича, как обращались к нему на ресепшн – была серьга в ухе. И ещё одна – не в ухе. Олег на него как-то пялился в душевых. Тот взгляд почуял, глаза открыл и спросил: – Олег Давидович, вам чего? Видимо, тоже на ресепшн слышал, как Олега зовут. – А чё, больно колоть было? Адольфыч развернулся на Олега своим немаленьким корпусом – Олег заценил косые на животе – и ответил, скалясь. – Больно. – А нахуя вообще? Тот вздохнул. Облизнулся, как ящерица, сказал: – Чтобы всякие сладкие мальчики спрашивали, больно ли колоть, а потом просили попробовать, как штанга в глотке ощущается. А что? Олег рассмеялся, кивая на серьгу в ухе: – То есть, типа, пиратского корабля за окном нет, да? – Нет, Олег Давидович. И ему вот ничё не мешало же. Пидорасом он не выглядел и как будто и не был, говорил, что работал в каком-то универе, не пил, не курил и ел по расписанию. И Ева предлагала Олегу стать таким самому. Точнее, она говорила, что ничего делать не нужно, и всё в Олеге уже есть в наличии. Олег думал, что у него ничего не получится, и честно Еве об этом говорил, но получилось с первого раза. Вообще от Олега требовалось не так уж и много: появиться в нужное время в нужном месте. Несчастные случаи были разными. Неизменными были сам Олег и рыжие покемоны. Петя, когда в понедельник ходили девочек в баре снимать, говорил Олегу – опять на разгоне: типа, нахуя ты женишься? Вот так же кайфово. Олег «женился» третий год. Петя третий год его отговаривал. Петя, как обычно, настоял на оргии, сам снял двух блондинок – для разнообразия натуральных – на Петю, почему-то, в этом его состоянии праздника, кидались всегда охотнее, чем на Олега. По крайней мере, пока все были одеты. Он им что-то там про Дюрера задвигал и сорта вин, а Олег просто молча пил вискарь. Совесть его не мучила. Ни за девочек (с Евой он продолжал спать по инерции) ни за этих. У Серого впервые глаза оказались не голубыми, а синими, с отливом в фиолетовый. Предыдущий покемон был в сентябре (как раз под закрытие мотосезона) и Олег с удивлением поймал себя на мысли, что Серый ему симпатичен. Ну, то есть выебать его по-прежнему не хотелось, но он был каким-то искренним и открытым, не тихим, не забитым, смеялся очень заразительно. Веганство ещё это. Ворона – Олег хотел посмотреть на ручную ворону, ему было интересно. Ещё интереснее оказалось, что Адольфыч был у Серого начальником. В четверг вечером, не договорившись с Серым на встречу, пошёл в зал – Петю в аэропорт увёз только. Адольфыч нарезал круги по бассейну как-то особенно яростно – Олегу нравилось за этим наблюдать из окна зала, выходившего на бассейн, как будто акула плавала. В раздевалке Олег спросил: – Чё, настроение хорошее? Адольфыч улыбнулся: – Да, нашёл, кому пирсинг показать. У Олега внутри шевельнулась тревога: – Расскажи. – Олег Давидович, мы с вами не настолько хорошо знакомы. Олег решил, что хуже, в принципе, не будет: – А я тут, короче, прикинь, в субботу еду, никого не трогаю, смотрю – два обмудка тело какое-то запинывают. А там рыжий такой парень. В твоём же универе работает преподом. Я его, короче, домой забрал присмотреть, а то мало ли – башку сильно стрясли. Оскал на лице Адольфыча замер. – Какая интересная история. И что вы с ним там делали? Олег оскал отзеркалил: – Ну мы, типа, с тобой не настолько хорошо знакомы. Адольфыч покачал головой. Сказал сам себе: – Вот же сука. И рассмеялся. Олег понял, что действовать, кажется, надо решительно, иначе уведут покемона. С такими-то кубиками. К тому же, этот, в отличие от Олега, явно знал, что с Серым делать. Серый так и обнимает своего лиса, притихший в своих воспоминаниях. Олег говорит: – Чё, в гости пригласишь меня? Хочу ворону посмотреть. Серый вскидывает на Олега свои синие глаза. Говорит: – Она... Ну, она ругается только. Олег смеётся: – Да ты чё? Хуже меня, что ли? Серый улыбается хитро: – Ещё как хуже. – Гонишь. Не верю. Серый фыркает. Целовать его Олег не собирается. Он вообще всегда уворачивался от физического контакта с покемонами по одной и той же схеме: говорил, что не готов ещё, ресницами хлопал. Но этим хватало. Они зато готовы были за Олегом хоть на край света лететь, каждый абсолютно уверенный, что совратил натурала. Ну, то есть, почти совратил. Олег думает, что, в принципе, ничего же сложного: с Петей целовались по пьяни как-то. И никто от этого пидорасом не стал. Весело было. Серый стоит перед Олегом на пустой темной аллее, обнимает своего лиса. Олег говорит: – Ну так чё? Покажешь? Серый вскидывает на него блестящие глаза, тянется вперёд неожиданно стремительно и целует.