Чифтен-кик! Новая история

— Тётя Арина, можно мне пойти погулять? Юска в первое время называла свою приёмную мать не иначе, как «Тётя Арина», поскольку ещё не совсем привыкла к тому, что у неё появилась мама. А Арина Лэйер была очень красивой женщиной: её волосы цвета жевательной резинки волнами спадали ей на широкие плечи, её глаза с огненно-красными зрачками если и сверкали, то только для того, чтобы внушить свои нежные чувства дочери, а не чтобы показать, что она недовольна ей; а её стройное тело с большим бюстом прямо-таки излучало добро всеми своими клетками. Юска гордилась Ариной, но пока ещё не хотела называть её мамой. Поэтому она спросила именно так: — Тётя Арина, можно мне пойти погулять? Арина задумчиво посмотрела на Юску, потом в окно на набережную, потом опять на Юску и снова на набережную. Вдруг она заметила, что из окна дома напротив высунулась Текки и помахала рукой. — Хорошо, можешь идти. Я надеюсь, что Сэйка тебя поддержит в случае необходимости. Возьми с собой мобильник, — ответила Арина девочке, едва только повернулась к ней. Затем снова посмотрела в окно. Текки Зенитто высунула руку, зажатую в кулаке и подняла вверх большой палец. — Сэйка уже пошла? — крикнула в окно Арина. — Да, сестрица, — раздался в ответ громкий бас Текки. Юска начала медленно одеваться. До этого она была в пижаме, а теперь она уже напялила на себя беленькую рубашку, бордовое платьице, оставшееся от приданного из приюта, и жёлтого цвета носочки. Юска в сущности была красивой девочкой, но она была красива по своему, поскольку у неё были карие глаза, доставшиеся ей от биологической матери и папины тёмно-каштановые волосы (её мать была блондинка, а Мухтар — брюнет). Невысокий рост не был для неё недостатком. Текки тем временем собирала в дорогу свою приёмную дочку Сэйку. Текки в сущности не отличалась от Арины характером, но внешность у неё была другая: тёмно-синие волосы вовсе не спадали волнами вниз, как у её кузины Арины, а были коротко подстрижены, большие глаза цвета аквамарина были мрачными, а не весёлыми, прямо как Сэйкины глаза голубого цвета, о бюсте даже и говорить нечего. Если сказать попросту, то у неё была такая плоская грудь, что складывалось впечатление, будто Текки не девушка, а парень. Однако, ростом Текки была гораздо выше, чем Арина, примерно на две головы. Сэйка, в отличие от Юски, называла Текки именно мамой, а не тётей, как Юска. Текки медленно, почти нежно, сняла с Сэйки пижаму и переодела её в голубые шортики и такую же беленькую, как у Юски, рубашечку. Движения Текки были такими лёгкими и плавными, что Сэйка невольно улыбнулась, чувствуя, будто её переодевает не её приёмная мама, а пушистое облако. Но свои беленькие носочки девочка одела сама. — Телефон забери с собой! — предупредила девочку Текки. — Прозванивай меня, если будет что-то непоправимое. — Хорошо, мам! — ответила ей Сэйка. Текки проводила её до двери и следила за ней до самого лифта (Сэйка и Юска жили на девятом этаже). После чего закрыла дверь и, вернувшись в квартиру, стала глядеть на набережную.

***

Набережная Реки Мойки прямо-таки блистала от солнца, причём светилась не только улица, полная машин, но и сама в меру широкая, длинная, сверкающая река. Зеркальная гладь реки Мойки играла всеми цветами радуги от солнечных лучей в полуденный час, пока по реке изредка проплывали мелкие частные катера и лодочки, похожие скорее на украшенные драгоценными камнями и росписями деревянные башмаки, чем на водные транспортные средства. Одним словом, вышли вовсе не катера, а так, игрушки для детей. Вдоль улицы проезжали дорогие автомобили, мотоциклы и электрические самокаты, которые на солнце блистали не хуже зеркальной блистающей Мойки. Дома вдоль улицы ничем не отличались друг от друга, за исключением двух заурядных девятиэтажных многоквартирных домов, стоящих друг напротив друга. Эти два дома были единственными здесь обыкновенными постройками, отличающимися от старинной легендарной архитектуры градостроительства. Легендарные дома-корабли старой постройки стояли вдоль набережной, заявляя о себе проезжающему, проплывающему и пролетающему транспорту. Здесь были пятиэтажные, трёхэтажные и даже двухэтажные дома, которые администрация города побоялась сносить, потому что после сноса двух таких домов, на месте которых были построены эти заурядные девятиэтажки, на застройщика, подконтрольного администрации Питера, сразу потекло множество жалоб от жителей этого города. В этом случае администрация города сразу же прекратила всякие попытки улучшения инфраструктуры на набережной. Девочки, взявшись за руки, гуляли по длинной набережной, глядя на проезжающий по дороге транспорт и проплывающие по длинной реке лодки и катера. — Слушай, Юска, не знаешь, куда можно нам пойти прогуляться? — спросила Сэйка свою подругу. — Не знаю, сестричка, — ответила ей Юска. — Я думаю, что можно пойти прогуляться по Михайловскому саду, там можно что-то придумать. Я думаю, что твоя мама сейчас свободна, сегодня же воскресение, поэтому она будет за тобой неотступно следить. — Тётя Арина тоже не хуже, — сказала Сэйка. — Она не может за тобой следить, но если мы уйдём слишком далеко, то она может обратиться к моей маме, чтобы отследить нас по ID наших телефонов. — Арина красивая, — возразила Юска, — и классная. Я бы тоже хотела, чтобы ты была моей родной сестричкой, но тебя же взяла в оборот Тётя Текки. Она знает, куда мы пойдём.

***

Разговаривая между собой, они не заметили, как вышли на другую улицу. Это была Большая Конюшенная улица, там где было много мрачных многоэтажек. Эти высокие дома, украшенные многочисленными лавками и магазинами, занимающими первые этажи зданий, выглядели гораздо мрачнее, чем неказистые дома-корабли на Набережной реки Мойки. — А эта улица какая-то мрачная, — сказала Юска, и голос её дрогнул. — Впервые в жизни я гуляю по Питеру без надзора и без браслета. — Ага, а в детском доме, когда ты не на каникулах, вряд ли тебя выпустят за пределы города Ломоносова, там за тобой будут наблюдать, как псы за своей жертвой, — возразила Сэйка. — В Ломоносове ещё мрачнее обстановочка, чем, скажем, в Питере. Хотя мы даже за день весь город не успевали обходить - сразу начинают искать нас по всей Ленинградской области. — Ты права. Я прямо голодала в этой так называемой «Школе-интернате для трудновоспитуемых подростков имени Ломоносова», — ответила Юска, — там только и дают, что кашу без соли и ведро кипятка на всех! Потом голодаем в обед и на ужин тебе достаётся десятая часть бургера с полоской картошки фри. И даже запить нечем! — Я тебя понимаю, — ответила Сэйка. — Я же вместе с тобой пережила. Но Текки Зенитто неплохо готовит, только обращается она со мной, как с младенцем: ложку за маму, ложку за папу. Папы ведь у нас нету! — Кстати, о папе, тётя Арина рассказывала мне, что она состояла в браке с одним скверным богачом по имени Сильвестер Андреевич Марканов, так тот только и делал, что жрал да покупал себе побрякушки. Она его до того, как меня усыновила, прогнала из дома и подала на развод. Жуткий был типчик! — А у моей мамы, Текки, тоже был муж, тоже богач. Но этот богач был добрым и красивым, но начал пить и, как мне рассказывала мама, погиб в автокатастрофе, напоровшись на грузовик бампером. Машину расплющило прямо-таки на месте! — Но вернёмся к нашим баранам: моя тётя Арина, мама она мне, готовит тоже хорошо, я у неё не голодаю, но она и не перекармливает меня. Овсянки с молоком с утра две тарелки сегодня умяла, потом два куска пирога — вот такие! — и до обеда никаких перекусов! — Странно, а меня мама Текки перекармливает до мурашек по коже, видит, какая я тощая!.. Но она добрая и красивая женщина. — Моя мама, тётя Арина, красивее, у неё большая грудь! И талия стройная! — возразила вдруг Юска. — Ну да, а моя мама Текки выше твоей мамы Арины на две головы с половиной, — ответила Сэйка. Неизвестно, чем бы закончились эти споры, если бы они не перешли дорогу и не вышли в Михайловский Сад.

***

— Блин, здесь в этом саду делать нечего. Скукота! — сказала Юска, осмотревшись. В Михайловском саду ничего не было, ни скамейки, ни памятников. Одни дубы да берёзы. Сэйка осмотрелась и пошла куда-то в центр зелёного поля. Наткнулась ногой на банку из-под Фантолы. — Слушай, давай играть! Кто докинет свою банку до мусорного ведра? — спросила Сэйка, и глаза у неё заблестели, как огни. Юска достала откуда-то из-под куста ещё одну жестяную банку из-под газировки. Обе начали бегать по зелёному полю Михайловского Сада и играть в футбол. Потом кое-как допнули свои банки до мусорного ведра. Сэйка пнула по банке и попала точно в цель. Юска же, ударив по банке, отправила её в неуправляемый полёт. — Вот же дьявол! — вздохнула девочка. — Пошли искать! Девочки побежали в том направлении, куда улетела банка, и наткнулись на большой камень, на котором было что-то написано. — Смотри, сестричка! Тут что-то написано на камне! — окликнула Сэйка свою названную сестру. Юска посмотрела на большой, ростом почти с них обеих, камень и задохнулась от удивления. — Ты тоже это видишь? Раньше этого камня в саду не было. — А ты как думаешь? — был ответ. — Надо посмотреть, что там написано. Девочки сразу как-то позабыли об игре «Попади в корзину» и принялись рассматривать большой камень, находящийся в центре большого зелёного поля. На нем были выведены слова, написанные корявым почерком. Сэйка и Юска начали читать: Демон в камне, выходи Силу ты освободи. Коли выйдешь, помоги — Нас, Вальбит, ты сбереги! Едва девочки закончили читать, камень озарился каким-то неземным сиянием, от которого зарябило в глазах. В небе тут же сгустились большие чёрные тучи, которые заволокли чуть ли не всё небо целиком. Земля под ногами у девочек начала трястись и трескаться. Громовой голос разорвал тихую обстановку в саду: — АХХ, НАКОНЕЦ-ТО! Я СВОБОДЕН!!! Тотчас же камень раскололся надвое, и оттуда повалил густой дым. Этот дым начал клубиться и завиваться, затем, опустившись на землю, превратился в темноволосого высокого господина с черными волосами и такого же цвета глазами. Господин этот носил черный фрак с длинными фалдами, чёрные штаны и красного цвета галстук-бабочку. Тем временем, из камня словно метеориты начали вырываться ещё несколько человек. Это было пять прекрасных женщин в черных костюмах, как у их главаря, с розами на груди. Женщины построились в ряд позади странного господина во фраке. — Кто вы такой? Что Вам нужно от нас? — спросила Сэйка, перекрикивая гром и шум. Мужчина приосанился. — Кто я? Ну, скажем так, меня зовут Сильвестер Андреевич Марканов, он же Лорд Вальбит, он же дядя Сэл, — сказал он. — Благодарю Вас за содействие по моему освобождению и даю Вам целых три желания, которые я смогу для Вас выполнить. Взамен я вернусь обратно к Арине и выскажу ей всё, что нужно мне сказать. А затем я покорю весь этот жестокий мир. Сэйка задохнулась. — Сестра, ты слышала? Мы освободили Лорда Демонов, он теперь захватит весь Мир! — прошептала она Юске. — Нам надо вернуться обратно и рассказать всё Арине и Текки! — шепотом ответила Юска. Потом они обернулись лицом к демону и сказали так: — Слушайте! Мы обсудим, а потом уже будем решать, что мы пожелаем. Демон нахмурился и сказал: — Хорошо! Но смотрите, сделка действует недолго, успевайте! Я буду ждать Вас в Михайловском Саду в любое время, только провозгласите этот стих! Девочки быстро побежали на ближайший автобус, сели туда и уехали. Демон усмехнулся тем временем и сказал: — Наконец-то, после стольких лет, я смогу подчинить себе много людей. Но для начала нам нужно захватить весь бизнес в городе, стать олигархами, потом захватить власть в этом городе, а потом… Тут его перебила одна из женщин, бледнолицая и светловолосая: — А потом, захватим мир? — Ну, для начала нам нужно начать с малого, а потом уже дойти до великого, а, Моран? — ответил лорд. Демоницы тут же разбежались в стороны, а Сильвестер Марканов пошёл куда-то в сторону станции метро.