Дневник ангела

Ничто не даёт чувство наполненности, целостности после ухода Пита, ощущение потери не покидало его. Он прибегал к разным способам справиться с этим новым чувством. Брал на себя более тяжелую и изнуряющую работу, окружал себя самыми красивыми омегами всего Тайланда, утолял жажду алкоголем и засыпал с пьяным дымком. Но даже так, он приходил во сне, не давая забыть тот лик, ту улыбку, а маленький кусок ткани, что хранился под подушкой стал дороже любого золота. Он брал его, когда чувство тоски слишком сильно его настигала, когда становилось настолько больно внутри, что аж начинало болеть физически. Он боялся, был в ужасе от мысли, что запах рано или поздно выветрится, и у него ничего не останется. Вегасу было не убежать, он знал, что и в этом случае будет предел. Предел, когда терпение не просто исчезнет, а появится необузданное желание. Вернее прорвется наружу, что так долго было подавлено. Вегас задавался вопросами. Чего он хочет от него. Видеться? Нет, этого точно будет мало. Секса? Да он хотел его, но не единожды, и не так, как других. Он хотел быть с ним? Насколько долго? До конца жизни? На этом его размышления завершились. Он решил, что не знает ответа на последние три вопроса, но он врал себе. Ответы были, и мысленно проговорены: Да. Бесконечно. До конца жизни. Стадия отрицания длится слишком долго, болезненно и невыносимо. Конец настал слишком неожиданно. На одном из благотворительных мероприятий, где присутствовали обе ветви клана, Вегас увидел его. Прошло пол года, а для Вегаса словно целая жизнь. Все эти мысли про любовь, бесконечность вызывали отвращение. Все слишком слащаво, приторно и фальшиво. Но теперь он сам подвергся этим чувствам и пытался бороться с ними. Ведь это не он, не Вегас. А кто-то совершенно иной, виною которого является Пит. В тот вечер на нем был обычный костюм телохранителя первой семьи, только рубашку заменила чёрная водолазка. Такой же, но еще прекраснее. История повторялась, все гости облаченные в шикарные, дорогие костюмы и платья с сверкающими бриллиантами блекли и на фоне Пита становились расплывчатым фоном. Никто не видел, как дёргается его нога под столом, никто не слышал, как сильно колотится его сердце. Пока все гости уселись на свои места, и внимательно слушали хозяев мероприятия, Вегас незаметно покинул столик. Он был уверен, как никогда прежде не был. Телохранители первой семьи, в то же время и Пит, стояли по бокам, неосвещенной территории зала. Но Вегас знал где он. И вот, когда внимание Пита уловило движущийся силуэт, он хотел было поклониться в знак приветствия. Но что-то насторожило его во взгляде господина. Он неуверенно подался назад, и открыл рот в немом вопросе, когда ладонь Кхуна Вегаса схватила его за запястья и утащила куда-то в сторону. Когда он понял, что тащат его в туалет, и можно сопротивляться не привлекая ненужного внимания кого либо из гостей, он вырвал руку из крепкой хватки. Перед ним был Кхун Вегас. Слишком близко. Его прерывистое дыхание, будто тот пробежал марафон, сбивало с толку. — Кхун Вегас, я должен быть на посту, — Пит посчитал это достаточным, и решил покинуть уборную. Но его резко прижали спиной к двери. Пит испугался, ведь будь это не член клана, то он бы без колебания устранил нарушителя. Но это был Кхун Вегас. Нельзя, чтобы телохранитель первой семьи навредил наследнику второй. Это могли воспринять, как знак, как начало войны, конфликта. — Прости…, — Вегас ослабил жесткие ладони, держащие его за плечи, и помассировал ими их. Обманутый фальшивыми, успокаивающим поглаживанием господина он опешил от спонтанного прикосновения к шее. Вегас был окрылен, как только получил глоток самого любимого аромата. Он хотел его больше, и чем сильнее он насыщал легкие, тем отчетливее, что-то будоражило его, не давая отстраниться. Кончик носа касался подбородка, кадыка, прошелся вдоль шеи, одной рукой оттягивая край, такого лишнего ворота черной водолазки. Быстрые, ненасытные прикосновения прекратились, как только Пит со всей силы ударил господина ногой по его пальчикам. Тот от боли простонал, и отстранился. Вегас успокоился, и даже обрадовался, что не случилось того, что могло причинить боль омеге. Он с новой силой накинулся на него, но уже обхватил его тело своими руками, сильно прижимая того к себе крепко, крепко. — Кхун Вегас, что с вами? У вас гон? — первое и самое логичное объяснение, что посетило его голову, — Или вы пьяны? Пит чувствовал сильное сердцебиение, даже слышал его, настолько оно было громким. Вегас лишь в отрицании покачал головой. Нет, он не хочет более обманываться и обманывать. Всё это сумасшествие на трезвую голову. Все прикосновения желанны, и долгожданны. Это не минутный инстинкт альфы, не животное желание. Это все искренне, от самого его сердца. — Господин, сейчас не время и не место. Что вас так расстроило? — неуверенно он тоже обнял его тело руками. — Я…, — Вегас запнулся. То, что он хотел описать словами, он не умел, никто его этому не научил. Не научил, как выражать чувства. Он словно эмоциональный инвалид, не умеющий объединить в слова, все те чувства, что были не внутри него, а стали им, его душой и телом, слились с его сущностью. «Я тебя люблю»? Это обычно говорят? Но этого было недостаточно. Это было слишком приземленно, слишком фальшиво. Он использовал эти слова для соблазнении партнеров, в выгоду семейным делам. И сказать ему это сейчас, было тем же самым, что унизить его чувства, уничтожить под градом таких дешевых слов. — А когда время, и где это место? Я согласен на любое, я пойду куда захочешь, лишь ответь, — впервые за долгое время из его уст прозвучала просьба, а не требование. — Кхун Вегас, я правда не могу, — Пит знал еще немного, и это все зайдет слишком далеко. Его работа, его семья, его долг ждали его. Он решился действовать быстро, обманным маневром он выскользнул из объятий как только они немного ослабли. Ему и вправду нужно было уходить. Но всё же, Пит верил господину. Ведь он сумел услышать его немое желание. Желание остаться незабытым. Он не забыл. Кхун Вегас, исполнил его заветное желание, что так теперь пугало Пита.