Багровая луна омыта до краёв

Теперь лес, в котором Макс был словно рыба в воде, производил на него пугающее, почти жуткое впечатление. Он стоял с Гвен на поляне, со всех сторон обрамленную плотной стеной ветвистых деревьев. Похищенная девчушка ругалась, как сапожник, но зверь не обращал на это никакого внимания. И вот среди крон виднелись приближающиеся силуэты. — Мне кажется у тебя нездоровая любовь к детям. — Подошедший Ал повалил на траву растерянного Блэйка. — Держи это тебе. Черноволосый мужчина зорко поглядывал вокруг, ожадая подвоха. — Как и у тебя, Ал, как и у тебя... — На долю секунды дрогнули изогнувшиеся в хитрой ухмылке губы Макса. — Ну всё, я машу ручкой этому городу и уезжаю от сюда. — Усатый продемонстрировал оскал белоснежных клыков и с присущией ему привычкой драматизировать, чуть ли не пропел. — Я больше не вернусь. Чуть сгорбившись, брюнет вновь посматривал по сторонам. Словно несколько глаз просачивались сквозь густую листву и плыли в разряженном воздухе голоса, что шептались за спиной. — Неужели у тебя произошёл тут культурный шок? — Слабая улыбка промелькнула на устах Альберта, но тут же исчезла. — Ну всё, хватит Макс, отпусти ребёнкая. Я тебе другого даю. Из укрытий вышли остальные подростки и окружили свою добычу. Зверь всеми силами пытался оттянуть момент озарения, что некуда бежать. — Ага. Как только я её отпущу, вы на меня нападёте. — Дети и брат взяли в кольцо. Макс вздохнул, раздраженный тем, что потерял концентрацию. — Сколько ты детишек обратил? Четверых? Не многовато ли? Крючковатые пальцы нервно сжали горло Гвен, и струйка крови от острых когтей побежала вниз. Девочка извивалась штопором, чувствуя, как ей царапали кожу. — Не вертись! Прикрикнул на неё Альберт, а Гвен, как не странно, перестала дёргаться и сильнее сжала когтистую лапищу на шее. Макс, косясь на подоспевших ребят, издал болезненный смешок и вновь взглянул на Альберта. — А знаешь, почему я уже победил? Из-за твоей человечности. Твои эмоции, они выше старого доброго здравого смысла. Итак низкий голос Альберта стал ещё ниже, сливаясь со звуками леса. — Ошибаешься, недоумок. Эмоции не помешают мне... Нам. — Ал развёл руками и оглядел своих четверых парнишек. Время тянулось медленно, но Максу казалось, что оно и вовсе остановилось. Как гром среди ясного неба, голос старшего брата снова прорезал гнёт тишины. — Ты окружён, идиот Сдавайся! Слова брата до Макса доносились словно из далека, но звенели и расплывались ударными волнами. Ладони предательски вспотели, а страх затягивал в вязкую пучину. Изо рта выходили линии пара. — А я всё равно её убью. — Собственный голос звучал слабо, неуверенно, но Макс не замолкал. — Финна не убил, значит, сестрёнку убью... Ты отнял у меня Вэнса, а он мне нравился. Напускная храбрость брюнета медленно сходила на нет, и он опустил сверкающие очи. Блэйк так и сидел на траве, не вставая. Альберт подошёл к нему и пнул, призывая встать. — Чё разлёгся? Пиздуй к нему, если хочешь спасти сестру. — Финн вздохнул и почувствовал, как лесной воздух резал горло. Боковым зрением он видел, как Гвен тихо плачет. Ватные ноги долго отказывались поднимать своего хозяина. Альберт схватил его за локоть и швырнул ближе к младшему брату. — Твой Вэнс был говном редкостным. Возьми это и будет тебе послушная псина. Брюс кинул на длинноволосого оборотня взгляд, полный ненависти, и его чёрные глаза заискрились ядовитой желтизной. — И ты мне его просто так отдашь? Ал закатил глаза и равнодушным тоном ответил. — Если из города уедешь, то да. Иногда жестокость бывает совсем не к месту, братец. — А что, если я хочу взять одного из твоих щенков? Альберт не изменился ни в тоне, ни в лице. Вот только сжатые кулаки свидетельствовали о закипающем гневе. — Хорошо, забирай Брюса. Оскал белоснежных клыков не сулил ничего хорошего. — Неа, я хочу кроху. — Гоготание так и сходило с его губ. — Хочу Гриффина. Он тебя так любит... Высокий смешок Макса мерзко плыл в воздухе. — Нет, их с Билли нельзя разлучать. — Альберт говорил медленно, размеренно. То ли тянул время, то ли придумывал план на ходу. — Они лучшие друзья. Усатый снова злобно рассмеялся, на что ребята скривили лица. — А может, ты не хочешь расставаться с ним? Казалось, Макс на долю секунды заслонил свет в глазах Альберта. Младший брат встретил ледяные глаза, которые становились черные, как угольки. Боязливый Стэгг на миг закрыл очи, борясь с внутренней тревогой и страхом. Его голосок увёл тишину. — Я-я не пойду. Альберт перевёл взгляд на него. Внезапно Гриффин увидел в глазах взрослого то, чего раньше никогда не замечал по отношению к себе. Волнение. Ал будто боролся с собой, но потом, собрав всю уверенность, произнёс и каждое слово - хлёсткий удар. — Хорошо, я отдам тебе Гриффина. Отпусти её. Стэгг сжался. Слабый, напуганный и пристыженный. Билли непонимающи переводил взгляд то на Ала, то на Гриффа. Макс, смотря исподлобья, недоверчиво спросил. — Ты сдержишь своё слово? Взгляд Альберта бил в тени толстой ели без промаха. — А кто я, по твоему? Человек? Происходящее всё ещё казалось нереальным. Трюком. — Я тебе не верю, братец. Его ладонь скользнула ниже и пальцы нечаянно тронули холодную серебряную цепочку Гвен. Взвыв от боли оборотень, одёрнул от тоненькой кожи когти, неосознанно толкнул младшую Блэйк вперёд, к Финну. Школьник за секунду ринулся к сестре и порывисто сгреб её в охапку. Альберт посмотрел на них двоих без эмоций. Переведя взгляд на Макса, его маска слетела, а клыки заблестели. Он хлопнул ладонями и холодно приказал. — Взять его, мальчики! — Словно напуганное охотником животное, Макс ужаснулся грядущего. Он сорвался с места. Молодые волчата стали преследовать свою добычу. Все, кроме Гриффина. Он благодарно улыбнулся, на что Альберт подмигнул мальцу и Стэгг промчался следом за ребятами. Оборотень наклонился к Блэйкам. — Уходите отсюда домой. — Скинув полосатый кардиган на землю, голубые глаза заблестели оранжевым цветом. — И Финни, будь добр, возьми мою одежду. Звук, рвущийся ткани, и хищное животное встало на четыре лапы. А тем временем зверь, что терроризировал весь городок, удерал, боясь обернуться. Шоултер догнал первым. Схватив Билли за шею, Макс нанёс столь неожиданный удар в пах. Газетчик, завопив, съёжился от боли. Брюнет быстро переключился на остальных. Гриффину, который хотел, что-то сказать, прилетел кулак в лицо, и самому маленькому волчонку пришлось ничком упасть на землю и сплюнуть собравшуюся кровь изо рта. Внезапный удар с ноги дезориентировал Ямаду и сделал беспомощным. Слепящая белизна заполнила его зрение, когда его голова столкнулась с твердой землей. Робина он схватил за запястье. Вот только Ареллано увёл руку в противоположную сторону его большого пальца. Латинос пнул Макса в грудь ногой, и тот ударился темечком о ствол дерева. Парнишка широко ему улыбнулся, демонстрируя ряд острых мелких клыков. Как бы усатый не пытался, но их численность превосходила, а некоторыми даже двигала ненависть. Едва придя в себя, мужчина побежал прочь, но всё время оступался. Ареллано сзади шёл по пятам. Плясали по бокам тени ребят, загоняя в кольцо. Споткнувшись о толстый корень дерева, Макс упал на землю. Обернувшись, его янтарные глаза смотрели на ребят. Мужчина, сгорбившись, трусливо поднял руки вверх, в надежде, что его больше не тронут. Привычное едкое выражение на его лице сменилось оттенками ужаса. Пульсировали острым страхом вены. Удар по спине пришёлся сзади. Его чувства настолько притупились, что Макс не почуял и не услышал брата за спиной. Свалившись, он поднял влажные глаза вверх. Голые сухие ветви будто тянулись, словно хотели задушить очередную жертву этого леса. Затылок болел настолько, что брюнет больше не мог сопротивляться. Послышался протяжный рык волка. Макс ощутил затылком дыхание. Посмотрев детям в глаза, он уловил волнение Билла, садисткую радость Робина, удивление и даже страх Гриффина, а также безразличность Брюса. Громкий хруст шейных позвонков и мёртвое тело, как набитый мешок, упало на земь. Оторванная голова выпала из слюнявой пасти оборотня и покатилась по неровной поверхности мха, окрасив его в красный цвет. *** Зверь был повержен. Люди всё ещё опасались по ночам выходить на улицу. Полиции казалось, что им не под силу развеять кровавую пелену, поглотившую сумраком городок. Похороны Хоппера и Макса прошли довольно скромно. Альберт разыграл целую театральную постановку о том, как ему жаль, что брат оказался в Денвере в столь неподходящее время. И слёзы, и целая тирада о том, каким же Максимилиан Шоу был замечательным человеком и как старший им гордился. Так же его высокая фигура плыла среди скопища людей в траурных одеждах и на похоронах Вэнса. Мальчишки чувствовали яд за милыми улыбками оборотня. Некоторые решили, что пора бы перестать везде искать подвох, другие же уверяли себя, что игра на публику делала Альберта не только буквально оборотнем, но и фигурально. И только Гриффин ему слепо верил. Иногда Ал специально вклинивался и брал за руку счастливого Стэгга, уводя от Билла. Покупал сладости, иногда игрушки. Даже катал на спине в форме волка. А Стэгг это очень любил. Шоултер в такие моменты ничего не мог ответить и лишь плелся с ними третьим колесом сзади. Но Гриффин любил его очень сильно. Белокурый ребёнок не желал выбирать столь разных друзей. Стэгг видел в Альберте отцовскую фигуру и, конечно же, взрослый этим потешался. К Биллу же у него были столь светлые чувства. Поминки Пинбольщика закончились быстро. Никто особо о нём не пёкся. Брюс не смог прийти на похороны Хоппера. Морально не смог. Он часто уходил в лес, на то место, где Ал убил Вэнса. Азиат и сам не понимал, зачем он там подолгу находился. Может быть, надеялся увидеть призрака. Призрака, что вспыхнет по малейшему поводу, накричит и поцелует. Ареллано по просьбе Брюса положил мячик с красными стёжками на могилу Хопперу. Чтобы бунтарь и на небесах думал о парне с черными волосами. Возможно, в один день их борьба за звание лучшего игрока будет продолжаться и там. Ареллано, наконец, признался в своих чувствах, и они решили с Финном попробовать встречаться, хоть и тайно. В конце концов, это же было не сложно. Они лучшие друзья. Робин и не думал, что его чувства настолько взаимны. Первый поцелуй на задворках произошёл скомкано и неумело. Порой Робин не мог понять, то что творилось у него в душе, но было все равно. Его лучший друг был добрым, милым, помогал с домашним заданием по математике, а в ответ латинос защищал его, показывал страшные фильмы, которые ни один из них, по идее и не должен смотреть. Но это того стоило, чтобы увидеть, как лицо Финни сияет при просмотре очередного ужастика. Ему нравилась эта улыбка. Он хотел быть единственным, кто мог так радовать Финни.  *** Серые улицы опустели, а вечер наводил меланхолию. Робин, посматривая в окно, смолил, не выпуская из зубов фильтра. Казалось, латинос и не был в комнате Блэйка. Кудрявый юноша начал щёлкать пальцами перед лицом Ареллано, призывая обратить на себя внимание. — Если отец войдёт в комнату и увидит, что ты куришь, то тебе хана. Недовольно фыркнув, Робин сжал сигарету в кулаке и выбросил в окошко. — Ага, конечно. Пусть только дотронется до меня, я его по стенке размажу. — Никотиновая палочка обожгла кожу, но регенерация унимала боль с каждой секундой. Пока его ладонь полностью не восстановилась. — Не в обиду тебе, но... — Да не, я буду рад если его поставят на место. Хоть кто-то даст ему в рожу, но он запретит мне с тобой видится. Отряхивая руки, латинос приобнял Блэйка за талию. — И ты его послушаешь? Шатен лишь фыркнул на него чуть обиженно и сразу же произнёс. — Нет конечно. Финн открыл рот, чтобы сказать ещё одну вещь, но снова сомкнул губы, раздумывая. Робин это заметил. — Что такое? Кудрявый смущённо помотал головой. — Ничего. — Он устремил взгляд в окно, будто теряясь в воспоминаниях. — Хорошо, что всё наладилось. Одним рывком Ареллано повалил его на кровать. — Я чувствую, когда мне лгут, Финн. Забыл, что я наполовину животное? Лёгкий укус в шею. Финни не испугался, даже не зажмурился, ведь его истерзанная последними событиям душа, как никогда хотела довериться, хотела тепла и заботы. — Хочу, чтобы ты поцеловал меня. Казалось, Робин был одиноким волком, спрятанным под луной с блестящими глазами. Ареллано прочистил горло, сопротивляясь желанию покраснеть, как девчонка. — Больше не ври мне. — Робин на время умолк, дышал через раз, слушая тихие стоны. — Мне так нравятся эти звуки. Финни мычал, обнимал Робин за шею. Ареллано опускал свои руки на гибкую талию мальчика, прижимая его к себе. Блэйк разорвал поцелуй. — Н-нас услышат. — Значит, надо быть потише. — Подмигнув ему, латинос уже хотел снова припасть к мягким губам, но их прервал звук телефона. — Чёрт! Телефон на кухне звонит. Отец орать будет, если я не возьму. Ареллано раздражённо выругался на испанском и побрёл на кухню. — Я отвечу. — Буркнул тот и резко взял трубку. — Дом Блэйков, Алло. — Алло, Робин? Тоненький голос Стэгга звучал столь плаксиво и обеспокоенно. — Да, Гриффин. Чё случилось? Несколько всхлипов и взяв себя в руки, Гриффин сильно заикаясь, произнёс. — Б-б... Б-брюс.. мёртв. Звонок тут же оборвался. Послышался мерзкий гудок. Подошедший Блэйк увидел испуг в карих глазах друга. — Что такое? — Но Ареллано застыл, словно статуя. Не веря, своим ушам. — Робин? Повернув голову к Финну, он наконец положил жужжащую трубку. — Альберт... — Тяжёлое дыхание с каждым разом жгло лёгкие сильнее. — Он такая же тварь, как и Макс. *** Тёмный лес, как и всегда, готовился к закату. Билли потерянно сидел на пеньке. На бледные щеки Стэгга сбегали солёные слёзы. Взрослый, укачивая ребёнка на своих коленях, вытирал их и говорил что-то успокаивающие. — Ну не плачь, не плачь, мальчик мой. Мы поймаем этого... зверя. Слова были насквозь пропитаны иронией, вот только Стэгг этого не замечал, в отличие от Шоултера. Ему хотелось бы сказать. Нет. Закричать о том, что Ал опасен, о том, что надо бежать от него сломя ноги. Но Гриффин бы не послушал. С дрожащей губой Билл пытался не закричать. Стэгг сквозь слёзы и надломленный голос спросил с надеждой. — И убьём? В хитрых волчьих очах таился кошмар и безразличие и даже толика привязанности. Он с натянутой улыбкой глядел на светловолосого ребёнка. — И убьём, мальчик мой. Ласково прошептал оборотень на ухо. Шмыгнув носом, мужчина убрал собственную слезинку с краешка глаза. Послышались шажки. Билли обернулся на звук и увидел Ареллано. — Робин, я ничего не мог под... Школьник поднял руку, призывая помолчать. В глазах латиноса молниями заискрилась ярость. Ему хотелось бы разорвать оборотня. Альберт, не поворачивая головы, обратился к пришедшему. — Ну здравствуй, Робин. — На плечо Гриффина легла большая когтистая рука, а потом шершавая ладонь поползла вверх и по-свойски потрепала светло-рыжие кудряшки. — Мы выходим на очередную охоту.