Гибрид

Вокруг творился абсолютный хаос. Перед глазами мелькали силуэты орков и эльфов, летали стрелы, отовсюду слышались крики раненых, и звуки, падающих в воду тел. Амариэль бежала к мосту, попутно снося головы орков. Платье невероятно мешало ей быстро передвигаться, то и дело она цеплялась подолом за камни и кусты, это сильно тормозило девушку. Враги появлялись со всех сторон, и сколько бы эльфы не сражались, тварей не становилось меньше. Амариэль была уже в десятке метров от ворот, когда увидела, что Кили вылезает из бочки и тянется к рычагу. Видимо, безрассудство это у них семейное. — Кили, не смей! Быстро назад! Своим криком она привлекла внимание не только орков, но и Леголаса. Увидев девушку среди воинов, принц побледнел. Он уже хотел вернуться к ней, но враги отрезали ему путь. В этот миг одна их орочьих стрел попала Кили в ногу и тот с воплем упал обратно в бочку. В последний момент он все-таки смог дотянуться до рычага и ворота открылись. Бочки с гномами неслись в бурном потоке реки, сталкиваясь и ударяясь о камни. Теперь орки появились и на другом берегу, осыпая стрелами эльфов и их беглецов. Амариэль старалась бежать параллельно с плывущим отрядом, и молилась, чтобы никто из них не перевернулся, ведь гномы не умеют плавать. Впереди показался обрыв, за которым река резко сворачивала и уходила за пределы Лихолесья. — Амариэль, прыгай! — крикнул ей Фили. — Скорее! Девушка была уже у самого края, но замешкалась перед прыжком. Бурная река не вызывала доверия, здесь легко можно было разбиться о пороги или захлебнуться в водовороте. Это секундное сомнение сыграло против нее, и в следующий миг эльфийку обхватили сзади чьи-то сильные руки. — Нет! Фили ничего не мог сделать и вскоре скрылся за поворотом. — Леголас? Ты что делаешь? — Амариэль отчаянно пыталась вырваться. — Я не могу тебя отпустить! Это же самоубийство! — принц развернул ее к себе и встряхнул. — Да какая разница! Мне все равно недолго осталось! Леголас замер. Он вновь вспомнил слова Мораны. Неужели Амариэль слышала их разговор? — Она еще недостаточно сильна. Но это случится уже очень скоро. Я ждала так долго, осталось чуть-чуть. Она подчинится мне, мы станем одним целым и вернемся к нашему хозяину. Девушка глубоко вздохнула и положила руки ему на плечи. — Леголас, я же не вчера родилась. — тихо сказала она. — Я все понимаю. Мой конец неизбежен, такова суть Кон-Дар. Это и так слишком затянулось. Ты подарил мне двести лет спокойной и счастливой жизни, и я благодарна тебе. Но процесс снова запущен и теперь его не остановить. Где-бы я не была, хоть здесь, хоть в изоляции под землей, это произойдет. Любовь может лишь немного затормозить Морану, но лекарства от нее нет, и мы оба это знаем. Я лишь хочу, чтобы мои старания не прошли даром. Я вышла из Ривенделла и рискнула своей жизнью не для того, чтобы сдаться на полпути. Я должна дойти до Эребора, хотя бы попытаться. Не знаю, сколько еще мне осталось, но мне будет не страшно уйти во тьму, зная, что я сделала все возможное для своей цели. Взглянув эльфу в глаза, Амариэль увидела в них страшную боль и осознание неизбежности происходящего. Он понимал, что, возможно, видит ее в последний раз. Такой, какая она есть, пусть даже тьма уже завладевала ею. Ему хотелось рассказать о своих чувствах, раскрыть ей душу, ведь такого шанса может больше не представится. Но Леголас знал, что это мало что изменит. У него свой путь, а у нее свой, и сейчас они расходятся. Принц крепко обнял девушку, будто пытался запечатлеть это ощущение в своей памяти навсегда. Ее прикосновения, цветочный запах ее волос, ее голос. — Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь. Что бы не случилось, я всегда готов помочь тебе. — он нежно поцеловал ее в лоб. — Я очень тебя люблю. — И я тебя. Очень — очень. — сказала Амариэль, даже не осознавая всего смысла последних слов, сказанных принцем. К глазам стали предательски подступать слезы. Девушка отступила к краю, и последний раз оглянувшись на друга, прыгнула вниз. Ледяная вода мгновенно сковала мышцы, а бурное течение накрыло с головой и не давало всплыть к поверхности. Неожиданно, она столкнулась с одной из бочек и чьи-то руки вытянули ее наверх. — Я думал, эльфы умеют плавать. — усмехнулся Бофур. — А я и умею. — откашлялась Амариэль. — В такой реке любой утонет. — Мы уж решили, что ты останешься у этого остроухого тирана. — Конечно, вас оставишь. — пробормотала она. Девушке не понравился такой отзыв о Трандуиле, но она промолчала, лишь подумав о том, что их узбад не сильно лучше. К счастью, вскоре бурные потоки сменились спокойным течением и беглецов вынесло на мелководье. Все силы Амариэль ушли на то, чтобы держаться за бочку, которую кидало и крутило во все стороны, поэтому она с радостью разомкнула окоченевшие и затекшие пальцы и упала на теплые камни у берега. Торин сразу приказал собираться в дорогу, не желая даже слушать об отдыхе. Девушка взяла свои вещи и отошла за деревья переодеться. Сменив мокрое и грязное от крови платье на сухую одежду, она вернулась к гномам и занялась раной Кили. Наконечник стрелы остался в ноге, необходимо было вытащить его и залечить ногу. Пока несколько гномов держали принца, Амариэль старалась быть как можно осторожнее. Ей было больно видеть страдания брата, слышать его крики, но нужно сделать это как можно быстрее, пока не началось заражение. Избавившись от стрелы, девушка поняла, что ее худшие опасения сбылись. Оружие было отравлено, из раны вместе с кровью сочилась черная жидкость. На изгнание яда, который уже наверняка попал в организм, требовалось много времени и энергии, но другого выбора не было. Амариэль разогнала гномов, чтобы не стояли над душой, оставив рядом только хоббита. — Когда из раны перестанет течь яд и останется только кровь, скажешь мне. Хоббит кивнул. Девушка начала привычную процедуру, но не прошло и минуты, как Бильбо одернул ее. — Амариэль, кажется, что-то не так. Смотри! Она открыла глаза и с ужасом отдернула руки. Вместо привычного зеленого света, ее руки излучали оранжевое сияние. — Что за… Такого не должно быть… Оно же всегда было зеленым. Эльфийка сосредоточилась и попробовала снова, но ничего не получилось. Изменения цвета ее магии пугали, и Амариэль решила не рисковать здоровьем Кили. — Придется обработать его подручными средствами и дать обезболивающее. Этого хватит ненадолго, чтобы он смог идти. Лечение оказалось не из приятных. Амариэль старалась мазать раны как можно осторожнее и хорошо зафиксировать повязку. Кили шипел и извивался от боли. — Тише, Кили, потерпи, осталось чуть-чуть. Больно, знаю. — она подула на рану. — Вот так, молодец, братик. Все хорошо, я почти закончила, ты просто герой. Закончив лечение, девушка подошла к Торину. Хоббит уже успел шепнуть ей, что именно узбад нарушил их план. Он рассчитывал сбежать без Амариэль и заставил Бильбо начать все раньше. Эта новость ее не удивила, особенно после их последнего разговора. — Тут недалеко Озерный город. Нам надо туда как можно быстрее, Кили долго не протянет. — Разве ты не можешь его вылечить? — Сейчас нет. — уклончиво ответила она. — У меня мало сил. Я в отличии от вас не отдыхала в темнице и не спала в бочке. Торин лишь кивнул, и они отправились к озеру. Неожиданно Амариэль почувствовала чудовищную боль в висках. На глаза навернулись слезы, все потемнело. Перед ней стали мелькать непонятные картинки. Крепость в лесу, заполненная орками… По ступенькам поднимается знакомая фигура. Гэндальф. Он разговаривает со старым, обезумевшим на вид гномом. Его лицо… оно так знакомо девушке, но она не может понять откуда. — Орки захватили Морию. Война. Мы вступили с ними в битву. Меня окружили. Осквернитель. Азог Осквернитель напал на меня. Они забрали его! — бормотал гном. — Последнее из семи. Надо увести тебя отсюда. Гэндальф то и дело тревожно осматривался. — Отсюда нет выхода! Они тебя не пропустят! Змеи не дадут пройти! — Это иллюзия. Всего лишь видение. Что они сотворили с тобой? — Я ничего не сказал. Они меня пытали, но я им ничего не сказал. Ты ведь хорошо их спрятал, Гэндальф? Карту и ключ? Звон в ушах мешал девушке расслышать разговор полностью. — Я отдал их Т…. Ты можешь им гордиться. Он отправился в …. Слова собеседников стали пропадать. — Нет, нет! Торину нельзя даже подходить к …! Никто не должен… — гном с ужасом смотрел на друга. Неожиданно за их спинами появился черный силуэт, созданный будто из дыма. Саурон. Одним взмахом своего призрачного меча он убивает гнома и начинает поединок с волшебником. Амариэль чувствует, что силы не равны и вскоре Гэндальф проигрывает. Она ощущает безумство темного мага, жажду уничтожить все живое. Слышит его победный хохот у себя в голове. — Все почти готово. — его шипящий голос отдается эхом. — Скоро и ты сыграешь свою роль, Морана. — Да, мой повелитель. — слова вырываются сами собой. — Амариэль! Что с тобой? Открой глаза! — хоббит испуганно тряс ее за плечи. Девушка очнулась, не понимая, почему лежит на земле. Бильбо помог ей встать и дал платок, чтобы остановить текущую из носа кровь. Остальные испуганно стояли в стороне. Торин с подозрением поглядывал на нее, будто в любой момент ожидал нападения и был готов защищаться. В руках некоторых гномов Амариэль заметила оружие. Даже Фили не осмеливался подойти. — Все нормально. — девушка старалась делать вид, будто ничего не произошло. — Это от усталости. Надо идти. Теперь она шла впереди, чувствуя на себе недобрые взгляды и слыша доносящиеся шепотки. Но ей было не до того. Гэндальф явно попал в беду. Пусть Амариэль и злилась на него, но все же ей стало страшно за судьбу мага. На что еще способен Саурон, если смог победить такого волшебника как Гэндальф? У берега они встретили лодочника, который с явным недоверием отнесся к их компании. Редко увидишь эльфийку в отряде гномов. — Хотелось бы узнать кто вы и что делаете в этих краях. Байка Балина о том, что они простые торговцы из Синих Гор, которые идут повидать родню в Железных Холмах, не сработала. Мужчина оказался не так глуп и сразу обратил внимание на бочки, в которых прибыли гномы. — Уж не знаю, что за дела у вас были с эльфами, но обернулись они скверно. Никто не войдёт в город без позволения Бургомистра. Он нажил своё богатство торговлей с лесным королевством. Он закуёт вас в кандалы, лишь бы не гневать короля Трандуила. Торин, в свою очередь, предложил лодочнику деньги за то, что он провезет их контрабандой. Если гномов и хоббита еще можно было спрятать, то Амариэль вряд ли. Но у девушки сразу же появилась история, которой она надеялась не только обмануть Бургомистра, но и обеспечить себе безопасность, пока они будут в городе. План всех устроил и, посадив всех в бочки с рыбой, лодочник отчалил. Амариэль устроилась рядом с ним на носу судна. — Позвольте узнать, откуда вы? — мужчина прервал молчание. — Из Ривенделла. — Тогда что же вас связывает с лесным королем и этими гномами? — Я родилась в Лихолесье. Мама умерла при родах, папу убили орки, поэтому меня отправили в Ривенделл. Там живет друг моих родителей, он занимался моим воспитанием. — придумала на ходу девушка. — Вот решила навестить родной дом. А к гномам у меня личные дела. — У вас необычная внешность для лесного народа. Цвет волос, глаза… Никогда не видел такого. — Самая обычная. — начала раздражаться она. — Если в человеческих книжках все эльфы высокие и светловолосые, то это не означает, что мы и в жизни такие. — Простите, я не хотел вас задеть. Надеюсь, ваш рассказ убедит Бургомистра, потому что мы уже прибыли. Озёрный город, также известный как Эсгарот, представлял собой небольшое поселение людей. Город был построен исключительно из дерева и стоял прямо на воде на деревянных сваях. Очевидно, он разросся из местной ярмарки, на которой в былые времена торговали люди, эльфы и гномы. Эсгарот использовал в качестве своей защиты не крепостные стены, а озёрную воду. Само озеро также было окружено горами и холмами, что защищало город от нападений и осады. У входа лодку остановила охрана для проверки документов. Все было хорошо, пока не появился еще один человек. При взгляде на него, Амариэль передернуло от отвращения. Бард шепнул ей, что это Альфрид, советник их Бургомистра. — Партия пустых бочек из лесного королевства. Только вот… они не пустые. Не так ли, Бард? Если я правильно помню, у тебя лицензия лодочника. Верно? А не рыбака. — его голос был под стать внешности и девушке захотелось зажать уши. — Это не твоё дело. — отрезал лодочник. — Ошибаешься. Это дело Бургомистра. А значит и моё тоже. — Да ладно тебе, Альфрид, имей совесть. Людям надо что-то есть. — Эта рыба — незаконный груз. Опорожните бочки за борт! От этих слов у Амариэль застучало сердце. Неужели их раскроют? Тогда и ее слова не помогут. — Жители города страдают, времена тяжёлые, еды не хватает. — попытался вразумить советника Бард. — Это не моя забота. Стража по приказу Альфрида уже спускалась к лодке. Нужно было что-то делать. Видимо, ее выход настал раньше. Амариэль встала во весь рост и скинула плащ. Красно-рыжие волосы ярким пятном выделялись на сером фоне города, а глаза гневно сверкали желтым огнем. — А когда люди узнают, что Бургомистр выбрасывает рыбу обратно в озеро? Когда поднимется бунт. Это станет твоей заботой? Кто ты такой, чтобы решать за жителей этого города? От такого неожиданного появления эльфийки, мужчины замерли. Советник несколько секунд хлопал глазами, видимо пытаясь понять, видение это или нет. Поняв, что перед ним настоящая эльфийка, он тут же расплылся в жеманной улыбке и сменил тон. — Бард, ты не говорил, что привезешь гостей. Кто это прелестное создание? — Как ты смеешь так обращаться ко мне? — девушка гордо подняла голову. — Я — Морана! Принцесса Ривенделла и невеста Леголаса, сына короля Трандуила! Я здесь по личному поручению его величества. Он желает знать, как протекает торговля и все ли жители довольны этим сотрудничеством. Я еще не вошла в город, а уже вижу такое! Мне так и рассказать королю? Альфрид тут же склонился перед девушкой и забормотал извинения. — Прощу прощения, ваше высочество. Мы не знали, что вы почтите нас своим присутствием, мы бы подготовились. Конечно, проезжайте. Я сообщу Бургомистру о вашем визите. Поднять ворота! До дома Барда они добрались без приключений. Девушка пару раз чувствовала на себе взгляд мужчины, который явно не ожидал от нее такой речи. Он будто гадал, правда ли то, что она сказала и как ему теперь стоит себя вести с ней. Поскольку повсюду были шпионы Бургомистра, гномов пришлось провести в дом весьма необычным способом. Через туалет. При виде этой картины, как недовольные, мокрые гномы вылезают из уборной, Амариэль отвернулась, чтобы не расхохотаться. Встретить Барда выбежали две дочери — Тильда и Сигрид и сын Баин. Они стали помогать гостям расположиться, принесли еду и теплые пледы. Пока Торин и лодочник беседовали о драконе и о гномьем стреломете, который, по рассказам узбада, способен убить Смауга, девушке было не до еды. Ее стала мучить непонятная тревога, будто вот-вот произойдет что-то плохое, обман, ловушка. Она поймала себя на мысли, что ей страшно идти дальше к горе, что-то внутри нее говорило повернуть назад. Будто Лихолесье было ее последним безопасным местом, а теперь она перешла эту грань и ступила на опасную для себя территорию. — Но ведь я родилась в этой горе. Это мой дом. Откуда эта тревога? Так не должно быть. — в раздумьях эльфийка нервно постукивала ногой. Ее состояние заметил Фили. — Что с тобой? Почему ты не ешь? — он сел рядом. — Не хочется. Аппетита нет. — Тебе нужны силы, чтобы вылечить Кили. И чтобы дойти с нами до Эребора. — гном поднес ложку с супом. — Давай, открывай рот. Ты и так худая, будем в Эреборе всей семьей тебя кормить. Моя матушка готовит такое рагу! От этих слов Амариэль чуть не поперхнулась. — Вижу, ты уже всю нашу жизнь продумал. — Ну не всю конечно. — Фили продолжал кормить ее с ложки, не обращая внимания на удивлённые взгляды сородичей. — До детей я пока не дошел… — Так, все, хватит. Я и сама поесть могу, мне не сто лет, не маленькая. Тем более все смотрят. — Нет, я сам. Я что, не могу поухаживать за своей будущей принцессой? Амариэль не понимала, шутит он или нет. Конечно, Фили ей нравился, его чувства были взаимны, она хотела быть с ним, но никогда не думала об их возможном будущем. Тем более сейчас, когда у нее осталось так мало времени. Девушка хотела посвятить все оставшиеся дни друзьям. Пока она еще способна мыслить и самостоятельно управлять своей жизнью. Пока не стала марионеткой в руках Саурона. Амариэль прекрасно понимала, что о ее встрече и прощании с Элрондом и Линдиром, и речи быть не могло. Эльфийка надеялась, что у нее хватит времени добраться до Эребора и узнать то, за чем она так долго шла. Ей было больно видеть в глазах Фили искреннюю надежду на их светлое будущее, которому скорее всего не суждено было сбыться. Амариэль не хотелось грузить принца своими проблемами, но и давать ему ложные надежды будет жестоко. — Мне надо посмотреть рану Кили. Спасибо за обед. Девушка поцеловала гнома в щеку и быстро ушла в другую комнату, забрав с собой брата. — Почему ты не вылечишь меня своей магией? — Кили поморщился от боли. — Сейчас не могу. Сил мало, не хочу рисковать. — Ну может все-таки попробовать, вдруг полу… — Да не могу я! — рявкнула Амариэль. — Она какого-то черта поменяла цвет! Это может плохо закончится, как ты не понимаешь! Кили испуганно замолчал и опустил голову. Девушка тут же пришла в себя, осознавая, что наделала. — Прости, я не хотела. Не знаю, что на меня нашло. — Амариэль, расскажи мне, что происходит. — принц взял ее за руку. — Я же вижу, ты меняешься. И характером, и внешне. Пару минут девушка молчала, обдумывая ситуацию. — Ладно, расскажу. Только пообещай мне кое-что. Нет, поклянись. Поклянись, что не расскажешь об этом никому. Особенно Фили. — Но я… — замялся он. — Клянись! — Хорошо, клянусь, что никто не узнает. Амариэль кратко пересказала Кили то, что узнала в Лихолесье. Принц молча слушал, все больше ужасаясь ее истории. — То есть… ты умираешь? — его голос дрогнул. — Ну не совсем. Физически я останусь прежней, а вот мой разум, моя память… все это уйдет. Я больше не вспомню ни вас, ни себя. Меня будет заботить только приказы Саурона и преданность ему. Боюсь даже представить, как он станет меня использовать и какие ужасные вещи я буду делать. И средства от этого нет. — Но ты сказала, что тот, кто любит проклятого, способен вывести его из состояния Ярости. — Это не спасение, а лишь временная мера. Например, любовь Элронда и Линдира двести лет сдерживала Морану внутри, ослабляя ее в моменты, когда я была зла или расстроена. Но полностью убрать Кон-Дар нельзя, по крайней мере мне неизвестен такой способ. — Тогда почему ты не хочешь сказать Фили? Он тебя любит и всегда будет рядом, чтобы выиграть время, пока мы не найдем выход. — Именно поэтому и не хочу. Кили, я не знаю, сколько времени мне осталось. Любое волнение или негативная обстановка может вызвать новый приступ, который может оказаться для меня последним. Я хочу провести свои оставшиеся дни с вами в спокойствии и радости. Твое ранение и так тревожит меня, не хочу, чтобы все вокруг жалели меня и готовились к похоронам моей памяти. Пусть мои последние воспоминания будут счастливыми. Гном понимающе кивнул и уткнулся ей в плечо. Амариэль обняла брата, чувствуя, как он мелко дрожит всем телом, и глубоко вздохнула, пытаясь не заплакать. Она не рассказала ему, что еще вычитала в библиотеке Лихолесья. Совет был абсолютно безумным, но если она сможет дожить до того, чтобы применить его, придется рискнуть. Услышав, что Бард принес оружие, все вернулись на кухню. — Мы же заплатили тебе за оружие! За выкованные из железа мечи и секиры! Это мусор! — недовольно возмущались гномы. — Лучше вам не найти. Только в городской оружейной. Всё железное оружие хранится там под замком. Девушка заметила в глазах узбада недобрые огоньки. — Торин, давай возьмём что есть и уйдём? Я управлялся и с меньшим, да и ты тоже. Я предлагаю уходить. — пытался вразумить его Балин. — Никуда вы не уйдёте. За домом следят шпионы, как, впрочем, и за каждым доком и причалом в городе. Нужно дождаться ночи. Гномы стали тихо переговариваться о чем-то. Амариэль лишь надеялась, что у Торина осталось хоть немного здравого смысла и он не пойдет на воровство из оружейной. Бард попросил детей присмотреть за гостями, а сам куда-то ушел. Эльфийка тоже хотела решить все мирно и уйти из города спокойно. Она вышла подышать воздухом и осмотреться, когда к ней подошли двое стражников. — Ваше высочество. — они поклонились. — Бургомистр желает видеть вас. Оставлять гномов без присмотра было не лучшей идеей, но и нельзя дать Бургомистру усомниться в ее рассказе о себе, который она наплела его помощнику. Если отряд наделает глупостей, ее положение может помочь им. Девушку привели в большой дом, обставленный гораздо лучше и богаче, чем у других жителей. Теперь понятно, куда уходит основная часть денег с торговли с эльфами. На пороге ее встретил сам Бургомистр. В гостиной, где расположились собеседники, странно пахло пылью и какими-то лекарствами. Мужчина стал расспрашивать эльфийку о Трандуиле, ее будущей свадьбе, посвящал в подробности их сотрудничества и явно надеялся расположить Амариэль к себе как перспективного торгового партнера. Она была рада, что у Бургомистра не хватило ума проверить подлинность ее рассказа и тот не заваливал ее каверзными вопросами. Обсуждать торговлю и политику было неимоверно скучно, но девушка терпеливо сидела. От духоты в комнате у нее стала болеть голова и она потеряла счет времени. Казалось, прошло несколько часов, когда к ним заявился Альфрид. Он стал судорожно что-то бормотать о пророчестве Короля Под Горой. От этих слов у Амариэль внутри все похолодело. Они узнали, что гномы здесь. По словам Альфрида, их поймали при попытке ограбления оружейной. Однако, в появлении гномов во главе с Торином, жители видят исполнение древнего пророчества, которое гласит о возвращении Короля Под Горой и восстановлении былого величия Эребора, а с ним и Эсгарота. — Пророчество? Да кто помнит эту древнюю ерунду? — фыркнул Бургомистр. — Народ, сир. Собираются на улицах, говорят, что король вернётся в Одинокую Гору и к нам снова потекут реки из золота. — Реки из золота. Бред! Чушь! — Вам виднее, сир. Но народ верит, во что захочет. Люди давно забыли про богатства. Старые байки дают им надежду. Все трое решили выйти на улицу, где в окружении стражи стоял отряд гномов. Амариэль уже была готова сама дать взбучку узбаду и его подопечным. Неужели они и правда так глупы, что думали обворовать город и незаметно улизнуть? О чем он только думал, да еще и остальных впутал. Страшно подумать, какие решения будет принимать такой король, взойдя на трон. Девушка встала позади толпы, недовольно скрестив руки на груди, показывая Торину всем своим видом, что помогать не собирается. — Мы гномы Эребора. — Дубощит вышел вперед. — Мы пришли сюда, чтобы вернуть свою родину. Я помню этот город в старые добрые времена. В бухте стояли флотилии кораблей полных шелками и самоцветами. Здесь был не просто городок на озере. Здесь был центр всей торговли севера! Я собираюсь вернуть те времена! Я разожгу огонь в великих кузнях гномов и богатства и изобилие снова потекут сюда из чертогов Эребора!» — Смерть! Вот что вы принесёте нам. Драконье пламя и разорение. Если вы разбудите зверя, то уничтожите всех нас. — возразил ему Бард. — Слушайте кого хотите, но я обещаю вам — в случае успеха мы разделим с вами все богатства горы. У вас будет столько золота, что вы сможете отстроить Эсгарот десять раз! Амариэль не могла поверить своим ушам. Торин был готов отдавать свое золото? Какой идиот поверит в такое? Не существует такого гнома, который добровольно стал бы делиться своими богатствами с другими. — Я поручусь за него. Я прошёл с этими гномами через множество опасностей и если Торин Дубощит дал своё слово, то он его сдержит. — неожиданно выступил хоббит. Эльфийка в ужасе прикрыла глаза. Неужели и Бильбо ему верит? Это не укладывалось в голове. — Народ! Послушайте меня! Послушайте! Разве вы забыли, что случилось с Дейлом? Вы забыли тех, кто сгинул в вихре огня? И всё из-за чего? Из-за неуёмных амбиций короля под горой, который был так ослеплён алчностью, что не видел ничего дальше своей прихоти! — Бард отчаянно пытался найти поддержку среди жителей. Амариэль отчасти была согласна с ним. Если бы ей так срочно не надо было попасть в Эребор, возможно, она бы встала на его сторону, но в ее ситуации оставалось только слушать вранье узбада и молча сочувствовать уже обманутым жителям города. — У тебя нет права. Нет права заходить в эту гору! — Лишь у меня оно есть. Я обращаюсь к правителю Озёрного Города. Вы поможете осуществить предсказанное? Вы согласны разделить несметные богатства моего народа? Ваше слово. — Я вам вот что скажу. Добро пожаловать! Добро пожаловать и милости просим, король под горой! - объявил Бургомистр. Толпа взорвалась радостными криками и аплодисментами. Торин победно улыбался. — Что ж, поздравляю. — мрачно сказала девушка, наблюдая за спешными сборами гномов. — Ты обманул ни в чем не повинных людей, сыграв на их горе и алчности. Очень достойный поступок для будущего короля. Ее вещи были уже собраны, хотя она все еще сомневалась, ехать ей или нет. Амариэль боялась оставлять Кили, которого Торин отказался брать с собой до полного выздоровления. Фили и Оин решили остаться с ним. Девушка нервно мерила шагами пристань, отряд уже заканчивал последние приготовления к отплытию, а она все еще стояла на берегу. К ней подошли братья. — Ну что ты решила? — Я не знаю. Кили, я боюсь оставлять тебя. Тебе нужно лечение и уход. Но в то же время… Принц отвел ее в сторону, чтобы никто не услышал. — Ты должна поехать. Со мной все будет хорошо, я тут не один. А у тебя мало времени, помнишь? Не теряй ни минуты. Мы встретимся очень скоро в Эреборе. Эльфийка крепко обняла его и поцеловала в макушку. — Я передала Оину все свои лекарства, рассказала, как надо обрабатывать рану. Обязательно лечись и приезжай поскорее. Люблю тебя. — И я тебя, сестра. Кили отошел и его сменил Фили. В его глазах читались печаль и тревога. Оба стояли, молча смотря друг на друга в неловкой тишине. У каждого был на сердце свой тяжелый груз, но никто не осмеливался начать. — Амариэль, я… — он замялся. — Я многое хотел бы тебе сказать, но знаю, сейчас неподходящий момент. Надеюсь, мы скоро встретимся и когда все это закончится, мы будем вместе. Обещаю, не успеешь оглянуться, как я буду рядом. Девушка держалась из последних сил, чтобы не заплакать. Он ведь ничего не знает. Не знает, что, возможно, они больше не увидятся. Ноги предательски тряслись и она упала в объятия Фили, не в силах больше сдерживать поток слез. Ей хотелось запечатлеть в этом немом прощании его образ, голос, его слова поддержки в этом походе, воспоминания их редких моментов вместе. Она сама не заметила, как ее сердце перестало принадлежать ей одной. Схватив его руку, чувствуя его большую теплую ладонь, утирающую ее мокрые щеки, она осмелилась посмотреть ему в глаза. Никто не знает, будет ли у них еще такой шанс. Тысячи слов и мыслей в голове превратились лишь в одну фразу. — Фили, я тебя люблю. Больше жизни, больше всего на свете. — ее слова шли из самого сердца. Только теперь она смогла признаться в этом и самой себе. Неожиданно принц вытащил из кармана маленькую резную малахитовую шкатулку и достал оттуда серебряное кольцо с голубым камнем. — Я хотел сделать это в более подходящий момент, но… — он взял Амариэль за руку и надел кольцо на палец. — Прошу, прими его. Я знаю, оно еще недоделано, я не успел все закончить. Я начал делать его еще дома и взял с собой. Пусть это будет нашим обещанием друг другу. Что бы не случилось, мы встретимся и тогда ты вернешь мне кольцо, а я успею доработать его к нашей свадьбе. Мы станем одной семьей. Фили нежно обнял эльфийку и поцеловал ее мягкие, теплые губы. — Аmrâlimê. — тихо шепнул он ей на ухо. — Тебе пора. Амариэль даже не успела понять, что произошло, как ее вырвали из рук Фили и усадили в лодку. Странно, что Торин сам изъявил желание, чтобы девушка поехала с ними. Он в своей обычной грубой манере сказал ей собирать вещи и отказался обсуждать возможность остаться. Сейчас она уже сидела в лодке рядом с Бофуром, пытаясь повернуться и последний раз разглядеть в толпе братьев. Обещание выжить, данное Фили, покоилось на безымянном пальце ее правой руки, все еще сохраняя тепло своего создателя. Эребор приближался, а Моране придется очень постараться, чтобы получить ее разум и душу.