obfuscation

В себя Вова приходит резко, быстро, и сразу чувствует тянущую боль во всем теле. Мышцы ноют, отказываются слушаться. Веки поддаются с трудом, и глаза сразу начинает неприятно щипать. Окончательно пробудившись, Вова обнаруживает себя лежащим на первом ярусе двухэтажной кровати. От голого матраца пованивает мертвечиной, но сдвинуться с места нет сил. Панель биомона пестрит кучей предупреждений о критическом состоянии, и больше всего из них выделяется одно, ярко-красное: «сбой в работе чипа». — Братан? — оборачивается Сережа, сидящий на такой же кровати напротив. — Блядь, ты проснулся наконец, я пиздец пересрал, когда ты в себя не приходил несколько часов. — Сколько… я спал? — хрипит Вова, тут же кривясь. Язык ощущается сухой наждачкой. — Ебать, что с лицом? — Спал ты часа три, — поджимает губы Сережа, на чьей скуле красуется вспухший розово-фиолетовый синяк. — А это… ну, мне повезло еще. Я пытался вскрыть фургон, где нас везли, — он вздыхает и тут же меняет тему. — Ты, наверное, пить хочешь? Держи, эти пидоры удосужились оставить, — Сережа протягивает пластиковую бутылку, и Вова сразу присасывается к горлышку. Живительная влага чуть-чуть улучшает положение, во рту уже не так сухо, и Вове удается приподняться на локтях. Сережа, правда, тут же давит ему на плечо и заставляет лечь обратно. — Отдыхай, — непреклонно заявляет он. — Видел бы ты себя тогда, я думал, что тот Дозоровский раннер тебя обнулил. — Я помню, — Вову передергивает, и он старается прогнать из мыслей воспоминания об ощущениях взлома. — Куда… куда они нас увезли? — Понятия не имею, — пожимает плечами Сережа, с неприязнью оглядывая помещение. — Но когда меня вывели из тачки, я видел трубы завода. Похоже на Нортсайд, но я не уверен. — Блядь, — Вова проводит ладонью по лицу и болезненно кривится. — Ты звонил Ване? — Да, я успел ему набрать тогда, — кивает Сережа, тут же поджимая губы. — Но он не знает, где мы. Даже если Ваня каким-то образом сможет выйти на Хесуса, понадобится много времени, чтобы найти ту залупу, в которую нас привезли. С обреченным стоном Вова зажмуривается. Они в полном дерьме, выход из которого один — вперед ногами. Конечно, есть еще вариант добровольно согласиться остаться у Некоглая в Облаках, но Вова его даже не рассматривает. — Ты уже видел Некоглая? — интересуется Вова. — Нет, — Сережа качает головой, рефлекторно тянется к пачке сигарет, но потом вздыхает. Видимо, отобрали все, включая курево. — Сказали, что он подъедет вечером. — А вечер — это когда? — Часа через два, — отзывается Сережа, забираясь на матрас с ногами. Он обнимает себя, пытаясь унять нервную дрожь. — Но есть новости похуже — ты ему, как я понял, больше не нужен. Я слышал, как водитель пиздел с Некоглаем по телефону, и они, походу, хотят спихнуть тебя корпоратам. — Пиздец, — заключает Вова. — А с тобой что? Эмоциональная реакция на сказанное доходит не сразу, будто через мутную поволоку. Вова понимает, что у него дрожат руки, а к горлу подкатывает ком, но принимает это как обычный факт, никак не влияющий на него. Наверное, дело в еще не отошедшем эффекте взлома. — Грохнут, — отвечает Сережа, стараясь держать спокойный вид. — Что делать будем? — тут же резко переводит тему, потому что его нижняя губа уже начинает предательски дрожать. Происходящее кажется нереальным, каким-то блядским сном или фильмом, но никак не тем, что совершается прямо сейчас. Сережу не могут убить — ну как же, жизнь друга не может завершиться просто так, из-за какого-то ебанного заказа Вудуистов. — Попробую активировать щепку, — спустя время говорит Вова. — Надеюсь, получится. Не получается. Вова пытается не один раз, но чип не реагирует, будто его вынули из затылка. Он даже проверяет, но нет, все на месте. Сережа продолжает смотреть с затаившейся надеждой, но Вова своим поникшим видом быстро показывает, что надеяться тут не на что. — Может, подождем? — в конце концов хмурится Сережа. — Мозги твои еще не восстановились, или еще чего, хуй знает. — Нам только это и остается, — вздыхает Вова. *** — Я тебя, кажется, предупреждал, братан, что пацан пиздец проблемный, — вздыхает Шевцов, выходя из Порше и блокируя двери. — А теперь — где мы? Правильно, идем на ебаные разборки с Когтями. Кто удивлен? Да, блядь, никто. — Иди нахуй, — беззлобно отмахивается Леша. — Спасибо, что согласился. — Всегда, ебать тебя в рот, пожалуйста, — ворчливо отзывается Шевцов. — Где Татьяна? — Пишет, что у входа на склад. Слава, Вадим и Татьяна с Нелей приехали на адрес, выданный Пандорой, быстрее, и теперь ждут только их, напряженно оглядываясь по сторонам. Леша, на самом деле, отчасти согласен с Шевцовым — Вова проблемный как пиздец, и ожидать чего-то другого было бы глупо. Но продолжать винить себя в произошедшем он не собирается, все-таки, спасать неудачливых наемников идет именно он. Если, конечно, там еще осталось, кого спасать, но Леша предпочитает об этом не думать. Нужно отдельно сказать спасибо Славе и Вадиму, без вопросов согласившихся приехать и помочь. Леша был готов даже предложить ребятам денег из своего кармана, но Вадим в переписке тактично послал его нахуй, сказав, что друзьям он готов помочь бесплатно. Склад, где держат Вову и Сережу, представляет из себя небольшое бетонное здание без окон, исписанное цветастыми граффити. Ничего не напоминает о присутствии здесь Когтей, но Леша предпочитает доверять данным Пандоры. — Готовы? — интересуется Вадим, окидывая взглядом подошедших Шевцова и Лешу. — Ага, — кивает друг, показывая пистолет, зажатый в правой руке. — Сканировали, что внутри? — Там глушилки, — качает головой Неля. — Придется идти напролом. — Вы видели, чтобы туда вообще кто-то заходил? — с сомнением интересуется Шевцов. — На заднем дворе стоят два пустых фургона Когтей, — отвечает Татьяна. — Но их самих не видно. Вздохнув, Шевцов оборачивается на Лешу, и этот взгляд красноречивее любых слов заявляет: «а я же говорил». — Тогда погнали, хули делать-то, — хмыкает Слава. — Хес, откроешь? Леша кивает, крепче сжимает рукоять Малориана в ладони и подходит к двери. Она поддается без проблем, и Леша тут же боковым зрением замечает еще не среагировавшего охранника. Видимо, новобранец, еще не привык мгновенно оборачиваться на каждый шорох и издалека замечать опасность. Выстрел — и тело, лишенное половины лица, валится на грязный пол. Больше охраны в первом помещении не наблюдается, что наводит на мысли об огромном количестве вооруженных Когтей дальше. Леша заходит внутрь и слышит приближающиеся шаги. Видимо, его выстрел не остался незамеченным. Спустя секунду дверь в стене напротив распахивается, и охранники, показавшиеся в проходе, падают, пораженные пулями Славы и Татьяны. Из их рук выпадают автоматы, исписанные какими-то инициалами и эмблемой Когтей. Распахнутая дверь ведет в коридор, и Леша, сосредоточенно кивнув остальным, проходит первым. Сейчас он чувствует страх — не за себя, за Вову, которого, может, уже и в живых-то нет. У Леши и раньше были заказы, суть которых заключалась в спасении людей из мест гораздо хуже какого-то сраного склада в Нортсайде, но то были люди незнакомые, чья смерть означала лишь урезанный гонорар и ничего больше. Никакого груза вины и отвественности в случае неудачи. В коридоре темно, даже последняя модель Кироси, недавно поставленная Лешей, не справляется, что заставляет его щуриться, вглядываясь в темноту, и сосредоточенно сжимать Малориан двумя руками. Наконец он видит перед собой двойные двери, из-под которых просачивается узкая полоска белого света. Леша останавливается и вслушивается, пытаясь разобрать, что происходит внутри. Слышатся какие-то незнакомые голоса, шорохи, а потом раздается крик. — Пошел нахуй! — орет кому-то Вова, а у Леши от сердца отлегает. Он живой, и видимо, находится в относительном здравии, раз может кричать. — Убери от меня свои ебаные руки! Со стороны Щевцова слышится очередной вздох, он встает рядом с Лешей и склоняет голову, направляя автомат на двери. — Заходим по команде, — шепчет Леша. — Давайте, три, два, погнали, — он с силой толкает двери ногой, заставляя их распахнуться. Белый свет свисающих с потолка ламп слепит глаза, но Кироси частично спасают от дезориентации, и это хоть немного уравнивает силы. Леша выпускает две пули в ближайшего охранника, но попадает в плечо, и тут же уворачивается, подается вправо, скрываясь за створкой двери. По его подсчетам, в помещении находится не меньше двадцати охранников, которых нужно обезвредить в ближайшие минуты, чтобы не оказаться где-нибудь на свалке с простреленным черепом. — Сука, блядь! — орет кто-то из Когтей, но потом гремит выстрел из дробовика Татьяны, и человек падает. Стол, стоявший посередине комнаты, охранники валят и делают из него подобие баррикады, периодически высовываясь в попытках обнулить противников. На лбу образуется испарина, когда Леша выпускает несколько пуль в грудь крупному охраннику с силовыми имплантами на шее. Тот делает еще несколько судорожных вздохов, хрипит, прижимая ладони к образовавшимся рваным ранам, но в итоге все же падает. Патроны в магазине Малориана кончаются, Леша одним движением ставит новый, тут же снова нажимая на спусковой крючок. Едва слышный щелчок, тонущий в шуме выстрелов, и головы лишается еще один человек. Внутри уже зарождается привычное чувство азарта, как и всегда при перестрелках. Адреналиновая игра со смертью, где ставка всегда остается неизменной — собственная жизнь. Леша в таких играх мастер, нажатие на курок воспринимается не серьезнее, чем звонок курьеру или заказ пиццы на дом. Слышится отчаянный вскрик откуда-то сзади, и Леша не сразу понимает, кому он принадлежит, а потом боковым зрением замечает, как сползает вниз по стене Слава, со всех сил зажимает руками простреленный живот и болезненно стонет, а Вадим, откидывая пистолет, тут же подхватывает его и, вцепившись тому в плечи, оттаскивает с линии огня дальше в коридор. Волнение за друга тонет в холодном сосредоточении на происходящем и желании поскорее вытащить Вову в безопасность. Сейчас не время бояться за жизнь Славы, ведь одна осечка со стороны Леши может стоить им не просто денег за замену поврежденных органов, а жизни. — Синди, Хес, я их прикрою, справитесь? — кричит Неля, скрываясь во тьме коридора. Леша почти не слышит, у него в голове только грохот выстрелов и свист пуль, но Татьяна, кажется, отвечает утвердительно, после чего высовывается в дверной проем и совершает еще один выстрел из дробовика. — Еб твою мать, — резко выдыхает Шевцов, когда вражеская пуля проносится у него над головой, лишь немного задевая волосы. Противоположная стена из грязно-персиковой уже стала гранатово-красной, а вместо ободранных рисунков цветов на ней — потеки чьих-то мозгов. Деревянная поверхность стола испещрена пулями, но не пробита до конца. Лешу это не смущает, он как раз стреляет в последнего пошатывающегося охранника, находящегося в комнате. Имплантированные титановые ребра не выдерживают напора экспансивных пуль, слышится треск, и вот грудная клетка человека превращается в месиво из крови, ошметков кожи и внутренних органов. Шевцов делает ему еще один контрольный выстрел в голову, после чего все затихает. Держа Малориан на вытянутых руках, Леша делает первый шаг в помещение. Зловонный запах внутренностей и свежей крови бьет по обонятельным рецепторам, но Лешу это не смущает, он продолжает идти, переступая через изуродованные пулями трупы. — Стоять! — слышится отчаянный, немного визгливый возглас. — Стоять, блядь, я сказал! Обернувшись, Леша видит сидящего за баррикадой из стола Некоглая, глаза которого горят лихорадочным огнем из страха и ярости. Подрагивающими пальцами левой руки он сжимает выбеленные волосы Вовы, а в правой руке держит пистолет, чье дуло прижато к виску мальчика. Грудь Вовы мелко вздымается от коротких судорожных вздохов, кожа — бледнее мела, а веки тяжело поднимаются, открывая вид на покрасневшие глазные яблоки и расширенные зрачки. Весь подбородок залит уже подсохшей кровью, видимо, из носа. Вова явно не особо понимает, что происходит, а вот Сережа, чьи запястья силовыми наручниками намертво прижаты к стене, шокированно наблюдает за происходящим. — Вы же за ним пришли, да? — щурится Некоглай, бросая взгляд на Лешу и Татьяну, стоящую позади. — Хуй вам, суки, если не отпустите меня — его мозги окажутся на этом ебаном столе. Эти заявления, может, и напугали бы, если бы Леша не видел, как загораются синим глаза Шевцова, а на губах друга в это время расцветает издевательская усмешка. Спустя мгновение Некоглай, пораженный демоном, откидывается назад, выронив из расслабившейся ладони пистолет и отпустив Вову, который продолжает сидеть, стараясь не завалиться в сторону. — Он мертв? — интересуется Татьяна. — Нет, — качает головой Шевцов. — Проваляется так еще часа три, потом как новенький будет. — Не будет, — хмыкает Леша, обходит стол и стреляет Некоглаю промеж глаз. Шевцов смеряет Лешу неодобрительным взглядом, показывая свое отношение к этому действию. Отчасти Леша с другом согласен — убийство одного из глав Тигриных Когтей может привести к не очень хорошему результату, и более рациональным шагом было бы просто оставить его здесь. Но Леша знает про человека, которому такая смерть будет очень выгодна, поэтому не боится открытой охоты на себя. В верхушке Когтей тоже есть люди, испытывающие неприязнь к Некоглаю и желающие занять его место. К тому же, Леше сейчас плевать на последствия, им движет холодная ярость, направленная на Когтей и, наверное, самую малость, себя. Татьяна же охает, хмурится, но потом быстро приходит в себя и присаживается на корточки рядом с Вовой. — Вов? Вов, ты как? — интересуется она, осторожно дотрагиваясь до плеча мальчика. — Все отлично, — медленно, с явным усилием проговаривает Вова, поднимает взгляд на Татьяну и валится влево, утыкаясь носом Сереже в грудь. — Твою мать, — цедит Татьяна, проверяя Вовин пульс на шее. — Отрубился. Сереж, что с ним сделали? — Он пытался активировать щепку, — севшим голосом сообщает Сережа, продолжая сидеть на полу из-за невозможности встать. — На третий раз почти получилось, но эти мудаки заметили, — он поджимает губы и вздыхает. — Они ввели ему какую-то седативную наркоту, какой-то бета… хуета-перидол, блядь, не помню. — Бетагалоперидол? — предполагает Татьяна. Задумавшись на секунду, Сережа кивает, а у Леша поджимает губы. Бетагалоперидол — не самое страшное, что могло произойти, но и не самое приятное. Неизвестно, в каких количествах транквилизатор поступил в организм, а значит, последствия могут быть непредсказуемыми. — Блядь, — наемник проводит ладонями по лицу. — А сам ты как? — Живой, — как-то нервно дергает головой Сережа. — Меня не трогали особо, только… толкнули пару раз. Бросив придирчивый взгляд на Сережу, Леша кивает. Тот не выглядит избитым или раненным, за исключением синяка на скуле, скорее, ошалевшим и ужасно напуганным. Волноваться, по-большому счету, не о чем. — Братан, можешь браслеты ему ломануть по-быстрому? — интересуется Леша у друга. Шевцов кивает, подходит ближе к Сереже и садится на корточки, приступая к взлому. Леша в это время звонит Деламейну, потому что дрянь, которую вкололи Вове, нужно как можно скорее вывести из организма. *** С трудом продрав глаза, Вова сначала не понимает, где находится. Полутьма помещения походит на подвал, в котором их держали, но вот обстоятельства, предшествующие возвращению в место заключения из переговорной, на ум не приходят никоим образом. Да и пахнет здесь не тухлой мертвечиной, а какими-то лекарствами и немного спиртом. Все тело ломит, а при попытке повернуть голову по шее проходит волна неприятного покалывания. Глаза слепят яркие хирургические лампы, поэтому приходится держать их закрытыми. — …как нас нашли? — Вова слышит голос Сережи, но не может понять, откуда он доносится. Кажется, что со всех сторон. — У меня свои каналы, — отвечает Леша, и после этого слышится тихий щелчок зажигалки. — Ты мне лучше объясни, какого хуя вы связались с Вудуистами? Совсем мозги отшибло? — Все было нормально, — отнекивается Сережа. — Амина дала нам заказ, нужно было подключиться к фургону Дозора и скачать информацию… — Блядь, — Леша вздыхает, и Вова уверен, что тот сейчас устало провел левой ладонью по лицу, держа сигарету в правой. — Еб твою мать, вас серьезно это не смутило? Спиздить ебаную информацию у ебаного Сетевого Дозора? Удивительно, как Вове мозги не поджарило в первую секунду. — Мы не знали, что это Дозор, — виновато отвечает Сережа. — Амина нам не сказала, мы случайно это от Когтей услышали. — Отлично, — зло фыркает Леша. — Просто, блядь, замечательно, — он на секунду замолкает, после чего продолжает. — Без фиксера, без, сука, нормального оружия, без прикрытия вы поперлись в самое пекло. Башню окончательно снесло? — Прости, — чуть ли не пищит Сережа. Вова представляет, что друг сейчас чувствует — его отчитывает как ребенка человек, на которого он равнялся и превозносил. — Мы не думали… — Да понял я, что вы не думали нихуя. Вова слышит треск тлеющей сигареты, а потом — скрип железа и чьи-то приближающиеся торопливые шаги. — Серега, блядь, не пугай меня больше так, — раздраженный голос Вани с явной нотой облегчения разносится по помещению. — Нахуя было связываться с этими мудаками? Вас же Неля предупреждала, говорила, что надо осторожнее быть, — фраза остается без ответа. — Хес, спасибо, что спас этих кретинов, — Ваня выдерживает паузу, вздыхает, после чего беспокойно интересуется. — Что с лицом? Сереж, ты себя вообще нормально чувствуешь? — Забей, — отмахивается Сережа. — Руслан мне такой коктейль из обезбола намешал, ахуеешь, я будто десять дорожек за раз снюхал. — А Вова? Как он? — Норм… нормально, — хрипит Вова, открыв глаза и обращая на себя внимание всех присутствующих, и тут же заходится в кашле. — Живой, и на том спасибо. К нему тут же из угла комнаты походит Руслан, щупает пульс и бросает взгляд на показатели на мониторах. Вова хмурится, наконец понимая, что он у рипера, а не у Когтей. Бояться больше нечего. За плечом рипера виднеются лица Вани и Сережи, Леша же стоит где-то сзади. Лица друзей внушают спокойствие, и наконец Вова чувствует себя в окончательной безопасности. — Что со мной? — Ты чуть не сдох, — обыденно заявляет Руслан, подходя к шкафу и начиная рыться в какой-то коробке. — Когда раннер Дозора захотел поджарить тебе внутренности, чип врубил защитный режим, перенаправляя все функции организма на сохранение целостности мозговых тканей. Твое тело из-за этого и так функционировало на последнем издыхании, а потом ты еще эту свою резню психозную захотел активировать, совсем ебанешься, — он находит какой-то инъектор с красной полосой и поворачивается к Вове. — А Когти тебя, кстати, невольно спасли. Без бетагалоперидола, который замедлил отмирание нейронов, ты бы до меня не дотянул. — Ебанись, — только и отвечает Вова. — Сейчас я чувствую себя… — Дерьмом, — договаривает вместо него Леша, подходя к риперской койке. — И, знаешь, это абсолютно оправдано. Вова не отвечает, потому что состояние у него действительно хуже некуда. Будто отхода после сильной дури — странное, неприятное ощущение по всему телу, а мозг, как назло, отказывается вырабатывать дофамин даже в минимальных количествах, из-за чего желание снова вмазаться возрастает в десятки раз. Вове, к счастью, вмазаться не хочется, и на том спасибо. — Отхода после бетагалоперидола, — отмахивается Руслан. — Пару часов еще хуевить будет, потом должен в норму прийти. Через мгновение Вова чувствует резкую боль в правом плече и видит, как Руслан уже убирает использованный инжектор от кожи. — Спидхил, — поясняет рипер. — На всякий случай, чтоб оклемался быстрее. Кивнув, Вова прикрывает глаза. Спустя несколько секунд он уже чувствует улучшение — боль в теле исчезает, голова почти перестает раскалываться, а мысли перестают быть похожи на тягучую патоку. Кажется, сил даже хватит на то, чтобы подняться, но пока Вова решает не экспериментировать. — Поедешь с нами? — интересуется Ваня, заставляя Вову открыть глаза и посмотреть на друга. — Леша вызвал нам Деламейна. Уже собираясь согласиться, Вова кивает и поднимается на локтях, но Леша не дает ему сказать. — Никуда ты не поедешь, — жестко заявляет он, надавливает ладонью Вове на грудь и опрокидывая обратно на койку. — По твоей милости мы грохнули Некоглая, а Когти могут объявить охоту. Выйдешь на улицу просто так — спустишь в канализацию все усилия Руслана вместе со своими мозгами. И это, знаешь, нихуя не фигурально. — Шельмы защитят, — ощетинивается Вова. — Когти не захотят связываться с ними, дядь, они не настолько тупые. — Да, сегодня ахуенно они вас защитили, — огрызается Леша. — Я не буду с тобой спорить, Вов, лишь информирую: сейчас мы поедем ко мне. Вова открывает рот, чтобы возразить, но тут же его захлопывает. Может, и правда стоит послушаться Лешу? Все-таки, Когти действительно будут разыскивать его в попытках отомстить, а, как показала практика, Вовина щепка — не панацея от опасности, которую несут улицы, полные разъяренных членов банд. — А что насчет нас? — поднимает бровь Ваня, возмущенно оглядывая Лешу. — Сережу Когти искать не будут? — У Сережи нет психозной щепки, — вздыхает Леша, устало проводя ладонью по лицу. — Да и его лицо не мелькало в новостях с трогательной пометкой «подозреваемый в убийстве Сабуро Арасаки».