Осколок души.

Разбежавшись прыгну со скалы, Вот я был и вот меня не стало... Я чувствую падение, просто лечу вниз как камушек, брошенный с обрыва. Страшно. Слишком страшно, мне сердечко сейчас разорвëтся от паники. Господи-Боже, если ты существуешь, то прошу тебя – спаси меня, пожалуйста! Никто не спасает, никто не услышит Воздух хлещет в лицо, а с боку слышится приглушëнное мяуканье. Мда, вот что бывает если забыть про кошку, которая заныкалась хрен-знает-куда. Кое-как открыв глаза вижу под собой озеро, это даже хоть какую-то надежду на то, чтобы выжить. Жаль, книги и техника промокнул. А кошки умеют плавать? До земли остаются буквально 300 метров. Видно лодку, что медленно плывëт по озеру. На берегу копошатся люди. 150 метров В воде барахтается кто-то или что-то. Ближе становится ясно. Ребëнок. Как так можно!? Смотреть как тонет ребёнок и ничего не сделать для спасения. Переворачиваюсь на спину дабы смягчить удар об воду и прижимаю сумку к животу. Котëнок в сумке продолжает истерично мяукать. 75 метров Я пытаюсь замедлить падение, но тщетно. Кажется, где-то на берегу ходит огонь, а нет. Это какой-то рыжий паренёк, а может мужчина. Хрен знает. 30 метров Пытаюсь надышаться перед падением. Я слишком быстро падаю. Будет больно? Очень... 10 метров Я замечаю, как за моим падением наблюдает пара ошарашенных топазовых глаз. Всмысле топазовых блять! ПЛЮХ! Удар пришëлся ровно на середину спины и еë прошибла боль. В немом крике я открыла рот, но только за глотнула воды. Ко мне уже стремятся эти сраные водоросли, а у меня нет ни сил, ни желания спасаться. Резко стало на всë плевать. Тут из моей сумки выбралась Симка и стала плыть на поверхность, а рядом с собой я увидела девочку лет пяти. Светло-жёлтые волосы, детская кожа молочного цвета и глаза. Такие яркие глаза, цвет которых можно сравнить с топазом. Они смотрели на меня со страхом и паникой. Атанасия де Эльджео Обелия Мда, не в такой ситуации я хотела с ней встретиться, явно не в такой. Водоросли схватили меня и еë за лодыжки и резко потянули ко дну. Воздуха всë меньше и если Атанасию спасëт Клод, то меня скорее всего нет. Я ослабшими руками пытаюсь ущипнуть или поцарапать водоросоль, но у меня ничерташечки не получается. Паника охватывает разум, спина всë ещë болит, но хера с два я сдамся, вон кошак всплыл и уплыл, а значит и я смогу! Русские не сдаются! Собрав волю в кулак и подтерев сопли я уверенно пытаюсь отодрать эту херь и о-чудо-Господи-спасибо! Получилось, ëпт! Но ай-яй-яй, кто-то забыл про кислород. А он уже закончился. Перед глазами темнеет. Рот против воли открывается и горло заполняет вода, которая после перетекает в лëгкие. Те горят огнëм от избытка жидкости. Мне страшно. Хех, а я ведь хвасталась, что не боюсь смерти. Перед глазами проносится вся жизнь. Первые осознанные воспоминания. Мамина тëплая рука и нежная улыбка. Весëлый детский смех. Мой двоюродный брат. Появление в семье ребëнка, который большую часть моей жизни бесил и выводил меня из себя. Самое отвратительное существо для меня – моя младшая сестра. Эта сволочь меня заебала. Я даже рада, что исчезла из того мира, она меня больше не бесила. О, моя первая подруга, которая разбила мне сердце в 5 классе, когда бросила меня. Хорошо, что мы в конце концов помирились. Столько всего... Скучного. Всë это заурядно, но тем не менее дорого моей отвратительной натуре и такое нужное. То что делало меня собой – мои воспоминания. Ах, а я столько всего не сделала. Какие были возможности, ах. А какие были планы Наполеоновские. Всë что мелькало перед глазами гаснет и я закрываю глаза. Я сдаюсь, это поражение