И пусть Галактика горит огнем. Книга 2: Железная Волна

16.10.289 ПЗЭ, Станция «Золотой треугольник», орбита планеты Ланниспорт, система Кастерли-Рок «Железнорожденные вернулись!» (лорд-капитан Виктарион Грейджой, 289 ПЗЭ). «А мы-то думали, что это Таргариены свихнулись на всю голову…» (лорд Джейсон Маллистер, 289 ПЗЭ). «В истории есть примеры битв, выигранных еще до первого выстрела» (Лорд-сегментум Эддард Старк, 302 ПЗЭ). *** — Уверяю вас инспектор, на моем корабле нет ничего противозаконного! Айрик не мог не закатить глаза, услышав заверения капитана. Он знал, что «ничего противозаконного» не могло быть чисто физически. Законодательство сегментума Запад за прошедшие века стало настолько сложным и запутанным, что сквозь эту паутину невозможно было продраться без помощи спецотряда юристов, где каждый знал какую-то свою часть. «Если бы мне давали золотого дракона за каждый раз, когда мне говорили «ничего противозаконного», а я доказывал, что это не так, я был бы уже миллионером…» — Конечно, капитан Вуртал, — тон Айрика был нарочито сухим, а голубые глаза — подозрительно прищуренными. — Я не утверждаю, что вы вовлечены в какие-либо незаконные действия… Капитан «Горного цветка» тут же расслабился. Но ненадолго — меньше чем через минуту Рафф Преслан, командовавший досмотровым отрядом, передал Айрику манифест и накладную на груз, с саркастической ухмылкой отрицательно покачав головой. Никто из их группы и не ожидал увидеть ничего иного. Они были готовы к такому исходу еще вчера, когда начальство ультимативным тоном потребовало устроить «выборочную проверку» корабля, который еще даже не успел войти в систему. — Что-то мне подсказывает, что это липовые бумаги… — громко произнес Айрик, напустив в голос побольше разочарования и недоумения, после чего посмотрел на карту памяти в правой руке. Облегчение на лице Вуртала как рукой сняло. — Да, похоже на то… Бывший лейтенант армии Запада, несколько месяцев выживавший на поверхности Близнецов, не уставал поражаться тупости (или, возможно, наглости) контрабандистов, которые пытались вот так, наскоком, пролезть в их пространство. Больше всего его поражало то, насколько халтурно они подходили к своему делу. Дата-чип выглядел так, словно его ковыряли ржавым гвоздем, «подписи» магистров Торговой гильдии не обманули бы даже пятилетнего ребенка с задержкой умственного развития, а почти все сигнатуры, без которых столь важный документ просто не мог обойтись, были разбросаны как попало. Более того, криптографический чип внизу манифеста выглядел так, словно его выдрали из другого документа и торопливо приделали к этому. Да, судя по всему, так оно и было. — Это какая-то ошибка, инспектор! Я законопослушный гражданин Ланниспорта! Я уважаю власть Лорд-сегментума Тайвина Ланнистера! Он возмущался со всей искренностью и кое-кто из экипажа «Горного цветка» пытался подыграть ему. И неплохо так пытался — Айрик подумал, что этот помощник пилота мог бы сделать неплохую карьеру на маскарадных и театральных представлениях. «Все лучше, чем закончить свои дни от рук ланниспортских палачей…» — Как и все мы, — пробурчал один из подчиненных бывшего лейтенанта, который, как и многие здесь, был разжалован вскоре после возвращения с войны. И сказанное потенциальным нарушителем имя Тайвина Ланнистера было последним, что могло его убедить. Разумеется, как-то демонстрировать неуважение к всемогущему Лорд-сегментуму никто бы в здравом уме не рискнул, но любви к этому человеку ветераны Переправы точно не испытывали. Им еще сильно повезло, что они смогли устроиться сюда. Айрику, например, пришлось тряхнуть старыми связями, чтобы вообще не оказаться за воротами. — Да, лорд Тайвин, несомненно, велик, но это не отменяет того, что в ваших бумагах есть серьезные расхождения… Если не сказать больше, — весело ответил Преслан. — Это ничего не доказывает! — тут же взвился контрабандист. Если бы взгляд мог убивать, Вуртал отправил бы бывшего сержанта Раффа Преслана к Семерым менее чем за пять секунд. Но потом, немного взяв себя в руки, он снова обратился к Айрику как к старшему в команде. — Инспектор, это еще ни о чем не говорит! Я честный торговец! Фразу «это ничего не доказывает» следовало бы выбить в граните как самый ничтожный аргумент, который не убедит ни одного судью в Галактике. Разумеется, будь в их команде профессиональный юрист, он смог бы разрулить ситуацию, найдя сокрушительные контраргументы. Но на этой орбитальной торговой станции юристов поблизости не было. Зато были таможенники. И капитану Вурталу оставалось только бежать обратно на корабль, задраивать люки и улетать как можно скорее, молясь, чтобы его не сбили — или все же попытаться договориться. — Конечно, я готов поверить в вашу честность, — не стал спорить Айрик. — Как только проведу полную инспекцию, чтобы убедиться, что с грузом все в порядке. Лицо Вуртала, с которого и без того пот тек водопадом, тут же побелело. Слова старшего таможенника были последним, чего он хотел услышать. — Я не думаю… — А я и не спрашиваю разрешения, — отрезал бывший лейтенант армии Ланнистеров. — Я озвучиваю свои намерения. Мои люди поднимутся на борт и посмотрят, насколько сильно содержимое ваших трюмов отличается от содержания вашей декларации. Теперь Вуртал уже открыто паниковал. Настолько открыто, что он даже позволил себе посмотреть в сторону собравшихся у переборки наемников и сделать несколько характерных жестов рукой, мол, идите сюда, мне нужна помощь. «Ой, дурак…» Те, похоже, думали точно так же. И никак на его немой зов не откликнулись — кроме, может быть, командира с откровенно бандитским лицом, который с извиняющимся видом пожал плечами. В этом жесте любой, у кого были глаза, мог прочитать: «Простите, босс, сегодня не ваш день» и «Короче, теперь вы сами по себе». Зато для Айрика и его людей отчаянный жест торговца стал окончательным признанием вины. Если бы стычка все же началась, бойцам, нанятым Вурталом, наверняка удалось бы нейтрализовать таможенную группу. У Айрика под командой насчитывалось пятьдесят человек. Наемников было вдвое больше. И все они носили силовые доспехи класса Mk X, которые не шли ни в какое сравнение с полупарадными Mk II таможенников, выданными сегодня по случаю Львиного дня. Да, силовое прикрытие «Горного цветка» без труда одолело бы их. Но потом сюда слетелись бы армейские отряды быстрого реагирования, расквартированные здесь же, на «Золотом треугольнике». И вырезали бы всех до единого. Даже если бы их наняли высшие лорды системы Кастерли-Рок, это все равно не дало бы права наемникам стрелять в военнослужащих сегментума по собственному усмотрению. Особенно в мирное время. — Ну что, идем смотреть груз? Контрабандист (в этом уже никто не сомневался) кивнул, как побитая собака, и поплелся следом за таможенным отрядам в отсек, где стоял его корабль. Больше всего ему сейчас хотелось оказаться где-нибудь еще. Лучше всего, в паре тысяч световых лет от этой станции и этих въедливых контролеров. Пройдя три коридора и спустившись на большом турболифте, вместившем всю их команду, инспектор и его бойцы увидели «Горный цветок» собственными глазами — и он еще сильнее ощутил, что с этим кораблем что-то не так. Хотя пока сам не знал, откуда это стало ясно. На первый взгляд, в этой махине весом в полтора миллиона тонн ничего предосудительного не было. Общее состояние в норме, двери тут же открылись, едва они ввели код активации, все технические правила Империума, вроде, соблюдались… Но только на первый взгляд. Внутри судна царил неприятный запах, словно в каждом отсеке кто-то либо сдох, либо хорошо испражнился. Некоторые участки стен, потолков и полов явно нуждались в ремонте и хорошей порции свежей краски. В главных коридорах все было на уровне, но стоило свернуть — и серый стальной цвет тут же приобрел оттенок плесени и коррозии. В общем, звездолет, судя по всему, не слишком хорошо содержался. Когда они спустились в грузовой трюм, это впечатление подтвердилось. Ни один из контейнеров самых разных видов и раскрасок не был закреплен так, как положено, все свалили как попало. Все нормы и правила, принятые что Западом, что любым другим сегментумом, были попраны. Как капитан собирался дать таможенникам пройти в этот лабиринт? Ответ был очевиден — никак. — Ладно, давай начнем здесь, — решил Айрик, когда они прошли примерно треть пути по этому бардаку, и указал на первый попавшийся контейнер синего (а не красно-желтого, как положено было на Западе) цвета, до которого было относительно легко дотянуться. — Проверим, что тут у нас. Все прекрасно понимали, что в этом хаосе пятьдесят один человек не пересмотрят весь груз за сутки. Но Айрик, чьи инстинкты буквально криком кричали, что капитан балуется контрабандой, понимал, что стоит им обнаружить одну-две «запретки» — и все, можно спокойно арестовывать корабль и писать рапорт наверх. И, разумеется, упечь всю команду за решетку. Кроме, конечно, тех, кто добровольно окажет помощь следствию. Но на таких надеяться не приходилось. До сих пор ни один из десяти членов экипажа «Горного цветка» не оказал сопротивления при досмотре, но и помогать инспектору планетарной таможни тоже не желал. Что ж, вольному воля. Тогда и он ничем не сможет им помочь. Он уже убедился, что жизнь вообще вещь несправедливая. После возвращения с Переправы от Айрика отвернулось не только командование, но и его собственная семья — они заявили, что после такого (интересно, чего?) они и знать его не желают. Ему еще повезло, что он устроился хотя бы сюда. Это был горький урок, но он был усвоен — теперь Айрик не ждал ни от кого снисхождения — и никому другому не делал. Оставалось просто открыть контейнер… Эх, если бы оно было так просто. По закону — да и здравому смыслу тоже — стандартные транспортные контейнеры, используемые торговым флотом, должны были иметь надежные и несложные (что, в принципе, взаимосвязано) замки: неважно, магнитные, электронные или даже механические. Потому что все торговые гильдии Галактики жили по одному простому правилу, которое впору было выбить на их гербе золотыми буквами: «ВРЕМЯ — ДЕНЬГИ». И все нормальные судовладельцы этому принципу следовали неукоснительно. Почувствовав, что его терпение на исходе, Айрик передал грузовой манифест Преслану и двинулся на помощь пятерым таможенникам, безуспешно пытавшимся открыть проклятый контейнер. Все перепробованные ими методы борьбы оказались тщетными и в итоге служители закона прибегли к древнейшему методу, известному человечеству еще до того, как он придумал колесо. Метод состоял из двух частей. Во-первых — грубой силы, во-вторых — многократного повторения первой части. — Кстати, а что там? — спросил бывший лейтенант своего товарища по многомесячному блужданию на поверхности Переправы. — В смысле, по документам? — Запчасти для сельхозтехники, пункт назначения… планета Белый Кабан… — последние слова Рафф произнес не очень уверенно. — Если, конечно, я правильно прочел сигнатуру на контейнере, сэр. — Может, все-таки Белая Гавань? Я не припомню в этой части Галактики планет с названием Белый Кабан, — судя по всему, манифест лепили настолько бездарно, что даже в таких местах находились ошибки. — Да, точно, Белая Гавань, — тут же поправился Преслан. Вопросов меньше не стало. Кто в здравом уме, следуя на Белую Гавань, сделает пересадку на Кастерли-Рок? Столичная система дома Ланнистеров была, мягко говоря, не лучшим перевалочным пунктом для торговли с сегментумом Север. Нет, торговые пути в том направлении были, особенно для кораблей, способных совершать дальние и точные прыжки через войд. Но следовали они в систему Барроутон, а вовсе не в Белую Гавань, до которой еще предстояло плестись через весь сегментум. До мира-столицы Мандерли куда удобнее было добираться из Вейла, или через Узкий войд, или, если торговец считался союзником Винтерфелла и пользовался расположением Старков, через Кейлин. Почему-то Айрик не слишком верил в то, что Вуртал пользуется благосклонностью Лорд-сегментума Эддарда Старка. В конце концов, после нескольких бесконечных минут долбежки по замкам, они, наконец, сдались перед упорством ланниспортских таможенников, и открылись, выпустив наружу резкий запах, сразу напомнивший Айрику мясные и кожевенные лавки в подульях, где прошли первые годы его службы. — Ну и ну… Почему-то я не так представлял себе запчасти для тракторов и прочего оборудования… Контейнер был доверху забит звериными шкурами. И ни одной запасной части для машин. — Это ведь то, что я думаю? — спросил Кален, один из новобранцев таможни, не прослуживший еще полугода. — Если ты хочешь сказать, что это шкуры бейнфортских белых львов… — довольно усмехнулся Рафф Преслан. — …То здесь целое состояние, — тихо добавил еще один таможенник. И напомнил очевидный факт: — Белые львы на Бейнфорте считаются особо охраняемым видом. Айрик медленно повернулся к капитану, который изо всех сил старался казаться невинным, честным и маленьким. Причем сразу. И безуспешно. — Ничего противозаконного, значит? Вуртал кинулся было к люку, ведущему из трюма, но таможенники из команды Айрика далеко не впервые задерживали контрабандистов с поличным. На третьем шаге капитана повалили на палубу, тут же, особо не церемонясь, заломили руки за спину и зафиксировали магнитными наручниками. — Милорд не обрадуется… — попытался было протестовать кто-то из членов экипажа «Горного цветка». — О, так в этом деле замешан кто-то из благородных? — таможенник, заковавший руки капитана, не выражал откровенного злорадства, но был очень близок к нему. — Конечно, не обрадуется… Когда мы его посадим в соседнюю камеру с вами. Остальные девять человек, поняв, что сегодня не их день, сразу смирились, не оказывая сотрудникам таможни ни физического, ни даже словесного сопротивления. Айрик почти ощутил разочарование тем, как легко они сдались. — Как думаете, можем ли мы включить в протокол и «попытку уйти от закона»? — хмыкнул Преслан. — А еще «многочисленные грубые нарушения при транспортировке грузовых контейнеров», — поддержал его Кален, старательно изображавший въедливого бюрократа, долго и нудно выдвигающего список обвинений. — Да, отличная идея, — подхватил командир. Так или иначе, это уже не имело никакого значения. С учетом того, что натворил Вуртал, его в самом лучшем случае ждала виселица… Или, если судья окажется в плохом настроении, пожизненная каторга в шахте на каком-нибудь астероиде. И всю его команду, возможно, тоже — если, конечно, кого-нибудь не вытащат из этой ямы влиятельные покровители или готовность сотрудничать со следствием. — Нам что, теперь все контейнеры проверять придется? — тихо спросил Найсинг, контролер-новобранец с несколько надменным выражением породистого лица, которому не исполнилось еще даже восемнадцати. И он очень надеялся услышать в ответ «нет». — Боюсь, что придется, — убил все его надежды Айрик. — Этими документами даже подтереться нельзя. — Но на это весь день уйдет, — почти простонал его молодой сослуживец, не думая о том, что весь свой спектакль он устраивает на глазах у задержанных. — Я думал вечером успеть погулять на Золотой площади! — Хотел бы погулять, взял бы отгул, — отрезал Айрик, не испытывавший к этому высокородному сопляку ни капли сострадания. «Клянусь богами Старыми и Новыми, Найсингу повезло, что он попал сюда, а не в армию… Там бы этого недоумка в первую же неделю под трибунал отдали…» — Будет уроком на будущее: не пытаться поймать двух скакунцов одновременно. Не повезло. Ничего, посмотришь на фейерверки в следующем году. Породистая физиономия Найсинга изобразила нечто, что можно было назвать только «надувшийся капризный ребенок». Но старшему инспектору на его капризы было глубоко плевать. Он уже обращался к Преслану. — Арестовать остальных членов экипажа. Громила в форме сначала согласно кивнул и только потом поинтересовался: — И наемников? — Нет, — ответил Айрик. — Вряд ли Вуртал посвящал их в детали своего делового вояжа. Да и у них, как мы видели, умирать за него желания нет. Скажем, что их контракт досрочно расторгнут — и отпустим восвояси, а потом… Рафф Преслан так и не узнал, что было потом. Потому что мир вокруг них внезапно обернулся чистым хаосом. Когда пол мощно долбанул ланниспортских таможенников по ногам, тем из них, кто успел схватиться за относительно надежную опору, можно сказать, повезло. Потому что следом за этим их накрыло мощным ветром, дувшим в сторону пробоины во внешней обшивке станции. Айрик вцепился в ближайший контейнер, который, слава Семерым, удержался на месте. Он видел, что было с теми, которые не удержались. И теми, кто оказывался у них на пути. В столкновении между стотонной металлической глыбой и человеческим телом последнее обычно проигрывало. Это продолжалось несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем аварийная переборка отрезала внутренности станции от космической пустоты. — Седьмое пекло, что за хрень сейчас была? — кричал один из таможенников, который успел чувствительно приложиться обо что-то твердое и теперь зажимал окровавленный нос. — Может, теракт? — предположил еще кто-то. — Херня, а не теракт! — огрызнулся еще один человек в форме, сталкивая с себя несколько упавших на него львиных шкур. — Кому надо устраивать здесь теракты? — Это вы у него спросите! — младший инспектор Мальстер ткнул пальцем в слабо стонущее тело Вуртала. Контрабандист был в очень плохом состоянии, он кашлял кровью, а его левая нога, похоже, была сломана в нескольких местах. И в этот момент у всех таможенников одновременно проснулись вокс-передатчики. И передали одну-единственную фразу. — Код «Закатный гром», повторяю, код «Закатный гром». Айрик и Рафф растерянно переглянулись. «Закатный гром» был не таможенным, а армейским кодом, который разрешалось использовать только в самом исключительном случае. И этим случаем было полномасштабное вторжение. — Быстро отсюда! — приказал бывший лейтенант. Если система Кастерли-Рок действительно подверглась нападению, его работа заключалась в том, чтобы участовать в ее отражении. Но не здесь, в тесном трюме контрабандистской лохани в компании знатных хлыщей, зарабатывавших выслугу лет в теплом местечке, и зеленых новобранцев, не знающих, за какое место держать лазпистолет. Он опоздал. Потому что они уже были здесь. Кто именно «они», всем было прекрасно понятно. Каждый житель Запада, хоть немного знакомый с военной историей, знал, кто именно носит черно-синюю броню и шлемы в виде черепов, украшенные щупальцами — по их замыслу, это сочетание должно заставить врагов трепетать от страха. Впереди, расталкивая со своего пути сорвавшиеся с места грузовые контейнеры, шагал здоровяк в пародии на терминаторскую броню — если предположить, что кто-то решил собрать ее из найденного на свалке хлама. Огромный заспинный реактор с каждым его шагом шипел вырывающимся наружу хладагентом, а идущий из него черный дым пополам с искрами придавал командиру нападавших поистине демонический вид. И последним штрихом, окончательно продемонстрировавшим, кто именно сейчас взошел на борт «Горного цветка», стал рев этого великана, искаженный помехами: — ТО, ЧТО МЕРТВО, УМЕРЕТЬ НЕ МОЖЕТ! «Да чтобы вас демоны драли во всех Семи Преисподних, кальмары пустотные…» Айрик выхватил виброклинок — тот самый, с которым он много лет назад воевал на Переправе. Даже после того, как его выгнали из армии, он сохранил свое трофейное оружие, в то время как большинство его сослуживцев носили церемониальные мечи, от которых не было никакого толку. И вот — клинок, изготовленный мануфакториями Болтонов, в очередной раз готов был спасти жизнь своему хозяину. — Без страха и сомнений! За Ланниспорт! Когда враги подошли достаточно близко, таможенники, выскочив из укрытий с табельными лазпистолетами и короткими мечами, бросились в бой. И Железнорожденные, восславляя своего «пустотного бога» или просто крича «ВОЙНАААА!», кинулись им навстречу. «Кретины», — подумал Айрик. Они словно забыли, что с тяжелыми стабберами и импульсными карабинами они могли просто расстрелять своих противников в считанные секунды. Но нет. Они предпочли сойтись в ближнем бою. Даже стрелки, у которых не было мечей, побежали на врага, примкнув штыки. Потом они сошлись — и дальше Айрик уже ни о чем не думал. Все, что имело для него значение в тот момент — это как убить побольше, пока не убили тебя самого. Ближайший Железнорожденный попытался ударить его штыком, однако Айрик легко поднырнул под удар, благо легкая броня это позволяла, и рубанул противника по ноге, отчего тут рухнул на палубу, выронив свое оружие. В следующую секунду тяжелый стаббер был уже в руках Айрика, который тут же прицелился в глазницу шлема-черепа, однако Железнорожденный успел отбить ствол в сторону в последний момент и выстрелы прошли мимо. Зато удар штыком прямо в горло отбить не успел. Ну вот, он и пролил на палубу первую кровь, и эта кровь была не его. Однако времени наслаждаться победой не было. Заметив движение краем глаза, бывший лейтенант, не раздумывая, отскочил в сторону — и в зеленый контейнер, рядом с которым он только что стоял, врезался жужжащий пилотопор. — Я ЕСТЬ ЖНЕЦ! — прохрипел вокс-коммуникатор владельца топора, заглушая скрежет зубьев по дюрастали. — Я ТВОЯ СМЕРТЬ, НАЗЕМНИК! Болтоновские головорезы на Переправе кромсали их в жутком молчании, эти же наоборот, не замолкали ни на секунду. Второй удар, нацеленный прямо в его голову, Айрик успел отбить мечом. А дальше, пока враг размахивался, с разворота рубанул по ногам, как того, первого. И вышло даже лучше, чем в прошлый раз — лезвие перерубило не только броню и сервомоторы, но и плоть под ней. Крик Железнорожденного перешел в вой, он выронил топор и повалился набок, схватившись за раненую ногу. Зря. Следующий удар пришелся точно в глазницу шлема, клинок северной работы пробил ее насквозь и остановился только когда уперся в затылочную часть. Теперь, когда рядом с Айриком врагов не осталось, он смог осмотреться по сторонам. Резня бушевала повсюду. Железнорожденных, по его оценке, было человек двадцать, точнее разглядеть было нельзя — у пары из них во время боя взорвались их же собственные прыжковые ранцы, отчего весь трюм оказался закутан густым дымом. Так или иначе, численный перевес был на стороне Ланнистеров. И они явно побеждали. «Видимо, железняки не ожидали, что в трюме окажется кто-то еще, кроме экипажа. А потом понадеялись прикончить нас одним ударом…» Когда к нему кинулся еще один Железнорожденный, Айрик, не раздумывая, встретил его длинной очередью, затем выбил прикладом оружие из рук другого налетчика. А дальше подскочивший сзади Преслан отправил того к их божку ударом штык-ножа в горло. Уж чем-чем, а ножом бывший сержант владел в совершенстве. К тому времени чрево корабля было буквально завалено трупами, многие из которых носили красно-желтые парадные доспехи. Но было и немало сине-стальных. И всего двое Железнорожденных пока стояли на ногах. Вернее, торопливо отступали к выходу. Где их уже ждало еще десятка три товарищей, готовых прийти на помощь… …и не успевших. В считанные секунды их всех скосил прицельный лазерный огонь со стороны главного люка. Увидев несколько десятков бойцов в серых силовых доспехах без опознавательных знаков, Айрик вздохнул с облегчением — и большинство его уцелевших сослуживцев тоже. Наемники, которых они оставили в досмотровой комнате, поняли, что дело пахнет прометием, и поспешили на помощь своему нанимателю. — Мы тут подумали, вдруг вам помощь нужна? — развязно заявил их командир. — Хотя, мне кажется, что вы и без нас неплохо справлялись… — добавил он, заглядывая в трюм. Айрик опустил вибромеч, но убирать его в магнитные ножны не стал. Ладно, одну банду они перебили, со второй помогли наемники… Но сколько их всего? Оглянувшись назад, бывший лейтенант увидел не меньше дюжины своих людей, отправившихся к Семерым. И лица большинства из них были такими… спокойными что ли. Он узнал Мальстера, Найсинга, Калена… многих из тех, с кем он сегодня разговаривал, перешучивался, обсуждал планы на остаток дня и собирался пропустить стаканчик-другой после смены. Ничего он этого уже не сделает. Все они были мертвы. «Почему?» — думал Айрик. — «Почему опять война? Вам той было мало?» И только тогда он сообразил, что даже не знает имени командира наемников, который, можно сказать, спас его отряд. — Вы явились как раз вовремя, командир… — Бронн. Бронн Вудбразер, — а, ну ясно. Даже без фамилии было нетрудно догадаться, что этот человек родом с Кингсвуда, планеты, где не так давно буйствовали легендарные Лесные Братья. — Спасибо, командир Бронн, — Айрик никогда бы не подумал, что будет благодарить бывшего партизана, а ныне наемника. Но тот определенно заслужил его благодарность. По всем законам, писаным и неписаным, Бронну и его людям ничего не мешало просто собрать вещи и удрать. Никто и ничто не могло заставить их остаться и сражаться. Но они остались. — Да ладно, чего уж там… Не могли же мы оставить всех железяк вам! — Бронн улыбнулся еще шире, но его глаза оставались все такими же серьезными. — Да и потом… — улыбка постепенно угасала, — …на станции еще полно налетчиков. И они палят во всех, у кого в руках есть хотя бы палка. А, ну понятно. Другого и ожидать не стоило. Значит, будем прорываться вместе. Вот только дальше-то что? Если станция и в самом деле кишела Железнорожденными, значит, вокруг нее летала куча драккаров, готовых в любой момент выбросить новых абордажников — или просто расстрелять очаг сопротивления в упор. Чтобы этого не случилось, нужно было не только отбить «Треугольник», но и занять центры управления системным вооружением — если оно еще существовало, конечно. Только так они могли выжить. И самое главное — ни в коем случае не сдаваться. Сдаться Железнорожденным — самый последний вариант для тех, у кого в черепе было хотя бы два нейрона, связанных между собой. — Понятно. Значит, вот как мы поступим… — ЖИТЕЛИ ЛАННИСПОРТА! СОЛДАТЫ И МАТРОСЫ! СЛЫШИТЕ МЕНЯ? Я ЭУРОН ГРЕЙДЖОЙ, ПРОЗВАННЫЙ «ВОРОНЬИМ ГЛАЗОМ»! ЗНАЕТЕ ТАКОГО? Голос, полный безумной радости, слышал каждый житель сегментума. Он вклинился во все разговоры, споры и воодушевляющие речи. Несмотря на то, что наемники и таможенники использовали в своих коммуникаторах разные частоты, враг без труда использовал обе — да и все остальные тоже. А следом за приветствием во всех вокс-устройствах раздались жуткие крики агонии. Многие из таможенников пытались заткнуть уши, другие крутили настройку, чтобы найти другую частоту… все было тщетно. — Вороний Глаз… — Прекратите это! Прекратите! Через несколько секунд, показавшиеся им вечностью, вопли прекратились. И они снова услышали голос космического разбойника, насмешливый и презрительный. — Я ВСЕМ ЗДЕСЬ ВЛАДЕЮ! ВСЕ СТАНЦИИ В ЭТОЙ СИСТЕМЕ ТЕПЕРЬ МОИ! Он расхохотался поистине дьявольским смехом. Тем самым, которым обычно смеются злодеи в бардовских сказках и пропагандистских роликах. — ДА! ЗДЕСЬ ВСЕ МОЕ! ВОЗДУХ, КОТОРЫМ ВЫ ДЫШИТЕ! ВОДА, КОТОРУЮ ВЫ ПЬЕТЕ! ОРУЖИЕ, КОТОРЫМ ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ВЛАДЕЕТЕ! ЖИЗНИ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ВАМИ ПРАВЯТ… Каждую следующую фразу он произносил с еще большей злобой и мрачным ликованием, чем предыдущую. «Спасите меня Семеро, да что же это за чудовище?» Раздались новые предсмертные крики. Теперь каждая его фраза перемежалась ими. — И ВЫ НИКАК НЕ СМОЖЕТЕ МЕНЯ ОСТАНОВИТЬ! Еще крики. — ВОИНЫ ЛАННИСТЕРОВ, ВАС ВСЕХ ЖДЕТ СМЕРТЬ! Крики. — Я ИЗНАСИЛУЮ КАЖДУЮ ИЗ ВАШИХ ЖЕНЩИН! Еще крики. — ВАШИ ДЕТИ СТАНУТ МОИМИ РАБАМИ! Айрик видел, как один из его уцелевших инспекторов рыдает в голос, упав на колени. — А ПОТОМ, КОГДА ВЫ ПРИПОЛЗЕТЕ К МОИМ НОГАМ И БУДЕТЕ МОЛИТЬ О ПОЩАДЕ… ВЫ УЗНАЕТЕ, ЧТО ЗОВЕТ «ПОЩАДОЙ» ВОРОНИЙ ГЛАЗ! ХА-ХА-ХА-ХА!!! После этого вопли начались с удвоенной силой — и никак не желали прекращаться, пока Айрик сам не оборвал связь. Чего, собственно, и добивался враг. Ни связаться с другими уцелевшими, ни скоординировать с ними действия — ничего. И все это без тяжелого вооружения, без настоящей боевой экипировки, без знаний о численности и составе противника… — Чего делать-то будем? — спросил Бронн. Наемник старался казаться спокойным, но Айрик видел, как внутри он кипит от ярости. — Для начала отобьем станцию. Любой ценой, — бывший лейтенант оглядел собравшихся вокруг него таможенников. Пять или шесть все еще тряслись от страха, но старшие товарищи уже приводили их в чувство. Хорошо, что с ним были и другие ветераны «Молниеносного Льва», суровые, и крепкие, как гранит на Переправе. Эурон Грейджой пришел, чтобы забрать у них все — и они будут драться за это. И наемники тоже будут. Иначе и быть не могло. — Они пришли за нашими жизнями? Пусть попробуют их забрать. Они увидят, что солдаты Ланнистеров так просто не сдаются! В подтверждение его слов мимо станции пролетело звено легких канонерок планетарной обороны, идущих в последнюю отчаянную атаку против армады Железнорожденных, захватившей столичную систему Запада. И именно в этот момент полумертвый динамик в трюме «Горного цветка» снова ожил. И в очередной раз издал предсмертный хрип, за которым последовал демонический рев, словно исходящий из Семи Преисподних: — Я — РЕЗНЯ! — Не уймется никак, — произнес Преслан. — Вороний Глаз все пытается… — Это не он, — тихо ответил кто-то. И Айрик понял, что этот человек прав. То, что они слышали, не было весельем безумца. Это был рев дикого зверя. — Я — РЕЗНЯ! Я — РЕЗНЯ! Я — РЕЗНЯ!!!