И пусть Галактика горит огнем. Книга 2: Железная Волна

25.10.289 ПЗЭ, Планета Рейвентри-Холл, система Рейвентри «Сказать, что флоты и армии Ривера готовы были воевать с Грейджоями в последние месяцы 289 ПЗЭ, было бы огромной ложью. Слишком большие потери понес этот сегментум в прошлой войне, чтобы вот так вот, добровольно, кидаться в следующую. И хуже всего было то, что лорды Ривера сражались в Войне Узурпатора по обе стороны сразу. А когда дом Дарри сменил Талли на вершине власти, это лишь умножило послевоенный управленческий хаос. Междоусобная резня между собратьями и быстрая сдача перед вторжением внешнего врага — вот чем «прославился» Ривер. И самым печальным примером здесь может быть вековая вражда между домами Бракенов и Блэквудов, которую не смог унять даже военный молот Ланнистеров. И увеличение десятины для побежденных домов, поддерживавших мятежников, внесло еще больше розни. Там, где два соседних сектора в прежние годы имели прекрасные отношения и активно торговали друг с другом, теперь они же посматривали друг на друга волком — особенно если один из них подвергся нападению со стороны другого во время последнего конфликта. Большинство знатных домов отказались подчиняться новым военным уставам, в частности, пунктам относительно униформы, превратившим смотры и парады войск Ривера в подобие карнавала. Четко структурированный военный флот, созданный домом Талли, был практически заброшен — теперь лорды, имеющие верфи и средства на постройку кораблей, принялись строить новые суда по собственным правилам, не обращая внимание на соседей. Когда-то армия и флот Ривера считались образцами порядка и стойкости. До Трезубца и гибели лорда Хостера. Сегментум нырнул в горнило восстания, из которого вместо него вышла дюжина ненавидящих друг друга фракций, у каждой из которых были свои цели и методы их достижения. Тем не менее, у Таргариенов в сегментуме было немало друзей, которых нельзя было игнорировать, несмотря на понесенные ими в прошлой войне потери. В первую очередь, конечно, можно вспомнить Дарри и Уэнтов — первый дом получил титул Лорд-сегментумов, представитель второго стал Десницей Императора. Оба эти дома сразу взялись за оружие, когда услышали призыв дракона. Мутоны, Райгеры, Фреи, Вэнсы и, самое главное, Бракены присоединились к ним и стали готовиться к вторжению в Железные сектора. В былые времена уже сам факт того, что свыше трети лордов сегментума вообще не откликнулись на призыв, считался бы катастрофой. Сейчас же это показалось Кингсланду очень даже приемлемым — по сравнению с теми ответами, что они получили от Шторма, Севера и Дорна. Императорские флотоводцы даже пытались найти хорошие стороны этой мобилизации. Пусть флот Ривера был разобщен, но он все равно готов был выставить десять линкоров и несколько десятков тяжелых боевых кораблей меньших классов, пригодных для рейдов и быстрых атак там, где применение линкоров было нецелесообразным. За пару месяцев Ривер мог отмобилизовать не менее двухсот тридцати миллионов солдат. Не последним плюсом было и то, что молодой наследник Риверрана, лорд Эдмар Талли, тоже должен был служить под знаменами Императора. Мог ли режим Таргариенов найти лучший пропагандистский ход? Разве нет? Но, как всегда бывает, на деле все получилось совсем не так, как на бумаге. Прежде всего, никто не задумался о том, какие мысли возникнут в голове среднестатистического солдата-лоялиста, когда бывшие мятежники останутся дома, а он полетит в Железные сектора на верную смерть…» (из исторического трактата «Падение Железных секторов», составленного в 298 ПЗЭ мейстером Янделем) *** — Капитан, я вас очень прошу, скажите мне, что это какая-то глупая шутка… Тон лорда Титоса Блэквуда был открыто наигранным, но, несмотря на все его усилия, в нем слышалась мольба. К сожалению, офицер, доставивший ему сообщение «Ворона», не ответил на его улыбку, давая понять, что это и в самом деле была чья-то неумелая шутка. Остальные двадцать с лишним собравшихся вокруг тысячелетнего сердцедрева человек переглянулись между собой с нескрываемым сожалением. Это не было шуткой. — Простите, милорд, но лорд Джейсон Маллистер, насколько нам известно, получил точно такое же послание… Нам неизвестно, пришло ли оно в Вейл или Север, но наши аналитики предполагают, что они также были получены… Или, по крайней мере, в пути. — Тяжелый случай… — лорд системы Рейвентри удержался от того, чтобы как следует садануть ногой по ближайшему столику или еще какому-нибудь предмету мебели в зоне его досягаемости. — О чем этот кретин вообще думает? Нет, не так. Есть ли в голове Бейлона Грейджоя хоть что-то, что позволяет ему думать? — Если и есть, то он им редко пользуется, — ответил вице-адмирал Мартин Блэквэлли, отвечающий за космическую оборону системы. И он даже не пытался скрывать своего крайнего презрения ко всем Железнорожденным. — Если бы в его цельнокостяном черепе было хоть несколько связанных друг с другом нейронов, он бы понял, что мы не терпим таких шелудивых дворняг в наших рядах! Большинство присутствовавших здесь же высокородных слегка поморщились от его прямоты, но никто не стал возражать. И правильно. Разве он был в чем-то неправ? — Я согласен с адмиралом, — объявил Бернард Лонгриверс, Великий Хранитель Большой Печати Рейвентри, отвечающий за правосудие на обеих обитаемых планетах системы. — Бейлон Грейджой предлагает нам союз, но его поведение и слова, которыми он доносит до нас свое предложение, говорят совсем иное, — его палец направился на «воронье» послание, продолжающее воспроизводить оскорбительную голограмму. — Это не те слова, которые говорят верному другу или даже доверенному вассалу. Это слова, которыми командуют непослушным слугой! — Ну не знаю, я бы не был столь категоричен… — тон генерала Хендри Блэкмаунта был скорее умиротворяющим, чем гневным. Как и его флотский коллега, Блэкмаунт явился на экстренное совещание в повседневной форме дома Блэквудов — ярко-красном кителе и черных бриджах. — Лорд-жнец в основном говорит о том, что у нас общий враг — дом Таргариенов… — Да, да, конечно, — нужно быть глухим на оба уха, чтобы не заметить сарказма в голосе вице-адмирала. — Мы все ненавидим Таргариенов. Хотя мне интересно, почему Грейджои, раз уж у нас такие у всех общие враги, не только не ответили ни на один наш призыв на помощи в ту войну, а в конце и вовсе долбанули по Сигарду? Несколько делегатов деликатно хихикнули в бороды, кто-то при этом прикрыл рот руками. — Но если оставить за скобками их пылкую любовь к нашему обожаемому Императору Рейгару, — не унимался Блэквэлли, — я бы хотел сказать, что если бы Железнорожденным нужны были союзники в нашем лице, им, как минимум, стоило предложить нам объединить силы… Даже не знаю, наверное, все-таки ДО того, как шарахнуть по Ланниспорту, а не после! Ядом в его словах можно было отравить целый город… И каждая капля этой отравы была заслуженной. Да, Титос узнал из своих источников о том, какую масштабную программу перевооружения предпринимает Бейлон Грейджой. Такое и в самом деле трудно было не заметить. И не понять, как скоро экономика Железных секторов надорвется и рухнет, не выдержав грандиозных военных расходов. Но с той стороны ни разу не поступало предложений о союзе. Никаких обменов закодированными посланиями. Вплоть до сегодняшнего дня. — Мы можем развернуть наш флот для проведения операций вне нашего пространства в ближайшие две недели, адмирал? — спросил Клеон Блэкриф, главный казначей системы, на что получил подозрительный взгляд от вице-адмирала. — Я не стану отрицать, вы полностью правы в своих оценках, но если эти Железнорожденные выродки дали нам такую возможность, мы можем… — Я понимаю, к чему вы клоните, — перебил его еще один старший офицер флота Блэквудов и добавил более спокойно и размеренно: — Очень хорошо понимаю. И отвечаю на ваш вопрос. Нет, наш флот не готов к началу боевых действий прямо сейчас. В боеготовом состоянии находится лишь половина военных кораблей, но треть из них должны будут пройти капремонт в ближайшее время. Мы можем сформировать две ударные эскадры, но не раньше, чем через двадцать дней, когда завершатся текущие ремонтные программы. То есть развернуть наш флот мы не сможем до конца месяца сонария… Если бы нам потребовалось уничтожить флот Бракенов, которые всегда крайне небрежно относились к обороне… Мы бы без труда с этим справились. Но, клянусь Семью Преисподними, мы не в силах вытянуть полноценную военную компанию против объединенных сил лоялистов Ривера! Титос с некоторой неожиданностью обнаружил себя кивающим в ответ на его слова — вместе с остальными. Он был готов услышать нечто подобное, поскольку сам три дня назад затребовал подробный отчет о состоянии системного флота — и получил его. И то, что он сейчас слышал, было очень краткой выжимкой того информативного трехчасового доклада. И все же в глубине души он немного жалел о том, что пропустит хорошую войну. Но суровая реальность межзвездных расстояний и долгосрочных планов были такими, какими были. И если твой адмирал говорит, что флот не готов, лучше послушай его. По крайней мере, так у тебя будет шанс избежать катастрофу, подобную той, что недавно обрушилась на голову Ланнистеров. Однако кое-что он должен был спросить. — Если предположить, что мы, вместе с нашими друзьями из Вейла и Севера не придем на помощь Железным секторам… Какие у них будут шансы? — Вам кратко, милорд, или подробно? — скривился Блэквэлли. — Никакие. — Ну я бы не сказал, что все настолько плачевно! — возразил Блэкриф. — Позволю себе напомнить о том, что братья Бейлона Грейджоя только что разорили Кастерли-Рок и уничтожили весь базирующийся там флот… — И у Императора осталось еще три Флота дальнего космоса, способных достичь их миры, — напомнил вице-адмирал. — У Таргариенов, Хайтауэров и Редвинов достаточно вымпелов и даже если они будут терять по два-три своих боевых корабля за каждый драккар, драккары закончатся быстрее и они окажутся победителями. Тут уже не играет никакую роль опыт и смелость — с таким численным перевесом. — Так может быть, присоединимся к будущим победителям? — все взгляды скрестились на Уильяме Болдхилле, сенешале Рейвентри-Холла, одной из двух планет системы, наиболее густонаселенной. — Лично я ненавижу этих пустотных отродий больше, чем драконов… Тем более, что восстание целого сегментума против всех остальных происходит не каждый день. Если Грейджои будут разбиты, в чем, мне кажется, сомневаться не приходится, я не думаю, что Рейгар предложит им сколь-либо снисходительные условия мира. — Ну Пайк, как минимум, статус мира-столицы точно потеряет, — задумчиво произнес Бернард Лонгриверс. — И репарации назначат солидные за разрушения, что они устроили по всему Закатному войду и, в первую очередь, на Ланниспорте. Без этого никак. — А я думаю, что драконы сделают из Грейджоев наглядный пример, — предостерегающим тоном добавил Хендри Блэкмаунт. — Наши люди на Кингсланде собрали немало слухов… Несколько членов Совета и другие влиятельные лорды убеждены в том, что Бейлона на мятеж толкнули, в первую очередь, излишне мягкие условия Мейденпульского мира. Эти слова заставили иронично фыркнуть сразу несколько человек, прежде всего, Блэкрифа и Болдхилла. Единственной причиной того, что дом Блэквудов, наряду со Старками и Арренами, получил эти самые «излишне мягкие» условия, было то, что альянс сегментумов Блэкуотер, Простор и Запад не мог сломить их силой. Проще говоря, конфликт достиг точки, которая со всех сторон выглядела тупиковой. И лоялисты стремились закончить войну раньше, чем все, что у них еще оставалось, начнет сыпаться под их ногами. Сегментумы Шторм и Ривер, которым не повезло быть побежденными раньше, получили намного худшие условия. При всей своей декларируемой «мягкости» и «милосердии» Таргариены не раз демонстрировали привычки, которые были кардинально противоположны и тому, и другому. И то, что многие их представители, вроде Мейгора Жестокого или Эйриса Безумного остались в сказаниях как эталоны жестокости, чванства и злобы, отнюдь не было случайностью или завистью к их величию. «Эйгон Завоеватель был лучшим правителем, чем Харрен Хоар. Но его преемники с каждым поколением скатывались все ниже. И, что хуже всего, значительная часть Галактического Юга до сих пор смотрит на это сквозь пальцы, словно для них это нормально!» Титос посмотрел вверх, на крону раскинувшегося над их головами дерева, рядом с котором люди чувствовали себя крошечными и незначительными. Саженец этого дерева Блэквуды посадили вскоре после того, как обосновались здесь, когда король Старк изгнал их. Они помнили легенду о двух братьях, которых наказал Король Зимы после особенно унизительного поражения. Они ушли, но твердо решили сохранить свои корни, какая бы горькая судьба их ни ждала. Блэквуды вели свой род от старшего брата и сохранили традиции предков, а потом, после Танца драконов, одна из их дочерей вышла замуж за лорда Старка, закрыв, наконец, страницу вражды между их домами. Север помнит, как они любили говорить. И с тех пор изгнание дома Блэквудов в их сегментуме было отменено. И с того дня тысячи молодых уроженцев Рейвентри садились на межзвездные корабли и отправлялись туда, откуда пришли их далекие предки, на северную окраину Вестеросского рукава Галактики. Увы, но потомки младшего брата, принявшие имя Бракенов, очень быстро отвергли общую веру и память. А потом и вовсе влили яд в корни своего чардрева, превратив его в мертвый памятник самому себе, вокруг которого на сотни шагов ничего больше не росло. «Север помнит. Помнит все и всегда». И дело Восстания Бракены тоже предали, сдавшись сразу, как только на орбиту Стоунхеджа вышел первый корабль Ланнистеров. Но не принесла им измена ничего, кроме позора, а Блэквуды, продолжавшие драться до последнего, получили почетный мир и вышли из горнила войны окровавленными, но живыми. «И они тоже это помнят. Они на полном серьезе верили, что драконы наградят их за измену титулами и планетами… Но оказались под ярмом, как и все остальные». Теперь же бесконечная вражда между их домами стала подлинным символом расколотого сегментума. Или даже шире — грустным напоминанием о том, что еще никогда обстановка в Семи Сегментумах была более нестабильной, чем когда-либо. Это понимали многие. И Бейлон Грейджой тоже понимал. Ведь без этого даже такой самонадеянный дурак не осмелился бы восстать в одиночку против всех. И, если уж говорить начистоту, лорд Рейвентри понмиал, что его действия сделают ближайшее будущее еще хуже, а не лучше. «Впрочем, нашему несравненному Императору не нужна ничья помощь для того, чтобы все испортить». — Сколько кораблей и солдат мы можем отправить на войну, не оставляя Рейвентри без защиты? Любой верноподданный сторонник Таргариенов уже за этот вопрос объявил бы его клятвопреступником и предателем… Но таковых здесь не было. Никто и глазом не моргнул. И это было естественно, если вспомнить, какие отношения между Рейвентри-Холлом и Кингсландом сложились на протяжении последних лет. Флотский и армейский командиры обменялись взглядами. Наконец, Блэкмаунт решился ответить первым. — Я думаю, мы можем собрать Седьмую полевую армию… Это плюс-минус тысяч восемьдесят — восемьдесят пять. С учетом того, что в системе, управляемой домом Блэквудов, проживало свыше двух миллиардов душ, такая цифра выглядела натуральным издевательством. И многие собравшиеся здесь открыто посмеивались, понимая это. Вице-адмирал Блэквэлли так фальшиво вздохнул, что если бы его нос мог увеличиваться с каждым враньем, как у героя одной древней сказки, он бы, наверное, высунулся выше короны чардрева. — Я готов выделить один линейный крейсер со штатным сопровождением и отправить нашу флотилию в Бейнфорт на общий сбор, — он сделал картинную паузу и добавил, уже не скрывая едкого сарказма. — Если бы сбор был в Сигарде, мы могли бы отправить и больше, но Бейнфорт, насколько я знаю, не способен принять такое количество военных судов конструкции Ривера… — Вот беда… — усмехнулся кто-то. Титос не знал, кто именно позволил себе так съязвить. И, если честно, не собирался это выяснять.