И пусть Галактика горит огнем. Книга 2: Железная Волна

07.04.290 ПЗЭ, Планета Пайк, система Пайк «Вот как выглядит преддверие Семи Преисподних» (капитан первого ранга Давос Сиворт, 290 ПЗЭ). «Пайк должен стать погребальным костром для восстания Грейджоев — и для всего их порочного общества» (Лорд-сегментум Джон Коннингтон, 290 ПЗЭ). «Никакой пощады еретикам!» (фрагмент предбоевой речи неизвестного септона, 290 ПЗЭ). *** — И помните! Для того, чтобы перекричать шум двигателей, сирену боевой тревоги, завывавшую в отсеке их тяжелого десантного челнока, переговоры пилотов, которые тоже общались исключительно криком, светловолосому капитану, командовавшему их штурмовой ротой, приходилось орать во весь голос, чтобы его услышали. — …Любой, кто поднимает оружие против Лорд-сегментума Тайвина из дома Ланнистеров, либо самый подлый изменник, либо такой законченный кретин, что польстился на жалование изменника Бейлона! Айрик часто думал о том, что жизнь военного очень далека от тех радужных картин, что рисует пропаганда. На самом деле она полна невзгод. И не последнее место в их списке занимал тот бред, который Верховное командование заставляло заучивать наизусть тысячи командиров — и потом цитировать их перед подчиненными слово в слово. Ну невозможно было поверить в то, что капитан сам это все придумал. — …Убивать первых — наш долг и наша радость. Убивать вторых — большая услуга человеческой расе! А ведь мог бы сказать проще: «Парни, не грейте головы, убивайте все, что шевелится и не носит такой формы, как на вас. И никто не будет вас судить, если вы… немного перестараетесь». Через пару секунд челнок врезался в поверхность Пайка. Почти сразу же открылся люк и они побежали к выходу, не желая оставаться внутри летающей скорлупки, в которую, возможно, уже летел вражеский снаряд. — СМЕРТЬ КОРОЛЮ-ИЗМЕННИКУ! — орал во весь голос бегущий первым Сандор Клиган, выпуская длинную очередь из лазгана в спины разбегающимся от них Железнорожденным, которым десантники Запада свалились, в буквальном смысле, как снег на голову. — СМЕРТЬ САМОЗВАНЦУ! СМЕРТЬ ИМ ВСЕМ! У врагов, занимавших открытую площадь, на которой они высадились, не было ни единого шанса. Три десятка солдат, охранявших легкий танк «Коса» — против шести полных рот Ланнистеров, в составе которых были взводы тяжелой противотанковой пехоты и четыре средние «Пантеры-688» в качестве поддержки. Им потребовались считанные секунды на то, чтобы превратить «Косу» в оплавленный шлак, а Железнорожденных — в обугленные трупы. — ВПЕРЕД! ЗА ЛАННИСПОРТ! ЗА ТАЙВИНА! Они бежали прямиком в адскую пасть. Бежали со всех ног. С черного от дыма и пепла неба над их головами, озаряемое сполохами пожаров, продолжали падать новые десантные капсулы и челноки, которые один за другим бились о поверхность и выпускали из себя все больше людей в красной броне. И время от времени эту черноту прорезали столбы света, бьющие по отдельным укрепрайонам и крепостям врага. Совсем как тогда, на Переправе. Но в этот раз убивать будут они, а не их. Война была тотальной. И он находился в самом ее эпицентре. Тысячи лазганов каждое мгновение били по врагу, перегревая стволы и разряжая батареи в считанные секунды. Айрик тоже стрелял, перезаряжался и снова стрелял. Все стреляли. Стреляли по бункерам, по домам, по баррикадам, за которыми прятались Железнорожденные. И стрелков было явно больше, чем целей. Даже если ты промахивался, это совсем не означало, что теперь враг тебя убьет. Обычно это заканчивалось тем, что врага убивал кто-то из твоих товарищей, который стрелял чуть получше. Воксы в их шлемах исходили криком, требуя наступать. И они наступали. Лишь однажды они нарвались на колонну танков «Коса» и «Жнец», которые пошли на них в самоубийственную контратаку, но огонь «Пантер» быстро их успокоил — их орудия убивали «Косы» с одного попадания, а «Жнецов» максимум со второго. Несколько танкистов Железнорожденных, успевших покинуть загоревшиеся машины, были тут же расстреляны пехотой. — НИКОГО НЕ ЩАДИТЬ! — продолжали кричать им офицеры. Как будто кто-то собирался это делать… Но Железнорожденные и не просили пощады. До них, похоже, дошло, что отступать некуда — и целые полки, крича о том, что мертвое умереть не может, шли на солдат Ланнистеров в лобовую атаку с отчаянной яростью. Нередко дело доходило до рукопашных схваток. Айрик зарубил шестерых налетчиков в темно-синей броне — и только один из них, когда лейтенант его обезоружил, поднял руки вверх и стал просить о пощаде. Естественно, он ее не получил. А над их головами продолжало гореть небо. В один момент их наступление стало захлебываться. Здесь вражеский огонь был таким сильным, что за грохотом своих и чужих орудий невозможно было расслышать даже того, кто кричал тебе прямо в лицо. Однако связисты как-то сумели передать им команду стоять на месте и по возможности найти укрытие — за несколько секунд до того, как над позициями Железнорожденных разорвался первый тяжелый снаряд. Артподготовка прошла на совесть. Тысячи орудий перемешали позиции Железнорожденных с грунтом и пеплом, а к ним за это время успели подойти новые «Пантеры» и «Леопарды-1750», которые намотали остатки защитников на гусеницы, а они теперь могли идти вперед, прикрываясь танковой броней и зачищая огнеметами каждый уцелевший проулок. Однако чем дальше они шли, тем меньше среди них было порядка и больше импровизации. Ранее четкие деления на роты перемешались в общую массу, отряды, несмотря на все усилия знаменосцев, перепутывались между собой, чему немало способствовали пересеченная местность и плохая видимость. Но у всех была общая цель. И общая задача — убивать Железнорожденных. Но чем больше их убивали, тем больше их становилось. И тем они становились злее. Словно каждый житель Пайка, убитый врагами на родной планете, и каждый шаг этих самых врагов по священной земле только разжигали решимость аборигенов драться до последнего. Они выбегали сотнями и тысячами из рушащихся и разрушенных зданий, вооруженные кто кухонными виброножами, а кто сваренными наспех импульсными карабинами с семижды проклятыми энергоячейками на антиматерии внутри. Перекрестки, площади и дома превращались в братские могилы. Придорожные канавы текли чистой кровью и чем дальше, тем труднее было отличить своих от врагов. Следующей важной целью для отряда, в котором сражался Айрик, стала бывшая рыночная площадь, превратившаяся в военный лагерь одного из вражеских полков, в котором разместилось несколько тысяч человек. — СМЕРТЬ ИМ! — ЗА ЖИВЫХ И ПАВШИХ! — ЗА ЛАННИСПОРТ! ПОМНИТЕ ЛАННИСПОРТ! Пепел и пламя окружали их со всех сторон. Плотность огня достигла такого уровня, что сооружения, в которых прятались Железнорожденные, не выдерживали сосредоточенной стрельбы лазганов и рушились, погребая под собой целые батальоны защитников. Танки сносили дома, которые пощадил артиллерийский обстрел, и за ними шли тысячи солдат. Если бы к ним не прибывали подкрепления, наступление давно захлебнулось бы. Железнорожденные гибли сотнями, но многие из них успевали забрать с собой кого-то из врагов. Батальоны сжимались до размеров рот, а роты уменьшались до взводов. Айрик собственными глазами видел, как капитана, вдохновлявшего их перед посадкой, раздавил горящий «Жнец», чей мехвод, наверное, в последние секунды жизни, навалился на рычаги всем весом. Почти сразу же вражеский танк въехал в кучу обломков, еще немного повертел гусеницами на месте и умер окончательно. Но и капитана тоже не удалось спасти — можно было лишь избавить его от мук. И все же гибель командира не могла остановить уцелевших бойцов штурмовой роты. Прикрываемый справа Пресланом и слева Клиганом, Айрик взял командование на себя и приказал приготовиться к отражению контратаки с их фланга. И вовремя — из ниоткуда на них спикировало звено «Железных Ядер» и в последний момент воины Запада успели увидеть, как на них надвигается волна огня и плазмы. Только чудом можно было объяснить то, что они не сгорели заживо, успев нырнуть в первые подвернувшиеся укрытия. И когда они выбрались — а с «Ядрами» уже вовсю разбирались зенитчики — кислый запах дыма и взрывчатки проникал даже сквозь нашлемные фильтры. Они торопливо занимали места для встречи врага — после бомбежки должны были явиться и сами Железнорожденные. «Помните Ланниспорт», — повторяли они. Навстречу уже бежали тысячи человек, перепрыгивая через трупы и шагая прямо по ним. Они бежали во весь рост, даже не пригибаясь, и выкрикивали молитвы своему проклятому «пустотному богу». И как ни старались воины Ланнистеров, перестрелять всех на подходе им не удалось. И счет жертвам, которых забрал меч, выкованный в мануфакториях Дредфорта, дошел до двенадцати, прежде чем им удалось отбить эту атаку. Почти сразу же рядом с ними стали опускаться новые десантные корабли. Но те, кто из них вышел, носили не красные доспехи Запада, а зеленые — это были просторцы. И их боевой опыт вполне соизмерялся с цветом их брони. Все они спускались по трапам неторопливым и неуверенным шагом, тупо озирались по сторонам… И только когда первые из них упали под ноги своих товарищей, разбрызгивая во все стороны кровь и осколки, остальные спохватились, забегали, рассыпались по укрытиям и даже вроде бы начали отстреливаться. Иначе и быть не могло. Это был Пайк, где ты либо убиваешь, либо гибнешь сам от руки того, кого должен был убить. Отдохнуть после атаки им почти не удалось. Командование обозначило новую цель — один из гигантских мостов, связывающих между собой заселенные вершины Пайка. Обойти его было невозможно, местность была совершенно непроходимой для техники и почти непроходимой для пехоты — если, конечно, кто-то в здравом уме согласится сменить тяжелую боевую броню на альпинистское снаряжение. Хорошо хоть поддержку обещали для столь важного направления. Сначала позиции Железнорожденных должна была как следует «прочесать» артиллерия, затем настанет очередь танков и только потом в бой пойдут они. На бумаге, как всегда, все смотрелось гладко, а вот в жизни… Все сразу обратили внимание на то, что «Пантер» и «Леопардов» стало как-то очень мало — и вместо них прислали всякую мелочь, которые любили клепать мануфактории Простора и Блэкуотера, вроде тех же «Саламандр». И еще, в качестве компенсации, три сверхтяжа производства Шторма. Какие-то новые машины, громоздкие и вычурные, с большой грифоньей головой на башне. Айрик не знал, куда подевалась остальная «броня». Но сразу понял, куда сейчас денется остальная, как только на них выехали… — Мать твою за ногу! «Левиафаны»! В укрытие! Все в укрытие! Чудовищные сверхтанки Железнорожденных были чуть меньше грифоноголовых машин из Шторма. Но вооружены они были куда лучше. Да и двигались в разы быстрее. В первую секунду солдаты Запада решили, что им повезло, что на их позиции вылетел всего один «Левиафан». Однако он, резко развернувшись прямо перед позициями воинов Запада и Шторма, принялся поливать их огнем из четырех скорострелок, разносящих в клочья пехоту и пришедших ей на помощь «Саламандр». А затем настала очередь сверхтяжей. Каждый выстрел огромной боевой пушки в главной башне убивал очередного «грифона» наповал. «Лучше бы «Белых Львов» прислали… эти бы справились», — думал Айрик. Но «Белых Львов» с ними не было. А «Левиафан» был. — Все тяжелое оружие и противотанковые гранаты — на «Левиафаны»! — приказал командир полка на их частоте. Легко сказать. Сверхтяжелые танки Железнорожденных вклинивались в бронированные соединения Запада, Шторма и Простора, раскалывая их и почти безнаказанно расстреливая в упор. Он видел, как взрываются башни, как броню забрызгивает кровь тех, кто находился рядом, как корпуса разлетаются на куски, как летят во все стороны куски брони, как сдетонировавшее топливо добавляет в это море огня еще больше… Когда им стало ясно, что иным способом «Левиафана» не убить, один из уцелевших танков Простора поступил так, как ни за что не поступил бы раньше, до вторжения на Пайк. Он разогнался как следует — и пошел на таран. И Железнорожденные, кажется, не ожидали такого. Лишь в самый последний момент «Левиафан» открыл по нему огонь, даже успел поджечь — и танки столкнулись между собой. А через несколько мгновений титанической силы взрыв отправил их обоих в мир иной. — Путь к мосту открыт! Вперед! За Кастерли-Рок! На самом деле у них на пути оставалось еще несколько «Кос», но с ними легко справлялись даже ручные противотанковые ракеты. На других флангах дело обстояло хуже — они видели целую роту солдат в коричневой броне, расстрелянную в упор. Единственным, что у них еще как-то сохраняло вертикальное положение, было изорванное знамя с конской головой. Айрик поклялся узнать личность того напыщенного высокородного хлыща, кто бездумно бросил тысячи человек на верную смерть, оставаясь в безопасном месте вдали от линии фронта. То, что Железнорожденные уступали им в численности и огневой мощи теперь уже совсем безнадежно, не означало, что они могли продвигаться легко и без потерь. Айрик не мог сказать, сколько времени продолжается битва, но явно слишком долго для умирающего города. Улицы и постройки перемешались между собой в груды обломков, мимо которых им приходилось двигаться с особой осторожностью. Не раз и не два кто-то из его солдат цеплял растяжку или проваливался в яму-ловушку на совершенно ровном, как им казалось, месте. И были еще местные жители, которые кидались на них, как одержимые. И остатки военных подразделений, которые обстреливали их из ниоткуда и исчезали в никуда раньше, чем их успевали засечь. Совсем как на Переправе. Только в этот раз он был на другой стороне. Лордпорт погиб, но его защитники продолжали сражаться. И снова раздавался знакомый гром орбитальных ударов по укреплениям, которые не могли взять наземные силы. Но Железнорожденные не сдавались. Даже когда артиллеристы стали быть по высоткам, где они прятались, объемными зарядами, от которых здания просто схлопывались, хороня под обломками целые батальоны. — Сколько еще мы должны их убить, чтобы они, наконец, прекратили все это? — пробурчал себе под нос сержант в красной броне и с гербовым шевроном в виде кабаньей головы. И Айрик не знал, что ему ответить. Они уже убили целое поколение на Светлой. И если эта бойня будет продолжаться еще хотя бы несколько дней… Останется ли на Пайке вообще хоть кто-нибудь живой? — Есть! Подступы к мосту в наших руках! Какова следующая цель? Ответ пришел через две минуты, голос был сильно искажен помехами. — Выдвигайтесь в сектор 14 на юго-юго-восток. Там в промзоне упал драккар, нужно изучить и обезопасить место крушения… «Чтоб вас всех…» — очень хотелось ответить Айрику. Но он сдержался. Им даже передохнуть как следует не дали. И боеприпасов после нескольких часов интенсивных боев у них осталось на донышке… Но что простой лейтенант мог им на это сказать?