Ледяное вино

*прошло 7 месяцев* Близились июньские экзамены СОВ, и наши экзамены Пожирателей Смерти. Кстати так теперь называлась наша каста учеников Тома Реддла. *воспоминание* - Вы лучшие из лучших, - говорил твёрдый голос Тома Реддла, словно ледяное вино втекал его тембр в сознание каждого из нас, заставив нервные окончания вздрогнуть, - И я отобрал вас не ради забавы. Вы станете особой кастой. Волшебниками не знающими страха, но вселяющими страх, вами будут гордиться, восхищаться, ненавидеть и завидовать, вы будете вселять ужас и повиновение. Ваша Магия особенна, каждый из вас обладает своим даром, развить который вы смогли благодаря мне. Он вновь скользнул, подобно змее, по нам, встретившись своими чёрными туннелями глаз с серыми льдинками Малфоя, черными пропастями Снейпа, синей бездной Нотта, янтарным сиянием Лейстренджа и…с моими глазами. Выражение лиц каждого, включая меня было победоносным, полным решимости. - Отныне и навсегда, вы Пожиратели Смерти, - сказал он нам, и я клянусь, по коже каждого пошли самые настоящие мурашки, - Я даю вам это звание, как Магам, сила которых позволяет им сражаться с самой Смертью, и побеждать. *реальность* Мы, также как и все ученики Хогвартса, весь школьный год набирались знаний, которые сейчас следовало показать, убедив учителя, что он не зря потратил время. За эти месяцы произошло множество изменений. Первое, и ужасно приятное: Мы с моим профессором стали чуточку ближе…ещё ближе чем когда он залезал в мою голову с помощью легилеменции… *воспоминания* Поцелуи жарче и опаснее Адского Пламени, мы на грани, словно сейчас упадём в никуда, и разобьёмся насмерть. Капельки пота стекают по его телу, и я медленно слизываю их, ощущая странно-пресный для человеческого пота вкус. Он груб, как в жизни, так и в постели, но смиренно принимает мою нежность, выраженную в медленных и лёгких поцелуях-касаниях, его же прикосновения никогда не были лёгкими и нежными. Он любил оставлять на мне царапины, засосы, и сжимать мои запястья до красных пятен. - Ах…мне больно! - криком-шёпотом произнесла я, зажмурив глаза, когда он проник в меня в первый раз. Мой самый первый раз. - Боль это иллюзия, сконцентрируйся на том, что я делаю, а не на чувствах, - прошептал он в ответ. Даже в постели он не переставал быть моим профессором и наставником. И меня это чертовски возбуждало. Я закрыла глаза, и сконцентрировалась на сладкой истоме, которую я чувствую, когда он погружается в меня, на его резких стонах, на том, как и из моей груди вырывается протяжный стон, и на том как я понимаю…что Том Реддл стал моим первым мужчиной. *реальность* Второе, самое болезненное из изменений произошедших в моей жизни…да не только в моей, в жизни всей моей семьи: Андромеда, на Пасхальных каникулах, раскрыла нам личность своего парня…который оказался грязным маглом, без капли магии в крови! *воспоминания* Звук пощечины пробудил меня из омута, в который погрузилось моё сознание, после шокирующей новости. Мама ударила Андромеду по лицу, так, что та упала на колени, держась за левую щёку. - Ах ты дрянь! Предательница! Лживая тварь! - вопила Друэлла Блэк, - Ты всё это время врала нам, тайком убегая из дома к этому куску драконьего дерьма! К этому убожеству! - НЕ СМЕЙ ТАК ГОВОРИТЬ О НЁМ! - крик Андромеды вызвал звон у меня в ушах. - Он лучше всех вас! Он дарит мне ту любовь, которую я никогда не получала! Любовь, которой я достойна! А ты и все кого ты, как и меня когда-то, держала на привязи, никогда не ощутят такой любви! НИКОГДА! Вновь последовала яростная пощёчина. - Да что ты о любви знать можешь? Ты достойна только такой грязи как этот Тонкс, ты ничтожество! Она твёрдой рукой схватила мою сестру за волосы и подняла её голову…Я увидела глаза Андромеды, которые покраснели от слёз, и были наполнены вселенской болью. Я вздрогнула от всхлипов Цисси наверху, таких громких и пронзительных, что моё сердце рвалось из груди. Ещё бы, ей , как собственно и мне, только что сказали, что Андромеда больше нам не сестра, и на наших глазах, отец, который стал посланником дурной вести, выжег портрет Меды с фамильного древа Блэков, где уже зияла одна закопченная дыра с подписью: «Сириус Блэк». - Пошла вон из моего дома! - провозгласила мама, - И чтобы мои глаза больше НИКОГДА тебя не видели! Мне плевать на тебя, твою любовь и твоё жалкое существование, ты позор семьи, и впредь не смей носить фамилию Блэк! *реальность* Да, моя сестра, будучи уже как и я 17 летней, обручилась с грязнокровкой Тэдом Тонксом, в каком-то захолустье, о чём я узнала от Цисси, которая поддерживала связь с Андромедой, пока мама не нашла эти письма, и не посадила Нарциссу под домашний арест. В Хогвартсе Андромеда больше никогда не появлялась, в отличии от Сириуса, у неё не хватило духу смотреть нам в глаза. Ну и последнее, что не давало мне покоя больше, чем раскол в семье - Рудольфус Лейстрендж. Его любовь сподвигла его на поступок, из-за которого он навсегда меня разлюбил, расколол насильно своё сердце, и вырвал из него меня, о чём и сказал мне, самым прямым и жёстким текстом… *воспоминания* - Я видел тебя с ним, - выплюнул Рудольфус мне в лицо со всем отвращением на которое был способен, - Я видел, как вы с Реддлом целовались на озере. Моё лицо вспыхнуло стыдом, и ненавистью к себе мгновенно. - Рудольфус, я могу объясниться… - Молчи! - он вскинул руку, - Молчи, я больше не хочу слышать как ты произносишь моё имя. Я сглотнула комок унижение, но всё ещё было впереди. - Говорю сразу, я никому не скажу, я не девка-сплетница, - внутри я выдохнула с облегчением, - И я не прекращу дополнительных занятий, потому что глупо бросать это из-за тебя. - а вот тут я почувствовала укол обиды, - Предупреждаю только об одном, - не подходи ко мне, и не носи ожерелье, которое я тебе пожарил больше никогда. Между нами всё закончилось, и мы вряд ли сможем быть друзьями. *реальность* Мне было жаль, что я потеряла его. Правда жаль. Но я не могла выбирать между ним и Томом Реддлом. Но даже не смотря на все его слова, что он сказал мне тогда, я не переставала переживать о том, что он может кому-то ляпнуть, и превратить последнии месяцы в Хогвартсе в мой личный ад, но нет, я переживала не о том, что будут тыкать пальцем и шептаться, а о том, что Он может отвернуться от меня.