Где-то посреди ночи

      Уже сидя на корте, пытаюсь впихнуть в себя очередной ломтик картошки-фри, пока Кирилл буквально сверлит во мне дыру, попивая колу из бумажного стаканчика КФС.       Настя-Молли залипает в телефон, вроде, ТикТок листает. Резко становится холодно, из-за чего я застегиваю свою куртку обратно, вздрагивая.       Мне будто воздуха не хватает. Всматриваюсь в экран телефона, когда на него пришло уведомление из Телеграма — снова Коля написывает. Переворачиваю телефон экраном вниз, когда вижу, что заинтересованный взгляд Киры превращается в тот же недовольный. Увидел, все-таки, кто мне написал. Я будто по лезвию иду.       — Тут каток есть, — начинает он, облокачиваясь локтями о стол и подперев одной ладонью свою щеку.       Молли тут же оторвалась от яркого экрана, посмотрев Кириллу в глаза. Заметила ли я, как их взгляды встретились? Конечно.       Девушка кивает ему, принимая немое предложение пойти покататься.       — Люся, — обращается, наконец, ко мне Кира. — пошли?       — Пошли… — лениво откладываю остатки картошки в сторону, допивая кофе.       Кирилл ненавязчиво касается моей ладони кончиками пальцев, а после легонько берет меня за руку. Это ему из-за ломки на месте не сидится?       — Пиздец, ты такая холодная, — констатирует факт парень, убирая улыбку с лица. — пойдем.       Ладони Молли и Кирилла сцепились, а я свою резко отдернула: пусть сами за ручку ходят. Им и без меня хорошо.       Мы синхронно поднимаемся из-за стола, направляясь к катку, а через минуту я уже натягивала коньки, которые мы взяли напрокат, сидя между Кирой и Молли. Я взяла какие-то белые, самые обычные, потому что меня сейчас вообще не интересует эта идея с катком. Лицо мое печальнее обычного, руки, кажется, от холода сейчас онемеют, а про ноги я вообще молчу — ватные, будто я и секунды на льду не простою. Но я простояла даже больше.       Пока Молли отвела Кирилла куда-то к другому краю катка, я просто стояла, оперевшись о перегородку. В глазах темнеет. Зря я на это согласилась.       — Привет, — здоровается какая-то девушка, подъехавшая ко мне. Знакомый голос. Подняв голову, я увидела Женю. — мне Коля только что звонил, сказал, что ты тут. Не думала, что встретимся. — девушка почесала затылок, а мне оставалось лишь грустно улыбнуться.       — Привет.       Я кидаю взгляд на своего хозяина. Его звонкий голос даже отсюда слышно. Он разговаривал совсем иначе, не так, как со мной, гораздо грубее и, кажется, с явным нежеланием и недовольством. Тем не менее, за руку Молли он держал, кажется, пытаясь научить ее кататься. Разговора я их не слышала.       В голове успевает проскользнуть некая обида, а потом отразился голос Жени, что положила свою руку мне на плечо:       — Всё нормально? — говорит она, отъехав чуть назад. Удивительно, но на коньках она держится гораздо лучше нас всех вместе взятых.       — Да, нормально, — тихо отвечаю я, пытаясь отпустить перегородку так, чтобы не упасть. — я, наверное, к Кириллу поеду…       — Хорошо, — пожала плечами, развернувшись, а после направилась к выходу с катка. — удачи.       Киваю в знак прощания. Вновь смотрю на своих сожителей, а потом двигаюсь по направлению к ним.       Честно скажу, кататься на коньках я совсем не умею, но первые пять секунд продержалась достойно, а потом мое тело плавно коснулось льда. Ожидаемо.       Пытаюсь подняться, но безуспешно: тут слишком скользко.       — Пизде-ец, — через секунду, мое тело уже оказывается в воздухе, когда Кирилл поднимает меня на руки с обыденной репликой. — ну и как ты так пизданулась? — странно, но недовольства в его голосе я почти не слышу. — Ничего себе не расшибла?       — Нет, — мы тоже направляемся к выходу.       — Молли, пошли, — зовет девушку Кира, но уже без той мягкости. — аккуратнее надо было.       Когда он говорит со мной, подозрительная доброта тут же возвращается. Заботливого из себя строить решил? Показуха перед новым питомцем, или я снова себя накрутила?       Парень усаживает меня на диванчик, начиная расшнуровывать сначала свои коньки, а затем и мои, на что я краснею: неудобно как-то.       — Кирилл, — произношу его имя без сокращения, так, что он аж дернулся от неожиданности, а потом спрашиваю, — что с тобой?       Мне и правда было очень интересно. Его расположение духа меня очень напугало, пусть оно и было чересчур хорошим, а сам он был до подозрения приятным и добрым.       — Давай не сейчас, ладно? — расплывается в милой улыбке. — Дома поговорим.       Его мягкий голос эхом отражается в черепной коробке, а потом Кира, обув меня, подхватил на руки, затем продолжая нести к лифту.       Столько разных взглядом устремилось на нас с самых разных сторон, что казалось, что на нас смотрит весь Авиапарк.       Когда мы стояли у лифта, к нам подошла какая-то красивая девушка с робким «можно сфоткаться?», но Кирилл, на удивление, отказал, да еще и грубовато, а затем снова развернулся лицом к моему и унес меня в лифт.       Молли плелась сзади нас, смотря в телефон с некой обидой и удивлением. Да я и сама удивлена ничуть не меньше. Не могу поверить, что Кирилл просто так взял и изменился, да еще и только по отношению ко мне.       До машины мы дошли в тишине, Кира аккуратно положил меня на заднее сидение, а Настю пригласил сесть на переднее, на что я немного возмутилась, но вида не подала: злить Кирилла сейчас — не лучший вариант.       Всю дорогу Кирилл рассказывал мне что-то из своей жизни связанное с Авиапарком, а Молли пыталась ввязаться в разговор хоть как-то под предлогом того, что разрядился телефон, а я, честно говоря, их даже не слушала.       У меня есть и свои воспоминания из Авиапарка. Когда мы с Кирой только первый раз появились тут вдвоем, он сказал мне что-то такое, что врезалось мне в память ещё надолго.       Тогда я и начала размышлять. Ванильность всей ситуации меня немного подбешивает, но я все равно пытаюсь вспомнить тот момент день за днем.       — …так вот, и тогда мы пошли за Джеком, и я ей такой говорю… — видимо, Кирилл и рассказывает тоже самое. Я насторожилась. Давай, Кира, скажи это. — я уже не помню, что тогда сказал. — я поймала его взгляд на себе через зеркало заднего вида. — Точнее, это уже не имеет значения.       А потом мы замолчали. Ехали еще полчаса, наверное… и я всё думала об этих его словах.       «Да и что с тобой разговаривать, если твоя главная зависимость — человек, которого ты, с виду, даже терпеть не можешь.»       Наконец, Кирилл припарковал машину, вышел из нее, открыл мне дверь, вновь взял на руки и прошептал мне на ухо:       — Главное, что я был прав.