Осенние скетчи

Их ссоры всегда были громкими. Неважно, кто взрывался первым, - второй распалялся тут же, и, словно цепная реакция, вспыхивал конфликт. Хватало одной маленькой искры, неосторожного дуновения ветра, который не гасил её, а напротив - швырял в сторону взрывоопасных веществ, каждый раз превращая незначительную мелочь в смертоносный огненный ураган. И каждая ссора - будто персональная ядерная война со всеми вытекающими. - Он просто к тебе клеится, - небрежно бросает Эрвин, даже не глядя на неё. Нэнси в ответ лишь фыркает. - Не вижу в этом ничего плохого. Волшебный милый парень, хоть и слегка заносчивый. Эрвин замирает. Суёт в рюкзак недопитую бутылку кока-колы и наконец смотрит на девушку. И Нэнси уже по одному только его взгляду понимает - "сейчас поругаемся". - Так ты его окрестила, да? - Эрвин кривится и почти выплёвывает: - "Волшебный"? - Какая разница? - с вызовом бросает Нэнси. - Даже если и так - это всяко лучше, чем твоя "Булка". Или завидуешь, что я тебе так никакую дурацкую кличку и не придумала? - грубую иронию под конец сдержать не получается. Впрочем, девушка даже не старается смягчить тон. Хочет скандала? Будет ему скандал. Эрвин вскакивает с качелей, и они противно скрипят. - Вот именно, что дурацкую, - шипит он, сжимая руки в кулаки. - Ты человека знаешь от силы дня два, а уже даёшь ему такие прозвища, будто у вас завтра свадьба! - Причём тут свадьба? - Нэнси начинает закипать. - Мы общаемся как друзья! И если бы ты был повнимательнее ко мне, а не к своим глупым подозрениям, то заметил бы это. Но нет! - она всплёскивает руками, не дав Эрвину перебить себя. - Вместо этого ты продолжаешь плеваться ядом на каждого, с кем я пытаюсь сблизиться, чёрт возьми! Даже если бы Волшебный меня интересовал в романтическом плане, даже если бы мы и встречались - какая разница? Это вообще тебя не касается! Глаза Эрвина сужаются. Кажется, Нэнси каким-то образом ударила его по больному. "Сам виноват." - Не касается, значит? - тихо и зло переспрашивает Эрвин. Нэнси почти чувствует укол вины, когда он суёт руки в карманы. - Что ж. Прекрасно. Общайся с кем хочешь - мне плевать. Только потом не смей прибегать ко мне в слезах и жаловаться на то, как тебя в очередной раз кинул какой-то говнюк, потому что ты меня не послушала. Эрвин подхватывает с земли свой рюкзак и закидывает его на одно плечо. Оборачивается. - Удачи тебе с твоим "Волшебным", - выплёвывает он, прежде чем уйти. Нэнси молчит. Злость постепенно сходит на нет и исчезает совсем, когда Эрвин сворачивает за угол, и она слышит приглушённый звук закрывающейся подъездной двери. Их ссоры всегда были громкими. Потому что они всего лишь подростки, не обученные контролировать свою импульсивную агрессию и решать проблемы конструктивно, как взрослые. Во время скандалов накопленные эмоции выплёскивались друг на друга. Обжигая и раня словами, и на короткий промежуток времени действительно становилось легче, пока разговоры не обрывались вот так. Нэнси не знает, как чувствует это Эрвин, но у неё самой на смену злости всегда приходит ступор. Перед ним иногда вина. Но апатия очень быстро подминает все эмоции под себя (как сейчас), оставляя внутри лишь пустоту. Нэнси встаёт с качелей, подбирает сумку и выходит со двора. Ощущение, будто, выходя со двора, она также выходит и из своего тела. Единственная связь - мысли. А всё остальное будто не с ней. "И чего он вообще на Волшебного так взъелся?" Волшебным парня с параллели Эрвина окрестила даже не Нэнси, а её одноклассница Варя, которая их же и познакомила. Может этот парнишка с гитарой за спиной действительно флиртовал с Нэнси - ну и что с того? Как будто это резонный повод прекращать общение с ним. Тем более если он Нэнси заведомо не привлекает как парень. Они и общаться-то начали только из-за музыки. Нэнси скидывает с плеча сумку и садится на другие качели, недалеко от рощи. Раскачиваться не спешит - тело всё ещё не слушается. Почему каждый раз такой ступор? Непослушное оторопелое тело, апатично отключенные эмоции... И только мысли в голове вращаются по кругу - хоть что-то двигается... Нэнси неподвижно сидит на качелях до самого вечера, а потом нетвёрдой походкой всё же уходит домой. Примерно в это же время мысли замирают тоже, так и не приведя её ни к каким выводам.