***
Док не мог понять, в какой момент стал верить шизофреническому бреду случайных пациентов. Может, заработался. Может, окончательно заскучал. Но что-то во взгляде того двухметрового безумца заставило его все же согласиться и… действительно прийти. Вот он здесь. В своем кабинете в законное нерабочее время, которое мог бы потратить на себя, ждет этого странного парня. Зачем. Раздражение поползло вверх по позвоночнику. — Если он не придет через три минуты, я ухожу. — сказал сам себе Док, по второму кругу проверяя документы, которые нужно было заполнить до завтра. И в ту же секунду в дверь постучали. Он обреченно выдохнул, уже сожалея о своем решении. — П-привет… аээ… можно войти? — выглянул Хенк из щели приоткрытой двери. — Да заходи уже быстрее. — фыркнул в ответ Док, пытаясь показать максимальную незаинтересованность. Он все еще не до конца понимал, что заставило его согласиться на эту глупую встречу. Хенк неловко закрыл за собой дверь и подошел к столу Дока, опираясь на него руками и сразу же начиная тараторить: — Док, Док, ты не представляешь, сколько всего я тут натерпелся, мне впервые в жизни было страшно, я никогда не думал что скажу это, но мне было одиноко… Как ты? И как ты тут оказался? — он так и светился от счастья, хотя и говорил о весьма печальных вещах. Того и гляди хвостом завиляет. — Как я тут оказался? Я тут работаю. Лет так пять, точно. А теперь слезь со стола. — он как-то категорично посмотрел на Ханка исподлобья, и тот вмиг опомнился, спокойно усаживая на стул рядом. — Работаешь в больнице? Оу… слушай, у меня плохое предчувствие… — Хенк отдернул себя, отмечая, что не стоило вот так в лоб говорить о своих эмоциях. Такая прямолинейность сбивает с толку. Нужно проанализировать ситуацию под другим углом. Он уже начал догадываться, что не совсем на своем месте, но вариант «это была всего-лишь кома» его больше не устраивает. Доказательства обратного на лицо: Сенфорд, Деймос, агентство. Что-то было определено не чисто, но чтобы разгадать эту загадку ему нужен был партнер. — Это у меня плохое предчувствие. Я чувствую, что ты попусту тратишь мое время, Ханк. — он впервые обратился к нему по имени. Наверняка с изначальной целью вызвать дискомфорт от фамильярности, но это возымело абсолютно обратный эффект. По телу Ханка прошла дрожь и он понял, что действовать нужно напролом. — Док, слушай… Давай так. Я докажу тебе, что я знаю тебя очень долго. Если поверишь мне — поможешь разобраться в этом мутном деле, в котором я оказался. Идет? — Ханк благодарил все высшие силы за то, что способен говорить. Иначе объяснять все это хрипами было бы сложновато. Док нахмурился, рефлекторно сжимая и разжимая пальцы. Парень… выглядел весьма странно и говорил странные вещи, но он соврет сам себе, если скажет, что эта каша не заинтриговала его. Все равно на работе уже года три ничего интересного не происходило, а тут тебе… личный шизик на блюдечке с золотой каемочкой. Это как минимум стоит внимания. Он сощурился, пытаясь не выдавать интерес: — Хорошо… валяй. У тебя три попытки. — и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Три попытки… черт, маловато… Но ему уже позволили попробовать, это уже полдела! Так, с чего бы начать? Черт, черт, ничего в голову не лезет… Он начал немного паниковать. — У тебя на правом мизинце поперечный шрам! — выпалил Ханк первое, что пришло ему в голову. Странно признавать, но почему-то именно руки он помнит четче всего. Может, потому что они чаще всего маячили у него перед лицом во время многочисленных операций. — Ты мог просто заметить. — ухмыльнулся доктор за маской. Жалковатая попытка. — Ты порезался тогда об осколки своей любимой кружки, с надписью «лучшей маме». — продолжил Ханк, делая такое лицо, будто вспоминает дурацкий рисунок на том предмете. Док замер. И даже сменил положение рук, пряча те в карманы халата. Что? Он не мог… Он не мог знать об этой кружке, ибо она его домашняя… Это… начинало становиться интересным. — Просто совпадение, — ответил он невозмутимо, не выдавая замешательства, — две попытки. Хенка бросило в пот. Черт, нужно думать лучше… следующая попытка уже будет последней. — Твой любимый цвет — красный. Док прыснул. — Ха. Цвет? Серьезно? Как-то слишком неубедительно. Даже не смотря на то, что это правда, у меня нет гарантии, что это не было тычком пальца в небо. — он поправил очки, ухмыляясь под маской. Его забавляет эта щенячья наивность, с которой на него смотрят. — Последняя попытка, и я ухожу. Если ты конечно, правда не экстрасенс. Хенк совсем растерялся. Не верит. Не верит… последняя попытка… Он ему не верит! В голове стали судорожно пролетать образы, картинки, ощущения… не то, не то, не то… Док, что было его отличительной чертой? Что… Его осенило. Он придумал. — Ты носишь маску не из-за правил или личной неприязни к бактериям. — загадочно начал издалека Хенк, уже чуя скорую ослепительную победу. — К чему ты клонишь… — Док непроизвольно потянулся вперед. — Давай рассудим так. Без маски я тебя никогда не видел, твои коллеги наверняка тоже, так что узнать это от Феликса или кого угодно другого я не мог. — он заговорчески блеснул глазами, начиная непроизвольно улыбаться. — Что ты имеешь ввиду- — Ты носишь маску, потому что скрываешь шрамы, что тянутся у тебя от уголков губ до середины щек. Они чем-то похожи на лучи звезд, и на ощупь мягче, чем другая кожа. А получил ты их еще в далекой юности, когда по неосторожности нарвался на банду весьма гоповатых прохвостов. Я все помню! Ханк гордо закончил речь, смотря на собеседника хитрым взглядом, замечая, что не ошибся с выбором приметы. Док слушал тираду в заметном шоке. На какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Док неверяще зашипел, нарушая ее: — Засранец… ты… кто ты такой? Победа. Это победа. Он поверил ему. И возможно, готов слушать. Отлично. — Я — Хенк Дж. Уимблтон, — улыбнулся он, смотря как на лице доктора проскакивает все больше замешательства вперемешку с неверием, — А ты — Док. Без фамилии. — Откуда ты все это знаешь… откуда тебе известно мое настоящее имя? — Я же говорил, я знаю тебя почти всю жизнь. — Хенк снова улыбнулся, не зная, куда девать плескавшуюся радость. — Ладно… Ладно, хорошо. Я слушаю. Рассказывай. — Док сощурился в своей манере, облокачиваясь о спинку стула, и Хенк не смог сдержать смешка. Он так скучал за этой мимикой… — Тогда начну с очевидного: ты меня не помнишь, так ведь? — Я бы даже выразился «не знаю совсем». — Да-да, я понял. Но проблема в том, что я тебя знаю. И очень хорошо. Что-то странное твориться вокруг, и мне нужна твоя помощь. — Хенк придвинул стул еще ближе к столу. — А конкретнее? — фыркнул Док, чуя подвох. — Это может прозвучать странно, но ты пообещал как минимум послушать, так что… — Хенк замялся, не зная, с чего начать. Нужно ввести его в курс дела, но что конкретно ему рассказать он понятия не имел. Как это должно звучать? «Я проснулся не на своем месте без старых шрамов и желания жить»? «Я не знаю что произошло но отчаянно тянусь к смутно знакомым по непонятной причине образам»? Ну такое… — Не тяни резину. — Ладно… в общем, я… пару дней назад я проснулся, так сказать, не на своем месте. Будто не в своем мире. При мне не было личных вещей и старых шрамов. Я будто помолодел лет на двадцать. И мне заявили, что я был в коме, и вся моя жизнь мне приснилась. — Ханк решил умолчать про железную челюсть и эпизод с избиением персонала по пробуждению. Пока что. Док молча смерил его взглядом, слушая. Хенк посмотрел на него с надеждой, будто ожидая вопросов. Но тот лишь фыркнул, не размыкая сплетенных на груди рук: — И? Кома странная штука. Ты эти шрамы там получал? Вещи? Воспоминания? — Ээ… да…? — Вопросы? Это было лишь гиперреалистичной игрой твоего сознания. — Но я… — Тебя слишком потрясло возвращение в реальность? Слушай, тебе не хватает профессионализма Феликса? Я не психолог. Я хирург. — Док выглядел очень раздраженным. Неясно, что спровоцировало это резкое колючее недоверие, но Хенк воспринял это на свой счет. Какая-то несвойственная обида поползла у него холодом по затылку. Он… все таки не верит ему? — Док, я… — Реальность такая штука. Не думаю, что могу помочь тебе с твоим отрицанием. — Но что-то действительно не так! И подтверждение тому — ты! Я уже практически полностью смирился с реальностью и был готов поверить в «кому», пока не увидел тебя! — воскликнул он, жестикулируя руками, — Ты — подтверждение тому, что моя настоящая жизнь мне не просто приснилась. — Ханк был почти в отчаянии. У него начал подрагивать голос. — А ты не думал, что это все собирательные образы случайно выбранные твоим подсознанием? Хенк будто сел в лужу. Он приоткрыл рот в недоумении, пытаясь подобрать слова. Слова попали прямо в точку… Думал. И много раз. Ну нет, хватит. Второй раз на эту удочку он не попадется. На этот раз он говорит с Доком, ему можно и нужно говорить правду. То, что он действительно думает. Нужно рискнуть. — Тут все иначе. — смог выдавить он, пытаясь вернуть лицу нормальное выражение, — Я подозреваю, что… «Ты был центральной фигурой моей жизни и спутать тебя я не мог»? Нет, нужно что-то более деликатное, — Я думаю, что попал не в свой мир. Эти слова резким эхом отбились от стен кабинета. Хенк и сам не думал, что они прозвучат так… подходяще и неестественно одновременно. Док будто отрезвел: он сощурил глаза и наклонился вперед, смотря на Хенка неясно-выжидающе. — Парень, ты хоть думай, о чем говоришь… — протянул он, подозрительно изучая лицо напротив. — Я знаю, как это звучит, но… — Нет, не знаешь. — Док вмиг посерьезнел и напрягся, в голосе стало слышно железо, — Известно ли тебе что-либо об А.П.Х.У? — По версии этой реальности я там работал. И, вероятнее всего, числюсь работником до сих пор. — Невероятно… — Док выглядел потрясенным. Хенк бы даже сказал шокированным, если бы не дергающийся глаз последнего. — Что? Ты их знаешь? Это как-то связано? — вмиг обрадовался Хенк, придвигаясь еще ближе. Док помолчал пару секунд, сверля собеседника пристальным взглядом, изучая в деталях и опасливо заговорил: — Знаешь, парень, я тебя не знаю, но у меня такое чувство, что должен. — А? Правда? — засиял Ханк. — Да… погоди, дай подумать… — он прислонил руку к лицу, прикрывая глаза. Он выглядел раздраженным, напряженным и заинтересованным одновременно. Ханк терпеливо молчал. — Что же ты за зверь такой… — наконец произнес доктор, потирая переносицу, — У меня есть несколько идей, что с тобой происходит, но перед тем, как я их озвучу, ты должен будешь мне кое-что рассказать. — резюмировал он. — Хорошо! Без проблем! — заулыбался Хенк, радуясь, что в деле есть продвижение. Он заерзал на стуле, готовясь слушать и отвечать. — Когда ты пришел в себя «здесь»? — Не больше недели назад, не помню точно. — Ииии ты работал на А.П.Х.У? — Да. Док шумно выдохнул. У него дернулась бровь. — Около двух месяцев назад на их производственном филиале неподалеку произошел взрыв. Ты, наверное, об этом знаешь. — сказал он, дожидаясь утвердительного кивка, — Так вот, в новостных газетах и прочих СМИ сказано, что ничего радиоактивного на производстве у них нет, но с того самого момента почти вся техника сходит с ума. Может это только у меня, ведь аппараты жизнеобеспечения, ИВЛ и прочие штуки в больнице работают, но вот мой компьютер… — он покосился на монитор, провоцируя Хенка тоже посмотреть, — Мой компьютер иногда выдает странные надписи. Появляются странные кнопки. И я не могу их убрать. Я пока ничего не нажимал, но рука будто сама тянется. И еще… — он напрягся всем телом, смотря Хенку прямо в глаза, — Там почти всегда светится твое имя. Хенк опешил. Док выглядел абсолютно серьезным. Это… Это уже не смешно. Ему вдруг показалось, что он помнит что-то подобное. Экран, а на нем свое имя. До жути знакомая картина. — А… как ты можешь быть уверен, что именно мое? — опасливо подал голос Хенк, предвидя такой вопрос со стороны Дока. — А вот не знаю. Чувствую, что ты это ты, и все. — так же серьезно ответил Док, переплетая пальцы. — Я для этого тебя и спровоцировал резкими словами о коме. Чтобы проверить твою реакцию, так сказать. — Оо… Вот как… — Ханк еле сдержался чтобы не вскочить со стула и не запрыгать от радости. Док тоже думает, что знает его! Хотя с другой стороны, отсутствие конкретной причины немного настораживало, но он предпочитал не обращать на это внимания. — Да, и когда ты накинулся на меня в кабинете Феликса и назвал по имени, я сначала подумал, что это просто совпадение, а потом… — он фыркнул, зарываясь пальцами в ирокез, — Не знаю, у тебя, по идее, должно быть такое же ощущение. — сконфуженно ответил Док, пряча взгляд. — Да, так и есть! И это круто! Но вот вопрос… что нам делать с этим? Не только со странным… напряжением, — подобрал слово Хенк, — возникшем между нами, но и с компьютером? — Что делать? А не знаю. В следующий раз, как появится надпись, я тебя позову. Может вместе что-то решим. У меня правда нет контроля над этой ситуацией… — в очередной раз тяжело выдохнул Док. Он выглядел правда напряженным. Что-то подсказывало Хенку, что эти события волнуют его намного больше, чем он показывает. Воздух в кабинете так и подрагивал от напряжения. — Слушай, я… я не знаю, поможет ли тебе эта информация, но сегодня я узнал от Деймоса, что меня задело тем самым взрывом… — вдруг опомнился Хенк, неловко потирая затылок. — Может это поможет нам как-то. — Деймос? Этот слюнтяй? Ты думаешь, его сведениям можно верить? Он же первый сплетник больницы, если не за всеми ее пределами. — скептически сощурился Док, скрещивая руки на груди. Хотя по общей осанке было видно, что слова о взрыве его заинтересовали. — Слюнтяй не слюнтяй, а мы с ним там вдвоем работали. Другой информации у нас попросту нет. — Хмм… ладно, есть идейка, — наконец протянул Док спустя очередную напряженную минуту молчания, — момент. Он открыл ящик стола и достал одноразовые перчатки, надевая их на свои руки под выжидающий взгляд собеседника. Хенк тяжело выдохнул. Спросить, зачем он их надевает, он не решился. — Должен признаться, я тоже какое-то время работал с этими отбросами из А.П.Х.У, но на тот момент это было лишь сборищем заумных фанатиков с бредовыми инновационными псевдонаучными идеями, которые действовали весьма сомнительными методами и вообще занимались невесть чем. Я туда попал как юный энтузиаст, работали над одним пыльным проектом… сам понимаешь, научный интерес, все дела. Помимо медицины меня еще много чего интересовало тогда, — закончил поправлять перчатки на руках Док и встал со стула. Он вальяжно и даже как-то слишком уверенно обогнул стол, немного задерживаясь на углу, продолжая монолог: — Так что одно из моих предположений, — он сделал многозначительную паузу, разглядывая немой вопрос и неподдельный интерес в глазах напротив, — уродцы из агентства намутили с экспериментальным реактором, над которым довелось работать еще мне. Хенк сконфуженно свел брови вместе. Док… тоже работал на А.П.Х.У? Боже… тут что, все в тайне на них работают? Стоит ли из-за этого его теперь опасаться? Нет, не думаю. Нужно хотя бы для начала дослушать, что он говорит. Может, это и к лучшему, что он немного осведомлен в ситуации. Так даже лучше, наверное. — То есть, ты говоришь, что знаешь, что и почему рвануло? Это важно? — Я могу лишь предполагать, Хенк. Наверняка я могу узнать только одним способом. — он хищно сверкнул глазами. — Узнать, повредило ли меня той штукой, о которой ты говоришь? Но каким образом? — Проверить. А знаешь, как именно? Тех, кто взаимодействовал с реактором легко опознать. У них есть незаживающие раны. — проговорил Док, настойчиво приближаясь к Хенку. С каждой секундой все становиться все интереснее и интереснее. — Но ведь на мне нет никаких ран! Все зажило, вот даже швы недавно сняли… — недоуменно ответил тот, не понимая, как такое возможно. Он точно проверял свое тело на наличие любых новых неизвестных ему повреждений много раз и может смело сказать, что абсолютно цел. — Рана остается там, где ее труднее всего заметить. Где ее совсем не видно. На затылке, прямо под первой линией роста волос. Смотри, — проговорил он, окончательно сокращая небольшое расстояние, разделявшее их. — А вот и она. И дотронулся холодными пальцами до основания черепа Ханка, надавливая, убирая короткие жесткие волосы и немного массируя эту точку. Послышалось хлюпание. Свежая кровь. Хенк замер. Он понимал, что это демонстрация, понимал, что это контакт по острой необходимости, понимал, что это банальная формальность, но от этой близости он моментально потерял ясность мыслей. Голова закружилась, а к щекам прилила кровь, ему стало непозволительно жарко. Пытаясь сосредоточится на том, как Док рассказывает ему о причинах появления подобных ран, он отмечал что тот все еще не убирает руки с его затылка. От этого становилось еще жарче. Он… специально дразнит? — Я не слишком силен в этой сфере, сам понимаешь, опыта недостаточно, но о побочных эффектах знаю. — донеслось как сквозь толщу воды. Ханк пропускал все мимо ушей, смотря, как уголки маски дергаются пока Док говорит, и представлял, как он раздраженно скалится и шрамы на уголках его рта обворожительно двигаются. Буквально за пару минут контакта он взмок и еле держал себя в руках. Новое тело способно чувствовать намного тоньше. — …вот и получается, что ты — свидетельство нарушения. Кстати, если она будет болеть, приходи… — он снова не слушает. Наконец, Док отнял руку и продемонстрировал бирюзовые перчатки, запачканые кровью. От такой знакомой картины Ханка тряхнуло еще сильнее. Док стоял очень близко к нему и производил какие-то действия, затрагивающие кровь… Это так болезненно знакомо… Похоже, у него совсем не было проблем с вторжением в личное пространство других людей. Это совсем не играло Ханку на руку… За последние несколько минут объяснений он не проронил ни слова, хотя подозревал, что Док пытается вести диалог, а не монолог, но честно… он будто язык проглотил. Ни о чем, кроме близкого присутствия Дока, касаний его изящными пальцами и свежей собственной крови на медицинских перчатках он думать не мог. Это не осталось без внимания последнего. — Ты меня вообще слушаешь? — требовательно спросил Док, стягивая окровавленную перчатку и бросая ее на край стола. — Я тут тебе важные вещи рассказываю. А мог бы и послать. — А?… Да, конечно… — он выглядел нездорово красным, только пар из ушей не валил. Ему резко перестало хватать воздуха. — Эй, что с тобой? Ты в норме? — заметил наконец ненормальный взгляд собеседника Док, вмиг теряя раздражительность. — Тебе плохо? — Сними маску. — вдруг выдал он. — Что? — Пожалуйста… сними маску. — промямлил он снова, делая шаг вперед и заставляя Дока облокотится об угол стола. Он нависал над ним большой тенью, ожидая. Ему срочно нужно что-то предпринять. — Не понимаю, зачем тебе это… — Просто сними. — … Несмотря на явное недовольство, Док молча потянулся к лицу. Зацепил пальцем край маски и потянул вниз. Хенк слышал собственное сердцебиение в ушах. — Доволен? — черная маска валяется на столе рядом с перчатками. Док с каждой секундой выглядит все более и более заинтересованным. Ему откровенно интересно, как далеко может зайти эта странная ситуация. Внезапные смены настроения как у Хенка для него в новинку. — Док, Док… — позвал его Хенк будто в бреду, смотря поплывшим взглядом. — Я слушаю. Ханк остервенело вцепился в медицинский халат, угрожающе сжимая, резко притягивая к себе. Только по замыленному вожделенному взгляду было понятно, что это не агрессия. Док выглядел сконфуженным, но совсем не испуганным. Он ждал дальнейших действий. Ханк не мог взять себя в руки. Его хотелось с ног до головы облизать, расцеловать, все что угодно. Хотелось ощущать его каждой клеточкой своего тела. Касаний рук к предплечьям через одежду не хватало. Этого недостаточно. Хотелось большего. Ханк был в растерянности. Он совершенно не знал, как нужно проявлять эмпатию. Симпатию? Интерес? Без разницы, как это называется, ему хочется это показать. Как? Его почти трясло, но на этот раз от странного желания, а не от паники. Ситуация слишком быстро вышла из под контроля. Что это за чувство? Он медленно приближался к его лицу в каком-то странном порыве. Дыхание сбилось, тело бросало то в жар, то в холод. Он был так близко, что всего пара сантиметров отделяла их носы. — Док… — Что ты- Он перевел взгляд на шрамы на щеках. Такие родные лучевидные разрезы… он не помнит, когда видел их в последний раз, перед тем, как они превратились в сквозные дырки. Эта жаркая близость сводила с ума. Это вышло из-под контроля случайно, но Хенк уже не мог заставить себя мыслить адекватно. Все остальные проблемы будто моментально испарились: он больше не способен думать ни о чем, кроме… Кроме… Он поддался порыву и чувственно прильнул к губам Дока, мягко сминая их и закрывая глаза. Это ощущалось странно, но очень приятно. Необычные ощущения выбили из головы последние здравые мысли. Он совсем не помнит подобного. Там, в коме, у него не было губ как таковых, к тому моменту, как они перешли на этот уровень отношений. Холодная железная челюсть и шершавые шрамы вместо верхней губы. Док обычно сам проявлял инициативу, когда ему хотелось, Ханку же оставалось только высовывать язык в ответ. А сейчас… ему выпала возможность прочувствовать все с новой стороны, попробовать взять инициативу на себя. И он не упустит этот шанс. Такие глупые вопросы, как неуместность и абсурдность ситуации его не волновали. Руки сжали чужой халат еще сильнее. Из настолько крепкой хватки даже при желании было бы трудно выбраться, но не было похоже, будто Док хочет. От различных смешанных чувств кружилась голова. В голову лезли мутные воспоминания. Обычно их проявления… того, чем бы это ни было, были куда более резкими — рваные вздохи, треск рвущейся одежды, руки, хаотично и рьяно блуждающие по всему корпусу… Со стороны это даже могло показаться дракой, они выглядели как сцепившиеся кошка с собакой, но сейчас… Сейчас ему совсем не хотелось рвать шипастые наплечники и требовательно тянуть бинты с шеи и лица. Ему хотелось распробовать это новое ощущение подробнее. Ханк все еще шумно дышал через нос, плотно прижавшись губами к потрескавшимся губам напротив. Он видел, как это делали Деймос с Сенфордом… что нужно делать дальше? Ему на секунду показалось, будто Док начал ерзать в нетерпении. Не зная, как действовать, он попытался углубить поцелуй. Приоткрыл рот и застенчиво лизнулся, напрашиваясь. Ответом было добровольное разжатие челюстей. Хенк не мог поверить своему счастью. Он юркнул языком в теплый рот, хаотично шарясь и пытаясь повторить то, что в народе называют поцелуем. Получалось неумело, но энтузиазм и жаркое, почти осязаемое желание компенсировало этот неловкий недостаток. Воздуха категорически не хватало. Он отстранился чтобы отдышаться, смотря на немного всклоченного Дока с обожанием. Тот сам немного зарделся, но взгляд все равно сохранял поразительную ясность. Док на все сто процентов отдает себе отчет в действиях. И Хенка это невероятно заводит. — Прости, я… — будто опомнившись, попытался оправдать свой порыв Хенк, начиная плыть еще сильнее от сверлящего взгляда напротив, — я не… Но ему не дали продолжить ненужные объяснения. Док схватил его за ворот рубахи и притянул к себе, целуя самостоятельно и настойчиво. У Хенка в глазах заплясали звезды. Он не ожидал отдачи. Теперь, когда у него была гарантия, что Док не растворится как сон и не убежит, он ослабил хватку и отпустил его предплечья, вместо этого позволяя себе обхватить подтянутое тело обеими руками на манер кольца, резко дергая на себя и поднимая в воздух. От неожиданности Док схватился за мощные плечи, не понимая, как и для чего его подняли. В такой позе они были похожи на парочку… — Сильный… — пробормотал он, впервые засмущавшись. Хенк в ответ только хихикнул. — И ловкий. С этими словами он закрутился на одном месте как волчок и подбросил Дока в воздух, тут же ловя обратно. Засмеялся и прижал еще крепче к себе. Удивленный вздох и немного обескураженный взгляд последнего заставил Хенка виновато улыбнуться. — Давай больше без аттракционов, ладно? Я высоты боюсь… — сбивчиво проговорил Док, все же разделяя искренний восторг. Кажется, эмоции Хенка заразны. — Прости. — улыбнулся он и поставил доктора обратно на землю. Рук с худой талии он не убрал. Как же приятно было касаться его. Совершенно непонятно откуда взявшееся чувство, развившееся и получившее ответ грело Хенку душу. Док казался ему таким родным… Он потянулся было за еще одним поцелуем, но встретил странный, немного грустный взгляд. Он вопросительно поднял брови: — Что-то не так? — Слушай, я думаю тебе уже пора… — вдруг сказал Док, отстраняясь. Резкая смена настроения мгновенно расстроила Хенка, но на этот раз она хотя бы не была такой грубой. Может, это снова какая-то провокация. — Нуу, можно я… еще разочек… — заскулил Хенк, не желая расставаться с такой сладкой забавой так скоро. Он только начал входить во вкус. — Нет, все. Хватит на сегодня. Мы уже все проверили. — Н-но… — Не ной. Будешь сопли развозить буду звать тебя Хныком. — … Спустя минуту чистой игры в гляделки Док все же смягчил свой категоричный взгляд и легонько улыбнулся. Он протянул руку к чужой голове, трепая короткие жесткие волосы. Почему к этому нахальному и навязчивому парнишке с грубоватыми манерами так хотелось прикоснуться? Наверно, это все же заразно. — У меня еще много дел сегодня, да и у тебя уже отбой скоро. Давай, завтра в то же время встретимся тут. — проговорил он, спускаясь рукой с темечка на теплый лоб и легонько щелкая по носу. Хенк мог только расстроено скулить и гадать, что он сделал не так. Он злиться на него? Вроде же дал согласие, да и не был он слишком грубым… Может дело все таки в банальной усталости? А ведь чувства партнера нужно уважать… Он нахмурился, подсознательно смирившись с поражением. На сегодня шоу окончено. Хотя, это все равно выглядело, будто Док пытается побыстрее выпроводить Хенка из кабинета, даже не смотря на то, что тон сменился на милостивый. Так оно и было, на самом деле, но не суть. Доку правда срочно нужно было личное пространство и время кое-что обдумать. Ханк предпринял последнюю слабую попытку к сопротивлению, но Док ловко присек ее, выпутываясь из сильных рук и самодовольно фыркая. Хотя, на самом деле, расставаться с ним так скоро ему тоже не хотелось. Что-то в этом парне определенно было. — Давай, до завтра. Он мультяшно развернул чужой массивный корпус на сто восемьдесят градусов и подтолкнул к выходу. Хенку оставалось только послушно выйти за порог. — Пока… — сказал Хенк закрывшейся за его спиной двери. Он еще немного помялся на одном месте, но потом все же сдвинулся и потопал в сторону своей палаты.***
Как только Хенк скрылся за дверью, лицо Дока моментально сменилось с удовлетворенного на уставшее. Плотно сведенные вместе брови выдавали его замешательство с головой. Он постоял немного в ставшем слишком тихим кабинете молча, после чего с шумным выдохом уселся за стол. Его посещали разнообразные мысли, и ни одна из них ему не нравилась. Нужно все хорошенько обдумать… Произошедшее только что… Хенк… что ему сказать? Как ему это сказать? И стоит ли говорить вообще? Сказано же было, эх… Ладно. Он заварил эту кашу, ему ее и расхлебывать. А ведь его предупреждали. Тишину нарушил стук пальцев по клавишам. Док сосредоточенно пялился в экран. На покрасневшем мониторе угрожающим шрифтом было выведено множество строчек кода. Из горла непроизвольно вырвался уставший выдох. Что-то ему подсказывало, что стоит поторопиться. Он неуверенно навел курсор мышки на окно. Поисковая строка: | Он колебался еще секунду, перед тем, как застучать по клавиатуре снова: Поисковая строка: Хенк Дж. Уимблтон| Сформировать запрос. Обычные очки окрасились в ярко-красный, ловя отражение ставшего болезненно светлым экрана. Символы замельтешили перед глазами, грозясь расплыться в один сплошной поток информационной волны. Это будет долгая ночь.