***
Принцу Тригнару было холодно. Это был не обычный холод, а вызванный окружающей обстановкой. Каменные стены вокруг него, казалось, вытягивали тепло из тела, стоило ему прислониться к ним, и тот факт, что он находился под землей, не помогал. Пол был постоянно влажным, атмосфера – мрачной, а по блоку подземелья постоянно гулял ветерок. Его одежда была отвратительной, а его тело – еще более неприглядным. Его волосы висели в беспорядке, и уже начала появляться некрасивая борода. В довершение всего на его шее был надет стальной ошейник, не дающий использовать магию и полностью отрезавший его от магических способностей. Тригнар был не просто замерз, он был просто несчастен. За то время, что он провел там, у него было много времени на размышления. Постоянная тишина была его единственным спутником, и он изо всех сил старался не обращать внимания на ее соблазнительные призывы. Не раз ему казалось, что он слышит шепот, но он предпочитал его игнорировать. Можно было подумать, что он сошел с ума, но голоса говорили об обратном. Голоса начали звучать на второй день, не более чем жужжание в ушах. Охранники за дверью ни разу не шептались, даже не перешептывались, так что половину времени он забывал об их присутствии. Он был один, брошенный и забытый. Что-то внутри него оборвалось. Долгие годы он верил, что Империя – это могущественная сила добра. Долгие годы его учили, что все, кто не является эльфом, – животные. Но теперь Тригнар понял, что это правда. Он был не глуп. Дерзкий, импульсивный и извращенный – да, но не глупый. Он видел, как дворяне Кантерлота обращаются со своими рабами, как оставляют их гнить в камере, когда они не нужны. Он лично видел Элементы Гармонии и условия, в которых они жили. Тогда он решил, что это вполне подходящее место для них, но чем больше он смотрел на это, тем больше понимал, что мог ошибаться. Пони смогли поймать его, что не должно было быть под силу простым животным. Нет, эти существа были явно разумны. Эта клетка только доказывала это: они обращались с ним так же, как его сородичи обращались со своими. Тригнар посмотрел вниз и заметил нечто новое. Склонив голову набок, принц спустил рубашку набок, отчего его глаза расширились. На его животе сидела фиолетовая... штука. Размером она была с небольшой камешек, но очень заметна благодаря пульсирующему лавандовому сиянию. Как он не заметил ее раньше, он никогда не узнает. И хотя он знал, что эта штука может быть вредной, она, как ни странно, его завораживала. Ткнув в нее пальцем, Тригнар вдруг почувствовал, как по его позвоночнику пробежало тепло, хотя и на мгновение. Его уши слегка навострились от интереса. Что бы это ни было, оно, скорее всего, станет его спасательным кругом. Независимо от того, что это – магический слух или новая болезнь; это приносило ему хоть какое-то утешение в холодной, сырой камере. От лязга незапертого засова его глаза расширились от страха. Он быстро опустил взгляд и понял, что то, что лежит на его животе, видно сквозь тонкую ткань рубашки. Мысленно выругавшись, Тригнар понял, что у него осталось меньше секунды до того, как в камеру войдет пони. Проклятые твари наверняка попытаются отнять у него вновь обретенный источник тепла, а он не мог этого допустить. Быстро, как змея, и действуя импульсивно, Тригнар выдернул фиолетовую штуку из своего тела. Он ожидал боли, но ее не было. Вместо этого маленький лавандовый камешек, казалось, соскользнул с него, как лед с мрамора. Времени на раздумья не было: он быстро засунул его в самое заметное место, какое только смог найти – в заднюю часть брюк. Плотный материал наверняка скроет фиолетовое свечение от посторонних глаз. Он молился, чтобы охранники не решили обыскать или прощупать его. Дверь со скрипом распахнулась, и Тригнар поморщился от неожиданного шума. Вскоре ему пришлось закрыть глаза, так как в тёмную камеру хлынул свет. Он услышал звуки разговоров и иногда повышенный голос, а затем услышал шаги копыт. Тригнар медленно открыл глаза и попытался слегка моргнуть, чтобы настроить зрение. — Встань, эльф, — раздался грубый и агрессивный голос. Тригнар зарычал от волнения, но вскоре его рычание сменилось гримасой боли, когда он почувствовал удар прикладом копья в бок. Он перевернулся в сидячее положение и агрессивно захрустел. В голове у него всё плыло, и он боялся, что его вырвет, но знал, что не сможет этого сделать. Медленно поднявшись на ноги, младший принц тёмных эльфов открыл глаза. Перед ним была освещённая камера и стражник, стоящий в стороне. Его хмурый взгляд буравил Тригнара, но он не обращал на него внимания. А вот что действительно привлекло его внимание, так это нервно выглядящий лавандовый аликорн, стоящий в нескольких метрах от него. Он усмехнулся. — Пришла закончить работу сама, принцесса? — спросил он. — Ты могла бы просто попросить своих охранников или, ещё лучше, своего домашнего демона сделать это за тебя. За это Тригнар получил удар ногой в голень, от которого его нога взвизгнула от боли. — Говори только тогда, когда к тебе обращаются, эльф, — голос стражника был напряжённым, словно он изо всех сил старался не убить стоящее перед ним остроухое двуногое существо. — Или что? Стражник собрался ударить его снова, возможно, сильнее, чем раньше, но принцесса подняла копыто, заставив его остановиться. Её нервный взгляд сменился стоическим, когда она осмотрела избитого эльфа. — Оставь нас, капрал, дальше я сама разберусь, — сказала она. Тригнар наблюдал, как солдат запыхался и повернулся на пятках. Его взгляд переключился на принцессу, а уши остались прикованы к принцу. — Я не советую этого делать, ваше величество, этот эльф опасен, — сказал пони, окинув принца боковым взглядом. — Ничего страшного, я сам разберусь с ним, если что-то выйдет из-под контроля, к тому же вы будете прямо за дверью, — ответила Твайлайт, подняв бровь, когда охранник, казалось, смирился. С ворчливым "хорошо" и полупоклоном, пони-капрал рысью вышел за дверь, закрыв её за собой. Твайлайт не сводила глаз с Тригнара, пока металлическая конструкция снова заскрипела. Как только дверь закрылась, всё затихло. Твайлайт зажгла свой рог, и рядом с ней появилась масляная лампа, от пламени которой по стенам забегали тени. Тригнар заметил, как принцесса сморщила нос от запаха, царившего в комнате. Поскольку у него не было места, где он мог бы облегчиться, он, как дикарь, стал делать это в углу. Ухмылка Тригнара расширилась, а уши навострились. — Так-так-так, это же сучка аликорн. Что тебе может быть нужно от такого пленного члена королевской семьи, как я? Ты пришла, чтобы я мог закончить то, что мы начали в палатке. Может быть... — Тригнар почувствовал, как его рот на мгновение захлопнулся, а дыхательные пути перекрылись вместе с возможностью говорить. На мгновение он запаниковал, но через несколько секунд свечение исчезло, и он снова смог дышать. Его вздох разорвал тяжёлую тишину, воцарившуюся в камере, и он уставился на стоящего перед ним пони. — Прежде чем ты скажешь хоть слово, у меня есть вопрос, — голос Твайлайт был монотонным, но эльф видел гнев в её глазах. Он слегка вздрогнул, осознав, что полностью находится в её власти. Придётся действовать хитро. — И что же это может быть? — он скрестил руки, и свободные цепи, скрепляющие их, слегка звякнули. Твайлайт слегка шаркнула копытами, и её крылья взъерошились по бокам. Она выглядела чем-то встревоженной, и Тригнару стало любопытно. — Мне интересно... был ли какой-то момент во времени... — её уши были прижаты к бокам головы, а мордочка сильно нахмурилась. Тригнар лишь склонил голову набок в ожидании. Его усмешка исчезла, сменившись лёгкой хмуростью. Твайлайт ещё немного пошаталась, прежде чем сделать глубокий вдох. Был ли когда-нибудь в истории вашего рода момент, когда вы дружили с представителями других рас? Тригнар почувствовал, что его разум затуманен этим нелепым вопросом. Вся ненависть, которую он питал к принцессе аликорнов, улетучилась, так как он вдруг стал очень, очень смущен. С чего бы ей спрашивать такое? Что это должно означать? Эльфы живут в уединении уже много веков, по крайней мере, я так думаю. Что было до Завоевания? Почему все так туманно? Тригнар уставился в землю, пытаясь вспомнить. Вопрос принцессы что-то всколыхнул в нем, и он почувствовал, что должен быть в состоянии ответить на этот вопрос. Но по какой-то причине он просто не мог. Что-то блокировало эту часть его сознания, что-то чужое. Почему я понял это только сейчас? Что, черт возьми, со мной происходит?! Тригнар попятился назад и тяжело прислонился к стене. С тех пор как он оказался в обществе принцессы, с ним начали происходить странные вещи. Он стал сомневаться в собственной реальности, чего раньше никогда не делал. Чувства, которые он сейчас испытывает, похожи на те, которые я испытывал, когда Сумерки обнимала Демона. Все вокруг стало казаться туманным, и чувство тошноты грозило одолеть его. Он поднял голову и поклялся, что видит над собой почти невидимое темное облако, но решил, что это просто его разум играет с ним. Возможно, это была тень, отбрасываемая светом. — Принц Тригнар? — он отшатнулся, глядя вперед. Принцесса подошла ближе и начала его рассматривать. Он поборол тошноту и зарычал, заставив ее отпрыгнуть назад. — Отвали со своими идиотскими вопросами, гребаная шлюха! Эльфы всегда были выше! Наша история не имеет значения для таких ничтожных существ, как вы! — Тригнар зашагал вперед, заставив принцессу попятиться, а ее глаза расширились. Он остановился только тогда, когда цепь, которая прикрепляла его к стене, заскрипела. — Оставь меня. Я не хочу, чтобы меня беспокоили такие животные, как вы. Вы не получите от меня ни малейшей информации. — Тригнар отвернулся и уставился на стену. Что-то шептало ему в голове, но теперь появился еще один голос. Этот голос говорил ему, что он совершил ошибку, но он не обращал на него внимания. Пони были животными, и ничто не могло этого изменить. — Ну что ж, пусть будет так. Надеюсь, вам понравится проводить время в этом грязном, промозглом месте. Оно вполне подходит вам. — он поморщился от резких слов, но в остальном не двинулся с места. Топот копыт возвестил об поспешном отступлении принцесс, но свет остался. Тригнар задумался, почему она оставила его, и обернулся. То, что он увидел, заставило его широко раскрыть глаза. Прямо перед ним стоял поднос с едой: помидорами, фасолью, салатом и яблоком. Фонарь был вне пределов досягаемости, но еда — нет. Тригнар просто уставился на ассортимент питательных веществ, прижав уши к бокам. Она не хотела ничего угрожающего. Тогда что ей было нужно? Почему она собиралась проявить ко мне эту... доброту? Тригнар медленно сел и скрестил ноги, его разум все еще не мог переварить произошедшие события. Через десять минут его желудок заурчал и запульсировал болью. Он решил, что если принцесса собирается оставить ему еду, то он вполне может ее принять. Вопрос о том, почему она это сделала, можно было решить позже.***
Твайлайт снова вошла в свою комнату, но она была очень подавлена. Ее веки устали, и мышцы затекли. Она чувствовала себя истощенной, когда пыталась найти хоть какое-то утешение в так-паде Дина. Она вздохнула и присела на ближайшую подушку. Экран прибора был пуст, но она знала, что сможет разобраться, как его включить. После возни с различными маленькими кнопками экран наконец вспыхнул, но ее улыбка скоро сменилась хмурым взглядом, когда она прочитала, что появилось на экране. — ПРОТОКОЛ ОТКЛЮЧЕНИЯ В ДЕЙСТВИИ. ОСТАВШЕЕСЯ ВРЕМЯ: 47:13:12... 11... 10... Твайлайт хмыкнула и отложила устройство в сторону. Должно быть, из-за того, что она так долго отсутствовала, у прибора разрядилась батарея. Ее настроение упало еще больше, когда она почувствовала, как на нее наваливается очередная волна усталости. Зевнув, она медленно подошла к своей кровати. Дин должен был вернуться завтра, и прибор показывал, что у него есть два дня, и он должен знать, что делать, когда вернется. Еще раз зевнув, Твайлайт забралась под одеяло и легла. Как только ее голова коснулась подушки, она сразу же отключилась.