Фиолетовый Sprite

— Так все же, что вы делали в доме у предполагаемого убийцы? — коренастная темноволосая девушка в форме полицейского сидела в закрытой комнате для допросов. — Я уже тысячу раз говорил что я там делал. — перед ней сидел заебанный жизнью парень которого совсем недавно скрутили на месте происшествия, — Меня похитили и удерживали там несколько недель. — Сколько именно? — Блять, я откуда знаю? — шатен облокотился на неудобный стул со вздохом, — В меня вливали наркоту по каждому удобному случаю. Я не мог следить за временем в том сыром подвале. — Хорошо. Тогда почему когда мы вас обнаружили, то в вашей крови было несколько грамм наркотического вещества «Лин»? — девушка брюнетка легонько нахмурилась и сверилась с результатами экспертизы, — Хотя вы утверждаете что в тот день насильник оставил вас на целых три с половиной часа. Эффект наркотика бы давно выветрился. — Блять, отстаньте с этими вопросами. Я тут жертва. — парень нервно задницей ерзает на жестком стуле. — Хорошо. — будто запрограммированая на такой ответ говорит сотрудник полиции, — Тогда почему в вашей руке был молоток? — Чтобы картину повесить на стену, сука. — в злобной насмешке хрипит шатен, — Чтобы еблище этому… Добропорядочному человеку разбить. — Марк Хитклифф, вы тут не в цирке выступаете. Сядьте на свое место по нормальному и отвечайте на вопросы с серьезностью, а не устраиваете тут показ клоунов на пенсии. — Марк недовольно пыхтит, но наконец усаживается на стуле и складывает руки в замок на груди, — Знакомы вы с насильником? — О да, мы друзья со времен средней школы. — парень задумывается о чем то, а после уже озвучивает эту самую больноватую мысль, — И влюблены в друг друга с того же времени. — Ясно. Мы запишем ваше нападение на насильника как «самооборона», однако мы это не расцениваем как самооборону. — девушка в форме берет все бумажки со стола и сгребает их в одну стопку, — Но так как в нашем округе нет правил насчет нападения жертв на насильников, мы ничего не можем вам предоставить. — Погодите! — Хитклифф встает из-за стола и неровно выдыхает когда полицейский все же останавливается и обращает на него внимание, — А что… Будет с ним? — С Сезаром Торресом? — уточняет та. — Да. — Двадцать лет строгой колонии в исправительном лагере на юге округа Манделы за убийство Тэтчера Дэвиса, Миссис Торрес и удержание вас в заложниках. — Ясно, спасибо. — Марк со вздохом отчаяния приземляется обратно на стул, — А кто позвонил в полицию и донес на Сезара? — Эвелин Миллер, наш сотрудник.

***

Спустя семь лет

— Слушай, мы же друзья, ведь так? — спрашивает Адам, попутно сгребая рукой со стола в мусорку окурки от сигарет и бутылки из-под газировки «Sprite», — Я очень хочу помочь тебе советом каким-либо, но ты просто выслушиваешь и кладешь на все мои слова большой болт. Мюррей недовольно осматривает парня, что сидел за этим же самым столом. Этот парень обхватил руками голову и как обычно просто вот так лежал на столе, пока Адам и Маршалл приехали к нему. С целью как обычно помочь. Рядом как назло прыгает гиперактивный Джона, а этот дурачок-наркоман и вовсе льет слезы по давно ушедшему человеку. — Ну же… Марк… — Джона садится на стул возле плачущего Хитклиффа, — Тебе уже пора отпустить Сару… Мы тоже скучаем по ней, но не нужно же губить свою жизнь из-за ее суицида… Тем более сводить счеты с жизнью тоже! Марк всхлипывает, а после наконец-то вылезает из этого самодельного щита из ручек и поднимает заплаканный взор на стоящего рядом с ним Адама. — Джона прав. — вздыхает блондин, — Сара сама захотела уйти из этой жизни таким плохим способом. Не обвиняй себя в этом, чувак. — И слушай нас. Мы не желаем тебе вреда, поверь! — Маршалл слегка улыбается, а после показывает свою левую ногу, — Вот она была прострелена семь лет назад когда я спасал тебя! — Джона, уймись, идиот. — Адам хмурится. Ну вот только недавно они с ним обговорили тему того, что шатену не нужно напоминать об том заточении в подвале, — Ладно, Марк, нам уже пора уезжать пораньше, а то еще увидят нас кто. — Хорошо… — впервые за долгое время бормочет Марк. В итоге быстро собравшиеся Маршалл и Мюррей свободно отчаяили ровно к десяти утра из хаты Хитклиффа. — Ха-ха… Они думают я скучаю по Саре… — шатен на дрожащих от ранней передозировки веществ ногах доходит до зала и плюхается на диван, — Сезар, когда же ты выйдешь из тюрьмы? Его возлюбленный Торрес… Когда же они смогут воссоединениться? Хитклифф устал считать дни на протяжении семи лет. Он со вздохом в прокуренных легких берет пульт от телевизора и включает самую первую попавшуюся программу. Этой программой оказались очередные новости. — Совсем недавно из южной тюрьмы округа Манделы вышел знаменитый преступник Сезар Торрес который обвинялся за два убийства, похищение и вооруженное нападение. Марк не может поверить своим глазам. В телевизоре и вправду показали фотографию его старого любимого Сезара. На фотке черноволосый даже в оранжевой одежде заключенных улыбался смотря точно будто в глаза Марка. Шатен начинает бить крупная дрожь, а на глаза наварачиваются слезы радости. Торрес наконец-то вышел из этой сраной тюрьмы. — Нам было сказано, что Мистера Торреса выпустили за примерное поведение в заключении. Так что он отсидел всего семь лет, вместо положенных двадцать. — продолжает вещать зомбоящик, но шатен уже не слышит. Он подрывается с дивана, хватает жилетку и прямо в домашней одежде выбегает на улицу. Марк пару раз нервно вздрагивает, а после по памяти бежит к дому Сезара. Им нужно точно встретиться.

***

Хитклифф уже пару минут мнется перед знакомой дубовой дверью в дом семьи Торресов. Он не знает что на него нашло и вообще лучше бы повернуть назад, но тут его любовь всей жизни. Шатен просто не может плюнуть на все свои переживания за Торреса и просто уйти. Поэтому он тихонько стучит в дверь, а после и открывает ее. Дверь оказалась не заперта, а в помещении царил сущий мрак, но даже так, Марк видит его. Его дорогого, любящего и милого Сезара. — Ох, Марк? — давит хитрую ухмылку черноволосый видя то, как шатен бросается тому в ноги, — Неужели, ты соскучился по мне? Они влюблены разной любовью. Повторение мать учения.