Not alone / Не один

      Наверное, его соседям уже пора привыкнуть к тому, что раз в несколько дней Галф приводит к себе в квартиру абсолютно голого парня, только в этот раз — в одеяле. Но сам он уже не обращает внимания на такие мелочи, все, что его сейчас волнует — чтобы плечо как можно быстрее зажило.              — Так, заходи и давай сразу в ванную — смоем грязь, а потом я наложу повязку.              Тул помогает довести Мью до ванной комнаты и усадить его, а потом кивает:              — Так, ребята, дальше — сами, я не хочу быть свидетелем воссоединительного секса оборотня и его пары.              — Тул! — они с Мью сейчас синхронны в своем возмущении, но Галф еще и краснеет дополнительно.              — Все, ухожу, ухожу! Счастливо вам оставаться ворковать, голубки.              Было бы у него в руке что-то тяжелое — получил бы тот по лбу за такие намеки. Но сейчас Галф сосредотачивает свое внимание на Мью, который устало прислонился к бортику ванны и прикрыл глаза. Он берет душевую насадку и включает теплую воду, чтобы начать поливать измученное схваткой тело.              Сейчас уже почти не осталось смущения, что Галф видит того полностью обнаженным. Все это сейчас в порядке вещей, словно они и правда пара, которая живет вместе уже бог знает сколько лет. Рука зарывается во влажные темные волосы, гладя:              — Как ты? Сильно устал?              Мью молчит, улыбается, но качает головой: нет.              Но по напряженным плечам Галф видит, что да. Поэтому откладывает в сторону насадку и берет мочалку, чтобы вспенить гель для душа и аккуратно водить по телу, смывая пот и грязь. Рану на плече он, конечно, не трет, но Мью все равно шипит, потому что она явно болит, когда вода на нее попадает. Галф наклоняется и дует на след от укуса:              — Потерпи немного, помоешься — я замотаю.              — А поцелуешь, чтобы не болело?              Сейчас конкретно ему хочется треснуть Мью по лбу за то, что заставил так волноваться, но все-таки он смягчается, видя жалостливое выражение лица:              — Поцелую.              Парень удовлетворенно вздыхает и откидывается на спинку ванной, позволяя себя намыливать, а потом обдать водой. Он широко зевает, еще раз подтверждая то, как устал, но Галф знает, что нужно сделать после того, как рана обработана антисептиком и заклеена пластырем:              — Марш на кухню! Буду кормить своих котов.              Он гладит Азара, который уже крутится под ногами и требует свою порцию корма. А после того, как миска наполнена, поднимает глаза на другого котяру:              — Мяса?              — И побольше, — тот довольно улыбается и облизывается, предвкушая вкусную еду.              — Суппасит, я на тебе разорюсь! — Галф говорит это в шутку, но потом тут же замолкает, когда видит виноватое лицо. — Эй, не надо! Я же пошутил!              — Я тебя обещал отвести в кафе, когда все закончится, — тот упрямо поднимает подбородок, — и я свое слово сдержу! Пойдешь со мной на свидание?              — Свидание? — хорошо, что он к этому моменту перестал нарезать мясо, потому что это было бы чревато порезом на пальце. — Ты приглашаешь меня?              Мью встает со стула, немного морщится, но все-таки подходит совсем близко, чтобы посмотреть прямо в глаза, держа его за плечи:              — У нас все началось как-то странно: знакомство, обращения, метка, а ведь я даже не обозначил свои намерения.              — Намерения? — в горле резко пересыхает.              — Я не знаю, как описать то чувство, что я к тебе испытываю. Наверное, люди называют это любовью — не знаю, но у меня ощущение, что ты — мой, для меня. Самый лучший, самый идеальный. Я понял это почти сразу, когда ты привел меня, раненого, к себе домой, обогрел, покормил. А еще твой запах…              — Мой запах?.. — он еле шевелит губами от волнения.              — Ты знаешь: я его обожаю, — нос утыкается в основание его шеи, чтобы сделать несколько глубоких вдохов. — Самый вкусный, самый родной. Так пахнет дом.              — Дом? — спазм окончательно сжимает его горло, не давая говорить.              — Да, ты — мой дом, Галф. И я не знаю, как тебе за это отплатить. Ты рядом со мной, ты принимаешь меня, ты прощаешь меня, ты… позволил поставить себе метку. И это дает мне надежду, что я тоже нужен тебе — хоть немного. Я…              Галф больше не может выдержать: этих слов, этих искренних глаз, полных любви и обожания, поэтому он тянется, чтобы коснуться губ и шептать:              — Нужен, очень нужен.              Ему страшно, очень страшно в этом признаваться, но больше молчать нет сил, поэтому исторгает из самых глубин, из самой души:              — Люблю тебя. Не знаю, как это случилось так быстро, но люблю, мой ласковый и нежный зверь.              — Мой хороший, — Мью почти вплавляется в него своим телом, а потом болезненно ойкает, когда раненое плечо дает о себе знать.              Галф шутливо шлепает его по здоровому:              — Аккуратно! Я никуда от тебя не денусь.              — Ну а вдруг ты передумаешь, — темные глаза смотрят на него так тоскливо, что у Галфа замирает от боли сердце. — Со мной столько проблем.              — Да уж, проблем немало — вон только сколько мяса надо, чтобы тебя прокормить, — он не может не подколоть, только чтобы убрать эту грусть из глаз напротив. — Ужинать будешь, пантера?              — Буду, — Мью улыбается и трется щекой о его ладонь, чтобы потом нежно ее поцеловать. — Я тебе потом все возмещу.              — Не надо, — Галф смотрит на него серьезно. — Я делаю это не потому, что потом хочу обратно какой-то “долг”, а потому что хочу этого. Я хочу кормить своего близкого человека и радоваться тому, что ему вкусно. Просто сидеть рядом и получать удовольствие от нашей близости.              — Мяу! — это Азар, вконец возмущенный тем, что тут происходят обнимашки без его участия, прыгает на стол, чтобы привлечь к себе внимание.              Они смеются и практически синхронно тянутся к коту, чтобы погладить это мохнатое недовольство, и их руки встречаются на мягкой шерсти, заставляя смех приглушиться, а сердце — замереть от нежности. Вот из таких теплых и домашних моментов складывается их тихое счастье, которое на на что не хочется менять.              Галф снова не выдерживает и чмокает парня в уголок рта, чтобы потом заявить:              — Ужин сам себя не приготовит!              — Я тебе помогу, — Мью улыбается как довольный котик и лезет в холодильник.              Но у него тут же забирают овощи:              — Эй, ты куда? Раненым не место у разделочной доски! Садись и отдыхай. Можешь пока Азара успокоить, а то он совсем нервным стал со всеми этими событиями.              Мью покорно кивает и берет кота на руки, который тут же начинает мурлыкать и сворачивается в уютный клубочек, позволяя себя гладить. А Галф только с улыбкой поглядывает на эту пару семейства кошачьих, которые так хорошо спелись, пока подготавливает продукты для жарки.              Хотя парень и кошка по своей второй сущности, но ест тот поистине с волчьим аппетитом и голодными глазами смотрит на остатки еды на плите. Галф уже все понимает без слов и накладывает порцию добавки: его пантера должна быть сильной и здоровой.              Мью почти что вылизывает тарелку, когда наконец заканчивает есть, и поднимает голову:              — Спасибо! Было очень вкусно! Вот переедем ко мне — буду готовить тебе все самое вкусное, там такая кухня — закачаешься.              Галф давится рисом:              — Передеем? К тебе?              Он буквально видит, как бледнеет лицо напротив:              — Ты… не хочешь?              Приходится отложить ложку, чтобы та не дрожала в его руках:              — Ну, мы как-то этот момент еще не обсуждали. Меня устраивает моя квартира, отсюда удобно добираться на работу.              Но перечислять рациональные причины больше не хочется, потому что в глазах Мью — вселенская тоска, а плечи понуро опущены. Поэтому Галф тут же спешит успокоить:              — Но мы обсудим все варианты, чтобы нам обоим было удобно.              Яркий огонь радости загорается в желтых радужках:              — У меня теперь есть машина! Я смогу возить тебя на работу и обратно, а у Азара будет большой двор, где он сможет играть с другими животными.              Галф переводит взгляд на кота, который своей мордой выражает недоумение: “я? играть с другими? ну уж нет!”, и предпочитает об этом умолчать, но другие свои сомнения не может не озвучить:              — Мью, я не знаю, правда… Как твоя стая отнесется ко мне? Я — парень, ну, ты понимаешь, это не совсем привычно, что двое мужчин…              Легкий поцелуй с привкусом мясного рагу прерывает его озвученные сомнения:              — Ты — моя пара, Галф. У оборотней нет предрассудков насчет пола, потому что полюбить можно кого угодно. Ты же не можешь приказать своему сердцу, правда?              Кивает, потому что и правда не может: то давно и окончательно отдано этой большой черной кошке.              — Поэтому не бойся, — его снова заключают в теплые объятия. — Все будет так, чтобы тебе было комфортно. Ты — мой дом, и я буду с тобой, что бы ты ни выбрал, здесь или в моем родительском доме.              Галф не может себя сдержать, когда обвивает руками сильную шею и утыкается в грудь, всхлипывая.              Он никогда не думал, что у него будут отношения, наполнение теплом, нежностью и любовью. Он считал, что все это надо заслужить, вырвать у судьбы зубами. Но вот он, Мью, такой уютный и такой родной, обнимает его и говорит, что Галф — его дом, что будет рядом в любом случае.              Поэтому он вытирает слезы о майку своего оборотня и шепчет срывающимся голосом:              — У меня завтра и послезавтра работа — отгул мне дали только на сегодня.              — Я помню, — Мью почти мурлычет, гладя его по голове. — Я вечером встречу тебя и приготовлю ужин. Или хочешь — сходим в ресторан поужинать?              — Давай лучше на выходных съездим к тебе, осмотримся…              Договорить он не успевает, потому что парень сияет от радости и целует его так горячо, что мысли тут же куда-то испаряются.              — Эй, я еще ничего не обещал, — он с трудом отрывается от желанных губ, переводя дыхание.              — Мне достаточно того, что ты хочешь попробовать.              Азар смотрит на этих двоих сумасшедших влюбленных, которые продолжают жарко целоваться, и думает:              “А меня-то хоть с собой возьмут? Я бы, наверное, посмотрел на эту лужайку, да.”