Сампо

      Дождь за окном принимается стучать с новой силой, как будто бы на прочность проверяя отремонтированную недавно крышу в доме Агаты. Всех прошлых разов словно бы ему не хватило.       В ветвях ближайших деревьев шумит ветер, то и дело переходя на завывания. Но вся гроза его, как кажется, меркнет на фоне шумного, так и веющего напряжением дыхания Павла.       Он параллельно умудряется помешивать бурлящий на плите куриный бульон, снимая с него неприглядную пенку, и доставать из своей сумки коробочки-пузырьки-пластинки, выкладывая их на стол в каком-то ему только одному понятном порядке. И, конечно, ворчать что-то себе под нос, всё ещё не приняв произошедшего.       — Вы не перестаёте меня удивлять, — заключает уже вслух Дымов, уменьшив огонь под кастрюлей и появившись на пороге между кухней и комнатой-верандой.       — Как будто это моя была идея, — бросает в ответ Север.       Она всего лишь на какой-то миг поднимает на доктора глаза, встречаясь с его недовольным взглядом, сверкнуть старается злостью, но выходит у неё так себе. Агата вновь опускает глаза. Не вину свою за случившееся чувствуя, нет. Попросту сил в себе не находя на что-то большее, чем кутаться в тёплый плед, поджав под себя ноги, и то и дело под натиском сонливости прикрывать глаза.       — Вообще-то я вас обеих имел ввиду, — исправляется Павел, взглянув на дочь, прижавшую к груди любимую куколку и калачиком свернувшуюся на другой половине дивана. Он делает несколько шагов в его сторону и, вновь сконцентрировав внимание на хозяйке дома, протягивает ей градусник. — Перестаньте так кутаться и измерьте температуру.       — Мне холодно.       — Вас знобит, — отмечает Павел. Он заглядывает в её всё же поднятые глаза и тыльной стороной ладони касается её лба. — А своими укутываниями вы повышаете температуру и делаете себе только хуже.       — У вас руки холодные, — с порывом возмущения насколько возможно активно выпаливает Агата. А на деле ловит себя на мысли, что от этого его прикосновения становится как-то полегче. Север прикрывает глаза.       — Это вы горячая, — безо всякой злобы объясняет Дымов. Куда тут злиться, когда в доме двое слегли с температурой?       Кашель дерёт Агате горло, болью отзываясь где-то между висков, и теперь уже она сама накрывает лоб ладонью. В отличает от Павла словно бы собираясь сжать его как в тисках, отчаянно полагая, что так станет легче.       Доктор, не найдя сопротивления, ловко разматывает закутывающий Агату как в кокон плед и в качестве компромисса оставляет его слегка накинутым на плечи.       — Я уезжал всего на два дня. Как вы успели только, — качает он головой, уже приседая на корточки возле дочери. — Чего вас промозглой ночью на улицу понесло?       — Метеоритный дождь смотреть, — отнимая голову от подушки, пожимает плечами Майя, глядя на папу болезненными глазами. — Арво сказал, что он будет как раз над Островом.       — Не так, чтобы это был дождь, — отмечает между тем Агата, прерываясь порой на приступы кашля. — Так, дождик. Несколько светящихся полосок небо пронзило, — пожимает она плечами, параллельно разбираясь с врученным Павлом градусником. — Мне обещали большего.       — Большее вам уже другой дождь организовал. Тот, что не метеоритный, — напоминает Дымов, уже в который раз качая головой и поражаясь необдуманности дочери и… их с Майе общей хорошей знакомой. — Ладно вы мне не сообщили ничего. Но лекарства вы могли принять? Они в сейфе или хотя бы в ящике под тремя замками не хранятся.       Агата в ответ разве что морщится и, отвернувшись, вновь касается ладонью своего горящего и как кажется вибрирующего лба. Глаза её так и норовят сомкнуться. А Майя, потупив было взгляд, всё же поднимает его на нежно касающегося её рук отца.       — Мы молоко с мёдом пили.       — Ужасная вещь, — вставляет Север, поморщившись.       — Очень вкусная, — не соглашаясь, пожимает плечиками Дымова. И доктор в который раз поражается, как эти двое сумели так спеться, имея столько противоречий. Как будто бы к нему самому не возникает подобных вопросов. — Пап, ты ведь сам говорил, что это хорошее лекарство.       — Хорошее, — кивает он в ответ. — Но применять нужно не только его. Значит так, — поднимаясь на ноги, не терпящим возражений тоном начинает Павел, — сейчас вы идёте мыть руки, прекрасно, если ещё и умываетесь, и садитесь за стол. Я как раз разолью вам по тарелкам куриный бульон и приступлю к подбору лекарств. Агата, — зовёт доктор, буквально в следующую секунду перехватывая уставший взгляд, — давайте мне градусник.