***
На нумерологии Грейнджер сидела одна, Невилл лежал в больничном крыле, кажется свалился с метлы, кстати о мётлах, через неделю должна была состояться игра в квиддич между Слизерином и Гриффиндором. Гарри с Роном сидели впереди девушки и последний то и дело метал поддерживающие взгляды в сторону подруги на что Грейнджер закатывала глаза. С какой стати ей извиняться? С такой что он твой друг. Пусть извиняется сам. Гермиона заерзала на стуле, чувствуя как бедро щекочет прохлада помещения и одернула подол сарафана. Профессор Вектор дала задание до конца урока, которое Грейнджер сделала раньше всех, и теперь добросовестно, и совершенно законно бездельничала. На столе лежал пустой пергамент и Грейнджер выводила на нем незатейливые линии. Такое упражнение помогает расслабиться. Нужно лишь нарисовать хаотичные круги, либо линии, которые не задумываясь позже соберутся в нечто цельное. Одна, вторая, кажется похоже на нос. Гермиона была так увлечена процессом и одновременно рассредоточена, что собрав картину целиком поперхнулась. Несколько слизеринцев обернулись на неё, а Пэнси скривила лицо. Но гриффиндорка все так же с ужасом пялилась на рисунок. С пергамента на Грейнджер глядело острое, недовольное лицо Малфоя и она невольно провела пальцем по нарисованной скуле. Она метнула взгляд в ту сторону где он сидел и ее чуть не стошнило, когда она поняла, что Нотт снова пялится на неё и улыбается, как никогда раньше. Гермиона смяла рисунок, надеясь, что ещё не поздно ибо лист она приподняла, чтобы оценить результат аккурат так, что было видно Нотту. Через пару минут урок к счастью был окончен и Грейнджер снова в гордом одиночестве вышагивала по коридорам. Сегодня они снова встретятся с Малфоем и в этом уже нет ничего страшного и необычного, достаточно было пару раз с ним провести час в библиотеке чтобы привыкнуть. Он не был раздражающим. Он всегда вдумчиво читал каждую строчку, а тень лежащая на щеках от его закрученных к концу ресниц дрожала. Он вытягивал губы и глубоко вздыхал, но тихо. Ноги закинутые на стол едва двигались. Она могла это заметить когда дизиллюминационные чары спадали, Гермиона позволяла себе одну секунду посмотреть на него, чтобы потом снова наложить заклинание. Единственное что… Они не разговаривают, изучают теорию, но просто посидеть, подумать, обсудить они не могут. В последнее время даже думать и что-то решать не хочется, однако Грейнджер была уверена, что Малфой вешается от одного осознания связанности с ней. Сегодняшняя записка была…жестом внимания и это нельзя было отрицать, поэтому мысли о ненависти Гермиона запихнула в дальний ящик. Холодные пальцы цепко схватили плечо гриффиндорки и она слегка завалившись обернулась назад. — Нотт? Парень криво ухмыльнулся и с задором взглянул на гриффиндорку, которая успела за пару секунд показать весь спектр чувств. — Милая побрекушка, — между прочим бросил он и потянулся рукой за кулоном чтобы приподнять и разглядеть, но Грейнджер извернулась в его руках все ещё держащих худое тело и отошла на шаг, Тео последовал за ней. Они неумолимо двигались к стене, что означало тупик. — Ну что ты, Грейнджер, просто на пару слов. Он улыбнулся так широко, что Гермиона все ещё находясь в шоковом состоянии от такого внимания слизеринцев в последнее время едва не задохнулась. Она вжалась в стену, провожая учеников взглядом полным просьбы о помощи. Мерлин, он видел все. Неужели шантажировать собрался? Гермиона сложила руки на груди и вздёрнула подбородок глядя исподлобья на что парень лишь хохотнул. Деваться некуда, нужно сыграть уверенность. Однако актриса из неё была никакая поэтому взгляд то и дело метался то по ученикам, то по лицу Теодора. В его глазах плясали дьяволята. В этом году он вернулся в Хогвартс отмаливать репутацию и наступал по успеваемости на пятки Гермионе. Он не ввязывался в передряги и кажется в драке Малфоя с Поттером помог отвести последнего в больничное крыло, конечно то и дело отпуская шутки, но честно и бескорыстно. А Малфой тогда ушёл. И кажется много думал. Не приходил в библиотеку. Естественно он вечно был у неё в голове, драка, он заступился, вечные столкновения, глупые обиды. А как ещё? — Ты такая милая, когда задираешь нос, — шепнул он ей на ухо и Гермиона почувствовала как щеки с ушами запекло. Она не поняла это был гнев или смущение, но она толкнула слизеринца и закрыла тяжело вздымающуюся грудь руками. — Нотт, что тебе от меня нужно? — не так уверенно как хотелось бы. Он зажал ее посреди коридора, мимо проходили ученики и с любопытством оглядывали их. Гермиона едва не задохнулась от ужаса. По обе стороны от головы Грейнджер были руки Тео и глядя на это Гермиона лишь нахмурилась. — На твоём месте я бы не вился вокруг Малфоя, — вкрадчиво начал он и Гермиона приподняла брови. — Знаешь что? Я совсем не… — Послушай, Грейнджер, Паркинсон сотрёт тебя в порошок, а Нарцисса ей поможет. И это самые мелкие причины. Девушка оскорбленная подобным скорчила гримасу немого вопроса, злости и отвращения. — Какое вообще тебе дело? — Гре-ейнджер, право, я был бы рад такой паре как вы, это бы очень подправило репутацию Малфоя, однако мой тебе совет — не стоит. Гермиона чувствовала что кипит. Зубы сжались, а сердце забилось в неистовом ритме. — Нотт, право, если ты скажешь ещё хоть слово, то я не побоюсь Азкабана и выпущу тебе кишки прямо здесь, — прошипела она и наклонившись скользнула под его рукой выходя из своеобразной ловушки. Она услышала как за ее спиной Теодор прыснул, но не обернулась, а полетела вперёд, на крыльях адреналина.***
Он действительно много думал в те дни, что они не встречались в библиотеке и пришёл к выводу, что ведёт себя как сопляк. То целует ее, то игнорирует, то дерётся с Поттером, то не разговаривает, не приходит в библиотеку, то отправляет записки. Драко боялся, что такое поведение она расценит за интерес к себе. Безусловно интерес был, но о нем она не узнает никогда. Однако соблазн был велик. Соблазн необдуманных поступков или наоборот, слишком хорошо обдуманных, но не стоящих последствий. С тщательно продуманными оправданиями. То странное, что происходило между ними против их воли вполне сошло бы за оправдание, но…к сожалению нет. Он справится со всем, покончит с идиотским проклятьем и они разойдутся как в море корабли. Осталось не так много… Поэтому он принял решение, держать дистанцию, но полностью не отстраняться. Грейнджер почувствует стабильность, помирится со своим дауном Поттером и справится с этой напастью как с любой другой, с которой встречалась ранее. Он пытался справиться сам, но ничего не вышло. Вполне логично подключить самую умную волшебницу столетия. Сегодня целый день дистанцию сохранять получалось, он чувствовал на себе ее редкие взгляды, но никогда не отвечал. Все будет как раньше, обещаю. Посмотрел всего раз, когда она поперхнулась и бледная стремглав смяла пергамент в комок. Со звонком она пулей вылетела из класса, а Нотт за ней. Малфой все заметил с самого начала, но не подавал вида. Не нужно большее привлечение внимания чем в прошлый раз с набитой мордой Поттера. Однако раздражение не давало покоя. Пенси сегодня отчего то слишком молчалива. Идя по коридору по левую руку от Паркинсон Драко слегка пихнул ее в плечо. — Пенс, все в норме? Такие слова ему всегда давались тяжело, но в сторону Паркинсон он всегда спрашивал подобное легко ибо когда он принял метку Пожирателя или когда его отец умер именно она с Блейзом возились с ним, как с душевнобольным. Это, естественно, раздражало, но и создало ощущение того, что он не один. Девушка слабо улыбнулась и заправила темную прядь волос за ухо. Распахнутый взгляд выбил Малфоя из колеи и он слегка вздрогнул. Редко, когда дождёшься от нее такого, это скорее в стиле Грейнджер. Она протягивает себя на раскрытой ладони — всю целиком — и вручает тебе. Пенси же, совсем другая, если довелось увидеть ее открытую душу, то можно это считать за подарок. Сейчас в ее взгляде читалось так много всего, что Драко обомлел. В мутных радужках блеснула немая обида. Непонятая. А Драко не знал, не хотел давать надежду, не понимал, что сказать и сделать. Было ощущение, что ему прямо в ладони вручили голое сердце, бьющееся, красное, проталкивающее кровь. Это было странно. Мимолетный момент, секунда до того, как глаза снова стали полуприкрытыми, она достала маленький бутылёк с парфюмом и брызнула себе на шею. — А как иначе? — ее лицо украсила ровная улыбка, а в глазах заплясало веселье. — Я вдоволь поиздевалась над Уизелом, получила «Выше ожидаемого» по нумерологии, а через неделю будет вечеринка в честь вашей победы над гриффиндорцами, что может быть лучше? Заученная интонация отскакивала от зубов и Малфою захотелось блевать. Он провёл пятерней по волосам, взъерошив их и улыбнулся. — Но мы ещё не выиграли. — Ох, — она цокнула и вильнула бёдрами обгоняя Драко. — Это дело времени, вы их сделаете. Малфой прыснул и завернул в туалет, отпуская девушку. Не хочет говорить — не надо. Дверь открывается, а в грудь впечатывается она. Драко в мгновение ока ощутил её запах и почувствовал, как мурашки электрическим разрядом ударили по его телу. Он едва не вздрогнул и едва удержался чтобы не застонать, когда Грейнджер сделала шаг назад и распахнула влажные огромные глаза. Малфой сразу понял, что она злится, сжимает кулон на груди, хмурит брови, тяжело дышит. Под воротом рубашки видно жилку сонной артерии, которая бьется и Драко сглотнул. Решение избегать ее и встречая ее игнорировать или убегать было огромной ошибкой. Его едва не затрясло. А она вся такая злющая, смотрит чёрными глазами с возмущением, бессильно стонет и толкает его чтобы пройти. А в ней действительно пыталась выйти наружу злость, более того, разрывала любые попытки успокоиться в пух и прах. Чертов Нотт со своими советами, это что за отношение такое? Кем он себя возомнил? Думает ему можно зажимать ее у стены при всех? Пошёл. К. Черту. Но нет, конечно же, Малфой. Гребаная заноза в заднице. Гермиона почувствовала как он ухватил ее за запястье и толкнул обратно в помещение попутно запирая. — Нет, Малфой, в этот раз будет по моим правилам, не говори мне ни одного слова, не смей, а я — ухожу. — на одном дыхании в желании ощутить спасительное спокойствие. Но он скользнул взглядом по обтягивающему тело сарафану, что по длине был так непривычен для неё. Она вечно поправляла его и одёргивала вниз, но упрямо носила. Конечно он заметил. Глаза пробирались дальше, по бёдрам, где сарафан больше всего натягивался. И момент икс — ноги. Тонкие, но уже не спички, а вполне здорового вида и…это блестки? При ярком свете помещения они были видны на ляжках, коленях, икрах. А она смутилась и снова начала дергать сарафан. И вот. Как по заказу она собирается с мыслями и поднимает подбородок. — В чем твоя проблема, Малфой? — шипит. — В тебе. Вперили два взгляда друг в друга. Один раздраженный, другой злобный. — Что от тебя хотел Нотт? И тогда Гермиона обомлела, все чувства перемешались с такой скоростью, что если бы она увидела свое лицо со стороны, то рассмеялась или умерла бы со стыда. Аккуратное, худое лицо исказила гримаса. — Да какое вам всем дело? — она всплеснула руками. — Не выводи меня, Грейнджер, — так снисходительно и крадясь, что Гермионе захотелось его избить. — Я видел ваши переглядки и то как он вылетел из класса за тобой. Трахаться захотелось? Поверь мне, Теодор не лучший вариант. Они снова близко, она снова злилась. И чувствовала адское притяжение, но совладала с собой и натянула на лицо улыбку, а круглые глаза прищурила. — Ты проверял я так понимаю? Драко хохотнул и закатил глаза. На мраморных скулах заходили желваки. — Грейнджер, юмор — это не твоё. — А я и не шутила. Гриффиндорка взмахнула хвостом и обошла парня плавным шагом. — Держись от него подальше если не хочешь сдохнуть как собака. Холодные стены его поместья не лучшее место для смерти, — навеселе, будто это самая смешная шутка на планете. — Я сильно сомневаюсь, что он изменился. Хотел напугать. Не тут то было. Грейнджер выдохнула, будто ее ударили в спину, в груди засаднило. Она слегка обернулась и покосила взгляд в сторону, прижимая крепко сумку к груди. — Это скорее по твоей части. Дверь с лёгкостью открылась, мастерства у Грейнджер не отнять. А лицо Драко исказила гримаса потому что под ложечкой засосало точь в точь как у Грейнджер. Идиот блять. Гермиона неслась по коридорам в поисках спасения, сжимала кулон в руке, который какого-то черта не помогал. Вдруг ее поймала Джинни волчком развернув к себе. Перед глазами Грейнджер мелькнули огненно-рыжие волосы собранные в высокий хвост и школьная форма, адаптированная под собственный дизайн младшей Уизли. — Гермиона, — кажется подруга искренне удивилась эмоциям Грейнджер. — Что случилось? Когда тёплые руки Уизли скользнули по плечам Грейнджер та всхлипнула и запрокинула голову лишь бы слёзы не полились. Скоро должен был начаться урок, минута в минуту и учеников не было, но гриффиндорка не хотела плакать перед подругой дабы избежать лишних вопросов. Но она без лишних слов лишь обняла ее и гладила по спине. Тогда Гермиона зашлась в рыданиях. Когда истерика начала стихать Уизли слегка отодвинула подругу и участливо посмотрела в ее глаза. — Гермиона, что случилось? Я обещаю, никто об этом не узнает. Грейнджер судорожно выдохнула. — Я…Я не знаю. Я так устала, Джинни, так устала. Я искренне старалась не трогать Рона и Гарри, у них свои потери, свои проблемы, — из этой беспорядочной речи было мало что понятно. — Так теперь Малфой ещё устроил мне настоящий ад, его дружки, так ещё и Гарри… Она глубоко вздохнула. Гермиона, хватит соплей. — Нет-нет, Гермиона Джин Грейнджер, всегда ты так, тебе точно нужно поплакать. Хочешь пойдём в Выручай-комнату? Я принесу тебе яблок, — лицо Уизли в миг стало задумчивым и Гермиона от испытываемого облегчения хохотнула, утирая слезы. — У нас урок между прочим, — Грейнджер посмотрела по сторонам. — Со мной все в порядке. Джинни с минуту поглядела на неё, подумала, пару раз попыталась что-то сказать, но в итоге лишь улыбнулась в ответ. — Но про Малфоя ты мне все равно расскажешь, — Уизли ухмыльнулась. — Джинни, — протянула Гермиона. — Нет с ним у нас… Она была прервана на полуслове одним жестом — поднятой рукой, зажимающей двумя пальцами измятый пергамент. Та самая записка Малфоя. В миг от груди ко всему телу растеклось спокойствие. Странное чувство, что от одной мысли о нем ей лучше, несмотря на то, что пять минут назад он втоптал ее в грязь. Она никогда себе не признается, но она любила, когда он приходил в библиотеку, с ним так спокойно, пусть иногда и смущающе. Одновременно сначала импульс, необъяснимые реакции тела, а потом спокойствие. И уж точно никогда не признаётся, что подглядывала за ним в библиотеке на пятом и шестом курсе. Все ли так красивы, когда читают? И все ли так красивы в профиль? — У тебя выпало на завтраке из кармана, даже в библиотеку вместе ходите, — Уизли загоготала, готовая лопнуть от возбуждения и видя, как Грейнджер уже собирается что-то сказать прервала ее. — Даже не говори, что это не он. О, Годрик, а как он смотрит на тебя, — внезапно Джиневра впилась взглядом голубоватых глаз в Гермиону. — Будто он хочет тебя прямо на этом столе… Внезапно горло сдавило и Грейнджер не могла вздохнуть от того, как запылало в промежности и внизу живота, хотелось сомкнуть ноги, равносильно в право вступило ещё одно чувство — стеснение. Щеки так горели и их так покалывало, что Гермионе казалось, что она сейчас расплавится и сгорит одновременно. — Джиневра Уизли, что ты такое говоришь?..— карие глаза распахнутые, а губы не находили слов. А в глазах Уизли мелькнул мимолетный испуг, но тут же растворился, уступая место пляшущим бесенятам. — Ему уже есть что вспомнить?! — заорала она, но тут же ее рот был заткнут рукой подруги, что заоглядывалась по сторонам. — Прошу, замолчи, — зашипела Гермиона, многозначительно смотря прямо в глаза Джинни. — Не говори глупостей. — Крам был слишком хорош, что не можешь его забыть? — только и сказала лукаво Уизли скосив взгляд на Грейнджер, когда она отняла руку от рта подруги. — Ещё хоть одно слово и я нашлю на тебя Транталегру. А я в дуэли гораздо лучше тебя. Джинни деланно надула губы, когда они отправились на урок, но заходя в кабинет Гермиона заметила, что Уизли улыбается во весь рот и подмигивает ей. Нужно искать новое место для встреч. Без ненужных свидетелей. Если Джинни застанет их — это будет катастрофа мирового масштаба. Выручай-комната. Она никому не говорила, что она уцелела, знали только Гарри, Джинни и Гермиона. Во всем Хогвартсе. Это будет настоящий подвиг — пустить кого-то в своё убежище. В место куда она убегала от всех.***
Уроки кончились, оставалось три часа до встречи с Малфоем. А ведь Гермиона надеялась, что сегодня он не придёт, как и предыдущие несколько дней. Минула гостиную, где ее многозначительным взглядом проводил Гарри, а Рон робко поздоровался. Честно, она бы извинилась и прекратила эти глупые обиды, только вот извиняться ей было не за что. Она несколько раз представляла, как извиняется перед Гарри лишь бы это игнорирование закончилось, но не могла подобрать слов. «Привет, Гарри, извини за то что ты на меня наорал.» «Гарри, привет, я очень сожалею, что ты подрался с Малфоем.» «Гарри, прости меня за то что случилось.» За что «прости» и «извини»? Не ясно. Но Грейнджер слишком хорошо знала своего друга и обижаться так долго было рекордным временем. Она уже видела, как он порывался несколько раз, думая, что это незаметно. А вот Джинни была не права. Перед ней он извинился первым и сейчас у них все было хорошо. Дверь тихо приоткрылась и первое, что увидела Грейнджер перед тем как была поражена «Петрификусом Тоталусом» это лицо младшей Уизли на котором читался детский восторг. А Грейнджер застыла и с непониманием глядела на Джиневру, которая хихикая отправилась к своему шкафу. И тогда Гермиону прошибло осознание. Джинни решила нарядить Грейнджер на встречу с Малфоем. Хотелось кричать. — Обещаю, ты будешь довольна результатом и даже не разозлишься на меня. Очень сомневаюсь. Действие заклинания длилось предательски и подозрительно долго, а Уизли измывалась над подругой как могла. Кажется это красная помада? О нет. Одежду Уизли подготовила заранее. Конечно она не ввела Гермиону в ужас, но все-таки было слишком вычурно для буднего вечера. Тем более с утра она так не выглядела. Будто она нарядилась специально для встречи с ним. Если бы могла она бы скривилась, но когда действие заклинания начало ослабевать Грейнджер подготовилась исполнить обещанное. Джиневра будет танцевать до утра. Однако Джинни будто предвидела это и наслала ещё раз. Тогда глаза Грейнджер запылали гневом. — Ну-ну, Гермиона, ты такая красотка. Спустя несколько минут Уизли отлевитировала большое зеркало в место прямо на против Грейнджер. Эмоций не было потому что действовать заклинание должно, если Гермиона не ошиблась, ещё три минуты. Но она действительно была удивлена. — Я в мастерстве владею чарами красоты, поэтому твои волосы для меня пустяк, — отвечая на немой вопрос Грейнджер Уизли ухмыльнулась, также оглядывая результат. Каштановые кудри блестели и отражали свет медью, они были уложены в аккуратные локоны, что были длиннее чем обычно ибо менее завиты чем природные кудряшки Гермионы. Щеки слегка румяные, а ресницы подкрашены тушью, красная помада была растушевана и просто придавала цвет. Когда брови Грейнджер смогли подняться от данного открытия она поняла, что заклятие рассеялось. Однако проклинать подругу не спешила. Она скользнула взглядом по чёрному платью. Оно обтягивало фигуру, подол прикрывал ноги чуть ниже середины бедра. Верх открывал вид на ключицы и закрывал грудь. Руки были закрыты до запястий свободными рукавами. На ногах были все те же школьные туфли. — Я подумала шпильку ты не переживешь. Взгляд метнулся на Джинни, которая была в полной уверенности, что Гермиона в восторге и она не поплатится за содеянное. Безусловно Гермиона была удивлена, что Джинни подобрала более менее приличный макияж и одежду потому что сама довольно эксцентрично выглядела. Всегда острые линии в макияже, а одежда по последним пискам моды Волшебного мира. Конечно она выглядела потрясающе, но Гермиона подобного бы не пережила. Резкое движение. Палочка была схвачена. Руна выведена. Джиневра заплясала. — Мне все очень понравилось, но эту выходку я тебе не прощу, — Грейнджер хохотнула и выбежала из комнаты. Осталось даже больше двух часов, а она уже вылетела из гостиной в сторону библиотеки, а у Рона, что сидел там глаза на лоб полезли, кажется он сначала её не узнал. Переодеваться почему то не стала. Гермиона чувствовала себя по новому. С другой стороны ей всегда было чем заняться поэтому заняв излюбленное место в конце зала, которое прикрывал огромный длинный стеллаж от мадам Пинс она взяла книгу о рунах и принялась за чтение. Но нервничала она до ужаса потому что пусть и не вычурно это платье и макияж по итогу смотрелись на ней, но она выглядела не в своём стиле. Ей не хотелось чтобы он подумал, что это для него она так нарядилась, что являлось неправдой. Поэтому она слегка растрепала локоны, а помада от беспорядочного закусывания губ почти была не видна. Руны плыли перед глазами, образуясь в смазанный силуэт Малфоя, потом в его лицо полное насмешки. Сегодня он точно высмеет ее за подобный вид. Она уронила голову на руки. Да вообще, с какой стати ее волнует, что он о ней думает? После этой мысли Грейнджер решительно подняла голову и чуть ли не с остервенением вцепилась в книгу. Прошёл час, оставалась ещё куча времени. Книга была изучена вдоль и поперёк, нервозность никуда не делась. А вдруг он не придёт? Ну он же вроде как обещал. А когда он сдерживал обещания? В библиотеке никого не было, все отправились на ужин, а Гермиона отправилась на поиски книг о связывающих чарах, но не нашла ничего путного и похожего. Книга, которую ей дал Малфой из Мэнора тоже была максимально досконально изучена и прочитана до дыр. Там оказалось вообще абсолютно не то, даже уцепиться не за что, поэтому Гермиона решила ее взять с собой чтобы вернуть. Но что-то странное в животе трепыхалось от мысли, что она держала вещь принадлежащую Малфою. Сдурела совсем? Гриффиндорка отогнала навязчивые мысли и стала набирать книги одну за другой, пока за стопкой не перестало быть видно лица. Она шла осторожно, стараясь не уронить ничего. Конечно она могла это все отлевитировать к столу, но такие привычные вещи будто напоминали о том кто она такая, какие ее родители. А она запретила себе о них думать. Спазм в груди мгновенно приглушился и она глубоко вздохнула ставя стопку книг на стол. Пошла дальше, кажется там осталось что-то, что она не взяла. — Есть музыка, чей вздох нежнее упадает… Гермиона бурчала это себе под нос, пока не услышала шевеление сзади. Нахмурилась. — Чем лепестки отцветших роз… — верхняя книга из небольшой стопки в ее руках была раскрыта и Гермиона, пробегаясь по первым строкам шла не глядя. И вот наконец она положила на стол фолианты, а ту, что была раскрыта продолжила читать, оперевшись руками о стол. Она знала, что он был здесь. Сидел, читал одну из книг, которые Грейнджер любезно положила на стол на первом заходе — Дорогуша, здесь занято, — не поднимая взгляда бросил Малфой. Осипший голос Драко задал сигнал стаду мурашек, но Грейнджер не подала вид. Кажется она начинает учиться жить с этим. Она приподняла бровь и выпрямилась, складывая руки на груди. — И кем же, Малфой? Она улыбнулась уголком рта, когда тот сначала нахмурился, а потом резко поднял голову. Пробежался взглядом и остановился на ее лице. На секунду промелькнуло недоумение. А он был зол. Он знал, что это все было не для него, только вот она не знала, что он понимает. Платье было…идеальным. В голове Малфой уже представил, как задирает его. Но взгляд был полон веселья. — Грейнджер, — он хохотнул. — ты выглядишь как шлюха. И вот она приподнимает брови и открывает рот, глаза прищурены, качает головой и тяжело выдыхает, садясь на соседний стул. — Шучу, — над ухом. — ты красивая. Для меня старалась? — тихо, его голос был томным, шелестящим как пергамент. Красный флаг. Беги, Грейнджер, беги. — Вообще-то у меня после встречи с тобой свидание, — что? Что ты несёшь, Гермиона? А Малфой зашёлся в смехе. — А я говорил, что у тебя плохо с юмором, Грейнджер. Но Гермиона лишь с вызовом вздёрнула подбородок. Поиграем. — Ну… Я не шучу, — она закусила губу. —Тео умный парень. Нам есть о чем пообщаться. Его имя было странным на вкус, говорить, произносить его было странно. Но лицо Малфоя, которое едва не перекосило стоило всего на свете. — Вообще-то он уехал в поместье решать вопросы, — уверенно произнёс Малфой в ожидании реакции Грейнджер, что от волнения закусил губу. Он ощущал предвкушение от ее позора, Теодор ни за что в жизни бы не пригласил ее на свидание. Или бы пригласил? У них вполне много общего, Нотт отлично учится, много читает, пусть совсем развязный, но у них вполне могло бы что-то получиться. Воспоминания прошибли его голову, будто пуля. Нотт постоянно смотрел на неё, сегодня вообще вылетел за ней и вроде как даже подошёл, как увидела Пенси. Он напрягся всем телом, но виду не подал, все так же елейно улыбаясь. — Очень в этом сомневаюсь. Да ты актриса, Грейнджер. Только вот сердце грохотало в глотке. Почему Нотт? Конечно он спросит потом у него. Почему не гребанный Энтони Голдстейн? Было бы правдоподобнее. Хотела избежать насмешек, а в итоге опозорится ещё больше. Гермиона прокашлялась. — Я набрала книг, а ещё кажется нам стоит поменять место встреч, я… Грозовое небо сейчас, средь тёплого света свечей кажется разразил гром, оно бурлило, обращаясь водой и покрываясь коркой льда. Оно вцепилось в море тёмного шоколада, распахнутых, круглых, глаз, что глядели с непониманием. Он был зол, как черт, но видно было лишь безразличие, что как нож резало по сердцу Гермионы и кажется он это почувствовал, потому что скривился. — Не смею задерживать. Опустошение. Гермиона закатила глаза будто увидела выходку своего ребёнка и ждала пока он успокоится. Но кажется она привыкла. Как только что-то не нравится — он убегает. Только вот что ему не понравилось оставалось под вопросом.