The obstacles

      Хлопов вышел из медпункта и присоединился к своему отряду, вполне живой и здоровый, уже спустя каких-то 10 минут, что заставило Корзухина наконец выдохнуть с облегчением.       —Ты ужин пропустил, не голодный? — спросил вожатый парня, но тот отрицательно помотал головой.       —Все отлично, спасибо. — Лева улыбнулся, но Игорю стало отчего-то тревожно на секунду. Он проводил взглядом пионера до палаты и окончательно отогнал от себя паранойю.       Вернувшись в палату, Лагунов с удивлением обнаружил мирно спящего товарища в своей палате. «Не буду его будить, потом спрошу, что это было сегодня.» — рассудил Валера и тоже решил спать. Но именно сегодня парни решили, так сказать, поделиться столетними «страшными» байками о лагерях, псих-больницах и прочих бреднях.       —Про гипсовую горнистку слышали?       —Пугай этой детской сказочкой малышню! — говоривший усмехнулся.        «Может, рассказать им про эксперименты нацистов во время Второй Мировой? Про японцев особенно…» — сомневался Валера, стоило ли ему так пугать детей. А почему, собственно и нет? Так хоть историю узнают, да и посмотреть на их офигевшие лица чего только стоило!       —Про отряд 731 слыхали? — неожиданно для самого Лагунова погрубевшим голосом прервал он их перешептывание. Все стихли.       —Так вот, это была база японцев, где они готовили биологическое оружие для уничтожения Советского Союза. — зловеще начал Валера. — Это был как концлагерь у немцев, только еще хуже. Там пытали людей разными способами — заражали болезнями, замораживали, сжигали, испытывали давлением, даже разбирали на органы живьем. Оттуда никто не вышел живым. Помню читал описание опыта, в ходе которого с китайского парня, где-то лет 14-ти, сдирали кожу — постепенно, медленно, фиксируя каждый звук, издаваемый несчастным — и, говорят, снимали на видео — в японских засекреченных архивах до сих пор хранятся видеозаписи. Японцы хотели изобрести такое оружие, которое бы со стопроцентной гарантией убивало всех, кого было нужно убить Гитлеру. Если бы Советский Союз не победил бы в войне, они бы все это проделали бы с нами. — он сделал драматическую паузу. — Они убили таким образом дофига китайских деревень, чуть было не добрались до границы СССР. — а вот сейчас, после этой исторической базы, Валера собирался вкинуть самый сок. — Да, их всех казнили, ну, кто был к этому отряду причастен, но их разработки до сих пор изучаются. Говорят, Советский Союз потребовал у Японии все их научные работы. А знаете, для чего? — он снова выждал, но ответа не последовало. — Чтобы продолжить изучать человека. Ради науки. Да, конечно… Ходят слухи, что в пионерских лагерях, когда детей обследуют на медосмотрах, на самом деле проверяют, как на них повлияла экспериментальная среда… Не замечаете, какой воздух чистый? Что сегодня с Хлоповым произошло — далеко ушел от зоны проведения эксперимента, бедолага! Ведь нельзя сбежать с экспериментальной зоны, это все знают… В общем, будьте осторожны… — Валера закончил.       В палате стояла гробовая тишина. Даже дыхания не было слышно. Тут дверь резко открылась, и в палату зашёл Усатый:       —Что тут происходит? Кто сейчас это рассказывал? — ну спасибо вожатому, сейчас он еще круче закончит страшилку, чем Валера планировал. — Лагунов? — спросил он у пионеров, и они, судя по всему, кивнули — Валера, к слову, все это время был скрыт навесом.       —Лагунов, — Игорь поднял покрывало, — ты уже ходишь по тонкому льду. Ну вот что ты такое рассказываешь, какие японские разработки Советского Союза?       —А что, думаете, я выдумываю? В университетской библиотеке в МГУ есть архивы, я оттуда все нашел. У меня там папа работает. — опережая вопросы, выпалил Валера. Да, он рассчитывал произвести впечатление на соседей по палате, но такого же эффекта на вожатом он точно не ожидал.       —Всем спать! — скомандовал Горь Саныч и вышел.       —Спокойной ночи, парни. — посмотрел Валера на соседей и, укрывшись по новой пледом, лёг, услышав напоследок тихое «нихуя себе».       Сон не шел. Какие-то у него проблемы со сном в последнее время! Еще и у кого-то шиза разыгралась — походить, видите ли, захотелось. Шаги вдруг стихли — судя по звуку, где-то около соседней кровати. А потом послышалось какое-то хлюпанье — будто кто-то что-то пил… Стоп, что в палате можно было пить?!       «Ну, может, я не заметил, а кто-то за водой сходил? Бывает же всякое.» — подумал Лагунов.       Снова шаги. Направляются к нему. Вот этот кто-то уже стоит у его кровати. Внезапно сердце Валеры забилось чаще — какой-то непонятный страх овладел им.       —Лагунов, пусти в домик! — таким вкрадчивым, не своим голосом прошептал… Лева Хлопов. — Я сам не могу, пусти меня.       —Эммм, ты чего, Хлопов? Ну уж нет, пока ты так шепчешься, не пущу! — отшутился Валера. Не получилось как-то.       —Да ты чего, друга не пускаешь? Ладно тебе, все этого хотят. Пусти, не пожалеешь! — продолжал Хлопов таким же голосом.       Это что, какой-то прикол? Приставание? Или… Валера не знал, что и думать. Может, это проверка… Да нет, никто и никогда не замечал за Валерой никаких «странных» наклонностей, разве что отсутствие любви к футболу и страсть к химбио-профилю. Но его «секрет» так никто и не узнал — Валера еще в детстве понял, что некоторые парни могут нравиться ему как-то особенно, сильнее, чем нужно… Как парням нравятся девчонки… Но естественно он не рассказывал об этом направо и налево! А Хлопов не выглядел особенно проницательным.       —Да не бойся, Лагунов. И не надо притворяться спящим. Просто пусти меня!       —Иди уже отсюда, не смешно, Хлопов. Я спать хочу.       —Ну зачем же врать, Валера? Я все прекрасно чувствую. — Лева положил руку на покрывало. Валера сильнее прижался к стенке.       Валера не помнил, сколько Хлопов стоял у его кровати. Он помнил только, что в какой-то момент товарищ ушел, и только тогда Лагунов худо-бедно смог уснуть. К тому моменту было уже светло.