Symphony No. 9

Прошло около трех недель с тех пор, как Лагос в последний раз получал доступ к серверу. Сначала это не вызвало у него особого беспокойства. Он редко обращался к своим силам, когда пользовался этим телом – не хотелось выходить из образа. К тому же ему всегда нравились сложные игры. В тот день… Очень хороший день! Его остановила пара охотников на дримонов для быстрой проверки на наличие признаков одержимости. Это было в порядке вещей, охотников часто смущала частичка божественного присутствия, которую можно было зафиксировать в этом теле, поэтому они пытались перестраховаться. Кроме того, было приятно притворяться, что он настоящий человек, который может однажды умереть. Так легче. Легче дышать, чувствовать, как поднимается и опускается грудь, как ровно бьется в ушах кукольное сердце. Иногда, на краткое мгновение, он мог забыть, что это просто косметика, призванная помочь ему слиться с толпой. Иногда он почти чувствовал себя смертным. Все было хорошо. Но когда он заперся в своей маленькой комнате в Общинном Доме, чтобы на некоторое время покинуть тело, он… … он не смог. Он просто… он просто застрял. И чем настойчивее он пытался вернуться к себе, тем навязчивее становилась мысль о том, что возвращаться на самом деле некуда. И это… это было странно. Он попытался использовать скудную магию в кукле, чтобы синхронизироваться с сервером, но и эта попытка провалилась. Он попытался найти свое настоящее тело, потратил недели, прочесывая дикие земли в поисках скрытой рощи, где его божественная форма отдыхала в безопасности, но ничего не нашел. Он либо потерял способность ее видеть, либо ее больше не существовало. (Но это было невозможно. Он использовал это место веками… тысячетилетиями. Оно не могло просто исчезнуть…) Отчаяние пришло к нему в конце третьей недели, подтолкнув к идеи убить свою куклу. Утопиться было легче всего. Он проектировал кукол так, чтобы любая из них, умершая в пределах родного сервера, просто возвращалась в землю. Он умрет, погрузиться в речные пески, проснется в своем теле и все снова будет хорошо все будет хорошо все будет хорошо… Он заходит в речку, ложиться на дно и ждет. Ждет. Он ждет и наблюдает, как воздух лениво выходит из его легких, тик за тиком. Медленно, неторопливо у него заканчивается кислород. И приходят сомнения. Что если это не сработает? Ничего из того, что он уже попробовал не сработало, почему это должно? Что, если… … что если он умрет и никогда не проснется? Впервые за все свое бессмертное существование Лагос действительно боится умереть. Первый глоток воды успевает обжечь ему горло, прежде чем он выталкивает себя на каменистый берег. Мучительный кашель вырывается из заикающейся диафрагмы. Он приподнимается на локтях, нечеткий взгляд случайно цепляется за обнаженные запястья. Три серых, как мел, сердца бьются над переплетением вен, похожие на прутья клетки или искусанные временем мраморные рамы старых картин. И он никогда не пытается снова.