Томми, ты считаешь себя героем? Так? Я просто хотел… я просто хотел, чтобы Л’Манбург… … Ты просто хотел власти. … Я… Нет… Я просто хотел… Томми, вы только что устроили переворот. Вы совершили вражеский захват правительства, а затем стразу же назначили одного из своих людей в качестве нового президента. Что это, если не тирания, Томми?! Но особенность этого мира заключается в том, Томми, что с героями не случается ничего хорошего. … Позволь мне рассказать тебе историю, Томми. Историю человека по имени Тесей.
-<>♥<>-
Тело Уилбура падает, и его отец падает вместе с ним, в руках все еще дрожит лезвие, прошедшее через его живот. Филза издает долгий, бессвязный вопль. – Ты мог просто победить, – тихо всхлипывает он. – Почему тебе снова нужно было просто сломать свои игрушки. Он неуклюже вытаскивает свой меч из тела Уилбура, не обращая внимания на дым и кровавый звездный огонь, попадающий ему на лицо. Он должен убрать меч… он должен. (Уилбур никогда не проснется, если этот меч останется в его теле.) Уилбур все еще дышит – пока. Смерть богов никогда не бывает быстрой, и сын Ангела не стал исключением. Его жгучая синяя кровь вытекает из него уродливыми волнами, обжигая руки и одежду. Он все еще улыбается. – Почему? – отчаянно шепчет Филза. – Почему? Окровавленная, пропитанная огнем рука Уилбура слабо тянется к лицу отца, и Фил позволяет ему это сделать.-<>♥<>-
Его страна… ну, город-государство, технически… была в опасности, и он захотел помочь. Он убил Минотавра, и спас свой город. Знаешь, что с ним произошло после этого, Томми? ... Он был изгнан и умер с позором, презираемый своим народом. Но он спас всех!
-<>♥<>-
– Ш-ш-ш. – Когти Уилбура мягко царапают серебристый пушок Фила. – Все в порядке. – Мой мальчик, – шепчет Филза, едва находя свой голос. – Я убил своего мальчика. – Нет… нет, Никогда. Ты никогда не смог бы причинить мне боль, – врет Уилбур в последний раз в своей жизни. – У тебя никогда не было и шанса. – Я не понимаю… – Дыхание Филзы прерывается и Уилбур видит… слезы. Слезы, мерцающие под разорванной вуалью Ангела, как настоящие звезды. – … пожалуйста, я не понимаю. – Все в порядке, – выдыхает Уилбур, когда вокруг них поднимается дым. – Спасибо… спасибо. Ты сделал все правильно.-<>♥<>-
Вот что случается с героями, Томми. Греки знали это партитуру. Но если ты хочешь быть героем, Томми – это хорошо. Это прекрасно. Техноблейд, не делай этого… мы так близко… Ты хочешь быть героем, Томми? Я ничего не хочу, мы вернули Л’Манбург… Ты хочешь быть героем, Томми? ТОГДА УМРИ, КАК ОДИН ИЗ НИХ!
-<>♥<>-
Потрескавшиеся рога Филзы с трудом поворачиваются, когда воздух вокруг меняется. Так далеко и одновременно близко он ощущает присутствие нежити, иссушающая месть, ступающая по земле, выкрикивающая обещание Крови во имя разрушенного Завета. Уилбур осторожно опускает голову обратно на землю. – Давай же… посмотри мне в глаза. Широко раскрытые голубые глаза встречаются с красными. – Я знаю, что сейчас это не имеет смысла, – слабо бормочет Уилбур, – но это нормально. Ты… поймешь… И Уилбур перестает дышать. Снег начинает падать через разрушенное отверстие и тут же тает, приземляясь на пятна синего солнечного огня. Филза накрывает себя сломанными крыльями, утыкается лицом в горящее тело Уилбура и ждет. Ждет, когда его солнце снова взойдет.