BDream

      Наконец маги находят зацепку хватаясь за головы от собственной глупости. Сколь бы сильно Алмаз не прикрывал Бэда, какие-то эманации Огня и Тьмы, что были его создателями, всё ещё должны были остаться. Так что естественно, что в их деревеньку заявились служители «Света», что не переносили демонов и всё «греховное»…       Вот только Бэда засечь напрямую всё ещё невозможно, особенно когда он не использует свои силы не для скрытия…       А в Дриме всё ещё оставались отголоски Тьмы, что маги закрепили в нём, чтобы окончательно успокоить буйную кровь. И эта Тьма вполне могла стать причиной реакции амулетов, что отряды храмовых рыцарей использовали для определения нечисти. А через какое-то время они узнали, что всё ещё куда проще. Вилбур когда-то сам создал эти поисковики. Они помогали вычислять пользователей каких-либо стихий, а в последствии и культистов… Тогда это было прорывом, что помог многих людям вовремя найти помощь, а многим стихийникам неплохо заработать… А затем они помогали обнаружить Детей Края, на коже которых не сложно было отыскать метку, что всегда располагалась на руках или спине… Демоны рождались из слияния стихий и потому также вызывали определённую реакцию амулетов. И, вероятно, поэтому Дрима приняли за такового… Но почему тогда сразу не отпустили?       Если бы он знал, что его изобретение будут использовать во благо подобного храма, он бы удавился, но не позволил кому-либо заполучить амулеты, даже если бы это привело к огромному количеству жертв, что были благодаря им предотвращены… Он ненавидел такие религии, что надменно глядели на стихийников, прикрываясь своими понятиями «Света», «Жизни» и прочего… Одно дело его мать и братья… Вот они – настоящие боги… И даже вполне вероятно, что все они ещё живы, ведь божественная кровь – это не то, что позволит вам жить мало, сколько ни пытайся убиться… А отец получил прямое благословение и стал самым настоящим Ангелом, своей возлюбленной… Ангелом Смерти…       Можно было бы найти их и действовать через высшие инстанции… И это на самом деле вовсе не плохая идея, которую даже Шлатт после недолгих препирательств поддержал… Поэтому сейчас Сут едет в Антарктическую Империю, где сотни лет назад был принцем…       – Доброго вечера, – устало приветствует стражников дворца Вилбур, скрывая своё лицо за плащом. – Прошу, передайте это письмо его величеству или же зачитайте в его присутствии. Эти данные могут помочь императору в достижении его давней цели, – размыто говорит маг.       Мужчины настороженно переглядываются. Однако всего взгляд на письмо, и один из них тут же срывается во дворец. Не зря когда-то их отец предусмотрительно составил для их семьи единую печать, зачаровав знак так, что лишь носители их крови могли его написать. Причём исключительно те, кому дали на это дозволение на семейном алтаре… А у Вилбура этого никто не забирал, поэтому начертить на бумаге необходимый знак было делом пары минут… Он всё ещё был достаточно сложен…       – Прошу, проходите, – с уважением кланяется вернувшийся страж, провожая мага в тронный зал, куда мгновенно после известия о семейной метке отправился император.       – Доброго дня солнцу нашей великой империи, – немного ехидно тянет Сут, склоняясь в формальном семейном поклоне…       – Кто ты? – тут же хмурится правитель, не ожидая, что сам посланник окажется автором письма…       Мужчина находящийся в тени трона замирает и вскидывает взгляд на фигуру в плаще, всматриваясь в широкую знакомую до боли улыбку.       – Вилбур! – тут же узнаёт генерал своего брата, спускаясь со ступеней и останавливаясь вплотную к магу, что на несколько сантиметров выше него.       – Великий бессменный генерал Северной империи Техноблэйд… – довольно тянет Вилбур. Уже не в силах скрыть дрожи в голосе… Руки сами тянутся к капюшону, скидывая его и открывая ошеломлённым взглядам юное знакомое лицо…       – Столько лет прошло, а ты вовсе не изменился… – слышится с верхнего балкона ласковый голос их отца…       В это время император точно мальчишка подскакивает с трона, бросаясь в объятия самого старшего своего брата.       – Вилби!       – Простите… – стыдливо печально улыбается Вилбур, но получает лишь понятливые взгляды. – Я тоже очень по вам скучал…       – Где ты был всё это время? Даже матушке не удалось тебя найти ни в мире живых, ни на той стороне, – с беспокойством тянет средний из братьев, наконец вновь способный увидеть старшего…       – Помнишь ведь культ. Вот они и виноваты.       – Но как? Мы уничтожили их базу и все святилища! – несдержанно вскрикивает тонкий блондин, почти на полголовы отстающий от своих братьев.       – Прости Тесей, но видимо одно вы упустили. Именно там они спрятали зеркала с нашими душами.       – Джей тоже вернулся? – недовольно морщится император Тесей, или просто Томми в кругу семьи, что всегда недолюбливал друга своего брата и по совместительству отца его лучшего друга… Что оставался простым человеком, а потому уже давно был мёртв, передавая свои обязанности из поколения в поколение своих потомков… И каждый раз дети рода Андерскор – от фамилии Шлатт Тоби отрёкся почти сразу после исчезновения отца – были идеально похожи друг на друга, отличаясь лишь причёсками, бородами, морщинами или редко цветом глаз… Поэтому новый ребёнок этого рода сейчас с интересом выглядывал с балкона рядом с Ангелом Смерти, восторженно блестя от вида человека, которого так долго искали его господа… Ему даже имя досталось похожее – Тобиас, и сокращённо также – Тюббо…       – Да, вернулся, – мягко смеётся Вилбур. – Нам немного помогли, хотя, честно говоря, в один момент мы потеряли желание возрождаться. Быть призраками было достаточно удобно, хоть мы и были привязаны к одному дому.       – И почему тогда вернулись? – улыбается Филза, хотя в его глазах отражается боль из-за слов сына. Он понимает, что тот просто устал и смирился за все те столетия, проведённые в зеркале. Однако сердцу всё равно больно от того, что у его ребёнка возникло желание быть мёртвым… И Вилбур стыдливо отводит взгляд безмолвно прося у отца прощения за свою слабость.       – Мы нашли очень интересного человека. Вернее, получеловека. В культе после облавы осталось всего пять членов, один из которых был призванным демоном, и Дрим был ребёнком двух из них. Там многое произошло, но в итоге его родители оказались мертвы, а остальные трое ушли. Поэтому мы планировали использовать его для своего возрождения… Растили… А потом осознали, что не хотим выпивать полностью… Вот так и получилось что… Ну… – Вил замялся не зная как объяснить их отношения.       – Ты в него влюбился? В культиста?! – возмущённо подскакивает Томми, в кои-то веки используя свою императорскую проницательность внутри семьи. Обычно он был слишком прямолинеен и слеп во всём, что касалось сердечных переживаний…       – Мы, – тут же уточняет Вилбур, вызывая у младшего брата недовольную гримасу. – Да и не думаю, что его можно таковым назвать. Он собрал новую группу – Дикие. Однако они сильно отличаются от Детей Края. Фактически они просто поклоняются стихиям. Грубо говоря, крайне мощные стихийники, только и всего… Но, к сожалению, верхний природный алтарь всё ещё связан с подземным и соответственно той проклятой книгой, а потому всем им досталось по страничке в списке членства… И, как понимаете, они этому крайне не рады… Так что в последние полгода мы пытались избавиться от этой дряни…       – Поэтому Кристин так волновалась в последнее время… – понимающе тянет Ангел Смерти. – Она почувствовала твоё воскрешение, но не смогла отследить… Ты лишь из-за книги сразу не пришёл? К тому же у тебя похоже что-то случилось?       – Ты как всегда весьма проницателен, отец… – печально улыбается Вилбур, тяжело вздыхая. – При любых обстоятельствах для уничтожения книги нам понадобится Дрим, как назначенный книгой глава культа. И три недели назад он был похищен. Мы примерно понимаем, где он может быть, но врываться в главный храм Света королевства Эйс, та ещё затея. Слишком много проблем будет потом, даже если мы просто выжжем всё дотла. Поэтому… я понадеялся, что можно будет устроить что-то вроде внезапной проверки или чего-то вроде того, ведь все религии всё ещё подчиняются Смерти… – неловко пытается объяснить свою затею Вилбур. – Простите, что так сразу с порога прошу помощи…       – Ничего страшного, Вил, – с редкой для сурового мрачного воина улыбкой поддерживает брата Техноблэйд. – Мы уже совсем отчаялись найти тебя. К тому же от культа и правда нужно избавиться полностью. Отец, – генерал Антарктической Империи оборачивается к прошлому императору Филлипу, что теперь зовётся просто Филзой, – Я начну приготовления для визита. На кого следует рассчитывать?       – Я поеду! – тут же подскакивает нынешний император, не желая отлипать от вновь обретённого брата.       – Прости, Томми, но это плохая идея, и ты сам это понимаешь, – быстро осаживает младшего сына Ангел Смерти, а затем продолжает, всё ещё в большей мере обращаясь к Томми, в то время как средний внимательно слушает указания: – Поедут только Вил и Техно. Вил как посланник, Техно как страж. Для значимости возьмите парочку жрецов и по рыцарю в сопровождение каждому. К тому же действительно стоит провести полную проверку, раз уж всё так выходит… И возьмите с собой Тобиаса, ему стоит потренироваться в ведении учёности, пусть занимается всеми финансовыми и путевыми вопросами, – мужчина возвращается взглядом к старшему сыну, пока средний быстро отправляется организовывать поездку. – Вилбур, он совсем пока ребёнок, так что введи его в курс дела и возьми для безопасности Ранбу.       Высокий тонкий парень в рыцарских лёгких доспехах, тут же любопытно выглядывает из-за штор. Вероятно он слушал разговор с самого начала, но не осмеливался смотреть пока его не позовут.       – Он полукровка? – изумлённо уточняет Вилбур, вглядываясь в тут же смутившиеся разноцветные глаза и двухцветную же кожу. Будто наполовину он был человеком-альбиносом, а наполовину эндерменом.       – Верно. Один из экспериментов культа. К счастью, его ещё не успели посвятить, и мы смогли найти способ уравновесить его кровь, так что теперь он учится на личного рыцаря для Томми…       – Ой, тоже… Нужен он мне… – раздражённо бубнит император, однако в глазах всё же проскальзывают искорки симпатии, так что это скорее всего просто старый стиль общения его брата, с которым иногда крайне сложно нормально поговорить…       ***       Дрим уже не уверен сколько времени он провёл здесь. Сопротивляться уже нет сил. Грязь выводит из себя, но отмыться негде, и он вынужден терпеть раздражение от жидкостей, что разъедают его тонкую светлую кожу…       Неприятно признавать, но он стал просто бесправной давалкой для храмовых рыцарей и даже для священников, что, казалось, совсем с катушек съехали со своим воздержанием… Ему кажется, что каждый в этом проклятом храме хотя бы раз успел его попробовать. От самого высокого и «святого» архиепископа, до мелкого послушника-служки, что следит за отходами из камер подземелья, где содержится не только Дрим, но и многие другие неугодные… Кажется, некоторые из них даже жалеют парня… Хотя кто-то всё ещё злорадствует, что кому-то хуже, чем им… На все казематы блондин теперь оказывается единственной шлюхой…       Несколько девушек-блудниц, что ранее умудрились попасть сюда, печально просят у него прощения, ведь слишком боятся вновь привлекать к себе внимание. Они слишком устали от постоянного насилия… Им жаль Дрима, но даже у тех, кто добровольно выбрал для себя такую профессию, был предел, и они его достигли…       Сам же парень утопает в своей никчёмности. Прутья поддаются слишком слабо, да и сил на побег больше не осталось. Он даже встать неспособен, что уж говорить о ходьбе… В заднице уже давно ветер гуляет, и его почти постоянно берут по двое, ведь иначе он кажется им слишком мягким… Штаны валяются в стороне, ведь в противном случае просто рискуют быть порванными. Боди уже не застёгивается, почти все пуговички вырваны с корнем. Только любимая толстовка прикрывает худое измученное тело, что едва успело восстановиться после летних событий… Хотя в последнее время его не редко заставляют раздеться полностью, небрежно используя плотную зелёную ткань как тряпку…       А ведь здесь ещё и достаточно холодно. Не настолько как на улице, ведь на поверхность выходит лишь тонкая сеть вентиляционных труб, а из главных зданий иногда проникает тепло-натопленный душный воздух. Однако этого достаточно, чтобы он уже успел заболеть, сотрясаясь в приступах тяжелого глухого сухого кашля…       Он так устал…       В очередной раз на лестнице слышатся шаги, и Дрим тяжело выдыхает, ненадолго кутаясь в совершенно не согревающую зелёную ткань… Его ждёт очередной раунд боли и унижения…       Голоса становятся всё громче, но он уже просто не хочет в них вслушиваться. Всё равно ничего кроме злых грязных слов они ему не скажут… Он ведь просто их личная шлюха…       Однако в этот раз людей явно больше, и они не идут сразу к его дальней камере, останавливаясь у каждой и подолгу что-то обсуждая… Любопытство кратко поднимает голову, но Свобода слишком устала быть в клетке… Ветер снаружи яростно хлещет по зданиями и улицам. Настоящая метель, что не прекращается уже почти две недели… С того самого дня, как стихия окончательно осознала, что их самый любимый и вольный сосуд оказался взаперти, страдая от жестоких гнилых людей…       Хотя сегодня ветер ощущается иным… Дрим всё же слабо прислушивается, отчего-то ощущая радость своей стихии… Неужели что-то всё же изменится? Или ему просто удалось столкнуть какого-нибудь святошу с лестницы, и тот сломал себе шею? Впрочем этот вариант тоже не так уж и плох, и Дрим слабо улыбается…       В уши ввинчиваются разговоры толпы, и он всё же прислушивается к ним, растерянно замирая, от коротких, но метких ехидных фраз, произнесённых знакомым голосом…       – Вилбур? – пытается произнести Дрим, но ни единого звука из его горла не выходит. Он с едва теплящейся надеждой вслушивается, пытаясь поймать ещё хоть один отголосок родного голоса… Однако ничего… Отчаяние вновь возвращается, погружая его в апатию… И правда, на что он наделся? Разве нужен он им таким порченым? Слёзы в очередной раз ожигают воспалённые усталые драгоценные глаза, что закрываются, когда парень опускает голову на колени. Сидеть так больно и неприятно, но он хотя бы не светит своим растраханным задом перед каждым пришедшим… Слух отключается полностью, не желая вновь слышать эти поганые языки…              Процессия подходит к очередной камере, и главный жрец Смерти замирает в ужасе от того, что видит…       – А этот парень, как мы подозреваем, одержим. Он крайне похотлив, как видите, да и амулет рядом с ним едва не искрит. Хотя, к сожалению, изгнать демона пока так и не удалось… – разглагольствует перед высокой комиссией архиепископ Арчибальд, пока его липкий взгляд скользит по тонким запястьям и зябко поджатым пальцам ног заключённого. Парень и правда чудо, как хорошо… Только что слишком уж неподатлив… К тому же он так удачно заболел и потерял голос… Иначе бы наверняка опять выдал что-нибудь из своих едких или занудных речей о законности или боли, которую ему причиняет их Свет…       – Ох, звёзды, – внезапно выдыхает главный и пренеприятнейший из всех прибывших жрецов, торопливо выхватывая ключи из рук послушника и открывая камеру.       – Постойте, мы же только что объяснили, что он опасен, – пытается остановить мужчину старик, протягивая руку, чтобы ухватить того за полу плаща. Однако его ладонь перехватывает и жёстко болезненно сжимает страж главного жреца, прекрасно известный во всём мире генерал Техноблэйд. И что таким высокопоставленным лицам вообще здесь понадобилось?!       Взгляды всех обращаются в сторону камеры, где мужчина осторожно касается плеч заключённого.       – Дрим, ветерок наш вольный, очнись, ну же… – ласково тянет жрец, а архиепископ застывает от дурного предчувствия. И холодные злые взгляды всех без исключения гостей лишь сильнее подтверждают эти мысли…       Мужчина осторожно поднимает напряжённое влажное от слёз, но совершенно безразличное лицо с закрытыми глазами…       Арчибальд уже едва ли не довольно потирает руки, ожидая суматохи со стороны прибывших, однако все абсолютно спокойно реагируют на бледные серые пятна на щеках блондина. Будто всё так и должно быть… «Неужели они знали и специально пришли сюда именно за ним?» – внезапно проскальзывает в голове архиепископа ужасающая догадка, что с каждым мгновением кажется всё более реальной…              Дрим ощущает очередные руки на своих плечах. В этот раз они ласковы и бережны, однако сколько ещё продлится их милосердие? Вот они становятся настойчивее поднимая его лицо… Сейчас опять начнётся… Член в кратко приоткрывающийся при вдохе рот, а потом и новые «достоинства» вбивающиеся в мягкое и совсем уже свободно пропускающее их нутро…       Он ждёт, но ничего не происходит. Только всё повторяющиеся касания на плечах и лице. Они гладят его щёки и скулы… Сейчас ведь эти проклятые пальцы вновь вопьются в болевые точки, заставляя открыть рот…       Они настойчиво удерживают его голову и слабо касаются глаз, вытирая влагу под ними. Будто просят открыть. Но Дрим просто не имеет права сделать это. Они и так уже достаточно над ним поиздевались. Глаза он не откроет, а то ещё чего доброго эти изверги их просто вырвут, посчитав за драгоценные камни. А они всё ещё обычные. Просто с крайне странным окрасом…       Дрим хмурится и отстраняется, вновь прячась в своём маленьком коконе. Всё равно если захотят они его легко достанут. А раз уж пока они столь милы, что до сих пор позволяют ему своевольничать, то этим стоит воспользоваться, даже если следом его будет ждать кара…       Руки опускаются на плечи, обнимая рефлекторно испуганно сжавшееся тело. Зачем они это делают. Хотят добиться доверия? Так уже поздно, карета укатила! Или они действительно верят, что он радостно побежит под их знамёна, стоит только пальцем поманить? После всего, что они с ним сделали!?       Уха касается тёплое дыхание, однако Дрим лишь сильнее прячется, раздражённо дёргаясь в чужих руках. Какой ещё бред они хотят влить ему в уши? Он ведь уже сотни раз говорил своё мнение по поводу их прогнившего насквозь «Света».       Человек ненадолго отстраняется и слышится какой-то шум снаружи камеры… Опять ссорятся из-за очерёдности? Будто это так уж важно, его ведь всё равно на всех хватит. Ему не сбежать…       Руки возвращаются и вновь становятся настойчивее, затаскивая Дрима боком на чьи-то колени. Чёрт… Он чувствует как одежда под ним стремительно мокнет от спермы, что всё ещё не полностью вытекла из него с последнего раза, что был всего несколько часов назад, прямо посреди ночи… И опять этот проклятый архиепископ, да ещё и с несколькими священниками, что стегали его спину какими-то влажными тряпками, якобы пытаясь изгнать нечистого… А потом этими же тряпками, связывали руки, вновь и вновь насаживая на свои похотливые члены… А в конце просто заткнули, чтобы слишком не тёк и не «пачкал» камеру… В нём сейчас столько этой дряни… Да и всё равно весь пол под ним ею залит…       А теперь для него наверняка ещё что-нибудь неприятное придумают, вроде той порки, что ему устроили за укус какого-то очередного ублюдка, что решил, что он просто даст трахнуть себя в рот. Ага, сейчас, разбежались… Жаль, что сил не хватило к чертям откусить тому подонку самое дорогое… Задницы и бёдер совсем не жаль, их и так постоянно бьют. Просто в этот раз были не ладони или ремни, случайно попавшиеся под руку, а какие-то странные дырявые деревянные лопатки, болезненно впивающиеся в мягкую плоть, оставляя синяки и заставляя задницу гореть огнём…       Однако руки лишь на мгновение замирают. Одна остаётся мягко поддерживать его за спину, а вторая спускается вниз и вытягивает из растраханной дырочки легко выходящую оттуда грубую мокрую насквозь ткань… Первый кусок… За ним второй, третий и четвёртый… Кажется, это всё… Остатки спермы, которой больше было просто некуда впитываться вытекают наружу, пока пальцы слабо массируют растянутые мышцы, что просто неспособны сойтись… Как хорошо, что он полукровка, и естественные потребности у него ослаблены почти в ноль… Он бы не пережил, если бы ещё вынужден был справлять нужду их указке…       Внезапно внизу ощущается тепло, исходящее от пальцев и впитывающееся в мягкие стенки, что начинают сходиться, закрывая истерзанное нутро. Надо же… Они видимо всё же растрахали его настолько, что это перестало приносить удовольствие и его решили исцелить… Прекрасно. Теперь снова придётся терпеть боль от разрывов…       Однако пальцы не спешат врываться внутрь, мягко поглаживая вновь тугую дырочку… Что им теперь надо?       Его голову вновь поднимают и мягкие губы касаются его сухих потрескавшихся горячих от болезни губ… Это… Что?       Его никто из них не целовал. Зачем это делать, когда его рот также как и задница предназначен только для членов? Кому это вдруг в голову взбрело, что поцелуй со вкусом чужой спермы, уже без перерыва горчащей на языке, хороша идея? Дайте ему этого придурка, и он его стукнет. Это же надо додуматься… Или это очередная попытка показаться белыми и пушистыми? Он уже ничего не понимает…       Поцелуй становится глубже и настойчивее, а магия исцеления теперь зудит по всему телу, избавляя то от всех царапин, раздражений, синяков и ссадин… Дрим всё же не сдерживает любопытства, воздухом пытаясь ощутить человека рядом с собой, и тут же изумлённо приоткрывает пустые от слишком сильно подавляемых эмоций глаза, вглядываясь знакомые длинные ресницы и ровные каштановые брови Вилбура… Это… Правда он? Не галлюцинация или наркотический бред? Один раз уже был прецедент, когда его накачали какой-то дрянью, чтобы бы был более послушным… Он тогда видел в своих грёзах возлюбленных, хотя упорно отказывался называть имена, подсознательно ощущая неправильность происходящего. Однако сейчас отрицания не было. Всё твердило, что его действительно сейчас целует один из его любимых магов…       По щекам вновь текут слёзы, но он слишком устал, чтобы даже просто проявлять эмоции… Поэтому парень просто вновь закрывает глаза и опускает голову на плечо возлюбленного, как только тот всё же прерывает поцелуй, попутно завершая исцеление… Сознание наконец погружается во тьму… Наконец-то он ощущает себя в безопасности…       ***       – Какого, блять, чёрта вы с ним творили?! – едва не рычит Вилбур, когда тонкое измученное тело его любимого воспитанника оказывается в тепле одних из гостевых покоев, где за ним краем глаза присматривают Тюббо и Ранбу. Сам же восстановленный в своём звании менее пяти дней назад жрец Смерти медленно практически плывёт по пространству, нарезая круги вокруг скованных храмовников, которых было решено повязать всех поголовно. И послушники, и рыцари, и рядовые служители, и священники, и конечно же архиепископ… – У вас что совсем с этим «Светом» мозги набекрень поехали? – в ярости выговаривает Сут, особенно выделяя понятие «Свет», ведь с заявленным в официальных бумагах направлением поклонения Стихии Света это дрянь не имеет ничего общего… – Я создавал эти амулеты для поиска стихийников! Не демонов. Те попали под действие лишь потому, что являются порождениями слияний Тьмы и Огня или других стихий. По сути демонами считаются даже результаты слияния Света и Жизни! Так какого чёрта вы творите, позвольте поинтересоваться?! Очевидно же, что он стихийник. Вы – служители, и обязаны видеть ауры. В каждом храме есть необходимый артефакт, и мы видели его у вас на входе, так что не отнекивайтесь! Вам достаточно было посмотреть на него через призму, и все вопросы бы отпали сами собой!       – Мы смотрели, но он не выглядел нормально! Он явно не человек! – возмущается какой-то храмовник, и от него тут же стараются отодвинуться остальные, боясь навлекать на себя гнев служителей Леди Смерти.       – Но и не демон же! Ваша задача СЛЕДИТЬ за активностью демонов и ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО в случае опасности мирному населению вмешиваться! В деревне Коур происходили какие-то трагические события, унесшие сотни жизней, или проявлялись какие-либо стихийные бедствия, также порушившие чьи-либо судьбы? Нет? Так какого чёрта вас туда понесло?! У этой деревни есть свой алтарь и верующие, как и у многих других. И да, там действительно живёт демон. Призванный демон, боевой направленности, но МИРНОГО строя! Этих ты хрен заставишь кого-либо ранить, если предварительно не выведешь из себя, что крайне, действительно КРАЙНЕ сложно. И это прописано в контракте вашей веры. «Не охотиться на демонов Мирного строя»! – тут же быстро перелистывает страницы их собственного устава и зачитывает необходимые строчки Вилбур. – И да, я лично знаю того демона, и более мирную и милую личность в жизни не встречал! Злится он исключительно на ненормативную лексику и на тех, кто вредит его семье. Да и то отвечает исключительно словесно, ни в коем случае не применяя своих способностей! И такого, как он, вы называете злом? В каком месте?! Да он лучше всех вас вместе взятых! Сотворить такое с человеком просто из-за собственного просчёта… Совсем распоясались за последние века! – возмущённо выдыхает напоследок маг, устало опускаясь прямо на пол рядом с ногами своего младшего брата.       – Ну, а чего ты хотел? – пожимает плечами Техно в ответ на жалобный взгляд родственника. – Ты был ответственным за религию в нашей семье. Но после произошли все те события с Детьми Края, и нам самим пришлось изворачиваться в силу своих разумений. А ты знаешь, что никто из нас в этом ничего не смыслит. Отец – путешественник до мозга костей. Томми – правитель, с шилом в одном месте. Я – воин и стратег, но при этом отвратителен в общении. Лучше всех заговорить всем зубы всегда мог ты или на крайний случай Тюббо, но тот был человеком, а его потомки далеко не все были столь хорошо одарены. Тобиас пока что лучший из всех и то, он всё ещё достаточно слаб. И как по-твоему мы должны были удержать религию, в которой не смыслим вообще ровным счётом ничего? Для нас есть только матушка-Смерть, и всё. Стихии вне нашей компетенции.       – И тем не менее ты тоже бог, как и Томс. К тому же я удивлён, что он не решил сделать Тюббо своим ангелом, ведь это вполне возможно.       – На тот момент, он ещё не успел стать богом… Вот и корит себя, почём зря.       – Ладно, закрыли тему. Что будем делать с… ЭТИМ? – с отвращением произносит Вилбур, не желая называть этих тварей людьми.       – На эшафот и под похоронный марш из списка обвинений? – сразу же пожимает плечами Техно, вызывая у своего старшего брата звонкий яркий смех.       – О, братец, ты просто неисправим… – сквозь смех выдавливает из себя старший, пока храмовники в ужасе замирают, окончательно осознавая, на что они умудрились нарваться… Вызвать гнев семьи Крафт – семьи самой Леди Смерти! – определённо худшее, что только может быть. Все помнили историю того же культа Детей Края или ещё более старая затея с Культом Визера… Дети Смерти стёрли оба образования в порошок, не оставляя ровным счётом ничего. Только воспоминания и обещание поступить так с любым религиозным образованием, что возомнит себя выше Жизни и Смерти.       У Вилбура тоже было своё прозвище, как и у каждого в этой семье… Кровавый Жнец, так прозвали его те, кому посчастливилось выжить, увидев, как он с широкой улыбкой и искренним смехом перекидывался шутками с другом, пока под их косами, что на тот момент были их новым увлечением, стонали рассекаемые острыми лезвиями тела, которых даже людьми уже не поворачивался язык назвать. Шлатт получил прозвище Кровавого Тирана в тон к другу, однако Тираном того прозвали за его сумасшедший смех, пробирающий всех до печёнок, а также просто отвратительнейший и крайне жестокий характер…       Они были легендами. Страшными легендами и ужасом всех религий. Более пяти сотен лет храмовники и пикнуть не смели, даже несмотря на внезапное затишье со стороны проклятой парочки… Потом осмелели, начали дозволять себе большее… Вот и доигрались, разбудив лихо…       Все понимали, что Вилбур в первую очередь зол из-за своего воспитанника, коим он представил всем Дрима… Однако не было смысла сомневаться, что этот змей не упустит своего и разнесёт по кусочкам все религии, что посмели в его отсутствие начать творить то, что им было категорически запрещено…       – Отлично. Но пускай их смерти не будут лёгкими… Есть что-нибудь на уме? – соглашается с Богом Крови Жнец, острым взглядом окидывая всех обвиняемых.       – Дыба, железная дева, четвертование, кол… Вероятно, последнее тебе больше придётся по душе… – понятливо тянет генерал Антарктической Империи, моментально подмечая мстительный холодный блеск карих глаз, отчётливо сверкающих алым…       – Верно. Пусть почувствуют то, что творили с этими несчастными. И я сейчас не только про Дрима говорю. Там ещё пятеро милых девушек были! И как можно было так поступить с дамами? А ещё смели говорить, что поклоняетесь Свету…       ***       Всего пара дней с момента прибытия проверки из Антарктической Империи и на главной площади столицы королевства Эйс состоялась казнь… Люди в ужасе наблюдали за бывшими священнослужителями, под крики которых зачитывались списки всех их деяний на протяжении двух сотен лет. Медленно, но верно сердца людей наполнялись сомнениями. Официально заявивший о своём статусе Кровавый Жнец, который уже стал считаться всесильным мифом, внезапно предстал перед всеми в плоти и крови, каждый день и каждую ночь выходя на площадь и в течении часа стоя рядом с глашатаями, подтверждая каждое произнесённое слово…       На третий день в город прибыла ещё одна не менее легендарная личность… В толпе внезапно молчаливой подавленной рыночной площади, что по совместительству также была и главной и соответственно местом казни, проскользнул мрачный силуэт. Хмурый мужчина с красновато-карими глазами в тёмно-коричневой почти однотонной одежде, решительно тащил за собой достаточно впечатляющий рюкзак, что едва не рвался от напряжения от всех книг и тетрадей, что были в него набиты… Несколько раз даже что-то выпадало, но не так подавленные происходящим детишки, что просто ещё не понимали всей ситуации, тут же окликивали мужчину и иногда даже помогали поднять упавшее… В итоге группка из малышей не более семи лет отроду так и увязалась за грубоватым, но каким-то тёплым по ощущениям мужчиной, что упорно продвигался всё дальше, пока не достиг центра главной площади, что гигантским коридором уходила вниз по склону, на вершине которого располагался замок и храм, а вниз расходился город…       – Джей! – тут же радостно расходится по площади, пока глашатаи берут небольшой перерыв. Преступления зачитываются для каждого бывшего храмовника лично, хотя некоторые уже умерли, а кто-то всё ещё страдает от боли, под морозными ударами мстительного ветра, что чуть поумерил свой пыл лишь из-за просьбы дорогого их сосуду человека, обещающего жестоко покарать всех виновных…       Дети тут же обращают взгляд на тонкую красивую фигуру, что с помощью магии плавно спускается с балкона, оказываясь прямо перед ними. Многим малышам нравился этот улыбчивый тёплый мужчина, что иногда спускался к ним поиграть, хотя родители в основном были в ужасе, но не смели мешать Жнецу…       – Ага, как всё прошло? Я бл… Я сюда два дня тащился после твоего письма. А ты даже не соизволил нормально всё объяснить! – Шлатт грубо отталкивает руки друга, вручая тому огромный ранец со своей спины, что тут же переходит в руки Техно, что обменивается с Тираном острыми взглядами.       Джей хотел использовать слова покрепче, но рядом были дети, и мужчина всё же себя сдержал. Он не любил, когда его собственный сын матерился, но, к сожалению, был не лучшим отцом из-за своего вспыльчивого достаточно жестокого характера. И сейчас, когда тот уже давно должен быть мёртв, ему не хотелось предавать собственного обещания измениться и никогда больше не быть по отношению к детям таким ублюдком, каким он был со своим ребёнком…       Все эти годы, когда они растили Дрима, он наблюдал за Вилбуром и поражался, как у такого искреннего доброго и любящего родителя мог родиться такой сын… Человек, что был едва ли не первым участником и главой культа Детей Края… Сын, что заманил собственного отца в вечную ловушку, лишив тела и даже возможности умереть… Исследователь, что первым решил начать эксперименты по скрещиванию кровей людей и эндерменов… Маг, что создал эту проклятую книгу…       – Многого всё равно не произошло, – небрежно махает рукой Вилбур. Всё ещё живые преступники недовольно воют, но всем вокруг наплевать. Только дети испуганно жмутся к мужчинам, что тут же ласково касаются дрожащих спин и плеч или лохматых макушек… – Пойдём в тепло. А вы пока бегите к родителям. Они наверное совсем вас потеряли, – приглашает друга в здание храма Сут, а затем обращается к детям, что тут же улыбаются ему в ответ и бегут вниз по улице…       – Как Дрим? – первым делом интересуется Шлатт, когда они входят в здание.       – Не знаю назвать это хорошим или плохим состоянием, – тут же мрачнеет Вилбур. – Он отказывается открывать глаза и, вероятно, просто не слышит нас. Голос тоже пропал, но это последствия болезни и сейчас за ним присматривают. Увы, но магия никогда не умела лечить самую обыкновенную простуду, а это именно она, хотя и разросшаяся до невероятных масштабов. Про психологическое состояние… – Сут скорбно поджимает губы, качая головой.       – Что эти твари с ним сделали? – негромко рычит Джей, пока они идут по коридорам к нужной комнате. Техно относит привезённые Тираном материалы в кабинет-спальню, где расположился его брат и он сам. А двое друзей спешат к своему… Воспитаннику…       – А что ещё можно сделать со смазливым пареньком, что оказался никаким не демоном и успел весьма нелестно отозваться об их методах перед полным залом верующих? Изгнание провалилось, потому что он не демон, а линза показала его стихийные силы и нечеловеческую кровь. Однако вместо того, чтобы с извинениями отпустить стихийника, как и прописано у них в уставе, они начали искать способ от него законно избавиться. Вот только ни одержимости, ни чего-либо иного не было.       – В деревню приезжали храмовники и расспрашивали некоторых жителей, но я и не думал, что это могло быть из-за Дрима. Я предположил, что это могло произойти из-за его побега, но они спрашивали не всех и мне так и не удалось подслушать ни одного разговора, а жители отказывались отвечать на мои вопросы… Что интересно, к Джейкобсам, Фаундам, Хало и Невадас они и близко не приближались… Будто намеренно не желали знать правду, довольствуясь грязными сплетнями…       – Что ж… Теперь становится чуть яснее… Они обвинили его в незаконном мужеложстве. Он оправдывался необходимостью и тем, что у меня уже есть сын. Потому что я его упоминал, а ты о своём молчал. Но им этого было достаточно чтобы сорваться и решить сделать из него свою храмовую шлюху… – оба мужчин ненадолго пристыженно замолкают, останавливаясь и глядя куда угодно, но не друг другу в глаза… – Там были ещё несколько женщин, которых они использовали ранее, но те слишком устали от насилия и потому даже не пытались отвлечь внимание на себя, хотя и сочувствовали ему…       – Насколько всё плохо? – вновь повторяет прежний вопрос Шлатт, когда они останавливаются у нужной двери.       – Очень. Очень плохо… – всё же выдыхает Вилбур, и входит, молча кивая устало что-то пишущему Тобиасу и обеспокоенно ёрзающему на кровати рядом Ранбу. Дрим спал на второй постели, плотно завернувшись в одеяло и забившись в самый дальний угол… Подушка будто наивная пародия на щит лежала перед ним, полностью скрывая крохотное мягкое убежище блондина…       Шлатт на несколько мгновений застывает от схожести мальчишки за столом с его сыном, но затем понимает, что они разные. Этот был куда младше его Тоби, когда они оказались заперты, да и глаза были серо-голубыми, а не приглушёнными зеленовато-голубыми, как у его сына… Он также входит в комнату и закрывает за собой дверь.       – Ему лучше, температура наконец-то стала спадать, а кашель стал реже, – тихо отчитывается Ранбу, когда на него обращаются два обеспокоенных взгляда. – Его организм крайне живуч даже в таких крайних ситуациях.       – А если через возрождение? Это помогло бы? – внезапно приходит в голову мысль. И Вил оборачивается к другу.       – Не думаю, скорее только ухудшило бы, по крайней мере психологическое состояние уж точно. Да и возродиться, умерев в месте силы, даже таком дрянном как этот храм, невозможно.       – Ах, да… Совсем забыл… А жаль…       – Да, жаль…       Мужчины не сговариваясь садятся на край кровати. Подушка сама падает, открывая вид на усталое осунувшееся лицо с синими кругами под глазами, чуть припухшими от частого плача…       «Привёз?» – одними лишь глазами уточняет Вилбур.       «Конечно», – тут же кивает Джей, и на лицо их любимого мальчика опускается новая маска, что мгновенно прилипает к коже.       – (Как дела в деревне?), – уже по мысленной связи уточняет Сут.       – (Дикие рвут и мечут. Если бы не старшие, сорвались бы. Примчались и разгромили бы всё, до чего смогли дотянуться.)       – (На то они и Дикие), – довольно улыбается Жнец.       – (Ага, собрал наш малыш себе компанию…) – тянет Тиран, и они вновь ненадолго залипают на своё сокровище, чьё ровное дыхание всё ещё сигнализирует о глубоком спокойном сне…       – (А мы… Наши отношения…) – нерешительно начинает Сут и замолкает.       – (Я не знаю, Вил… Мы так к нему относились…) – стыдливо корит в первую очередь себя Шлатт, ведь именно он поднял эту тему и при каждом удобном случае упоминал это при их любимой жертве…       – (Ну, в некоей мере это всё же было оправдано, ни один нормальный человек не стал бы себя так вести…) – пытается оправдать их действия Вилбур. Ему как всегда слишком тяжело признавать свои ошибки…       – (Но он не человек…) – Джей более самокритичен и лучше осознаёт и признаёт свои просчёты, хотя и не может просто взять и измениться…       – (М-да…) – расстроенно тянет вообще-то старший из них…       – (А ещё мы сами его воспитывали таким…) – продолжает давить младший…       – (Недоверчив с окружающими, но абсолютно податлив для нас…) – печально усмехается, признавая свою ошибку, Вилбур…       – (Мы проебались), – констатирует Шлатт.       – (Ещё как…) – обречённо выдыхает Жнец, наконец полностью признавая свою и друга вину. Они оба хороши. Один начал из-за своего поганого характера. А второй подхватил, хотя и знал, что это неправильно…       Оба виновны, а страдает вновь Дрим…       – (Я признал перед семьёй, что люблю его), – признаётся Вилбур.       – (Думаю, это очевидно… Мы оба попали…) – не спорит Джей.       – (Да…) – тянет Сут и вновь замолкает.       – (Нам стоит сказать это ему), – оборачивается к другу и твёрдо смотрит в его глаза Тиран.       – (Стоит…) – эхом отзывается Жнец…       «Великие и ужасные, но такие глупые…» – проносится в головах одна мысль на двоих…       ***       Дрим в очередной раз просыпается, привычно держа глаза закрытыми. Однако кожу лица стягивает привычное ощущение… Узкие щёлки глаз приоткрываются, чтобы распахнуться полностью в неверии и радости от привычного мутноватого видения прозрачной с наружной стороны маски…       Он наконец может не опасаться за свои глаза и тут же с любопытством осматривает место, замечая спящих в обнимку на соседней кровати парней. Нет, скорее даже мальчишек… Просто один крохотный, а второй на его фоне кажется ещё более высоким и тонким…       Перед его кроватью стоят два кресла, и, о чудо, он может разглядеть в слабом утреннем свете из окна две знакомые фигуры его любимых. Это точно не бред! Таких видений у него никогда не было. Тепло, почти жар одеяла вокруг. Тихое сопение людей. Знакомые черты лица. Отсутствие боли в теле…       Это и правда не кошмар и не наркотический бред!       Всё это время он отказывался верить в происходящее, просто привычно уже послушно подчиняясь чужим действиям. Никто не пытался войти в него, и потому Дрим не предпринимал попыток навредить в ответ. Он всё ещё не желал ничего слышать и просто отключал слух, когда его задевали чьи-либо голоса, но сейчас… Теперь ему больше не нужно бояться. Даже если его возлюбленные продолжат поносить его и его бесстыдное тело, это вовсе не важно! Они здесь. Они пришли. Они спасли его!       Они правда пришли за ним…       На глаза снова наворачиваются слёзы, и Дрим уже не пытается их сдерживать. Пускай он будет в их глазах жалким плаксой. Только бы они не отказались от него. Пока есть шанс, что они не оттолкнут, не бросят, он продолжит верить и надеяться, сколь бы нереальным не казался такой исход…       Дрим слабо приподнимается на руках, игнорируя тяжесть во всём теле, что едва позволяет ему шевелиться. Медленно мучительно долго ползёт по кажущейся бесконечной кровати, едва не падая на подгибающемся мягком краю матраса…       Руки тянутся к небритым грубым щекам Джея, чьё кресло стоит почти вплотную к кровати, оставляя место лишь для ног, и Дрим неловко переползает на его колени, оставляя жаркое одеяло на кровати. Ему плевать на собственно обнажённое дрожащее от слабой лихорадки тело. Главное – это тёплые руки, что мгновенно оказываются на талии, и голова, что склоняется ближе к нему, утыкаясь в прекрасно вымытую золотую макушку…       Ему холодно даже в тепле комнаты, однако нет ничего важнее тела его возлюбленного, к которому он может прижаться, вдыхая знакомый аромат хвои его мрачного, но всё ещё родного дома…       Хочется ощутить обоих, но сил уже совсем нет, и он замирает в тёплых родных объятиях… Как хорошо, что маска испаряет все его слёзы, иначе он бы намочил одежду своего любимого мага…       ***       Через какое-то время он начинает кашлять, не в силах сдержать зуд в горле и болезненную резь в груди. Он сильнее вжимается в Джея, будто это сможет спасти его от болезни…       В это время хватка на талии становится крепче, почти до боли впиваясь в мягкие бока…       Ему плевать на боль…       Внезапно руки быстро отпускают, скользя по спине. Неловко обнимают и успокаивают…       Шлатт не привык к подобным нежностям и не любит их, но у Дрима просто нет сил, чтобы уйти… В конце концов, маг всегда может просто его скинуть. Раньше он всегда так делал, когда Дрим забирался на него во время совместного чтения… Блондин понимал его недовольство, но никогда не мог остановить себя… Ему даже нравилось падать, ведь всего мгновение он успевал провести рядом с любимым, что каждый раз от его наглости на пару секунд растерянно замирал…       Это Вилбур был щедр на касания и объятия, а Джей почти никогда не позволял себя касаться больше положенного. Одно дело, когда Дрим цеплялся за него во время секса, и другое, когда лип в повседневной жизни…       Однако ожидаемой грубости так и не было. Лишь неловкая ласка и грубоватая поддержка, да горячее дыхание в макушку…       Тело вновь дрожит от холода, но Дрим лишь сильнее вжимается в возлюбленного. Плевать на себя, пока ему дозволено быть рядом с магом… Пока его не гонят, не обзывают, не толкают… Ни в чём не винят…       Он чувствует движение. Чужие руки неловко, но крепко подхватывают его бёдра, что мгновенно обвиваются вокруг талии старшего, как и тонкие запястья крепко впивающиеся друг в друга за шеей мага…       Джей пересаживается на кровать и тянет одеяло, укутывая блондина в приятное тепло… Однако он не отрывает его от себя позволяя продолжить откровенно липнуть… Очередная порция слёз и дрожащие от безмолвных всхлипов плечи…       Разве это реальность? Разве его возлюбленный был когда-либо так милосерден?       Однако голоса всё равно нет, поэтому он даже не может ничего спросить… Только пытаться передать свои чувства действиями… Маска легко соскальзывает с лица, ведь это место пассивно блокирует магию и без конструктов на его камере. Всё ещё сухие потрескавшиеся губы касаются небритого колючего подбородка, а глаза приоткрываются, чтобы убедиться в реальности и чтобы уже открыто взглянуть в тёмные красновато-карие глаза его любимого мага…       Щёки влажные, как и ресницы, и непривычно мягкая рука вытирает влагу, хотя скорее просто размазывает… Но Дриму всё равно, и он подаётся ближе следую за желанным касанием, жмурясь и слабо улыбаясь…       Шлатт придерживает его за подбородок, поднимая блондинистую голову так, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза.       – Доброе утро, ветерок… – неловко желает мужчина, вглядываясь в него весьма странным неоднозначным взглядом.       Дрим шевелит губами, но звуки отказываются выходить, и потому он просто улыбается.       – Долго ты нас ждал, верно?       Уголки губ печально опускаются, и парень прикрывает глаза, показывая, что да – он очень долго их ждал…       – Прости, мы даже не сразу осознали, что произошло. А деревенские точно воды в рот набрали… Если бы храмовники не останавливались на ночь в таверне, где работает Джордж, мы бы скорее всего вообще ничего не узнали. Хотя, учитывая действие амулета, что они использовали как индикатор, он везунчик, ведь тот реагирует на любого стихийника. А демоны попали под действие только потому, что они рождаются из слияния стихий… Если бы мы не попались и не были заперты столь долго, такого бы не произошло. Люди совсем распоясались, когда мы перестали появляться, вычищая подобные гнилые религии… Прости, нам стоило предусмотреть подобный исход событий и хотя бы оставить на тебе метку, чтобы предотвратить вот такие вот наглые похищения… Не бойся, мы больше никому и никогда не позволим навредить тебе…       Дрим всё понимает… Парень рад, что его не обвиняют в неверности… Любимый сосуд ветра искренне счастлив доброте своего жестокого возлюбленного… И холодные метели на улицах успокаиваются впервые за последние недели, оставляя усталый город в покое… Свобода вновь может творить, что ей вздумается, не боясь оказаться взаперти… Теперь уже точно…       – Прости, что были столь жестоки по отношению к тебе, – обнимает их с другой стороны Вилбур и драгоценные зелёные глаза тут же обращаются к нему, вглядываясь в заострившиеся скулы и серьёзный, но мягкий тёплый взгляд… – Мы любим тебя, малыш, – не теряя времени даром улыбается Сут, ласково касаясь поцелуем щеки…       – Верно… Наш самый красивый и послушный мальчик… – мягко усмехается Джей, касаясь прохладными губами второй щеки…       Дрим очень горячий. Болезнь всё ещё не отпускает его. Однако сейчас он определённо самый счастливый че… получеловек на свете…       Он сидит в объятиях своих возлюбленных, что также им дорожат… Что может быть лучше?       Это не кажется реальным, но всё вокруг твердит, что иллюзии также здесь не место…       Он и правда такой счастливчик…       ***       Храм Света должен стоять, ведь они – официальная религия королевства Эйс. Поэтому храм Смерти посылает нескольких своих стихийников Света, чтобы они занимались падшей религией, восстанавливая веру народа и цельность культурной системы королевства и храма…       Жрецы смерти и посланные с ними рыцари завершают свои дела и либо остаются для помощи в восстановлении веры, либо возвращаются обратно в Антарктическую Империю… Маги же вместе со своим сокровищем возвращаются в деревню. Однако их компания всё же пополняется, ведь помимо них туда едут также Техноблэйд, что может помочь в уничтожении проклятой книги, Ранбу, как его ученик, и Тобиас, которому не повредит немного увеличить свой кругозор…       Мрачный одинокий дом, скрывающийся за лесом и заброшенным кладбищем, угнетает тех, кто здесь никогда не был, однако маги и стихийник встречают его улыбками. Это действительно ИХ дом…       Двери открываются и с порога тонкого ослабшего парня втаскивают вовнутрь сразу четыре пары рук, осторожно обнимающих и утешающих болезненно-хрупкого юношу… Дикие невероятно скучали, сгорая от ярости, которую даже Джордж не мог сдержать до конца, просто и незатейливо врезав своему сменщику, что до последнего молчал, отказываясь рассказывать о судьбе его друга, хотя и видел как момент похищения, так и самих храмовников, что останавливались в таверне…       Новички растерянно застывают в коридоре, через дверной проём наблюдая за тёплой атмосферой в гостиной, где друзья просто молча поддерживают Дрима, что тихо едва слышно объясняет произошедшее, своим мотивы и предположения, каясь, что совершенно не подумал о таком исходе… Голос пока ещё слабый, но и он стремительно восстанавливается, окончательно закрывая страницу ужаса, ведь вернуться в кошмарах ему не удастся… Любовь Вилбура и Джея не оставляет в голове никаких мыслей кроме того, что всё произошедшее того заслуживало. Если это нужно было пережить, чтобы получить это признание и ответ на его чувства, то Дрим вовсе не против. Плевать на тело, на боль, на отвращение, на унижение… Это того стоило.       С кухни выходят Эрет и Бэд, тихо приглашая трёх гостей в столовую, где уже обсуждают всё произошедшее Скеппи и маги…       Вечером, лёжа в кровати рядом со своими возлюбленными, Дрим не может отвести взгляда от яркой звёздочки, мягко сверкающей на грани видимости среди заснеженных макушек сосен… Он с детства её любил, забираясь в плотный кокон из одеял и часами наблюдая за яркой игривой искоркой далеко в небесах… Она появлялась не всегда и зачастую, сколько ни пытайся, разглядеть её не удавалось… Она быль вольной и своенравной, появляясь и исчезая в любой миг… Дрим всегда хотел быть таким же ярким, Свободным и желанным, как эта звёздочка… И почему со временем эта мечта забылась за жаждой быть обычным?       ***       Лёгкий хлопок, яркая вспышка и сотни разноголосых криков и завываний, пронизывающих пространство и вспугивающих птиц и животных на много километров вокруг… Книга осыпается пеплом…       Джордж наконец расправляет спину, прекращая бродить на грани сна и яви…       Сапнап ощущает долгожданное тепло на месте постоянного почти невыносимого жара… Теперь ему больше не нужны касания шатена, чтобы успокоить его проклятие, однако парень всё равно радостно набрасывается с объятиями на самого старшего из Диких. И тот с удовольствием подхватывает друга или уже вернее парня, ловя пухлые мягкие губы брюнета…       Квакити довольно подскакивает, не поскальзываясь на ровном месте. И немного неловко поворачивается в сторону сероглазого, со страхом ожидая его реакции…       Карл коротко хмурится, а затем расплывается в улыбке, наконец вспоминая всё, что забыл. Тёплый виноватый взгляд обращается к Невадасу и руки расходятся, приглашая коротышку в объятия… Он не может простить себе того, что забыл собственного парня, однако извиниться он сможет и потом. Сейчас главное наконец дать ему всю ту любовь и ласку, что Карл задолжал за месяцы своего забытья…       Дрим же облегчённо вздыхает, ощущая как последние культистские установки слетают с его сознания, окончательно освобождая Свободную душу… Яркий улыбчивый блондин сам стремится в чужие объятия, добровольно отдаваясь в руки двух магов, что стали куда более снисходительны к его немного неадекватной реакции на них…       Тёплые ладони опускаются на живот получеловека, оглаживая плотную и уже весьма заметную округлость… Условно мужской род, он такой… С сюрпризом…       ***       Бог музыки и его чёрный ангел широко улыбаются на восхищённые взгляды нового отделения Мира Смерти. Дикие или же верхний круг религии Стихий осматривают свой новый дом в Антарктической Империи… Храм Стихий… Место, где можно познать истинную власть Стихий… Место, где всегда можно получить помощь…       Пять столпов новой веры и три старших служителя в лице Эрета, Скеппи и Бэда, которому больше нет нужды скрывать свою нечеловеческую сущность…       Мария Фаунд также, как и миссис Джейкобс, а также пара старших Невадас переезжают в столицу Империи, селясь в новом районе при храме Стихий, где работают их дети…       Джордж всё ещё наслаждается тишиной библиотеки, составляя и проверяя карты, как он и мечтал… Карл, следит за списками книг, а также общается с посетителями, робко изучающими новую религию… Сапнап подаётся в стражи, быстро учась всему необходимому и вместе с родителями организуя рыцарский корпус своего храма… Квакити же является официальным лицом новой религии, занимаясь также всеми отчётностями, документацией, расходами и мероприятиями… А Дрим проводит первые службы, увлечённо рассказывая и с помощью иллюзий ветра показывая историю империи и в общем мира… Он же занимается школой при их храме, открывая двери даже для пожилых бродяг, что желают научиться писать и считать и найти себе хотя бы самое укромное местечко в этой жизни…       Многих смущают серые пятна на лице блондина, что объявлен главным жрецом новой религии, а также всё увеличивающийся живот, однако лекции затрагивают также и детей смешанной крови и некоторые особые ситуации, когда предназначение полов частично или полностью меняется из-за вмешательства в процесс зачатия и ношения дитя… Ранбу больше не обходят стороной из-за его половинчатой внешности, а пятна Дрима воспринимаются как веснушки, коими они по сути и являются…       Полукровка, кстати, также обращается к стихиям, получая Миролюбие, загадочный Аметист и благословение Земли… Он всё также дружит с Тобиасом и императором Тесеем, получая место его личного стража, в то время как Тюббо становится личным помощником и первым советником императора… Они оба однажды получают дар от уже точно просто Томми, занимая места ангелов бога Хаоса…       Кто-то застынет во времени из-за божественной крови… Кто-то станет ангелом при земных богах… Кто-то займёт место любимчика своей Стихии, получая дар не только вечного возрождения, но и вечной жизни и молодости…       Спустя сотни лет никто уже не сможет солгать, если скажет, что Мир Смерти и их протеже в виде храма Стихий являются важнейшими и сильнейшими религиями, что строят за собой весь остальной мир… В то время как Антарктическая Империя по сути правит всеми землями, от самых крохотных островков в бесконечных океанах, до материков, заселённых самыми разными народами и даже видами… Ведь полукровок можно не только создать… Ими можно ещё и родиться… И Сапнап – прямое тому доказательство, ведь он действительно наполовину демон… Также как и Ранбу и Дрим наполовину эндермены…       А возрождённые маги всё же нашли способ спокойно перемещаться между физическим телом и призрачной оболочкой… Теперь они нигде и никогда могут не оставлять своего драгоценного мальчика…       Их самого любимого воспитанника…       Любимую жертву призраков…