BDream

      Весь мир ополчился против Дрима. Против самого создателя, что добровольно некогда запечатал свои силы, надеясь стать частью их общества как кто-то равный…       – Что ж… Это было ожидаемо не правда ли? – усмехается чуть хрипловатый «юношеский» голос.       Его собеседник молчит. Сознание оглушено болью. Той самой болью, что такой, как он, никогда не должен был познать. Маска-печать в руках чужака, а на лице лишь осколки в виде жалкой замены, сделанной руками того, кто отобрал оригинал.       А ведь кажется, что всё это было совсем недавно…       Улыбки… Сияющие взгляды… Смех и колкие шутки… Первые друзья… Первые постройки в его собственном маленьком мире… Первые гости…       Первые мелкие конфликты…       Ему следовало понять это ещё в самом начале… Человеческая душа слишком легко очерняется. Святость слишком неустойчивая и хрупкая вещь. А доброта и взаимопонимание ещё более недолговечны. Он оказался слишком наивен. И если для бога наивность ещё была бы простительна, то для смертного, коим он решил стать, реальность слишком жестока. Розовые очки не то, что могут себе позволить хрупкие создания вроде людей.       Обычно богам доставалась только несильная духовная боль, если их творения подвергались негативным действиям. И им и этого было более чем достаточно… Но он ведь желал стать таким же как и простые люди?       Боль физическая по началу для него была просто оглушительна, но он привык. Он хотел быть таким же как и его новые друзья. Он честно тренировался, охотился, строил, да и просто жил также, как и они. Даже малейших частиц своей силы он не позволял себе использовать. Лечился с помощью лекарств и зелий. Страдал от голода, холода, жары и ран.       Для любого другого божества его действия показались бы глупой детской блажью. Никто не готов отказаться от бессмертия, безграничной силы и почти абсолютной вседозволенности. Он был единственным таким безумцем.       – Тебе ведь понравилась моя игра? Я столько сил потратил на эту постановку… – усмехнулся парень, чьи глаза затаили в прекрасных призрачно-голубых омутах ядовитые алые искры. – Ах, я все ещё помню твои эмоции в тот самый день… Честно говоря, я ожидал, что будет куда сложнее… Ты меня тогда сильно разочаровал…       Скованное божество лишь ниже опустило голову. Стыд и страх точно толстые грубые иглы жестоко медленно прокалывали ослабевший дух. Он и правда оказался так глуп? Он? Один из самых древних и сильных богов? Откуда в нём столько наивности? Он ведь прошёл через нескончаемое количество войн и несчастий… Почему он в итоге всё равно так проступил? Посчитал, что врагов больше не осталось? Или, что другие божества не станут лезть в чужой мир, способный уничтожить их за считаные мгновенья?       – А теперь ты, наконец, в моих руках… Великий ДейДрим. Сильнейший и жесточайший из богов истинного созидания. Тот кто уничтожил несчётное количество миров и существ… Сотни божеств… Несколько народов Иных… – в голосе проскальзывает тщательно сдерживаемая ярость, однако следующие слова звучат не столько зло сколько противно-слащаво: – Сколько раз ты меня отвергал, мой прекрасный ангелочек… Такой красивый, такой гордый, такой безразличный… Каждый раз молча отвергал мои дары и уходил. Ни разу и слова в ответ не подарил… – ярость вновь начала нарастать. С сияющих точно солнце кудрей слетели несколько бледно-розовых искорок, обжигая хрупкую человеческую оболочку божества.       Дрим дернулся и тихо зашипел, поднимая дрожащий взгляд на прожжённую кожу. На правой руке почти у самого локтя появились две небольшие тёмные дырочки. Плоть оказалась прожжена практически до кости, хотя это и были всего лишь крохотные пламенные искорки, что в божественной форме даже приблизиться к нему бы не сумели.       – Быть может уже перестанешь прятаться? – это уже прозвучало как-то устало-надменно. – Я знаю, кто ты. Ты знаешь, что я это знаю. Никто войти сюда даже при самом большом желании не сможет… Так что давай, покажи личико, – ядовито усмехается парень.       Божество же лишь вновь опускает голову, стыдливо поджимая губы. Если он и правда знает о его облике, то эти слова явно жестокая издёвка. ДейДрим был… пожалуй, самым маленьким божеством, что когда-либо существовало. И если с одной стороны именно это и делало его одним из самых смертоносных и опасных противников, то с другой он был… слишком незначительным. Его уважали и боялись, однако… никто и никогда не упускал возможности пошептаться за его спиной, ядовито отзываясь о его внешности.       Он был низким. Не поддерживая свой нынешний человеческий облик, он едва сумел бы сравняться с Тюббо, что был одним из самых низких жителей его мира. А учитывая, что божества обычно были в пару десятков, если не сотен, раз крупнее людей средней комплекции, ситуация выглядела не просто ужасно, а уже катастрофически.       Он был невероятно изящен. Его телу позавидовали бы и самые прекрасные богини всех миров. Тонкие обманчиво-хрупкие пальцы, узкие небольшие стопы, тонкая талия, при достаточно пышных бёдрах, узкие плечи, изящная стройная шея. Идеально гладкая бледная точно фарфор упругая кожа, без единого лишнего волоска. Кукольно-прекрасное лицо с пухлыми коралловыми губками, небольшим чуть вздёрнутым носиком, мягкими милыми щёчками, большими яркими зелёными глазами, пышными золотыми ресницами, плавно изогнутыми светлыми бровями и высоким лбом. Густые жёлтые точно чистейшее золото волосы, послушной гладкой волной ниспадающие до самых пят…       От последних он бы с радостью предпочёл избавиться, однако божественный облик был неприкосновенен… Даже если бы он их обрезал, то уже через пару часов они вновь оказались бы прежней длины.       Он был живым воплощением греха, как ядовито шипели ему в спины завистливые богини или потенциальные партнёры, коих он упорно продолжал игнорировать.       Даже свои одежды, тогу, более напоминающую женскую, чем мужскую, он сменить не мог. Босые стопы. Тонкие щиколотки и запястья скованные изящными витыми браслетами. Лишь в боевом облачении он мог надеть сандалии и какую-никакую, но броню. К счастью тога тоже становилась короче, чтобы банально не мешаться в бою. Бело-золотой топор, вместо такого же сияющего клинка, да матовый бледно-зелёный щит.       Он сиял точно звезда на ночном небосклоне и в то же время умел быть незаметным точно крохотная пламенная искорка в солнечном свете.       – Быстро! – резко приказывает блондин, прерывая печальное течение мыслей божества.       Дрим дёргается и невольно дрожит от силы, исходящей от его собеседника. В нём энергии лишь немногим меньше, чем в самом боге, без каких-либо ограничений. И сейчас, когда вся его сила заперта в печати в руках этого существа, давление кажется ещё более ужасающим, ведь он без неё не более, чем простой человек, даже умереть может, хотя и не ограничен определённым количеством жизней, как любой другой житель или гость этого мира.       И поэтому божество запихивает подальше свою гордость и исполняет требуемое. Страх и боль сейчас куда оглушительнее, чем слабый голосок сознания, едва шепчущий о необходимости противостоять.       – Всё такой же красивый… – довольно тянет не кто иной как… Томми… или вернее Томас Златорукий. Один из представителей расы Древних демонов. По идее каждый из них являлся чем-то вроде бога разрушения, но суть была немного иной. Именно поэтому они были сильны как боги, но при этом не были ограничены божественным кодексом…       Дрим помнит его весьма смутно… Помнит как тот какое-то время пытался быть поблизости… Как предлагал прогуляться в свободное время или дарил небольшие весьма милые подарки вроде тех же цветов, от которых Дрим отказывался только из-за подтекста… Хотя… Думая об этом сейчас, он считает, что Томас, вполне вероятно, даже не знал языка цветов и просто дарил те, которые нравились ему самому… И если так, то Дрим действительно поступал весьма и весьма некрасиво… Однако тогда у него и мысли не возникало о подобном… А от прогулок он отказывался лишь из-за огромного количества работы, коей у него было… бесконечно много… О свободном времени он мог только мечтать, да и тратить бы его предпочёл на простой человеческий сон или хотя бы лишний часок божественной медитации… Быть может даже позволил бы себе пару часов в долине гейзеров… Конечно же в одиночестве, чтобы никто не смог узнать насколько он может быть легкомысленным и по-детски беззаботным и бесстыдным…       Томми же захлестнули воспоминания…       ___       В мире богов существовало великое множество неповторимо-прекрасных мест. Однако были также и те, куда негласно было запрещено входить без разрешения. Небольшие отрезки мироздания, полностью или частично изменённые каким-либо богом. В этих местах их хозяева могли ощущать себя в полной безопасности. Это почти как личные миры…       Одним из таких мест была долина гейзеров. Место запретное для всех. Да и никто не хотел связываться с сильнейшим из богов. Проще лишний раз не нарушать его личное пространство.       Однако, конечно же, на любое правило найдётся исключение. Молодой златовласый демон специально пробрался в это место, чтобы понаблюдать за любовью всей своей жизни. Едва увидев единожды это прекрасное божество он полюбил его всем своим сердцем, мечтая однажды достигнуть таких же высот, как и оно… Чтобы встать когда-нибудь с ним на равных.       Он спрятался почти у самой грани за камнями и кустами, аккуратно отделяющими лесную тень от солнечного каменного плато, откуда и били тёплые гейзеры.       Прекрасное божество смеялось и пробегало сквозь тугие струи воды, вопя от восторга, точно малое дитя. Вода сияющими каплями рассыпалась вокруг тонкой мокрой фигуры, создавая сотни переливов радуги, окутывающих тело бога тончайшей вуалью блеска.       Когда бог устал от своих игр, он подошёл к краю плато недалеко от того места где спрятался незваный гость. Однако он лишь с улыбкой налил в тонкий хрустальный стакан золотистую, едва ощутимо пенящуюся жидкость и с наслаждением отпил несколько глотков, щурясь от удовольствия и чуть прикрывая второй ладонью пухлые коралловые губы. Казалось, что он был действительно счастлив и безумно боялся потерять это ощущение свободы и радости, что в обычной его жизни было весьма редким гостем…       Стыд заставлял его вести себя строго в рамках приличия, запрещая любые радости и безрассудства. Он был обязан быть идеальным, ведь стоило ему хоть на шаг отступить от предназначенной ему роли, как на нём собирались сотни едких злых взглядов, а в уши настойчиво проникали ядовитые грубые речи других божеств. Он ненавидел ощущать эти взгляды. Он ненавидел стыд, что сковывал пуще оков долга. Он ненавидел эту глупую гордыню, что твердила о необходимости оставаться в глазах всех абсолютным и недостижимым идеалом…       Он действительно желал быть таким же свободным и беззаботным, как простые недолговечные люди, переживающие за свой недолгий век великое множество событий и впечатлений…       Несколько раз Томас пробирался в долину, однако застал он там бога едва ли дважды… Тот почти никогда не позволял себе предаваться праздности более, чем на пару минут… Оттого и застать те прекрасные моменты сияющих улыбок божества было невероятно сложно…       Томас действительно гордился тем, что ему удалось это увидеть…       ___       И сейчас ему больше всего хотелось вновь подарить божеству эту улыбку… Несмотря на всю его злость из-за последней войны, где они оказались по разные стороны баррикад… Несмотря на безразличие и неизменные вежливые, но раздражённые отказы бога… Несмотря на всё произошедшее, он всё ещё хотел его только для себя…       – Как насчёт сделки? – искушающе тянет Томми, уже прекрасно понимая, как он сможет выиграть и получить желаемое…       – К-какой? – настороженно спрашивает Дрим, крепче сжимая пальцы на предплечьях. Он знает, что это ни что иное как «Сделка с Дьяволом»… Однако что ему остаётся? Он ведь не может навечно остаться здесь? Он и так едва держится на грани сознания… Он не может просто сойти с ума. Это слишком опасно и для него, и для окружающих. А уж о том, что произойдёт с миром и всеми его жителями, и вовсе следует молчать. Даже без сил он всё ещё связан с миром, и эта связь работает в оба конца…       – Мы сразимся. Проиграешь, и ты будешь моим, подчинишься мне как наложник. По клятве… Победишь, и я верну тебе маску… – одаряя Дрима уничижительным взглядом усмехается Томми.       Бог не может вымолвить и слова… Наложником? Он?! Да как… Как он может? Это ведь разрушит весь его божественный образ! Если все узнают насколько он может быть слаб, его не оставят в покое… Этого ни при каких обстоятельствах нельзя допустить!!!       Он уже готов отказаться, но затем ощущает очередной укол от мироздания, болезненно шипя и жмурясь от жара, проходящего по внутренностям…       Эта боль и последующее безумие навредят куда сильнее… Если он позволит себе потерять контроль, то не только станет посмешищем, но и окажется целью номер один для контролёров… А умирать он не хочет… И, раз уж он всегда славился силой, стоит наконец позволить себе использовать хитрость… К тому же шанс на победу у него всё ещё оставался…       – Если не забыл, у меня нет сил… – уточняет Дрим, фактически уже соглашаясь на сделку.       – Я временно заблокирую свои, так что всё будет честно. Оружие выбираешь ты. Сражаемся в своих человеческих формах. Я устрою всё так, что они сами тебя мне отдадут в независимости от победы или поражения, так что ты не вернёшься сюда. Однако скорее всего придётся сражаться на арене перед всеми, так что будь готов, – ухмыляется Томас, склоняя голову на бок.       – Ты ведь понимаешь, что у нас разный багаж опыта. Даже если мы будем сражаться без божественных сил, я всё ещё остаюсь в выигрыше, ведь делал это всю свою жизнь, в то время как ты изначально был мирным…       – Однако ты также ослаблен болью мира, – резонно замечает голубоглазый демон. – Я принесу для тебя зелье исцеления, что на время дуэли приглушит боль. Однако ты и сам понимаешь, что ты будешь измотан происходящим в настоящий момент. Так что в минусе как раз ты. И это мне стоит оставлять для тебя фору. Я не сомневаюсь в твоих силах, однако ты и сам знаешь, что человеческая оболочка слишком сильно ослабляет тебя.       – … Хорошо. Пусть будет по-твоему… – после недолгого молчания соглашается Дрим.       ***       Как Томасу это удалось, ДейДрим даже представить себе не может, однако факт остаётся фактом. Они стоят на арене с топорами в руках, а трибуны забиты до отказа. Все пришли посмотреть на шоу… Во второй руке у каждого покоится тотем бессмертия, ведь шоу должно быть полноценным и при этом не убить ни одного из них. Будет слишком много проблем, если все вокруг узнают, что они не ограничены тремя жизнями…       – Дуэль до смерти. После использования тотема одним из участников дуэль считается завершённой, а тот кто использовал тотем – проигравший, – объявляет Асомдюд, что в цепях привёл масочника сюда.       – Один момент, – требует Томми и кидает в ноги соперника взрывное зелье, что ярким окрасом частиц мгновенно показывает свою принадлежность. – Теперь мы на равных, Дрим.       Демон усмехается, а бог обречённо вздыхает, замечая как по трибунам ползёт шёпоток, что младшему не стоило быть столь милосердным по отношению к нему…       – На счёт три, – предупреждает Сэм, а Понк рядом с ним поднимает четыре флага, первый из которых белого цвета. – Один, – Понк переворачивает флаг и следующим идёт красный. – Два, – далее жёлтый. – Три! – последним оборачивается зелёный и противники начинают движение по кругу, ожидая движений друг друга.       Дрим выжидает, прекрасно понимая свою слабость. Он умеет быть терпеливым и долго может кружить вокруг своего противника, выжидая подходящий момент. Однако Томми его знает. Обычная стратегия здесь не подойдёт, и богу нужно придумать что-то новенькое и желательно быстро. Топор менее страшен, чем меч, если конечно он не в умелых руках. А Томас во время войны сражался исключительно мечом. Вероятно, какой-то шанс у него есть, но вряд ли он велик.       Пробный шаг вперёд, проверка рефлексов. Не успевая подойти для удара, он отскакивает, наблюдая как демон раздражённо передёргивает плечами от нетерпения, уже успев дёрнуться на встречу. Младший нетерпелив, и это может сыграть против него, однако он наверняка это знает, и надеяться на какую-либо ошибку глупо.       Тяжёлый вздох и неловкое движение плечами, что слабо ныли от сна на твёрдом обсидиановом полу, и Дрим срывается в бег, точно вспышка мелькая среди препятствий арены. Мгновение тишины и появившийся будто из неоткуда топор почти касается юношеской шеи, однако ещё один миг и уже Дрим отскакивает прочь, ловко взбираясь выше и попутно подхватывая топор, что просто на просто метнул в своего противника. Двигаться тяжеловато, ведь зелье исцеления действует на раны и болезненные ощущения, но не влияет на общее истощение, плохое питание и бессонницу.       Дрим готовился к дуэли, пытаясь хотя бы минимально тренироваться в своей камере, однако она всё ещё была слишком мала для подобного, да и позволить Сэму узнать о своих занятиях он не мог. Поэтому зеленоглазый был почти на сто процентов уверен, что проиграет… Однако слишком уж заманчиво было предложение убраться прочь из тюрьмы. Ему уже досталось от слетевшего с катушек Квакити. Благо, хоть ран не было видно под тюремной робой, да и зелье исцеления сделало своё дело… Представить, что ему пришлось бы гнить там неопределённое количество времени, было просто страшно…       Обмен ударами, и Дрим вынужден бросить топор и отскочить, ведь сил в руках не хватает чтобы сдержать мощный удар, летящий прямо ему в голову. Вновь бег и точный короткий рывок за топором. Так, что всего мгновения не хватает его противнику, чтобы как минимум серьёзно ранить его руку… Он чувствует себя зайцем к клетке с волком, что просто играется и с ним, зная, что добыча всё равно никуда не денется…       Ещё один круг, и Дрим исчезает за очередным препятствие, подгадывая время и нанося Томми почти критический удар по торсу. Подросток тут же отходит, шипит и зажимает рану, однако Дрим не может допустить перерыва и устремляется за ним. Ещё один удар проходит всего в миллиметре от чужого горла, однако в ответ прилетает удар по плечу, рассекающий кожу и мышцы, но всё же не затрагивающий кости.       Ему ужасно хочется заорать от боли и сбежать, однако нужно продолжать атаковать, ведь лишь так у него будет шанс на победу. Ещё один удар, рана на бедре. Томми окончательно теряет мобильность и находится на грани проигрыша, однако Дриму также хватит всего одного точного удара, и он быстро обходит противника, нанося короткие пробные удары, от которых тот легко укорачивается.       Топор стремится к чужим ногам, готовый нанести последний удар, однако лезвие чужого оружия внезапно поворачивается и устремляется к его горлу, всего за мгновение до его собственного удара достигая цели…       Два взрыва тотемов раздаются почти единовременно, и никто не может сказать точно, кто же был первым.       Противники отходят друг от друга, выбрасывая оружие… И Дрим, стиснув зубы, склоняет голову и признаёт своё поражение.       – Клянусь всегда действовать в рамках устава номер тринадцать пункт один и никогда не предавать своего господина, – негромко бормочет Дрим, склоняясь ниже. Его не может услышать никто кроме Томаса, а он сам не хочет тянуть время зря. Он не называет личных имён, ведь у рабов их просто нет, а называть господина по имени без прямого на то дозволения они не имеют права…       – Я, Томас Златорукий, принимаю клятву ДейДрима и клянусь заботиться о своей собственности в рамках устава номер тринадцать пункт два, – также неслышно для остальных подтверждает их договор демон, и по шее бога расползается ало-белая неяркая вязь.       Теперь он принадлежит Томасу… Сильнейший из богов, на связывание которого потребовались совместные усилия трёх богов высшего порядка, теперь принадлежит демону, расу которого своими руками некогда уничтожил почти под корень…       Демон усмехается и безмолвно приказывает богу подойти…       Два нечеловека стоят друг на против друга. Голубые глаза горят предвкушением и нетерпением, а зелёные прячутся за маской, скрывая горькие ноты обречённости.       ДейДрим не знает, захочет ли демон отомстить ему за свой народ или за бесконечные отказы божества, однако теперь он даже ничего противопоставить не сможет. Даже если бог вернёт свою силу, он не сможет противиться вязи символов на своей шее. Хотя, стоит признать, что он самую малость удивлён, ведь оковы не закрепились бы, если они не были примерно на одном уровне. Впрочем, теперь он даже не уверен, что даже в полной силе смог бы противостоять демону. Тот действительно невероятно силён…       На плечи внезапно опускается мягкий плащ, скрывая уродливые красно-рыжие одежды. Старший ненадолго приподнимает голову, обращая внимание на своего нового хозяина, а затем вновь опускает её. Очередная игра на публику. Ему приятно ощущать на себе тёплую мягкую ткань, однако подтекст просто убивает. Этот плащ необычный. У каждого демона его вида было по нескольку подобных. И они использовали их в качестве символа, показывая таким образом принадлежность того или иного существа. Этот плащ на его плечах означал, что в независимости от обстоятельств бог будет принадлежать демону и следовать только за ним…       На грани восприятия слышится ядовитый трёхголосый смех, и Дрим дрожит от унижения, сжимая кулаки. Он знал, что ДримуИксДи, ДжорджуАшДи и СапнапуБиДи было совершенно на него наплевать. Однако он всё ещё был связан с ними брачным обетом… По идее они вообще не должны были допустить его попадания в тюрьму, а тем более подобного исхода, однако они были слишком жадны и хотели править миром, не отдавая ничего взамен. Поэтому они не скажут никому о произошедшем, а продолжат разрушать его мир, развлекаясь теперь без каких-либо ограничений, ведь он был единственным, что их сдерживало до сих пор. И теперь они точно знали, что он бессилен…       Иронично было, что трио богов, с которым он оказался связан, были в некотором роде альтернативными версиями его и его первых двух друзей в человеческом мире… Впрочем, он действительно даже ответить им теперь не сможет…       Дрим послушно следует за своим господином, которого встречают восторженные крики и поздравления. В сторону бога летят лишь оскорбления и ругательства, да презрительные брезгливые взгляды…       «Лжеца восхваляют глупые люди,       А боги все гибнут во тьме.       О нет, мы и дальше его слушать будем,       А правда сгорит пусть в огне.»       …       И отчего вдруг его потянуло на поэзию? Раньше он позволял себе это, лишь когда был счастлив… В одиночестве и покое… Впрочем, это четверостишье явно отражает происходящее…       ***       Дом демона – место непростое… Снаружи – незаурядная землянка, гармонично расположившаяся около городского парка. Внутри – целый неприступный дворец… Неприметный портал, запрятан в тайном подвале и ведёт высоко на крышу Незера. Далеко. Туда, где его не будет видно, даже если кто-то всё же сумеет выбраться на бесконечное пустынное плато, отрезанное от огненных пустошей слоем непробиваемого минерала, что все зовут бэдроком…       Бесконечные коридоры, без единого выхода. Глубокие окна – просто имитация, созданная благодаря наслоению двух тонов стекла, один за другим…       Этот дворец выглядел божественно прекрасно. Несмотря на своё предназначение он казался светлым, просторным и изящным. Вероятно, именно таким, каким Дрим предпочёл бы видеть свой дом… И всё же это была самая настоящая золотая клетка, ведь первым приказом был тот, что запрещал ему покидать эти стены или намеренно рушить здесь что-либо, а также требование моментально возвращаться, если каким-либо образом он всё же окажется за пределами этих стен…       Томас проводит его в купальни, приказывая обратиться в свой истинный облик и раздеться. Дрим стыдливо прикрывается руками и белыми мягкими крыльями. Однако демона его неловкость не волнует, и он сам внезапно вырастает до огромных размеров, точно пушинку подхватывая бога и погружаясь вместе с ним в огромнейший бассейн. Как ему удалось создать это чудо в месте, где вся вода моментально испаряется, Дрим даже представить не может. Однако это просто есть. И они оба сидят в тёплой почти горячей воде. Хотя это скорее Томас сидит. Дрим вынужден стоять на его ладони, ведь он слишком мал, чтобы достать до дна.       Крылья намокают в воде, однако они единственное, что может хоть как-то скрыть его от жадного взгляда демона. Собственно в человеческой оболочке он был просто сварился, ведь температура была слишком высока. Воздух ещё можно было выдержать, для этого у людей их мира имелись особые органы. Однако кипятка, что обволакивает сейчас его со всех сторон, человеческая кожа не смогла бы коснуться без последствий. Ему повезло, что даже без сил, пассивные способности божественного облика всё ещё могут уберечь его от ожогов или обморожения…       Он ёжится и неловко пытается увернуться от жадных пальцев, что бесстыдно проскальзывают под крылья и оглаживают его тело. В руках огромного демона он выглядит точно игрушка, и от этих мыслей становится ещё противнее…       Гордыня так и хочет возмутиться, закричать, дать отпор… Однако разум сдерживает эти порывы. Он дал клятву. Теперь остальное не важно. Не важно то, кем он был раньше. Теперь… Он просто наложник демона. Вероятно даже не единственный, ведь те всегда были весьма любвеобильны… Ну, или пока единственный…       Внезапно в голову приходит мысль, что клятва клятвой, но ведь её ещё и подтвердить надо… К горлу подкатывает тошнота, а тело сковывает ужас. Ему отвратительны одни только касания, как он сможет выдержать полноценную связь? А что на счёт габаритов? Дрим лишь примерно знал то, что должно было произойти, однако и этого было достаточно чтобы понимать, что он слишком мал для демона, даже несмотря на особенности божественных тел… А ведь он ещё и девственник…       На глаза наворачиваются слёзы, которые он больше не хочет сдерживать. Зачем, если всё уже решено, и он не сможет сбежать от своей судьбы…       – Не плач, ДейДрим, – урчит демон, поднося бога на своих ладонях ближе к лицу. Щека трётся о мягкие крылья… Это так приятно… – Я не причиню тебе вреда. Не зли меня и не разочаровывай, и я никогда не причиню тебе боли без крайней на то необходимости. Я умею быть милосердным…       Бог лишь поджимает губы, вглядываясь сквозь влажную муть в тонкие пальцы демона, обхватывающие его тело под коконом из крыльев. Ему страшно даже представить, что совсем скоро он окажется под этим чудовищем. Да, слабая прохлада – в сравнений в жаром Незера – приятна, и касания хочется продлить, однако одновременно это всё ещё чужие руки. Чужой взгляд, чужие речи… Он ненавидит то, насколько он зависим от мнения окружающих…       В какой-то мере – это даже благо, что он сейчас здесь. В месте, куда никто более не сможет попасть. Если не вспоминать о его мире, что продолжает страдать и отдаваться болью в его теле, то можно даже представить, что никого кроме них больше нет… Он ведь может просто стать удобным для своего нового господина? В соответствии с их договором, не только он становится полностью подчинён демону, но и тот должен заботиться о нём и его предназначении. Вероятно, даже часть боли его мира вскоре станет отходить Томасу… И тот сам на это согласился, предлагая именно тринадцатый устав. Он мог поставить в условиях третий или двадцать девятый, но не сделал этого. А ведь в том случае Дрим бы просто остался наедине со своими проблемами, являясь для демона не более, чем вещью. Безотказной игрушкой…       Быть может, всё не так плохо, как ему казалось вначале? Он ведь… Даже имеет право сказать нет… Не сейчас. Не в первый раз, но потом… И демон не сможет воспользоваться его телом без достаточно неприятных последствий для себя. А это какая-никакая, но защита…       – Мои чувства не изменились за эти века. Я зол из-за войны, однако не ты её начал, просто сражался на той стороне, которой принадлежал по рождению. Так что не бойся… Ты всё ещё дорог мне, – продолжает урчать демон, пока его пальцы довольно ласкают плавные изгибы тела его наложника.       Самого любимого. Не первого, ведь их народ был не слабо зависим от физического контакта, однако несомненно самого драгоценного и желанного. Он продолжит договор с Белым Призраком, если Дрим не захочет более иметь с ним ничего большего. Однако именно этот бог навсегда останется самым дорогим его сердцу существом… И те трое, что связали его с собой брачными узами, а затем бросили и высмеяли, ещё поплатятся…       Дрим просто не может позволить себе открыться. Ему противна любая связь… Ему было больно, когда его супруги, которым он доверял и лишь потому выбрал именно их для ритуала связи, к которому его обязал божественный совет, его предали. Отвернулись, стоило только оказаться вовлечённым в первые конфликты, что уже приносили ему боль. Им было плевать, и они лишь усугубляли его положение. А когда он вынужден был заключить сделку с демоном и клялся стать его наложником, смеялись, радуясь его унижению… Конечно он сам отказался от близости с ними, вероятно тем самым обидев… Но разве он не имел на то права?       Он чувствует, как остатки крови и тюремной грязи покидают его тело. Демон усаживает его на своё колено так, что он оказывается в воде примерно по грудь, и осторожно перебирает густые длинные волосы и мягкие перья бога. Дрим сидит к нему спиной, потому легко позволяет отвести свои крылья назад, чтобы Томасу было удобнее. Он не может не признать, что удивлён этой заботой. Демон мог просто приказать ему сделать всё самому и даже что-либо куда более унизительное или неприличное, однако он сам трепетно перебирает хрупкие в обычной форме бога пёрышки…       Когда он наконец чист, демон осторожно переносит своё сокровище в спальню, укладывая на огромную мягкую кровать. Дрим вновь стыдливо прикрывается крыльями, однако не противится чужим движениям… Сознание твердит, что это отвратительно и верить демону нельзя, но раненое сердце слишком сильно хочет наконец избавиться от гложущей его тоски и одиночества…       – Ты просто удивительный, ДейДрим, – ласково шепчет его господин, поглаживая затылок, спину и перья. Томас даже принимает человеческий облик, чтобы не пугать своё сокровище разницей размеров… – Такой красивый, такой милый, такой добрый… Они не заслуживают тебя, никто из них. Лишь я буду всегда рядом. Я буду заботиться о тебе. Молиться тебе. Любить тебя… Я уничтожу всех, кто посмеет как-либо тебя обидеть…       Дрим даже не уверен в том, как это воспринимать. Слова звучат столь искушающе, что кажется будто сам дьявол-искуситель нашёптывает это ему на ухо. Однако тон демона ласков и скорее даже искренен. Когда-то варварски отринутая ради его цели интуиция шепчет, что Томас и правда говорит это от всего сердца… Дрим уже однажды не послушал свой внутренний голос, и к чему это привело? Стоит довериться… По крайней мере потерять свою честь не настолько ужасно, как лишиться жизни или, ещё хуже, сойти с ума…       Поэтому он проглатывает стыд и унижение, о котором ему твердит божественная гордость и полностью опускает крылья, открывая себя для жадного голубого взгляда. Алые искры кружатся в глубине зрачка, однако демон не злится. Он доволен. Он с удовольствием обходит божество, садясь напротив него и любуясь тонкими изгибами. То единственное исключение божественного образа, что допустимо в долгосрочной перспективе. Полное отсутствие одежды.       Бледная кожа сияет в свете голубоватых холодных огней…       Пальцы подхватывают подбородок бога, приподнимая его лицо навстречу демону, однако Дрим не может заставит себя посмотреть на него и закрывает глаза. Томас мягко усмехается, наклоняется и обдаёт губы божества прохладным дыханием. Ещё мгновение и одни губы касаются других. Просто и невинно.       Когда они отстраняются, Дрим не может не взглянуть в глаза демона, что сияют от восторга. Томас и правда ждал этого невероятно долго. Несколько столетий он был влюблён в безупречное сильное божество, что своей силой и мастерством внушало ужас всем вокруг. И теперь его самое первое желание наконец исполнилось. Он смог поцеловать мягкие лепестки, о которых грезил каждую ночь. Он не может насытиться и вновь приникает к чужим губам, пробуя их языком, будто в первый раз. Он умеет целоваться, однако с этим прекрасным созданием для него всё, будто впервые…       Дрим щурится от настойчивости Томми, что с каждым поцелуем становится всё более и более жадным, завоёвывая всё больше пространства. Он ласкает губы и ловит испуганно ускользающий от него язык. Щекочет нёбо и вновь возвращается к губам, прикусывая и чуть посасывая нижнюю. Дрим не может сдержать тихого короткого стона, что вырывается из него, когда демон опускается поцелуями ниже на его шею. Рука сама тянется прикрыть свой бесстыдный рот, в то время как вторая всё ещё пытается скрыть самое сокровенное. Он чуть отворачивается, однако это даёт лишь больше пространства для Томаса, что с удовольствием выписывает на бархатной коже божества влажные дорожки, изредка чуть прикусывая её…       Руки демона больше не бесстыдничают и просто обнимают бога за талию, придерживая в одном положении, пока губы и язык выполняют всю работу по завоеванию чувств белокрылого. Пальцы скользят по позвоночнику и бокам, однако не заходят в запретные зоны, и это отчего-то кажется очень ценным… Дрим благодарен своему господину за неторопливость и ласку…       Поцелуи спускаются на ключицы, а затем к груди, не обделяя вниманием и соски, что посылают по телу старшего волны мурашек. Демон медленно опускает своё сокровище на простыни, встречаясь со слезящимся жалобным взглядом бога, что не может поверить, что действительно позволяет это с собой делать. И он ведь даже не против! Ему не противно больше… Разве может такая трепетная ласка быть отвратительна, как он думал ранее? Нет. Он ошибался.       Демон улыбается мягко, даже без подтекста, и опускается к животу, проходясь по кубикам пресса, едва заметным из-за комплекции и божественной крови Дрима. Он целует ладонь бога, что прикрывает его пах и вновь встречается с зелёными глазами, ожидая разрешения на дальнейшие действия… Он поднимает ладонь бога и ласкает её, расцеловывая каждый пальчик, каждую костяшку, но при этом не опуская взгляд на чужой член и не отводя внимания от лица своего сокровища…       – ДейДрим, позволь мне коснуться тебя. Позволь доставить удовольствие и сделать своим. Позволь показать, сколь сильно я люблю тебя, – шепчет демон, и бог не выдерживает, отворачиваясь и кивая. – Спасибо, сокровище моё. Спасибо…       Дрим не хочет смотреть на то, как низко он пал. Не хочет видеть, как демон опускается к его паху и возбуждённому естеству. Не хочет видеть мягкого заботливого и чуточку жадного взгляда, что проходится по его коже. Не хочет видеть как губы касаются его члена, едва ощутимо скользя по головке и длине вниз, а затем возвращаются к вершине, вырывая из его горла тихий стон…       Ему так стыдно за то, что он не может себя сдержать… Так стыдно, что ему начинает нравиться то, что ранее вызывало лишь отвращение… Как Томас это делает?       Руки демона подхватывают стройные бёдра и поднимают их, а жадный рот опускается к испуганно сжавшейся дырочке. О, Звёзды! Демон целует его прямо туда, покрывая ласковыми влажными касаниями мягкие половинки…       Язык касается дырочки, надавливая и отступая, и совсем скоро Дрим сам начинает желать большего, расслабляясь и поддаваясь на настойчивые ласки. Томми ненадолго поднимается выше, выцеловывая чувствительное местечко под яичками. Втягивает те поочерёдно в рот, посасывая, а затем с громким бесстыдным чпоком отпуская…       Дрим чувствует, как чужая слюна смешивается с его смазкой и стекает к дырочке, на которую настойчиво надавливают тонкие жадные пальцы демона… И она расходится, впуская в себя тёплую чужую плоть…       Дыхание перехватывает. Ощущения не из приятных. Слишком странные. Могли бы быть даже унизительными, если бы Дрим продолжал слушать свой горделивый божественный образ… Но ему плевать. Он больше не хочет быть один. Даже если это будет больно, он стерпит. Он просто не может не ответить на искреннюю любовь, что сквозит в каждом движении, в каждом действии Томаса Златорукого…       ***       Бог просыпается, утомлённым и расслабленным. Тело мягко ноет, однако оно будто наполнено шампанским, что игривыми пузырьками расползается по его внутренностям. Сознание обволакивает мягкая полутьма комнаты и тепло, окружающее его со всех сторон… Горячий воздух Незера и тёплые или скорее почти прохладные касания огромного демона, что бережно обнимал его, скрывая в своих руках от всего мира…       Сзади он ощущает мягкие поцелуи, ненавязчиво ласкающие его шею и позвоночник. В них нет подтекста. Лишь своей сладостью заставляющая ныть зубы любовь.       Постепенно усталое сонное сознание вспоминает всё произошедшее, начиная от сделки, заканчивая прошлой ночью…       Хочется ненавидеть себя, но… Они были только одни. Его действительно любили. И даже когда демону пришлось завершить ритуал, входя в недавно девственное нутро бога в своём оригинальном размере, тот не переставал извиняться и успокаивать рыдающее от разрывающей боли божество… Когда это произошло, Дрим едва мог дышать тихо подвывая и хныкая… Томас даже извинялся за то, что не смог разработать его достаточно, из-за чего простыни в эту ночь окрасились бледно-алой кровью бога…       Было больно. Внутри всё нещадно жгло, однако в сердце зато было тепло. Глупая надежда настолько преисполнилась уверенности, что заразила собой даже недоверчивое холодное сознание… А эти ласковые поцелуи лишь сильнее ломали его робкие попытки оправдать всё их договором и желанием демона заполучить его доверие…       – Почему? – тихо спрашивает наложник у своего господина, что вовсе не должен был оставаться с ним и продолжать дарить ласку…       – Почему что, моё сокровище? – едва слышно переспрашивает Томас, ненадолго прерывая своё занятие.       – Почему ты выбрал меня? Почему сделал всё это? Ты мог взять с меня клятву третьего или двадцать девятого устава, но выбрал тринадцатый. Мог полностью подчинить меня вчера, но вместо этого позволял отвергать себя. Мог приказать отдаться, но выбрал ласки, что не смогли оставить меня равнодушным… Почему? – с трудом заставляя себя произнести эти предложения, уточняет Дрим. Слёзы жгут глаза, однако он пока ещё может их сдерживать…       – Я ведь уже говорил, разве нет? Впрочем, я не против повторять тебе это каждый раз… Я люблю тебя, ДейДрим. Люблю с самого своего первого бала в небесных чертогах, когда мимолётно заметил тебя в дальнем конце зала. Люблю твою искреннюю улыбку и звонкий смех, что мне некогда удалось увидеть, подглядывая за тобой в долине гейзеров. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты мог позволить себе всегда быть таким свободным и беззаботным, каким ты был там. Хочу подарить тебе защиту, которой будет достаточно, чтобы тебе не пришлось ни о чём беспокоиться и ни на кого оглядываться… – урчит демон, потираясь щекой о макушку бога…       Эти слова… Если за всеми его действиями действительно стоят именно эти мотивы, то Дрим… Он…       Слёзы всё же прочерчивают свой путь по мягким щекам…       Разве это могло произойти? Он всю свою жизнь провёл в нескончаемых сражениях. С младенчества его растили как сильнейшего среди всей божественной расы. Не было беззаботных прогулок или глупых шалостей. Был жёсткий кодекс, каждое отклонение от которого жестоко каралось… Ещё до рождения ему предрекли великую судьбу, и он обязан был быть идеальным, соответствуя чужим ожиданиям. Потом пророки сказали, что его концом и началом станет представитель расы Древних демонов… И боги без сомнений решили уничтожить потенциальную опасность для их идеального божества, заковывая его в оковы брака и отправляя на войну, о мотивах которой он узнал лишь после её окончания…       – Твою расу уничтожили из-за меня. Пророки сказали, что Древний демон станет моим концом и моим началом. Но никто из богов не хотел терять свой идеал, которым меня сделали не по моей воле. Я… Я узнал об этом пророчестве лишь после окончания войны… Если бы это произошло раньше, я бы отказался участвовать, и они это знали… – не смеет лгать Дрим, вспоминая те самые слова Томми. В какой-то мере он хотел проверить правда ли демон не пожелает ему мстить даже после этого. Правда ли продолжит любить… Однако в то же время он не желал его ненависти и потому поспешил оправдаться…       – Я уже говорил, что не виню тебя, – после недолгого задумчивого молчания, сопровождающегося очередным поцелуем, выдыхает ему в макушку Томас. – Это всё ещё был не твой выбор. К тому же мне по большей степени всегда было плевать на других демонов. Меня злят лишь смерти моих родных, но это в прошлом. Ты – моё настоящее и моё будущее. Так что не оглядывайся назад. Всё это не важно. А всех ублюдочных божков мы ещё заставим заплатить за их ядовитые языки и наши испорченные жизни. Поэтому не думай об этом сейчас. Просто живи и делай всё, что пожелаешь, – демон крепче прижимает к себе бога, бережно следя за тем, чтобы тому не было некомфортно…       – Ты слишком милосерден для демона. Раньше ты таким не выглядел…       – Моей первоначальной задачей было заполучить тебя тем или иным способом. И вынудить тебя пойти на сделку, а затем поклясться тринадцатым уставом, было лучшим, на мой взгляд, решением. Я знал, что не смогу завоевать твоей симпатии в обычной жизни. Ты слишком хорош для простого романа. Поэтому я создал сложную игру, в которой мне удалось выиграть главный приз. Ведь лишь в таком случае у меня была возможность одновременно и показать свою силу, и проявить мою к тебе любовь. Иначе бы ты даже не взглянул в мою сторону, как было всегда и со всеми…       – Я не принимал от тебя цветы из-за того, что они несли весьма определённый смысл, и я не хотел заводить отношения в принципе… Они мне нравились… – неловко бормочет Дрим, оправдывая свою былую непреклонность.       – Правда? Я как-то забыл, что все так сильно заморачиваются с языком цветов и прочей дребеденью, – задорно фыркает демон, с удовольствием отмечая для себя, что всё же не бился напрасно о стену, а просто промахнулся из-за собственной глупости. – А какие цветы ты бы принял?       – Девять или одиннадцать белых роз или столько же синих ирисов, – почти без раздумий отвечает Дрим.       – Звёзды, так ещё и количество что-то значит?! – возмущённо бурчит демон, вызывая у бога мягкий беззвучны смех.       – Девять цветов – «Я тебя уважаю как друга». Одиннадцать – «Ты мой друг».       – А что насчёт цвета и видов? Разве это не должно определяться только по ним?       – Слишком много оттенков у чувств, чтобы их можно было выразить так просто. Белые цветы обычно считаются самыми невинными и необязывающими дарами, а синие – символизируют верность. Конкретно белые розы дословно значат «Мы с тобой равны». А синие ирисы – «Я тебя уважаю». Остальные более обязывающие, а любые красные цветы – самые тяжёлые с точки зрения выражения чувств и почти всегда означают романтический интерес.       – А я дарил красные розы или хризантемы… – недовольно тянет Томми.       – Дословно первые значат «Жажду тебя больше всего». А вторые – «Я тебя люблю»…       – Ну, по крайней мере я не лгал, – беззаботно пожимает плечами демон, и Дрим не сдерживает тихого чуть сипящего смеха…       Он так давно не позволял себе этого искреннего беззаботного чувства свободы от обязательств… Он смеялся со своими человеческими друзьями, однако это в большей степени была часть роли, ведь чтобы удержать их внимание, он должен был быть душой компании, а не скромным другом, что всегда стоит в сторонке…       – Вот именно этот звук я люблю больше всего, – довольно урчит демон, пробегаясь пальцами по животу и бокам бога в попытке пощекотать… И у него это получается…       – Прекрати! – сквозь смех просит Дрим, однако пытка не прекращается ещё почти минуту…       И всё же он благодарен за то, что его не только услышали, но и развеселили, не перейдя при этом грани…       Бог поворачивается лицом к демону и вглядывается в голубые глаза, утонувшие в чёрной склере…       – Ты очень красивый, ДейДрим, – мягко бормочет Томас, осторожно касаясь губами нежных лепестков бога.       – Почему-то это не звучит как очередной глупый комплемент, – печально усмехается Дрим, нерешительно слабо отвечая на поцелуй.       – Потому что это не комплемент, а констатация факта, а также воплощение моего видения тебя, – непривычно сложно заворачивает Томми, заставляя Дрима вновь улыбаться и мягко посмеиваться. – Что? Ты во мне сомневаешься?! – возмущается демон, возвращаясь к частично своей истинной личности. Он не слишком любил лгать, потому и назвался фактически своим же именем, и почти не менял свой изначальный характер. Лишь по отношению к Дриму он был совершенно иным, нежели в своём образе на Эсэмпи…       – Конечно сомневаюсь… Пока… Мне сложно поверить кому бы то ни было… – стыдливо опускает глаза Дрим, утыкаясь лбом в широкую грудь демона… Куда-то в ключицу… Он такой маленький по сравнению с ним…       ***       Томас обожал целовать ДейДрима. Когда ему отвечали было ещё круче, однако и просто иметь возможность касаться мягкой кожи его главного сокровища было неплохо. Хотя всё ещё ужасно мало…       А Дрим не мог надышаться этим мирным беззаботным временем. Его господин ни к чему его не принуждал. Просто любил целовать куда придётся. А ещё он построил огромный сад, в котором смог кое-как воплотить систему гейзеров. Не идеально, но весьма даже неплохо… И Бог не мог удержаться, с визгом и смехом пробегая сквозь не слишком тугие горячие струи, будто он был не в золотой клетке, а в своём маленьком раю… Если не считать невозможности выйти отсюда, всё действительно было просто идеально…       Он не может сказать сколько времени провёл здесь… Иногда его внутренности ожигало болью его мира, и тогда демон всегда оказывался рядом и утешал, успокаивал своё сокровище, стараясь по их связи перетянуть на себя как можно больше этой боли. Однако он всё равно чувствовал, как другие боги искажают и разрушают его творение…       – А ты можешь узнать, кто именно и что разрушает? – любопытно спрашивает Томми, стараясь отвлечь Дрима от последствий очередной волны.       – Не всегда. Только если специально буду искать и только в момент разрушения или искажения…       – Разве этот мир кто-то искажает? – тут же хмурится Томас, зацепляясь за краткую оговорку. Обычно Дрим никогда не упоминал этого, не желая вовлекать демона в свои проблемы… А ведь тот уже обещал однажды разобраться с главной причиной всех этих проблем…       – Те трое… Из-за их связи со мной на момент создания мира они способны частично воздействовать на него. Однако этого достаточно, чтобы привести к тому, что сейчас происходит…       – И что сейчас происходит? – недовольно тянет демон. Он не обвиняет Дрима в умалчивании, а беспокоится о нём, однако менее угрожающе его голос не звучит…       – БиДи привёл или возродил какого-то паразита, что подчиняет себе разум некоторых жителей моего мира. ИксДи балуется во снах, медленно сводя кого-то с ума. А АшДи скорее всего искажает природу где-то у границ мира, хотя я и не могу точно понять, что именно там происходит…       – Хм-м… Похоже я сильно затянул с охотой… Ты так прекрасен, что я ни на мгновение не могу оторваться и забываю обо всём на свете, – урчит демон, мягко поглаживая тело бога. Теперь Дрим уже не боялся его размеров, а находил те весьма удобными, с удовольствием устраиваясь на широких плечах, на сгибе локтя или на ладонях…       – Ты и правда планировал их убить?       – С самого начала… Они были теми, кто сумел тебя так или иначе заполучить. И это безумно меня бесило. А уж после того, как они посмели так наплевательски к тебе относиться, и даже насмехались во время нашей дуэли, от немедленной расправы меня останавливал лишь ты, наконец оказавшийся в моих руках…       – На самом деле они не такие уж и плохие. Мы даже дружили в некоторой степени… Просто они такие же, как и все боги. Для них дико было моё желание жить как человек. Да ещё и то, что они фактически застряли в этом мире из-за связи со мной тоже не добавляло им терпения…       – И тем не менее это не даёт им права так с тобой обращаться. Они сами согласились на брак с тобой, зная все ограничения, что он с собой принесёт.       – Возможно…       ***       Первым исчезает ДжорджАшДи и его мутанты. Древний заброшенный город, что он заразил скалком, выставив Стражей, пришлось вычищать, уничтожая полностью. Они не могли пропустить ни единого заражённого участка. К тому же сами по себе Стражи были частично потусторонними сущностями, созданными благодаря крови Древних демонов, так что Томас мог их подчинить, что и сделал, полностью изничтожая заразу…       АшДи был одиночкой и мало общался с другими двумя, а также не создавал никаких культов, так что его исчезновение было самым незаметным из всех…       Следующей целью стал СапнапБиДи с его паразитом. Начать стоило с того, что миру Дрима уже несколько тысяч лет, что было возможно благодаря специальной перемотке, созданной для гармоничного развития природы и животного мира нового творения. Несколько раз он приостанавливал течение времени для проверок, и именно в один из таких моментов, как оказалось, БиДи забросил в его мир этого паразита. И счастье, что первая волна прошла не слишком сильно, прервавшись всего за несколько поколений жрецов нового культа… Теперь же огненный бог возродил своё творение, что в этот раз действовало куда осторожнее, пленяя тело и разум сладкими обещаниями и физическим усилением, создаваемым за счёт лиан, прорастающих в организмах носителей. И если избавиться от бога было не сложно, то вот разбираться с паразитом пришлось долго… Столько пострадавших…       Конечно же ДримИксДи успел заметить все их движения и спрятался, наивно веря в то, что сможет сбежать от создателя мира, которому сам мир естественно благоволил… Конечно-конечно…       Хотя он всё же был не настолько глуп, как могло показаться. Ему удалось найти нескольких последователей, а точнее убедить в своём существовании нескольких жителей Эсэмпи. Он даже каким-то образом заполучил доверие Фулиша, и тот построил храм и статую в честь ИксДи… Впрочем, это мало ему поможет…       – Привет, большой парень, – задорно улыбается Томми, когда замечает огромную фигуру гибрида-акулы.       – Томми? Привет. Что ты здесь делаешь? – радушно приветствует гостя Фулиш, поспешно уменьшаясь до человеческий размеров. Он был носителей божественной крови и потому имел кое-какие привилегии… Однако назвать его полноценным богом или даже полубогом, увы, было нельзя.       – Да вот, прогуливался и решил заскочить в пустыню. Совсем как-то скучно стало в последнее время… – капризно тянет блондин, сверкая любопытными голубыми глазами.       – Скучно? Разве ты не был занят Дримом? Куда ты его вообще дел?       – Запер в подвале! – гордо ухмыляется мальчишка, упирая руки в бока.       – Что? Но он ведь может сбежать!       – Нет, не может. Он поклялся своей силой. Так что всё нормально. Я не оставил ему ни единой лазейки!       – О? Что ж… Хорошо, – немного напряжённо улыбается гибрид-акула, сам не понимая, что именно в этом подростке почти заставляет его дрожать…       В отличие от большинства он куда лояльнее относился к Дриму. Они не были родственниками, однако он рос по соседству с доменом родителей ДейДрима. У него был старший брат, полноценный бог, что много рассказывал ему о сильнейшем из божественной расы. И Фулиш не знал как реагировать, ведь с одной стороны Дрим был весьма холоден по отношению к окружающим, а с другой его тренировки ужасали. Ноледж был одержим идеей тренироваться в соответствии с тем же кодексом, что и ДейДрим, однако не выдержал и месяца, с тоской отзываясь о собственной слабости… И, зная насколько его брат на самом деле силён и одержим тренировками, Фулиш просто не мог представить, насколько же сложны они должны были быть… А сильнейший из богов с младенчества был вынужден жить по этим правилам…       – Ты не рад? Разве ты не был на нашей стороне?! – возмущённо вскидывается как всегда легко вспыхивающий подросток.       – На вашей, просто… Дрим другой… Я не знаю почему он сделал то, что сделал, но у этого точно должна быть веская причина… Он был воспитан в весьма… своеобразной манере… Так что я никогда не смогу поверить, что в трезвом уме он сделал бы нечто подобное…       – О-о-о… Ты серьёзно?! Все вокруг знают, что Дрим просто тиран. Сумасшедший и жестокий. Ничуть не лучше Шлатта! Просто власти у него ещё больше, – продолжает возмущаться подросток, и Фулиш молчит, сдерживая рвущиеся с языка оправдания…       И это к лучшему, ведь Томми был известен как весьма категоричный, но отходчивый малый, и зацикливался он, лишь если поддерживать спор. Поэтому разговор сходит на нет, пока мальчишка любопытно рассматривает статую и храм…       – А что это за статуя? Почему у неё такая маска? Не слишком ли она похожа на Дрима?       – Это ДримИксДи – бог-хранитель нашего мира.       – Правда что ли? Так что ж он так дерьмово за ним следит? – бесстыдно фыркает Томми, заливаясь смехом.       – Томми, тебе правда не стоит это делать. Он весьма раздражителен и вполне может убить тебя, если ты будешь слишком неуважителен, – почти испуганно бормочет Фулиш, пытаясь предупредить постоянно попадающего в неприятности из-за своего длинного языка подростка.       – КАК ЖАЛКИЙ СМЕРТНЫЙ ВРОДЕ ТЕБЯ СМЕЕТ ТАК ВЕСТИ СЕБЯ ПЕРЕД БОГОМ? – раздаётся громоподобный голос, а ещё через мгновение рядом с двумя людьми появляется фигура, как минимум в два раза превышающая их в росте.       ИксДи уже хочет покарать наглого мальчишку, что продолжает открыто усмехаться, глядя ему в маску, однако слова внезапно застревают в горле, а мир кружится, постепенно темнея…       Маска раскалывается при ударе о землю, а бледные светлые короткие волосы выскальзывают из-под капюшона, опускающегося на землю кривой тряпицей…       В небе вспыхивает необычайно яркая звезда, привлекая своим светом всех, кто обратил свой взор на небеса… Всего несколько секунд она ярко сияет, затмевая даже солнце, а затем исчезает без следа…       – Минус третий! – довольно кричит Томми, несдержанно подпрыгивая на месте.       Фулиш может лишь растерянно хлопать ресницами, наблюдая за тем, как божество, с которым он был вынужден заключить сделку, в прямом смысле слова теряет голову, но не рассыпается в свет, чтобы возродиться, а остаётся лежать недвижимой тушей…       На песок летят капли тёмной крови, стряхиваемые с сияющего бело-золотого топора…       – Отличная работа, ДейДрим, – удовлетворённо тянет Томас, потягиваясь…       – Это было необходимо закончить. К тому же я и не сомневался, что твоя идея сработает. Это был лучший из вариантов, – звучит спокойный непривычно мягкий для Фулиша голос.       Гибрид-акула поворачивается в сторону говорившего и с изумлением узнаёт Дрима, что выглядит совершенно здоровым. Он невероятно отличается от того измученного едва живого существа, что он видел во время их дуэли. Маска явно совершенно иная… Кажется, когда-то у него уже была такая… Нарисованные глаза моргают, вероятно в такт с настоящими, а линия-улыбка более не излишне счастливая, а спокойная и уверенная…       – Ч-что здесь происходит? – растерянно бормочет Фулиш, переводя взгляд с одного своего гостя на другого.       – Избавляемся от паразитов, – легкомысленно отмахивается Томми, подходя к Дриму и обнимая несопротивляющееся божество за талию. Топор мгновенно исчезает в бледной вспышке света…       – ДжорджАшДи, СапнапБиДи и ДримИксДи перешли все границы. Они были гостями в этом мире и главной их задачей было благополучие их супруга, однако они посмели наплевать на свои обязательства, упиваясь собственной властью… – спокойно поясняет Дрим, поднимая на гибрида-акулу «взгляд» маски, соответствующий его собственному выражению лица.       – Но разве они не боги? Носители божественной крови почти неподвластны законам…       – Но они подвластны уставам и кодексам и в соответствии с принятыми уставами обязаны следовать определённым правилам. К тому же искажение чужих творений или вмешательство в них жестоко карается даже среди богов. Они имели лишь частичный доступ и не должны были играть судьбами жителей этого мира… За это и поплатились. Кара в соответствии с деяниями.       – Кара в соответствии с деяниями, – быстро соглашается Фулиш. Возможно он поспешил и не стоило без дополнительных вопросов доверять создателю их мира, однако он верил ему и в него… И потому помог, подтверждая право на месть, исполненную на его глазах…       – Спасибо, – тут же благодарит гибрида-акулу Томми и бесстыдно касается чужой шеи губами, на что «щёки» бога окрашиваются румянцем, а взгляд маски смущённо жмурится.       – А… Простите за вопрос, но вы…       – Вместе! – довольно констатирует подросток, пока старший что-то тихо бурчит себе под нос. – Ты ведь выйдешь за меня? – тут же оборачивается он к богу, что застывает от неожиданного предложения.       – Р-разве ты не хотел, чтобы я следовал тринадцатому уставу? – робко уточняет Дрим, оборачиваясь к своему господину и сдвигая маску. Растерянный зелёный взгляд с золотыми светлыми зрачками вглядывается в голубые омуты демона в человеческом облике, ища подвох или насмешку, однако там лишь слабое возмущение и обида…       – Ну почему ты мне не веришь? Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я тебя люблю! И я буду это повторять столько, сколько нужно. Пока в этой прекрасной головке не останется ни единого сомнения на счёт моих мотивов! – раздражённо громко выговаривает Томас, пока на его волосах пляшут горячие искры. Теперь они уже не вредят божеству, что вновь получило обратно свою маску-ключ… Скорее наоборот приятно согревают кожу, имитируя жаркие прикосновения его истинной формы с полностью не сдерживаемой силой… К тому же они и правда оказались на равных, что было приятным сюрпризом для Дрима, ведь его учили уважать чужую силу и мудрость… И если с последним проблем не было, то в первом его никто раньше не мог превзойти…       – Тогда ответ очевиден, не так ли? – мягко улыбается бог, чуть склоняя голову на бок.       – Ты просто прелесть, ДейДрим… Чур по первому уставу и никак иначе! Фулиш, станешь свидетелем?       – А… Я?!       – Почему нет? – тут же удивляется Дрим, возвращая маску на место и оборачиваясь к гибриду-акуле.       – Во мне ж божественной крови кот наплакал, зачем вам такой свидетель?       – А это имеет значение? Я вот вообще Древний демон и ничего! – легкомысленно отмахивается Томас, вводя любителя золота в ступор.       – Древний демон?! Разве вас не уничтожили ещё пару сотен лет назад? Ты старше меня тогда?!       – Ну… Всех уничтожить не удалось, меня тогда только ДейДрим мог победить, а к концу войны он отказался участвовать, добивая остатки, так что я вроде как последний должен быть. Если конечно кто-то ещё не успел сбежать, но это вряд ли… А минором я притворялся, чтобы заполучить себе это прекрасное божество, ведь теперь ему просто некуда от меня деваться, и он может увидеть всю силу моей к нему любви! – пафосно заканчивает Томми, стискивая тонкое тело бога в объятиях. А тот совсем не сопротивляется, послушно подставляя шею под горячие губы, что тут же довольно касаются мягкой кожи…       ***       Теперь они супруги, и все боги могут идти в далёкое пешее эротическое или ещё лучше на тот свет. Первая брачная ночь, наполнена ласками и бесконечными поцелуями, а Фулиш довольно щурится от избытков силы двух невероятно сильных сущностей, которые щедро предложили с ним поделиться… Гибрид-акула не хочет думать о том, чем они сейчас занимаются, а потому послушно сидит в библиотеке этого странного замка в Незере, впитывая в себя витающие в воздухе потоки силы… Что-то ему подсказывает, что после этого ему больше не понадобятся договоры с кем-то вроде ИксДи, и он станет полноценным полубогом…       И конечно же им совершенно не хочется возвращаться в общество смертных, что столь легко предали своего нового друга, поверив чужим словам…