BDream

      Ники мирно спит в постели…       Сапнап и Карл никак не могут налюбоваться своим маленьким сокровищем. Их малыш такой красивый, такой милый…       Сегодня все четверо членов семьи Невадас ночевали в особняке Хало. Сапнап был очень рад, когда Бэд всё же сумел понять его и извинился за свои ошибки. Оказалось, что их семья была очень даже тёплой и приятной, не учитывая их постоянной шумности и споров обо всём на свете… Его родители были полными противоположностями и сходились во мнениях только в немногих вещах, даже в них впрочем умудряясь находить поводы для ссор…       Скеппи попросил его сегодня подойти к нему в кабинет после того, как они уложат Николаса спать. Поэтому брюнет целует на прощание своего супруга, жалея, что не может сделать того же с Квакити, что о чём-то договаривался с Хиро, и идёт к отцу…       Сапнап немного волнуется, однако его человеческий родитель уже показал себя с самой лучшей стороны, поэтому парень с улыбкой стучит в тяжёлую дверь, дожидаясь разрешения и входя…       – Присаживайся, – мягко и немного напряжённо улыбается Скеппи, приглашая сына на диван, где сидит сам…       – Что такое? Что-то случилось? – хмурится и склоняет голову на бок младший, вглядываясь в непривычно серьёзного отца. Таким он выглядел только в момент подписания договора о его замужестве с Карлом и Квакити, беспокоясь о судьбе сына…       – Я… Ты не будешь против, если тебе придётся стать только Невадас-Хиро? – немного неловко вглядываются в золотые глаза яркие сизые…       – … Что?! Что-то произошло? Я что-то сделал не так? – ненадолго застывает в ступоре, а затем вспыхивает Сапнап, подскакивая с дивана и взволнованно сжимая пальцы.       – Саппи! Всё хорошо. Это не из-за тебя! Позволь объяснить… – Скеппи тут же хватает сына за ладони, ласково успокаивая буйный нрав своего отпрыска и усаживая того обратно на диван. Однако теперь он не отпускает его рук, ласково поглаживая пальцами мягкую кожу…       Старший тяжело вздыхает кидая тоскливый взгляд на стол с какой-то весьма странной старой книгой…       – Всё хорошо. Я бы никогда не поднял этот вопрос, однако это связано с наследием рода Хало, а оно весьма своеобразное… Ты уже знаешь, что мы все демонологи. Однако из этого исходят и многие традиции нашей семьи, а также некоторые особенности… Ты знаешь, что меня среди аристократии зовут Алмазным Хало? Это идёт от моей способности создавать алмазы. Это крайне долгий и сложный процесс, но причиной появления у меня подобного таланта были именно особенности наследия нашего рода…       – Это как-то связано с тем, что меня не обжигает огонь? – тут же вспоминает в некоторые моменты одну из самых ненавистных своих особенностей. Ему часто попадало во время игр с температурой в Цветочном Доме. Из-за того, что его не ранил огонь, и наоборот слишком сильно воздействовал холод…       – Да, в твоём случае это выразилось невосприимчивостью к пламени. Однако позволь начать с начала… В кодексе прописано несколько основных правил. Первое – главой рода могут стать только чистокровные люди или связанные с ними демоны. Второе – демон, призванный при ритуале Новой Луны, становится супругом наследника или лорда Хало до конца его дней…       – Подожди, но если глава – человек, а его муж – демон, то разве не будут каждый раз рождаться только элифы? Бэд мне говорил, что это только так работает… Прости… – растерянно хлопает ресницами Сапнап, не выдерживая и прерывая отца, что только вздыхает и слабо усмехается на виноватый взгляд сына.       – Так и есть. И от этого исходит третье правило. В десять лет каждый наследник должен пройти ритуал Отречения, а до этого момента следовать всем условиям его выполнения.       – Ритуал отречения? Ты мне ни разу об этом ничего не говорил, – тут же любопытно подаётся ближе Сапнап. Когда он стал наконец понимать странные наборы действий и вычислений в демонологии, его интерес к этой науке возрос до небес. В конце концов она оказалась далеко не так сложна и скучна, как он думал ранее.       – Давай для начала с Новой Луны? – усмехается Скеппи его нетерпению, не в силах не радоваться внезапно прорезавшемуся у младшего родовому таланту.       – Ты говорил, что это один из особых призывов, что выполнятся только единожды за всю жизнь и во второй раз приводит к смерти.       – Это и так, и не совсем. Ты не умрёшь, если проведёшь его дважды или даже трижды, однако и ничем хорошим это не закончится. Каждый призванный этим ритуалом демон не сможет вернуться в Ад, оставаясь рядом с тобой навсегда. А ты прекрасно понимаешь, что было бы, если бы помимо Бэда у меня был ещё один муж?       – Мне не хочется это представлять, – печально усмехается Сапнап, жалобно сводя брови и прикрывая глаза.       – Вот и мне тоже. Поэтому Новая Луна проводится только единожды для одного человека. Элифам проводить этот ритуал запрещено, ведь в случае такого союза дитя либо не родится вовсе, либо будет демоном. Крайне специфическим демоном, что будет нести только разрушения и при этом будет принадлежать нашему миру, и потому не может быть изгнан, лишь убит… А ты и сам понимаешь, что это слишком уж жестоко…       – То есть поэтому мне нельзя его проводить? И поэтому я не могу стать наследником? – тут же понимает Сапнап.       – И это тоже, но не только. Мои родители тоже были человеком и демоном. И до десяти лет я был элифом первого поколения без какой-либо предрасположенности к магии, каким ты являешься сейчас. Просто пассивный носитель маны, как Квакити. Однако для меня вовремя был проведён ритуал Отречения. И суть его как раз в том, чтобы сделать из элифа первого поколения с ровно половиной демонической крови мага с огромным запасом маны. Поэтому наша семья оставалась столь сильна на протяжении нескольких веков. Вся демоническая кровь во мне, как и во всех наших предках, преобразовывалась в магическую силу. Узор на моей щеке – это своеобразная метка, появившаяся после его проведения, – Скеппи не может сдержаться и не провести по подвижному драгоценному камню. Алмаз, из которого фактически состоит часть его плоти, остаётся прохладным и твёрдым на ощупь, однако изгибается как и кожа, ничуть не ощущаясь самим мужчиной.       – То есть… Я должен был стать человеком, если бы меня не похитили?       – Верно. Это закон для всех Хало. И теперь, когда ты уже не сможешь выполнить ни одного их трёх важнейших правил, я не смогу сделать тебя наследником Хало, как бы мне того ни хотелось. Скорее всего Бэду придётся родить ещё одного ребёнка, хотя мы никогда не планировали этого…       – А мои дети не подойдут?       – Ты чем слушал, балда, – тяжело вздыхает Скеппи, слабо щёлкая тут же обиженно надувшегося сына по лбу. – Я же сказал, только элифы первого поколения. Николас уже второе, и ритуал Отречения его просто убьёт. К тому же по идее ритуал можно провести в любое время после десятилетия, даже спустя годы. Проблема в том, чтобы выполнить условия. Ты не можешь быть подвержен какому-либо Греху и не имеешь права обращаться в женское обличие как минимум пять лет подряд. И если второе для тебя ещё было бы возможно, то вот первое уже никак не выполнить…       – Я – Похоть… – поджимает губы и отводит взгляд Сапнап.       Впрочем его отец не был бы собой, если бы не посмеялся с похоронного тона и мрачной мордашки сына.       – Не кисни, мелкий, – улыбается мужчина, отсмеявшись. – Нам плевать на Грехи, помнишь? Проблема именно в невозможности проведения ритуала. Я бы очень хотел, чтобы ты стал следующим главой Хало, однако это невозможно. И я не имею права позволить роду оборваться. Поэтому через пару-тройку лет у тебя появится младший брат, что и займёт в будущем моё место. Просто я не смогу позволить тебе носить фамилию Хало, даже если ты всё ещё остаёшься моим ребёнком. Ещё немного и магия рода начнёт тебе вредить, поэтому нужно поторопиться и отрезать вас с Николасом от Хало. Вы станете грубо говоря безродными с этой стороны. Однако у вас уже есть иная семья, поэтому я правда надеюсь, что… – Скеппи не может подобрать слов. На что он надеется? Что Сапнап поймёт его и не станет осуждать за отсечение от рода? Скорее всего да. Именно на это.       – Если это и правда так опасно, то я только за. Но можно будет мне продолжать учить демонологию?       – Только под особый договор ученичества. То есть только глава Хало лично сможет позволять тебе практиковать призывы. Без прямого разрешения на тебя падёт какое-нибудь неприятное проклятие, или произойдёт сбой в вызове. Ничего сверх ужасного, но это не слабо будет ограничивать.       – А если я не захочу?       – Тогда все твои знания будут запечатаны без возможности когда-либо изучать или практиковать демонологию. Ты просто не будешь видеть знаков и не сможешь начертить или даже просто представить ни одного круга. Не будешь помнить того, что уже знаешь и не сможешь узнать ещё чего-либо.       – Мне больше нравится ученичество…       – И я буду только рад этому…       ***       – Ты уверен, что всё хорошо? – обеспокоенно вертится вокруг младшего Карл. После ритуала, что отрезал его от рода Хало, а затем ученической клятвы брюнет выглядел бледновато, израсходовав все свои пассивные запасы маны. Это было частью ритуала, однако всё ещё ощущалось крайне неприятно. Это не похоже на физическое истощение. Скорее в некоей мере эмоциональное. Однако легче от этого не становится, да и побледневшие золотые глаза с необычайным для Сапнапа равнодушием лишь сильнее беспокоят старшего…       – Всё в порядке. Правда. Просто… Как-то пусто ощущается внутри… Знаешь, когда побывал в комнатах и получил зелье регенерации, но его как-то даже использовать не хочется, хотя всё болит… – задумчиво тянет брюнет, опуская тяжёлую от мыслей голову на плечо шатена.       Ритуал был проведён ещё до Новогоднего бала, где Сапнап уже был представлен как Невадас-Хиро, а не Невадас-Хиро-Хало, однако всем хватило объяснения, что это заморочки родового кодекса. И особенно потому, что Бэд и Скеппи как и всегда не отлипали от своего сына и его семьи. Однако последствия настигли парня лишь сейчас, когда они наконец вернулись в Лас-Невадас, что после тотальной чистки и усиления контроля стал достаточно безопасен для проживания с ребёнком. Поддержка магов позволила наложить тонны нужных заклинаний на здания и даже создать купол, что пропускал лишь под определёнными условиями. Теперь в казино не получилось был сжульничать, не получив особую метку на ауру, что легко позволяла Квакити ловить слишком уж наглых игроков, при этом милостиво отпуская тех, кто шулерит лишь по мелочи. И естественно легче стало предотвращать драки и возможные кражи, а также полностью закрытым оказался район для работников и жителей Лас-Невадас, где располагались также и апартаменты семьи главы уже фактически города…       Николас был непоседливым ребёнком, однако всё ещё много спал, а от кошмаров малыша защищали особые обереги, подаренные счастливым от рождения внука Бэдом. Поэтому молодые родители обычно могли не опасаться, что их прервут на самом интересном месте… К тому же пока малыш остался на недельку с дедушками и бабушкой Хиро…       Поэтому Карл мягко ласкает большую – так и хочется сказать сочную – грудь Сапнапа. Квакити был весьма изобретателен и достаточно сдержан, предпочитая перестраховаться и переспросить тысячу раз прежде, чем сделать… Поэтому Сапнап теперь принимал особые таблетки, что не позволили бы ему потерять молоко. Оно вырабатывалось постоянно и постоянно требовало выхода. Поэтому парень в прямом смысле слова превратился в их личную коровку, которую Карл доил каждое утро и вечер, либо сразу выпивая, либо сцеживая жидкость в специальные баночки. Молоко Сапнапа использовали в основном для каш для Ники, однако и сами Невадасы очень любили им полакомиться, каждый раз нахваливая и смущая брюнета…       И не редко теперь они играли именно так, будто их младший муж и правда был животным. Почти месяц, когда Ники гостил в столице у дедушек и бабушки, сначала у одних, потом у других, они продержали Сапнапа на привязи в небольшом загоне, запрещая говорить и вставать. Он мог лишь продолжать играть свою роль, и брюнет бы соврал, если бы сказал, что не был от такого в восторге… Он ни разу не воспользовался стоп-словами, что всё же были переведены в систему светофора, чтобы Квакити было проще контролировать и понимать ситуацию…       Карл в это время отыгрывал кролика и также проводил много времени с младшим, фырча и хихикая по любому поводу. Конечно же он всё ещё работал как секретарь Квакити, однако это не занимало весь день, да и ночь всё ещё была в полном их распоряжении.       И сейчас Сапнапу ужасно хотелось повторить тот опыт…       Поэтому младший улыбается и со смущённым румянцем на щеках шепчет:       – Подоишь меня?       – Конечно, Саппи, – улыбается Карл. – Какая хорошая коровка… – тянет шатен, и брюнет опускается на четвереньки на пол, подтверждая своё предложение…       – Что такое? – с улыбкой входит в комнату Квакити.       – У нас снова появилась милая коровка в доме, – мягко смеётся Карл, снимая с младшего одежду. Животным ведь она не положена, а избавиться от неё те самостоятельно не могут…       – Му-у? – почти вопросительно тянет Сапнап, поднимая на самого старшего из них смущённый вопросительный взгляд. Они продолжат, только если тот согласится…       – О, Какая прекрасная новость. Но тогда не стоит ли её поскорее отвести в загон? Негоже животинке разгуливать по дому. Особенно такой упитанной и не доеной… – язвительно усмехается Квакити, направляясь к шкафу и вылавливая на верхней полке ошейник с колокольчиком и поводком.       Сапнап фыркает и немного отступает, когда златокрылый приближается к нему. Острые взгляды… Усмешка и довольная улыбка… И на обнажённую задницу опускается острый удар от тонкого поводка, от которого Сапнап тут же подскакивает и сдерживает стон, опуская голову к полу и сильнее выставляя зад. В обычное время он бы попытался сесть, однако коровы сидеть не умеют…       – Какая непослушная коровка нам попалась, – наигранно-недовольно тянет Квакити.       – Верно, такая милая, но такая норовистая… – почти поёт в тон ему Карл, перебирая и заплетая длинные густые смоляные кудри в простую косу с несколькими красными лентами…       Молчаливый намёк на возможное использование зелий в будущем. Теперь Квакити знает значения лент, что привезли с собой его Цветы. Впрочем это не так важно, ведь это опыт, что позволил им стать такими, какими они были сейчас. Идеальными для него. И он рад, что это не синие или ярко-розовые, ведь у него есть шанс как следует оторваться на Сапнапе… Он помнил как им обоим понравился тот раз, когда златокрылый запорол младшего до обморока. Это было на грани, однако в итоге обоим принесло лишь удовольствие… Карл в тот момент благоразумно спрятался в соседней комнате, играя с игрушками и лишь вслушиваясь в происходящее. Он вполне мог по голосу определить, если Сапнапу будет слишком тяжело, однако наблюдать за подобным ему было неприятно…       Сапнап выпрямляется и фырчит, вновь пятясь, однако Квакити прекрасно играет, снова и снова опуская хлёсткие удары на пышный зад. Пока не появляются первые капельки крови… Младший в восторге, старший отводит взгляд, сосредотачиваясь на оставшейся атрибутике их игры, а златокрылый наслаждается болью, что причиняет своему супругу…       Теперь брюнет замирает, позволяя надеть на себя ошейник с уже даже полюбившимся колокольчиком и потянуть за поводок, вынуждая идти за своим «пастухом»…       Когда колени касаются мягко травы балконного сада, смущение подкатывает с новой силой. Сапнап знает, что несмотря на открытость это место полностью отрезано от окружающего мира. Даже при всём желании никто не сможет узнать, что здесь творится. Особый контур с усмешкой организованный Скеппи с пожеланиями весёлой семейной жизни, полностью защищает огромную открытую площадку на крыше от чужих взоров. По идее здесь должна была располагаться зона вечеринок с бассейном, однако Квакити быстро организовал перемены, создавая этакий пасторальный уголок в большом городе.       Пруд с пологим песчаным берегом вместо бассейна. Деревянный навес с кормушкой, поилкой и привязью для их необычного питомца. Мягкая трава под ногами и небольшие заросли с парой невысоких деревьев по краю достаточно крупной территории… Здесь Сапнап и правда мог почувствовать себя настоящим животным. И сколь бы унизительным это ни было, он просто обожал эту роль…       Карл быстро выходит вслед за ними, надевая на Сапнапа ободок с рожками и впихивая с зад анальную пробку с проволочным относительно крепким тонким хвостом. Сам же шатен с улыбкой одевает ободок с длинными висящими кроличьими ушками, в то время как в попке уже виднеется пушистый хвостик. Он уже без прежней одежды, однако они всё же необычные питомцы, и потому на старшем надет милый кружевной комплект яркого аквамаринового цвета. Крупные показательно-приличные трусики-шортики и лёгкий полупрозрачный бэби-долл. Тонкие лямочки на плечах, мягкие кружевные чашечки груди, лента сразу под ними и полностью просвечивающий лёгкий подол, едва достающий до середины бедра…       Помимо затычки и ободков шатен также принёс комплект для брюнета, одевая покорно застывающего перед ним Сапнапа, что провокационно косится на поигрывающего поводком Квакити… Белые трусики-стринги, будто в противоположность шортикам Карла и один только корсаж, не покрывающий груди. Лямки поднимаются к шее, цепляясь за ошейник, опускаются, обходя грудь стороной, и плотно обхватывают тело под ней, доходя до самых косточек таза… Тесновато немного, однако вид просто восхитителен…       В прошлый раз они в основном использовали провокационно-красный, однако в этот раз и более мягкие тона были к месту. В конце концов их коровка так изголодалась по ласке и «нежности»…       Старший опускается на землю, широко нагло улыбаясь и потираясь щекой о зад младшего… Зубы довольно сильно прикусывают мягкую плоть, губы ласкают болезненно ноющее место, язык влажно скользит по мягкой смуглой коже…       – Звёзды, какие же вы шлюхи во всех смыслах, – почти жестоко смеётся Квакити, хотя привыкшие к этому парни воспринимают слова скорее как такую странную ласку. Они знают, что дороги ему. Знают, что он их ценит не только за их тела, но и за личности. Знают, что Сапнап силён и легко способен прекратить любые драки в казино, в то время как Карл умён и не слабо помогает Квакити с документацией и отчётностями. Они ценны не только как шлюхи, не только как его мужья, но и как полноценные личности, как хорошие работники и просто хорошие люди. Они понимают и принимают его любым, и он взамен дарует то же понимание и свою странную иногда ласку…       Карл фыркает и подталкивает Сапнапа опереться руками о заборчик, подлезая под младшего и приникая ртом к груди, жадно высасывая молоко.       – Мхм-м-м, – приглушённо стонет брюнет, замирая и дрожа от ощущений. Это почти больно после нескольких лет постоянной дойки и необходимости в последние дни носить достаточно грубую одежду, что лишь сильнее раздражала чувствительные горошины.       – Ах, какой непослушный кролик, – усмехается Квакити, ожигая на этот раз зад Карла, однако в несколько раз слабее, чем с Сапнапом. Впрочем старшему хватает и этого, ведь он тут же выпускает своё лакомство и проползает под Сапнапом, прячась с другой стороны… – Что такое, крольчонок? Плохие зверята получают наказание, это всем известно. Почему ты решил, что сможешь его избежать?       Карл фырчит и раздражённо трясёт пушистыми кудряшками, однако затем ухмыляется и похлопывает по траве под младшим. Такое они тоже уже делали…       Квакити ухмыляется и занимает предложенное место, наслаждаясь видом тонких светлых пальцев на мягких смуглых грудях, что те безжалостно сжимают, выталкивая из сосков молоко. Оно капает вниз, прямо в рот довольно облизывающегося златокрылого…       Такое своеобразное кормление…       Колокольчик глухо звенит, когда Сапнап не может сдержать движения от почти жестокой дойки старшего. Глухое мычание сдерживаемых стонов и ядовитые, но достаточно ласковые насмешки – всё, что он может слышать. Вскоре, впрочем, молоко всё же заканчивается. Для ребёнка такой дозы было бы слишком много, однако они взрослые люди… К тому же Карл уже не мало успел выпить из одной из грудей…       – Хорошая коровка, – на этот раз тянет старший, перехватывая инициативу на себя. Квакити тоже был не прочь побыть ведомым иногда и потому лишь улыбается, принимая свою роль…       Карл быстро забегает в дом, хватая уже подготовленный на всякий случай наряд и возвращается обратно, раздевая третьего, что из пастуха переходит в разряд питомцев… Он не похож на курицу или другую птицу. Мало найдётся пернатых с таким прекрасным и необычным цветом крыльев. Поэтому он – попугайчик, ведь те юркие, изворотливые и привлекательные, совсем как Шарлатан (так с одного из языков переводилось его имя и таково было прозвище владельца Лас-Невадас)…       Мужчине достаётся один только полупрозрачный золотистый пеньюар с лёгкими тонкими чёрными кружевами по подолу, горловине и рукавам. Узкий тёмный поясок на талии лишь добавляет перца, однако даже в таком виде их возлюбленный остаётся невероятно мужественным и статным. В спине лёгенького халатика есть специальное отверстие, через которое уже через пару мгновений с шумом вырываются золотые огромные на взгляд младших крылья…       – Какая прелестная певчая птичка к нам пожаловала… – радостно хлопает в ладоши Карл. – Вы же будете хорошими малышами для вашего папочки-кролика? – тонко улыбается шатен, хитро щурясь на согласное мычание Сапнапа и чуть хриплое «Кью-у» от Квакити. Изображать птицу всё же чуть сложнее, чем корову, особенно когда самый старший из них всё ещё человек и в последнее время немного приболел, хотя зараза уже отступила…       Прохлада Империи всё же была достаточно непривычна жителям жаркого юга. Все трое жили почти в пустыне в субтропическом поясе и потому вокруг всегда было достаточно жарко… Минимум температуры зимой составлял пятнадцать градусов, а максимум летом… Про него лучше промолчать, потому что уж слишком жарко было в Лас-Невадас и недалёком Каллоно… С умеренным поясом Империи, что также включает в себя антарктический пояс… Империя была огромна, однако столица находилась достаточно близко к северу, чтобы в во время Новогоднего бала температура могла упасть даже до минус тридцати…       Неудивительно, что один из них всё же простудился и потому немного хрипел сейчас… Не стоит также упоминать, как Квакити обычно кричал на своих подчинённых за их промахи… Что ж, возможно, хрипота у него не только и не столько от простуды…       – Какая прелесть, – улыбается Карл и тянет за поводок Сапнапа, заставляя того, опуститься на спину. Для коровы положение так себе, однако папочке-кролику не перечат… – Иди сюда, птичка наша, приласкай немного коровку, – довольно тянет шатен, затаскивая Квакити на Сапнапа и опуская его лицо вниз к лону младшего. Задницу златокрылого он наоборот заставляет поднять ввысь, полностью выпрямляя ноги. Карл довольно садится на лицо Сапнапа, чуть спуская предварительно шортики, и чувствует длинный язык, что нетерпеливо касается мягких влажных складок…       Старший шумно выдыхает и приникает к аналу Квакити, лаская достаточно тугие стенки. Златокрылый давно не был под ними…       Сапнап не касается старшего пальцами, собирая те в кулаки будто копыта и лишь так позволяет себе придерживать бёдра шатена, чтобы легче было ласкать влажную вагину или тугое колечко анала… Внизу он ощущает не менее желанные ласки…       Мужчина жадно набрасывается на откровенно мокрую щель младшего из них. Это лоно подарило ему прекрасного, здорового и умного сына. И принесёт ещё не мало пользы, даже если детей у них больше не будет… Хотя когда-то златокрылый мечтал об очень большой семье…       В отличие от брюнета под ним светлокожий, но такой же темноволосый Квакити вовсю использовал пальцы для ласок, проникая теми в тугое колечко анала, что покорно раскрывалось перед ним, позволяя дополнительно давить на стенки лона изнутри… У птиц были коготки и весьма ловкие. Так почему он не может этим воспользоваться? К тому же ногти также слабо царапают нежное нутро, вызывая лёгкий зуд…       Карл также не пренебрегает пальцами. Тонкие длинные фаланги мягко, но настойчиво проникают в тугое колечко мышц, разминая неподатливые пока что стенки. Сегодня ему определённо достанется этот зад…       Языки наглы и настойчивы, хотя их просто невыносимо мало…       Ноги Квакити вскоре начинают дрожать от напряжения, и Карл прекращает ласки, позволяя сесть на живот младшего и нагло потереться членом о белый корсаж, оставляя на том мутные пятна смазки…       – Какие милые и наглые у папочки-кролика питомцы, – мягко смеётся Карл, вставая на немного нетвёрдых ногах. Игрушки он также принёс заранее, и потому двухсторонний фаллоимитатор готов к бою всего через пару минут… – Кто поможет папочке с членом? М-м-м? – тянет старший, а потом довольно смеётся, когда оба его питомца оказываются у искусственного резинового члена, начиная облизывать тот с двух сторон влажными языками и поднимая озорные сияющие глаза на него… – Звёзды, вы такие милые, когда работаете язычками, глядя на меня… Такие хорошие, красивые, послушные коровка и попугайчик…       Когда Карл был ведущим, он не скупился на ласковые слова и похвалы. В отличие от Квакити с его грубостью, шатен был слишком мягким и даже нежным. Он был весьма странным дополнением к достаточно гармоничной парочке из садиста и мазохиста, однако именно он держал этих двоих вместе, следя за безбашенной жаждой боли младшего и жестокостью сопряжённой со страхом навредить старшего…       Два брюнета довольно переглядываются. Младший легко насаживается горлом на искусственный член, вбирая его в себя полностью и толкая второй фаллос внутри глубже в Карла. Старший же в этот момент опускается впиваясь засосами в бедро шатена, прикусывая, зализывая и вновь впиваясь в нежную светлую кожу…       – Ах! Вы такие прекрасные, такие хорошие… Звёзды! – Карл тяжело дышит от движений в лоне и болезненных меток, переходящих уже на низ живота и стремительно движущихся выше… – Такие послушные для вашего папочки-кролика… Вы заслужили награду-у-а-а-ах… – переходит в вой, а затем в стон звонкий голос шатена, когда Квакити добирается до его груди, прикусывая соски в то время как кончики пальцев златокрылого, как и мягкие пёрышки едва ощутимо скользят по двум телам, вызывая в обоих дрожь…       Даже в таком положении хозяин казино умудряется оказаться на мгновение ведущим, проявляя силу и возможность в любой момент вновь стать ведущим… Однако он отступает, просто продолжая ласкать чувствительные горошины прямо через тонкую прозрачную ткань и глядя наглым прищуренным тёмным взглядом в мягкие сиреневые глаза…       – Звёзды, ну почему вы так прекрасны… – стонет Карл, мягко прихватывая в обе руки смоляные волосы и оттягивая от себя две головы… Сам он выглядит ещё более по-блядски, чем они, однако он всё ещё остаётся хозяином нынешней игры… – Саппи, коровка наша золотоносная… – ласкает словами младшего шатен, намекая на золотые глаза их сына… Однако ещё мгновение и раздаётся непривычно жёсткий приказ, которому нет сил не повиноваться: – На четвереньки!       Сапнап немного обиженно мычит от грубости, однако опускается на землю окончательно и разворачивается, нагло вертя задом с затычкой-хвостом…       – Вот так. Послушная коровка… Птичка наша милая, поможешь прикрыть эту бесстыдную пиздёнку? Уж больно она растеклась без твёрдого желанного члена в себе… Давай, малыш, трахни нашу милую давалку как следует, – почти урчит Карл, наблюдая как Квакити ухмыляясь пристраивается к младшему, легко проскальзывая членом в податливое мягкое лоно… – Умная, красивая птичка… – довольно тянет шатен, и сам приближается к парочке, потираясь искусственным членом о зад светлокожего брюнета, что довольно топорщит крылья, слабо помахивая ими от удовольствия…       Плавное тягучее движение и сдвоенный стон. Один – приглушённое мычание. И второй – громкий свист… Квакити умел свистеть, но делал это не часто из-за той самой старой поговорки, что в него вбила деревенская жизнь в раннем детстве…       Карл только фырчит от удовольствия… Хочется смеяться во весь голос от их странного зоопарка, однако это также чертовски мило, и шатен не может не наслаждаться каждым мгновением…       Движение назад и новый длинный неспешный толчок…       Вновь выход и уже куда более резкий вход…       Назад… Вперёд…       Карл почти покидает анал Квакити, а тот отступает от лона Сапнапа, но уже в следующее мгновение они вновь сливаются в единой какофонии звуков…       Шлепок…       Хлюп…       Назад-вперёд…       Выход-вход…       Ещё, ещё, ещё!       Быстрее, глубже, жёстче!       Больше-больше-больше!       Движения сбиваются, каждый двигается в своём темпе. Они намеренно его не синхронизируют его, наслаждаясь моментами, когда кто-то внезапно выскальзывает. Мягко смеются над этим, но не прекращают движения и продолжают неровный хаотичный почти животный танец тел…       Колокольчик глухо звенит в такт толчкам, пока последний из троицы наконец не замирает изливаясь…       Карл дрожит от оргазма как и Сапнап, а Квакити довольно урчит, лаская обоих своими крыльями…       Все они те ещё бесстыдные шлюшки, однако кто сказал, что они не могут быть счастливы?       Так странно и, вероятно, ненормально на взгляд обычных людей…       Однако им-то всё нравится…       Они действительно наслаждаются каждым мгновением друг с другом…       Человек и два элифа…       Парочка садо-мазо и единственный нормальный…       Два универсала и их покорный податливый нижний…       Идеальное трио…       ***       Цветы из дома Госпожи Роуз тоже, как показала практика, могут стать счастливыми. Просто для этого придётся как следует постараться и не только своими похотливыми задками, но и руками или головой, а то и тем и другим…       Даже шлюхам в мире найдётся подходящее местечко…       Стоит только правильному элифу загадать желание на падающую звезду…