BDream

      В итоге первый год обучения Дрим и Найтмер проводят притираясь друг к другу. Для Тейкена тяжело сосредотачиваться не на собственном удобстве и удовольствии, но в то же время ему нравится заботиться именно о его блондине. А Асом постоянно путается в своих эмоциях, не зная правильно ли он поступил с самого начала поддавшись соседу по комнате, а также сомневаясь, следовали ему продолжать эти отношения, не имея чёткого устного ответа или хотя бы какого-нибудь конкретного имени для их отношений…       Они оба дрейфовали, пытаясь сохранить себя прежних и в то же время оказаться подходящим для другого… Хотя на самом деле было их собственными мыслями. Найтмер вполне согласился бы и на непокорного категорически отвергающего его парня, а Дрим готов был стерпеть любую жестокость и унижение с его стороны… Просто Тейкен был уверен, что своего партнёра следует ценить, не считая его просто вещью, на что были очень похожи отношения его родителей… А Асом знал, что в отношениях важен комфорт обоих сторон, как нежно, но иногда почти жестоко обращались друг с другом Сэм и Понк…       На самом деле родители Дрима ругались крайне редко. Они жили, как это говорится, душа в душу. Однако иногда всё же случались конфликты интересов. Например, Сэм долгое время служил как военный, лишь из-за Понка бросая весьма успешную карьеру, что требовала почти постоянных переездов. И он очень скучал по строгой дисциплине и чётким задачам военных баз, где он провёл половину своей жизни, с детства находясь в военном училище или как минимум в кругу военных, коими были все его увы немногочисленные родственники… Понк же была женщиной тёплой и домашней. Для неё в радость была работа на небольшом огородике около их квартирки в пригороде, готовка или какие-нибудь бытовые семейные обычаи, с которым её супруг особенно не был знаком… Они вполне могли накричать друг на друга или даже ударить в запале, однако всегда находили выход и долго перед друг другом извинялись, вместе успокаивая испуганного их ссорой ребёнка…       И Дрим понимал, что несмотря на любые неурядицы они действительно друг друга любят, ведь однажды по несчастливой случайности Сэм едва не лишил Понк руки… Просто невовремя захлопнул за собой тяжёлую железную дверь… Как он тогда убивался, рыдая в больнице, куда увезли потерявшую сознание от боли женщину… Однако Понк всё равно его простила и даже утешала, виня и себя саму за то, что повела себя столь резко и сама «полезла под поезд»… Та ссора была далеко не самой громкой, но самой страшной на памяти Дрима, однако после того раза дверью за собой никто никогда не хлопал, да и редкие моменты с шальной пластиковой тарелкой также сошли на нет. Крики были, ударить другого кулаком, естественно без реальной силы, тоже можно было, но ничего и близко травмоопасного не было. Это было почти шуткой, способом сбросить напряжение, что копилось даже в такой мирной и дружной семье как их… Не было обид за слова сказанные в запале… Не было упрёков за возможные синяки, которые потом обязательно бережно обрабатывались… Вероятно, способ странный, однако это позволяло им жить как действительно добрая и мирная семья…       Второй год прошёл спокойно, в том же темпе, что и остаток первого. Они жили, касались, говорили, учились, занимались сексом или просто ласкали друг друга без полноценного контакта… Самым ярким моментом было воссоединение после каникул. Дрим несмотря на возможность уйти благодаря отсутствию долгов остался, ведь Сэм и Понк продолжали работать и летом тоже. А вот Найтмеру пришлось уехать и общаться с родителями и их кругом, ведь он был единственным наследником очень крупной и богатой кампании, почти монопольно владеющей рынком своего товара…       В начале нового учебного года, когда Найтмер усталый и раздражённый после целой серии деловых встреч вошёл в старую добрую комнату, его встретил тёплый мягкий любящий взгляд и открытые нежные родные объятия… Только рядом с Дримом он ощущал это непередаваемое чувство нужности и нетребовательности, которое, как ему казалось, и должно было называться родственным теплом…       Джордж поступил на высшее, переселившись в комнату для трёх пар учеников, а не для четырёх, однако конечно же они с Дримом продолжали общаться, ожидая Сапнапа, что постоянно жаловался им на скучные нудные уроки и интересные сложные соревнования, в которых он участвовал и какие просто обожал… Было ли вопросом его грядущее поступление на Спортивный факультет, где оценкам по наукам и большинству гуманитарных знаний допускались весьма серьёзные поблажки? Однако это позже, ведь он пока с треском, матами и стонами заканчивает одиннадцатый выпускной класс, ожидая сначала обычных итоговых экзаменов, а затем вступительных в Пандору…       – Ты у меня самый лучший, мой маленький король, – довольно урчит Найтмер, ощущая нежные объятия своего любимого и даря ласку в ответ. Пальцы одной руки перебирают платиновые локоны, в то время как вторая нежно скользит по вновь похудевшей щеке. – Ты опять за своё? – недовольно хмурится Тейкен, ловя растерянный, а затем виноватый взгляд яркой зелени.       – Прости… Я пытался, но без тебя было слишком… Я не смог… – стыдливо бормочет Дрим, не решаясь произнести слова любви, что так и рвутся с языка. Он слишком сильно боялся, что их отношения строятся именно на договоре, а не на чувствах, что в его душе просто зашкаливали. Было безумно страшно услышать равнодушие и насмешку в ответ на искреннее заветное «Я люблю тебя»…       – Ваше величество, – разочарованно тянет Найтмер, жёстко сжимая мягкие локоны в кулаке и тут же слыша тихий болезненный писк в ответ. – Вы очень меня разочаровали… Вся моя работа в прошлом году пошла насмарку, а ты ещё смеешь оправдываться жалким «я не смог»?       – П-прости… – хнычет Дрим, когда ещё более загорелая чем раньше рука сильнее тянет за волосы, причиняя уже реальную боль.       – Извинения не помогут, мой маленький король. Тебя будет ждать наказание, но так и быть не сейчас. У нас не так много времени до церемонии приветствия, а я слишком устал, чтобы сейчас заниматься твоим воспитанием… Но этот вопрос мы не закрыли…       ***       Второй год проходит будто сказка. По крайней мере Дрим считает именно так. Учёба даётся всё легче и легче, особенно, когда он рядом с Найтмером. Отношения, пускай и остаются прежними, без признаний и сдвигов, продолжают быть тёплыми, нежными и немного острыми из-за некоторой доли садизма в Тейкене. Однако они оба довольны…       Лето вновь проходит порознь, однако в этом году Дрим также уезжает, проводя два месяца с родителями и друзьями в родном городе и дворе… Столько воспоминаний…       Они уже взрослые, но желания повторить старую игру с рыцарем, драконом и принцессой меньше не становится. Так что под ворчание Джорджа обряженного в пластиковую корону одной из увлечённо наблюдающих за ними девочек, Сапнап рычит изображая дракона, а Дрим размахивает палкой, толкая пафосную речь и требуя освободить принцессу. Переговоры, как и в прошлом, срываются, переходя в шуточный бой после чего… дракон повергает рыцаря и победно поднимает на руки принцессу, заставляя Джорджа почти что матернуться, хмурясь, краснея и шутливо колотя друга по спине. Теперь Сапнап, даже несмотря на свой небольшой рост, был очень силён и вполне способен был поднять любого из них, а уж не слишком крупного и высокого Джорджа вообще без проблем…       Дрим открыто ярко смеётся с недоумённых мордочек их маленьких зрителей, предлагая попробовать другие версии игры: «где побеждает рыцарь», «где есть маг», «где дракон похищает рыцаря и принцесса решает его спасти»… У них было много странных, но интересных идей, каждую из которых они могли превратить в настоящий цирк, смеша малышей со двора и даже привлекая детей постарше, что наконец повылезали из своих квартир и компьютеров, привлечённые громкими яркими взрывами смеха со двора…       Лето было ярким и мирным… Страдали только Джордж и Дрим, которым на мозги давило постоянное нытьё Сапнапа…       И вот, наконец, второй высший курс для Джорджа, третий базовый для Дрима и первый базовый для Сапнапа…       Друзья собираются в комнате Дрима, потому что Сапнап попал в их гостиную, а комнаты Джорджа находились слишком далеко и он не слишком ладил со своим соседом. К тому же Найтмер почти никогда не оставался в комнате до церемонии приветствия. Забегал сбросить вещи, а потом спешил прочь, выполняя свои обязанности руководителя студенческого совета, что в Пандоре приравнивался в некоторой степени к королевскому внутри институтскому статусу, а в первый год его сразу же запрягли на должность помощника, уже во втором подняв до советника, а теперь и до короля… И тут он застрянет надолго, поскольку был слишком ответственным, чтобы просто всё бросить, и достаточно высокомерным, чтобы действительно на нём держаться. А продолжать обучение по высшему курсу он будет стремиться всеми силами…       – Ну, и как ты тут, кстати? – внезапно поднимает вопрос Джордж, хмурясь и внимательно всматриваясь в растерянно застывшего Дрима.       – В каком смысле? – склоняет голову на бок Сапнап, который ещё не знал о соседе своего друга и теперь в некоторой степени своём.       – Дрим делит комнату с Найтмером, которой Тейкен, тот придурок из нашей гимназии, – ровно произносит Джордж, как всегда не особенно проявляя эмоции, однако его друзья видят волнение за Дрима и неприязнь, почти презрение к Найтмеру.       – Что?! Как так?! Он тебе никак не вредил? Ты только скажи и я начищу ему рыло, так что мать родная не узнает! – вспыхивает Сапнап, потрясая кулаками в воздухе, будто уже хочет выбить из алоглазого шатена всю дурь.       – Тише-тише, всё хорошо, правда. Мы ещё на первом курсе заключили договор о… хм-м… думаю, можно сказать об уважении в пределах комнаты? Мы не мешаем друг другу спать и помогаем, если случаются затыки в учёбе, а также не шумим, не разбрасываем вещи и в общем следим за порядком. В пределах комнаты даже общаемся достаточно приятно. Он не такой уж и плохой, когда не пытается тебя задеть или делает это исключительно беззлобно, просто из-за характера. Его слова не всегда стоит воспринимать всерьёз, он просто… Такой… – мягко улыбается Дрим, старательно пытаясь не думать о чёрной кошке и не краснеть от этого…       Было ужасно жалко, что в этот раз он не смог встретить Найтмера тёплыми объятиями, помогая Сапнапу освоиться в его комнате… Они едва пересеклись взглядами, когда Дрим на мгновение вышел из комнаты друга, а Найтмер уже почти выскользнул прочь из гостиной. Мрачный и смурной как туча парень коротко оглянулся на звук, встретившись с обеспокоенными зелёными глазами, кивнул и ушёл, спеша заняться своими обязанностями…       На душе было неспокойно, но Дрим очень надеялся, что ничего ужасного не произошло… Так хотелось поскорее покончить со всеми празднованиями и разговорами и просто молча касаться любимого человека, пытаясь уравновесить его беспокойство своей радостью…       – И… Он правда соблюдает эти правила? Но где в этом выгода для него? Ни за что не поверю, что он сделал это просто так, – хмурится Джордж, пока Сапнап активно кивает в подтверждение, едва сдерживая поток ругательств, направленных на их школьного недруга…       – Да, соблюдает, а выгода… Я вроде как слушаюсь его приказов в пределах комнаты, вроде уборки или прочих мелочей… Он не делает ничего такого уж ужасного, просто иногда вредничает или ленится, скидывая на меня мелкие бытовые дела… – Дрим мило улыбается друзьям, что хмурятся, но не могут сказать ничего особенного, ведь со стороны человека с таким высоким положением в обществе, как у Тейкена, подобное отношение было очень даже приличным и благосклонным. К тому же блондин не лжёт, помимо секса его сосед не редко скидывал на него мелкие поручения, вроде необходимости отнести бельё в прачечную или всё той же уборки… Это не занимало так уж много времени и происходило не часто, однако как оправдание, заранее созданное ими на случай опасности раскрытия их отношений, было весьма неплохим, хотя и достаточно хлипким, учитывая характер шатена…       – Но если он будет тебя как-то обижать, говори мне! – надувается точно нахохлившийся готовый к драке воробей брюнет, и Дрим с Джорджем не могут не переглянуться, улыбаясь и пряча лица за ладонями, чтобы не обижать искренние яркие порывы своего младшего друга…       Они болтают ещё долго, почти опаздывая на приветственную церемонию, а затем прощаются с Джорджем, что уходит в крыло высших курсов, пока Дрим улыбается, уже в десятый раз выслушивая экспрессивные рассказы Сапнапа… Некоторое время двое остаются в гостиной, однако как только Найтмер мрачной тучей проскальзывает с комнату, Дрим прощается с другом, ссылаясь на усталость и спешит за шатеном…       Блондин замирает у двери, глядя на напряжённую спину, склонившегося над столом Тейкена. Он чувствует сумбур, творящийся в его душе, но мыслей отчего-то прочитать не может. Поэтому просто старается проецировать свою молчаливую мягкую любовь и беспокойство за шатена, осторожно приближаясь и останавливаясь аз спиной. Пальцы едва ощутимо скользят по плечам, утешая, успокаивая, пока Найтмер не разворачивается, резко хватая Дрима за талию и утыкаясь лицом в сгиб его шеи…       Они всё ещё молчат, однако чувств достаточно и слова пока не нужны.       Тейкен медленно успокаивается, расслабляя плечи и ласково поглаживая пальцами спину Асома, что мягко перебирает его волосы, слабо массируя голову…       Касания, касания, касания… Тёплые, родные, мягкие, свежие будто глоток воздуха после дождя жарким летом…       Дрим не может не коснуться губами волос, стараясь всеми доступными ему способами передать свою любовь к этому сложному неоднозначному человеку по имени Найтмер Тейкен…       ***       Они не говорят, и шатен даже не сводит всё к сексу, пытаясь сбросить напряжение через физический контакт. Однако это хоть и беспокоит Дрима, но не является его жаждой. Он бы обошёлся отношениями и без полноценной физической близости. Ему было достаточно происходящего сейчас, когда он молчаливо поддерживать Найтмера, проявляя полное доверие перед лицом неизвестности. Он не станет давить или требовать. Не станет даже просить… Просто подождёт, пока его любимый сможет сказать ему то, что его терзает…       – Я не хочу этого делать, – почти месяц понадобился Найтмеру, чтобы прийти в себя и наконец заговорить о своих проблемах. Просто из ниоткуда, пока Дрим корпел над очередным проектом. Однако блондин тут же откладывает работу, даже если сроки уже поджимают…       Асом мягко улыбается, садясь на кровать рядом и позволяя сжать себя в объятиях будто плюшевую игрушку. Тейкен всё ещё продолжал заботиться о нём и иногда мог вновь вернуться к сексу, однако далеко не так часто, как в прошлые годы, предпочитая в основном просто успокаивающие касания и терпеливую мягкую тишину зеленоглазого…       – Родители хотят устроить договорной брак. Вернее отец. Он хочет объединиться с одними из немногих наших конкурентов, чтобы задавить оставшихся и занять полную монополию на рынке… Мама против, но её больше волнует её новый приёмный сын, а не то, что происходит в семье, с которой она связана только моей кровью да бумажкой о браке… Приказал познакомиться с этой одержимой мной идиоткой… Отвратительно!       Дрим молча касается загорелых рук в утешении, не зная, чем в таком случае он может помочь. Он ведь всего лишь что-то вроде любовника, не более. Их отношения по сути – просто договор, что может быть разорван в любой момент. Найтмер никогда не говорил иного, наоборот не редко упоминая, что они связаны этими обязательствами…       – В конце этого года, после всех экзаменов, ты поедешь со мной. Я женюсь на тебе, и пускай они идут к чёрту. Я и так УЖЕ зарабатываю достаточно, а после обучения стану ещё больше, получая наконец официальную должность. К тому же у меня есть несколько мест, до которых добраться отец не сможет при всём желании. У меня есть пути отступления, чтобы убраться подальше от этой проклятой семейки… И ты будешь моим…       У Дрима замирает сердце, слыша короткие, но столь драгоценные для него слова… Это значит, что Тейкен и правда отвечает ему взаимностью и его робкая надежда не окажется разрушена, стоит только сказать заветные слова…       – Я люблю тебя, Найтмер… – мягко улыбается блондин, поворачиваясь к шатену и всматриваясь своей свежей нежной зеленью в острую красноватую тьму…       – Да… Тоже… – неловко бурчит темноволосый… Дрим давно подозревал, что его любимый не из тех, кто способен просто и открыто признать свои чувства. И теперь это подтвердилось ярким румянцем, что расползалось по лицу Найтмера и смущённо отведённому в сторону взгляду…       – Всем сердцем люблю… Только тебя, Найт… – мягко улыбается блондин. Ему не нужен ответ, не нужно ничего более. Он просто счастлив, что может наконец сказать это, не утопая в страхе. Камень договорных отношений наконец спадает, обнажая истинные их чувства друг к другу…       Тонкие пальцы ласково обводят контур лица, мягко поглаживая щёки, пока шатен просто наслаждается этими движениями, прикрывая глаза и молча кайфуя в руках своего парня…       – Так ты выйдешь за меня после окончания этого года? – всё также с закрытыми глазами бурчит Найтмер, а затем ухмыляется, когда бледные пальцы на его лице замирают, и приоткрывает хитрые почти алые глаза, сверкающие сквозь ресницы…       – Выйду… Но… мне нужно будет поговорить с родителями… Они заслуживают знать… Мне просто страшно, что они могут не принять меня таким… Я не могу не бояться их разочарования. Сэм и Понк значат для меня очень много… Они и так дали мне всё, что только могли, а ведь я даже не их ребёнок… Просто сиротка-отказник…       – Разве? Мне казалось, что вы достаточно похожи. Иногда ты будто копия Понка, если конечно мы об одной и той же санитарке говорим…       – Да… Мама работает здесь. И отец тоже. Он – страж. Они устроились сюда только ради меня и… И всё остальное… Они подарили мне великолепнейшую жизнь… Я не знал приютов, не знал боли одиночества, без семейного тепла и всё это только благодаря их доброте. Только потому, что они были достаточно великодушны, чтобы после смерти собственного ребёнка взять меня, что выжил в той же ситуации, что и их погибшее дитя… Мы оба были недоношенными, но их родной ребёнок умер почти сразу, а я выжил, хотя от меня и отказались… Я просто… Я не смогу… Если их разочарую… Они столько раз намекали мне присмотреться к девушкам, а я…       Дрим едва сдерживает переживания, легко доверяя любимому свои страхи. Это – именно то, чего он боялся даже больше, чем не взаимности своих чувств… Разочаровать любимых родителей, что уже видели его будущее рядом с приятной сильной яркой девушкой под стать ему самому…       – С этим помочь не смогу, но если что мы сможем выбраться вместе, обещаю. И работу тебе найдём, если надо. Или можешь оставаться дома и ждать меня… Так и представляю твои тёплые объятия, чистоту и что-нибудь вкусненькое с прекрасным ароматом, когда прихожу домой после тяжёлого дня…       – Такое ощущение, что мне следовало бы родиться девушкой, чтобы всё было идеально… Не было бы проблем с моими глупыми страхами, с предрассудками, с родственниками… Ни с чем…       – Ну… Это было бы удобно, но я вряд ли бы полюбил тебя девушку, также сильно как тебя парня… – хитро тянет Найтмер, однако быстро осознаёт, что сказал и заливается краской, вцепляясь пальцами в плечи Дрима и отодвигая того на вытянутые руки, пока голова опускается вниз, скрывая пылающее лицо. – Ты ничего не слышал!       – Я тоже люблю тебя, Найт. И мне не важен пол или социальные роли. Я с радостью буду всем, чем ты пожелаешь меня видеть… Просто скажи, и я постараюсь соответствовать…       – Ты и так слишком идеален, мой маленький король…       Дрим молча улыбается, прикрывая глаза и через несколько мгновений ощущая на своих губах поцелуй, быстро приобретающий глубину…       ***       К сожалению не познакомиться с девушкой Найтмер не может. Это будет слишком подозрительно, а ему нужно как следует потянуть время, копя капитал, достаточный для хорошего старта без наследства, если в итоге их ждёт худший вариант развития событий…       И вроде бы всё не так уж и плохо. Тина милая и красивая девушка азиатской внешности. Низенькая симпатичненькая. Всё при ней. И даже её влюблённость в Тейкена, что достаточно очевидна, если знать, на что смотреть, не является преградой, ведь она восхищается его умом и внешностью, а не желает близости…       Однажды шатен приводит её в их комнату, где Дрим в очередной раз тупит над учебниками…       – О, у вас тут так мило, – улыбается четверокурсница, что на год с небольшим старше каждого из них. Мягкие достаточно светлые шоколадные волосы тёмно-карие большие глаза, нежная светлая кожа. Идеал, а не девушка…       – Да, мило… Но я всё же хотел бы поговорить на чистоту, – быстро скидывает фальшивую улыбку Найтмер, хмуро глядя на гостью.       – На чистоту… Эм-м… О чём именно? – неловко смеётся Тина, теребя тонкими пальчиками с идеальным маникюром лямку сумки на плече.       – Что ты видишь в будущем, учитывая планы наших родителей? От твоего ответа будет зависеть многое, так что будь добра обойтись без лжи.       Дрим поднимает на шатена растерянные глаза, всматриваясь в решительную фигуру любимого, а затем не может сдержать нежной улыбки, радуясь, что тот всё же послушал его и не стал рубить сгоряча, пытаясь для начала достичь взаимопонимания с невестой, у которой вообще-то тоже не много воли было в этом союзе…       – Хм… Ну… – девушка переводит взгляд на соседа своего предполагаемого жениха и… ей всё становится ясно. Чужой человек не посмотрит на другого с такой безграничной нежностью в глазах… А второй не улыбнётся, будто разгоняя тучи над собой от одного только взгляда в сторону первого… – Я думаю, что мы будем выглядеть красивой картинкой… – мягко усмехается Тина…       Всё её окружение ошиблось в выводах из-за её восхищённых взглядов в сторону Найтмера. Он был симпатичен и очень даже. Она даже могла бы назвать это влюблённостью, если бы в её душе присутствовала хотя бы капля привязанности к нему… Однако она просто любила красивые вещи… И людей… И сильных личностей… И умных… Тейкен сочетал в себе всё это, так что она не могла не восхищаться им… Однако также её притягивал и Дрим, что из-за своей скромности никого не подпускал к себе и она это уважала, любуясь блондином издалека…       Шатен хмурится, уже собираясь вспыхнуть, когда блондин осторожно кладёт ладонь ему на спину, задумчиво вглядываясь в глаза девушки.       – Ты хотела сказать именно это? – спокойно уточняет Дрим, чётко обозначив тоном, что именно он имеет в виду.       – Абсолютно точно. Мне нравятся красивые вещи и люди… А так… Любить идеал, как мне кажется, дело неблагодарное. К нему тянутся многие, а достигают лишь единицы. Так что я предпочту стоять в стороне, получая свою долю внимания этого идеала, но не желая заполучить его себе. Слишком неблагодарная это роль, быть рядом с кем-то вроде единственного наследника Тейкенов… Слишком много обязательств, при слишком малых привилегиях. Договорной брак сам по себе та ещё морока, а уж при тех взглядах, что ты обращаешь на меня… – девушка легко ничуть не печально, а скорее даже насмешливо улыбается, переводя глаза на Найтмера, что заметно расслабляется и от её слов и от касаний соседа по комнате…       – Значит ли это, что ты предпочла бы другого спутника или же фиктивный брак? – удивлённо уточняет Дрим, не в силах оторвать свою ладонь от спины любимого, так что пальцы просто слабо поглаживают шатена через рубашку и пиджак…       – Именно. Хотя найти любовь крайне маловероятно, так что второй вариант будет попривлекательнее… Правда я бы всё же предпочла иметь побольше бонусов, ведь быть даже только на виду хорошей женой – та ещё задачка, что требует много сил и времени…       – То есть ты согласна на фиктивный брак, если я предложу тебе что-то стоящее взамен? Что-то вроде… чего?       – Не знаю даже… У меня достаточно денег для всего, что я ни пожелаю, так что… Просто соответствовать картинке также, как и я? Постараться не светить своими отношениями или иметь оправдание в случае утечки информации из-за журналистов… Ты и сам понимаешь, что за нами будут очень пристально наблюдать, даже если ты решишь отречься от своей семьи и наследства. Мы – птицы слишком высокого полёта, чтобы нас просто оставили в покое, даже если мы опустимся на самое дно или будем вести затворнический образ жизни… А вообще мне симпатичны вы оба, так что я бы не прочь стать вашим другом, – внезапно переключается с серьёзности, на мягкий флирт Тина, подмигивая блондину, что робко отводит взгляд, делая шаг за спину своего парня…       – И это всё?       – Наверное? Не препятствуй мне в отношениях и относись с уважением к моим стараниям держат планку, не забывая следить за этим сам, и всё будет прекрасно. Ты не интересен мне как сексуальный партнёр. Ты идеальный и всё такое, но мне это просто не важно. Давай скажем… что ты не мой типаж, и закончим на этом?       – Закончим… С такими условиями я могу согласиться… – усмехается Найтмер, довольно глядя на фиктивную невесту…       Это даже лучше. Пускай они не смогут с Дримом заключить союз на бумаге, но это не помешает им устроить свой маленький праздник и остаться рядом… Даже если с ними будет ещё и Тина, в качестве друга и фиктивной супруги Тейкена…       Теперь остаётся только как-то объяснить всё это родителям блондина, во-первых, постаравшись не позволить им отвернуться от сына из-за его ориентации, а во-вторых, не допустив негативного взгляда в сторону Найтмера из-за данной ситуации…       ***       – Мам… Могу я спросить, как ты относишься к… однополым парочкам в академии? – неловко спрашивает Дрим во время одной из еженедельных бесед, что он неизменно посещал, стараясь не отдаляться от родных людей слишком далеко, несмотря на занятость…       – Оу… Вот это вопросик ты задал… – растерянно качает головой Понк. – Я росла с достаточно православными родителями, и они считали, что это болезнь и таких людей нужно лечить, однако при этом возмущались лишь открытости, что в мои годы только набирала обороты. Мне кажется, что все эти парады и прочее – лишнее, просто способ выделиться. Если уж любишь человека того же пола, то люби себе на здоровье. Зачем кричать об этом на весь свет? Обычные пары такого не делают, так чего же так вам-то не хватает? – спокойно рассуждает женщина, перебирая и отмечая в журнале запасы медикаментов, что ей осторожно передавал Дрим. – А если именно про академию, то тут всё не так плохо. Ну, сидят себе и сидят, никому не мешают, никому в лицо не пихают своё мнение. Что тут говорить? Что обычные парочки, что такие, все хороши, когда дело доходит до большего, чем держание за ручки. Молодость, что уж тут…       – А если… А если я скажу, что мне нравится не девушка… Как ты отреагируешь? Чисто… гипотетически… – Дрим лишком боится смотреть матери в глаза, а потому просто продолжает помогать, стараясь не поднимать взгляд от рук…       – Тогда, чисто гипотетически, я скажу, что всё хорошо, потому что для меня главное – твоё счастье. И если ты найдёшь свою любовь в мужчине… Главное, чтобы это было взаимно, а общественное мнение можешь послать куда подальше… – мягко усмехается Понк, что ещё в позапрошлом году поняла, что её мальчика что-то беспокоит. Теперь наконец правда открылась и… Она не могла сказать, что разочарована. Это почти как их с Сэмом ситуация. Чем они отличаются от такой вот однополой пары? Ни них, ни у тех не может быть детей, так сколь велика разница? Они усыновили, и Дрим усыновит если понадобится. Сколько детишек лишается родителей? Раз уж судьба так сложилась, то лучше уж таким малышам помочь, чем спорить с обществом, что заклеймит тебя и выбросит на обочину жизни… Она-то знает, какого это…       – Правда? – воодушевлённо поднимает глаза на мать Дрим, почти сияя от её слов.       – Конечно, солнышко, – нежно улыбается женщина, протягивая руку и гладя тут же наклонившегося к ней сына по голове, пока парень щурится от незамысловатой ласки будто котёнок. – Я не стану ругать тебя за то, в кого ты влюбился. Чувства – слишком сложная штука. Просто постарайся не пораниться, хорошо?       – Конечно, мама…       – Вот и отлично. А теперь лучше расскажи-ка мне про него? Это кто-то из твоих друзей? Мне почему-то всегда казалось, что у вас какие-то совершенно иные отношения…       – Нет-нет-нет, что ты… Сапнап и Джордж замечательные, но они мои друзья. Вероятно даже как братья. А он… – Дрим смущённо краснеет, отводя взгляд… Однако внезапно зелень натыкается на насмешливую красноту и щёки горят уже слишком сильно, пока блондин просто застывает, не зная, что делать и куда бежать от смущающей ситуации.       – Солнышко, значит? Прекрасное прозвище, – ухмыляется Найтмер, подходя к пару матери и сына и вежливо приветствуя женщину: – Доброго вечера, миссис Асом.       – Здравствуй, а ты? …       – Найтмер Тейкен. Парень этого милого помидора… – шатен ухмыляется, когда Дрим совсем утопает в смущении, садясь на корточки и прячась от лукавых материнских глаз за столом…       – О, я слышала о тебе. Ты ведь из топа студентов, да ещё и президент совета, верно?       – Так точно, – ухмыляется Найтмер, с нежностью глядя на своего возлюбленного, что сейчас утопал в своей маленькой истерике… Шатен садится на стул, где ранее обретался Дрим, и кладёт руку на мягкие платиновые локоны, мягко перебирая те в пальцах… Это должно быстро его успокоить, да и Тейкен не слишком любит такое состояние своего парня…       – Как ты относишься к Дриму? – внезапно резко из милой женщины Понк превращается в фурию, готовую в мгновенье ока разорвать обидчика своего сокровища. Острое золото пристально вглядывается в на мгновение смутившуюся красноватую черноту, однако Найтмер не дрожит и выдерживает этот взгляд, тоже становясь серьёзнее.       – Он очень мне дорог. Если бы мне пришлось отказаться от своей семьи и наследства, чтобы быть рядом с ним, то я бы это сделал. Мы уже обсуждали этот вариант, когда мой отец решил устроить для меня договорной брак. К счастью, моя предполагаемая невеста не заинтересована в романтических отношениях и предпочтёт фиктивный союз для прессы. Мы это совсем недавно обговаривали. Так что всё будет хорошо, в независимости от официальных бумаг. Я ни за что не отпущу Дрима просто так. Он слишком мне дорог.       – Хороший ответ, – улыбается Понк, мгновенно возвращаясь к своей прежней милой личности.       – Спасибо, но я говорил искренне, а не ради вашего ободрения. Он о важно мне только ради Дрима, потому что вы очень ему дороги… Я наверное никогда не пойму этой связи… В моей семье всё совершенно по-другому…       – Тогда позволь показать нашу… – мягко ласково улыбается Понк, протягивая руку и ероша недлинные мягкие кудряшки цвета тёмного шоколада…       ***       – Дрим открывай! – барабанит в дверь Сапнап, что не привык к тому, что друг может от него закрываться и что-либо скрывать. И всё бы ничего, однако блондин сейчас спит после прекрасного жаркого секса, а Найтмер тоже вообще-то планировал отдохнуть… Хорошо хоть через дверь звук едва проникает… Плохо, что Тейкен ещё не успел заснуть и услышал крики друга своего парня…       С тяжёлым вздохом шатен встаёт одевая штаны и толстовку. Неторопливо натягивает носки. Надевает тапочки… Идёт к двери… Открывает её с самым недовольным и высокомерным выражением лица, на которое только способен, мгновенно сменяя яркую улыбку брюнета, на злобный оскал…       – Завались, придурок и не мешай нам спать. Гиперактивный идиот. Нормальные ученики в это время вообще-то отдыхают, а не нарушают комендантский час.       – До него ещё этот самый час и есть! И я ни за что не поверю, что Дрим способен заснуть раньше одиннадцати.       – Что ж, тогда придётся поверить, потому что это так, – Найтмер ненадолго отодвигается, открывая из-под руки вид на кровать, где отвернувшись к стенке и разметав мягкие локоны по подушке спит блондин. – А теперь свали и не ори, пока первую отметку в своё дело не получил. Я вполне могу это организовать… Я здесь власть… – ядовито усмехается Найтмер, издевательски постукивая ногтем по табличке на двери, где рядом с его именем стояла золотая корона, означающая статус президента студенческого совета…       – Ублюдок… – зло шипит брюнет, но последний раз сверкнув золотыми глазами уходит восвояси. Будить друга, зная, как старательно и много тот учится, было слишком совестно, даже если у них назрел серьёзный разговор…       – Сам такой, идиот… – закатывает глаза Найтмер и закрывает дверь, оставляя последнее слово за собой…       ***       – Дрим, ты должен нам сказать, что происходит. Ты сам на себя не похож! Что Найтмер с тобой сделал?! – обеспокоенно вспыхивает Сапнап, когда друзья всё же собираются вместе. И вновь в комнате Дрима, из которой блондин почти не вылезал, выходя лишь ради занятий, библиотеки или компьютерного кабинета, где его было просто невозможно заставить говорить на личные темы…       – Всё хорошо. Я ведь уже говорил. Наш договор всё ещё в силе, ничего не изменилось.       – Нет, Дрим. Может, тебе и не заметно, однако ты стал вести себя совершенно по-другому. Ты всегда твердишь, что всё хорошо, даже если это очевидно не так. Всегда выбираешь самые демократичные варианты действий, хотя раньше использовал их крайне редко и почти никогда с нами. Ведёшь себя… слишком мягко… Я бы не удивился подобному поведению со стороны твоей матери, она всегда такая, но ты никогда раньше себя так не вёл, – хмурится Джордж, смотря на Дрима исподлобья…       – Боже… – тяжело выдыхает блондин, качая головой. Ему была приятна такая наблюдательность друзей, однако он и правда не менялся ради Найтмера. Просто учёба забирала слишком много сил, чтобы тратить их ещё и на споры или проявление характера. Быть мягким, молчаливым и милым со всеми было значительно проще… – Мне просто так удобнее, хорошо? Мне легче согласиться или уйти от спора, чем распалять его, отдавая последние силы, что мне вообще-то ещё нужны чтобы добраться до кровати. Найтмер не станет носить меня на ручках, если я вдруг потеряю сознание от усталости прямо на пороге, знаете ли… – устало ворчливо отзывается Дрим, глядя на друзей в конец замученным взглядом. – Вы ведь знаете, что у меня плохая зрительная память, так сколько по вашему времени и сил уходит на заучивание всего материала? А по выходным я отсыпаюсь… Да и учителям куда больше по душе пай-мальчик, чем вечный спорщик. Спасибо, мне хватило на первом курсе, когда Найтмер почти натравливал на меня всех преподавателей подряд. Больше мне такого «чуда» не надо… Лучше уж буду заучкой-любимчиком с вечной улыбкой и готовым ответом… Нервов меньше потрачу… Их у меня и так мало осталось после постоянных недосыпов и зубрёжек…       – Но ты ведь можешь просто учиться в своём темпе! Зачем гнаться за первым местом? – почти в отчаянии вопрошает Сапнап.       – Да потому, что только так я смогу по окончании учёбы получить рекомендацию в действительно стоящее место, а не искать конторку где-то на окраине! У вас есть места, куда вы можете пойти после учёбы, но как же я? У меня нет даже близко никаких планов или вариантов. Я просто отличный ученик. И получить лучшие рекомендации смогу только если ни разу не потеряю первенство. Мне это ещё при поступлении особо отметили! Я просто не имею права снизить планку. Только дам слабину, и меня завалят. И это не паранойя, это слова замдиректора!       – Пошли его на хуй, – недовольно бурчит Найтмер, вваливаясь в комнату и скидывая на свой стол очередную пачку документов. – Еблан. Чтоб у него член отсох. Чтоб у него рог в жопе вырос. Тварь… Гадюка подколодная…       Шатен настолько устал, что вероятно уже не совсем соображает, совершенно не замечая ничего вокруг. Тело само идёт к столу Дрима, где сейчас и сидит блондин, и опускается рядом на пол, укладывая гудящую голову на колени зеленоглазого…       – Этот ублюдок всех уже заебал. Плюнь на него ко всем чертям, мой милый король. Ничего он не сделает. А попробует, и мы быстро петицию об отстранении для него накатаем. Прецеденты уже были. И в прошлом году, и в позапрошлом… Только пригрозили подачей, так сразу соловьём запел… Лизоблюд грёбаный…       Дрим растерянно сидит, машинально вплетая пальцы в волосы любимого и массажными движениями проходясь по голове, отчего Найтмер не может сдержать довольного усталого стона, окончательно расслабляясь и отдаваясь на милость рук своего парня…       – То есть… Как это? – уже совершенно иным тоном уточняет блондин, не замечая пока что шока друзей от представшей перед ними картины…       – А вот так, ваше величество. Он каждый год запугивает талантливых новичков. Мол, нет у вас никаких перспектив, а не станете выдавать постоянно высший результат, не получите направления или и вовсе вылетите… Только брехня всё это. Точнее, да, он может, вот только отчисление требует крайне веских оснований, и даже сотни мелких или пары десятков средних и крупных дисциплинарок не хватит скорее всего… Слишком высокая изначально планка. Бюджетников мало и директор их бережёт. Так что всё будет в порядке. Отдыхай лучше побольше и прекрати уже голодать. Если не наберёшь вес к новому году, я тебя насильно кормить каждый раз стану. Я и так не требую слишком много, но и ты, будь добр, не злоупотребляй моей добротой…       – Найт… Иди спи… Со мной всё будет хорошо, но тебе явно нужно отдохнуть, – ласково тянет Дрим, наклоняясь и почти касаясь губами тёмной макушки у себя на коленях.       – Мне ещё документацию переписывать и сортировать…       – Я помогу, но завтра, хорошо? У нас весь день на всё про всё будет…       – Ладно… Только не сиди долго. Без тебя всё ещё слишком холодно, мой маленький король…       – Конечно, иди скорее. Давай помогу… – Дрим обращает всю свою ласку и заботу на любимого, помогая тому кое как переодеться и упасть на кровать. С трудом блондин вытаскивает из-под него одеяло и плед, укрывая сверху, чтобы шатен не замёрз в достаточно ощутимой прохладе медленно остывающих с приходом зимы помещений…       – Не… сиди… сликшо-о-а-ахм… долго… – длинно зевает Найтмер и почти сразу проваливает в сон…       – Что это было?! – громким возмущённым шёпотом вопрошает Сапнап, благоразумно не крича на всё помещение, хотя и очень хотелось.       – Это наш договор. Только и всего, – спокойно пожимает плечами Дрим, едва сдерживая приступ паники от столь близко маячащего разоблачения… Нет, он не хотел никогда лгать своим друзьям, однако сказать такую правду… Было банально стыдно признаваться во влюблённости в Тейкена, когда Асом знал о их натянутых отношениях…       – ЭТО не может быть договором! Ты же по уши в него влюблён и не смей отрицать, это даже мне ясно как день!!! – яростно шепчет Сапнап, с трудом не срываясь на крик. Снова нарываться на холодный насмешливый высокомерный взгляд их школьного недруга не было никакого желания, не говоря уже о невозможности нормально поговорить с Дримом в таком случае…       – Я… – блондин замолкает, стыдливо опуская взгляд и неловко теребя пальцы, просто чтобы занять себя чем-то сторонним от переживаний, вновь переходящих через край, второй раз за неделю…       – Как, Дрим? Я не понимаю, как вы могли завести подобные отношения, когда он только и делал, что издевался над тобой почти полгода на первом курсе, – холодно хмуро, твёрдо, в приказном тоне требует ответа Джордж, вглядываясь в слишком хрупкого отчего-то сейчас друга. На его памяти, Дрим был таким только рядом с родителями или с маленькими детьми.       – Я… Это всё из-за договора… Он… Сказал, что ему скучно и что мне придётся его развлекать, если он перестанет ходить на вечеринки и соответственно возвращаться в комнату слишком поздно, будя меня… И… Как-то всё так получилось… И он правда мне не вредил больше, даже не торопил… Он… Очень хороший где-то в глубине души… Просто не привык это показывать, считая слабостью…       – Он – садист, Дрим. Какое «хороший в глубине души»? – укоризненно тянет Джордж, вставая с кровати и подходя вплотную ко всё ещё стоящему другу, что так боится смотреть им в глаза.       – А я, похоже, мазохист, потому что мне нравится всё, что он делает… Нравится и ласка, и забота, и грубость, и даже жестокость… Я люблю его, а он… Он был готов отказаться от своей семьи и наследства, если бы не удалось мирно решить вопрос с договорной свадьбой, устроенной его отцом… Он уже даже планировал, что будет делать, отрезанным от семьи и их средств, строя свою жизнь с нуля вместе со мной… К счастью, всё обошлось и они с Тиной договорились на фиктивный брак… – Дрим не может сдержать улыбки, когда в сознании в очередной раз проскальзывают неловкие мимолётные признания со стороны Найтмера…       – Ты хоть слышишь себя? Фиктивный брак, когда он известен был как дамский угодник, меняя девушек будто перчатки?! – возмущённо шепчет Сапнап, также подходя к другу и благодаря росту заглядывая в мягкую зелень, что испуганно дрожит от пронзительного взгляда младшего…       – Они говорили при мне. И Тина была честна. Она хочет быть нашим другом и иметь надежный тыл перед прессой, от которой им в любом случае не удастся отвязаться. А Найтмер согласен поддерживать картинку на людях, если у них не будет никаких реальных романтических связей… Он любит меня… Я верю этим словам, потому что ему было слишком сложно их сказать… Это то, какой он человек… И я счастлив, что мои чувства оказались взаимны…       – Я ни на грош не верю этому придурку, но я верю тебе. Поэтому просто будь осторожен и обязательно скажи нам, если что-то будет не так, – Джордж говорит тихо, чётко и твёрдо, складывая руки на груди и прикрывая глаза, на которые как раз робко поднял взгляд Дрим.       – Но это ведь Найтмер! Придурок-Тейкен, о котором мы говорим?! – не может поверить в слова старшего Сапнап, переводя взгляд с одного своего друга на другого и обратно.       – Да. И Дрим его любит. И мы, как хорошие друзья, должны его поддержать и попытаться поладить даже с таким придурком, как Тейкен. Ради Дрима. И ради того, чтобы если что накостылять ему по первое число, если он когда-либо посмеет навредить нашей наивной блондинке, – тон Джорджа всё же сменяется на насмешливо-серьёзный, а глаза искрятся озорством. Это происходит редко и только тогда, когда парень сильно взбудоражен, а потому сомневаться в действиях парня, в случае малейшего огреха со стороны Найтмера, не приходится…       – Спасибо, – мягко улыбается Дрим, не сдерживаясь и обнимая такого понимающего и верного друга… Как же хорошо, что его смогли понять, даже если Сапнап всё ещё упрямится в открытую…       ***       Ещё немного… Они живут ярко и тепло в пределах своих комнат, пока вне их шатен проводит теперь время только с Тиной, а не с десятками наивных девчонок, толпами вешающихся на богатого красивого спортивного президента студенческого совета… Многие тут же ополчились против девушки, однако одно веское слово Тейкена, и все присмирели, не смея портить репутацию столь могущественных семей…       На людях Тина и Найтмер выглядят образцовой культурной парой, в пределах своих характеров конечно же… Они не показывают романтических отношений, которых естественно просто нет, однако их характеры неплохо сочетаются, так что они хорошо ладят и прекрасно подстраиваются друг под друга, создавая впечатление полной идиллии…       К тому же Дрим и Тина также общаются куда больше. Вернее просто общаются, ведь ранее не контактировали от слова совсем. Однако их дружба весьма неплоха, и они понимают друг друга не хуже, чем Киттен и Тейкен… Девушка достаточно тактична, чтобы не лезть в чужие отношения, однако также она достаточно заинтересована в них, чтобы позволить парням каким-либо образом поссориться или затаить обиду. Так что Тина яро следит за их отношениями, не стесняясь заставлять своего жениха извиняться перед его парнем, если тот умудрится что-то натворить…       Конец третьего года встречает их очередной партией экзаменов, а также двумя летними месяцами, за которые им предстоит подготовиться к выпускному курсу, проходя практики, ну и конечно же отдыхая… Это фактически последние их каникулы, если конечно они не продолжат обучение углублённо ещё на три курса, как поступил Джордж…       Впрочем всё это не мешает им встретиться и не раз.       Во-первых, практики проходят на нескольких определённых предприятиях, если сами студенты не приносят направление на другое. А Найтмер отказался от практики в кампании отца… Так что двое влюблённых голубков выбрали одно и то же предприятие в столице, ведь в их родном городе, увы, вариантов не было…       А во-вторых, опять же, они оба росли в одном городе и даже в соседних районах, так что при возвращении в родные места могли дни напролёт проводить гуляя в парках или оставаясь дома у семьи Асом. Благо, Понк и Сэм были вовсе не против их отношений, хотя иногда немного странно поглядывали на Найтмера…       А ещё летом Дрим справил свой двадцать первый день рождения, где естественно собрались также семьи Джорджа и Сапнапа, а также приехала Тина, поражая окружающих своей харизмой и шипперскими замашками… Всего за один вечер ей удалось фактически свести двух друзей Дрима, что теперь явно переживали кризис ориентации, настороженно присматриваясь друг к другу и пытаясь определиться с собственными чувствами…       К тому же Найтмер, как оказалось, вовсе не шутил когда делал блондину предложение. Конечно же свадьбу и официальный брак они не могли устроить по многим причинам, однако кольцо своему любимому шатен купил и подарил по всем правилам. Теперь они могли считать, что состоят в гражданском браке, даже если две бледно-золотые полосочки были единственным подтверждением этой связи…       И никто уж точно не узнает, что первую брачную ночь, сочетавшиеся браком в самом конце августа Тина и Найтмер провели порознь, пока муж ласкал тело своего любимого, а жена смеялась и веселилась в компании своих новых друзей, продолжая попытки их свести…       Тейкену на самом деле было невероятно противно, ведь ни один из его родителей, на свадьбе так и не появился. Отец прислал видеопоздравление, довольный удачной сделкой, а мать отправила подарок с открыткой с курорта, где она отдыхала со своим приёмным сыном…       Так что Дриму в ту ночь досталось от злого Найтмера, что никогда не сдерживал рядом с ним своих эмоций… Однако блондину было плевать и на боль от резкости или жёсткого захвата, и на весь негатив, что на нём столь откровенно срывали… Ему в радость было обнимать любимого, шепча о своей любви и о том, что он никогда его не оставит… Даже если когда-либо он наскучит Найтмеру… Ему будет безумно больно, но он поймёт… Вполне вероятно, что он здесь единственный однолюб…       Четвёртый курс. Самое напряжённое время. Однако оба парня справлялись весьма неплохо…       А ещё у Дрима появилось будущее место работы. Ему нужно было выбрать между секретарём, когда он сможет сопровождать Найтмера на всех встречах и быть рядом на протяжении дня, и чем-то вроде дворецкого или скорее домохозяйки, оставаясь дома без каких-либо подозрений… И Дрим выбрал второе. Потому, что днём не оставалось бы времени для их любви, а дома он мог обеспечить уют и семейное тепло. И Тина была вовсе не против, радуясь, что блондин согласился на не столь высокооплачиваемую работу, где его диплом не был особенно необходим…       Найтмер едет на три дополнительных высших курса, а Дрим остаётся в новом доме, специально построенным в богатом районе ради престижа, а также ради сохранения красивой картинки. Его задача сейчас, проследить за окончанием ремонта и отделки, а затем за чистотой. Тина вернётся раньше, она на год их старше, однако до этого два года ему предстоит провести практически в одиночестве, довольствуясь онлайн сексом, на котором так настаивал Найтмер, злясь на невозможность самостоятельно касаться любимого тела…       Лето Найтмер неизменно проводил рядом с ним, ворча на постоянно улыбающуюся Тину…       Сэм и Понк остались работать в Пандоре, ведь это были хорошие места, и им нравилась их работа там. Да и смущать своего взрослого сына лишним вниманием они бы не стали, хотя и продолжали постоянно созваниваться и периодически встречаться…       А по окончании учёбы дома Найтмера встретили лучшая подруга и любимый человек, с которым они теперь ни за что так надолго больше не расстанутся…       – Сын, – громко приветствует Найтмера Шлатт Тейкен, его отец. В конце концов у них был особый повод собраться всей семьёй. Официальная передача наследства в виде должности главы кампании требовала красивой картинки крепкой семьи, так что после банкета с коллегами и конкурентами все Тейкены отправились домой к младшему, светясь перед собравшейся у ворот прессой… Они виделись всего несколько часов назад, однако это всё равно прозвучало слишком уж пафосно…       Дрим только поджал губы, услышав этот тон, и спокойно продолжил расставлять столовые приборы для грядущего лёгкого ужина. Комнаты он уже подготовил, так что теперь просто нужно было оставаться незаметным и при этом достойно исполнить свою роль…       – Отец, – улыбается Найтмер, хотя в его тоне едва ли найдётся хоть капля уважения. Теперь даже маску порядочного ребёнка носить больше не нужно. Он призирал своих родителей и вполне обоснованно. Додумалась же мать притащить с собой своего приёмыша, хотя ничего плохого про молодого улыбчивого начинающего архитектора, шатен сказать не мог. Парень был не плох и они даже ладили, однако поведение матери бесило неимоверно…       Асом, кстати, уже был знаком с Фулишем Тейкен. Именно он занимался проектированием этого дома и его экстерьера и интерьера. И постарался он на славу, ведь даже вредный Найтмер не мог ничего сказать, полностью довольный его работой…       – Тина, дорогая, рада тебя видеть, дочка, – ярко улыбается Паффи Тейкен, целуя девушку в щёку.       – Прошу, проходите, – достаточно тепло приглашает Найтмер, и Дрим догадывается, что говорил он это глядя на приёмного брата.       Семья проходит в столовую, пока Дрим стоит за дверями с другой стороны, ожидая пока его не позовут для смены блюд. Они видит и недовольное лицо Шлатта, что молчит только дожидаясь подходящего момента. И несколько разочарованные взгляды Паффи. И неловкую улыбку Фулиша, искренне радующегося за старшего брата… Тина была невозмутима, а Найтмер, похоже, собирался оторваться по полной, ничуть не беспокоясь об отношениях с родными…       – Вы уже планируете ребёнка? – ядовито улыбается Шлатт, намеренно задавая вопрос, когда оба супруга делают глоток. Однако они были готовы, и Тина ядовито улыбается, проглатывая лёгкое вино и покачивая в руках фужер:       – Насколько мне известно, вы не являетесь моим мужем, и вас это категорически не касается. Однако, поскольку я предпочитаю нейтралитет, я всё же отвечу. Нет. В ближайшие годы точно нет. И даже если это произойдёт, то исключительно по договорённости с близкими людьми, к коим вы не относитесь.       – Я буду дедом этого ребёнка, – звонко стукает вилкой о тарелку Шлатт, мрачнея.       – Нет. Не будете, – усмехается Найтмер. – Даже если вы будете молить об этом, к моему ребёнку вы и близко не подойдёте. Впрочем это касается также и Паффи, ибо я ни за что не соглашусь доверить свою кровь кому-то вроде вас, – шатен более не скрывает своего презрения и скорее даже отвращения к своим родителям, и Дрим не может с ним не согласиться…       – Как ты смеешь?!       – Молчать! – не давая отцу начать возмущённую отповедь, рявкает Найтмер, так что мужчина растерянно замолкает, опускаясь обратно на стул с которого почти вскочил мгновение назад. – Если вы считаете, что были сколько-нибудь хорошими родителями, то пересчитайте. Я и близко вас к своему ребёнку не подпущу, у него будут любящие бабушки и дедушки, на которых он всегда сможет положиться, а не лицемерный лживые твари вроде вас.       – Я дал тебе всё!       – Кроме нормальной семьи конечно же.       – Но, Найт, а как же я? – неловко тянет Паффи и не может сдержать дрожи под тяжёлым холодным взглядом сына.       – А где ты была всё это время? У меня нет претензий к Фулишу, он прекрасный человек, однако разве ты не была моей матерью? Тогда какого чёрта, ты вела себя так, будто меня не знаешь и знать не хочешь?       – Я… Я просто…       – Плевать. Не хочу даже слушать! Дрим, дорогой, принеси, пожалуйста, десерт и чай, нашим гостям побыстрее стоит отправиться спать, – тон Найтмер меняется настолько явно и резко, что гости не могут не застыть.       Паффи и Шлатт недоумевают, а вот Фулиш только растерянно оглядывается на Тину, что тут же салютует ему бокалом, а через мгновение наклоняется ближе и шепчет:       – Просто посмотри, как красиво они смотрятся друг с другом. Я никогда не устану от наблюдения за их взаимоотношениями. Дрим идеально подходит Найтмеру, и я удавлю любого, кто скажет, что это не так…       Высокий тонкий блондин с нежной улыбкой и ярким зелёным взглядом направленным только на шатена, выглядит как дивная картина, даже в строгом костюме из тёмных штанов и жилетки, а также белой рубашки. Платиновая пушистая коса на плече. Столик с сервизом, коим он ловко сменяет тарелки.       В этот раз он не уходит, а встаёт за спиной Найтмера, успокаивающе касаясь плеч любимого.       – Не злись, ты не один. Что бы ни произошло, я останусь рядом, – мягко произносит Дрим, наклоняясь и касаясь губами макушки Тейкена.       – И поэтому, ты – лучший, – довольно урчит шатен, поднимая руку и касаясь мягких длинных локонов, собранных в высокий хвост. Они едва доставали до плеч, однако были кудрявыми, так что убрать их совсем было не сложно, хотя из низкого хвоста они часто выскальзывали.       – Так значит ты нашёл своего брата, – недовольно тянет Шлатт.       – Хм? – недоумённо выгибает бровь Найтмер переводя взгляд на отца. Уж о чём, о чём, а о брате он ничего никогда не слышал.       – А я-то думал, кто такой умный бросил меня, просто из-за того, что я родился раньше срока… – зелёные глаза леденеют, впиваясь в побледневшую женщину и недовольного мужчину. Ему сейчас главное, чтобы Найтмер не отказался от него. Если они братья… если они близнецы…       – Как интересно… Однако едва ли это что-то изменит, – тянет Найтмер, а затем безразлично фыркает. Брат или не брат, ему наплевать. Он любит Дрима и не откажется от отношений с ним только из-за какого-то там родства. Они не росли как братья. И влюбились искренне… А если Дрим станет избегать их связи из-за такой мелочи, то он с радостью посадит его на цепь, пока блондин не прекратит подобные глупости…       – … – Дрим замирает, осознавая слова своего любимого, а потом ярко улыбается, глядя в удивительные красные глаза: – Полностью согласен. Мы не росли как братья, так что плевать. Одним грехом больше, одним меньше… Нам и так рая не видать, если уж вспомнить религию…       – Никогда не верил в богов.       – Аналогично.       – Как я и думала, однако от своих слов я не отступлюсь, – довольно кивает Тина. В принципе, если долго вглядываться, то легко понять, что Дрим и Найтмер идентичны друг другу. У них одинаковые лица и даже телосложение схоже, не учитывая вечной худобы Дрима и явных мышц Найтмера. И рост одинаковый, и текстура волос, и… много чего ещё. Только «окрас», так сказать, разный…       – Оу… – неловко выпускает из себя Фулиш, у которого тоже были определённые мысли на счёт этих двоих. Однако он не знал ранее, что они встречаются… Хотя, касается ли это его?       – Прекрасно. Вот он и составит тебе конкуренцию, неблагодарный щенок, – фыркает Шлатт, впиваясь расчётливым взглядом в явно неглупого блондина.       – Ага, мечтайте, – не может сдержать ядовитого смеха Тина, что знает, что эти двое ни за что друг друга не предадут. Особенно Дрим Найтмера…       – Матушка, отец, – ядовито тянет Найтмер отодвигая стул и роняя тут же смущённо зардевшегося Дрима себе на колени. – Позвольте вас познакомить с моим парнем. Дрим Асом. Мой сосед по комнате в Пандоре, а также сокурсник. А теперь я всё же стану называть его мужем…       – Вперёд парни, – довольно смеётся Тина, когда на неё обращается жалостливый взгляд Паффи, быстро сменяющийся растерянностью от реакции девушки. – Если вы думаете, что Дрим когда-либо предаст Найтмера, то вы глупцы. Они абсолютно доверяют друг другу. И у них нет ни единой причины этого не делать.       – Абсолютно верно. Заканчивайте уже ужин и валите. Вам не рады в нашем доме, так что утром можете катиться на все четыре стороны и больше не возвращаться. Фулиш, тебе всегда рады, только будь добр не тащить с собой свою мамашу. Этим двоим здесь места нет, – Найтмер не желает слушать, растерянный шёпот внезапно растерявшей всю свою уверенность матери. Ей стоило заботиться хотя бы об одном сыне, раз уж от одного она сама согласилась отказаться, а не пытаться игнорировать прошлые проблемы, строя семью с нуля с приёмным ребёнком. Быть может, они и не так виновата, однако и исправить своей оплошности она не попыталась, просто оставив обоих сыновей как постыдную страницу своей жизни…       ***       Сын Найтмера и Тины был очень красив. Ещё бы такие-то гены! Однако рос он с двумя отцами и одной матерью, быстро разобравшись в отношениях внутри семьи Тейкен…       Был отец, Найтмер. Он строгий и иногда слишком резкий, и не слишком хорош в общении с детьми.       Была мама, Тина. Гордая, красивая, игривая, яркая, но постоянно занятая.       И был папа, Дрим. Тот, кого любил его отец. Тот, кто всегда был рядом с ним, оберегая от всего на свете.       – Смотри, звёздочка падает, скорее прикрой глазки и загадай желание, – Дрим мягко улыбается, пока малыш торопливо жмурится, лишь краем глаза успевая заметить на небесах серебристый росчерк.       – Загадал!       – Умница, Дэй.       – А папа тоже загадывал желание на звезду? А отец? А мама?       – Что ж… как на счёт отца и матери, папа не знает, но я загадывал когда-то желание…       – И что это было?       – Я хотел узнать, кем были те люди, что бросили меня.       – О… Разве кто-то мог бросить папу?! Ты же самый лучший! Они просто глупые! Глупые-глупые-глупые!       – Верно, самые глупые на всём белом свете, – довольно улыбается Найтмер, подходя к сыну и любимому и даря обоим по поцелую в щёки и тёплые объятия.       – Отец!       – Ты вернулся раньше, – мягко улыбается Дрим, пока в глазах мелькает лёгкая обеспокоенность. Сегодня шатен встречался с Паффи и Шлаттом. Увы, но громкое имя требовало соответствующей картинки, так что на людях приходилось продолжать притворяться счастливой семьёй… Хотя Сэми и Понк были бабушкой и дедушкой, а чета Тейкен нет. Даже мать, слёзно молившую обоих сыновей о прощении, они не согласились пустить в их семью. Простили, да. Но к их жизни она более не имела никакого отношения…       – Всё в порядке. Тина заболталась со своими родными, и они решили покинуть «праздник» пораньше, так что мне тоже удалось уйти с ними. И теперь я здесь…       – Отец, а мы загадывали желания на звёзды! Папа сказал, что он так делал, а ты?       – Хм-м… Никогда не пробовал. Я не верю в чудеса. У меня уже есть мой мир, вы двое, твоя мама и бабушки с дедушками. Мне больше чудес не нужно. Я не смогу за них расплатиться.       – А за них нужно платить? – изумлённо тянет черноволосый загорелый мальчик с тёмно-карими глазами с красноватыми искорками в глубине.       – Если это желание на звезду, то нет. Просто тебе может не понравиться результат, и тут уж ничего не поделаешь, так загадал. А вот если происходит какое-то чудо просто так, то нужно знать, что может произойти и что-то плохое, и быть готовым это плохое пережить, – серьёзно кивает Дрим, успокаивая уже успевшего испугаться малыша. Укоризненная зелень встречается с бесстыдным алым и прячется за ресницами, зная, что этого идиота ничего не изменит…       Однако и за пять, и за десять, и за пятьдесят лет их любовь так никуда и не делась…       Они всё ещё понимали друг друга лучше кого-либо и жили, как говорится, душа в душу…       Они были счастливы, ведь связь их душ была неизменна и прочна, даже если они были разделены тремя месяцами рождения и ещё почти восемнадцатью годами жизни…