BDream

      – У вас будет двойня, поздравляю! Два мальчика! – широко улыбается врач довольной женщине, жадно рассматривающей изображение своих детей на экране… Ей мало что понятно, но всё нравится, а как муж-то будет рад…       ***       – Простите, но мы не уверены, что ребёнок выживет. Мы приложим все силы, однако шансы не велики и скорее всего у него будут проблемы со здоровьем, недоношенные малыши сликшом хрупки…       – Не важно. Мы подпишем отказ. У нас всё ещё есть один ребёнок. Так даже лучше, – равнодушно бросает мужчина, держа жену за руку. И женщина не протестует, а лишь улыбается кивая и бережно поглаживая живот…       – Вы уверены?       – Да, абсолютно, – мужчина легко подписывает бумаги об отказе от малыша, а вслед за ним и женщина, забывая о ребёнке почти мгновенно и сосредотачиваясь на малыше, что избежал преждевременных родов…       ***       – Прости, малыш… – тяжело вздыхает сиделка, с жалостью глядя на одну из камер.       В этом году было несколько преждевременных родов, но отказались только от одного ребёнка. Белокожий, крохотный мальчик с почти белоснежным пушком на голове и яркими любопытными зелёными глазками, что постоянно щурятся от смеха… Милейшее дитя, что почти никогда не плачет и не кричит, только улыбается или хмурится и спит…       – Печальная тебе досталась судьба. Выжил, но уже никому не нужен…       ***       – Как это умер?! – бьётся в истерике молодая мамочка, которой только что сообщили, что её преждевременно рождённый сын не смог пережить и недели в искусственной среде…       – Простите, мы сделали всё, что было возможно, но ваш малыш был слишком хрупок. Мы очень сожалеем…       – Тише, дорогая… Всё будет хорошо…       – Но я ведь не смогу родить во второй раз, – воет девушка от отчаяния. У неё был слабый организм и даже первая беременность была почти смертельным риском для хрупкой молодой женщины…       – Всё в порядке. Возьмём малыша из приюта. Мало ли нерадивых родителей на свете или несчастных случаев? Доброе дело сделаем…       – Эм-м… Если хотите, – робко начинает медсестра, быстро затихая под грубым шиканьем врача.       – Что такое? Прошу, скажите? – девушке отчего-то кажется это важным. В душе зарождается надежда, будто она может получить своё дитя назад с того света…       – У нас есть отказной малыш. Тоже недоношенный, но… Покрепче… У его родителей были близнецы, так что они отказались от него ради не сброшенного ребёнка… Дрим – милейший малыш, клянусь вам! – медсестра говорит негромко почти испуганно под строгим взглядом врача, что впрочем быстро смягчается и становится даже одобрительным, побуждая ту на более активные действия…       – Дорогой? Давай… Давай хотя бы посмотрим на него, – щенячьими глазками смотрит на мужа молодая женщина и тот может лишь улыбнуться, видя в глазах супруги яркую искорку надежды…       ***       – Дрим, не бегай, упадёшь! – обеспокоенно кричит кареглазая смуглокожая блондинка вслед сыну, платиновому блондину с удивительно яркими зелёными глазами…       – Ай! – мальчик тут же спотыкается и падает носом в землю. Приподнимает голову, хмурится, недовольно фырчит, поднимается, отряхивается и оборачивается к испуганной женщине с широкой яркой улыбкой: – Я в порядке, не волнуйся, мама!       Малыш махает рукой и бежит дальше, спеша на детскую площадку к своим друзьям. Вернее пока единственному другу Джорджу, что вообще-то был на три года старше и всегда оставался серьёзен и почти хмур, но почему-то неплохо ладил с маленьким солнышком их двора…       Женщина не может сдержать улыбки, наблюдая за своим чадом…       – Мы никогда не пожалеем, верно? – шепчет блондинка, ощущая любимые руки на своих плечах. Оборачивается и вглядывается в тёмно-зелёные добрые глаза своего мужа…       – Та медсестра была права, когда назвала его мечтой, не так ли? – мягко усмехается в ответ шатен, поднимая взгляд к ребёнку, что сейчас изображал рыцаря спасающего принцессу-Джорджа от ужасного дракона, коим был ещё более маленький мальчик, наверняка едва научившийся бегать. И как такую кроху отпустили на детскую площадку? Ему два года? Три? Всё равно рановато… Наверное…       – Да, абсолютно права… Прости, что оказалась слишком слабой, чтобы наш родной сын выжил…       – Ничего страшного, любовь моя… Мы с самого начала знали, что это может произойти. Честно, я с самого начала хотел предложить усыновление, но ты была так решительно настроена, что я не стал говорить…       – Ты – самый лучший, Сэм…       – А ты самая замечательная, Понки…       ***       – Отстаньте уже от нас! – хмуро шипит маленький и по возрасту, и по росту брюнет с яркими светло-карими почти золотыми глазами, прикрывая собой старшего друга.       – Оставь, Сап. Они того не стоят, – спокойно произносит Джордж и кладёт ладонь на плечо младшего, уводя того прочь.       – Вы ещё пожалеете, что отказались! – слышится им вслед от кого-то из главной группы задир всей гимназии.       – Как же они меня достали! Когда уже эта учёба закончится… – недовольно ноет Сапнап, дёргая старшего за рукав.       – Скоро, Сап. А теперь не ной и иди на уроки. У тебя сейчас математика и, учитывая твои нынешние оценки, опаздывать тебе категорически нельзя.       – Не-е-ет… Хочу к Дриму… – ноет младший, но всё же плетётся в нужную сторону.       – Я тоже был бы не прочь… – едва слышно вздыхает Джордж и спешит на географию.       У родителей их друга не было достаточно денег и амбиций, чтобы отправлять своего сына в гимназию, и Дрим учился в небольшой школе в их районе. Что удивительно, он не завёл там особо много друзей, оставаясь верным двум самым первым, хотя знакомых у него было много, как и практически фанатов…       ***       – Ты просто умница, Дрими! – широко улыбается Понк, с гордостью глядя на сына, что принёс им такую прекрасную новость.       – Отличная работа, сын! – также гордо произносит Сэм, смотря на всё ещё достаточно хрупкого, хотя и очень высокого платинового блондина…       – Спасибо вам за всё, – с нежностью и мягкой улыбкой, так похожей на Понка, тянет Дрим, обнимая родителей…       Он знал, что они не родные ему, те никогда не скрывали, да и не был он на них похож. Слишком бледная кожа, яркие глаза, светлые волосы, да просто огромный рост с естественной худобой. Он был достаточно болезненным ребёнком, но при этом активным и тихим, а с возрастом успокоился и стал светлым, но спокойным и… добрым… По крайней мере он очень надеялся, что ему удалось стать похожим на своих родителей…       К тому же поступать в Академию он решил только из-за друзей. Сапнапа туда отправят по связям его родных, а Джордж был достаточно зануден и умён, чтобы пройти конкурс самостоятельно…       Дриму пришлось много работать, посвящая учёбе всё своё время, однако результат был просто превосходным. Десятое, но всё ещё проходное место в конкурсе и первое во вступительном тесте, что обычно отсеивал почти три четверти поступающих и ставил под сомнение знания оставшихся. Но ему удалось собрать все возможные баллы по всем экзаменационным предметам, собрав пятьсот из пятисот возможных…       – Мы тобой гордимся! Ты молодец, Дрим…       ***       Словно на крыльях Дрим порхает по коридорам, заучивая расположение кабинетов и аудиторий. У него конечно же всегда был Джордж, чтобы всё узнать… Однако первые пока ещё свободные деньки в огромном комплексе от всё же проводит за этим занятием, надеясь стать хотя бы относительно самостоятельным и не надоедать другу по пустякам…       Академия считалась одним из самых престижных учебных заведений мира и первым их страны… Пандора, так назывался этот почти что город. Она была настолько велика, что походила на небольшое царство посреди скал и лесов… К тому же когда-то это место было замком, что однажды кто-то то ли выкупил, то ли получил в подарок и превратил в Академию, обучающую молодёжь со всего света уже более трёхсот лет…       Прекрасная архитектура, удивительные тёплые интерьеры, что впрочем не лишены нот современность, не говоря уже об элементарных удобствах вроде электричества и водопровода, а также газа, что был проведён даже в общие гостиные комнаты общежитий, что обычно делились не более чем восемью подростками…       Дрим был счастлив оказаться в одном комплексе с Джорджем, хотя и опасался своего соседа, ведь жили они по парам и просто имели выход через одну немаленькую общую гостиную с маленькой кухонькой. Благо хоть ванные комнаты были у каждой пары, хотя вот окна зато были роскошью…       – Ох, простите! – неловко отступает Дрим, едва не сталкиваясь с кем-то.       – Смотри куда идёшь, идиот, – недовольно фыркает парень перед ним. В глазах лишь едва ощутимая искорка интереса, однако он слишком куда-то торопится, так что только фыркает и спешит дальше…       Дрим же не может оторвать от него глаз, пока тот не скрывается за поворотом. Такой же высокий, как и он, если не выше. Крепкий, с удивительным цветом волос, напоминающим тёмный шоколад и тёмно-карими почти чёрными, но с мистическим красноватым оттенком глазами, что встретились в его зеленью лишь мельком… Такая же форма, как и на самом Дриме, ведь в Пандоре был достаточно жёсткий дресс-код…       Ему уже хочется познакомиться с этим человеком… Непонятно почему, но тот кажется очень близким. Будто они уже знали друг друга лучше, чем кто-либо… Однако он абсолютно уверен, что никогда ранее не видел никого похожего на него…       Ближе к вечеру Дрим возвращается в комнату, только чтобы сменить форму на праздничную и поспешить на церемонию приветствия. Жаль, что ему так и не удалось встретить своего соседа и наладить с ним отношения до грядущей ночи, но, быть может, им удастся мирно сосуществовать и без общения… Просто не обращать друг на друга внимания, это ведь не так уж и плохо, верно?       Речь длится и длится. Поздравляют будущих выпускников. Знакомят с новым и старым преподавательским составом, даже если новички вряд ли сумеют их запомнить и всё равно не раз придётся повторять на протяжении всего года, а то и дольше… Приветствуют новичков, заливаясь о том, сколько талантов поступило в этом году…       Дрим широко ярко улыбается, когда внимание обращается на него, как на самого талантливого первогодку, однако радости в зелени нет, скорее настороженность и неловкость, однако замечают это единицы…       Хорошо хоть на сцену не зовут, переключаясь на студенческий совет и запланированные праздники, ведь в этом году Пандору ждёт очередной юбилей…       А ещё Дрим не может сдержать искренней счастливой улыбки и яркого блеска в глазах, когда видит своего отца среди охранников, которых здесь почётно называли стражами, у одной из дверей, а мать среди группы медиков, пускай и как мелкой санитарки в тени именитых врачей…       Значит, именно это и есть сюрприз, что они обещали ему сегодня! Им также удалось добиться мест в Пандоре, что было практически нереально сложно, ведь зарплата была впечатляющей, а значит и желающих не мало… Хотя многие всё же не желали связываться с капризными богатыми детишками или зубрилами-зазнайками… Однако это не касалось мелких служащих вроде охраны, отряда уборщиков, представляющего почти настоящих старинных слуг из-за дресс-кода, а также младший мед-персонал, мест в котором впрочем было всего десять и только из-за величины здания, ведь оно вмещало три разнонаправленных отделения, что ещё и разделялись на профессии…       Спорт, ремесло и наука. И в каждом более десятка направлений в четыре основных года учёбы и ещё три дополнительных высших, если результат прошлых лет и желание и возможности самого студента позволят… И в каждой группе не более пяти бюджетников и около двадцати платников, если не удаётся встретить направленных, которых и вовсе единицы, ведь далеко не каждое предприятие согласится оплачивать учёбу потенциальному сотруднику, что ещё не факт, что сможет пройти всю программу, которая была крайне сложна… В общей сложности около трёх тысяч учеников только основных четырёх лет обучения… А есть ещё и дополнительные три, преподавательский штат и персонал…       После церемонии Дрим спешит к месту, где держал пост Сэм, нетерпеливо скользя меж волн учеников, возвращающихся в свои комнаты. Скоро отбой, но родители для него важнее. Особенно когда он думал, что не сможет их видеть ближайшие десять месяцев, ведь отпускали студентов академии домой только летом и только если у них не было ни единой даже мельчайшей задолженности…       – Папа! – негромко взволнованно произносит Дрим, хотя ему даже звать было не нужно. Ласковый родной взгляд следил за ним с самого начала, не теряя даже в водовороте уходящих учеников… Хотя Дрим был достаточно высоким, чтобы выделяться даже в такой толпе…       – Ну и как тебе сюрприз, сын? – спокойно улыбается Сэм.       – Лучший! Вы самые лучшие родители, что только могут быть!       – Спасибо, солнышко, рада это слышать, – мягко смеётся Понк, подходя сзади.       – Мама… – Дрим не может сдержать нежности, скользя в объятия женщины в медицинском халате, под которым в соответствии с дресс-кодом Понк должна была носить свободную юбку в пол или как минимум за колено… Впрочем для своей семьи женщина выглядела прекрасно в любой одежде…       – Тебе очень идёт длинная юбка, – не может не сделать комплимент жене Сэм.       – Спасибо, а тебе очень идёт броня, – хихикает Понк, кокетливо оценивая элементы кожаной брони, что были обязательными для охранников. Не строгие костюмы, а светлые рубашки и простые удобные тёмные штаны, что позволяло стражам быть более подвижными и лучше обеспечивать безопасность или ловить нарушителей…       – Вам обоим идут эти образы, – мягко добавляет Дрим, ласково щуря глаза.       – Ну, ладно… Солнышко, тебе стоит идти. Если что, ты всегда можешь прийти ко мне в лазарет, – улыбается Понк, выпуская наконец сына из объятий.       – До встречи, мама, папа…       – Удачи, сын/солнышко…       ***       Дрим возвращается в свою комнату будто на крыльях…       И его радость становится ещё ярче, когда в гостиной он встречает Джорджа, в своём стиле поздравляющего его с поступлением и обещающего если что помочь…       А потом ещё, ведь его соседом оказывается тот самый парень, с которым он столкнулся в коридоре утром!       – Привет, как тебя зовут? – добродушно улыбается Дрим, когда парень отрывается от своих записей и поднимает на него свои прекрасные необычные глаза.       – Найтмер Тейкен, а ты? – спокойно и даже холодно отвечает его сосед, всем видом показывая недовольство, однако в глазах всё же виднеется дружелюбная искорка интереса.       – Дрим Асом! Рад знакомству! – блондин сияет как солнышко, не отворачиваясь даже при движении в сторону своего шкафа. – Ты тоже первый год, да?       – Да. Родители хотели отправить раньше, но тётя не дала. Сказала, чтоб не отбирали у ребёнка детство, – недовольно фыркает темноволосый парень с достаточно загорелой кожей.       – А ты сам хотел поступить раньше? – любопытно дружелюбно улыбается Дрим, стягивая с себя сюртук и рубашку и быстро надевая толстовку. На кровати уже ждали мягкие штаны, ведь его предупреждали, что в комнатах может быть достаточно прохладно…       – Хм? – Найтмер застывает будто в раздумьях, хотя блондин видит, что он растерян. Однако это перерастает в раздражение и грубый взгляд, что ожигает Дрима, заставляя вздрогнуть и даже потерять улыбку. – Не твоё дело. Постарайся не вылететь лучше, бюджетник, – грубо усмехается шатен и издевательски тянет в некоей мере оскорбление, ведь получить бюджетное место можно либо по связям и с немаленькими взятками, едва ли не в три раза превышающими платное обучение, либо будучи заучкой, ведь в гениев никто не верил…       – Прости… Я не хотел тебя злить, – печально опускает голову Дрим, осторожно убирая форму в шкаф и доставая полотенце и нижнее бельё с носками, ведь ему всё же следовало принять душ перед сном.       – Вот и заткнись. Твой голос раздражает, – дёргает плечом Найтмер, возвращаясь к чему-то, что писал у себя на столе.       Дрим неловко спешит скрыться за дверью ванной, коря себя за глупое любопытство. Нужно было сразу понять, что не стоит так быстро лезть в чужую душу…       Но он всё равно казался таким близким… Таким… Таким… Слишком родным, чтобы это не сбивало с толку…       ***       С тех пор Дрим не знал, как подступиться Найтмеру, ведь он постоянно над ним насмехался, постоянно задирал, постоянно мешал… На каждом уроке он находил способ насолить блондину, заставляя браться за самые сложные задания, что хоть и с трудом, но тот всё же решал… Что бесило темноволосого только сильнее…       Джордж заметил это и при всех соседях из четырёх комнат их гостиной накричал на Тейкена, теряя всю свою холодность и идеальное самообладание… Однако тот только жестоко усмехнулся, проходясь ещё и по Фаунду, и особенно по его дальтонизму, что неслабо мешал парню по жизни… А издёвок по отношению к Дриму стало только больше, ведь оказалось, что Найтмер был хулиганом в гимназии, где учились его друзья, и питал к тем особенно «нежные» чувства…       Дрим устало валится на кровать, закончив очередное задание, коих было просто несчётное количество. Не то, чтобы всё так плохо, но многое им давали на самостоятельный разбор, а он не слишком хорошо воспринимал информацию при прочтении, из-за чего вынужден был практически зубрить книжки, перечитывая те по десятку раз… Сил совсем не осталось и даже когда Найтмер возвращается с очередной студенческой вечеринки, он не подаёт никаких сигналов, просто лёжа на животе со слабо приоткрытыми глазами, уставившимися куда-то в стенку…       Щелчок и блондин не может сдержать тихого шипения, от резанувшего по глазам света, жмурясь и слабо вздрагивая, однако всё же не двигаясь…       Свет не исчезает, а на спине ощущается тяжёлый взгляд, поэтому Дрим обречённо приподнимает голову, утыкаясь в подушку лицом. Дышать тяжеловато, но хотя бы можно попытаться отдохнуть…       – Знаешь, Дрим, а ты на самом деле ничего так, – внезапно почти мягко усмехается Найтмер, заставляя Дрима удивлённо повернуться в свою сторону как только слова всё же доходят до мозга.       В узкой щёлке сквозь ресницы сияют яркие светлые точно молодая травка глаза, вопросительно всматриваясь в не совсем трезвую фигуру соседа по комнате, что сидит на своей кровати, сверля его своим удивительно прекрасным взглядом…       – И умный, и красивый, и трудолюбивый… Отчего же до сих пор девушку не нашёл?       – Девчонки – дуры. Нормальных единицы и я не похож на надёжный вариант по их словам… – едва слышно бурчит Дрим, для которого это было в некоторой степени больной темой. Он несколько раз находил пускай и не слишком красивых, но умных и действительно стойких девушек, в которых влюблялся и даже предлагал хотя бы дружить, но ни одна в итоге не отвечала на его признания, сразу обрывая общение, стоило ему намекнуть на симпатию с его стороны…       – Так зачем тогда они нужны? Вокруг так много шикарных парней, неужели никто не подойдёт вашему привередливому величеству? – очередная издёвка. Старая на самом деле, ведь Дрим был золотой серединой маленькой группы друзей. Сап – слишком активный и безрассудный. Джордж наоборот слишком рассудительный и холодный. А Дрим был серединкой, всегда зная, когда можно пускаться в безрассудства, а когда не стоит… Найтмер много слышал, как Сапнап и Джордж говорили о Дриме, так что в итоге стал звать «Его Величеством», провозглашая королём маленькой группки, что всегда его ужасно бесила…       – У такой связи нет будущего. Моя цель – это крепкая понимающая семья, как мои родители, а не одноразовый роман, что обречён на скорый конец…       – Скучный ты иногда… Зануднее Джорджа, ей богу… Живёшь один раз, надо успеть всё попробовать.       – Может быть. Но мне просто не интересно… Наверное…       – Хочешь всё же заполучить хоть какой-то опыт?       – … Возможно… Но это всё равно не настолько важно, чтобы я… – Дрим и не замечает как Найтмер оказывается совсем рядом, почти нос к носу, вдыхая тот же воздух, что выдыхает блондин… – Ч-что ты делаешь?       – Смотрю, – спокойно констатирует шатен, игнорируя неловкость соседа и лёгкое смущение расползающееся по бледным щекам. – Ты красивый. Так и хочется поцеловать.       – А… Я… – Дрим растерянно хлопает ресницами, слишком усталый, чтобы полноценно осознавать слова соседа. В голове только строчки из книги, которую он почти что заучивал сегодня в библиотеке почти два часа подряд…       – Заучка, – в этот раз оскорбление звучит почти нежно, пока красноватые глаза скользят по щекам… – Но всё равно хочется…       Шатен подаётся чуть ближе, касаясь мягких бледных губ… Давит чуть сильнее…       Мозги Дрима наконец начинают обрабатывать поступающую информацию, зажигая в зелени понимающую испуганную искру. Парень наконец подрывается на своей кровати, садясь и вжимаясь спиной в стенку, пока одна рука комкает толстовку в районе бешено стучащего сердца, а вторая прикрывает тыльной стороной рот.       – Что такое, ваше величество? Не понравилось? Впрочем, вижу, что даже очень… – ухмыляется Найтмер, пока блондин растерянно хлопает ресницами и тяжело дышит, пытаясь осознать произошедшее и понять, почему его сосед это сделал. – Знаешь, любой натуральный мальчик бы первым делом вытер бы рот и возмутился, возможно даже ударив… Но ты этого не сделал…       – Э-это просто вопрос вос-спитания. Меня учили не ис-спользовать насилие по любому поводу, – едва способен прерывисто неровно выдавить из себя Дрим, отворачиваясь и прикрывая рукавом отчаянно краснеющее лицо… Потому что губы горели. Потому, что это было просто удивительное ощущение и ему хотелось ещё… Чёрт…       – Да, ладно тебе. Не умеешь целоваться – не велика проблема. Я научу. Идите-ка сюда, ваше величество, – Найтмер забирается на кровать соседа, притягивая неловко сопротивляющегося парня в объятия, а затем и ближе, резко сокращая расстояние меж их лицами и вновь целуя, но на этот раз куда сильнее… Язык давит на губы и приоткрывающиеся чтобы что-то сказать зубы и касается языка блондина. И тот растерянно застывает, проваливаясь в ощущения, но затем отстраняется, начиная отталкивать шатена уже куда более ощутимо, хотя лицо остаётся слишком красным…       – Прекрати, я не ищу отношений! Хватит… Ам, – Дрим практически неосознанно подавляет громкий стон, когда по позвоночнику проходится волна мурашек, прошивая всё тело импульсом удовольствия. Блондин выгибается точно лук в руках умелого стрелка, стоит Найтмеру умудриться надавить именно в том самом месте, что невероятно чувствительно… Дрим понятия не имел почему так, но его копчик, если правильно коснуться, был едва ли не самой чувствительной точкой его тела, моментально выбивая из головы все мысли, кроме внезапных вспышек пошлого желания касаний…       – Надо же. Я и не подозревал, что ты можешь быть так прекрасен… – нагло-очарованно тянет шатен, вновь пытаясь отыскать то место, пока блондин просто дрожит в его руках, явно ничего не соображая. Вновь рука находит копчик. Давит. И на этот раз Дрим не сдерживает короткого негромкого из-за смущения дрожащего стона. – Просто прелестно… – тянет Найтмер почти хищно, едва ощутимо, будто в контраст острому удовольствию внизу, скользя губами по шее, слабо прикусывая кадык, а затем уже ощутимо целуя острые косточки ключиц, до которых едва удаётся достать через ворот толстовки.       – П-прекрати, пожалуйста, – тихо хнычет Дрим, однако это лишь слабый отголосок сознания в океане чувств. Он слишком явно наслаждается каждым действием соседа по комнате, что кажется невероятно родным. Но при этом постоянно издевается, доводя до истощения из-за постоянных поздних возвращений с вечеринок, каждый раз будя блондина и сбивая его расписание ещё сильнее, чем это делает он сам…       – Что-то я не вижу, чтобы вы этим не наслаждались, мой милый король… – усмехается Найтмер, нетерпеливо стаскивая со слабо соображающего парня очередную тёмно-зелёную толстовку, которых у Дрима был наверное десяток самых разных оттенков, каждый из которых почему-то удивительно ему шёл…       Блондин дрожит от прохладного воздуха и почти неосознанно жмётся ближе к тёплому модному свитеру соседа по комнате. И тот только рад, кончиками пальцев проходясь по позвоночнику, а затем вновь давя на копчик, отчего Дрим снова приглушённо стонет и изгибается луком, отрываясь от тепла, а потом торопливо тянется ближе, дрожа от холода и удовольствия…       – Какой миленький хорошенький маленький король мне попался… – шатен тихо смеётся на ухо парню, заставляя замереть от неожиданной возбуждающей хрипоты, проскальзывающей в голос загорелого… – Не бойся, я закрыл дверь, а стены здесь достаточно толстые, чтобы никто не смог тебя услышать. Не сдерживай себя, мой милый. Кричи, стони, покажи как тебе хорошо, от моих прикосновений…       Найтмер не сдерживается. Алкоголь в крови и симпатия к ужасно милому на его взгляд парню делают своё дело, подталкивая к тем действиям, на которые он никогда бы не решился будучи трезвым. Руки почти лихорадочно шарят по тонкому, даже слишком хрупкому на вид телу, желая запомнить каждый изгиб, каждую точку, что заставляет блондина на мгновение замереть, судорожно вдыхая или выдыхая воздух, но всё же сдерживая те прелестные стоны, что столь сильно хотел услышать шатен…       – Мой упрямый маленький король, – почти урчит Найтмер опускаясь и лаская ртом соски, что съёжились от холода в крохотные горошинки. Одна рука опускается ниже, потирая бугорок на штанах и вызывая сдавленный стон, пока тонкие пальцы Дрима вцепляются в спину и волосы Тейкена, то ли оттягивая, то ли наоборот подталкивая ближе…       В штанах шатена не менее тесно, поэтому он ловко стягивает с себя лишний предмет гардероба, оставаясь только в одном носке, что просто не соскочил вместе со штанинами и свитере, который на прошлый день рождения подарила ему мать. Садится на край кровати и подтаскивает Дрим ближе, быстро стаскивая мягкие пижамные штаны и сажая себе на колени, так что блондин растерянно моргает, пока зелень кажется невероятно пошлой. Такой томной и глубокой, будто умоляет поскорее трахнуть его… А уж достаточно крупный ярко-розовый от напряжения член, что уже давно сочится предэякулятом…       Руки нетерпеливо стаскивают с загорелого мускулистого тела свитер, полностью обнажая Найтмера, и теперь они приникают кожа к коже, отчего Дриму просто сносит крышу, вырывая сладкие длинные, но всё ещё негромкие стоны. Пальцы опускаются ниже, соединяя оба члена, что едва умещаются в его ладонь, и сжимают, заставляя шатена шумно выдохнуть, а блондина тихо заскулить и согнуть спину, утыкаясь лицом в загорелое плечо…       – Хороший маленький король. Такой послушный. Такой красивый. Такой милый, что у меня встаёт каждый раз, как я вижу твою сонную мордашку по утрам. Хочу, чтобы ты с этим прекрасным личиком мне отсосал. Хочу, каждое утро трахать твой милый ротик, что так упрям, что сейчас не желает меня порадовать этими сладкими громкими стонами… Давай, ты ведь можешь, когда хочешь… – Найтмер не прекращает движения с почти болезненным давлением на их членах, пока вторая рука нагло держится за на удивление мягкую, хоть и тощую задницу Дрима, периодически дразня кончиками пальцев девственно-тугую дырочку…       – На-а-айт… – стонет Дрим, утопая в удовольствии на грани боли, потому что давление всё же слишком сильное. Пальцы одной руки крепко держатся за плечо соседа, пока вторая рука опускается вниз, также обхватывая их члены, но касаясь значительно осторожнее, нежно, почти неощутимо… И это добавляет к жёсткой дрочке Найтмера просто крышесносные ноты, от которых оба парня не могут сдержать стонов, что сливаются в одну ноту, прерываясь, когда губы встречаются в поцелуе. Звук остаётся мычанием, прерываемым тяжёлым дыханием и влажными смущающими чмоками, что будто специально продолжает создавать Найтмер, посасывая то одну губу то вторую, или наоборот впиваясь в рот будто в живительный родник, проникая языком почти до основания робкого язычка Дрима и обязательно ведя линию по чувствительному нёбу…       Движения ускоряются. Члены пульсируют. Пальцы Дрима почти игриво задевают дырочку уретры шатена, потирая обе головки сразу, а бёдра несдержанно толкаются ближе к чужому телу, дрожаще отступая от переизбытка ощущений…       – Давайте же, ваше величество. Кончите для меня. Забрызгайте свой животик спермой. Испачкайте нас обоих своим финалом… – шепчет Найтмер прямо в губы Дрима, ощущая предоргазменную пульсацию и зная, что он тоже не продержится дольше. Болезненное сжатие, мучительно тугое движение, а затем долгожданная свобода, срывающая обоих парней в оргазм…       Найтмеру не впервые, и даже с парнем в том числе. Поэтому он только сдержанно стонет, осторожно почти бережно сжимая зубы на ключице блондина. Дрим же похоже испытывает подобное впервые, да и общее истощение организма сказывается, заставляя его дрожать от ощущений, а затем повалиться вперёд мгновенно проваливаясь в сон, что в первое мгновение даже кажется обмороком… Впрочем они в любом случае не далеки друг от друга в его состоянии…       Шатен разгоняет туман опьянения и последующего удовольствия, ощущая приятную тяжесть на груди. Он лежал на спине на явно чужой кровати в куда более грубой тканью постельного белья. И на нём лежало бледное, высокое, тонкое тело с прекрасными почти белоснежными растрёпанными локонами, что упрямо лезли ему в лицо…       – Блять… – едва слышно шепчет он, когда до мозга доходит, с кем именно и что он делал. На животе ощущается неприятная стремительно остывающая липкость, а ноги уже совсем озябли от неизвестно откуда взявшегося сквозняка, скользящего по полу из-под кровати его соседа по комнате… – Дважды блять… Но это было круто. У него просто шикарная фигурка, а уж личико и голосок…– вслух рассуждает Найтмер, ласково поглаживая холодную влажную от пота спину. Так и заболеть недолго в их-то холодрыге…       Шатен вздыхает, но всё же поднимается, оценивая ущерб и решая поделиться жилплощадью с ближним своим. Вытирает их тела влажными салфетками, которых у него всегда найдётся пара пачек в тумбочке… Прямо рядом со всегда полной пачкой презервативов и большой банкой смазки… Надо будет испробовать на его соседе что-нибудь особенное… Хотя для начала стоит просто хоть раз его оттрахать по-настоящему…       Найтмер отгоняет пошлые фантазии, что так и лезут в голову при взгляде на зябко ёжащегося парня которого он переложил на свою постель. Шатен любуется блондином ещё несколько мгновений, а после ложится рядом, с удовольствием ощущая, как тот мгновенно тянется ближе, обнимая будто дакимакуру. Тёплое одеяло и дополнительный плед мгновенно почти бросают в жар, однако Дрим всё равно не отодвигается от него, мило утыкаясь носом в шею…       – Какой же ты блять милый, твоё величество…       ***       Дрим просыпаться не хочет. Совсем не хочет, несмотря на непривычные ощущения и странное положение. Глаза приоткрываются всего пару секунд, не увидев ничего кроме мути перед собой и закрываются, пока брови недовольно хмурятся, а нос морщится. Однако голову не опустить, потому что что-то держит его за подбородок. И не слишком-то и удобно… Неприятно ощущать прохладный воздух, что скользит по груди и плечам, с которых продолжает медленно съезжать одеяло…       Найтмер не может налюбоваться хмурой мордашкой своего соседа, что уже третий час отказывается просыпаться… Сам он проснулся в восемь, как по будильнику, но сегодня была суббота и только самостоятельные занятия в удобное для учеников время, так что можно было поспать и подольше… Второй раз проснулся почти в одиннадцать, однако блондин на нём всё ещё спал, мило сложив руки на его груди и лёжа на своих ладонях щекой… В итоге почти десять минут Тейкен провёл разглядывая этого невыносимо-занудного иногда Асома, после чего всё же не выдержал и поднялся выше на гору подушек у изголовья, утягивая Дрима наверх, отстраняя от себя и ухватывая за подбородок в надежде, что прохлада и неудобное положение наконец смогут его разбудить…       Однако Асом был непробиваем… Если бы не рука, придерживающая его голову, то парень мгновенно завалился бы обратно…       Найтмер усмехается, принимая своеобразный вызов, и давит на щёки блондина, заставляя того открыть рот, который шатен с удовольствием вдумчиво и внимательно начинает изучать… Светлые брови из хмурости переходят в жалобно-поднятые, делая Дрим ещё более милым, будто сонный котёнок, каким когда-то в детстве был любимый ленивый вредный кот Тейкена…       Наконец зелень всё же пробивается из-под тяжёлых век, недовольно сверкая сквозь светлые пушистые недлинные ресницы…       Ещё несколько минут Дрим рассматривает его лицо, совершенно игнорируя поцелуи, а затем распахивает испуганные смущённые очи, подскакивая и садясь, едва не падая назад. Так, что Найтмеру приходится придержать парня за талию, отрываясь от приятного местечка чуть ниже…       – Ч-что ты? – смущённо почти пищит Дрим, тут же замолкая и стыдливо прикрывая рот ладонью… А потом вторая рука торопливо прикрывает пах и утреннюю проблему, слабо возбуждённого естества… Хотя ощущать твёрдость чужого своей задницей кажется ещё более неправильным…       Блондин застывает осознавая и вспоминая всё, что произошло вчера. Не двигается в тишине, что предоставляет ему ненадолго шатен. А затем слабость берёт своё, заставляя всё быстрее заваливаться вперёд из-за чего Дрим торопливо старается удержаться, упираясь рукой в твёрдость перед собой… Взгляд опускается вниз. Щёки стремительно краснеют, а из горла рвётся сдавленный писк. Раньше он никогда не понимал таких выражений как гейская паника или би паника… Теперь понимает… Эти твёрдые ровные кубики пресса под его тонкими пальцами…       – Что такое, ваше величество? Так понравилось? – усмехается Найтмер, поглаживая пальцами бёдра блондина.       – Н-нет! Это… Просто так получилось…Я ведь говорил, что не ищу отношений, зачем… Зачем ты это сделал?! – Дрим щурится, едва сдерживая слёзы, хотя обычно вовсе не был плаксой. Вероятно, напряжение, что копилось в нём последние три месяца, наконец достигло предела, доводя его до подобного состояния…       – Что такого? Я ведь уже говорил, что в жизни нужно пробовать всё не так ли?       – А я говорил, что мне это не нужно!       – Дрим! – внезапно грубо прерывает парня шатен, заставляя застыть точно кролика под взглядом удава. – Не забывайся. Ты не идиот и прекрасно понимаешь, кто здесь имеет больше власти. Сколь бы хороши ни были твои оценки, в один момент их окажется недостаточно. Буду ли я тем, кто доведёт тебя, или же ты сам просто выгоришь, не суть дело… Итог один. Ты не выдержишь. Поэтому я предлагаю сделку. Можешь считать себя счастливчиком, ведь ты достаточно интересен мне, чтобы предлагать подобное… Просто не испытывай лишний раз моё терпение…       – И что же за сделка? – Дриму ужасно неловко находиться в таком положении, и это не упоминая холода, что обжигает грудь плечи и спину… Про то, что ниже пояса думать не хочется от слова совсем… И куда его так внезапно понесло? Какого чёрта, он такой чувствительный? И почему отзывается на каждое касание Тейкена? Причём именно его, потому что и Джордж, и Сапнап иногда могли коснуться его в этих местах, однако это никогда не действовало на него подобным образом. Максимум короткая неловкость, что быстро забывалась за действиями…       – Всё просто. Мне скучно. Если каждый день ты будешь развлекать меня, то я не стану больше ходить на вечеринки, а значит и будить тебя посреди ночи. Разве не хорошее предложение?       – И как же мне тебя развлекать. Я не клоун и не актёр. Могу с занятиями помочь, если надо, но ты ведь и так в десятке, если не выше. Так какой с меня прок?       – Ты же не так глуп? – недовольно фыркает Найтмер, сильнее сжимая вздрагивающие от короткой боли бёдра. – Ты станешь моим развлечением. Игрушкой. Этакий друг, что будет выполнять все мои пожелания…       – Раб, ты хотел сказать, – мрачно тянет Дрим, пока его мягкая светлая зелень темнеет до почти хвойного оттенка… – Зачем мне соглашаться на подобное. Уж как-нибудь и без этого выживу…       – Дрим. Повторюсь. Не испытывай моё терпение. Или ты хочешь с позором вылететь отсюда? Или, быть может, тебе понравиться видеть как страдают твои родители? М-м? Столько происшествий могут произойти… Охранник заснул на посту… Медсестра перепутала лекарства… Последствия в академии будут катастрофические даже при малейших оплошностях…       – Прекрати. Я понял, – едва слышно тянет Дрим, не желая смотреть на своего личного мучителя.       – Вот и умница. Можешь же, когда захочешь, – довольно тянет Найтмер, довольный своей победе. На самом деле ему было бы тяжело организовать нечто подобное, но всё же не невозможно… Так что он рад, что его милый сосед согласился так быстро… – Сегодня ты хотел пойти в библиотеку или в компьютерный?       – Библиотека…       – Отлично. Мне тоже стоит. Я очень надеюсь, что ты не станешь глупить и создавать лишние проблемы на пустом месте. Я не стану тебе вредить до тех пор, пока ты держишь этот прекрасный ротик закрытым вне этой комнаты. Не ищи моей тёмной стороны. Она тебе не понравится…       – Я понял…       ***       Быть в некотором роде парнем Тейкена было… Странно…       Он всё ещё был груб и резок, и теперь ещё мог подкараулить и поцеловать в туалете или где-нибудь… хоть посреди коридора! Естественно, только если они были одни, что на самом деле не было такой уж проблемой большую часть времени…       Однако Найтмер действительно ему не вредил. Не требовал оставаться всегда рядом, оставляя самого заниматься самой смущающей частью подготовки, и при этом не торопил, позволяя тянуть время до последнего…       Впрочем однажды всё же должен был наступить тот самый момент, когда его нежность и терпение достигнут точки невозврата…       – Думаю, достаточно игр, – усмехается Найтмер, входя в ванную, где сейчас мылся, попутно занимаясь необходимой растяжкой, Дрим. Он был слишком честным, чтобы пообещать и не сделать, даже если это заставляло его сгорать со стыда…       – Ч-что? – подрыгивает блондин, оборачиваясь и испуганно рассматривая фигуру сквозь мутное стекло загородки. Почему-то ванные в академии были не классическими, а в более восточном стиле. В смысле туалет, раковина и полки с полотенцами и халатами, если таковые у студентов были, располагались отдельно от двух третьих помещения, отделённых стеклянной перегородкой. Немного напоминало сауну, однако это всё же была ванная и душ. Большая ванная в треть весьма немаленького помещения и облицованная плиткой территория со сливным отверстием прямо в полу и краном с душем на стенке…       – Ваше величество, вам давно стоило осознать, что я терпелив и великодушен… Однако у всего есть границы, и я дал тебе достаточно времени, ты так не думаешь? – Найтмер уже обнажён, переступая порожек отгороженной душевой зоны. Жадный взгляд скользит по бледному, чуть розоватому после жёсткой мочалки телу, останавливаясь на смущённо прикрытой рукой заднице… Очевидно, что ещё мгновение назад эти тонкие пальчики были куда ниже и глубже…       – Я… – Дрим отводит взгляд, отказываясь поворачиваться к соседу лицом… Хотя кто они теперь на самом деле? Вероятнее всего хозяин и зверушка, учитывая поведение обоих…       Румянец скользит по щекам, а зелёные глаза жмурятся от фантазий, что проскальзывают в столь опошлившемся за последний месяц сознании… Найтмер и правда ждал очень долго… Почти как в настоящих отношениях… Если не учитывать минета или взаимной дрочки, конечно…       – Ты просто прелесть, мой милый, – шатен явно улыбается. Быть может, даже ухмыляется, отводя слабо сопротивляющуюся руку от желанного местечка, мимолётно целуя тонкие пальцы и перенося ладонь на стену: – Не сопротивляйтесь, ваше величество. Я не причиню боли, ты уже давно должен был это понять. Разве я не заслужил сладенького? Тебе не стало легче в последний месяц?       – Стало… – едва слышно бормочет Дрим, цепляясь только за прохладную плитку, по которой его руки слишком уж легко скользят, на них ещё осталось мыло и кое-что поинтереснее…       Он действительно высыпался… Ему даже учиться стало проще! Избавление от тактильного голода, коим он всегда страдал, но почему-то никогда не мог избавиться, стало толчком к его развитию и даже информация стала усваиваться лучше, позволяя наконец не зубрить тексты целиком, а понимать, что действительно нужно и как это использовать… Почему-то только рядом с Тейкеном, от его касаний, тело ощущалось будто бы цельным, не страдая больше от постоянного желания чужого тепла, что ранее он заглушал объятиями с родителями или посиделками с друзьями…       – Вот именно…       Тяжёлая ладонь опускается на достаточно худой зад, сжимая всё ещё мягкую половинку… Питаться Дрим тоже стал лучше и вновь благодаря Найтмеру, которого бесила почти нездоровая худоба Асома. И дело было не только в болезненности, но и в том, что блондин в принципе ел немного. Даже слишком мало для человека его роста…       – Просто признайте, ваше величество, вам и самим уже хочется попробовать. Или продолжишь упорствовать? М-м? – Тейкен будто демон искуситель, нашёптывает на розовое от смущения ухо почти невинные слова, что впрочем имеют настолько грязный подтекст, что Дрим едва ли не плывёт, неосознанно подаваясь навстречу касаниям, выпячивая задницу чуть сильнее…       – Ам-м… Я… – Дрим едва выдавливает из себя пару звуков, закрывая рот и едва сдерживая стон, когда пальцы проходятся по позвоночнику и давят на копчик. Хочется отрицать, кричать, что он не нуждался в отношениях и вообще натурал. Но кого он обманет? Уж точно не Тейкена, что уже изучил его лучше, чем его родители, с которыми он прожил всю жизнь, или друзья, с которыми он был знаком лет с трёх… Будто две половинки души, учитывая сколь легко им было понимать друг друга без слов… Будто и правда могли мысли читать…       – Ты ведь будешь для меня хорошим мальчиком и не станешь вытворять глупостей?       – Буду… Не стану… Х-ах, – Дрим резко вздыхает с открытым ртом, сдерживая иные звуки, когда куда более крупные, но всё ещё достаточно изящные пальцы легко проскальзывают в его дырочку, нагло оглаживая нежные скользкие стеночки, что легко расходятся перед вторжением сразу двух…       – Вот и чудно. Мой маленький король может быть послушным, когда нужно… Такой красивый… Такой милый… Ваше прекрасное величество… – Найтмер не сдерживается, выцеловывая шею и оставляя засосы на спине и плечах. Там, где их будет легче спрятать и труднее заметить…       В это же время одна рука почти невесомо поглаживает чужой розоватый член, а вторая хозяйничает в узкой дырочке, что легко расходится, но крепко сдавливает, обещая просто крышесносные ощущения…       – Будь громким, мой маленький король. Порадуй меня своим голоском… – Найтмер нетерпеливо толкается в зад Дрима, проскальзывая членом поверх мягкий округлых половинок, что с каждым днём становились всё более и более привлекательными. Дразнит кончиком дырочку. Чуть надавливает. Отступает, почти проскальзывая. Играется, наслаждаясь сдавленными всхлипами и явно неосознанными движениями, чуть виляющей от желания заполнить пустоту внутри попки…       – Найт, пожалуйста… – едва слышно шепчет Дрим, не зная даже, чего именно просит. Просто бросить его, оставить, уйти и больше никогда даже не заговаривать. Или наконец дать большее… Быть может, даже надежду…       – Хороший маленький король… – улыбается Найтмер, сквозь отражение небольшого зеркала над краном ловя томную рассеянную зелень… – Такой милый. Такой невинный. И весь мой… – Тейкен почти урчит от удовольствия, легко проникая в желанную глубину и тут же почти жестоко толкается глубже, пока не насаживает Дрима полностью, заставляя, судорожно вдохнуть, дрожаще неровно дыша от слабого жжения, неприятно зудящего рядом с удивительным ощущением наполненности…       – Боже, Найт… – не может сдержать горячего неровного шёпота Дрим, опуская голову вниз, так что влажные волосы свисают, прикрывая лицо… Вода всё ещё идёт, но не сильно. Тёплым потоком скользит по спине и отдельными дорожками спускается по груди, холодными каплями срываясь с волос…       – Я не боже, хотя… Для тебя я могу быть и богом… – довольно усмехается Найтмер, медленно чувственно скользя в туго, но не болезненно сжимающей его дырочке… Он, вероятно, предпочёл бы куда более жёсткий секс, врываясь без подготовки, срывая болезненные стоны и крики, наслаждаясь слезами и болью. Однако Дрим не заслуживал подобного… К тому же сначала его нужно приручить, даря ласку… Наказать он всегда успеет, а вот хвалить нужно куда больше…       – Пожалста… – неровно выдыхает Дрим, когда неспешность становится мучительной. Член скользит по простате и в принципе просто прекрасно ощущается внутри него, однако из-за медленного темпа чувственность превращается в пытку, не позволяя поймать острое наслаждение, которым обычно сопровождалась их связь и к которой блондин уже успел пристраститься…       – Хочешь жёстче? Разве не ты так боялся быть трахнутым, что бегал от меня больше месяца?       – Хм-м… – парень стонет, сам толкаясь сильнее. Слишком стыдно сказать вслух. Слишком приятно, чтобы не желать…       – Как пожелаете, ваше величество, – почти поёт Найтмер в последней нежной ласке касаясь губами мочки уха, а затем отрывается от почти полного контакта тел, оставляя только несколько точек, что ещё сильнее воздействует на Дрима. Вцепляется в бёдра до синяков, будто скиталец в пустыне, что получил флягу с каплей воды. Выходит, почти до самого конца. А потому врывается резко и полностью, вырывая громкий протяжный стон после точного сильного удара по самой чувствительной точке…       Не останавливается. Медленно выходит. И снова резко врывается, наслаждаясь мягким голосом, настоящей музыкой для его ушей…       Назад, вглубь. Чуть быстрее. Терпение ускользает сквозь пальцы, что ещё крепче уже ногтями вцепляются в худые бока, насаживая всё быстрее и быстрее, будто простую игрушку для траха, а не живого человека… Однако с игрушкой он бы так не смог. Ему бы не хватало этих прекрасных стонов, соскальзывающих со стены рук, дрожащей спины… Сдавленных всхлипов, старательно пытающихся сдержать крик чистого удовольствия, когда блондин достигает грани, но не может её переступить, ведь Найтмер специально начинает входить не так глубоко, прекращая посылать острые вспышки удовольствия через простату…       – На-а-айт… Пршу, пож-жалста… – едва способен вымолвить заплетающимся языком Дрим, уже давно упираясь грудью в стену, ведь руки и ноги больше не держали, оставляя на волю его любимого мучителя…       – Что. Такое. Мой. Маленький. Король? – по словам, чередуя с тяжёлыми вдохами, произносит Найтмер, не прекращая ни на миг движения. Он уже близко, но нужно ещё немного… Самая малость… – Мне. Нужны. Слова!       – Молю, Найтмер! Пожалуйста… – не может больше не кричать Дрим, пугаясь собственного голоса и быстро затихая, подавляя даже стоны, что остаются едва слышными на фоне пошлых влажных шлепков кожи о кожу…       – Тогда кончайте для меня, ваше величество. Давай же, удовольствие прямо перед тобой, – насмешливо тянет Найтмер прерывавшись и немного отдышавшись.       С тихим смехом реагирует на нетерпеливое ёрзание и тихий жалобный стон. Коротко с нажимом проводит костяшками пальцев по напряжённой дуге позвоночника. Давит на копчик, срывая скулящий умоляющий шёпот. А затем резко возобновляет движения, вновь вбиваясь на полную и заставляя Дрима кончить всего через пару толчков, сжимая его член в себе так восхитительно туго, что шатена едва хватает ещё на несколько толчков, заканчивая глубоко внутри…       Горячая сперма выплёскивается внутрь, пока одна рука старательно выдаивает остатки из члена блондина…       Довольно шумно выдыхает. Выходит. Любуется мутной липкостью, вытекающей из пульсирующей дырочки. Как та течёт по ногам, смешиваясь с водой, что быстро смывает муть вниз, растворяя в себе и унося в водосток…       И отпускает, позволяя Дриму устало упасть на пол. Остаться на разъезжающихся ногах, уткнувшись лбом и едва держащимися ладонями в плитку стены…       Найтмер снимает душ с подставки, поливая тёплой водой на затылок и шею блондина. Опускается рядом, бережно поглаживая по дрожащей от неровного дыхания спине. Успокаивает. Ласкает мягко, ненавязчиво, без подтекста. Просто потому, что ему всё понравилось. Дрим был идеален для него…       – Мой милый маленький король, ты хорошо постарался. Ты был очень хорошим мальчиком для меня сегодня. Продолжай в том же духе и, обещаю, ты не останешься один… Хотя бы потому, что ты слишком красив, чтобы я когда-либо отдал тебя какой-нибудь шалаве… Слишком ценный, чтобы делиться с кем-либо…       Почти всегда Найтмер намеренно портит любое хорошее впечатление о себе. Но Дрим точно знает, какие именно оттенки несут его слова и какие из них главные. Это не его мысли, по крайней мере он ещё никогда не сходил с ума, чтобы слышать чужие голоса в своей голове. Он слышит будто два текста в одном. Вслух произносятся жестокие грубые слова и выражения, что способны сломать его в мгновение ока. Однако где-то там в душе слышится второй голос, что только и делает, что твердит о любви, уверяя, уговаривая, вознося, лаская, требуя… Жадный внутренний голос, что желает заполучить его всего и без остатка. Навсегда. Без каких-либо оговорок…       – Люблю… – одними губами шепчет Дрим, однако Найтмер тоже делит эту связь, откладывая душ в сторону и мягко притягивая блондина к себе… Им не нужно говорить вслух… Просто продолжать чувствовать…       ***       Их отношения… То, что сложно таковыми назвать, ведь всё остаётся лишь за закрытыми дверями, оставляя всё остальное прежним…       Просто Найтмеру «наскучило» издеваться над Дримом, и он вернулся к своей старой забаве, Джорджу. А ещё ему наскучили вечеринки и толпы девиц, что вешаются на него на каждом шагу… И его самопровозглашённая девушка, которую ранее он терпел только из-за того, что она была удобна в отпугивании других особо настырных девиц… Все считали, что Тейкен просто решил взяться за ум, больше занимаясь и наконец показывая реальные результаты, ведь вступительные экзамены он сдал едва ли с парой огрех, что и забрали те семь баллов, что отделяли его от полного идеала, воплощённого в Дриме…       Однако за закрытыми дверями всё было куда более интересным, ведь Найтмер умел и любил быть ласковым, в то же время обожая причинять мелкие неудобства или неприятные ощущения своему парню. Он мог ущипнуть, шлёпнуть и даже ударить Дрима, и это не упоминая всё более жёсткого секса, что впрочем быстро стал нравиться блондину… Однако поцелуев, касаний, объятий и даже просто немого контакта, когда они касались друг друга самым минимумом кожи или даже через одежду просто потому, что от касаний друг к другу голова работала куда лучше…       Учились, шутили, играли вместе… Никто и не догадывался об этом…       А Дрим всё сильнее влюблялся в того, кто порой был для него адом на земле…       Парень неловко улыбался матери, когда Понк спрашивала о сердечных привязанностях. Отводил взгляд, когда Сэм спрашивал, не симпатичен ли ему кто-нибудь из однокурсниц… Как сказать любимым родителям, что ты, кажется, гей и влюблён в парня явно не своего круга? Это не сказка про богатей и милую простушку. Это реальность, где однополые отношения уже проблема, а такой мезальянс, несмотря на предполагаемую свободу выбора, всё ещё остаётся слишком явным, и слишком велик шанс быть категорически не принятыми обществом…       К тому же Найтмер ни разу не говорил, что любит его в ответ… Одно дело, те странные ощущения, будто они способны читать мысли друг друга. Другое – реальные слова… По действиям судить сложновато, ведь Дриму просто не с чем сравнивать. У него раньше не было никаких отношений, а та тонкая грань с допустимым насилием казалась не слишком нормальной. Особенно после рассказов из телешоу про абьюзивные отношения…       Всё было так сложно и непонятно, что блондин просто старался не думать и отдавать всё, что хотел получить от него шатен…       К тому же Дрим стал значительно крупнее и тяжелее. Нет, его родители никогда не морили его голодом и наоборот постоянно предлагали чего-нибудь посытнее или хотя бы добавки. Но они были слишком добры, чтобы заставлять его есть насильно, даже если смотрели печально вслед, вздыхая, когда чадо в очередной раз предпочитало лёгкие не слишком калорийные блюда и литры воды или чая…       Найтмер не был добрым ни с какого ракурса. Требовательный грубый. Нежный только под настроение или ради выгоды. Поэтому для него не было проблемой насильно впихивать в Дрима большие объёмы пищи, чем тому были привычны. К жидкой утренней каше или не менее жидкому творогу теперь в обязательном порядке добавлялся бутерброд с маслом и сыром, а то и несколько. Лёгкие обеденные салаты и рис или греча пополнились мясом и майонезом, которого ранее Дрим старательно избегал, хотя вкус ему очень даже нравился. А вечерний несладкий чай вместо ужина стал сопровождаться на первых порах печеньем или шоколадом, а затем и куда более ощутимыми десертами, до полноценных блюд пока что было ещё далековато. Тейкен не был прям стопроцентным садистом и понимал, что резкая смена рациона может куда сильнее навредить, а он хотел здорового и красивого парня без проблем с пищеварительной системой…       Впрочем про здорового было сказано громковато, ведь Дрим был слаб. В основном страдали лёгкие, однако в последние годы осложнения стали выходить на уши, вызывая отит. И это не упоминая не слишком крепкой нервной системы, основательно пострадавшей от недосыпов и постоянного учебного напряжения… Асом был нервным и несколько дёрганым и мог даже иногда проваливаться в свои размышления, полностью теряя связь с реальностью…       Однако это Найтмером не приравнивалось к недостаткам, ведь ему нравилось наблюдать даже за малейшими нотами страдания, мелькающими на милом личике блондина. Ему не слишком нравилось лишний раз вредить и так не слишком крепкому телу. Синяки и пятна засосов выглядели приятно на бледной коже, но сходили достаточно медленно, и это не могло не вызывать беспокойства…       А конец зимы и вовсе стал для Дрима катастрофой, ведь именно в это время, сколько бы ни старались врачи, почти половина студентов переболела очередной волной гриппа, оставив целый букет осложнений. Пять-семь дней температуры, слабости, насморка и кашля, а затем ещё от недели до трёх последующих проблем…       Дрим провалялся в кровати почти шесть дней, пока Найтмер ухаживал за ним после занятий и помогал с конспектами, что он пропускал. Джордж диву давался, что друг не спрашивает его о тетрадях за первый год, однако принял его решение, после первого же отказа от предложенной помощи. Беспокойства о дальтоника это не умерило, однако он предпочитал просто иногда навещать Асома в его комнате… Что всегда была закрыта на ключ… И если бы Фаунд не знал, насколько иногда параноиком бывает его друг, подумал бы, что он что-то прячет…       Найтмер ухмыляется Джорджу в лицо, когда в очередной раз поворачивает ключ в замочной скважине, заходя и тут же запирая за собой дверь. Никто даже не подозревает, что из-за болезни Дрим становится ещё более ласковым и милым, точно котёнок прижимаясь к шатену, стоит тому оказаться в зоне его досягаемости. И конечно же Тейкен не мог отказаться от секса, ведь Асом стал ещё более чувствительным и чувственным, а его слабость и боль лишь добавляли удовольствия Найтмеру…       Поэтому сегодня он вновь в смешанных чувствах, когда взгляд падает на кровать с больным. Да, он сам дал Дриму эту одежду, запретив надевать что-либо ещё… Хотя это и одеждой-то не назовёшь… Однако тому полагалось оставаться под одеялом, а не лежать на нём, в наушниках прослушивая лекции, что академия специально записывала как раз для болевших. Пушистые растрёпанные платиновые кудряшки, точно ореолом окружающие голову. Изящная дуга спины с выступающими из-за позы лопатками. Мягкий округлый зад, ставший невероятно привлекательным, как только Дрим хоть немного набрал вес, переставая быть тощей жердью. Стройные длинные ноги в белоснежных чулках и на подвязках, поясок которых туго обхватывает тонкую талию… А самое приятное – треугольный красный крупный кристалл, блестящий меж половинок. Достаточно крупная игрушка, что по началу предназначалась для тренировки, а теперь стала любопытным аксессуаром, иногда используемым Найтмером для игры с его парнем… Вот только в этот раз Дрим вероятно вставил её сам, ожидая его после занятий…       – Вижу, ты скучал по мне, мой милый маленький король? – усмехается Найтмер, вытаскивая наушник из уха Дрима, что тут же испуганно подскакивает и оборачивается к нему. Растерянно пару раз моргает, а затем облегчённо выдыхает, ставя видео на паузу и откладывая телефон…       – Да, скучал, но ты меня сильно напугал вообще-то, – мягко немного грустно от обиды улыбается Дрим. Даже если он знает, что Найтмер по большей части любит именно его негативные эмоции, он не может не отвечать полной искренностью, наслаждаясь даже грубостью и болью, что тот дарит ему каждый день… И что с ним не так, а?       – Прости. Но мне кажется, что я говорил тебе не вылезать из-под одеяла? – недовольно тянет Найтмер проводя по сухой горячей спине. Сегодня шестой день температуры и они оба надеялись, что он будет последним. Тяжёлый густой болезненный туман в блондинистой голове был не слишком приятным явлением…       – Так… Получилось… – уклончиво отвечает Дрим, пытаясь натянуть на себя одеяло, однако конечно же шатен не даёт этого сделать, скидывая то на пол и садясь на кровать рядом. Красноватые глаза с удовольствием скользят по спине и заднице его парня вниз, а затем вверх, возвращаясь к болезненному и одновременно смущённому румянцу, что ярко цветёт на щеках блондина. – Прости, мне просто было слишком жарко…       – И от этой жары ты решил немного поиграть с собой? – глаза прикованы к очам его любимого соседа по комнате, а вот рука нагло опускается на мягкую попку, надавливая на затычку, так что Дрим не может сдерживаться и не сдвинуться, сначала рефлекторно отстраняясь, а затем наоборот толкаясь обратно. Найтмер почти счастлив, что его маленький король оказался столь жадным до чувства наполненности в своей ненасытной дырочке. Было любопытно, что блондин вовсе не гнался за своим удовольствием, желая кончить, а чаще всего просто наслаждался движениями и финалом партнёра… Ему нравилось доставлять удовольствие другому, а не испытывать его самому… И поэтому они идеально подходили друг другу…       – Просто… Так получилось… – смущённо бормочет Дрим, неловко глядя в любимые почти чёрные глаза, от которых он просто не смеет отвести свой взгляд. Ну вот как сказать, что из-за болезни в голову приходят очень странные мысли, а сосредоточиться на учёбе получается только когда он ощущает хоть какую-нибудь наполненность?       – Вот как, – довольно тянет Найтмер, мгновенно читая мысли своего парня. И вот что у них за связь такая? Работает она на самом деле не всегда. По большей части только эмоционально. Однако вот такие вот вспышки тоже случаются, но крайне редко и лишь на пике эмоций… Вероятно блондин слишком переволновался в этот раз, так что шатену в итоге удалось услышать его мысли. – Ну, если так, то давай-ка совместим приятное с полезным. Видишь ли, в замке сейчас очень холодно. В комнате значительно теплее из-за отопления, однако в аудиториях и коридорах просто дубак. И я немного замёрз… – Тейкен не может сдержать широкой довольной улыбки, когда наивные зелёные глаза мило хлопают ресничками, не понимая к чему он клонит.       Найтмер полностью раздевается, поднимая одеяло с пола и накидывая его на Дрима, вернее на верхнюю часть его тела оставляя ноги открытыми. Отходит к шкафу, осторожно развешивая форму по местам и бросая нижнее бельё в корзину для грязного белья, а затем натягивает на себя мягкий свитер, в котором обычно спит по ночам, а также тёплые штаны и носки. Затем спокойно забирается на кровать, поднимая Дрима и усаживая того себе на колени. Спина опирается о изголовье, а тонкая высокая фигурка неловко кутается в одеяло, ощущая очевидную выпуклость у своего мягкого места.       Шатен толкает блондина вперёд, заставляя опуститься обратно на кровать, однако ноги всё ещё разведены на его коленях, а дырочка находится как раз в зоне доступа. Найтмер улыбается и молчит, поглаживая мягкие половинки. Растягивает, слушая недовольное мычание. Играется с затычкой, то доставая, то проталкивая как можно дальше, то специально наклоняя в разные стороны… Однако это не длится долго, и вскоре он достаёт её полностью, небрежно откидывая в сторону. Приподнимается, спуская штаны, а затем тянет Дрима на себя, плавно проникая в тугую глубину…       – Ха-а… – слабо едва слышно стонет от боли, ведь растяжки не было совсем, а член у Найтмера был весьма немаленький и даже при регулярном сексе был большеват для резкого полного проникновения.       – Смотрите дальше, ваше величество. Тебе нужно учиться, если ты не хочешь слишком отстать от программы. Не отвлекайся, ты просто погреешь меня в себе. Я почитаю, а ты продолжишь свои занятия, хорошо? – Тейкен подхватывает свою сумку, доставая очередную библиотечную книгу и укладывая ту на одеяло, собранное у низа спины его парня… Он уже давно решил, что не отпустит от себя это милое создание. Чего бы ему это ни стоило…       Одна рука довольно устраивается на мягкой горячей сухой коже, предварительно натянув на стройные длинные ноги плед, скрывая также и место их связи. Позволить Дриму охладиться ещё больше он не хотел. К тому же наказать за непослушание он сможет и позже, а сидеть вот так очень даже приятно. Возбуждение скребётся где-то в глубине сознания, но он сегодня слишком устал и хочет для начала немного отдохнуть. Да, в такой странной и ужасно смущающей его маленького короля позиции. Ему-то всё нравится, а Дрим вовсе не противится, послушно подтягивая к себе телефон с наушниками и возвращаясь к прослушиванию лекции и сверению её с переписанным ранее конспектом…       Вообще такой опыт был у них впервые. Обычно секс был резким и острым, постоянно дрейфуя между болью и лаской, но всегда склоняясь к первой. Либо наоборот касания без явно сексуального подтекста. Совместить оба состояния их отношений было интересной идеей и пока обоим это нравилось. Дрим смог сосредоточиться на учёбе, наслаждаясь чувством заполненности и лёгкой резью, а Найтмер просто был доволен теплом тела своего парня, с интересом читая новый параграф…       Это другой тип близости. И сексуальный, и в то же время не совсем. Ни одному из них сейчас не хотелось двигаться. Блондину было приятно от мысли, что его партнёр чувствует уют, интерес и довольство, а шатену просто нравились сосредоточенность, мягкое смущение и искренняя любовь, что буквально сквозили сквозь всю суть его парня…       Это… Новый опыт… Тёплый и во многих смыслах грязный, но им всё нравится… Это ведь их жизнь в конце концов, верно?