Территорию уже оцепили желтым скотчем, ближайший к месту происшествия полицейский патруль перекрыл дорогу, Алатус останавливает авто на обочине и поворачивается назад:
— Шиз, приехали.
— Да не сплю я… — сонно бубнит Альбедо.
Чун Юнь выходит из авто и быстрым шагом направляется к месту происшествия. Альбинос бегло показывает патрульным удостоверение, проходит на оцепленную территорию, и его взгляд тут же падает на Син Цю: журналист сидит на земле, поджав колени к груди, он смотрит в одну точку, вцепившись руками в волосы у корней, бледные сухие губы беззвучно что-то шепчут, в глазах напрочь отсутствует понимание.
Сяо решил не трогать пока что единственного свидетеля, а приступить к осмотру места происшествия, пока судмедэксперт изучит тело. Единственным источником освещения стали фары от нескольких автомобилей. Фонари вдоль этой дороги не работают, а в самой лесополосе, очевидно, отсутствуют.
— Шиз, изучишь тело? — бросает ему Алатус.
— Конечно, — бегло осмотревшись, взгляд медика задерживается на сидящем и дрожащем на земле Син Цю. — А почему врача никто не вызвал? Ему же явно плохо.
Сяо поворачивается к патрульному: невысокий тощий молодой парень, лет двадцати, бледный и порядком испуганный.
— Скорую вызывали?
— Н-нет, — робко отвечает тот.
— Тц! Альбедо, займешься свидетелем пока? Не хватало нам ещё второго трупа тут.
— Т-третьего, — поправляет детектива патрульный.
— В каком смысле?
Дрожа от страха, полицейский протягивает руку и указывает вперед.
— Там… Там одно тело… а вон там, — он второй рукой указывает в противоположную сторону, — второе.
— Здорово… сегодня мы ночуем здесь, — вздыхает Алатус. — Двойное убийство, получается? Кажется, впервые на моей практике.
Понимая, что все затянется, Алатус быстро отправляет сообщение Венти о том, что задержится на работе, и чтобы адвокат не переживал.
— Пойду приведу свидетеля в чувства, а потом возьмусь за тела. Они всё равно никуда не убегут, а вот этот парень в таком состоянии точно может «отойти».
— Давай, если сможешь между делом что-то из него вытащить, то…
— Я ничего в него не совал, чтобы что-то вытягивать, — холодно проговаривает Альбедо, уже надевая чистые перчатки.
Чун Юнь аккуратно присаживается рядом с Син Цю. Детектив опускает руку на дрожащее колено журналиста, пытаясь переключить его внимание на себя, но тот никак не реагирует. Син Цю продолжает смотреть в одну точку, его грудь тяжело вздымается, а бледные губы, как на повторе, шепчут что-то неразборчивое.
— Посмотри на меня, — так неуверенно и мягко обращается к нему Чун Юнь.
— Что за сопли, детектив? — недовольно проговаривает Альбедо. — Вы ведь учились оказывать первую помощь, включая выведение человека из шокового состояния. Что за детский сад?
Чун Юнь лишь отводит взгляд в сторону. Судмедэксперт очевидно прав, нужно быть тверже, но из-за того, что сейчас перед ним никто иной, как Син Цю, оставаться холодным не получается.
Альбедо присаживается на корточки напротив журналиста, снимает с себя курточку и набрасывает на парня, которого продолжает трясти. Блондин берет его испачканные в кровь руки в свои, пристально всматривается в рассеянный и затуманенный взгляд:
— Всё в порядке, всё позади, Вы в безопасности, Вам ничего не угрожает, посмотрите на меня, я из полиции, никто не причинит Вам вреда, расспрашивать ни о чем не будут, Вам не нужно будет переживать это ещё раз, всё закончилось…
Словно мантру, так мягко, ровно и тепло проговаривает Альбедо. Медик аккуратно поглаживает журналиста по руке и, когда тот наконец переводит взгляд на него, принимается за выравнивание дыхания:
— Давайте со мной вместе, вдох, — протягивает и глубоко и показательно вдыхает. Как на автомате, Син Цю повторяет за ним. — Вы-дох… Супер, давайте ещё разок…
Сердце Чун Юня с такой силой ударяет в грудь, что, кажется, сейчас просто вырвется наружу и сбежит. Переживания о Син Цю настолько затмили рассудок, что он даже не смог оказать парню первую помощь.
Видя, что журналист пришел в себя, Альбедо слабо улыбнулся и поднялся на ровные ноги:
— Заберите его отсюда, детектив. Ему нужно выпить чего-то теплого и сладкого и лечь. Разговаривать сейчас не нужно, расспрашивать тоже. Будет хорошо, если Вы посадите его в такси и свяжетесь с кем-то из родных, ему нельзя оставаться одному.
— Я отвезу его домой сам.
— Какая забота, — драматично проговаривает Альбедо. — Вот это я называю «клиентоориентированность».
— Мы с ним в отношениях… были.
— Оу, неудобно получилось. Ну да ладно, занимайтесь тогда, а я пошел.
Чун Юнь помогает Син Цю подняться. Придерживая парня за пояс, побольше укутав в свою куртку и непроизвольно прижимая к себе, детектив уводит журналиста в сторону дороги.
Альбедо же наконец приступает к осмотру тела. Видя, что Сяо изучает территорию вокруг одного из тел, медик решает пойти к другому. Как оказалось, это — именно то тело, из-за которого позвонил журналист. «Тело девушки». Блондин присаживается и равнодушно смотрит на погибшую — знакомое ему лицо, но даже так это не вызывает никаких эмоций.
— Сяо! — кричит ему медик, решая все же позвать детектива.
— Мм…? — Алатус подходит и, опустив взгляд на девушку, замирает. — Это…
— Хм… Кажется, я видел её в участке… не помню, как её зовут…
— Это наш секретарь… Её зовут Люмин.
— Оу… — Альбедо прощупывает руку девушки, сгибает и разгибает кисть, затем склоняется над спокойным и умиротворенным лицом. — Она умерла меньше трёх часов назад… А вызов поступил около часа назад. Получается, тот парень мог быть свидетелем убийства. На его руках, кстати, кровь.
— Что?! И ты отпустил его уйти?! Блять, Альбедо…
— Цыц, если думаешь, что он её и убил, то найдем и другие улики. Если её убил не он, то и похуй на кровь.
— Тц… — Алатус скрещивает руки на груди и весьма холодно смотрит на мертвое тело. — И от чего она умерла?
— Извини, я забыл свои карты Таро в морге, — саркастично отвечает медик. — На первый взгляд вижу только травму головы… тело находится во вполне естественном положении, никакой крови внешне нет… только грязь и снег. Судя по потекшей косметике, она плакала. И как бы всё… ничего необычного нет. Думаю, при более детальном осмотре я, конечно, что-то найду. Но пока могу лишь сказать, что умерла она явно менее трёх часов назад. Хм… Пойдём осмотрим второе тело?
— Блять… хорошо, что Тигнари с тобой поменялся сегодня…
— М? А что такое?
— Там тело зооморфа… Тоже впервые на моей практике… — тихо проговаривает и слабо вздрагивает. — Учитывая, что зооморфов и так мало, осмелюсь предположить, что они с Нари могут быть знакомы… Итого, у нас двойное убийство: зооморф и секретарь полицейского участка…
— Звучит прекрасно. Что ж, пойдём посмотрим, что там с ним.
Альбедо направляется вслед за Алатусом, шмыгая носом и слабо вздрагивая от холода. Лишь сейчас он вспоминает, что отдал куртку Син Цю, а сам ходит в водолазке и халате. Словно прочитав его мысли, Сяо набрасывает на медика свою куртку, оставаясь в худи:
— Не хватало ещё, чтобы ты заболел.
— Какая забота, чем я заслужил? Неужели это проявление внимания и неоднозначный намек на половые отношения до вступления в законный брак?
— Так, блять, хватит.
— Да-да…
Тело молодого парня лежит под одним из высоких деревьев, он одет в синюю куртку и тёмные штаны, голова повернута в бок, рыжие уши опущены, такого же цвета хвост испачкан в грязь и, кажется, кровь.
— Разбита губа, ссадина под глазом, царапины на лице… — с первого взгляда проговаривает Альбедо. — Видимые следы борьбы, но не выглядит как то, от чего можно умереть…
— Следы на снегу, — указывает Алатус.
— Это, конечно, да, но ты видел, как эти два долбоёба натоптали вокруг тела девушки? — с раздражением проговаривает Альбедо. — Уверен, тут тоже они всё вытоптали.
— Вполне возможно…
— Нужно сверить. Ладно, я осмотрю тело, а ты тогда осмотрись вокруг девушки. Я так понимаю, тут ты уже все записал.
— Да, хорошо.
***
Чун Юнь проходит в свою квартиру, придерживая Син Цю за пояс. Детектив сбрасывает обувь и усаживает парня на пуфик в коридоре, опускается на колени и стягивает с него обувь. Журналист, словно неживой, смотрит в одну точку, мысленно прокручивая в голове голос Альбедо: успокаивающая и мягкая интонация, такие простые, но такие нужные слова о том, что все закончилось.
Не задавая вопросов, Чун Юнь помогает парню встать и уводит на кухню, быстро готовит ему сладкий чай, разбавляет холодной водой и ставит на стол.
— Выпей, Син.
Журналист послушно выпивает, его взгляд направлен в пустоту, он дышит ровно и спокойно, но кажется совсем неживым.
— Пойдём, помогу тебе умыться и ляжешь, ладно?
— … — в ответ лишь слабый кивок.
Детектив помогает ему подняться, уводит в ванную комнату, снимает верхнюю одежду и замирает — белоснежная рубашка испачкана в кровь.
— Син, прости, но… придется переодеться, ты не против? И, наверное, надо бы покупаться.
— Не против, — слабо отвечает тот.
— Тебе помочь, или ты…
Договорить не получается, Син Цю резко поворачивается к детективу лицом и крепко обнимает, прижимается, уткнувшись в плечо. Сдерживаться больше нет сил, и парень начинает плакать. Его тело дрожит от страха и накативших эмоций, он сильнее сжимает одежду на спине детектива, не позволяет тому ни на секунду отстраниться, обнимает так крепко, как только может. Сил совсем мало, но ему нужно чувствовать, что он не один. Чун Юнь слабо поглаживает журналиста по спине, давая выплакаться в свое плечо. Сейчас — чуть ли не единственный раз, когда Син Цю позволил себе проявить слабость.
— Всё в порядке… Всё будет хорошо… ты не один, я с тобой… — тихо и мягко проговаривает альбинос.
— ….
— Давай покупаемся и ляжем спать, Син? Если хочешь, я могу уйти и оставить тебя одного…
— Нет! Не уходи… не надо… не хочу один.
— Прости… я просто подумал, что ты можешь не хотеть меня видеть.
— Да… Давай покупаемся и ляжем спать… надо просто лечь спать… забыть это всё и спать… просто спать… — ни на секунду не отстраняясь, как в бреду повторяет журналист.
— Подожди минутку, я принесу успокоительное.
***
05:00. Ави лениво сползает с кровати, медленно перебирая ногами направляется ко входной двери. Стоило парню встать, лис тут же вскакивает, словно он совсем не спал у него в ногах, и убегает в другую комнату.
— Цундэрэ, — с ухмылкой бросает ему вслед Ави.
Парень открывает входную дверь: Кадзуха стоит, не решаясь звонить в звонок. Юноша смотрит в пол, и, даже заметив, что Ави открыл, он продолжает сверлить глазами носки своих ботинок, не находя в себе сил перевести взгляд на друга.
— Заходи уж, — брюнет берет Кадзуху за руку и затягивает в уже знакомую для него квартиру.
Комнатные тапки шаркают по полу, Ави закатывает рукава серой домашней мягкой кофты, оголяя исцарапанные предплечья, собирает неопрятные пряди у висков назад и слабо улыбается:
— Прости, я только проснулся.
— Ави… — дорожная сумка с шорохом падает на пол в коридоре, Кадзуха закусывает губу и поднимает виноватый взгляд.
— Что-то случилось…?
Юноша снимает обувь, расстёгивает свою бежевую мягкую зимнюю куртку, и, робко переступая с ноги на ногу, на одних лишь носочках подходит к другу, стоящему ближе к двери в комнату.
— Я не справляюсь… — тихо шепчет Кадзуха.
Наполненные сочувствием синие глаза заметно округляются, когда на своих плечах Ави почувствовал чужие руки.
— Казу, тебе плохо…?
— Очень. Мне очень плохо, Ави…
Кадзуха опускает голову на плечо друга, юноша стискивает зубы, ненавидя себя за такое состояние, он находится буквально на грани истерики.
— Будем стоять в коридоре?
— Можно…? Ещё немного…?
Обняв друга за пояс, Ави прислоняется к стене и съезжает по ней вниз. Парень сползает на пол, согнув ноги, между которых усаживается Кадзуха, не поднимая голову с плеча брюнета. Тело уже начинает дрожать, злость на самого себя заставляет юношу сжать одежду друга в кулаках.
— Тебе не надо сдерживаться, Казу, — мягко проговаривает Ави, поглаживая друга по спине. — Если хочешь плакать — плачь. Лучше не подавлять в себе эмоции.
— Слабый… Какой же я слабый…
— Иногда всем бы не мешало быть слабыми. В этом нет ничего страшного или унизительного. Ты ведь живой… очевидно, тебе бывает страшно, бывает грустно, иногда ты злишься, иногда смеешься. Это нормально.
— Ави… — Кадзуха поднимает голову с плеча друга. — Я больше не могу… каждый раз я гоню дурные мысли прочь, вспоминаю, как мне было страшно, когда ты повалил меня на диван, когда поцеловал без разрешения, когда я думал, что ты… что ты…
— Прости за тот раз… я не должен был вторгаться в твое личное пространство. Даже якобы «для благих целей». Я поступил неправильно.
— Нет, всё нормально… именно это и помогало мне держаться, но теперь… Кажется, все становится только хуже… я не понимаю, как дальше жить… если раньше подобные мысли были только из-за того, что Альбедо казался невинным и чистым… то сейчас… сейчас всё не так…
— Не так…?
— Он не остановится, Ави… моё воображение… оно уже показывает мне… показывает… этот сильный и холодный Альбедо… я не могу так больше…
Кадзуха снова падает лицом в плечо друга и всхлипывает. Алые глаза наполняются слезами, а душа — огромной ненавистью на себя.
— П-почему… почему я такое говно…
— Ты ведь ничего не сделал, — Ави гладит друга по голове, перебирая пальцами пепельные пряди. — И не сделаешь… я в тебя верю.
— Я сделаю, Ави… — стиснув зубы шипит Кадзуха. — Я еле сдержался, когда увидел его растерянное лицо и кровь под носом. Это… это какой-то пиздец… я словно схожу с ума…
— Ты сказал, что тебе стало тяжелее с «ним» справляться, да? Может, что-то изменилось в твоей жизни?
— Я начал ходить к Нигредо… ну и пить таблетки… — Кадзуха резко поднимает голову. — Идиот… Какой же я идиот… ну конечно, таблетки…
— Казу, ты должен рассказать им об этой штуке в твоей голове…
— Нет!
— Она сводит тебя с ума, Казу… Нигредо, ничего не знающий об этом, прописывает тебе всякие успокоительные препараты, подавляющие волю. Именно это и нужно «ему». Чтобы ты перестал сопротивляться… чтобы стал безвольным и слабым… таким, каким тебя делают таблетки.
— Но ведь их прописал врач…
— Незнающий, что в твоей голове есть «он»… Ты должен рассказать Нигредо… и перестань пить таблетки.
— Если я перестану… что будет…? Я ничего не понимаю… почему я должен переживать это всё…? Ави… за что…? — Кадзуха опускает голову. Не в силах больше сдерживаться, слезы градом хлынули из алых глаз.
— Если ты боишься… Давай я поговорю с Нигредо и твоими друзьями? Ты больше не можешь скрывать, Казу…
— Я сам… я должен сам… завтра. Ой… то есть, уже сегодня, получается…
— Обещаешь мне, что поговоришь с ними?
— …да.
