***
— Даже не вздумай! — строго проговаривает Скарамучча, сидя за рулём и словив на себе довольно неоднозначный взгляд мужа. — Я сказал, что в машине мы этого делать не будем. — Скааааар, — довольно жалобно протягивает психолог, и самообладание брюнета даёт трещину. — Нет. — Ну, Скаааар, — Нигредо кладёт ладонь на бедро парня, и тот вздрагивает, но продолжает сидеть с лицом полным холода и строгости. — Я сказал «нет». — Я чуть-чуть, — пьяно шепчет блондин, запуская руку под одежду возлюбленного и принимаясь поглаживать впавший живот. — Пососёшь мне «чуть-чуть»? — приподнимая бровь и с легкой усмешкой переспрашивает Скарамучча. — Угу, — Нигредо довольно кивает и придвигается ближе. — Немножксчко… то есть… немножжско… нет, не так… — он поднимает задумчивый взгляд вверх, пытаясь вспомнить, как правильно выговорить это, как ему кажется, длинное слово. — «Немножечко»? — уточняет брюнет, и в голубых глазах проскакивает облегчение, что ему не нужно пытаться произнести это «километровое» слово. — Угу, — довольно кивает. Пальцы оттягивают резинку на спортивных штанах, но Скарамучча перехватывает Нигредо за запястье. — …. — Нельзя…? — глаза становятся буквально умоляющими и щенячьими, но на лице Скарамуччи не дрогнула ни одна мышца. — Можно и не «немного», и не «чуть-чуть», но только не в машине. Давай доедем домой. — Ну пчму…? — обижено бубнит, проглатывая звуки. — Потому что делать это в машине антисанитарно. А ещё я не хочу, чтобы ты брал меня грязного. — Брал тебя? — Нигредо прикладывает указательный палец к уголку губ. — Я ж просто отсссать хтел… — Брал «у» меня, — исправляется Скарамучча, продолжая смотреть на дорогу и полностью игнорировать ехидную улыбку Нигредо. — Я просто оговорился. — А если дома… тогда можно взять тебя? — Ты на ногах не стоишь. Тут скорее мне придется брать тебя. Брать и тащить до комнаты, а потом укладывать спать. — Но я тебя так хочу… — он сводит брови к переносице, выдавая эмоцию жалости. — Ну пжадвулйста. — Длинные слова только расстраивают? — Ммм… — он аккуратно целует Скарамуччу в шею, и трещина в стене самообладания становится сильнее. — Я так тебя хочу… так тебя люблю… ну, Скар… не откзывай мне… — Сядь спокойно, — стараясь говорить ровно, выдавливает из себя брюнет. — Поговорим дома. Психолог вздыхает, отстраняется и усаживается, откинувшись на мягкую спинку пассажирского сиденья. Дорога домой проносится на одном дыхании, что удивительно, учитывая, что они оба молчали. Возбужденный Нигредо постоянно ёрзал, а Скарамучча, видя это боковым зрением, всё больше и больше раздумывал над его словами. Брюнет помог психологу дойти до комнаты, усадил на кровать и без эмоций в голосе и сохраняя полное спокойствие спрашивает: — Ты не передумал? — Нет! — Нигредо сразу же тянет руки вперёд и цепляется в резинку на чужих штанах. — Дай мне несколько минут, — тот вздыхает и аккуратно отцепляет от себя чужие пальцы. — Если не уснёшь, то можешь делать, что хочешь. Фраза, сказанная в основном с намёком на минет и возможное продолжение, о котором они говорили в машине, послужила для Нигредо отличным стимулом не уснуть. Он отпускает мужа в ванную, а сам нетерпеливо и неловко стягивает с себя одежду. Он и правда перебрал с алкоголем. Не настолько, конечно, чтобы совсем не отдавать отчет своим действиям, но связная речь дается с трудом, как и мелкая моторика. Пока он разобрался с одеждой, Скарамучча уже успел вернуться из душа. Его походка кажется немного странной, но сейчас психолог точно не сможет понять, почему вдруг его возлюбленный делает такие маленькие и немного неуклюжие шаги. Из одежды на нём только длинная широкая футболка, и взгляд голубых глаз сразу же падает на голые ноги. Во рту собирается слюна, и Нигредо поднимает голодный взгляд на Скарамуччу, который смотрит на него немного свысока. — Я был уверен, что ты уснёшь, — хмыкает брюнет, осматривая до половины расстёгнутую рубашку, небрежно брошенный на пол свитер и брюки. — Я пытался раздеться, — медленно и более-менее чётко отвечает психолог, получая в ответ ухмылку. Скарамучча подходит впритык к сидящему на кровати мужу, наклоняется и тихо шепчет ему на ухо: — На мне нет белья. Нигредо недоверчиво смотрит в эти ехидные синие глаза, затем берёт край футболки и поднимает. Он несколько секунд просто молчит, рассматривая нагое тело парня, чем заставляет его смутиться. — Тц… — Скарамучча отворачивает голову в бок. — Собираешься просто смотреть? — он кладёт ладонь на макушку психолога. — Ты, кажется, отсосать собирался? Или передумал? От Скара пахнет гелем для душа, от Нигредо — алкоголем. Запахи смешиваются, и блондин хмурится, потому что не может уловить запах тела своего возлюбленного. Мысленно он ругает себя, что перебрал, пока руки уже во всю поглаживают худые бёдра. Он берет в руку ещё не возбужденный член партнёра и принимается ласкать, вторую руку кладёт себе на пах. Нигредо пропускает член Скара в рот, и брюнет закидывает голову и закрывает глаза. Пытается расслабиться, но получается с трудом. Сегодня он впервые видит психолога таким, за этим хочется наблюдать, ему хочется дать полную свободу действий и посмотреть, что будет дальше. Нервно сглотнув, он тихо повторяет: — Можешь делать, что хочешь. Получив условный зеленый свет, Нигредо отстраняется, смотрит на парня снизу-вверх, а тот лишь мягко улыбается ему. В голове психолога так пусто, что он давно уже перестал пытаться хоть немного анализировать свои действия. Он тянет Скарамуччу на себя, укладывает на кровати на спину и забирается над ним, удобно располагаясь меж его разведенных ног. Взгляд скользит ниже, и сейчас он замечает анальную пробку. Брюнет отворачивает голову в бок и проговаривает, не смотря в глаза: — Ты сказал, что хотел взять меня… но ты слишком пьян, чтобы хорошо меня подготовить… так что… — Я тебя люблю… — растрогавшись сам не понимая чем, глаза психолога наполняются слезами. — Блять, если ты будешь плакать, то мы точно не потрахаемся, — фыркает Скар. — Прости-прости, — он довольно быстро переключает внимание. Скарамучча нечасто занимает место снизу, обычно эта роль достаётся психологу, но если тот скажет, что хочет поменяться, никогда не услышит ничего против. Даже сейчас, когда Скар понимает, что, возможно, пьяный партнёр сверху — не самая хорошая затея, отказывать ему не хочется.***
Пока они доехали домой, Тигнари успел уснуть в машине. Сайно занёс его в комнату на руках и уложил на кровать, но как только собирался уходить, чтобы не тревожить, фенек схватил его за запястье: — Не уходи! — Хотел тебе воды принести. Утром точно сушить будет, — равнодушно и спокойно отвечает тот. — Хочу обнимашки… — жалобно скулит, ведь его просьбу так и не исполнили. Сайно усмехается. Разворачивается, присаживается на краю кровати и обнимает лиса, прижимая к себе и поглаживая по волосам. — Мм… — Тигнари довольно мычит ему в ухо, закрывает глаза от удовольствия, а уши прижимаются к голове. — Погладить? — догадывается блондин, на что фенек угукает. Сайно аккуратно гладит его пушистые уши, а в голове невольно всплывает воспоминание, когда он так сильно и больно сжал их от злости. Вздохнув и чувствуя сильную вину, он принимается выцеловывать одно ухо, пока ладонь гладит второе. Фенек довольно фыркает ему в шею. Сайно чувствует, как Тигнари медленно расслабляется, видит, как пушится шерсть на его лежащем на кровати хвосте. Кажется, если бы лис умел мурлыкать, то именно этим сейчас бы и занимался. Он жмётся к Сайно, ластится, словно кот. — Ты хоть хорошо провел время, Нари? — решает нарушить тишину, продолжая поглаживать мягкие уши. — Угу… отвлекся… отдохнул… — Молодец. Хотя с алкоголем ты явно перебрал. Тебе потом плохо не будет? — Не знаю… — он трётся щекой о плечо возлюбленного. — Я впервые так напиваюсь… — Может, ляжешь спать? — Не хочу… хочу посидеть… вот так… От тебя приятно пахнет… тобой. — Не стоит говорить людям, что от них пахнет, — Сайно отворачивает голову в бок. — Я говорю тебе… — обижено бубнит лис. — Я же не под хвостом тебе понюхал… — У меня нет хвоста. — Смотря с какой стороны… — продолжает бубнеть, не поднимая головы. — Справедливо. — А… Сайно… мм… помнишь… эм… ты как-то приревновал меня к Хэйдзо… и… мм… и окунул головой в воду…? — Да… забудешь такое. Прости за это… я сорвался… — он хмурится, чувствуя очень сильную вину. — Я… я хочу ещё. — Что…? — Хочу, чтобы ты меня топил. В глазах Сайно на мгновение проскакивают растерянность и непонимание, которые постепенно сменяются принятием ситуации. Он глубоко выдыхает и слабо улыбается: — Хорошо. — Обещаешь? — Мы поговорим об этом, когда ты протрезвеешь. Если ты и правда этого хочешь, то — да, хорошо. — Хочу… хочу сделать это в ванной… и чтобы ты меня в это время топил… — Прям во время секса чтобы топил? — он приподнимает брови и отстраняется от лиса, который смотрит сквозь слабое смущение и неловкость, но кивает. — Мне… мне на трезвую не хватает смелости попросить тебя… но ещё с того дня я думал об этом… — фенек говорит довольно медленно, немного сонно и устало, старается проговаривать каждое слово, чтобы его речь была более связной и четкой. — Хорошо… я подниму эту тему завтра… а как быть с ушами? Вода ведь попадёт, неприятно будет. Может, наденем шапочку для душа? — Ахахаха… — представив эту картину, Тигнари заливается смехом. Сайно же вновь молчит. Он привык, что обычно лис игнорирует его шутки, поэтому сейчас просто наблюдает.***
Уже спустя десять минут в такси Альбедо почувствовал тошноту, из-за чего им с Кадзухой пришлось продолжать дорогу пешком. Юноша не особо расстроился, единственное, что не даёт ему покоя в такой ситуации — это срывающийся дождь и то, что Альбедо будет чувствовать дискомфорт и боль в ноге из-за длительной прогулки. К счастью, таксист ехал довольно быстро, так что до участка осталось немного. Дальше можно будет попробовать проехаться на метро, в поездах укачивает меньше, и, возможно, получится хоть немного сократить путь домой. — Короче, если бы вампиры существовали, то выражение «сосать за деньги» приобрело бы другой смысл, а люди, которые этим занимались, были бы что-то типо «кровяных проституток», — заканчивает свой рассказ Альбедо. Кадзуха медленно поворачивает голову на идущего рядом медика. Он помнит, что они начали разговаривать про котов, затем Каэдэхара отвлекся на свои мысли, а сейчас слышит нечто подобное. В голове никак не выстраивается логическая цепочка, чтобы понять, как Альбедо от общения про животных пришел к умозаключению по поводу «проституток», но переспрашивать его нет желания. Медик останавливается и тяжело вздыхает. Кадзуха протягивает ему руку: — Эм… возможно, тебе будет легче, если обопрешься на меня? — Думаю, да. Альбедо перебрасывает руку через плечо юноши и позволяет ему держать себя за пояс. Ладонь на талии медика дрогнула, как только Кадзуха уловил от парня такой знакомый и любимый парфюм. Даже сильный запах алкоголя, исходящий от Альбедо, не сможет перебить этот аромат. Каэдэхара поворачивает голову и сталкивается взглядом с холодными голубыми глазами. Медик смотрит ему прямо в душу, так сильно сжимает его сердце и так безжалостно играет с его самообладанием. Кадзуха нервно сглатывает и замирает, боясь пошевелиться. Несколько тяжелых капель дождя разбиваются о лицо Альбедо, но даже они не могут отвлечь его от рассматривания Каэдэхары. Они стоят посреди тротуара под городским фонарем, смотря друг другу в глаза. Кадзуха держит руку на талии Альбедо, а вторая рука уже тянется вытереть потёки с бледных щёк. Медик, кажется, словил вдохновение, и именно поэтому он безотрывно рассматривает юношу. Он совсем не чувствует страха или обиды. Когда решил отпустить прошлое, то вместе с ним отпустил и настоящее. Всё, что было между ними до того самого разговора теперь не имеет значения. — У тебя ресничка под глазом… — тихо проговаривает Кадзуха. — Можно я уберу? — Убери. Юноша кладёт ладонь на его щёку, большим пальцем вытирает дождевую каплю, что так медленно скатывалась по его скуле. Сердце бьется быстрее, зрачки расширены, ведь, в отличие от Альбедо, Кадзуха не забыл ничего. Пусть он и сказал, что отпускает их отношения, но чувства он всё ещё хранит. Поддаваясь эмоциям он наклоняет голову, впервые обращая внимание на то, что, кажется, он стал выше. Пусть и на пару сантиметров всего, но всё же. Замирает, так и не коснувшись чужих губ. Быстро отстраняется и растеряно бегает взглядом по сторонам, в то время как на лице Альбедо не дрогнула ни одна мышца, а в глазах не проскочило ни единой эмоции. — А… прости, я ничего не хотел… — начинает оправдываться юноша, но медик его перебивает. — Казу… — он смотрит в алые глаза с некой жалостью и чем-то ещё, что Каэдэхаре не удается понять. — Ч-что…? — чувствует себя, как преступник, которого словили на месте преступления. — Я… я… — рука на плече Кадзухи дрогнула. — А-Альбедо…? — Я щас блевану. — …. — …. Придерживая медика за пояс, Каэдэхара отводит его в сторону. Альбедо упирается ладонью в дерево, а Кадзуха сочувственно смотрит на него. Качает головой и вздыхает. Дождь усиливается, и судмедэксперт поднимает голову к небу: — Или не блевану. — Слушай, тут до участка осталось немного… может, присядешь тут на лавку, а я быстро сбегаю? Можешь мне фото кошки показать? — Ну да… если усилится дождь, то она может промокнуть… ладно мы, мы с тобой всегда мокрые, когда рядом, а вот кошечку надо забрать… — бубнит с лицом полным невозмутимости и непоколебимости. — Хорошо, я подожду тут. Каэдэхара пропускает его шутку мимо ушей, и, взглянув на фотографию кошки, быстро сбегает. Сначала он просто идёт, затем ускоряется и по итогу переходит на бег. Не хочется оставлять Альбедо одного надолго, но если они будут идти вместе, то и правда не успеют и по итогу просто промокнут. На фотографии, которую прислал Венти, кошка лежит на разбитых ступеньках и, по словам адвоката, это рядом с участком, так что Кадзуха решает пройтись вокруг, обращая внимание на фронтальные входы зданий. К счастью, долго искать не пришлось. Животное прячется от дождя под крыльцом адвокатской конторы. Каэдэхара медленно подходит, присаживается на корточки и протягивает руку. — Привет… — обращается к кошке, чтобы та перевела взгляд на него и не испугалась. — Пойдём со мной…? Один очень хороший человек хочет тебя забрать… пойдёшь со мной…? Животное смотрит на него совсем не шевелится. Кадзуха тихо вздыхает и подходит ближе. Очень медленно и продолжая разговаривать. Зовёт её и ласково хвалит, пытаясь через интонацию выразить свои благие намерения. Животное так и не сдвинулось с места, даже когда юноша уже подошел достаточно близко, чтобы взять её. — Так… ты пойдёшь со мной…? — он тянет руку, и кошка сразу же начинает об неё тереться. — Хех… так ты не боишься людей…? Ещё и такая тактильная… Кадзуха поднимает её на руки, и она мурлыкает. Бодает его головой, выпрашивая ласки. Юноша прячет её под свою кофту, чтобы она не промокла, быстрым шагом направляется обратно. Помнит, где именно остался Альбедо, и мысленно умоляет Вселенную, чтобы медик не решил никуда уйти. Он добегает буквально за пять минут: Альбедо сидит на лавочке, его глаза закрыты, а капающий на лицо дождь совсем не мешает медику спать. Кадзуха касается его плеча, и тот открывает глаза. Растеряно смотрит на юношу, но, заметив, как из-за шиворота торчат кошачьи уши, он сразу всё вспоминает. — Я её забрал, — подтверждает Каэдэхара. — Побежали на метро? У тебя уже волосы мокрые. — Побежали.