***
Хёнджин сидит за рулём любимого Мазерати. До назначенного места ему ехать ещё час. Бабушке внезапно стало хуже и по нелепому стечению обстоятельств, был как раз таки сезон урожая. Не то чтобы Хван приспособлен к сельской жизни, но ради второй по значимости любимой женщины, он готов прийти на помощь, отбросив все свои дела. Работа в фирме была на ступень ниже, нежели душевное благополучие миссис Хван. Колесо попадает в разбитую колею, столб пыли оседает, на только что отполированный автомобиль, у самого дома бабушки. Старушка, держась за поясницу идёт по тропинке встречать внука. Хёнджин сгибается почти вдвое, чтобы обнять любимую бабушку. — Внучек, как ты вымахал! Все девки небось за тобой бегают, — её глаза блестят от подступающих слёз счастья. — Думала не доживу до нашей встречи. — Ну, ба, — растягивает Хван. Закатывает глаза, но объятий не размыкает, — я же в начале лета приезжал. — Доживёшь до моих лет поймёшь, что значат в таком возрасте три месяца. Совсем захворала, с кровати еле встаю, — женщина утирает влагу с глаз и подгоняет внука внутрь дома. Сразу же проводит за большой круглый стол, покрытый белоснежной скатертью с вышивкой по краям. На нём наготовлено блюд по крайней мере человек на десять. Пизанская башня из румяных пирожков, фаршированные блинчики трёх видов, запечёная картошка с маслом и зеленью, сковорода жаренных грибов, маринованные огурчики и помидоры, а в центре огромная шарлотка, от которой ещё исходит пар. Хёнджин уже планирует после визита к бабушке менять свой гардероб на пару размеров больше. Она ловко усаживает его за стол, на колени кладёт салфетку. — Сейчас молочка парного налью, — не смотря на болезнь и возраст миссис Хван шустро суетися на кухне. Хёнджин не замечает подвоха, тянется за пирожком, откусывает и запивает молоком из заботливо подставленной кружки. С лёгкой подачи бабули стол пустеет наполовину. Она отвлекает внука рассказами о деревне и соседях. Разговор медленно заходит о предстоящем сборе урожая. Миссис Хван сникает, сетуя на то, что соседи выкопали пологорода, а у неё картошка бурьяном заростает. Хёнджин проглатывает самый последний кусочек шарлотки и не в силах сдержаться громко икает. Пуговица от лёгких летних брюк врезается в живот. Набитый желудок давит на все внутренности и, кажется, что он вот-вот лопнет. Сейчас парень хочет только поспать, но воспитание не позволяет проигнорировать расстроенный взгляд бабушки. — Не зря же я приехал, — улыбается он. — Помогу, только скажи с чего начать. — Ну что ты, милый, отдыхай. Ты же только с дороги. Иди в комнату, я уже всё постелила. Хван поднимается на второй этаж и из окна спальни видит огромную плантацию картошки и всё ещё недоумевает, как его любимая бабуля смогла вскопать такой огород по весне, с её-то больной спиной. Удивительная женщина, сколько же в ней жизненных сил. Парень падает на кровать, разморенный сытным обедом и жаркой погодой, проваливается в сон. Из дремоты его вырывает вздохи под открытым окном. Звук лопаты о землю заставляет парня отодвинуть тюль и выглянуть наружу. Миссис Хван, орудуя содовым инструментом, заканчивает выкапывать первый ряд картофеля. — Бабушка, как же спина? Положи на место, я сам всё сделаю! — кричит Хёнджин. Жёнщина разгибается, опирается на черенок лопаты и болезненно вздыхает, потирая поясницу. Хван несётся на первый этаж, перескакивая через ступени. Выходит на улицу, строго смотрит на бабушку и берёт ещё одну преставленную к стене лопату. Начинает орудовать нехитрым инструментом и уже спустя четверть часа становится невыносимо жарко. Он снимает брендовую футболку, кидает её на скамейку, где в тени яблони сидит бабушка. На нём остаются одни брюки, штанины которых закатаны до колена. По обнажённому торсу стекают капли пота, а волосы прилипают ко лбу. — Всё-таки получилось заманить внука? — Хван Соён оборачивается, по ту сторону забора на соседнем участке на деревянной скамье сидит её близкий друг. Феликс лениво грызёт семечки, сплёвывая шелуху себе под ноги. — Джинни, — окликает парня женщина, — подойди сюда. Познакомься с нашим соседом. Хёнджин разгибается, слышит хруст в спине и непроизвольно стонет. Идёт между бороздами картофеля, обходит куст смородины и останавливается напротив лучезарно улыбающегося парня. Втягивает живот, вытирает вспотевшую грязную ладонь о штаны. — Хёнджин. Очень приятно. — Я тоже, — Феликс встаёт в полный рост, и отвечает на рукопожатие. — Ладно, Джинни, на сегодня хватит. Иди в душ, будем чай пить. Хвана не нужно просить дважды. Физическую нагрузку необходимо дозировать, с чем он и раньше умело справлялся. — Челюсть с земли подними, а то слюнки потекут, — говорит женщина, как только внук уходит на достаточное расстояние. Феликс не удивляется появившемуся на столе количеству еды. Занимает привычное для себя место, тут же подхватывает ещё тёплый сырник, а из кувшина наливает вишнёвый морс. Хёнджин выходит из душа и направляется на запах свежеприготовленной еды. — Как я выгляжу? — шепчет Феликс миссис Хван, облизывая блестящие от масла пальцы. Женщина незаметно показывает палец вверх. — Ты главное не нервничай, — тихо отвечает она. Заручившись поддержкой подруги у Феликса появляется уверенность. Соён выставляет внука с лучшей стороны. В свои двадцать четыре он абсолютно самостоятельный, закончил университет, работает в фирме отца, любит плавание, вот только в любви ему не везёт. То попадается какой-то кобель, то безмозглый кретин, то вообще девушка. Но последняя, скорее, от отчаяния. — Ба, ну не напоминай, — устало прерывает монолог женщины. — Я уже бабушка сколько лет? Правильно, в слух произносить не надо, — шутит миссис Хван. — А у нас в посёлке вон сколько парней пропадает. Феликс выпрямляет спину, изнутри светится от счастья, что разговор наконец подобрался к нему. Встречается с отстранённо вежливой улыбкой Хёнджина. Тот утыкается в тарелку и продолжает накалывать на вилку кусочки картошки. Плечи Ли опускаются, он жалобно смотрит на подругу. А Соён понимает, без её помощи им ничего не светит и придётся брать всё в свои руки. — Ой, Джинни, вчера такое произошло! — бабушка восторженно хлопает в ладоши. — Ликси три часа у Лили роды принимал. Хёнджин замирает с вилкой у рта. Перебирает в голове все имена местных жительниц посёлка, но такого не припоминает. — У кого? — Да у коровы одной. — Ба, ну не красиво так говорить, — пытается пристыдить женщину Хёнджин. Феликс в замешательстве переглядывается с миссис Хван. — Как её ещё назвать, если она корова? — Ли пожимает плечами. — Такой телёнок крепкий, какой бык вырастит, — со знанием дела говорит парень. Хёнджин пытается переварить услышанную информацию, но вибрация телефона отрывает его от этого занятия. Парень вздрагивает, отвечает на звонок. — Это мама, — не прощаясь выходит из-за стола и уходит в свою комнату. — Он ведь больше не спустится? — печально спрашивает Феликс у своей соседки. Хван Соён мотает головой, ободряюще хлопает того по плечу. — Не переживай, иди домой. Завтра ещё раз попробуем, — в голосе женщины непоколебимая уверенность. Она не отступит от задуманного, ведь нашла для своего внука, по её мнению, идеального спутника.***
В ветклинику врывается ошалелый житель посёлка. Увлёкшийся рассказом Уджин от неожиданности подскакивает на месте. Несколько капель остывшего кофе, проливаются на стол. — Мы роженицу к вам везём! — мужчина устремляет взгляд на Феликса. — Как?! — возмущается ветеринар. — Как можно беременную во время родов перевозить? Почему за мной не пришли? — Вообще-то пришли, но тебя странное дело дома не было. Их перебранка заглушается свинячим визгом. — Бери инструменты, — говорит Уджину Феликс, а сам натягивает перчатки. Парень теряется, не понимая, что от него требуется. Сынмин со спокойным выражением лица, кивает в сторону накрытого салфеткой лотка. Пока ветеринары выполняют свой долг, Ким неспеша пьёт кофе. Смотрит на часы, стрелка которых едва доходит до одиннадцати.