Розовая розочка

Обанай до потери пульса любил эту девушку, это было ясно как день. С каждым новым днем.. нет, минутой, проведенной с Мицури, мужчина становился чуточку счастливей и лучше. Она как будто бы излучала оптимизм одним своим присутствием. Своей доброй натурой и очаровательным характером Канроджи смогла пронзить Обаная в уже давно раздробленное на крошечные осколки сердце. Начать общение с розововолосой девушкой было равносильно попаданию в капкан. Милый, и, о боги, безумно приятный капкан. Настолько приятный, что из него вовсе не захотелось бы выбираться. Прямо сейчас истребитель лениво лежит на толстой ветке дерева, заботливо поглаживая Кабурамару. На небе уже давно располагаются звезды, отдавая приятное и теплое свечение. И вновь голова забита лишь ею. Сегодня с лица Игуро не сходила улыбка, хоть этого и не было видно из под бинтов. В лицо приятно дует совсем легкий ветерок, параллельно срывая с крон деревьев по несколько листочков. Имел бы мужчина талант к поэзии, он уже давно написал бы целые тучи стихов про изложение своих чувств, все специально для Канроджи. Сегодня мужчина долго выбирал подарок для девушки, высматривая что-то особенное. Можно было бы просто сводить девушку поесть, да было бы слишком примитивно, хоть Мицури и любила пробовать разные вкусности. О, очень любила. Взгляд остановился на зеленых чулках. Приятная ткань, в принципе милый подарок. В разноцветных глазах загорелись искры. Выходя из магазинчика, в котором Обанай и приобрел подарок для объекта обожания, тот на пару секунд прижал его к груди и коротко выдохнул. Тем же днем Игуро нашел девушку в её поместье. По пути всегда так приятно пахнет медом и цветами. Мужчина никогда раньше не задумывался, но совмещение этих двух волшебных ароматов, кажется, становится его любимым. Уже пару раз Обанай был тут, но запах каждый раз чувствуется особенно хорошо и отчетливо. Вспыхнувшие щеки Мицури ярко алым румянцем дали мужчине понять, что подарок более чем пришелся по вкусу розововолосой девушке. Она такая милая. Это было так.. приятно. Игуро никогда раньше не делал никому подарки. Никто бы, увы, и не порадовался. Обанай любит обедать с ней. Точнее, наблюдать, как та без передышки съедает уже пятое данго подряд. Как так не стесняется показывать свою любовь к еде и разделять счастливые моменты с таким грешной личностью, коим являлся Игуро, по его мнению. Несмотря на все чувства, которые мужчина испытывал к Мицури, тот каждый раз думал о том, какой же он противный и то, что он недостоин этой солнечной девушки. Не забыв грех за спиной, Обанай с каждым днем в тайне от всех корил и проклинал себя. На самом деле, изначально чувства к Канроджи он оправдывал тем, что хочет забыться. Забыться в нежно-розовых волосах, окрашенных ближе к кончикам в прекрасный зеленый цвет. Забыться в кристально чистых зеленых глазах и мелодичном голосе. Забыться в проявленной заботе и любви со стороны девушки. Из принципа забыться и отойти от жестокого реального мира и окунуться в сказку, в которой он с Канроджи могли бы жить спокойно, не беспокоясь и даже не думав о демонах и суете истребителей. Обанай и правда не знает, что Мицури чувствует тоже самое по отношению к нему самому. Мужчина на пару секунд задумался. От Канроджи всегда исходит приятный запах цветов и меда, как и в её поместье. Волосы девушки были похожи на пышную розовую розочку, а волосы, окрашенные в зеленый цвет на кончиках, в свою очередь, были стеблем этого грациозного цветочка. Канроджи из принципа похожа на цветок, но вот, Игуро сомневался в наличии шипов у этой розы. Все мужчины в жизни Мицури велись на милую внешность, даже не пытаясь разглядеть девушку как личность. И ни к кому она не чувствовала по-настоящему сильную любовь. Она уже привыкла проявлять доброту, заботу и любовь к абсолютно каждому человеку, с которым она связывается. Это является частью её характера, черта, предписанная ей с рождения. Но Обанай разглядел в Мицури все её черты, он сам проявлял к Канроджи эти чувства. А он, поверьте, не из открытых людей как Канроджи. И она это понимала. Наслаждалась каждой проведенной секундой в компании этого человека, ведь никто не знает, что будет завтра. Сегодня они могли мило разговаривать и обедать, а завтра их уже может не существовать. Эта работа слишком опасна, но они ничего не могут с этим поделать. Посвятив себя в работу истребителя, нужно идти до конца. Как бы они оба не сомневались в себе, они не откажутся он этого пути. Как раз это и тесно связывает их самих а также их личности. Каждому дню нужно отдавать всего себя, и оба следуют этому простому правилу. Игуро облегченно прикрывает глаза, с лица все еще не сходит легкая улыбка. Хоть Обанай и не знал о взаимности чувств Мицури, в глубине души тот надеялся. Надеялся, что хоть этот лучик полюбил его. Любовь остальных ему не нужна была раньше, и не нужна сейчас. *** На следующий день на очередном собрании столпов Игуро увидел объект своего обожания: знакомые три косички, две прелестных родинки под глазами, белое хаори и.. Зеленые чулки. Все это объединилось в уже обновленном образе Мицури. Как же Обанай был удивлен. Они ей, во-первых, очень шли. Мужчина вообще сомневался в существовании вещей, которые бы не шли Канроджи. Во-вторых, Обанай даже не надеялся, что ей они действительно понравятся, что она начнет в них ходить. Он думал, что так и принято. Думал, что принять презент - главное, а носить или нет - вопрос вкуса человека. Вообще, это правда. Но Игуро явно не ожидал, что Канроджи будет носить его долго подбираемый подарок самому лучшему человеку в этом тусклом и непроглядном мирке. Обанай сидел на ветви очередного дерева, смотрел сверху вниз, восхищался красотой этой девушки. Внешне тот старался оставаться хладнокровным, да вот, не получалось. Когда Мицури заметила последнего, та лучезарно улыбнулась и помахала. От этого резкого движения косички спереди забавно покачнулись. А Обанай еле нашел в себе силы помахать в ответ. Правда. Каждый раз, когда девушка проявляла какие-либо знаки внимания в сторону истребителя, в груди сердце начинало отбивать бешенные ритмы, а в глазах начинало темнеть. Как можно было так потонуть. Хотя, Игуро вовсе и не был против потонуть в ней.. В её бесконечной нежности хотелось запутаться и никогда не выбираться. И, о боже, Обанай уверен, все кто хоть когда-либо общались с Мицури, чувствовали абсолютно то же самое. Если бы запах, привычки, предпочтения, характер и сама Канроджи была бы смертью, Обанай действительно был бы не против умереть.