Возможно всё

Врал напропалую, прекрасно понимая, что правда сейчас никому не нужна. Как обычно — правда никогда никому не нужна. Точнее, всех интересовала лишь одна сторона правды, имеющая практическое применение: сам факт беременности мужчины-заклинателя. После войны, казалось бы, должна наступить пора поспешного заключения браков или хотя бы временных альянсов для производства наследников. Кланы сильно обезлюдели, но наиболее остро проблема преемственности стояла перед главными родами: недопустимая ситуация, когда прямых потомков просто нет и не планируется в ближайшем будущем, никакого запаса наследников по крови... Ужасная ситуация. Нечисти расплодилось огромное количество, мародеров и бандитов так же, - в любой момент может случиться несчастье, и кто тогда возглавит орден? Но ни один молодой глава не рвался под венец. Характеры испортились. Терпеть рядом нежную госпожу никто не желает. Да и много ли осталось подходящих партий? Даже для временного брака пришлось бы довольствоваться либо ребенком, либо перестарком. Одному Павлину повезло, и то, возобновленная договоренность, невеста старше жениха на несколько лет... Влюбленность там или нет, но... Брать на содержание девицу из мелкого клана и фактически содержать ее и ее родственников - сомнительное удовольствие. Своих проблем навалом, а тут ещё чужие... О качестве возможного потомства даже думать страшно. А тут практически готовое решение всех проблем: если сильный заклинатель способен выносить ребенка от другого заклинателя, потомок однозначно будет заклинателем выше среднего уровня... Смог один раз, сможет и ещё парочку или больше. Жениться не надо: сделал дитя, получи и расплатись. Они даже ради приличий не отошли в сторону, обсуждая и споря прямо в присутствии "матери". Конечно, Вей Ину было мало приятного присутствовать, но лучше так, чем узнать потом из третьих рук. Конечно, он будет вынужден согласиться с любым решением Великих: во-первых, он не один, а условия жизни слишком тяжелы, во-вторых, он сильно уязвим в роли темного заклинателя - никто не даст гарантий безопасности просто так, в-третьих, маленькому клану жизненно необходима поддержка и лояльность Великих орденов - и что такого, если придется расплатиться своим телом? За мирное и спокойное существование в достатке совсем не жалко ни себя, ни морального здоровья. Перетопчется. Надо лишь немного потерпеть. Прямо сейчас никто его насиловать не собирается и в будущем вряд ли станет: уговорить и подкупить - пожалуй, а заставлять... Он же темный, а, значит, кто с чем того, тот от того и того. Оставлять за собой трупы ему не в первой, не заржавеет и даже не почешется. Спор перешёл в ругань на грани оскорблений. Ещё немного, может начаться драка. А главы кланов по мелочам не размениваются - местность может сильно пострадать. Усянь вздохнул. Обычно, именно он вносил сумятицу и предлагал сомнительные решения, но в этот раз придётся быть осторожным и разумным за всех вместе. -Господа! Не надо ничем мериться, пусть решит жребий. Какая разница, кто первый, кто последний? Тем более, что пока я ношу ребенка, ваши претензии бессмысленны и несвоевременны. Вэнь Цин сказала, что срок едва перевалил за половину, ждать ещё долго. К тому же ей надо разработать подробную методику: есть существенная разница между мужчиной и женщиной, у нее лишь теории и предложения, которые надо проверить. Хоровой крик: "Вей Усянь!!!" -Не надо орать. Вредно. Слухи вы уже подтвердили, планы на будущее в воображении нарисовали, теперь надо ждать. Надеюсь, главы понимают, что от их поведения зависит многое, если не всё. Я готов выслушать ваши предложения и принять обязательства, подкрепленные заключением договора. Может, Вей Ин и мальчишка, но лишения войны, темная энергия и избыток инь сделали свое дело и заставили быть максимально серьезным и предусмотрительным. Хорошо, что рядом оказалась именно прагматичная и опытная Вэнь Цин, на которую во всём можно положиться: всё-таки в целительстве и управлении кланом он чуть больше, чем ноль. Смешно видеть, как молча открывают и закрывают рты признанные главы. Уел он, мальчишка, их всех. -Вам нужно время на обдумывание и составление документов, подготовку даров и подробное обсуждение со старейшинами и лекарями. Прошу также учесть, что собственных детей я так просто не оставлю и буду требовать участия в их жизни. Собственной плотью и кровью не разбрасываются. Вам придется также многое утрясти между собой, так как, если затея выгорит, вы все станете близкими родственниками, между которыми неприемлемы конфликты и раздоры. Это будет трудно, но, уверен, вы справитесь: не сложнее войны, которую всем присутствующим довелось пережить. И первое, с чего следует начать, это мой статус в цзянху, а также статус остатков клана Вэнь. Я требую, чтобы всех пленных Вэней направили сюда, на Луанцзан. Мы сами решим, кто в чем виновен и как будет расплачиваться. Я требую, чтобы ограничения с Луанцзан были сняты в кратчайшие сроки: это касается и барьеров, и торговли, и права на свободное перемещение всех жителей горы. У нас ничего нет. Угрозы мы не представляем. Нам нужно иметь возможность торговать и выполнять некоторые работы, чтобы обустроиться. -Орден Цзян принимает озвученные требования и обязуется помочь со строительством и необходимыми материалами, рабочими и самым необходимым. Барьеры клана будут сняты немедленно, при условии встречных гарантий о нераспространении ходячих мертвецов и прочей пакости. Цзян Чен будто ждал возможности вмешаться и всё сделать по-своему. Он ведь даже не смел раньше предлагать помощь: всё оглядывался, прикидывал, что подумают другие. Его обстоятельства самые жалкие из всех, поэтому теперь никто не посмеет упрекать Ваньиня в предусмотрительности и спешке. -Орден Лань принимает озвученные требования и обязуется оказать всю возможную поддержку, будь то материальные или духовные ценности. Лань Сичень даже не косится на морщащегося дядю и ошеломленного брата: железо куют, пока горячо, надо пользоваться моментом - потом окупится. Да и много ли потребуется вложить в маленькое поселение на горе? Тут и заклинателей пока всего двое: темный и лекарь. -Уважаемый Старейшина Илина, хотелось бы предложить скромную помощь сразу. Вы примете моего брата в качестве гарантий и немного денег? Усянь точно знал, что деловая хватка Лань ничуть не уступает Цзинь, а запасливый Лань Хуань после войны носит в цзянкуне ощутимую часть казны ордена...на всякий случай. И навязывает присутствие брата не просто так, а с дальним прицелом: Ванцзы сильнейший в ордене после брата и один способен справиться с небольшой армией, кроме того - бдительнейший сторож для темного заклинателя, которого знает очень хорошо. Очень рачительно назначить Лань Чжаня телохранителем и смотрителем в одном лице. И ведь клану все равно, кто будет отцом будущего поколения главной ветви: сам Хуань или его брат. Последнее предположение осенило всех и присутствующие отвлеклись на ворчание по поводу телеги впереди лошади... Ваньинь цыкнул, заискрил Цзыдянь, но сразу погас - нечего было добавить и протестовать бессмысленно. -Орден Не принимает озвученные требования. В виду удаленности, помощь не может быть предоставлена немедленно, поэтому прошу составить список для формирования каравана. Барьеры сниму лично и немедленно. Позвольте оставить сигнальную сеть на крайний случай и маяк для заклинателей ордена. Кто о чем, а Не Минцзюэ прежде всего печется о безопасности. Пунктик такой, семейная деформация. К сожалению, сбросить обязанность к продолжению рода на брата он не может: слишком тот слаб и подвержен дурному влиянию, а Цинхе нужны сильные наследники. Интересно, как Минцзюэ собирается себя уговаривать на секс с мужчиной? Он же нетерпимый к подобным вещам, хотя в воинской среде это довольно распространенное явление. Цзини молчат. Вот кого среди "доноров" не желает видеть Усянь, так это Гуаньшаня - противно. Впрочем, у того недостатка в отпрысках нет, можно даже отборочный турнир затеять. Да и Цзысюань почти женат на сестре Ваньиня, позорно подкладывать тому мужчину при наличии детородной девицы: можно и естественно потомство получить в скором времени. Однако, молчать неприлично: -Орден Цзинь понимает выставленные требования, снимает все обвинения против Вей Усяня и обязуется принять меры по перемещению пленных Вэней. Барьеры будут сняты в кратчайшие сроки. Большинство Вэней именно у Цзиней, это обещание можно считать серьезной уступкой, всё-таки это слова перед уважаемыми лицами, от них не открестишься. А помощь такого клана вещь настолько двусмысленная, что не стоит принимать, даже если предложат. Гуаньшаню темный заклинатель нужен сам по себе, а не как подстилка с детородной функцией. С ним надо ухо востро держать: безопасности и гарантий не обещает, что-то придумает и предпримет обязательно. Касательно Ланлин Цзинь все всё понимают и уже не ворчат, но мысленно принимают меры: орден слишком близко к Луанцзан и любая предосторожность лишней не окажется - нечисты на руку глава и его окружение. Не сказать, что Вей Ин доволен, но свое тело он продал по самой высокой ставке: как-нибудь да справится, зато мирная жизнь налаживается и прибыток нарисовался нешуточный. Скомканно попрощались и разошлись. Ванцзы не стал ждать согласия "не друга" и молча отправился следом за ним. Барьеры Лань? Несколько нот на гуцине, и ничего не осталось. Бдительный сторож в белом даже проверил работу остальных заклинателей (не стал ждать и стёр периметры Цзиней лично), оценил охранные контуры из тьмы и мертвецов. Молча. Без всяких лекций о вреде темной энергии. Усянь был бы рад его присутствию, если бы не обстоятельства. Всё-таки Лань Чжань уже бывал на горе, для него спартанская обстановка не новость. Вэнь Цин, видимо, наматывала не первый круг перед деревней - уже утоптано. -Все прошло нормально, сестрица Цин. Теперь будет полегче: отстроимся, оденемся, отъедимся. Нас больше никто не тронет. Вот, выделили сопровождающего и помощника сразу, денег дали. Завтра сходим в город и купим самое нужное на первое время. Но придется потесниться: Великие пообещали прислать уцелевших Вэней, тебе прибавится забот. Наверняка многие ранены или покалечены. Но, может быть, среди них сыщутся другие родственники и помощники. Хотя и падаль всякую отсеивать придется. Самое главное, воевать и преследовать нас больше не будут. -Кто мы теперь: Вэнь или Вей? -Не знаю. Посоветуйся со стариками. Выбрать, конечно, придется, раз уж я, получается, глава для всех прочих. По-моему, Вей Цин звучит ничуть не хуже, чем Вэнь, похоже даже. Обычным людям так будет проще и понятнее. Илин Вей - чем не маленький клан? С моим старанием, породнимся с Великими родами и станем очень знамениты и влиятельны в кратчайшие сроки. -Они клюнули? -Как я и думал, они сразу оценили перспективы и вцепились всеми конечностями, не отдерешь. Дело за малым: нам с тобой предстоит сложная и скрупулёзная работа над ошибками, дабы не осрамиться и статься живыми и здоровыми. Слышишь, Лань Чжань, мы теперь в одной лодке и плыть вместе долго и упорно. Ты тоже в деле. Луанцзан такое место, что светлой ци тут пока нет совсем, а ребёночку она необходима. Будем думать и экспериментировать по формированию благоприятных мест обитания. -Ты не сказал им, кто отец? - Вэнь Цин хмурилась. -Они не особо интересовались. Так даже лучше. Не хотелось бы врать или говорить правду... Слишком многое пришлось бы объяснять, это долго и трудно. -Ему хоть скажи: он никому не скажет, если пообещает хранить секрет. Я пойду, действительно, поговорю со старшими, а ты просвети... друга. Лань Чжань хмурился ничуть не хуже лекарки: он не любил тайны и секреты, но, раз уж это важно и имеет отношение к Вей Ину, надо знать. Всё, что казалось Вей Уяню простым и логичным, один на один сразу стало сложным и непонятным. -Мой ребенок - Вэнь. Можно сказать, наследник побочной ветви главной семьи. Я постараюсь быть честным и точным, без эмоций, но это будет один раз. Если что-то захочешь знать, спрашивай сразу, я не буду возвращаться к этому вопросу. Ты обещаешь хранить тайну? -Ванцзы никому не передаст секретные знания. Никогда не будет лезть в чужие дела. Он клянётся родом и честью заклинателя. Усянь усмехнулся знакомой кривой рожицей: кому другому он бы не поверил, но Ванцзы это Ванцзы - безупречность и чистота помыслов, идеальность во всем без каких-либо условий. -Как ты помнишь, Вэнь Нин был мертв, когда я пришел его спасать. Но он только -только умер, его тело едва успело остыть. Я был зол и растерян, едва не сорвался, выпустив слишком много силы. Моя тьма не такая, как пишут в древних свитках: поглотив множество живых и мертвых сущностей, она обрела сознание и некие способности, которые изрядно отравляют мне жизнь. Вначале это не было заметно, так как я скорее был мертв, чем жив: тьма была моим каркасом, скрепляя кости, сшивая внутренности. Мы были единым целым, пока человеческое сознание было слабо. Моя тьма состоит не только из порченной ци, но из огромного количества инь. К моменту падения на гору во мне почти не было энергии вообще, иначе конфликт энергий привел бы к помешательству и смерти, зато госпожа устроилась со всеми удобствами внутри. Мои дяньтани совсем не такие, как даже у обычного мужчины, - они уникальны и производят как Ян, так и Инь, последней больше. Ты же заметил изменения во мне после Луанцзан? Сначала я тоже списывал все странности на путь тьмы и полагающееся возмездие, однако, всё не так плохо. Фактически, тьма сознательно изменила мой организм под себя. Без этой тьмы я труп. Обычную энергию обиды можно изгнать и очиститься, эту невозможно даже запереть. Она не мешает мне функционировать, но если я сильно волнуюсь и переживаю, она берет вверх. Энергия Инь хлещет из меня, как водопад с гор. Я становлюсь не совсем вменяем... Эта энергия жаждет действия и усмирения. Самый простой способ взять ее под контроль - часть слить, другую часть уравновесить Ян. Во мне мало Ян, теперь очень мало, недостаточно даже для обычной жизни... Я был в ужасном состоянии после тропы. Я потерял контроль и... Цюньлинь был как живой, только кукольный, послушный. В этом заклинателе был большой запас Ян, и я забрал всё. Самым простым и мерзким образом: сношался с трупом, пока в нем не кончилась Ян. Вэнь Цин поняла, что происходит, и не мешала мне. Там не было других мужчин с высоким уровнем Ян, ей нечего было предложить взамен. Оказалось, для лютого мертвеца Ян совершенно бесполезна, а вот Инь очень важна. Мы совершили недопустимое, но полезное действо друг для друга. Моя Инь поддерживает его подобие жизни и создание, его Ян вместе с ещё живым семенем дало всходы в изменённом теле. Вэнь Нин стал отцом моего малыша. Тьма поддерживает и хранит плод от любого вмешательства. От ребенка не избавиться: он обречён на рождение и совершенно нормален, без какой-либо тьмы, и уже обладает зачатком хранилища ци. Он будет сильным заклинателем практически с рождения. И после операции, так как родить естественным образом я не могу, я останусь способен зачать и выносить другое дитя. Стабильность ци сейчас такова, что это не составит особого труда. Я - идеальный инкубатор для воспроизводства потомственных заклинателей. Эта сделка с Великими орденами тяжела только морально, физически никаких проблем и препятствий нет. Понимаешь, Ванцзы? Скорее всего, твой брат откажется от сомнительной чести делить со мной ложе, так что тебе придется его заменить. В традициях рода Лань иметь больше одного наследника... Тебе не противна мысль спать со мной? Прикасаться, оплодотворять, сливая драгоценную Ян в такого человека, как я? Наблюдать, как растет живот, как дети будут рождаться от мужчины, а не милой идеальной жёнушки? Усянь дразнил праведного заклинателя, заставляя воображать то, что ещё не произошло. Он хотел увидеть реакцию мужчины, возможно, разозлить и разочаровать окончательно. Ванцзы был исключительно бледен в начале, но потом его лицо пошло пятнами, а уши выразительно запылали смущением...или не только им? Лань Чжань тяжело и медленно дышал, пытаясь успокоиться. -Позвать Вэнь Цин? Она отлично наловчилась управлять потоками ци извне. Правда, такта ей недостаёт, как любому хорошему лекарю. -Не надо...звать. Я сам справлюсь. -Лань Чжань! Твои уши горят огнем! От них можно зажигать талисманы. Ты уверен? Давила ли тьма внутри или это просилась наружу разборчивая Инь? Вей Усянь всегда знал, что Ванцзы подходит ему, словно вторая половинка разорванного целого, но раньше многое удерживало его от экспериментов, теперь никаких запретов не существовало: Инь Усяня требует Ян Ванцзы и безусловно провоцирует. -Я такой мерзкий. Темный заклинатель, обрезанный рукав, способный забеременеть и родить дитя. Это противоречит природе. Гадко, да? -Вей Ин никогда не был и не будет плохим. Он добрый и внимательный. Он живёт по правилам души и сердца, которые чисты. Ему не нужны чужие правила. Он заботится о тех, кого любит, о тех, кого едва знает. Вей Ин особенный. Это не гадко. Вей Ин это Вей Ин. -Какое красноречие... Оказывается, Второй нефрит Гусу Лань умеет разговаривать больше, чем парой слов за раз, - Вей Усянь посмеивался, но быстро стал серьезным. - Лань Чжань, скажи всё сейчас. Признайся, наконец. Потом будет такой бардак, что случая может не представиться ещё долго. Поверь на слово, но покоя на Луанцзан нет именно от живых, мертвые редко обращают на себя чье-либо внимание. Ванцзы замер и смотрел так испуганно. -На большой охоте ты был смелее, Лань Чжань. Пусть я понял не сразу, но не узнать твою стать, запах и ци было невозможно. Моя Инь тянется к тебе, признает своим и тьма. Никогда не навредим. Ты нужен мне всегда. Каждый день, если это будет возможно. Никому другому я не доверяю так, как тебе. Ни к кому другому не хочу прикасаться так, как хочу к тебе... Видишь, я сказал, признался даже раньше тебя. Теперь не должно быть так страшно: скажи вслух, не молчи. Ответь! Кто я для Ванцзы? Заклинатель в белом молчал непростительно долго. Слова и чувства рвались наружу, но будет ли уместно признаваться в подобных обстоятельствах? Между ними много недопонимания: смогут ли простые слова прояснить? Должен ли он говорить, ведь Вей Ин не принадлежит себе... Но, раз Вей Усянь просит, пусть будет так, как он захочет. -Вей Ин всё для Ванцзы. Воздух, вода, твердь. Ванцзы не понимал раньше, что Вей Ин особенный для него. Никогда не хотел запереть в Гусу, хотел помочь. Хотел защитить от всех, от боли, обид и опасностей. Хотел вернуть радость в жизнь Вей Ина, видеть каждый день, учиться видеть сердцем, что правильно, а что нет, без чужих слов и правил в свитках и на стене. Вей Ин - лучшее, что случилось в жизни Ванцзы. -Любишь? -Люблю! Вей Ина невозможно не любить. -Многие были бы не согласны с тобой, но пусть так, - Вей Усянь взял холодную мозолистую руку в свою. Признание вовсе не далось ему легко и просто, но ждать, пока Лань осмелится... В подобных обстоятельствах он мог бы молчать вечность, а жизнь такая непредсказуемая (уж это он вынужден был понять на собственном опыте)... -Обнимешь? Поцелуешь? - вот, всё ему, правильному, подсказывать надо! Может, Лань Чжань вовсе и не такой правильный, как о нем думают... Вовсе даже не холодный... Хоть что-то по-настоящему хорошее случилось в этот длинный трудный день: Усянь получил свое признание от Ванцзы и млел в осторожных объятиях сильных рук, наслаждаясь отнюдь не целомудренным поцелуем единственного человека, который принимал и любил его целиком и полностью. Всё-таки иногда ждать нельзя, иначе не получишь то, что хочешь больше всего на свете.