Мир за вычетом тебя

      Территорию успели привести в порядок, убрали снег с тех участков, где будут стоять шатры и ходить люди. Мусор выбросили, часть растений и вовсе уничтожили. Цирк раскинулся в чистом поле. В самом его центре, словно на площади, установили огромные часы, которые было видно даже с улиц небольшого городка, что стоял на уровень выше, на горе. Часы превосходили размером любой из шатров, подымаясь в небо. На часах красовались истории людей и животных, что переплетались в рисунке, подымались к циферблату, на котором не было ни цифр, ни стрелок. Одни лишь фазы Луны сменяли друг друга. Правда люди никогда не наблюдали за этими изменениями. Все глядели только на шатры.       Шатров было много, они находились на небольшом расстоянии друг от друга. Рядом с каждым из них была подсвечена табличка с кратким описанием того, что можно найти внутри. Чуть ниже таблички из недр холодной земли были видны цветы, которые и летом в этих краях не встретить. Цветы словно забывали, что вокруг бушуют ветры, зима владеет временем. Они не замерзали даже тогда, когда снег касался нежных лепестков. Иной раз посетители садились на корточки, в попытке убедиться, что растения сделаны не из пластика. Все приходили к выводу, что они вполне себе живые. Сами шатры сияли яркими красными и розовыми цветами, попадались голубые и зелёные, слепящий белый и мрачный чёрный. Вдалеке были и те шатры, что имели сразу несколько цветов не менее яркими, нежели первые.       Посетителей было много. Люди толпились, толкались, кричали и требовали впустить их, но охранник, на вид добродушный, сдерживал их порыв оказаться внутри. Сначала мужчина пытался успокоить людей, позже начал вести беседы, пропуская посетителей по одному, и наконец, стал рассказывать то, что умел лучше всего — стихи и басни. Люди заслушивались его рассказами, удивляясь тому, как за весь день мужчина ни разу не повторился. Иные случайно забывали войти внутрь, пропуская свою очередь. Они слушали его, разинув рты, словно охранник и сам был частью этого цирка, что вполне могло быть правдой.       Джинни нетерпеливо пробиралась сквозь толпу. Её не интересовали ни басни, ни разговоры о справедливости. Она двигалась быстро, лавируя между другими посетителями, иной раз причиняя им боль, случайно задевая кого-то плечом. Гарри только и успевал извиняться за свою подругу, он следовал за ней по пятам, в страхе потерять. Наконец и они добрались к своей цели. К тому охраннику, что рассказывал отрывок от народной ирландской сказки, дополняя её собственными мыслями и строками из Шекспира. Мужчина открыл небольшую дверцу, окрашенную в белый, бегло взглянул на билеты, пропуская внутрь цирка пару. Другие посетители так и остались стоять, дослушивая историю до конца.       Джинни остановилась у яркого розового шатра, её взгляд был обращен к табличке. Девушка несколько раз прочла то, что было написано, но связи с цирком не уловила. Она подошла ближе, коснулась белого пластика, чёрных букв, но текст не изменился. «Там день, здесь ночь. Пение птиц говорит за себя» — А вы что же, здесь впервые? — Спросил мальчишка лет двенадцати , когда заметил, что посетители растеряны. Он был одет в сценический костюм золотистого цвета, к его шляпе прикрепили перья павлина. Позади него стояла девочка, которой с трудом можно было дать пять лет. Несмотря на холод, её чёрное платье имело короткие рукава фонарики и пышную юбку. Она напоминала фарфоровую куколку, с тем количеством грима, которое нанесли на её лицо. — Мы ищем Дамблдора. — Твёрдо произнесла Джинни. Дети переглянулись между собой, улыбнулись и были готовы идти вперёд, когда Гарри набросил на плечи девочки короткое пальто, которое ребёнку совсем не казалось таковым. Малышка улыбнулась, но благодарить не стала. — Перед выступлением к ним нельзя. — Ответил мальчишка так, словно каждый день кто-то ищет иллюзиониста. — Наша подруга... — Начал было Гарри, но его прервала девочка. — Ваша подруга там, где яблони цветут каждый год. Вместе они встречают рассвет. — С яблонями? В саду? — Непонимающе спрашивала Джинни, в попытке сложить пазл. — Нет, мисс. Таблички станут понятны с началом выступления...       Мальчик взял девочку за руку, вынуждая её пойти с ним. Они не торопились уходить, но вид их говорил о том, что большего они не расскажут. Возлюбленные наблюдали за детьми до тех пор, пока те не скрылись в шатре с чёрными и желтыми полосами. На их табличке сияла надпись: «Сейчас или никогда. Что ночью страх, то днём пылающее солнце». Джинни пообещала себе обязательно посетить этот шатёр. Гарри указал в другую сторону, где посреди улицы в хаотичном порядке стояли палатки со сладостями и напитками. Он изрядно замёрз, а горячий какао мог привести его в чувство, впрочем, в этом месте не было ничего подобного.       Напитки казались незнакомыми, все отличались по цвету, да и сами палатки выглядели так, словно появились из дивной сказки. На прилавках стояли колбочки с различными жидкими ингредиентами, на веточках висели мешочки, предположительно с травами, а вместо пластиковых стаканчиков посетителям предлагали одноразовые чашки. На табличке говорилось, что оставить их можно в любом месте, в пределах цирка. — Чего не хватает тебе в жизни. Отвечай же, не бойся. – Молодая девушка с белокурыми локонами взглянула сначала на Джинни, после на Гарри. На ней было платье, к рюшам которого пришили огоньки гирлянды, что опускались к земле, где были подключены к электричеству. Гарри не хотел думать, что будет, если произойдёт замыкание. - Мне не хватает разгадок. – Буркнула Джинни, замечая, как блондинка смешивает ингредиенты из маленьких колбочек. Она протянула девушке чашку в виде коричневого дракончика с алым напитком внутри. - Мне... – Гарри задумался. Казалось, у него было всё, о чем только можно желать, но внезапно он осознал, чего так не хватало ему все эти годы. – Родителей.       Девушка улыбнулась ему без того сочувствия, которое он встречал среди близких и друзей. Быстрыми движениями она смешивала напиток, гораздо более горячий, нежели у Джинни. Она наливала жидкость в голубую фарфоровую чашку, более подходящую для чаепитий, нежели для прогулок в цирке. Сначала жидкость была чёрной, но стоило Гарри охватить чашку двумя руками, как она приобрела нежный молочный оттенок, украшенный сушёными листьями. — Вы ищете Гермиону, верно? — Спросила девушка так, словно Грейнджер была местной знаменитостью, которую нельзя было не знать. — Дамблдор в чёрном шатре, Ариана в белом. Только не они вам нужны. — Кто же тогда? — Джинни сделала глоток напитка, удивляясь чудесному вкусу. Она непонимающе смотрела вокруг, ведь никогда в жизни не пробовала ничего подобного. — Вам нужен, — незнакомка дала Джинни маленькую визитную карточку, — он. Брат Лестрейндж знает всё об их местонахождении. — Кто? — Как мало вам известно...       Джинни не остановилась на достигнутом. Она была уверена, что ей необходимо увидеть иллюзиониста, тогда он сможет прояснить все моменты. Она быстро шагала вдоль шатров, выискивая чёрный, о котором говорила девушка. Найти его среди других было не трудно, но добраться... Казалось, что шатёр стоит прямо, но стоило пойти в этом направлении, как тот отклонялся влево или вправо, менялся местами с другими, попросту исчезал из виду или оказывался позади. Пока Джинни не оставляла надежд добраться к нему, Гарри просто ходил за ней следом, попивая собственный напиток.       Из толпы показался Рон. Он надел красный свитер, поверх которого повязал зелёный галстук, совмещая его с таким же зелёным пальто. Джинни с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться, столь нелепо выглядел её брат. Парвати, что шествовала рядом с ним, была довольна собой. Не следовало далеко ходить, чтобы заметить идентичную цветовую гамму в их одеянии, только если она выглядела превосходно, Рона несложно было спутать с клоуном, который прогуливается в перерыве между выступлениями. Девушка надеялась лишь на то, что сотрудники цирка знают друг друга в лицо.       Компания не вступила в разговор, обмениваясь приветственными кивками. Отчасти, это была их традиция, которой пренебрегать не хотелось. Всей толпой они шли к чёрному шатру, и в этот раз он уже ни с кем не играл, а стоял на месте, в ожидании посетителей. Стоило им подойти к своей цели, как студенты увидели на табличке надпись: «Временно не работает». Такая же табличка сияла с другой стороны, около белого шатра, что был немного меньше своего «брата».       Джинни не могла смириться с тем, что они проделали столь большой путь, чтобы столкнуться с суровой реальностью. На сайте ничего не говорилось об отмене части представлений, люди вокруг негодовали ничуть не меньше. Компания двинулась к выходу, не желая тратить время на развлечения после своего провала. От кого-то из парней прозвучала идея напиться. Парвати их поддержала. Покидая цирк, никто не заметил, как Джинни отделилась от толпы, следуя в сторону шатра с чёрными и жёлтыми полосками.       Девушка оказалась внутри, где витал запах попкорна и карамели. Интерьер был выполнен в тех же цветах. На удивление, вместо земли под ногами красовался тёплый пол, а на стенах оставались детские рисунки. Понемногу люди занимали места в зале. Джинни выбрала третий ряд, не слишком далеко от сцены. Там, где будет всё видно. На многих были шарфы с цветами шатра, которые симвозизировали о том, что люди здесь не впервые. Около Джинни оказался мужчина, который сначала молча наблюдал за общей ситуацией, а потом как бы случайно, начал вести беседу. — Эти дети просто чудо. Раньше один мальчишка выступал, а теперь и сестра его. Жаль только иллюзий мы не увидим. — Вёл он беседу. — Меня Барти зовут. Барти Крауч младший. Главный поклонник этого цирка. — Джинни. Просто Джинни. — Задумчиво отвечала девушка. — Да, мы только из-за Дамблдора и пришли, а он исчез. — О, это часто бывает. Он вот передать вам просил, — Мужчина с приятной внешностью улыбнулся, вручая девушке свиток, — Гермионы нет уже давно. — Вы знали её? — Я знавал Лестрейндж. Неприятная женщина. Жестокая. Вы знаете, что она киллер? Сколькие погибли от её рук... — Тянул Барти, вызывая ужас в глазах собеседницы. — А теперь вот оказывается, что они соулмейты. Как жаль... — Мне сказали, что она где-то среди яблонь. Мы должны найти её. — Возбуждённо произнесла Джинни. — О каких яблонях идёт речь? — О тех, что в саду. Где они встречают закат или рассвет.       Девушка быстро удалялась, забывая о выступлении детей. Барти проводил Джинни взглядом. Когда началось выступление, он бросил алый мячик в сторону артистов, что держали равновесие на тонкой ниточке высоко над головами зрителей. Он незаметно для всех покинул шатёр вслед за Джинни, нашёл Патил, которая стояла в стороне под тенью очередного шатра, от которых её начинало тошнить. Он жестом указал следовать за ним, не желая обсуждать с девушкой подробности, которые она неизменно выдаст Лорду, представляя, как свои собственные.       Его рука скользнула по её ноге, и он остановился, оставляя влажный поцелуй на её губах. Девушка сдержалась, чтобы скрыть собственную неприязнь. Парвати, словно марионетка подчинялась каждому его действию. Она, как и многие другие знала, что принадлежность Лорду касается не только его. Любой из людей Лорда мог безнаказанно воспользоваться ею, а она ничего не могла сделать. Иной раз она завидовала Пэнси, но зная о собственных планах, понимала, что рано или поздно займёт её место. Тогда к ней Лорд будет относиться, как фарфоровой статуэтке. Тогда всё изменится. А Пэнси... Парвати никогда об этом не думала.

***

      Альбус с неудовлетворением смотрел на табличку своего шатра. Выступление завершилось, но к нему не пришёл ни один из посетителей, и только теперь мужчина осознал, почему это произошло. Ариана вытирала слёзы пальцами, спрятанными в нежно розовые перчатки, пока кто-то обнимал её, утешая. Все сотрудники цирка собрались у чёрного шатра, в попытке выяснить, что за инцидент произошёл прямо перед их носом, и почему никто этого не заметил. — Это был высокий такой мужчина. — Тараторили дети, перебивая друг друга. Каждый хотел рассказать, кто сорвал их представление. — Из-за него та рыжая девушка ушла. — Грустным голосом уточнила девочка, и в руке Альбуса появилась сладость, которую он предложил ребёнку, подымая её настроение. — Она ещё придёт, вот увидишь. — Альбус, это был Барти? — Спросила Ариана, и брат кивнул, предлагая ей вернуться в шатёр. Никто не знал, о чём они говорили, но многие слышали брань, звуки бьющегося стекла и тихие всхлипы Арианы. Лишь с первыми лучами солнца в шатре воцарилась тишина. А ближе к вечеру, брат и сестра появились на открытии цирка вместе, словно ничего не было.